CC BY
53
УДК 82.-1:82.1(470.6)
СОВРЕМЕННАЯ БАЛКАРСКАЯ ЛИТЕРАТУРА: ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ
© 2008 г. Ф.Т. Узденова, А.М. Сарбашева
Кабардино-Балкарский институт Kabardino-Balkarskiy Institute
гуманитарных исследований Правительства КБР и КБНЦРАН, of Humanitarian Researches,
360000, г. Нальчик, ул. Пушкина, 18, 360000, Nalchik, Pushkin St., 18,
[email protected] [email protected]
Отражена динамика современной балкарской литературы, исследуются основные тенденции её развития, инновационные подходы к решению актуальных проблем литературоведения и в первую очередь проблемы творческой индивидуальности и приемов адекватной передачи авторского мироощущения, художественного совершенства и жанрового своеобразия.
Ключевые слова: современная балкарская литература, национальная драма, поэзия, проза, конфликт, образно-композиционные отношения, историзм мышления.
The article reflected on the dynamics of modern balkarian literature; the basic tendencies of its development, innovative approaches to the decision of actual problems of literary criticism, the problems of creative individuality and receptions of adequate transfer of the author's attitude, the art perfection and the genre originality are in the centre of the author's atlention.
Keywords: the modern the balkarian literature, a national drama, poetry, prose, the conflict, the figurative-composite relations, the history of thought.
Балкарская литература на современном этапе характеризуется обилием художественно-стилевых методов, инновационных подходов к решению актуальных проблем литературоведения (в первую очередь -проблемы художественного совершенства), приемов адекватной передачи эстетической «информации», авторского мироощущения. Она обогатилась в идейно-тематическом, жанровом, стилевом отношениях; в ней сочетаются психологизм и философичность. Главным же показателем позитива явилось углубление диалектичности восприятия мира, осознанного историзма, обусловившего «концептуальное осмысление связи личности и обстоятельств, общего и отдельного» [1]. С формированием целостного взгляда на жизнь меняется и характер героя: установка на цельность, осознание своей ответственности за судьбу народа, планеты поднимают его на качественно новый уровень. В поэзии как наиболее динамичной жанровой форме заметно возрастает роль психологического фактора, в крупной ее дефиниции - поэме -появляется много произведений философского и онтологического направлений. Проза в последние десятилетия отмечена стремительным развитием романа. Внимание писателей концентрируется на каждом отрезке времени, каждом заметном факте в жизни своего народа. Главным фактором творческого успеха является глубокое отображение их в литературе с позиции историзма. Достижения национальной литературы в области крупных эпических жанров существенно повлияли на эволюцию конфликта и системы характеров в жанре драмы. Современная драматургия в отличие от пьес предшествующего периода, в кото-
рых отражались классовые столкновения и борьба антагонистических противоречий, акцентирует внимание на процессе нравственного формирования человека в связи с происходящими переменами в жизни общества, специфике обусловленности психологии социумом.
Стремясь охватить все многообразие жизни, глубже исследовать менталитет социума, внутренний мир человека, современные авторы обращаются к культурным истокам национальной литературы и в первую очередь к фольклору, в недрах которого заложены основы почти всех жанровых дефиниций. Обращение к фольклорным сюжетам - традиционное явление в истории национальных литератур. В решении наиболее приоритетных идейно-эстетических задач авторы активно вовлекают в сюжетную канву произведений фольклорные и мифологические мотивы, тем самым способствуя расширению границ их функционирования в литературном процессе. Так, в основу романтического стихотворения С. Мусукаевой «Жю-регим ташдан тюйюлдю» («Сердце мое не из камня») положено народное предание о княгине Гошаях и ее беззаветной любви к Каншаубию. На легенде построена и экспозиция лирической поэмы М. Мокаева «Карачай». История Карчи рассказана ярким и образным языком, здесь задействованы и песня, и сказ, в которые верит поэт и на «события стародавние их глазами глядит». Традиционная манера повествования сближает поэму с исторической песней, балладой, а умелая обработка этнографического материала, использование образно-специфических средств родного языка, наличие исторических персонажей (Науруз,
Адурхай, Боташ, Багир-улу, Калай-улу)* обогащает ее национальным колоритом. (Часты использования данного приема в поэтической практике северокавказских поэтов - Х. Байрамуковой, А. Охтова, А. Ке-шокова, Д. Мамчуевой, А. Додуева, С. Капаева, А. Ад-жаматова и др.). Аналогичный процесс наблюдается в прозе и драматургии (роман «Белое платье» З. Толгуро-ва, трагедии «Княгиня Гошаях» М. Ольмезова и «Бий-негер» А. Теппеева). По словам Г. Гамзатова, синтез фольклорных традиций с современным художественным мышлением обретает в литературной жизни характер «существенного национального своеобразия» [2].
