CC BY
44
СОВЕТСКИЕ ИСТОРИКИ ОБ ОСВОЕНИИ КАМЧАТКИ
Н.В. Толкачева (КамчатГТУ)
В статье рассматривается вопрос об исследовании советской историографией темы освоения Камчатки. Автор проанализировала общие и особенные черты историографии названного периода, определила недостаточно изученные и спорные вопросы, показала зависимость интерпретации событий от социального заказа.
The article deals with research works of Soviet historiographers on the development of Kamchatka. The author analyzes general and specific features of historiography of a given period, determines insufficiently studied and vexed questions and shows the dependence of the interpretation of events on the demand formulated by a social class.
Проблему освоения Камчатки советские историки особенно активно изучали во второй половине ХХ в. Такой аспект проблемы освоения Камчатки, как ее географическое изучение, нашел наибольшее освещение в историко-географических исследованиях. Советскими учеными была проделана большая работа по выявлению и публикации источников, дана их классификация. Советские историки доказали, что открытие Сибири, Дальнего Востока, Северной Америки и островной части Тихого океана русскими землепроходцами и мореходами является частью великих географических открытий. Они отошли от фактографических работ дореволюционного периода и связали процессы присоединения и освоения новых земель с историей социальноэкономического развития России. В их трудах рассмотрены общие и особенные черты открытий на Востоке, показано их прогрессивное значение.
Б.П. Полевой - историк Дальнего Востока и Камчатки. Основные вопросы, которые он исследовал по истории Камчатки, это история ее открытия, документальные подтверждения того, кто именно из русских людей ходил на полуостров до его присоединения к России. Б.П. Полевым было сделано несколько открытий - он обнаружил материалы о плавании на Камчатку с реки Лены Ивана Рубца [1]. Историк внес существенные новые сведения в биографию В.В. Атласова [2].
Б.П. Полевой изучал инструкцию Петра I руководителю Первой Камчатской экспедиции мореплавателю В.Й. Берингу. В результате ученый внес существенные уточнения в понимание главной и конечных целей, маршрута экспедиции и обосновал свою точку зрения на интерпретацию перечисленных дискуссионных проблем. Он доказал, что политическая цель камчатских экспедиций состояла в выполнении задачи освоения «незнаемых землиц» к востоку от Камчатки, в т. ч. северной, неисследованной части северо-западного побережья Америки, а не в отыскании одного только пролива между Азией и Америкой, как считалось до этого [3].
Монография В.Н. Скалона «Русские землепроходцы XVII века в Сибири» посвящена не только географическим открытиям, но и собственно проблемам освоения края [4]. В центре книги - изучение процесса всестороннего познания обретенной, уникальной во всех отношениях территории, без чего невозможно было не только укрепиться на ней, но и освоить, а, следовательно, суметь включить ее в хозяйственно-культурное (геополитическое) пространство огромного государства. Монография В.Н. Скалона написана главным образом по материалам северо-востока Азии. Как видно из названий глав - «Землеведы», «Мореходы», «Рудознатцы», «Помясы», «Охотничье-промысловое дело», «Рыбоводы», «Жемчужники», «Народоведы»,
«Градостроители», «Дорожники», «Хлеборобы», «Носители культуры», - автор рассмотрел все возможные направления знаний, связанные со стремительным освоением огромной территории. Эти знания были всесторонними, но прагматичными, утилитарными. Историк В.Н. Иванов о таком характере знаний писал: «Они отвечали глубинным потребностям государственного освоения новых территорий; именно хозяйственное и культурное освоение (иными словами -знание земель) и народов Сибири, в том числе и Восточной, постепенно составляло фундамент того, как регионы северо-востока Азии становились географически, экономически и исторически составной частью Русского государства» [5].
Историк Ф.Г. Сафронов большинство своих трудов посвятил проблеме изучения освоения северо-востока Азии. В его исследованиях немало страниц, раскрывающих историю освоения Камчатки.
