CC BY
281СОВЕТСКО-ПОЛЬСКАЯ ВОЙНА 1919-1921 гг.
(Сводный реферат)
1. Зуев М.Н., Изонов В.В., Симонова Т.И. Советская Россия и Польша, 1918-1920 гг.: Советско-польское вооруженное противостояние 1918-1919 гг. Советско-польская война 1920 г. -М.: Ин-т воен. истории, 2006. - 249 с.
2. Яжборовская И.С., Парсаданова В.С. Россия и Польша. Синдром войны 1920 г. - М.: Academia, 2005. - 404 с.
В сводном реферате представлены труды современных отечественных историков, посвященные различным аспектам советско-польской войны. Крупные специалисты-полонисты исследуют как историографию проблемы, так и ход боевых действий, их итоги и последствия.
Авторы первой монографии (1), используя широкий круг источников, показывают, как возникла и нарастала советско-польская конфронтация в 1918-1919 гг., переросшая в 1920 г. в полномасштабную войну, выявляют особенности ведения вооруженной борьбы в данный период. Книга включает в себя введение, три выстроенных по хронологическому принципу главы и заключение, снабжена обширными приложениями.
Во введении дается исторический очерк весьма непростых взаимоотношений русских и поляков начиная с IX-X вв., когда сформировались оба славянских государства, борьба между которыми за пограничные земли велась на протяжении всей истории их существования. Разделение христианства в 1054 г. на православную и католическую церкви только «подлило масла в огонь». Тем более не решили проблемы разделы Польши в XVIII-XIX вв.: поляки по-прежнему мечтали о независимости.
В историографическом очерке советско-польских отношений и войны 1920 г. авторы отмечают, что хотя работы по данному
вопросу появились сразу же по окончании конфликта, анализировались в них поначалу лишь собственно военные аспекты, позднее также деятельность партий и общественных организаций, влияние на ход событий отдельных личностей, но до сих пор «нет полных данных о безвозвратных и санитарных потерях обеих сторон, количестве военнопленных и режиме их содержания в плену» (1, с. 15). Эти вопросы до сих пор остаются злободневными и болезненными в отношениях России и Польши.
С окончанием Первой мировой войны в Европе начала складываться совершенно новая система международных отношений. Поделённая между тремя проигравшими войну странами Польша обрела возможность возрождения собственной государственности. В ноябре 1918 г. высшая политическая власть во вновь образованной Второй Речи Посполитой перешла к генералу Ю. Пилсуд-скому, считавшему, что к ней должны отойти все земли, принадлежавшие Польскому королевству до 1772 г., т.е. западные области Украины, Литвы, Белоруссии. Но на эти территории, ранее входившие в состав Российской империи, претендовал и большевистский режим. Когда охваченная революцией Германия стала отводить свои войска с оккупированных территорий, Красная армия сразу же двинулась вслед за ними на запад. Поляки, со своей стороны, начали продвижение на восток, занимая белорусские и литовские земли вдоль Немана и Припяти. К февралю 1919 г. постепенно образовалась линия советско-польского фронта. В данной ситуации конфликт между двумя армиями, как считают авторы, был неизбежен.
В свою очередь, странам Антанты конец Первой мировой войны позволил все военные и дипломатические силы направить на расширение интервенции против большевистской России. В то время как большевики искали с ними мира, они (особенно Франция) вынашивали идею создать из зарождающейся Польши «санитарный кордон» между Западом и «Страной Советов», который мог бы стать препятствием для дальнейшего распространения большевизма. Заканчивая первую часть первой главы, авторы пишут: «Именно Варшаве принадлежала инициатива в развязывании войны на Востоке против советских республик, значительно ослабленных длительной Гражданской войной» (1, с. 52). Эти слова по сути являются главным выводом всей книги.
К осени 1918 г. армия молодого большевистского государства и органы ее управления в основном уже сформировались, но численный состав РККА, ее вооружение и организация войск были недостаточны для успешного ведения боевых действий. Несмотря
на два сентябрьских призыва, в ноябре 1918 г. на фронтах Гражданской войны Красная армия имела всего около 227 000 штыков и сабель, 4300 пулеметов и 928 орудий. В это же время противники большевиков располагали 515 000 штыков (вместе с австро-германскими войсками, еще не выведенными с оккупированной территории России). В декабре 1918 г. Совет обороны Республики принял план доведения в кратчайшие сроки численности своей армии до полутора миллионов человек, а в дальнейшем и до трех миллионов.
