CC BY
90
УДК 7.03б(470):001
Д. М. Кожевин
Современное научное искусство в российской художественной практике
Научное искусство имеет свою историю в российском актуальном искусстве. Являясь маргинальным видом искусства, научное искусство развивается в двух направлениях - как аттракцион, необычный перформанс и как творческая лаборатория, площадка для экспериментов на границе искусства и научного опыта.
Ключевые слова: научное искусство, био-арт, эксперимент, аттракцион, перформанс, актуальное искусство, концептуальная идея, творческая лаборатория
Dmitriy M. Kozhevin
Contemporary science art in Russia: theory and practice
Science art has its own history in Russian contemporary art. Being marginal science art grows in two directions - both an attractive show, kind of curious performance and creative artistic lab, a place where science art experiments can be created.
Keywords: science art, bio-art, experiment, show, performance, conceptual idea, creative lab
Среди российских художественных практик последних десятилетий можно выделить особый ряд, обозначаемый как «научное искусство». Развернутое определение этого направления звучит таким образом: «Научное искусство (Science Art) представляет собой новую трансдисциплинарную область, занявшую место в ряду принципиально различных художественных типов современной эстетики - традиционного, репрезентативного, концептуального, виртуального и маргинального искусств... К научному искусству обычно относят формы, использующие самые современные достижения науки и техники. в рамках научного искусства сформировались такие направления, как биологическое, биотехнологическое, трансгенное, биотехническое, робототехническое искусства, а также целая группа направлений, объединяемых общим термином „наноискусство" („Nano Art")»1.
Кавычки, в которых определение «научное искусство» приведено в названии статьи, призваны проиллюстрировать неточность определения, его неоднозначность. Своим происхождением термин «научное искусство» обязан английскому «science art», точным переводом которого стал русскоязычный аналог. Неточность же проявляется в том, что не совсем ясно, идет ли речь об искусстве, которое высказывается о науке, или о науке, которая обратилась к искусству и предлагает зрителю произведения, выполненные по строгим научным законам. Проблема определения выражается еще и в том, что под «научным искусством» художественным сообществом понимается не первое и не второе. В описываемое множество попадают арт-практики, которые используют физические,
химические, биологические, электрические, электромагнитные и тому подобные явления для формирования художественного высказывания, для создания художественного образа. Таким образом, применение кавычек в определении «научное искусство» вполне оправдано, мы имеем дело с не совсем точным термином, который тем не менее прижился в отечественной художественной практике.
С теоретическое осмысление «научного искусства» в контексте актуального искусства можно познакомиться в работах одних из самых авторитетных российских исследователей современного искусства, специалистов по истории эстетики, по философии искусства Н. Б. Маньковской и В. В. Бычкова. Ими проанализировано мощнейшее влияние техногенной цивилизации на художественную культуру, появление художественного сознания нового типа, связанного с возникновением технологических арт-практик. Они рассуждают о том, как меняются менталитет современного человека и система его миропонимания. По мнению Н. Б. Маньков-ской и В. В. Бычкова, в текущий период идет активный поиск новых смыслов искусства, оно пытается заново найти свое место в культуре. Некоторые виды технологического искусства, по их убеждению, находятся «на краях» самого поля искусства. К таким видам относятся физические эксперименты с робототехникой, генными технологиями, биотехнологиями, химические опыты, т. е. то, что в данной статье называется «научным искусством». Н. Б. Маньковская и
В. В. Бычков квалифицируют их как «игрушки для взрослых», аттракцион, технический этюд или курьез.
Менее категоричен О. А. Кривцун: «Новое искусство, в том числе актуальное, всегда будет понятно немногим. Ведь в новых языках проигрываются еще пока неясные возможности, подавляющей частью это вообще сфера эксперимента. Особого рода „артхаус", проявляющийся в разных видах искусств, постепенно выводит нас на новые формы чувственности, новые приемы лексики»2.
Эстетико-философские рассуждения о так называемом «техно-возвышенном» содержатся в кандидатской диссертации К. Е. Федоровой «Техно-возвышенное как эстетический феномен современной культуры». Начало диссертации раскрывает содержание эстетической категории «возвышенное» как особого эмоционального переживания, связанного с присутствием на границе познаваемого и непознаваемого, позитивного и негативного, приносящего одновременно удовольствие и неудовольствие. Переживание возвышенного близко к переживанию катарсиса, очищения, ощущения приобретения индивидуальной свободы. Далее автор последовательно раскрывает влияние технологий на подобный эстетический опыт человека. Это взаимодействие описывается с эстетических позиций, используя категорию «техно-возвышенное», и с этих позиций исследовательский интерес представляет мера, с какой «техно» изменяет, формирует, влияет на эстетическое переживание.
На сегодняшний день можно говорить о присутствии нескольких направлений в отечественной арт-практике, каждое из которых по-своему использует потенциал физических, химических и биологических экспериментов. В русле этих направлений работает ряд творческих коллективов, отдельных авторов и кураторов научного искусства.
