CC BY
152
УДК: 7.04. ББК: 85.101.
М.К. Марьясова, г. Новосибирск Научный консультант: С.С. Духанов
«Советское барокко» в архитектурном убранстве общественных зданий послевоенного Новосибирска
Аннотация
В статье предпринята попытка (на примере новосибирских зданий послевоенных лет, построенных в период освоения классического наследия) дать описание локальным проявлениям «советского барокко». Мы не противопоставляем «советское барокко» и «советский ампир», а лишь указываем на то, что эти эффектные термины, порожденные публицистикой и транслированные масс-медиа, по сути, привлекают внимание и к уникальному в масштабах истории мировой архитектуры явлению — синтезу «советского ордера».
Мы используем примеры объектов, построенных в послевоенное десятилетие и составляющих часть историко-культурного и архитектурного наследия Новосибирска. Они иллюстрируют основные мотивы «советского барокко» и наслаждение жизнью «после победы» советским гражданином. В качестве основных тем, транслируемых соцреализмом, выделены: труд как наслаждение, профессиональное сотрудничество мужчин и женщин, счастливое детство, прославление имперской мощи и процветания СССР.
Ключевые слова: архитектурное наследие, «советское барокко», классицизм, неоклассицизм, барокко, архитектурное убранство, Новосибирск, Вторая мировая война, 1950-е.
Дай мне руку на прощанье, Улыбнись тайком...
Вечер вальса, вечер вальса В нашем клубе заводском.
Михаил Матусовский. «Вечер вальса», 1948 г.
Много звучало песен в то пронизанное лучами весны 1945 г. и эйфорией Победы время. Пелось о городах: Москве, Одессе. Кружили в танце людей Свердловский, Киевский, Севастопольский вальсы. Ждали новой, светлой жизни. Жизни в мире после Победы.
Вальсы, песни Победы, начавшие проводиться торжественные парады на главных улицах и площадях создавали особый патетический настрой. Цель статьи — проанализировать выражение этой темы триумфа в архитектуре и декоративном убранстве общественных зданий Новосибирска, ставшего в годы войны одним из важных «арсеналов Победы». Кроме того, необходимо стилистически уточнить определение такого продукта «творческого освоения классического» наследия», как «советское барокко». В качестве задач мы видим выявление характерных черт «советского барокко», а также анализ, исходя из наиболее ярких примеров, фактов его трансляции в интерьерах и экстерьерах Новосибирских общественных зданий первого послевоенного десятилетия (фактически до того, как начавшаяся в 1955 г. кампания по борьбе с излишествами в архитектуре дала в Новосибирске свои видимые результаты). Для нас важно найти стилистическую грань, определяющую существование «советского ба-
рокко» как отдельного стилистического направления.
«Советское барокко» не могло быть тем же «барокко», какое присутствовало в отечественной культуре до революции и просматривалось сквозь призму развившегося в начале XX в. модерна. Это была его новая с точки зрения формообразования и орнамента реминисценция, в своей художественной основе отталкивавшаяся от соцреализма. В целом «советское барокко» прежде всего логично трактовать как мощное явление в культуре и лишь затем как сформированный под его влиянием набор декоративных элементов.
Общепринятого определения «советского барокко» в настоящий момент не существует. Этот термин в публицистике полноправно сосуществует с распространившимся в 1990-е гг. «сталинским ампиром», но в научной литературе по архитектуре и искусству лишь определяет стилистические течения в рамках «сталинского неоклассицизма», развивавшегося под влиянием «больших стилей» прошлого: барокко, ампира и ар-деко.
Методы исследования:
— визуальные наблюдения;
— качественный анализ фотофиксационных и графических материалов, содержащихся в фондах Музея истории архитектуры Сибири им. С.Н. Баландина НГАХА (с пометкой «Неоклассицизм»), альбоме зарисовок архитектора В.А. Касаткина, каталоге памятников архитектуры, истории и монументально-декоративного искусства г. Новосибирска, составленном Научно-производственным центром по сохранению историко-культурного наследия Новосибирской области (далее — НПЦ);
— сопоставление сведений литературы по культуре барокко, позволившее составить представление о реминисценциях этого стиля в истории России и СССР.