Первая монография Ф.Г. Сафронова «Охотско-Камчатский край» была издана в 1958 г. В ней освещены вопросы истории северо-востока нашей страны с XVIII в. до 1917 г. [6]. В книге рассмотрены история развития путей сообщения, роста населения и населенных пунктов, проблема снабжения этих районов и в связи с решением этой задачи - история развития
земледелия. Ф.Г. Сафронов опирался на большой фактический, преимущественно впервые использованный документальный материал Центрального государственного архива древних актов, Центрального исторического архива Ленинграда, Центрального государственного архива Якутской АССР. «Включение побережий Охотского моря и Камчатки в состав России в XVII в. явилось, -подчеркивает автор, - переломным моментом в истории населявших их эвенков, коряков и ительменов, которые навечно связали свою судьбу с русским и другими народами нашей страны. Передовые отрасли и виды хозяйства, быта и культуры хотя и медленно, но постепенно стали оказывать влияние на жизнь оленеводов, охотников и рыболовов... Среди этих новых хозяйственных явлений особое место занимает попытка распространения хлебопашества и огородничества».
В книге много материалов, посвященных развитию на Камчатке сельского хозяйства, снабжению хлебом русского населения. Автор привел большое количество статистических данных и сделал вывод: «Эти попытки оказались неудачны, так как все мероприятия проводились в административном порядке, под большим нажимом, нередко явно принудительно, а главное, у переселяемых крестьян не было экономической заинтересованности в развитии хлебопашества, так как полученной продукцией они распоряжаться не имели права. К тому же на пути развития земледелия встали преградой неблагоприятные погодно-климатические условия, в борьбе с которыми крестьяне XVIII века были совершенно бессильны» [6, с. 80].
Ф.Г. Сафронов писал о том, что «.власти в течение первой половины XIX в. неоднократно и по-разному пытались подойти к решению поставленного жизнью вопроса, но каждый раз терпели почти полную неудачу» [6, с. 94]. В итоге в XIX в. в правительстве утвердилось мнение о невозможности выращивания на Камчатке зерновых. Некоторые успехи были достигнуты во внедрении огородничества и скотоводства. В результате к началу ХХ в. в крае сложилось прочное, хотя и немногочисленное русское крестьянское население. Опыты хлебопашества было решено продолжить в начале ХХ в. в связи с развитием переселенческого дела, однако положительные результаты не были достигнуты. Русские крестьяне и местное коренное население занимались только овощеводством и животноводством.
Работа Ф.Г. Сафронова расширяет наши представления об Охотско-Камчатском крае, за трехвековой историей которого стоял простой русский человек, его упорный труд по освоению далекого и сурового края в тяжелых условиях феодально-крепостнического строя [6, с. 180].
В следующей книге «Русские на северо-востоке Азии в XVII - середине XIX в.: Управление, служилые люди, крестьяне, городское население» Ф.Г. Сафронов продолжил изучение проблем освоения края [7]. Во введении к работе историк особо подчеркивал, что если вопрос об истории аборигенного населения северо-востока в российской историографии достаточно разработан, то роль русских людей в освоении огромного края изучена мало. Монография базируется на большом корпусе как опубликованных документов и исторических исследований, так и архивных материалов ЦГАДА (г. Москва), ЦГИА (г. Санкт-Петербург), архива АН СССР (г. Санкт-Петербург), архива Ленинградского отделения Института истории АН СССР, Центрального государственного архива по Дальнему Востоку (г. Томск), Государственного архива Иркутской области, Центрального государственного архива Якутской АССР, архива Якутского филиала Сибирского отделения АН СССР, рукописного отдела Государственной публичной библиотеки им. Салтыкова-Щедрина (г. Санкт-Петербург). В книге изучены организация воеводского и губернского управления, административное деление территории, история формирования и численность служилых людей, крестьян и городского населения. Автор привел большой статистический и фактический материал.
В исследовании Ф.Г. Сафронова «Русские промыслы и торги на северо-востоке Азии в XVII -середине XIX вв.» рассмотрена деятельность русского торгово-промышленного населения, которая привела к включению региона в систему всероссийского рынка [8]. Автор изучил движение промышленников, организацию промыслов, охоты, вывоза пушнины, законодательство России о сибирском рынке, проанализировал характер торговли. Ф.Г. Сафронов писал: «В литературе в совокупности они (рассматриваемые историком вопросы. - Авт.) получили название торгово-промышленной колонизации (т. е. освоения)» [8, с. 4].
