CC BY
167
УДК 159.923 И. Б. Дерманова
Вестник СПбГУ. Сер. 12. 2011. Вып. 3
СОВЛАДАЮЩЕЕ ПОВЕДЕНИЕ КАК МЕХАНИЗМ РАЗВИТИЯ ЛИЧНОСТИ В ПЕРИОД РАННЕЙ ВЗРОСЛОСТИ1
В научной литературе отмечаются, но остаются пока мало исследованными личностный рост и положительные личностные изменения, происходящие вследствие со-владания с трудной жизненной ситуацией, когда человек не только восстанавливается и возвращается к исходному уровню функционирования, но и достигает вследствие ее проживания более высокого уровня функционирования. Тем более пока слабо разработанным остается вопрос о том, какие механизмы обеспечивают личностный рост, целостность и развитие личности.
В отечественной психологии исследование совладающего поведения с точки зрения механизмов личностного развития почти не проводилось. При этом многими авторами [1-3] подчеркивается значимость психической активности как условия возникновения личностных новообразований, изменений, преобразований и роста. Исследователями, в частности, отмечается, что для того, чтобы справиться с сопутствующими развитию дистрессами и использовать преимущества развивающих эустрессов, от человека требуется высокий уровень психической активности [1]. Например, И. А. Джи-дарьян [3], исследуя категорию активности в психологии, указывает на тесную связь активности личности с явлениями саморегуляции субъектом своих психических процессов, состояний и свойств, с преобладанием внутренней детерминации над внешней в процессе психического развития. Л. И. Анцыферова отмечает также, что психическая активность является механизмом «самосохранения самотождественности личности, расширения, углубления и обогащения преемственности, субстанциональной основы развития» [1, с. 72]. Исследуя активность субъекта бытия, А. А. Волочков [2] рассматривает копинг-поведение как сложный комплекс проявления активности субъекта, предполагающий индивидуальный выбор субъекта в трудных или стрессовых ситуациях в сочетании с его индивидуальными особенностями и опытом. По мнению автора, в противодействии стрессу участвует не только личность, активна вся индивидуальность. А копинг-поведение является ответом на внешний или внутренний вызов субъектности.
В западной психологии позитивные личностные изменения исследовались, главным образом, в посттравматической или стрессовой ситуациях и получали соответствующие названия: позитивный рост, возникший вопреки ожиданиям (Linley, Josefh, 2004); рост, индуцированный стрессом (Park et al., 1996); посттравматический рост (Tedeschi, Calhoun, 1995, 2004).
В настоящее время существуют различные теоретические модели, описывающие позитивные личностные изменения под воздействием сложной жизненной ситуации, вследствие кризиса или травмы. Остановимся на четырех из них [4].
1. Модель положительных результатов жизненного кризиса и личностного роста Шеффера и Муса (1992). Ее авторы разделяют совладание как процесс развития и со-
1 Данная работа выполнена в рамках НИР: Исследование дифференциально-психологических факторов и механизмов становления и развития личности взрослого.
© И. Б. Дерманова, 2011
владание как вариант избегающего поведения. При анализе совладания как процесса развития они сформулировали три основных типа взаимосвязанных позитивных последствий, вызванных стрессом:
— усиление социальных ресурсов (улучшение отношений с друзьями),
— укрепление личностных ресурсов (совершенствование Я-концепции),
— совершенствование имеющихся навыков совладания (способности решать проблему) либо развитие новых.
Другими словами, авторы прямо указывают, что личностный рост может быть следствием применения некоторых способов совладания с ситуацией, то есть процесс совладания выступает своего рода движущей силой развития человека. К детерминантам (или факторам) стресс-индуцированного роста авторы отнесли такие группы характеристик как личностные особенности (пол, темперамент, личностные черты); характеристики среды (социальная поддержка); характеристики негативного жизненного события (стрессогенность, продолжительность, управляемость) и само совладаю-щее поведение (позитивная переоценка, новое определение и т. д.).
Как видим, совладающее поведение в данной модели выступает и как механизм, и как детерминанта, а его совершенствование — как следствие стресс-индуцированного личностного роста.
2. Модель эволюционного совладания Элдвина (1994). В данной модели констатируется, что управление стрессом может иметь потенциальные выгоды, а дистресс может быть даже необходим для личностного развития. Три возможных способа совладания могут приводить к трем различным результатам. Гомеостатическое совлада-ние приводит к возвращению к основной линии функционирования. Эволюционное отрицательное — к более низкому уровню функционирования. Эволюционное положительное — к более высокому уровню функционирования (или личностному росту).