«Советское барокко» как продукт послевоенного триумфа полярно противоположно «пролетарской классике», развивавшейся в 1930-е гг. и максимально упрощавшей классицистический декор. В то же время в довоенной архитектуре Новосибирска есть примеры, когда дух «пролетарской классики» подхватывает композиционные приемы барокко (например, применение так называемого большого ордера, но в максимально оголенном, геометризованном виде (арх. В.М. Тейтель, дом соцгорода «Сибметаллстроя» по ул. Станиславского, 7)) [13, с. 193]. Архитектор И.В. Жолтовский, деятельность последователей школы которого в Новосибирске иногда критиковали за «глухую каменность», противопоставлял римское («барочное») мышление греческому, давая первому критически низкую оценку [7, с. 29]. Со слов Жолтовского, украшение архитектуры архитектурой нарушает принцип архитектоничности, свойственный подлинной классике [7, с. 30], хотя и в произведениях Жолтовского присутствуют малые архитектурные формы — бельведеры (типичные для барокко).
Официальный курс на привнесение классических элементов в архитектуру в целом учитывал эмоциональные потребности советского общества, но не был способен решить проблему удобства жилья или его наличия в масштабах города в целом. То, что мы сегодня называем архитектурой сталинского времени (включавшей в себя как здания общественного назначения, так и жилые дома, как правило, расположившиеся вдоль ведущих магистралей города), создавало образ крупного города, читаемый с высоты, а обилие декоративных украшений делало открытку повседневности советского гражданина мажорной. Во многом это заслуга возвращения барочной трактовки города как произведения искусства через видение его как целостности в проектах восстановления разрушенных городов и овеществлении социалистической утопии [8, с. 460].
Особенностями «советского барокко» как стилистического направления (в какой-то степени формализованного в символике, на уровне шаблона) являются следующие сочетания:
— ампирного и барочного. Военная и государственная символики сочетаются с бароч-
198
ными орнаментами (вазонами с фруктами, рогом изобилия и рокайлем) (рис. 1). На примерах новосибирских зданий до- и послевоенной постройки, каталогизированных НПЦ, мы можем сказать, что от зданий довоенного времени их отличает активное использование синтетического и детализированного «советского ордера», предполагавшее тиражирование советского триумфа. Классический акант заменяется на колосья и дубовые листья. Повсеместно внедряется советский официоз в виде флагов, герба, колосьев и т.д. как обращения к славянской архаике, вместо византийского в государственной символике царской России (хлеб как основа благосостояния страны, звезда — рождение нового, серп и молот — союз рабочих и крестьян). В довоенное время это происходило в меньшей мере, и композиции в основном составлялись из классических элементов. Тем не менее начинают применяться способы обработки классических ордерных систем на «советский манер» еще в довоенное время [15, с. 92-103]. Наиболее яркие примеры связаны с деятельностью в Новосибирске скульптора С.Р. Надольско-го. Фриз на фронтоне здания Управления «Запсибзолото» (скульптор С.Р. Надольский, конец 1930-х гг.), находящийся на главном (восточном) фасаде, обращенном к площади Свердлова, иллюстрирует труд шахтеров золотопромышленности. По бокам фриз дополнен волютами, на которые поставлены «барочные» шишки. В послевоенное время распространение «синтетического подхода» к фасадам станет повсеместным (рис. 2). Звезда внедрена и в стилизованную ионическую капитель, украшающую пилоны здания современной Новосибирской государственной архитектурно-художественной академии (рис. 3), а также венчает композицию на пилонах здания мэрии г. Новосибирска;
— имперского и локального. Тиражирование в декоре советской символики транслировало имперскую политику СССР, но оставляло возможности и для разработки локальных орнаментов. К примеру, стилизация кедровых шишек, украшающая стены жилого дома на ул. Кирова. Мы видим переработку на сибирский манер одного из элементов классического барокко — шишки. Подобные опыты поиска «сибирского стиля» неуникальны, поскольку предпринимались значительно раньше в других городах. К примеру, барельефы в виде белочек и шишек (Торговый дом Деева «Ронокс» и «Лама», 1913-1914 гг., г. Томск). Итальянский вариант шишки (сосновой) украсил омский фонтан чугунного литья (рис. 3);
— архаического и современного в трактовке человека и его социальной роли. С одной стороны, барельефы возвращают нас к античной трактовке человеческого тела как здорового, если спортивного и подвижного. С другой — тема совместного профессионального труда — это очевидное новаторство, достигнутое отчасти и за счет войны. Общая композиция декоративных элементов на фасаде ДК им. Горького (в особенности, в ее виде до реконструкции) напоминает нам о барокко. Подобный же метод украшательства декоративной пластикой применялся для Зимнего дворца — образца барокко российского [1, с. 128-158]. Причудливые скульптуры, иллюстрирующие древнегреческий пантеон, на крышах новосибирского ДК им. Горького заменили образы трудящихся. К сожалению, материалы, использованные для их создания, претерпели воздействие окружающей среды, и статуи сначала упаковали непосредственно на крыше в выглядевшие еще более причудливо деревянные ящики, а затем (в 1990-е гг.) демонтировали вовсе, как будто бы они вышли из моды.