Автор рассмотрел такие аспекты промыслов, как размеры движения промышленников, их социальный состав, организация пушных промыслов на материковой территории и островах Тихого океана, техника охоты, вывоз пушнины. В области торговли проанализировал роль северо-востока Азии в сложении всероссийского рынка, формы и характер торговли до и после возникновения ярмарок, втягивание местного аборигенного населения в товарно-денежные
отношения. Ф.Г. Сафронов пришел к выводу, что факт территориального вхождения Сибири и северо-востока Азии в состав России - политический. Однако для полного и прочного слияния территорий нужны и другие факторы - экономические. Постоянные взаимовыгодные экономические связи скрепляли территориальное единство, материализовывали политическое единство в социальное, экономическое, культурное, вероисповедное и т. д., иными словами, превращали северо-восток Азии в органическую часть России. Главными фигурами, осуществлявшими эти связи, являлись прежде всего промышленные люди - выходцы из простого народа и торговые люди - представители нарождающегося купеческого капитала [8, с. 126]. В центре работы - судьбы простых людей, рядовых тружеников, осваивающих новые края. Во всех исследованиях
Ф.Г. Сафронова приводится материал, касающийся истории освоения Камчатки.
Статья И.И. Огрызко посвящена истории развития торговли на Камчатке в XVIII - начале XIX вв. [9]. Автор отметил положительное значение русской торговли, а также показал негативные стороны - обсчеты и спаивание населения, махинации в казенных складах и магазинах.
Советские ученые доказали, что, в отличие от южных районов Западной и Восточной Сибири, где экономическое освоение свободных территорий выразилось в народной земледельческой колонизации, на северо-востоке оно приняло форму промыслового предпринимательства. Статья И.И. Огрызко о пушном промысле на Камчатке в XVII-XX вв. раскрывает этот аспект колонизации на конкретном материале [10].
В.И. Шунков в своих трудах доказал, что крестьянское, земледельческое освоение Сибири было основным. Тема земледельческого освоения Камчатки рассматривалась в ряде статей ученых, разделявших его взгляды.
Ф.Г. Сафронов в статье «Попытки земледельческого освоения Камчатки в первой половине XIX в.» рассмотрел вопрос о переселении крестьян на Камчатку и попытке развития земледелия [11]. При расформировании полка под начальством Сомова в начале XIX в. российское правительство предложило солдатам остаться на Камчатке и стать земледельцами. Историк показал трудности, проанализировал причины неудач в развитии хлебопашества, несмотря на заинтересованность местного начальства, и привел проекты преобразований в области сельского хозяйства, которые предлагали местные администраторы.
В 1975 г. при написании статьи «Начало русского земледелия на Камчатке» З.Д. Ясманом были использованы «Земледельческий журнал», «Журнал сельского хозяйства и овцеводства», фонды Центрального государственного архива г. Москвы [12]. Автором освещены вопросы подготовки агрономов для работы на Камчатке в Земледельческой школе в Москве, куда специально для обучения начальник Камчатки П.И. Рикорд привез местных жителей - Е.М. Лазарева и
Е.М. Черных. Далее описана деятельность агрономов на Камчатке с 1829 г. - после окончания учебных заведений - и их роль в развитии хлебопашества, огородничества и животноводства. Помогая населению и просвещая его, агрономы оказали помощь не только русским крестьянам, но и способствовали распространению земледельческих навыков среди местного населения. Автор цитирует работы агронома Е.М. Черных, который в сельскохозяйственных журналах помещал свои статьи и выражал возмущение по поводу тяжелого положения местного населения и бездействия администрации, которая только констатирует его вымирание, но ничего не предпринимает, чтобы помочь. Так же сочувственно Е.М. Черных относился к жителям Русской Америки, когда поехал туда работать в 1834 г.