Творческое объединение «Куда бегут собаки» (Екатеринбург) - участник многочисленных выставок, арт-фестивалей в России и Европе. Проект 2012 г. «Лица запаха» предлагает зрителю визуализировать с помощью газоанализаторов химический паттерн, образуемый зрителем в период взаимодействия с устройством. «Когда человек подходит к анализирующему устройству, нюхательные трубки „обнюхивают" его, газоанализаторы обрабатывают информацию, которая затем математически обрабатывается с помощью программы перевода данных состава воздуха в данные о положении и форме частей лица (компоненты фоторобота). В итоге человек видит условное, никак не связанное с его внешностью, лицо своего запаха»3. Проект демонстрирует свойства «научного искусства» -использование химических технологий, компью-
терная обработка, взаимодействие проекта и зрителя, визуализация - в одной форме соединены разные типы эстетик.
Другой набор выразительных средств применен этим же творческим коллективом в проекте под названием «Триалог», 2013 г. «Три шара, которые движутся относительно друг друга в пустом пространстве. Зрители могут изменять физические параметры шаров, что влечет за собой изменение характера их движений. При этом траектории движения тел остаются непредсказуемыми. Как говорят художники и программисты, движущиеся тела-шары демонстрируют „проявление детерминированного хаоса, а также иллюстрируют известную астрономическую задачу трех тел"... Для творческого объединения „Куда бегут собаки" - это история о невозможности описать стройным уравнением движение трех элементов относительно друг друга, чтобы рассчитать, что случится в будущем со Вселенной»4.
Если проект «Лица запаха» вовлекал зрителя в забавную игру, то проект «Триалог» действительно служит действующей моделью современной физической парадигмы о существовании открытых и закрытых систем, о случайностях и закономерностях во вселенной. С интерпретацией этого подхода можно познакомиться в интервью Дмитрия Булатова - куратора Балтийского филиала Государственного центра современного искусства в Калининграде, организатора выставочных и издательских проектов в области science art и новых медиа: «Дело в том, что наука, равно как и порождаемые ей технологии, всегда сосредотачивается на построении работоспособных моделей. Это происходит из внутреннего убеждения ученых в том, что логическими закономерностями окружающий мир и человека можно и должно исчерпать. В основе такого подхода лежит так называемая „идея разума". Она заключается в том, что любое событие якобы вытекает из некоего плана, проекта или программы. Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что упомянутой идее разума соответствует нечто совершенно противоположное - а именно понимание того, что все вещи меняются во времени и никогда не функционируют по заранее намеченному плану. Как раз здесь в свои права и вступает искусство, которое посредством художественных метафор не столько подтверждает существующие версии современности, в том числе и научно-технологические, сколько очерчивает границы их применимости. В этом отношении искусство вовсе не обязано сосредотачиваться на интерпретациях логических закономерностей в природе, чем, по преимуществу, занимается наука. Зато в своих высказываниях оно может обратить внимание
Современное научное искусство в российской художественной практике
на множество неочевидностей в применении новых технических возможностей»5.
Равно как и в предыдущем определении, в этом фрагменте прочитывается серьезное физико-теоретическое обоснование идей, закладываемых в проекты научного искусства. У зрителя, знакомого с этим научным контекстом, вполне может «захватить дух» от грандиозности замысла - художники берут на себя смелость проиллюстрировать научную парадигму.
Среди авторов, активно использующих электрохимические возможности человеческого организма, известен московский художник Дмитрий Каварга, которому принадлежат работы с говорящим названием - полимерные биоморфные структуры. Проект «Модель биполярной активности», инсталляция, 2008 г., музей современного искусства «Эрар-та», Санкт-Петербург. «Подключение к объекту позволяет ощутить доминирование одного из полушарий мозга. В случае большей активности правого полушария усиливается звучание в правой экспрессивной части инсталляции. Если активнее левое, то сильнее звучит левая конструктивистская часть. Прибор биологической обратной связи в реальном времени реагирует на КГР вашей кожи (КГР - кожно-гальваническая реакция. В основе метода лежит феномен сильной корреляционной связи изменения электрической проводимости (сопротивления) биологической ткани организма с уровнем эмоциональной активации, а специально написанная программа связывает его сигналы со звуковым рядом). Попытайтесь управлять логическим и образным началами, совершая осознанное усилие по их балансировке. Левое полушарие - логическое, специализируется на словесных выражениях, числах, аналитическом мышлении и линейно-цифровых рассуждениях. Правое полушарие - чувственное, специализируется на визуальной образности, цветовых ритмах, кинестетических переживаниях и творчестве»6.
В данном проекте Дмитрий Каварга использует ранее найденную им же так называемую «мыслеформу» - скульптуру непередаваемой формы. Предлагаемая самим автором интерпретация предлагает зрителю погрузиться в биохимические процессы головного мозга: «Попытки разобраться в механизмах собственного восприятия, осознания и мыслетворения привели меня к возможности визуализации, а в дальнейшем и материализации отдельных мыслеобразующих структур и самих мыслей»7. Так как течение мыслей никто не видел, мы вполне можем принять такую пространственную модель мыслеобразования для описания непредсказуемости,
бесформенности и хаотичности творческого процесса. С ней в оппозиции находится пространственная модель аналитического мышления, логически проиллюстрированная прямыми элементами, сопряженными между собой под строгими прямыми углами, образуя простую и ясную конструкцию.