Из войск Красной армии, находившихся на западных границах Советской России, еще весной 1918 г. после заключения Брестского мира был образован Западный участок отрядов завесы (ЗУОЗ). Но эффективно выполнять поставленную перед ними задачу обороны республики они не могли из-за своей малочисленности и слабости. В течение нескольких месяцев они лишь «обозначали прикрытие разграничительной линии австро-германской оккупации» (1, с. 57). К осени общая численность войск на этом направлении составляла около 14 500 штыков и сабель при 38 орудиях и 307 пулеметах, имелось также 3 бронепоезда, 5 бронеавтомобилей и 19 самолетов. В их состав была включена сформированная в Москве из «польских интернационалистов» и уроженцев западных губерний бывшей Российской империи Западная пехотная дивизия. 19 февраля 1919 г. был образован Западный фронт, имеющий в своем составе уже 78 300 штыков, 3160 орудий, 1026 пулеметов, а к середине марта - 93 217 штыков, 4364 сабли, 1957 пулеметов и 672 орудия.
В годы Первой мировой войны в нескольких странах были созданы польские легионы. Они-то и послужили костяком для формирования на добровольной основе армии возрожденной Польши (Войска Польского). Для вербовки поляков в армию было создано Польское вербовочное бюро. Летом 1918 г. оно начало работать и в Центральной России, где находилось много польских офицеров и солдат. Набранные поляки перевозились в Мурманск, Архангельск и Нижний Новгород, откуда переправлялись в Польшу. Большевики всячески препятствовали этому. Только в Петрограде в то время было арестовано около 500 польских добровольцев. Однако менее чем за год Пилсудскому удалось собрать армию, численность которой к середине января 1919 г. составила около 110 000 человек. Польское население Белоруссии и Литвы создало свою систему обороны - Комитет защиты восточных окраин (КЗВО), обратившийся за помощью к Пилсудскому. Это позволило последнему
проводить в жизнь свои захватнические планы под лозунгом защиты поляков, проживающих в Белоруссии и Литве.
Германо-польское перемирие, подписанное 18 февраля 1919 г., дало возможность полякам перебросить свои войска на восток и начать наступление, продолжавшееся фактически до конца года. Были оккупированы большая часть Белоруссии и Литвы, взяты Минск и Вильно. Американский представитель при миссии государств Антанты в Варшаве генерал-майор Дж. Кернан 11 апреля 1919 г. докладывал президенту В. Вильсону: «Хотя в Польше во всех сообщениях и разговорах постоянно идет речь об агрессии большевиков, я не мог заметить ничего подобного. Напротив, я с удовольствием отмечал, что даже незначительные стычки на восточных границах Польши свидетельствовали скорее об агрессивных действиях поляков и о намерении как можно скорее занять русские земли и продвинуться насколько возможно дальше» (цит. по: 1, с. 65).
Большевики были вынуждены отходить, так как в марте началось наступление адмирала Колчака и части с запада страны стали спешно перебрасываться на восток, а оставшиеся малочисленные войска растягивались на огромном фронте. Боевой состав войск Западного фронта значительно уменьшился и к 15 апреля составлял около 80 000 штыков и сабель.
Для Советской России лето 1919 г. было очень тяжелым, почти критическим. Красная армия терпела поражения на всех фронтах. В какой-то момент само существование Страны Советов начало вызывать сомнения. В это время Пилсудский подумывал даже о походе на Москву, но его беспокоила перспектива победы Белого движения, чьи лидеры выступали за «единую и неделимую Россию», в которой не будет места независимой Польше. Поэтому осенью 1919 г. он откликнулся на очередное обращение большевиков, предлагавших урегулировать отношения на очень выгодных для Польши условиях, признав за нею занятые ее войсками земли. «В ходе секретных переговоров через своих представителей он заявил, что останавливает наступление, чтобы не мешать борьбе Красной Армии против режимов "Белого дела"» (1, с. 173). Положение на фронте временно стабилизировалось.