Как видим, и в данной модели учитывается возможность определенных (как позитивных, так и негативных) влияний совладающего поведения на личность человека, то есть совладание рассматривается в качестве механизма самоизменения.
3. Функционально-описательная модель посттравматического роста Калхуна и Те-деши (1995, 2004). В соответствии с данной моделью посттравматический рост — это изменение в убеждениях, целях, поведении, идентичности Я применительно к развитию собственной жизни. Его механизм может быть описан следующим образом: эмоциональный дистресс инициирует процесс размышления о случившимся, который вначале является скорее более реактивным, чем преднамеренным. В последующем интеллектуальная деятельность, связанная с решением вызванных травмой проблем, становится более продуктивной, и индивид приступает к более зрелым, продуманным размышлениям о полученной травме и ее влиянии на его жизнь.
По мнению авторов, конструктивные размышления, анализ новой ситуации, нахождение нового смысла, значения и переоценка прежнего играют ключевую роль в возникновении посттравматического роста. В то же время и в теории совладающего поведения анализ, размышления, переоценка, относящиеся к когнитивным способам-копингам, также рассматриваются как конструктивные способы совладания. Таким образом, в данной модели не только констатируется, что копинг может являться механизмом развития личности человека, но и предпринимается попытка объяснить логику этого развития.
В качестве критериев наличия посттравматического роста авторами рассматриваются следующие: повышение ценности собственной жизни; установка на новые жизненные приоритеты; ощущение возросшей мощи, прочности, силы; распознавание новых возможностей; исправление ограниченности межличностных отношений; позитивные изменения духовности и т. д.
4. Двухкомпонентная модель посттравматического роста (Maercker, Zoellner, 2004). Данная модель включает: а) функциональную сторону — конструктивную, выходящую за пределы собственного Я, и б) иллюзорную, дисфункциональную, вводящую человека в заблуждение (позитивная иллюзия). По мнению авторов, обе стороны посттрав-матического роста в динамике развития, занимая свое место во времени и пространстве, по-своему способствуют адаптации. Дисфункциональная сторона посттравмати-ческого роста, вероятно, первой включается в процесс совладания, сфокусированного на эмоциях, и может коррелировать с консолидацией Я или даже с отрицанием (в течение непродолжительного времени). Напротив, конструктивная сторона соотносится с долгосрочной адаптацией, укрепляющей здоровье. Эта модель интересна тем, что в ней, по сути, признается позитивная функция эмоционального реагирования и даже реагирования по типу защитного поведения (отрицание). Однако указывается при этом на краткосрочный позитивный эффект такого реагирования.
Итак, все рассмотренные нами модели предполагают потенциальную возможность роста и развития личности вследствие актуализации определенных способов и методов совладания с тем или иным стрессовым событием. В качестве таких способов в данных моделях выступают, главным образом, когнитивные копинги. А в качестве показателей роста отмечаются: усиление и усовершенствование Я-концепции, ощущение новых возможностей, постановка новых жизненных целей и приоритетов, позитивные изменения духовности, усиление социальных ресурсов (улучшение отношений с друзьями) и т. д.
В то же время почти в каждой из этих концепций указываются и возможные альтернативные варианты разрешения трудных жизненных ситуаций, при которых происходит снижение уровня функционирования личности. Совладающее поведение при этом рассматривается большинством исследователей и как механизм, и как детерминанта стресс-индуцированного личностного роста. Можно также предположить, что успешно разрешенная ситуация способствует закреплению соответствующего копин-га. То есть в этом случае копинг будет выступать уже и как следствие, а по мере увеличения частоты использования и распространения на другие ситуации он становится личностной чертой.
Возможно, в данном контексте правильнее даже говорить не об одиночном использовании той или иной стратегии, а о формировании и актуализации определенного профиля реагирования, или копинг-стиля, как устойчивой тенденции адаптироваться определенным образом к стрессовой ситуации с преобладанием в «профиле» реагирования одной или нескольких стратегий.
