CC BY
115
УДК 94(438).08
Вестник СПбГУ. Сер. 6. 2012. Вып. 2
А. В. Барынкин
ВТОРАЯ РЕЧЬ ПОСПОЛИТАЯ В ОТРАЖЕНИИ СОВЕТСКОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПРОПАГАНДЫ 1919-1921 ГОДОВ (ПО МАТЕРИАЛАМ ГАЗЕТЫ «ПРАВДА»).
Советско-польская война 1919-1921 гг. была первым крупным внешнеполитическим конфликтом в истории молодой Советской республики. Программный максимум лидеров РКП(б), сформированный по мере развития военных успехов на Западном фронте, решал грандиозные политические задачи; сам В. И. Ленин по окончании войны указывал, что Польша представляла собой настолько «могущественный элемент... в Версальском мире, что, вырывая этот элемент, мы ломали весь Версальский мир» [1].
Вполне очевидно, что без соответствующего пропагандистского оформления реализация столь далеко идущих целей была бы невозможна. Более того, политическая пропаганда в условиях жесткой конфронтации была немыслима без формирования образа врага. Вместе с тем следует заметить, что систематического рассмотрения того, как конфликт 1919-1921 гг. освещался в официальном советском печатном органе, еще не предпринималось. При этом «Правда» как источник фигурирует в работах М. И. Мель-тюхова, А. Новака, И. С. Яжборовской и В. С. Парсадановой, хотя используется она в трудах указанных авторов лишь с целью продемонстрировать наиболее яркие проявления советской внешнеполитической программы либо для презентации особо выделявшихся пропагандистских выпадов в сторону Польши.
В данной работе предполагается проследить, как авторы ведущего советского периодического издания формировали образ враждебной Польши, какие при этом использовались конструкты, какие аспекты внутренней и внешней политики Польской республики оказывались в центре внимания редакции, а также в каких красках они подавались советскому читателю.
С первых номеров «Правды» за январь 1919 г. мы видим, что польский вопрос занимал весьма важное место в газетной пропаганде. Трудно найти номер, в котором редакция обходила бы его стороной. Вполне очевидно, что причина столь пристального внимания крылась в довольно сложных отношениях между двумя республиками. Так, например, начало 1919 г. было ознаменовано расстрелом советской миссии Красного Креста. Редакция моментально выступила с резкими обвинениями в адрес польской стороны, которая была охарактеризована как «„свободолюбивые" варвары» и «„свободолюбивые" убийцы» [2]. Приступая к анализу статьи, хотелось бы указать, что на сегодняшний день обстоятельства расстрела, равно как и деятельность представителей миссии, слабо изучены отечественной историографией. Немногочисленные источни-ки1 и литература позволяют поставить вопрос о возможной агитационной деятельности Б. Веселовского (руководителя миссии) и его коллег. Так, Ю. Мархлевский прямо
1 Сложности с советскими миссиями Красного Креста в Европе на рубеже 1918-1919 гг. возникали довольно часто. Документы говорят об обвинениях в социалистической пропаганде Советской миссии Красного Креста в Германии (см.: [3, с. 634]), а 17 января 1919 г. из Москвы последовал протест в связи с арестом миссии в Венгрии (см.: [4, с. 34]).
© А. В. Барынкин, 2012
указывал на то, что «миссию в Варшаве сначала приняли, но когда варшавские рабочие выразили ей свои симпатии, ее отослали назад...» [5, с. 8].
Вполне очевидно, что об агитации среди варшавских рабочих «Правда» предпочитала молчать, важно другое — в противоречивой спорной ситуации польское руководство априори было признано вероломным, варварским.
