CC BY
92
Svetlichny Alexander Alekseevich, Candidate of Legal Sciences, Аssociate Рrofessor, acting head department, alexandrsvetl@rambler.ru, Russia, Tula, Tula State University
УДК 343.98 DOI: 10.24412/2071-6184-2021-3-105-117
СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ РЕЗУЛЬТАТОВ ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНОЙ
ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ
В.В. Семенчук
Рассмотрены проблемы уголовно-процессуальной регламентации использования результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовном судопроизводстве. Представлен комплекс мер по совершенствованию правового регулирования рассматриваемых отношений с учетом гармонизации оперативно-розыскного и уголовно-процессуального законодательств.
Ключевые слова: оперативно-розыскная деятельность, уголовное судопроизводство, представление результатов, собирание доказательств, выявление признаков преступлений.
Достижение цели путем решения задач оперативно-розыскной деятельности (далее - ОРД) вызывает необходимость передачи полученных результатов потребителям, которыми преимущественно являются властные субъекты уголовно-процессуальной деятельности. Данный процесс по своей природе имеет двойственный характер - с одной стороны осуществляется представление результатов ОРД из системы их оперативно-розыскного производства, а с другой осуществляется их интерпретация в систему уголовно-процессуальных правоотношений. Подобная закономерность вызывает необходимость межотраслевой регламентации рассматриваемых процессов.
Правовое регулирование в сфере ОРД обеспечивает защиту интересов данной деятельности, а также соблюдение прав и свобод лиц, функционирующих в данной сфере. С этой целью Федеральный закон от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (далее - ФЗ об ОРД) и принятая на его основе Инструкция о порядке представления результатов ОРД органу дознания, следователю или в суд (далее - Инструкция-776) [1] устанавливают ряд базовых условий представления результатов ОРД: 1) только в рамках установленных законом направлений; 2) в соответствии с предусмотренными законодательством процедурами; 3) с учетом соблюдения ограничений и запретов на распространение информации.
Данным нормам должны корреспондировать положения уголовно-процессуального законодательства, обеспечивающие использование результа-
тов ОРД в уголовном судопроизводстве. Благодаря им будет обеспечена уголовно-процессуальная легитимизация результатов ОРД, открывающая возможности оперативно-розыскным органам для их последующего использования по разным направлениям. К сожалению, уголовно-процессуальное законодательство имеет противоречие с оперативно-розыскным законодательством в части правовой составляющей использования результатов ОРД, содержит только фрагментарные упоминания об этом (ст. 157 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ)). Подобный подход становится причиной неопределенности в реализации важных направлений противодействия преступности.
Во-первых, уголовно-процессуальная регламентация деятельности органов, осуществляющих ОРД (как органов дознания) по выявлению преступлений, не отвечает практике противодействия преступности.
Полагаем, что инициативное выявление признаков преступления не отнесено УПК РФ к компетенции органов дознания и органов, осуществляющих уголовное преследование. В ч. 2 ст. 21 УПК РФ необходимость принятия органом дознания мер по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления, возникает только в случае обнаружения признаков преступления. Для этого требуется поступление внешнего информационного повода, которым в уголовно-процессуальной деятельности является сообщение о преступлении.
В особенности данный вопрос актуален в отношении латентных преступлений, по которым отсутствуют заявления и сообщения граждан и организаций. Отсутствие внешнего информационного повода не позволяет сформироваться и поводам для возбуждения уголовного дела.
Вряд ли можно было бы назвать подобную ситуацию приемлемой. Игнорирование нарушений прав граждан в результате совершения преступления, даже если гражданин осознанно не обращается за защитой, приводит к нереа-лизованности принципа неотвратимости наказания и формированию осознания безнаказанности у подозреваемого. Помимо защиты прав личности нельзя забывать и о защите прав коллективных субъектов (государство, муниципальные образования, организации), которые в связи с индивидуальной неопределенностью потерпевшего, в отличие от физического лица, не всегда могут адекватно воспринять ущерб своим интересам.
В УПК РФ единственным исключением, определяющим необходимость активной деятельности субъектов ОРД, являются положения ч. 4 ст. 157, предусматривающей обязанность органа дознания самостоятельно принимать розыскные и оперативно-розыскные меры для установления лица, совершившего преступление, уведомляя следователя об их результатах. Однако данная обязанность распространяется на ситуации, в которых лицо, совершившее преступление, не обнаружено, а уголовное дело уже возбужденно органом дознания и после проведения неотложных следственных действий и направлено руководителю следственного органа.
Средством восполнения несовершенства уголовно-процессуального законодательства является ОРД, к задачам и обязанностям субъектов которой от-
106
носится необходимость выявления преступлений. В данном аспекте В.А. Гусев и В.Ф. Луговик справедливо указывали, что в случае отсутствия ФЗ об ОРД, деятельность по выявлению и предупреждению преступлений вообще осталась бы вне правового поля [2, с. 22].