Расширяется и тематический диапазон национальной литературы. Поэты и писатели обращаются к самым острым и злободневным темам. Одной из них стала тема депортации. Это целая область горького, чрезвычайно важного и нужного исследования трагической судьбы горских народов, насильственно высланных в Среднюю Азию. Долгое время она по политическим мотивам замалчивалась. Сегодня она является одной из злободневных в современной литературе и требует глубокого, в конкретике и реалиях, объективного подхода к показу «былого». Многие ученые-литературоведы, публицисты, критики занимаются исследованиями в данной области (Т. Хаджиева, М. Джуртубаев, Н. Кагиева, Б. Берберов и др.); сняты фильмы, осуществлены постановки спектаклей; написаны произведения (романы «Мост Сыйрат» А. Теппеева (1993), «Голубой типчак» З. Толгуро-ва (1993), поэмы «Къара сабан» («Черная пашня») М. Ольмезова, баллада «Камень Карчи» Н. Хубиева, пьесы «Кечгюнчюле» («Переселенцы») И. Маммеева; «Азап жол» («Тяжкий путь») А. Теппеева; «Кебинсиз къабырла» («Могилы без савана») И. Жантуева; «Таш-ны къычырыгъы» («Крик камня») Б. Берберова, и др.
Большинство из них строятся на оппозиции Родина -чужбина. Категория времени в них, по словам Т. Хаджиевой, очень подвижна. Думы, воспоминания, сны о родине явились источником вдохновения для национальных авторов: К. Кулиева - «Сказать мне "Чегем" - словно "счастье" сказать!», М. Кудаева - «О Балкария: В имени этом - свежесть утра, прохлада реки!», А. Ак-баева - «Кавказ! Ты дом и колыбель моя».
Поэтическое повествование о Холаме, горной реке, свидетельнице потрясений и произвола - лейтмотив стихотворения А. Созаева «Песня выселения». Метафоричность мышления, удачный подбор образных конструкций позволили автору живописно обрисовать состояние речушки, в одночасье лишившейся сосуществующих еще в недавнем прошлом жителей гор.
Ой, Холам черек, ол толган черек,
Къаяга кесин урады
Халкъыны ызындан къарап Дыхтауум
*Навруз, Адурхай, Боташ - побратимы-друзья Карчи; Багир-улу, Калай-улу - карачаевские народные поэты-певцы.
Жиляу жыр айта турады.
Ой, река Хулам, ой полноводная река
Бьется о скалу,
Смотря вослед своему народу, мой Дыхтау
Плачевную песню поет.
В основе трагедии А. Теппеева «Тяжкий путь» -исторический конфликт, который выражается в борьбе между личными стремлениями человека и «законами» жизни. Драматург старается раскрыть внутреннее состояние героя, который находится в противоречии не только с системой, с ее представителями: он борется прежде всего с самим собой, испытывая глубокие страдания. Изображение борьбы страстей передается через авторскую мысль, сосредоточенную в острых диалогах, внутренних монологах («...Аллах, какая судьба мне была предписана! Говорили, аллахом избранный я ребенок, значит, своих избранных он так мучает из любви. Заставляет испытать адские муки здесь, в этом мире? Гореть. Когда у меня был сон? Когда была явь? А правда? Когда была правда, а когда ложь? Аллах, сколько дорог я прошел, сколько бед испытал, чтоб разобраться, где начинается справедливость, а где набирает силу насилие? Сколько стран исколесил, сколько книг прочитал. А я ищу крепость, где заключена справедливость. Аллах, что за мир ты создал? Как ты смешал горе и радость, величие с низостью? Для чего?... » - из речи главного героя Кязима).