Рубеж 1918-1919 гг. не был периодом активного военного противостояния между двумя республиками, но уже тогда на страницах «Правды» конструировался образ Польши как орудия в руках стран Запада. Недаром автор окрестил Польскую республику добровольческим револьвером, направленным в грудь пролетарской революции, револьвером, который держит в своих руках господин Клемансо [2]. Образ оказался весьма живучим, и на страницах издания за 1919-1921 гг. он встречался регулярно. Характерны заголовки: «Верные слуги союзников», «Союзникам нужна сильная Польша» и др. Читателям, в частности, доказывалось, что «Польшу союзники заставляют воевать на все четыре стороны», более того, миссией поляков, по утверждению редакции, было уничтожение большевизма [6-9]. В доказательство приводилось заявление польского премьер-министра Игнация Падеревского: «Если желательно, чтобы война закончилась с полной для человечества, необходимо уничтожить большевизм, каковая миссия выпала на долю поляков, которые ее выполнят, если союзники окажут им в этом достаточную помощь» [9]. Становлению устойчивого образа «верного слуги союзников» сопутствовало постоянное напоминание читателям о роли стран Антанты в политической жизни Польши. Ярким примером стала язвительная сатира Демьяна Бедного. В стихотворении «Два жупана» автор обличает Начальника государства — Юзефа Пилсудского:
.Носит пан коханый один жупан рваный.
А для чего пан Пилсудский носит жупан рваный? ...
Вы подумайте-ка, хлопы, нет ли тут обмана?
Пан в жупане рваном остается паном,
Ой, не связывайтесь, хлопы, с этим шарлотаном! ...
А для чего пан Пилсудский влез в жупан атласный? ...
Пан в другом жупане — едут англичане!
Пляшет пан вельможный у них на аркане. [10].
Вполне очевидно, что «жупан атласный» должен был ассоциироваться с «верноподданнической» политикой Пилсудского по отношению к странам Антанты; в свою очередь, «жупан рваный» символизировал политику Начальника государства, которую в «Правде» будут характеризовать как политику лживого социализма, политику «польских социал-предателей» [11]. В статье «Последовательность польских социал-предателей» указывалось, что «власть в стране передана в руки исключительно буржуазии Мо-рачевским и Пилсудским», а также, что от маршала «отходят последние представители польского пролетариата» [11]. Подобного рода негативное отношение к польским социалистам и конкретно к Польской социалистической партии не было безосновательным. Ведь, следуя мнению Т. Женчиковского, «социалисты, выступая за демократию и общественную справедливость, несли определенную ответственность за существование независимого Польского государства» [12, с. 20].
Внимание «Правды» было сконцентрировано на социальных процессах внутри Польского государства. Социальная нестабильность была наиболее популярным
аспектом польской темы и становилась предметом рассмотрения как крупных аналитических статей, печатавшихся на первых полосах, так и однотипных заметок, регулярно выходивших на последних страницах издания. Последние, представлявшие собой весьма лаконичные сводки, характеризовались устойчивыми формулировками: «число безработных все растет» [8], «агитация среди рабочих масс все возрастает» [13] и т. д. Обращают на себя внимание и источники подобного рода заметок, такие как: «приехавшие из Польши» [14], «по слухам» [15], «хорошо осведомленный источник» [16] и т. д. Таким образом, информация, происхождение, точность и правдоподобность которой и по сей день вызывает явное сомнение, подавалась читателям, очевидно, лишь с целью навязать представление о неминуемом социальном взрыве в Польше. Авторы не скупились на многообещающие прогнозы, и как минимум дважды в газете сообщалось о том, что в Польской республике возможны революционные события. Так, в номере за 20 декабря 1919 г. читаем о том, что полная неспособность польского правительства решить вопрос безработицы «свидетельствует о том, что Польша накануне революционных событий» [14]. В статье «Положение в Польше» газета также сообщала, что «Польша накануне открытой борьбы рабочих и крестьян за власть советов и диктатуру пролетариата» [17].
Любое проявление общественного недовольства никогда не пропускалось редакцией. Однотипные по содержанию заметки, такие как «Забастовка текстильщиков», «Забастовка сапожников», «Забастовка рудокопов», «Забастовка электротехников в Варшаве» и т. д., при полном игнорировании положительной информации о Польской республике, должны были стать необходимым конструктом в массовом сознании советских обывателей и весомым обоснованием тому, что «в Польше ждут большевиков» [см.: 28-21].