Увлеченные идеями изобретения новых эстетик постоянные резиденты лаборатории Save, существующей при Московском государственном университете, предпринимают попытки превратить химические процессы в художественные формы.
Юлия Боровая, проект «Liqud-Do» (2010). Инсталляция представляет из себя широкую и неглубокую емкость в форме квадрата заполненной непрозрачной жидкостью белого цвета. Художник поочередно добавляет на поверхность небольшие порции химических реагентов разного цвета, причудливым образом распределяющихся на поверхности и вступая во взаимодействие друг с другом. Веб-камера, установленная над поверхностью, передает видеосигнал в компьютер, который генерирует звуки определенной частоты по заранее созданной программе. Инсталляция длится около семи минут. В другой инсталляции под названием «Биополе» (2010), человеческий голос преобразуется в колебания электрического тока низкой частоты, который передается на громкоговорители, расположенные под емкостью со специальным раствором. Колебания генерируют инфразвук, формирующий на поверхности раствора необычные и неподвижные пространственные структуры, напоминающие застывшие круги от брошенного в воду камня. Тембр и сила голоса превращаются в уникальные формы, живущие столько сколько длится звук.
Еще один участник лаборатории Save Эдуард Рахманов, проект «Spherulite» (2011), предлагает зрителю «интерактивный аудиовизуальный перформанс, который анализирует живой процесс кристаллизации цифровыми методами. Презентация проекта происходит в реальном времени... Процесс фиксируется веб-камерами и передается в компьютер. Программа анализирует рост кристаллов и производит звук и графику по заданному алгоритму»8.
Главная страница сайта лаборатории информирует нас о том, что: «Save - это художественно-научная лаборатория, которая исследует химические, физические, биологические знания в контексте художественного осмысления. Пространство для работы в области живого, цифрового, технологического. Исследование новых смыслов реальности. Площадка для совместной работы художников и ученых»9.
Сегодня не существует никаких формальных ограничений на использование художником того или иного инструмента для создания объекта искусства. Диапазон применяемых художественных средств в точности соответствует спектру из мира материального и духовного современной культуры.
Это, однако, не привело к повсеместному распространению новых видов искусства, в том числе к развитию «научного искусства». Выразительный язык, выбранный для формирования образа, понятен очень ограниченному кругу зрителей в силу своей специфики. Рождаемые в результате взаимодействия с арт-объектом чувства непривычны и малознакомы, практически вся выразительная «мощность» этих художественных экспериментов направлена в область зрительского рассудка. В лучших традициях концептуального искусства подобные проекты призваны возбудить эмоции через осмысление, через интеллектуальное переживание. Зритель обязан быть знаком с контекстами - научным, культурным, социальным, психологическим, которые, зачастую, уходят далеко за пределы границ миропонимания среднестатистического потребителя искусства.
В российской художественной практике «научного искусства», таким образом, можно отметить два направления. Представители первого направления, с условным названием «чистое научное искусство» (например, Дмитрий Булатов, лаборатория Save) пытаются соединить концептуальную идею с выразительными возможностями химических, физи-
ческих или биологических экспериментов. Авторы второго направления (арт-группа «Куда бегут собаки», художник Дмитрий Каварга) делают акцент на возможностях интерактивной эстетики, на визуальной выразительности проектов. Эти проекты, в отличие от «чистого научного искусства», могут претендовать на зрительский интерес, так как простота, наглядность и зрелищность превращают их в то, что Н. Б. Маньковская и В. В. Бычков назвали «аттракционом».
Примечания
1 Ерохин С. В. Теория и практика научного искусства. М.: МИЭЭ, 2012. С. 168.
2 Кривцун О. А. Новые языки искусства: антропные смыслы. С. 88 // Искусствознание: журнал: офиц. сайт. URL: http: // sias.ru (дата обращения: 05. 10. 2016).
3 URL: http: // where-dogs-run. livejoumal.com (дата обращения: 05. 10. 2016).
4 Как знали: арт-группа «Куда бегут собаки?» за год до падения метеорита начала готовить космическую инсталляцию. URL: http: // ura.ru (дата обращения: 05. 10. 2016).
5 Интервью Дмитрия Булатова. URL: http: // theory-andpractice.ru (дата обращения: 05. 10. 2016).
6 Дмитрий Каварга: офиц. сайт худож. URL: http: // kawarga.ru (дата обращения: 05. 10. 2016).
7 Там же.
8 Описание и демонстрация проекта «Spherulite». URL: http: // savelab. org (дата обращения: 05. 10. 2016).
9 URL: http: // savelab. org (дата обращения: 05. 10. 2016).