Депортация как трагическая историческая реальность нашла освещение также в драме «На чужбине» И. Маммеева, в основе которой лежит социально-психологический конфликт изображаемого времени. Судьбы героев произведения, как и у действующих лиц пьесы «Тяжкий путь», сходны: лишенные исторической Родины Кемилат, Азнор, Мажит (при этом не лишенные исторической памяти) не теряли надежды на торжество справедливости. Оказавшись в замкнутом пространстве «временного небытия», каждый из них сохранял чувство собственного достоинства и национального в целом. В воспоминаниях персонажей воссоздаётся трагическая картина выселения народа в Среднюю Азию. В речи действующих лиц чувствуются глубина трагизма, бессилие над жестокостью, безысходность. Сама жестокая реальность определяет характер действий и поступков персонажей драмы. Так, в образе Мажита персонифицируется народная сила. Бывший фронтовик - человек динамичный, с обостренным чувством справедливости, смело демонстрирует свою непримиримость к сложившимся обстоятельствам и вступает в конфликт с представителями власти.
«Наша историческая память, отягощенная многими несправедливостями истории, нуждается в сильном патриотическом очищении и взлете. Но этого можно добиться только работой ума и сердца» [3]. Подтверждением являются романы-эпопеи «Голубой типчак» З. Толгурова, «Мост
Сыйрат» А. Теппеева. Преодоление схематизма, начало глубокого социального и психологического проникновения в подлинный облик прошлой эпохи, в своеобразие бытия и сознания стало новаторским явлением литературного процесса последних десятилетий. Неудовлетворенность писателей отражением тем приводит к переходу от историко-панорамного романа, романа ситуативного к социально-психологическому, роману-судьбе, «где в центре стоит человеческая судьба, а не конфликт, в котором прямо участвуют, выявляя свои характеры, противоборствующие, противостоящие друг другу персонажи» [4].
«На сегодняшний день в отечественной культуре сложился эпос выселения со своими устойчивыми жанровыми признаками. Лирические, эпические и лиро-эпические произведения о депортации возникли как выражение исторического сознания народа, имея целью возвеличить социальные и нравственные идеалы народа» [5].
Следует отметить, что обращение к исторической тематике, тяготение к масштабно-эпическому осмыслению жизни народа, решению актуальных проблем, таких как народ и история, история и современность - характерная черта творчества практически каждого писателя Балкарии, Северного Кавказа («Бийик сын» («Высокий обелиск») И. Бабаева, «Алим» С. Гуртуева, «Къара сабан» («Черная пашня») М. Ольмезова, «Алма-Атада чагъады-ла алмала» («Зацветали в Алма-Ате яблони») С. Мусукаевой. «Артутай» А. Теппеева и др.). Переосмыслить прошлое своего народа с позиций современности, «понять связь времен, взглянуть на культуру прошлого и настоящего как на сложный, непрерывный, подчас противоречивый процесс освоения мира - вот важнейшая функция науки, литературы и искусства» [6]. Мотив преемственности нравственно-этических традиций в национальной литературе приобретает философскую направленность, являясь свидетельством исторической глубины осмысления действительности. «История и современность..., - пишет М. Числов, - склонны к взаимопроникновению. Эта их встреча в границах одного произведения характеризует не только авторскую философско-мировоззренческую мысль, но и находит выражение в образной структуре поэмы, в её внутренней организации» [7, с. 46]. Внутренней свободе, напрямую связанной с возрастанием роли субъективного начала, таланта и мировоззрения писателя, с возможностью самостоятельно открыть истину, быть более объективным и правдивым в показе исторического прошлого своего народа.