По мере развития боевых действий на Западном фронте тема польских трудящихся принимает несколько иное звучание. Вполне очевидно, что в верхах партии большевиков были люди, которым «сотрудничество» с польскими рабочими и крестьянами в «назревающей» польской революции казалось очевидным. В стихотворении Демьяна Бедного это было выражено следующим образом:
В плен мы хлопов берем, ухмыляемся, Сами глупости их удивляемся: — Братцы! Разве ж мы вам злые вороги? Чем вам ваши паны любы — дороги?... Нам сказали в ответ хлопы пленные: «— Все паны нам враги неизменные! Как обратно домой мы воротимся, Так за шляхтой своей поохотимся. [22].
Здесь мы видим заметно приукрашенную, идеальную картину пролетарской солидарности. На наш взгляд, в стихотворении отразились старания польских коммунистов Ю. Мархлевского и Ф. Дзержинского организовать вербовку сторонников советизации Польши из среды военнопленных во время решающих событий на советско-польском фронте. Известно, что в июне 1920 г. Юлиан Мархлевский писал лично Ленину о необходимости «содержания польских солдат отдельно от их офицеров и русских белогвардейцев, а также указывал на необходимость улучшения их положения в советском плену, при ведении соответствующей пропаганды» [23, с. 123]. Подобные требования выставлял и Дзержинский: по его мнению, «забота» о пленниках в лагерях давала бы
128
определенную выгоду, так как пленные, «вернувшись в Польшу, были бы "нашими"» [23, с. 152]. Таким образом, за строками Демьяна Бедного скрывались вполне прагматичные цели, направленные на создание просоветской опоры из среды пленных польских солдат.
Более того, еще в январе 1919 г. в газете доказывалось, что польский пролетариат «в период интернациональной социальной революции отбрасывает лозунги: автономия, независимость, право самоопределения, которые опираются на формы капиталистического периода» [24]. Дословно цитируя содержание «политической платформы», принятой на Варшавском объединительном съезде 16 декабря 1918 г., редакция способствовала становлению представлений о лояльности польского пролетариата по отношению к Советской России [12, с. 11-12]. Перед глазами советского читателя рисовалась картина того, как польские трудовые массы выступают против войны за национальные границы. Вполне очевидно, что перед нами — попытка легитимации в советском обществе политики, ориентированной на расширение границ в западном направлении на рубеже 1918-1919 гг. Соответственно, доказывалось, что польские рабочие и крестьяне попали под власть буржуазии, которая, в свою очередь, крайне агрессивно настроена в отношении Советского государства, а пролетариат, наоборот, симпатизируя большевикам, не имеет каких-либо территориальных претензий к восточным соседям и видит с их стороны только помощь в назревающей мировой революции [25].
Среди обширного материала, посвященного возрождавшейся Польше, отчетливо звучал вопрос о национальных меньшинствах. Наиболее яркие пропагандистские выпады против польской военной и политической элиты были, в частности, связаны с массовыми экзекуциями еврейского населения. Весной 1919 г. страницы «Правды» пестрели статьями: «Падеревский против национальных прав евреев» [26], «Еврейские погромы в Польше», «В Польше еврейские погромы» [27-28]. В целом задачей этих статей было показать антисемитскую направленность польского правительства, а также представителей армейского командования. Особо следует выделить статью «Зверства над красноармейцами», где сообщалось о том, что пленных солдат еврейского происхождения подвергали жесточайшим пыткам и расстреливали без суда [28]. Статья, соответственно, интересна и тем, что редакция 5 марта 1919 г. де-факто констатировала наличие военной конфронтации с польской армией, а поскольку Москва не могла ответить военным контрнаступлением, целью было представить Польшу агрессором в глазах международной общественности и в глазах собственных граждан. Так, в ноте, предназначенной также и для стран Согласия, были приведены обвинения польской стороне в том, что «погромы и расправы, которые стали повседневным явлением в практике польских войск. обагрили кровью улицы Вильно, Лиды, Пинска и бесчисленного количества других городов и сел» [4, с. 143]. Подобную картину изображала газета «Правда». В статье, посвященной событиям в Вильно, акцент делался в первую очередь на расстрелах евреев: «При встрече с евреями на улице в возрасте от 17 до 45 лет, они расстреливались легионерами без всяких причин... Так продолжают свою антисемитскую политику польские легионеры» [29]. Таким образом, в публикациях о возрожденной Польше все так же формировалось представление как о государстве в первую очередь реакционном, где подавлялось любое проявление несогласия со стороны трудящихся масс либо со стороны национальных меньшинств.