Оценка копинг-стиля осуществляется по анализу его структуры, выделению наиболее часто используемых копинг-стратегий, их соотношению между собой и другими стратегиями. Исследователями предполагается, что «профиль» копинг-поведения, информируя о наиболее выраженных тенденциях реагирования на психотравмирующие обстоятельства, имеет особое значение в долгосрочной перспективе, поскольку частое использование тех или иных стратегий создает условия для психической адаптации
или ее нарушения [5]. Принимая во внимание рассмотренные модели, можно ожидать, что профиль копинг-поведения не только влияет на адаптацию, но способствует самоактуализации личности.
Таким образом, профиль стратегий совладания в каждый момент развития представляет собой одновременно и результат всего предшествующего развития, и основание (или потенциал) для последующего, что соответствует принципу структурногенетического единства. В связи с этим можно предположить, что факторы возраста и опыта разрешения трудных жизненных ситуаций влияют на профиль совладания, опосредуя личностные изменения.
Действительно, в литературе, посвященной совладанию, отмечается, что существует динамика совладающего поведения на протяжении жизни человека. Изменение совладания в процессе развития трудной или стрессовой ситуации были отмечены еще Р. Лазарусом. Отечественные исследователи также фиксируют возможности трансформации совладающего поведения в связи и с динамикой ситуации, и с собственными изменениями субъекта. Например, многими авторами отмечается снижение доли эмоционально-ориентированных стратегий и увеличение доли проблемно-ориентированных с возрастом. А в лонгитюдном исследовании О. Б. Подобиной (2005) выявлено изменение совладания беременных женщин даже на разных этапах принятия ими материнской роли [цит. по: 6]. То есть по мере созревания личности меняется структура ее совладания с трудными ситуациями.
Исходя из вышеизложенного, в экспериментальной части исследования мы поставили перед собой задачу выявить влияние и других факторов (образование, социальное положение, пол, микровозрастные сдвиги) на копинг-поведение, а также исследовать взаимосвязи совладающего поведения с показателями личностного роста. В центре нашего исследования были испытуемые, переживающие период ранней взрослости. Традиционно данный возраст исследуется, главным образом, на примере студентов. Мы же постарались соотнести результаты, полученные в результате исследования представителей разных социальных групп. Исследование проводилось студентами и аспирантами кафедры психологии развития и дифференциальной психологии.
Методы исследования
Для исследования копинг-поведения использовался опросник Р. Лазаруса. Для исследования показателей личностного роста — методика САМОАЛ в адаптации Калиной.
Обсуждение полученных результатов
Исследование влияния фактора социальной ситуации на профиль копинг-поведения
Испытуемые были объединены в следующие три подгруппы с учетом их социальной ситуации:
— работающие взрослые (с разным уровнем образования) — 56 человек (мужчины и женщины), средний возраст — 25 лет;
— студенты — 32 человека (16 мужчин и 16 женщин), средний возраст — 22 года;
— военнослужащие — 90 человек (в возрасте от 19 лет до 21 года — 44 человека; 22-25 лет — 46 человек). Исследование их проводилось в Чечне, в ситуации боевых действий.
В ранней взрослости наиболее используемыми копинг-стратегиями являются планирование решения, самоконтроль и принятие ответственности, поиск социальной поддержки, а также положительная переоценка (табл. 1). Наименее используемыми — дистанцирование, бегство-избегание и конфронтативный копинг. Наиболее применяемые копинг-стратегии относятся в основном к конструктивным механизмам регуляции эмоций и управления проблемами, а копинг-стратегии, которые используются реже, — к группе менее конструктивных.