Н.М. Балалаева в статье «О попытке переселения земледельческого населения Амурской области на Камчатку в 1911-1912 гг.» продолжила изучение экономического освоения Камчатки, рассмотрев, в частности, его сельскохозяйственный аспект [13]. Характеризуя предпринимательскую деятельность секты молокан, Н.М. Балалаева приходит к выводу о том, что их религиозная идеология выступала против феодальных пережитков и приветствовала обогащение, поэтому она являлась инструментом для развития буржуазных отношений, что ярко проявилось на Амуре, где не так были сильны православие, полицейский гнет и гонения против молокан и духоборцев, как в центральной России. Камчатские власти рассчитывали на молоканскую бедноту, приглашая ее переехать на полуостров. Однако, как показывает историк, чиновники загубили все дело: переезд не был хорошо подготовлен, переселенцев не ознакомили с особенностями камчатского климата и быта. Например, отсутствие ездовых собак привело к изолированности поселка молокан зимой, не было транспорта для заготовки дров, так как лошади не могли передвигаться по глубокому снегу. Холод, голод и падеж скота привели к тому, что
молокане, чтобы выжить, были вынуждены нарушать многие религиозные запреты, касающиеся употребления пищи. Люди выжили, хотя многие заболели цингой, но падеж скота их разорил. После такой тяжелой и разорительной зимовки часть молокан переехала жить в Петропавловск и перестала заниматься сельским хозяйством, другая вернулась на Амур. Затея камчатской администрации провалилась из-за плохой подготовки переселения. Для написания статьи Н.М. Балалаевой была использована сектантская периодика - журналы «Сектантский вестник» и «Духовный христианин», а также материалы Центрального государственного архива Дальнего Востока. Эта работа раскрывает плохо изученную и редко встречающуюся в исторической литературе тему о роли сектантов в развитии сельского хозяйства на Камчатке.
В статье Н.А. Якименко «Переселенческая политика царизма и проблема заселения Камчатки в начале ХХ в. (1900-1916 гг.)» подробно анализируются проекты чиновников о переселении на Камчатку, их дискуссия о том, есть ли необходимость переселять на полуостров сектантов, работа землеустроительной экспедиции, доклад П.А. Столыпина и решение Совета Министров о переселении [14]. На деле, как показал автор, несмотря на долгие дискуссии, помощи крестьянам-переселенцам оказано не было, они переживали большие тяготы. В статье критикуется правительственная политика, ей дается отрицательная оценка. Статья написана на основе документальных материалов ЦГИА СССР, впервые введенных в научный оборот, публикаций губернатора Камчатки Н.В. Мономахова, статистических сборников о Камчатке.
Если вопрос о попытках развития хлебопашества довольно подробно освещен в историографии, то история крестьянского сословия Камчатки изучена недостаточно и требует дальнейшей разработки.
В творчестве А.И. Алексеева основным направлением было изучение географических открытий на Дальнем Востоке России. Несколько работ историк написал об освоении русскими людьми Дальнего Востока, в т. ч. Камчатки. Его монография «Русские географические исследования на Дальнем Востоке и в Северной Америке (XIX - начало XX вв.)» посвящена рассмотрению такого аспекта, как географическое освоение [15]. Затем вышли две части книги «Освоение русскими людьми Дальнего Востока и Русской Америки (до конца XIX века)» [16] и «Освоение русского Дальнего Востока (конец XIX в. - 1917 г.)» [17] - вторая в соавторстве с Б.Н. Морозовым. Целями исследования являлись история формирования территории, заселения, географического изучения и экономического развития региона. Основные направления исследования в первом разделе - население, административное деление, изучение территории геологами, гидрологами, экспедиционные исследования, железнодорожное строительство, рыбный, пушной и котиковый промысел. Во второй части книги историк исследовал экономическое развитие края - формирование и рост добывающей и рыбной промышленности, морских промыслов, сельского хозяйства. В монографиях приведены статистические данные для всего региона. Что касается истории освоения Камчатки, то она отражена кратко, так как автор анализировал регион в целом.
Советская историография изучала историю городов Сибири и Дальнего Востока. Их появление и рост советские историки рассматривали как результат общественного разделения труда.
В работах исследователей были проанализированы история возникновения городов, их социальноэкономическое развитие, оборонная роль города как базы колонизационного движения, государственное обеспечение гарнизонов, организация таможенной системы, административное управление, социальный строй городского самоуправления, архитектурный облик городов, пути сообщения, торговля и ярмарки, состав и занятость населения, быт горожан, культура, историография, социология, идеология и общественная мысль. История городов Сибири и Дальнего Востока сравнивалась с историей европейских городов России и Западной Европы. Города Камчатки изучал Ф.Г. Сафронов. В книге «Тихоокеанские окна России» он дал краткий, но достаточно полный очерк истории городов полуострова [18]. Об архитектуре городов Камчатки написали статью А.Я. Малкин и В. А. Обертас [19].