Поиски авторами органического выражения идей вели к тому, что в современной балкарской литературе появляются новые тенденции развития. Благодаря гибкому использованию различных форм структурной организации стиха (монологи, сонеты, верлибр), внимание национальных поэтов все более обращается не к внешней «технологии
стиха», а к его внутренним отношениям - образно-композиционным, непосредственно выражающим отношение поэтов к миру; активизируется процесс философизации образного пространства национальной поэзии, обусловленный глубиной авторского мироощущения и стремлением к осмыслению традиционного (общечеловеческого) императива.
И океан - как жизнь, и жизнь - как океан. Не ведомы судьбы закон и произвол.
Рухнут камни - и в безднах исчезнут разверстых, Прахом станут цветы, коль захочет судьба.
М. Мокаев
Сопараллель «жизнь - судьба» в контексте «океанического» мировидения становится философской формулой. Сравнительная характеристика подается в двухвариантном соотношении: как соответствие по переносному значению и по выражаемому образу. Большинство соотносимых сравнений того или иного языка представляют собой в системе лексических изобразительных средств общие явления. Тем не менее компоненты сравнений, их лексическая наполняемость в каждом языке специфична, поскольку в изобразительных средствах находят отражение, как правило, национальные особенности, психология народа. Так, символическое объяснение «океанического» истока жизни уходит корнями в глубь истории. Как явствует из мифологии карачаево-балкарцев, возникновение дерева (Дерева жизни) происходит после того, как мировой океан (долуан-тенгиз) порождает огромного буйвола (егюз), олицетворяющего космический порядок, противостоящего силам тьмы (Ворона - Къузгъун), что подтверждает мысль об идентификации мировоззренческих процессов в этноэстетическом сознании горцев. Возможно, автор вышеприведенных миниатюр не задавался целью этимологизировать понятия, но сам факт вовлечения в поэтический каркас философских образов говорит об углублении историзма мышления, стремлении изнутри постичь окружающий мир и самое себя.
В национальной поэзии ключевые образы рассматриваются через призму большого и разнородного «массива» художественных решений; в большинстве случаев это символическое объяснение объектного мира, традиционных концептов. Общая насыщенность художественных текстов образными структурами подтверждена исключительной степенью свободы в выборе тональных направлений. К примеру, у М. Мокаева: Эти горы и реки я в сердце скитальца Нес по жизни невзгодам назло
«В верхнем Баксане»,
или у А. Бегиева: Горец (балкарец),
Даже тогда, когда судьба забросила тебя в бескрайнюю степь
Ты окна дома своего в сторону гор повернул.
«Таулу» («Горец»). Подстр. перевод Ф. Уздено-
вой
Из вышеизложенного очевидно, что моделирование специфической образной системы карачаево-балкарской поэзии происходит уже на ранних стадиях гносеологической деятельности индивидуумов. И в первую очередь это связано с мифопоэтикой, опосредованно запечатлевшей этногенетический процесс. Мифопоэтическая традиция отвечает диахрон-но-синхронным представлениям социума, сопряженным с сакрализацией явлений природы и объектного мира, а экологическое пространство этноса порождает саму систему образной символики.
В современной прозе наблюдается активный процесс реализации понятия эпического не только в жанрово-родовом его качестве, «не пространственно, а как способ мировидения» (романы «Азат-лыкъ» («Воля») А. Теппеева, «Жетегейле» («Большая медведица») З. Толгурова, «Ташыуул» («Тяжелые жернова») А. Теппеева) [8]. «Наверное, - отмечает Л. Теракопян, - крупномасштабные эпические полотна должны создаваться тогда, когда страсти вокруг исторических перипетий уже утряслись, когда выявилась проницательность одних и слепота других, когда устоялись оценки, распахнулись двери архивов и стали доступными любые материалы, необходимые для спокойного, объективного разбирательства» [9]. Новая эпичность выразилась и в романах о революции и гражданской войне: «Азат-лыкъ» («Воля») А. Теппеева, «Жетегейле» («Большая медведица») З. Толгурова), о Великой Отечественной войне - «Ташыуул» («Тяжелые жернова») А. Теппеева. Пафос этих произведений определен стремлением писателей понять общественный и нравственный климат эпохи, не сдвигая пропорции в угоду той или иной схеме, не ретушируя социально-политический фон. Большое внимание прозаиками уделено самосознанию героя, его самоопределению, когда от человека не отчуждается право выбора, свободная воля и когда он не предстает персонифицированной фигурой, как это бывало раньше.