Табпица 1. Средние и стандартные отклонения показателей копинг-стратегий
в разных выборках
№ Шкалы Работающие испытуемые Студенты Военнослужащие
М шкальные а М в % М шкальные а М в % М шкальные а М в %
1 Конфронтативный 9,19 2,60 51 11,91 2,7 66 8,33 3,17 49,7
2 Дистанцирование 8,7 3,46 48 9,66 3,84 54 8,55 2,73 45,8
3 Самоконтроль 13,45 3,25 64 10,72 2,13 51 10,0 3,2 53,0
4 Поиск соц.поддержки 11,61 3,11 65 12,00 3.50 67 9,48 3,1 55,6
5 Прин. ответственности 7,15 2,32 63 7,8 3,33 65 6,03 2,16 49,5
6 Бегство-избегание 11,27 3,32 47 9,97 4.14 42 8,57 4,25 40,4
7 Планирование решения 13,20 2,79 73 9,38 3,39 52 11,4 3,1 61,6
8 Положит. переоценка 13,42 3,47 64 9,53 3,36 45 9,49 2,91 46,8
При сравнении трех групп обращают на себя внимание следующие различия (см. табл. 1). В выборке военнослужащих в среднем по всем стратегиям наблюдается наименьшая интенсивность их использования (за исключением копинга «планирование решения»). Наши данные в значительной степени совпали с результатами, полученными в институте им. В. М. Бехтерева, где было обнаружено, что специфика стресспреодолевающего поведения у лиц, чья профессиональная деятельность связана с экстремальными условиями, заключается в низких (по сравнению с нормативными значениями) показателях по стратегиям «избегание проблем», «принятие чрезмерной ответственности и вины» и высоких показателях по стратегиям «планирования решения проблем». Авторы объясняют это тем, что пребывание в ситуации, представляющей реальную угрозу жизни, требует не «ухода от решения проблем» или «позитивной переоценки», а развития навыков оперативной деятельности в условиях дефицита времени и необходимости быстрого решения. Интересно, что сравнительный анализ стилей совладания со стрессом военнослужащих, имеющих и не имеющих проблемы с адаптацией, проведенный также в институте им. В. М. Бехтерева, позволил обнаружить у лиц с расстройствами адаптации пребладающие значения по шкалам «дистанцирование», «бегство-избегание», а у лиц с адекватной адаптацией — по шкале «планирование решения». Авторы объясняют это тем, что недостаточность
навыков анализа проблемной ситуации и планирования действий по ее разрешению определяет предпочтительность для военнослужащих с расстройствами адаптации таких стратегий, которые предполагают снижение субъективного значения проблемы, отвлечения от нее [5].
Учитывая это, мы можем сказать, что наши испытуемые-военнослужащие в среднем имеют нормативный уровень выраженности копинг-стратегий и скорее адекватную адаптацию.
Обращает на себя внимание также тот факт, что у студентов оказались наименее выражены, по сравнению с работающими испытуемыми и призывниками, такие конструктивные стратегии как «планирование решения проблемы», «самоконтроль» и «позитивная переоценка», то есть такие, которые описываются в рассмотренных нами моделях как способствующие личностному развитию. В то же время у них существенно выше неадаптивные и неконструктивные стратегии «конфронтативный копинг» и «дистанцирование». Можно предположить, что возраст (в среднем они несколько моложе работающих испытуемых, но довольно близки по возрасту к призывникам), их социальное положение (студенты), а также относительно благополучная ситуация (не боевые действия, а учеба в вузе) способствуют сохранению некоторой инфантильности их социального поведения.
Исследование влияния факторов пола на профиль копинг-поведения у испытуемых с разным уровнем образования
При анализе половых различий сравнивались следующие подгруппы испытуемых:
— работающие взрослые с разным уровнем образования — 56 человек (мужчины и женщины), средний возраст — 25 лет;
— студенты — 32 человека (из них 16 мужчин и 16 женщин, средний возраст — 22 года);
— испытуемые с высшим уровнем образования (медики, всего — 40 человек, из них 27 мужчин и 13 женщин, средний возраст — 25 лет).
При исследовании половых различий получено, что более активны в применении большинства видов копинга женщины, что свидетельствует о большей включенности женщины в любую трудную жизненную ситуацию и более интенсивных попытках ее разрешения. Однако характер тех копингов, которые больше выражены у женщин, не всегда свидетельствует о преобладании конструктивных способов ее разрешения.
Так, у девушек-студенток преобладали такие копинг-стратегии как «дистанцирование» и «бегство» (табл. 2), у юношей — самоконтроль. Средние показатели по дистанцированности у девушек даже выше, чем по стратегии планирования решения проблемы. Поэтому можно предположить, что именно недостаточность навыков анализа проблемной ситуации и планирования действий по ее разрешению определяет предпочтительность для девушек стратегий отвлечения от проблемы или субъективного снижения значимости. Дистанцирование в данной методике подразумевает переключение внимания, отстранение, обесценивание, юмор и т. д., а бегство — преодоление проблемы за счет отрицания, неоправданных ожиданий, фантазии и др.