Культура барокко театральна. Моделировалась новая счастливая, патетическая жизнь советского гражданина после войны. Традиционные способы проведения досуга (посещение церкви) изживались и заменялись на светские (театры и дома культуры). Пасторали советского соцреализма оформлялись в благородные краски барокко, позам и жестам придавались некоторые флер и невесомость «maniera italiana» (итальянской манеры). В 1950-е гг. заметен отход от революционного титаноборчества в сторону более подвижной и пластичной «советской манеры», однако, не предполагавшей изменение пропорций человеческого тела. Очевид-
199
ны тенденции наподобие итальянского маньеризма, наложенные на в целом сформированные к тому времени изобразительные приемы советского реализма. Как и до революции, вновь начала развиваться вышедшая за пределы оград частных садов, усадеб и резиденций парковая и декоративная скульптура. Спортсмены и пионеры украсили общественные сады города, а по периметру зрительного зала Новосибирского театра оперы и балета полукругом расположился пантеон древнегреческих божеств — покровителей искусств. В массы привнесли элементы дворянской культуры (то есть торжественного созерцания обнаженной натуры). Как пример реализации «советской манеры» показателен барельеф «Танцы народов СССР», над которым трудилась Вера Штейн. Поза, полет танца, жестикуляция, мимическое напряжение, сильные, выразительные линии тел — все это роднит барельеф Штейн с образцами классического римского барокко. В то же время впечатление, полученное от композиции, возвращает нас к пластическим истокам барокко в древнегреческом искусстве. Интересна трансляция социальной роли женщины. В Новосибирске сохранилось не так много произведений монументально-декоративного искусства, но можно заметить, что в целом женщин стали реже изображать в окружении детей. Как правило, даже современные скульптуры изображают «мать и дитя». В то же время женщина послевоенного времени уже не борется за свои права на баррикадах — транслировался ее образ как профессионала. Она берет в руки циркуль, карандаш, авторучку или серп и использует как посильное орудие труда наравне с мужчиной. Благодатная тема совместного труда войдет из сталинского классицизма в хрущевский модернизм 1960-1970-х гг. Закаменеет на века в мозаиках, бетоне, одеревенеет в резьбе. Так же, как и итальянское барокко XVII в., «советское барокко» апеллирует к наслаждению, только описывает через него жизнь трудовую и «ликвидирует присущий капиталистическому обществу разрыв между трудом и наслаждением», воспевая «красоту и поэзию труда» [11, с. 22-23]. Сюжет о совместной работе (рис. 2) выполнен в известной барочной технике «гризайль». Среди сюжетов трактовка труда наиболее звучна. Труд венчает капители пилонов ДК им. Жданова, украшает своды ДК им. Ефремова, воспринимается как наслаждение через посещение Новосибирского оперного театра (рис. 1), устроенного по демократичному принципу амфитеатра.
Особенность «советского барокко» — уникальность большинства декоративных элементов и их комбинаций, поскольку не только архитекторы и художники, но и мастера лепных работ в то время участвовали в поиске новых сочетаний. В период с 1945 г. до конца 1950-х гг. стилистическая эклектика в различных пропорциях на базе классицизма считалась нормой, но полной регламентации она еще не поддавалась.