В публикациях, посвященных украинскому вопросу, как и в материале, касавшемся еврейского населения, газета формировала представление о том, что польские власти
настроены против национальных прав украинцев и активно подвергают последних репрессиям. Характерно, что «украинская тема» ярко проявилась на страницах «Правды» перед польским наступлением весной 1920 г. Вполне очевидно, что советская печать вела активную контрпропаганду, что находило свое выражение в материалах, посвященных антипольским восстаниям. Например, в статье «Крестьянское восстание в Волыни» писалось: «...поляки послали на Волынь карательную экспедицию с целью подавления возникших там крестьянских волнений. Подавление прошло с большой жестокостью. Крестьяне все же отказываются от признания польской власти» [30]. Такого же плана статья «Под игом польской шляхты» [31].
На сегодняшний день достаточно трудно определить степень достоверности данных публикаций, однако для нас важно отметить, что даже такие локальные события подавались в печати с ярким политическим подтекстом — польские власти активно ищут «беспокойные элементы деревень», которые, соответственно, польской власти признавать не хотят [31].
Газетная пропаганда по украинскому вопросу оживет уже после заключения перемирия между враждовавшими сторонам. Читателям сообщалось, что «Польше угрожают украинские волнения. Разоруженные 15 тысяч украинцев направлены в концлагеря» [32]. В заметке «Репрессии против украинцев» говорилось, что «Польские власти в Восточной Галиции в последнее время усилили репрессии против членов украинских демократических и социалистических партий... Во Львове арестовано около 20 человек» [33]. Таким образом, акцент ставился на том, что в Новой Польше появился сложный национальный вопрос, решение которого польские политики видели в репрессиях. Эту тему активно разрабатывали в своих трудах современники событий Ю. Мархлевский и Ф. Кон, которые обратили особое внимание на то, что в послевоенной Польше вследствие приобретения территорий с непольским населением резко осложнилась ситуация с национальными меньшинствами. Мархлевский утверждал, что «украинское и белорусское крестьянство будет с тоской глядеть на восток и добиваться соединения с советскими республиками. в ней (Польше) появится свой "ирландский вопрос"» [34, с. 204]. В свою очередь Ф. Кон считал, что «одним из элементов, обуславливающих развал буржуазной шляхетской Польши, является национальный вопрос» [35, с. 9].
При этом стоит отметить, что данная газетно-литературная трактовка, пережив несколько десятилетий, удачно легла в основу советской пропаганды в 1939 г. Нерешенность, в частности, национального вопроса станет обоснованием «слабости» и государственной несостоятельности Второй Речи Посполитой, а необходимость защиты «единокровных украинцев и белорусов» явилась мотивировкой советской акции 17 сентября 1939 г. не только в глазах собственных граждан, но и для всего мира2. Газета в ноябре того же года отмечала, что «яркой страницей истекшего года в жизни советского народа является освобождение Красной Армией наших братьев — украинцев и белорусов — от тяжкого "ясновельможного" панского ига» [3]. Сохранялась пропагандистская
2 «Национальные меньшинства Польши не стали и не могли стать надежным оплотом государственного режима. Многонациональное государство, не скрепленное узами дружбы и равенства населяющих его народов, а, наоборот, основанное на угнетении и неравноправии национальных меньшинств, не может представлять крепкой военной силы. В этом корень слабости польского государства и внутренняя причина его военного поражения» (см. [36]; «Советское правительство считает своей священной обязанностью подать руку помощи своим братьям — украинцам и братьям — белорусам, населяющим Польшу» (см. [37]).
130
терминология 20-х годов (следует вспомнить название статьи 1920 г. — «Под игом польской шляхты») и в торжественных поздравлениях, адресованных И. В. Сталину в связи с его юбилеем; авторы, формируя образ «гениального создателя Белорусского государства» и освободителя «народов Западной Белоруссии от ига польских панов и капиталистов» [39], также сочли уместным вести речь о том, что Советский Союз имеет «возможность сейчас оказывать великую помощь финляндскому народу в освобождении от ига империализма» [40].