8 декабря 1919 г., после нанесенного Красной армией поражения войскам Белого движения на юге России и в Сибири, Верховный совет Антанты принял наконец «декларацию о временных восточных границах Польши». Данная декларация гарантировала Польше неприкосновенность ее этнических территорий, расположенных западнее так называемой линии Керзона (названной так
по фамилии британского министра иностранных дел), но в ней ничего не говорилось о землях, расположенных к востоку от этой «временной границы» и практически всю историю существования России и Польши являвшихся спорными. Тем самым политики стран Антанты как бы делали Польше намек, что не будут возражать против военного решения данного вопроса. С первых месяцев 1920 г. США, Англия и особенно Франция увеличили продовольственную, военную и финансовую помощь Польше, буквально подталкивая последнюю к началу войны против большевиков. План кампании, разработанный Пилсудским, предусматривал в первую очередь захват Киева, затем Одессы; далее, после выхода поляков к Днепру, предполагалось овладеть всей Белоруссией.
Руководство Советской России предвидело такой поворот событий. Еще 24 января 1920 г., выступая на конференции рабочих и красноармейцев Пресненского района Москвы, Ленин говорил о необходимости использовать передышку для подготовки к новым нападениям в первую очередь «белополяков», натравливаемых мировой буржуазией на «Республику Советов». Тем не менее советское правительство всячески старалось предотвратить полномасштабную польскую агрессию. «Чтобы рассеять всякие недоразумения, Совнарком РСФСР с декабря 1919 г. по конец апреля 1920 г. более 50 раз обращался к правительствам США, Франции, Англии, Японии, Польши, Румынии, Эстонии и других государств с предложениями о мире, об установлении экономических и торговых связей» (1, с. 80). Советская Россия готова была даже уступить Польше некоторые территории, утвердив границу восточнее той, что была ей предоставлена Верховным советом Антанты. Однако все попытки решить спорные вопросы мирным путем окончились неудачей.
К середине апреля польское командование завершило подготовку к агрессии, расположив на восточных границах 148-тысячную армию, имевшую на вооружении 894 орудия, 302 миномета, 4157 пулеметов, 49 бронеавтомобилей и 51 самолет. Большая часть войск сосредотачивалась для удара по Украине. Большевики, напротив, ожидали, что главный удар будет нанесен в Белоруссии, там и были сконцентрированы их основные силы. 25 апреля польские войска совместно с Украинской народной армией атамана С. Петлюры (с которым Пилсудский заключил договор), имея на важнейших направлениях почти трехкратное превосходство над частями Красной армии, начали наступление на широком фронте от Припяти до Днестра. Им удалось овладеть Киевом и форсиро-
вать Днепр. Агрессию осудил только ЦК Коммунистической рабочей партии Польши.
26 мая Красная армия перешла в контрнаступление, которое затем переросло в общее наступление по всему фронту. Польские войска вынуждены были спешно и часто беспорядочно отходить, неся серьезные потери. К концу июля в результате удачных наступательных операций с применением крупных кавалерийских соединений, совершавших глубокие рейды по тылам противника, была освобождена значительная часть Белоруссии (в которой сразу же началось восстановление советской власти) и Литвы. Советские войска перешли этнографическую границу Польши. Немедленно было создано Польское бюро ЦК РКП (б) и образован Временный революционный комитет Польши, началась советизация вновь занятых территорий.
Осознавая, что польской армии грозит полное поражение и стараясь сохранить территориальную целостность Польши, Верховный совет Антанты 10 июля потребовал от Варшавы согласия на заключение перемирия с большевиками и отвода своих войск на линию, намеченную еще в декабре 1919 г. В знаменитой «ноте Керзона», направленной 11 июля уже советскому руководству от имени стран Антанты министром иностранных дел Великобритании, предлагалось прекратить военные действия против Польши и договориться о границе.