Еще один аспект изучения истории Камчатки - это исследование деятельности разных социальных слоев населения, их вклада в освоение края. Советских историков всегда интересовали вопросы социального строя и его изменение в результате колонизационных процессов. Интерес советских исследователей к истории казачества на Дальнем Востоке закономерен. Казачество явилось составной частью населения, обеспечившего превращение Дальнего Востока в национальную территорию России. Оно было наиболее ранней и устойчивой частью населения края. Дореволюционная отечественная историография дальневосточного
казачества не смогла в достаточной степени осветить многие вопросы истории местных казачьих войск, прежде всего социально-экономического и политического характера. Вопросы участия казаков в открытии новых земель, становление государственной границы в регионе, проблемы формирования населения и хозяйственного освоения рассмотрены в работах Н.И. Рябова и Н. Штейна [20],
А.И. Алексеева [16; 17], О.И. Сергеева [21-23].
В демократической досоветской и марксистской историографии закрепилось мнение о большом вкладе политических ссыльных в развитие Сибири. Историю ссылки на Камчатке изучал в середине 20-х гг. ХХ в. С. Л. Урсынович [24]. Вначале историк проанализировал основной состав политических ссыльных Камчатки XVIII в. Это участники дворцовых переворотов и лица, замешанные в борьбе с временщиками. Он выделил несколько периодов политической ссылки на Камчатке. Первый - с начала 30-х до середины 40-х гг. XVIII в., который закончился крупным восстанием коряков. При Екатерине II в 60-е гг. XVIII в. ссылка на Камчатку возобновилась и привела в 1771 г. к бунту под руководством Беньевского ссыльных и работных людей в Большерецке и их побегу с полуострова, так как, считал С.Л. Урсынович, на Камчатке у них не было достаточной поддержки. Выступление работных людей купца Холодилова в поддержку Беньевского С.Л. Урсынович охарактеризовал как зачаточный момент рабочего движения в Восточной Сибири. Последствием бунта под руководством Беньевского стало решение правительства о прекращении навсегда ссылки политических преступников на Камчатку, которая оказалась для этого неподходящим местом.
Продолжалось изучение политической ссылки в послевоенные годы. Ф.Г. Сафронов написал статью об истории ссылки в первой половине XVIII в. [25]. Он изучил судьбу ссыльных, в т. ч. и тех, чья деятельность была связана с историей Камчатки, - графа А. Девиера, Г. Скорнякова-Писарева, статского советника Г. Фика, Ф.И. Соймонова и других.
А.Г. Болебрух обнаружил в ЦГАДА «Послание в Сенат участников волнения на Камчатке в 1771 г.» и опубликовал найденный документ [26].
Изучение коренного и русского населения Сибири велось во второй половине ХХ в. достаточно часто. Историко-географический очерк заселения Сибири впервые сделал В.В. Покшишевский [27]. В.В. Воробьев исследовал процесс формирования населения Восточной Сибири, создание первоначального русского старожильческого ядра для дальнейшего формирования населения в районе нового освоения [28].
Демографический аспект заселения Дальнего Востока изучали В.М. Кабузан и С.М. Троицкий [29-31]. Обобщающая работа по демографии Дальнего Востока в XIX-XX вв. написана Л. Л. Рыбаковским [32].
Проблемы управления Камчаткой также были в центре внимания советских историков. Полностью на документальном материале ЦГАДА построена статья Л.Р. Рафиенко «Следственные комиссии в Сибири в 30-60-х гг. XVIII в.» [33]. Историк проанализировала причины создания комиссий, их состав, функции, вопросы о назначениях, кадрах, жаловании. Было обращено внимание на то, что доносы часто вызывали необходимость в организации комиссий, изучен вопрос о том, кто и о чем доносил. Вывод автора: следственные комиссии на местах корректировали недостатки работы государственного аппарата, вскрывали беззакония, недостатки и разрабатывали проекты улучшения положения на местах [33, с. 164].