Литература
1. Из стенограмма выступления В. И. Ленина с политическим отчетом ЦК РКП(б) на IX конференции РКП(б) // alexanderyakovlev.org: архив Александра Яковлева. 2011. URL: http://www. alexanderyakovlev.org/almanah/inside/almanah-doc/72236 (дата обращения: 14.12.2011).
2. Бухарин Н. Свободолюбивые убийцы // Правда. 1919. 10 января.
3. Документы внешней политики СССР. Т. 1. М.: Госполитиздат, 1958.
4. Документы внешней политики СССР. Т. 2. М.: Госполитиздат, 1958.
5. Мархлевский Ю. Война и мир между буржуазной Польшей и пролетарской Россией. М., 1921.
6. Верные слуги союзников // Правда. 1919. 16 марта.
7. Союзникам нужна сильная Польша // Правда. 1919. 16 марта.
8. Болеславский Ю. Что творится в Польше // Правда. 1919. 10 июля.
9. Миссия поляков уничтожить большевизм // Правда. 1919. 31 января.
10. Бедный Д. Два жупана // Правда. 1919. 12 января
11. Последовательность польских социал-предателей // Правда. 1919. 4 февраля.
12. Zenczykowski T. Dwa komitety 1920, 1944. Polska w planach Lenina i Stalina. Dokymenty möwi^. Paryz: Editions Spotkania, 1983.
13. Причина политических осложнений // Правда. 1919. 21 мая.
14. Накануне революционных событий // Правда. 1919. 20 декабря.
15. Подготовка к мобилизации // Правда. 1921. 5 марта.
16. Рост коммунистического движения // Правда. 1919. 25 сентября.
17. Ганецкий Ч. Положение в Польше // Правда. 1919. 27 апреля.
18. Забастовка текстильщиков // 28 января.
19. Забастовка сапожников // Правда. 1920. 4 апреля.
20. Забастовка рудокопов // Правда. 1920. 12 февраля
21. Забастовка электротехников // Правда. 1919. 3 марта.
22. В Польше ждут большевиков // Правда. 1919. 8 июня.
23. Бедный Д. Большая штука — наука. Частушки Западного фронта // Правда. 1920. 11 июля.
24. Польско-советская война 1919-1920 (Ранее не опубликованные документы и материалы). Часть 1. М., 1994.
25. Съезд Польской коммунистической партии // Правда. 1919. 24 января.
26. Будкевич С. Польша и мировая революция // Правда. 1919. 18 января.
27. Падеревский против национальных прав евреев // Правда. 1919. 9 марта.
28. Еврейские погромы в Польше // Правда. 1919. 15 марта.
29. Еврейские погромы // Правда. 1919. 15 апреля.
30. Зверства над красноармейцами // Правда. 1919. 5 марта.
31. Димянштейн С. К падению Вильно // Правда. 1919. 6 мая.
32. Крестьянское восстание в Волыни // Правда. 1920. 21 марта.
33. Под игом польской шляхты // Правда. 1920. 17 марта.
34. Угрожают украинские волнения // Правда. 1920. 7 декабря.
35. Репрессии против украинцев // Правда. 1921. 29 января.
131
36. Юлиан Мархлевский о советско-польских отношениях в 1918-1921 гг. М., 1990.
37. Кон Ф. Польша наших дней. М., 1924.
4. О внутренних причинах военного поражения Польши // Правда. 1939. 14 сентября.
5. Речь по радио Председателя Совета Народных Комиссаров СССР тов. В.М. Молотова // Правда. 1939. 18 сентября.
6. Приказ Народного комиссара обороны Союза СССР № 199 // Правда. 1939. 7 ноября.
7. От ЦК КП (б) Белоруссии // Правда. 1939. 21 декабря.
8. Хрущев Н. Сталин и великая дружба народов // Правда. 1939. 21 декабря.
Статья поступила в редакцию 28 декабря 2011 г.
132