Большевикам в условиях успешного наступления мир был невыгоден. Тем не менее при активном обсуждении «ноты Керзона» в партийно-политическом и военном руководстве РСФСР мнения разделились, но Ленин требовал «бешеного ускорения наступления», и 16 июля на пленуме ЦК РКП (б) было решено наступать как можно дальше на запад, пока нет договоренности с Польшей о перемирии. Успехи на фронте привели к неправильным оценкам командованием РККА и руководством страны состояния польской армии. Появилась уверенность в возможности легко разгромить противника, пользуясь его слабостью, с ходу взять Варшаву (без необходимой оперативной паузы, не дожидаясь, пока подтянутся тылы и резервы) и тем самым ускорить «мировую революцию», или, по крайней мере, пересмотреть Версальский договор, не учитывавший советские интересы. 10 августа Красная армия устремилась к Варшаве и уже 13-го овладела городом Радзимином, находящимся в 23-х км северо-восточнее польской столицы. Началось решающее для всей советско-польской войны сражение.
Народом Польши военное вторжение Советской России было воспринято как покушение на независимость молодой республики, поэтому вместо поддержки местного пролетариата большевики встретили ожесточенное сопротивление польской армии. К тому же их собственные силы начали быстро иссякать, тем более что наступление велось одновременно на двух самостоятельных направлениях - варшавском и львовском. К середине августа полякам удалось мобилизовать все силы и при значительной материально-технической помощи Антанты довести численный состав своей армии до 100-110 тыс. штыков и сабель. Это позволило им 16 августа начать контрнаступление по всему фронту, имея на направлении главного удара почти шестикратное превосходство над войсками противника, численность которых в результате огромных потерь в предшествующие дни сократилась примерно до 60 000 штыков и сабель. Будучи оторванными от резервов, испытывая острый недостаток боеприпасов, части РККА стали в беспорядке отходить. Поход на Варшаву закончился фактическим разгромом Красной армии.
Польское наступление продолжалось до 15 октября, когда поляки в очередной раз заняли Минск, но 17 числа покинули город и отвели войска на запад. В Риге уже велись мирные переговоры, и по предварительной договоренности военные действия были полностью прекращены в полночь с 18 на 19 октября. До последнего мгновения обе стороны продолжали бои, желая оставить за собой как можно большую территорию.
Авторы отмечают, что советско-польская война 1920 г. была первой войной РСФСР с иностранным государством, которую она вела одновременно с Гражданской войной. Война эта была не совсем обычная, так как формально она не объявлялась и дипломатические отношения фактически не прерывались. Поэтому мирные переговоры велись на протяжении почти всей войны параллельно с боевыми действиями, возобновляясь и снова срываясь по инициативе то одной стороны, то другой в зависимости от того, чьи войска одерживали в данный момент победу. 21 сентября в Риге начался очередной раунд советско-польских переговоров. К этому времени, отстояв Варшаву, польская армия неуклонно продвигалась на восток, но и ее силы были уже на исходе. Предварительный мирный договор был подписан 12 октября 1920 г. (окончательное подписание состоялось 18 марта 1921 г.).
Авторы считают, что хотя Рижский мир и был несправедлив по отношению к советскому государству, большевики пошли на
его заключение, так как разгромившая белогвардейцев и интервентов страна нуждалась в налаживании мирной жизни. По этому договору к Польше отходили западные территории Украины и Белоруссии; кроме того, Советская Россия обязывалась выплатить 30 млн рублей золотом за участие польских земель в хозяйственной жизни бывшей Российской империи и организовать специальные комиссии для выявления, учета и возвращения взятых, начиная с 1772 г., русской армией трофеев (трофеи войны 1918-1920 гг. возврату не подлежали). Но в Польше договор удовольствия не вызвал, так как, несмотря на весьма значительные территориальные приобретения, далеко выходящие за этническую границу, планам создать Польшу «от моря до моря» не дано было осуществиться.
Признавая поход Красной армии на Варшаву ярчайшим примером военно-политической авантюры, авторы тем не менее считают, что Советская Россия вела справедливую войну с целью защитить украинский и белорусский народы от захватнических стремлений «белополяков».