Несколько работ посвящены истории культуры и народного образования на Камчатке в досоветский период, однако этот аспект мало изучен. Культурная миссия церкви рассмотрена в статьях А.Г. Базанова о школах на Камчатке в XVIII в. [34]. Предыстория появления школ связана с работой Второй Камчатской экспедиции. Христианизация населения и просвещение его, строительство и открытие школ на Камчатке - взаимосвязанный процесс, который начался после подавления сопротивления ительменов. Особенно много внимания автор уделил работе миссии Хотунцевского. Он привел данные о численности школ, учащихся, рассказал о предметах, которые изучались, трудностях, с которыми сталкивались ученики и учителя. Автор использовал документы архива Синода, экспедиции В. Беринга, работы С.П. Крашенинникова, Г.В. Стеллера, К. Дегтярева, С.Б. Окуня. А.Г. Базанов сделал вывод о том, что школы, открытые при Беринге, носили светский характер и были очагами просвещения, а миссионерские школы были средством распространения православия и служили целям угнетения, хотя в их деятельности был и положительный момент - обучение ительменов письму и счету. В работах А.Г. Базанова явно просматривается антирелигиозная направленность.
Статья Е. Ждановой «Камчатское православное братство» раскрывает работу духовенства на
Камчатке в начале ХХ в., однако в ней присутствует резкая критически-негативная оценка, характерная для советских публикаций по религиозной тематике [35].
Из работ авторов последних советских лет отметим коллективную «Историю Дальнего Востока», в которой комплексно представлены основные вехи колонизации Дальнего Востока, отмечены изменения в административном устройстве, показано укрепление военно-политического аппарата на окраинах [36]. Основное внимание уделяется освоению края, развитию хозяйства и социальным отношениям. Политика самодержавия в отношении аборигенов характеризуется главным образом оценочными определениями. Эта монография демонстрирует достижения советской дальневосточной исторической науки.
Основные проблемы, стоявшие в центре внимания советских ученых, - это изучение истории открытия Камчатки, социального состава землепроходцев, мореходов, строительство первых поселений, развитие хозяйства на присоединенных территориях, состав и расселение аборигенных народов до присоединения к России и демографические изменения в последующий период, влияние русских переселенцев на коренное население. Советские историки поставили и начали разрабатывать новые для камчатской историографии общеисторические проблемы - период зарождения и развития на Камчатке феодальных и капиталистических отношений, ими также изучалась проблема о характере присоединения Камчатки к России. Историки отмечали мирный характер присоединения, доказывая, что Дальний Восток стал составной частью России благодаря трудовой деятельности русских крестьян и ремесленников, своим трудом обеспечившим экономическое развитие края. Коренное население приобщалось к более высокой хозяйственной и духовной культуре, а также к классовой борьбе.
Если в 20-30-е гг. ХХ в., увлеченные борьбой с «пережитками великорусского шовинизма», советские историки стремились максимально разоблачить колониальную политику царизма, характеризуя этот процесс как «завоевание» и «покорение», то затем, в т. ч. в условиях «холодной войны», под влиянием идеологических установок КПСС и социального заказа, ими все больше подчеркивалось мирное и добровольное вхождение народов северо-востока Азии в состав России, делался акцент на прогрессивность данного процесса.
Если по истории открытия Камчатки и ее географического изучения за советский период было написано так много работ и опубликовано такое большое количество документов, что их историографический анализ может явиться темой отдельного исследования (то же самое можно сказать о комплексе этнографических работ), то по истории освоения Камчатки работ сравнительно немного. Это монографии С.Б. Окуня, Ф.Г. Сафронова и статьи историков разных лет. Однако не очень большой по объему, но систематизированный материал по истории Камчатки и ее отдельных сторон представлен в коллективных трудах - в «Истории Сибири», «Истории Дальнего Востока» и в трудах отдельных авторов, в которых анализируется история всего региона в целом или какой-то отдельный ее аспект. К примеру, это труды А.И. Алексеева, Ф.Г. Сафронова,
В.М. Кабузана о заселении и освоении Дальнего Востока или северо-востока России.
Таким образом, в советское время не все аспекты истории освоения Камчатки были изучены. В рассмотрении нуждается история крестьянства Камчатки, история камчатского казачества и ссыльных, история городского населения, некоторые аспекты промышленного освоения. Мало изучена история культуры досоветской Камчатки.