Сравнивая романы «Воля» А. Теппеева и «Большая Медведица» З. Толгурова, следует отметить их общность, которая выражается в изображении одной эпохи, критических ее моментов в жизни общества. Писатели раскрыли глубокий и динамичный процесс периода формирования нового исторического сознания. Духовный мир героев в этих романах богат и сложен. Новаторство исходит из самой проблематики, идейно-художественной концепции. Анализируя духовный рост человека в ходе социальных преобразований, стремление личности к активной деятельности, интенсивное проявление нравственных начал в сознании человека, романисты исследуют динамику
общественного развития в контексте исторических преобразований. Обоим романам свойственно углубление социально-философского проникновения в прошлое своего народа. Эти произведения отличает свободное сочетание отчетливости социального анализа изображаемой эпохи, ее противоречий с жизненной полнотой и многогранностью образов героев. Создание таких романов обусловлено ясностью писательской позиции, которая содействовала жизненной и художественной достоверности изображаемой эпохи.
Вообще стремление к синтезу, к единству прошлого, настоящего и будущего - область новаторских исканий современной балкарской литературы. Национальные драматурги акцентируют внимание на процессе нравственного формировании человека в связи с происходящими переменами в жизни общества, обусловленности психологии социумом и т.д. Мастерство их проявилось в создании сложных, многоплановых характеров (многие герои их произведений - исторически известные личности - балкарский философ-гуманист К. Мечиев («Тяжкий путь» А. Теппеева), князь Артутай («Артутай» А. Теппеева), княгиня Гошаях («Княгиня Гошаях» М. Оль-мезова). Основу современных драматургических произведений составляет жизненный материал, способствующий более глубокому пониманию закономерностей разных исторических эпох.
Синтезирование традиций не менее характерно и для национальной поэзии. Причем синтез этот сложный, охватывает традиции, восходящие не только к русской и советской классике, но и к античным первоисточникам, колыбели поэзии, представленной именами Вергилия и Гомера. В середине века мы без труда обнаружим то, что идет от Маяковского, Пушкина, Некрасова. Есенинские традиции определили образную систему «Партизанских могил» К. Отарова, «под Маяковского» написаны поэмы С. Шахмурзаева, С. Маки-това, А. Уртенова и др. Романтическая поэзия Ба-тырая, Махмуда своими мотивами восходит в первую очередь к традициям арабо-восточной поэзии средних веков. В поэме «Бузжигит» Кязим Мечи-ев откровенно называет Низами, Навои, Физули своими вдохновителями.
Ясно, что синтезирование традиций происходило и прежде, происходит и теперь, оказывая большое воздействие на развитие мировой литературы. Произведения последних лет свидетельствуют о том, что намечается нечто новое в характере этого синтеза и влечет за собой изменения как количественные, так и качественные, сохраняя при этом то главное, что определяло своеобразие крупнейших достижений классической литературы: связь с современностью.
Осмысление жизненного материала с позиций современности породило и многообразие жанровых форм национальной литературы.
В драматургии это - драма (социально-бытовая, историческая), трагедия, комедия. Ведущим жанром в последние десятилетия выступает трагедия, созданная на основе реальных фактов («Тяжкий путь», «Артутай» А. Теппеева, «Княгиня Гошаях» М. Ольмезова). В отличие от пьес «Тяжкий путь», «Артутай» А. Теппеева, базирующихся на национально-исторических конфликтах, в трагедии «Княгиня Гошаях» М. Ольмезова доминирует романтическая коллизия. Любовь княгини Гошаях и Каншаубий изображается как властное могучее чувство, подчиняющее себе каждого смертного и обрекающее на безысходность. Она разжигает трагическую борьбу, которая происходит не только в душах героев, но и составляет сущность трагического действа вообще. В трагедии А. Теппеева «Артутай» находит отражение историко-религиозная проблематика. В динамике событий, в пределах отрезка драматургического времени воссоздается эволюция мировоззрения главных действующих лиц - факт, несомненно, подтверждающий художественное завоевание автора.