Среди новосибирских зданий может быть найдена и композиционная черта, присущая барокко классическому — преувеличение отдельных частей, с целью сделать их более значимыми на фоне композиции в целом. К примеру, выполненное частично по типовому проекту для закрытых городов здание ДК им. Горького неоднократно критиковалось именно за гипертрофию декоративных элементов (в частности, картушей на тимпане фронтона) и не пропорциональные правилам коринфского ордера соотношения длин колонн к высоте тимпана фронтона. Композиция здания подвергалась критике. Несмотря на то, что один из авторов — архитектор А.С. Михайлов — был воспитанником школы архитектора Жолтовского, здание в своем реализованном виде имеет очевидные барочные черты. В книге Н.П. Журина и С.С. Духанова указано и на «барочную» эстетику интерьеров [7, с. 64], использовавшую сочетания гипсовых рельефов на контрастном фоне стены. Вместе с тем это яркий пример «советского барокко». Транслируются как гигантизм, присущий барокко, так и динамизм пластики декоративных элементов и скульптур. Портик устанавливает одновременную связь и с античностью, и с ампиром, а своей непропорциональностью — прежде всего с барокко.
200
Дом культуры им. Горького, декор которого содержит в себе барочные «украшательства», был построен к 1957 г. (то есть уже при Н.С. Хрущеве), когда в стране шла кампания по борьбе с «излишествами» в архитектуре. В своем конечном облике Дом культуры стал своеобразным памятником «десталинизации» — на картуше, украшающем фронтон учреждения культуры, разместился профиль М. Горького (хотя изначально планировался рельеф абстрактной тематики), а не «отца народов» И.В. Сталина.
«Советское барокко» открывало новые композиционные свободы. В однотипных ДК им. Ефремова и ДК им. Жданова колонны и пилоны увенчаны не капителями, а барельефами, представляющими различные специальности (рис. 2). На крышах обоих домов культуры (арх. В.А. Добролюбов) свободно сочетаются вазоны и стелы. Стела ДК им. Жданова — набор символики советского образца (серп и молот, колосья, составляющие подобие вазона, лира и дубовые листья). В лепном декоре составлено подобие герба, а фасад здания украшен астрагалами. Похожая композиция присутствует на фронтоне здания кинотеатра «Победа» (изначально — «Пролеткино») в его окончательном виде после реконструкции.
Перечисленное выше позволяет сделать вывод о выраженном присутствии классического стиля «барокко» в интерьерах и экстерьерах послевоенного Новосибирска в его советской, синтетической реминисценции, сочетавшей ампирное и барочное, имперское и локальное, архаическое и современное. Кроме того, сделан акцент и на условиях, определивших самобытность «советского барокко» в Новосибирске. К таковым мы отнесли возможность проявления творческих инициатив на местах и возникшую после войны потребность в формировании облика города как крупного промышленного центра. В послевоенное время грань между классическим и «советским» барокко становится все явственней и, кроме того, появляются черты, определяющие сибирский колорит. Присутствие «советского барокко» как стиля в интерьерах и экстерьерах зданий, как правило, ярко выражено в декоративных элементах, читаемо сквозь хотя и поданную в соцреалистической манере, но все же театрализацию жизни советских граждан, и за счет использования малых архитектурных форм, а также некоторых композиционных приемов барокко.
Список использованных источников
1. Алексеева С.Б. Архитектура и декоративная пластика Зимнего дворца // Русское искусство барокко: Материалы и исследования / под ред. Т.В. Алексеевой. — М.: Наука, 1977. — С. 128-158.
2. Бурдяло А.В. Необарокко в архитектуре Петербурга (Эклектика. Модерн. Неоклассика).
— СПб.: Искусство, 2002. — 382 с.
3. Былинин В.К., Грихин В.А. Симеон Полоцкий и Симон Ушаков К проблеме эстетики русского барокко // Барокко в славянских культурах. — М.: Наука, 1982. — С. 191-218.
4. Вайль П., Генис А. 60-е. Мир советского человека. Изд. 2-е, испр. — М.: Новое литературное обозрение, 1998. — 368 с.
5. Виппер Б.Р. Архитектура русского барокко. — М.: Б.С.Г.-Пресс, 2008. — 298 с.
6. Волчок Ю.П. «Пролетарская классика» — универсальное понятие для осмысления и обобщения архитектуры периода 1930-1950-х гг. // Academia. Архитектура и строительство.
— 2009. — №4. — С. 27-30.
7. Духанов С.С., Журин Н.П. Опыт изучения стиля и метода архитектурного проектирования советской эпохи (1917-1955 гг.): на примере рабочих клубов и Дворцов культуры Новосибирска. — Новосибирск: НГАХА, 2009. — 80 с.: прил.