Таблица 2. Половые различия в интенсивности использования стратегий совладания
в выборке студентов
№ Название шкалы Юноши 16 человек Девушки 16 человек р (значимость)
М шкальные а М (%) М шкальные а М (%)
1 Конфронтативный 11,9 3,8 66 11,8 3,1 66
2 Дистанцирование 8,6 3,1 47,7 10,0 3,7 55,5 0,01
3 Самоконтроль 11,9 4,4 56,6 9,4 2,8 44,7 -0,01
4 Поиск социальной поддержки 11,9 2,6 66,3 12,0 3,1 67
5 Принятие ответственности 7,4 1,4 61,6 8,4 2,3 70
6 Бегство-избегание 8,5 3,1 35,4 11,2 1,7 46,7 0,01
7 Планирование решения 9,63 2,3 53,5 9,13 2,2 50,7
8 Положительная переоценка 9,13 2,9 43,5 9,94 2,2 47,3
У женщин с разным уровнем образования (табл. 3) по сравнению с мужчинами преобладали «поиск социальной поддержки» и «положительная переоценка». Более высокий уровень выраженности стратегии «поиск социальной поддержки» объясним особенностями женской психологии: как известно, женщины в большей степени ориентированны на общение и взаимодействие с социумом. Что же касается положительной переоценки, то данная стратегия и по двум другим группам также проявляется в большей степени у женщин, чем у мужчин, правда, различия при этом не значимы. Однако совпадение в характере различий может отражать и общую тенденцию. Эта стратегия предполагает надличностное, философское осмысление проблемы, включение ее в более широкий контекст. В этом случае можно предположить, что у женщин в данном возрастном диапазоне проявляется большая готовность к рассмотрению трудной ситуации как стимула для личностного роста.
Таблица 3. Половые различия в интенсивности использования стратегий совладания в выборке работающих взрослых с разным уровнем образования
№ Шкалы ГР — Мужчины ГР — женщины р
М шкальные а М (%) М шкальные а М (%)
1 Конфронтативный 9,06 1,924 50 9,05 3,223 50
2 Дистанцирование 10,28 4,099 57 9,57 3,211 53
3 Самоконтроль 13,61 3,328 65 14,27 2,854 68
4 Поиск социальной поддержки 9,94 2,796 55 11,97 3,648 67 0,04
5 Принятие ответственности 7,06 2,127 59 7,68 2,484 64
6 Бегство-избегание 12,28 4,992 51 12,78 3,368 53
7 Планирование решения 13,83 2,431 77 12,43 3,014 69
8 Положительная переоценка 11,5 3,276 55 13,78 3,614 66 0,05
В интенсивности использования стратегии «бегство» у женщин и у мужчин в данной выборке нет значимых различий, но все-таки она отражает общую тенденцию, в соответствии с которой этот копинг более выражен у женщин. Кроме того, женщины данной выборки демонстрируют достаточно высокий (выше, чем у мужчин) уровень выраженности таких стратегий как «самоконтроль», «поиск социальной поддержки», «принятие ответственности» и более низкий уровень выраженности «планирования решения» (несмотря на то, что различия не значимы). Это позволяет предположить наличие у женщин существенных ограничений в возможностях конструктивного разрешения жизненных трудностей. То есть потенциально они имеют большие проблемы в адаптации, чем мужчины, однако при этом проявляют большую готовность к осмыслению (стратегия «положительной переоценки»).
Получены значимые различия по «конфронтативному копингу», «поиску социальной поддержки» и «бегству» между женщинами и мужчинами с высшим образованием (табл. 4) при сравнении с мужчинами той же выборки. В тенденции в данной группе женщин, так же как и в других женских группах, выше чем у мужчин и самоконтроль, и принятие ответственности, и бегство, и положительная переоценка. То есть эти женщины по характеру различий с мужчинами в этой части повторяют уже отмеченные тенденции. Различие же между женщинами с высшим образованием и женщинами из других подгрупп проявляется в том, что у первых существенно возрастает использование стратегии «планирование решения проблемы».
Таблица 4. Половые различия в интенсивности использования стратегий совладания в выборке работающих взрослых с высшим медицинским образованием
№ Шкалы Мужчины Женщины Р (значимость)
М шкальные а М (%) М шкальные а М (%)
1 Конфронтативный 7,2 2,7 40 9,4 2,8 52,2 0,02
2 Дистанцирование 6,8 3,8 37,7 8,2 2,0 45,5
3 Самоконтроль 11,5 4,2 54,7 13,6 2,9 64,7
4 Поиск социальной поддержки 11,0 2,8 61 12,9 2,5 71,6 0,04
5 Принятие ответственности 6,4 2,7 53,3 7,6 1,6 63,3
6 Бегство-избегание 7,9 5,0 32,9 11,0 3,3 45,8 0,02
7 Планирование решения 13,1 3,0 72,7 13,5 3,0 75
8 Положительная переоценка 12,2 3,4 58,1 14,2 3,4 67,6
Можно предположить, что высшее образование способствует развитию у женщин навыков планирования решения проблемы. Однако данное предположение требует дополнительных исследований.