Надо заметить, что в современной национальной драматургии меняются и устоявшиеся однозначные представления о комедийном жанре. На примере пьесы «Чонай женится» Ж. Токумаева очевидны новаторские тенденции. Следует отметить, что драматургический конфликт основывается прежде всего на углубленном отражении общего отрицательного состояния в той или иной сфере сегодняшней жизни. Такой подход укрупняет потенциал художественных обобщений сатиры, достигаемых с помощью гиперболы, гротеска. Вместе с тем современное состояние комедийного жанра выдвигает перед драматургами сложные задачи, которые заключаются в творческом развитии богатейших идейно-эстетических традиций, в углублении процесса эстетического познания реальной действительности.
В жанрово-моделирующем пространстве национальной поэзии формально-содержательные признаки остаются по-прежнему базовыми, несколько меняется вектор развития жанра, обусловленный «вхождением» в общую парадигму новых жанро-образований или трансформацией существующих. Интенсивно развиваются крупные полифонические формы - лирическая и лироэпическая поэмы. Драматическая все активнее заявляет права на гражданство, хотя является на сегодня предметом многочисленных споров о возможности ее рассмотрения как полноправного элемента современного литературного процесса в статусе разновидности поэмы.
Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод о положительной динамике балкарской национальной литературы в последние десятилетия XX - начала XXI в.: значительное внимание уделяется инновационным направлениям в системе художественно-изобразительных средств, выявля-
ются общее и частное в жанрово-видовой модели, осуществляется информационно-структурный подход к осмыслению традиционного, эмоционально-смыслового пространства национальной литературы; наблюдаются тенденции:
- плодотворного взаимодействия с фольклором (как и на всем протяжении развития), активного использования жанров, приемов, форм, сюжетов, образов фольклора и творческой их обработки;
- использования опыта предшественников в качестве методологической базы для «вхождения» в национальную сокровищницу и освоения законов народности;
- применения богатейшей жанровой палитры, разнообразия художественно-стилистических подходов и методов;
- четко выраженной индивидуализации художественного слова, обусловленной специфическими особенностями самой эпохи (демократизации, актуализации проблем внутренних противоречий субъекта, т.е. лирического «я») и мировидением художника.
Таким образом, архитектоника современной балкарской литературы соответствует изменившемуся статусу национального эстетического сознания и знаменует переход к художественным формам, в которых «на авансцену действия выходят человек и время, человек и обстоятельства, человек и события» [4], глобальные проблемы этносов, их языковой и субстратной культуры. Уровень отражения действительности в значительной мере связан с достигнутой степенью осмысления исторических событий с позиции современности.
Литература
1. Толгуров З.Х. Кайсын Кулиев // Очерки истории балкарской литературы. Нальчик, 1981. С. 304.
2. Гамзатов Г. Фольклор в системе национальной художественной культуры // Фольклор и музыкальная культура Дагестана и Северного Кавказа. Махачкала, 2007. С. 19.
3. Теппеев А. Нелегкое бремя патриотизма // Литературная Кабардино-Балкария. 1991. № 1. С. 126.
4. Бочаров А. Единица измерения - человеческая судьба // Вопросы литературы. 1981. № 9. С. 28.
5. Берберов Б.А.-Ю. Тема народной трагедии и возрождения в карачаево-балкарской поэзии: Авто-реф. дис. ... канд. филол. наук. Нальчик, 2002. С. 22.
6. Гамзатов Г.Г. Дагестанский феномен возрождения XVШ-XIX вв. Махачкала, 2000. С. 22.
7. Числов М. Время зрелости - пора поэмы. М., 1982. 9. Теракопян Л. На линии разлома // Вопросы литера-С. 46. туры. 1990. № 1. С. 34.
8. Урусбиева Ф. Портреты и проблемы. Нальчик, 1990. С. 17.
Поступила в редакцию