8. Иконников А.В. Архитектура XX века. Утопии и реальность. — Том 1. — М.: Прогресс-традиция, 2001. — 656 с.
9. Косенкова Ю.Л. Советский город 1940-х первой половины 1950-х гг. — М.: Эдиториал УРСС, 2000. — 378 с.
10. Ложкина Р.П. Орнаментальный декор в деревянном зодчестве Красноярского края конца XIX — начала XX в.: автореф. дис. по искусствоведению. — М., 1998. — Диссертации по гуманитарным наукам [Электронный ресурс]. — URL: http://cheloveknauka.com/ omamentalnyy-dekor-v-derevyannom-zodchestve-krasnoyarskogo-kraya-kontsa-xix-nachala-xx-vv#ixzz3TKrbhoHP (дата обращения: 7.03.15).
11. Никифоров Б.М. Тема труда в советском искусстве. — М.: Искусство, 1964. — 46 с.
12. Новосибирск в рисунках Касаткина: альбом-каталог / авт.-сост. Н. Касаткина; авт. вступ. ст.: Баландин С.Н., Пивкин В.М. — Новосибирск: Советская Сибирь, 2010. — 101 с.
13. Памятники истории, архитектуры и монументального искусства Новосибирской области. Книга 1. Город Новосибирск. — Новосибирск, 2011. — 278 с.
14. Софронова Л.А., Липатов А.В. Барокко и проблемы истории славянских литератур и искусств // Барокко в славянских культурах. — М.: Наука, 1982. — C. 3-13.
15. Туманик Т.Г. Применение ордерных форм в архитектуре городов Сибири конца XIX — середины XX в. (на примере Омска, Томска, Барнаула, Новосибирска): дис. ... канд. архитектуры. — Новосибирск: НГАХА, 1999. — 119 с.
16. Филонов C. Жить в шедевре // Новосибирский Городской Сайт. 01.09.14 [Электронный ресурс]. — URL: http://news.ngs.ru/more/1910241/#ixzz3C8P42cn8 (дата обращения: 7.03.15).
17. Хан-Магомедов С.О. Итальянский Ренессанс Ивана Жолтовского // ACADEMIA. Архитектура и строительство. — 2010. — №1. — С. 20-30.
18. Хмельницкий Д.С. Архитектура Сталина. Психология и стиль. — М.: Прогресс-Традиция, 2007. — 560 с.
19. Фонды музея им. С.Н. Баландина:
Фонд: ФН. Оп. 5. Л. 12.
Фонд: ФН. Оп. 5-к. 2. Л. 4. Н-НеоКл-к2.
Фонд: ФН. Оп. 5-к. 2. Л. 4. Н-НеоКл-к2.
Фонд: ФН. Оп.5-к. 2. Л. 4. Н-НеоКл-к2.
Фонд: ФН. Оп.5-к. 2. Л. 4. Н-НеоКл-к2.
Фонд: ФН. Оп.5-к. 2. Л. 4. Н-НеоКл-к2.
Фонд: ФН. Оп.5. Л. 32.
Фонд: ФН. Оп. 5. Л. 27.
ФН. 5-к2. 32. Н-НеоКл-к2.
Рис. 1. Фрагменты интерьерных росписей НГАТОиБ
Рис. 2. Исторические облики и фрагменты экстерьеров: ДК Горького (арх. А. С. Михайлов, В. С. Внуков, 1957 г., ул. Богдана Хмельницкого), ДК Жданова (арх. В. А. Добролюбов С. Михайлов, В. С. Внуков, 1953 г., ул. Богдана Хмельницкого), ДК Ефремова (арх. В. А. Добролюбов, 1957 г., ул. Мира, 14 (с фрагментом интерьерной росписи))
о
Рис. 3. Примеры синтеза «советскою ордера» и локальный акцент: каиитоль над пилонами на здании НГАХА (Красный проспект, 38); исторический облик
Ф™ Г!ЮШ<таГРа (У"' Т™' 6aPO,[KO,, В ЛтН°М «■» С и "Ч"*™ симвмию), проспект Ма^аТ
Фонтан чугунного литья в сквере имени 30-летия ВЖСМ. 1959 г. 1Л