Таким образом, фактор пола играет довольно существенную роль в формировании стиля реагирования на жизненные трудности. «Женский» профиль реагирования отличается большей включенностью в разрешение проблемной ситуации во всех формах, тем не менее соотношение отдельных копингов в нем позволяет предположить наличие у женщин существенных ограничений в возможностях конструктивного
разрешения жизненных трудностей, однако предполагает большую потенциальную готовность женщин к личностному росту. В то же время, можно предположить, что высшее образование в значительной степени формирует у женщин способность к планированию решения проблем.
Анализ микровозрастных различий копинг-поведения испытуемых, находящихся в ситуации опасности
Микровозрастные изменения мы описываем только на примере выборки военнослужащих. Это связано с тем, что во всех остальных подгруппах они оказались не значимыми (видимо, временной диапазон слишком мал). Можно предположить, что именно ситуация опасности в наибольшей степени предъявляет требования к относительно быстрому переструктурированию копинг-поведения и способствует более быстрому «взрослению» молодых людей.
На основании данных, представленных в табл. 5, можно заключить, что с возрастом и опытом проживания стрессовой (боевой) ситуации значимо или в тенденции (выделено полужирным шрифтом) происходит усиление интенсивности использования одних копингов (дистанцирование и планирование) и снижение интенсивности использования других (конфронтативного копинга, самоконтроля, поиска социальной поддержки, бегства и положительной переоценки). Усиление дистанцирования способствует снижению интенсивности эмоциональных реакций на ситуацию и в каком-то смысле, по-видимому, отражает привыкание к ситуации постоянной угрозы жизни за счет юмора, обесценивания, снижения значимости опасности и т. д. Усиление же планирования свидетельствует о накоплении опыта по разрешению трудных ситуаций. При этом необходимо отметить, что ведущим копингом в обеих возрастных подгруппах остается планирование решения. Снижение интенсивности использования конфронтативного копинга предполагает отказ от импульсивных форм поведения, но, с другой стороны, снижение интенсивности использования стратегии самоконтроля свидетельствует и об отказе от подавления и сдерживания эмоций. Таким образом, нельзя однозначно констатировать, что в данном случае происходит отказ от эмоционально-ориентированных форм копинга. Возможно, эмоциональное отреаги-рование длительно действующей стрессовой ситуации не менее необходимо, чем уси-
Таблица 5. Микровозрастные особенности копинг-поведения на примере военнослужащих
№ Название шкалы Общая выборка М (%) 1 группа (19-21) М (%) 2 группа (22-25) М (%)
1 Конфронтативный 49,7 53,1 46,3
2 Дистанцирование 45,8 44,1 47,5
3 Самоконтроль 53,0 55,6 50,5
4 Поиск социальной поддержки 55,6 58,6 52,7
5 Принятие ответственности 49,5 48,6 50,3
6 Бегство-избегание 40,4 45,2 35,7
7 Планирование 61,6 60,0 63,3
8 Положительная переоценка 46,8 48,6 45,1
ление проьблемно-ориентированных форм поведения. Снижение интенсивности использования стратегии «поиск социальной поддержки» свидетельствует о нарастании независимости, самодостаточности, формировании привычки надеяться больше на себя, чем на другого. Снижение же интенсивности использования стратегий «бегство» и «положительная переоценка» свидетельствует об отказе от разрешения ситуации за счет погружения в виртуальную реальность или изменения своего отношения к происходящему. Действительно, ситуация опасности не предполагает такого разрешения, поскольку это может угрожать жизни человека.
Итак, в целом можно сказать, что в ситуации опасности происходит наиболее быстрое взросление человека, которое проявляется в нарастании частоты использования стратегии планирования, снижении значимости опасности, а также в изменении способа эмоционального отреагирования и снижении частоты использования стратегий «искажения» ситуации.
Анализ взаимосвязей характеристик копинг-поведения с исследуемыми показателями
личностной зрелости
Данный вид анализа проводился на примере уже описанной выше выборки работающих взрослых с разным уровнем образования. Он позволил выявить следующие закономерности.