Советско-польская война 1920 г., методы ее ведения, условия Рижского мира и память о потерях с обеих сторон наложили негативный отпечаток на дальнейшие отношения двух государств, явились причинами взаимного недоверия. Авторы отмечают, что политика Польши по отношению к СССР в межвоенный период «была насыщена антисоветской деятельностью спецслужб с использованием в этих целях представителей российской эмиграции» (1, с. 164). Считая, что действия СССР в отношении Польши в 1939 г. были дальним отголоском этой войны, авторы по существу оправдывают заключение пакта Молотова - Риббентропа, утверждая, что, «критикуя СССР за подписание секретного протокола к советско-германскому пакту от 23 августа 1939 г., польская сторона не должна забывать о своем участии в секретной военной конвенции 1921 г. с Францией, направленной против Советской России, а также о попытке сговора с фашистской Германией за счет Украины» (1, с. 176).
Книга известных российских историков докт. ист. наук И.С. Яжборовской и докт. ист. наук В.С. Парсадановой (2), состоящая из введения и десяти глав, посвящена анализу «синдрома 1920 г.» в российско-польских отношениях. Авторы рассматривают условия зарождения и существования этого явления, исследуя такие проблемы двусторонних отношений, как польский вопрос в России в годы Первой мировой войны, отношение российских и польских революционеров к будущему Польши до Октябрьской
революции 1917 г., возрождение независимого Польского государства в 1919 г. и др. Монография написана на основании разнообразных отечественных и зарубежных источников, в том числе неопубликованных архивных материалов.
В годы Первой мировой войны польские земли оказались в центре интересов великих держав. Восстановление польской государственности проходило достаточно сложно ввиду того, что исторически в состав Польши входили земли с непольским населением, а великие державы в ходе войны стремились осуществить свои собственные цели. Польский вопрос довольно быстро приобрел международный характер вопреки желанию России, рассчитывавшей на «создание свободной, целокупной Польши на началах автономии под скипетром российского императора - короля Польского с собственными законодательными органами и армией» (2, с. 36).
В начале XX в. и вплоть до Октябрьской революции вопрос о судьбе Польши обсуждался не только на самом высоком уровне, но и большевиками, и польскими социал-демократами. В среде представителей партии Социал-демократия Королевства Польского и Литвы (СДКПиЛ) «сформировалось представление о неприемлемости принципа права наций на самоопределение, поскольку он допускал выдвижение лозунга отделения Польши и нарушение единства революционного сотрудничества рабочих Российской империи в борьбе с царизмом» (2, с. 41). Такой же позиции придерживалась и другая польская левая партия - ППС-левица. В то же время представители ППС считали приемлемым создать государство не демократическим путем, а с учетом меняющихся комбинаций великих держав. В.И. Ленин критиковал позицию ППС, считая, что «лишь в ходе развития революционного процесса возможно последовательно демократическое решение вопроса о судьбах Польши» (2, с. 44). После Февральской революции ППС-левица признала право наций на самоопределение, но на Радомском совещании в декабре 1917 г. изменила свою точку зрения, сосредоточив внимание «на сплачивании и отстаивании идейных позиций рабочего класса» (2, с. 72).
В марте 1917 г. были приняты обращение Петросовета «Народу польскому» и воззвание Временного правительства «Поляки». Последнее признавало за польским народом право самостоятельно решать свою судьбу и восстановить независимое государство «в соответствии с этническим принципом...» (2, с. 89). Однако назначенный австро-венгерскими оккупантами Временный государ-
ственный совет в Варшаве обвинил Временное правительство в неправильной трактовке территориального вопроса и отказался вступить в войну против центральных держав. В то же время среди польского народа росли прорусские настроения. Кроме того, союзники России по Антанте высоко оценили ее позицию по польскому вопросу и были готовы «признать независимость Польши, поскольку ее признает правительство России» (2, с. 94).
Тем не менее Россия не смогла пойти дальше в польском вопросе, поскольку стояла на пороге Октябрьской революции. Позднее, во время мирных переговоров в Брест-Литовске в декабре 1917 г., Россия добивалась объединения всех польских земель, но безрезультатно. Согласно условиям Брестского договора, Россия отказалась от польских земель. В 1919 г. на Версальской мирной конференции державы-победительницы возродили независимую Польшу. Однако этим договором не была окончательно установлена восточная граница Польши. Верховный Совет союзных держав признал право польского народа установить постоянную администрацию только до так называемой «линии Керзона», что не устраивало польскую сторону.
Территориальный спор между Россией и Польшей решился в ходе советско-польской войны 1919-1920 гг. Ее последствия были крайне негативными для Советской России и настолько драматичными для российско-польских отношений, что до сих пор требуют серьезных усилий для их преодоления. По Рижскому мирному договору от 18 марта 1921 г. Россия вынуждена была отказаться от западнобелорусских и западноукраинских земель в пользу Польши. Судьба этих территорий стала одной из ключевых проблем советско-польских отношений в межвоенный период. Россию беспокоила также проблема избавления от белогвардейских военизированных организаций, «находившихся на польской территории и совершавших вылазки на территорию советских республик» (2, с. 266).
Советско-польская война обострила социальные и национальные противоречия, привела к резкому внешнеполитическому противостоянию России и Польши. Хронический синдром войны долгие годы подпитывал мифологемы вражды. Это вызывало трудности в исследовании проблематики войны и осмыслении ее итогов. С большим трудом полякам удалось избавиться от стойкой мифологемы 1920 г., которая «представляла события крупным планом как несение миссии защиты европейской цивилизации и христианских ценностей против революционного варварства» (2, с. 277).
В Советском государстве война изначально трактовалась как классовая, в которой польский трудовой народ противостоял буржуазии и шляхте. Несмотря на то что некоторые стереотипы до сих пор не преодолены, современные польские историки признают сложность и многогранность проблематики войны 1920 г. Советские и российские историки не всегда стремятся рассматривать проблему советско-польской войны «комплексно, достаточно объективно, разносторонне и сбалансированно» (2, с. 294).
Тем не менее в годы «оттепели» и «гласности» было выработано научное видение проблемы войны 1920 г. Особый интерес к изучению «белых пятен» в истории советско-польских отношений исследователи проявляли в конце 1980-х годов. Именно в это время «конструктивная проработка ряда определяющих аспектов проблематики войны 1920 г. принесла снятие острых моментов и плодотворное завершение этого направления в рамках двусторонней комиссии, что открыло возможности для дальнейших исследований в этой области» (2, с. 354). В настоящее время периодически проводятся совместные конференции историков и других специалистов, позволяющие снять «пласт за пластом негативные стереотипы прошлого» (2, с. 362).
Последняя глава книги содержит анализ отечественной, белорусской, украинской и польской историографии советско-польской войны 1920 г. Авторы отмечают, что «память о военном противостоянии России и Польши в 1919-1920 гг. глубоко укоренилась в сознании как российского, так и польского общества, еще в межвоенный период приобретя форму нескольких официальных идео-логем и расхожих мифологем» (2, с. 366). Библиография данной проблематики насчитывает немало трудов, на создание которых повлияли политическая и военная конъюнктура и т. д. Яжборовская и Парсаданова делят историографию проблемы на несколько хронологически-тематических групп: «на опубликованную в ходе войны или сразу после нее, на публиковавшуюся в основном к 10-летию войны и до середины 30-х годов, вновь обнаружившую рост интереса к проблеме в конце 30-х - середине 50-х годов, а затем в 60-90-е годы» (2, с. 368). Они особенно выделяют публикации 1990-х годов. В то время начали активно изучаться отношения между Россией и Польшей, были подготовлены неидеологизиро-ванные монографии и учебные пособия. Стал исследоваться сам ход войны, происходило расширение тематики до изучения отношения к войне различных слоев населения. В то же время авторы приходят к выводу о том, что проблематика отношений России и
Польши в 1919-1921 гг. еще недостаточно изучена. «Главная причина этого, - пишут Яжборовская и Парсаданова, - заключается в своеобразии места советско-польской кампании в вооруженных конфликтах эпохи: она одновременно является частью и гражданской, и национальной войны, оборонительной и внешней войной Красной армии, вооруженным противостоянием соседних государств и революционным походом России на Запад и т.д.» (2, с. 393).
О. В. Бабенко, М.М. Минц