1. Обнаружены устойчивые и множественные связи с параметрами личностного роста и развития таких копинг-стратегий как «планирование решения проблемы» и «положительная переоценка» и не обнаружены корреляционные связи стратегий «принятие ответственности», «дистанцирование», «самоконтроль», «поиск социальной поддержки». По-видимому, последние не имеют устойчивой представленности в профиле совладающего поведения, характерном для личностно-зрелого человека.
2. Однозначно позитивную роль в развитии таких показателей личностного роста как направленность на самоактуализацию, саморазвитие, признание бытийных ценностей, самопонимание и спонтанность, автономность, потребность в познании играет копинг «планирование решения проблемы» (рис. 1). Все связи положительные.
положительная связь, ур. значимости < 5% положительная связь, ур. значимости < 1%
Рис. 1. Взаимосвязи копинг-стратегии «планирование решения проблем» с характеристиками личностного развития.
3. «Положительная переоценка» позитивно сказывается на таких показателях как креативность, автономность, спонтанность, направленность на самоактуализацию (способствует их развитию и характерна для их «носителей»), но не способствует самопониманию и не характерна для людей с развитым самопониманием (рис. 2).
--------отрицательная связь, ур. значимости <1%
-------- положительная связь, ур. значимости < 1%
Рис. 2. Взаимосвязи копинг-стратегии «положительная переоценка» с характеристиками личностного развития.
4. Выделены три пути достижения автономии (независимости и самодостаточности личности), которые проявились во взаимосвязях с тремя разными ко-пинг-стратегиями (рис. 3).
------- положительная связь, ур. значимости < 5%
------- положительная связь, ур. значимости <1%
Рис. 3. Взаимосвязи копинг-стратегий со шкалой Автономности (САМОАЛ).
Автономия за счет игнорирования обстоятельств — «избегание» (отрицание, полное игнорирование проблемы, уклонение от ответственности и действий по разрешению трудностей, пассивность, вспышки раздражения, погружение в фантазии и др.), что дает возможность быстро снизить напряжение в ситуации стресса. Отрицательной стороной этого способа реагирования является невозможность разрешения проблемы и краткосрочный эффект действий по снижению эмоционального напряжения.
Автономия за счет планирования разрешения проблемы предполагает достижение независимости за счет целенаправленного анализа ситуации, выработки плана своих действий с учетом объективных условий, прошлого опыта и имеющихся ресурсов.
Автономия как следствие положительной переоценки ситуации представляет собой включение проблемной ситуации в более широкий контекст работы личности над саморазвитием, надличностное и философское осмысление проблемной ситуации.
Итак, в статье был поставлен вопрос о возможности рассмотрения совладающе-го поведения в качестве механизма и детерминанты личностного роста и развития, рассмотрены взгляды отечественных и западных психологов по этой проблеме, приведены результаты наших исследований. Мы также предположили, что профиль со-владания в каждый момент развития представляет собой одновременно и результат всего предшествующего развития, и основание для последующего. Мы обнаружили, что в качестве факторов, детерминирующих профиль совладания в период ранней взрослости, могут рассматриваться пол, возраст, образование, жизненная ситуация (ситуация опасности).
Литература
1. Анциферова Л. И. Развитие личности и проблемы геронтопсихологии. М.: Изд-во ин-та психологии РАН, 2006. 512 с.
2. Волочков А. А. Активность субъекта бытия. Пермь: Изд-во Пермск. пед. ин-та, 2007. 376 с.
3. Джидарьян И. А. Категория активности и ее место в системе психологического знания // Категории материалистической диалектики в психологии. М.: Наука, 1988. С. 56-87.
4. Ялтонский В. М., Сирота Н. А. Психология совладающего поведения: развитие, достижения, проблемы, перспективы // Совладающее поведение: современное состояние и перспективы / под ред. А. Л. Журавлева, Т. Л. Крюковой, Е. А. Сергиенко М.: Изд-во ин-та психол. РАН, 2008. С. 21-55.
5. Вассерман Л. И., Абабков В. А. Совладание со стрессом. Теория и психодиагностика: учеб.-метод. пособие. СПб.: Речь, 2010. 192 с.
6. Крюкова Т. Л. Человек как субъект совладающего поведения // Совладающее поведение: современное состояние и перспективы / под ред. А. Л. Журавлева, Т. Л. Крюковой, Е. А. Сергиен-ко М: Изд-во ин-та психол. РАН., 2008. С. 55-67.
Статья поступила в редакцию 12 мая 2011 г.