Для оперативных сотрудников выявление преступлений является не способом защиты своих прав как для частного обвинителя и потерпевших, а прямой правовой обязанностью. Органы, осуществляющие ОРД, хотя они не относятся к органам уголовного преследования, действуя в рамках оперативно-розыскного законодательства, восполняют пробел уголовного судопроизводства, связанный с выявлением преступлений. Здесь мы видим ситуацию, когда уголовное судопроизводство, не признавая ОРД частью себя, потребляет ее результаты, восполняя пробелы в свой познавательной технологии.
Несмотря на важность решаемой задачи, правовое регулирование передачи результатов ОРД в уголовное судопроизводство атавистична и является наследием прошедшей эпохи, когда одним из методов реализации оперативно-розыскной информации было самостоятельное возбуждение уголовного дела органом дознания.
Так, согласно ст. 157 УПК РФ при наличии признаков преступления, по которому производство предварительного следствия обязательно, единственным дальнейшим алгоритмом является возбуждение уголовного дела органом дознания и проведение им неотложных следственных действий с последующей его передачей руководителю следственного органа. Безусловно, органы дознания - это не только субъекты ОРД, но УПК РФ дает общий механизм реализации информации, не приводя каких-либо исключений для субъектов ОРД.
Ранее реализация подобного алгоритма уточнялась в Инструкции по организации взаимодействия подразделений и служб органов внутренних дел в расследовании и раскрытии преступлений, согласно п. 4.1.7 которой уголовное дело могло быть возбуждено оперативными сотрудниками при необходимости немедленного пресечения преступлений, угрозе утраты следов первоначальных признаков преступления или сокрытия преступника [3]. Однако после отмены данного акта детализация права самостоятельного возбуждения уголовных дел оперативными сотрудниками не получила последующего отражения в ведомственных нормативных актах МВД России. В практической деятельности применение подобного подхода также не получило распространения.
В противовес положениям ст. 157 УПК РФ, исходя из положений ст. 11 ФЗ об ОРД и Инструкции-776, базовым алгоритмом реализации результатов ОРД является их представление в следственные органы для возбуждения уголовного дела. В практической деятельности используются именно второй алгоритм, что подтверждается судебной практикой, свидетельствующей о том, что нарушение порядка представления результатов ОРД, закрепленного оперативно-розыскным законодательством, влечет недопустимость их уголовно-процессуального использования [4; 5; 6].
Во-вторых, отсутствие уголовно-процессуального регулирования использования результатов ОРД в уголовное судопроизводство затрудняет возможность их использования в доказывании по уголовным делам (ч. 2 ст. 11 ФЗ
107
об ОРД).
Результаты ОРД, воплощенные в документальной форме, а также содержащие полученные в ходе осуществления данной деятельности предметы, документы и материалы, при наличии в них сведений, имеющих значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, целесообразно рассматривать через призму иных документов и вещественных доказательств. Однако отсутствие соответствующих механизмов введения результатов ОРД в уголовное судопроизводство препятствует их использованию.
Так, согласно ст. 84 УПК РФ к иным документам могут быть отнесены носители информации, полученные, истребованные или представленные в порядке, установленном ст. 86 УПК РФ. Подобное требование относится и к вещественным доказательствам, так как в соответствии с ч. 4 ст. 84 УПК РФ таковыми признаются иные документы, обладающие признаками, указанными в ч. 1 ст. 81 УПК РФ. Полагаем, что данное требование является проблемой для использования результатов ОРД в доказывании, так как согласно ст. 86 УПК РФ собирание доказательств осуществляется в ходе уголовного судопроизводства дознавателем, следователем, прокурором и судом путем производства следственных и иных процессуальных действий, предусмотренных УПК РФ.
Как видно орган дознания не относится к числу субъектов осуществляющих сбор доказательств, а оперативно-розыскные мероприятия (далее -ОРМ), хотя и упоминаются в УПК РФ, но не относятся к числу иных процессуальных действий.
Профессор А.П. Рыжаков отмечал, что для признания какого-либо действия процессуальным, его порядок должен быть регламентирован в УПК РФ. По его мнению, простого упоминания ОРМ в тексте УПК РФ для их признания в качестве процессуальных действий недостаточно [7; 8]. Подобное ограничение в форме собирания доказательств находило и другие положительные подтверждения в науке [9, с. 147].
Другими же учеными указывалось на наличие двойных стандартов: в силу ч. 2 ст. 86 УПК РФ подозреваемый (обвиняемый) имеет право любыми незапрещенными способами собирать и представлять письменные документы и предметы для приобщения их к уголовному делу в качестве доказательств; использование результатов ОРД тем же образом не представляется возможным [10, с. 575-576].
УПК РФ не только не регламентирует процедуру представления (ввода) результатов ОРД, но и не предусматривает каких-либо специальных процессуальных действий, которые могли быть осуществлены следователем или судом для их сбора. Для этого в общем порядке, как и для получения любой другой информации, могут быть осуществлены следственные действие (например, обыск и выемка). Однако использование подобного механизма видится неправильным по ряду причин.
Во-первых, получение результатов ОРД в обход положений ст. 11 ФЗ об ОРД, противоречит соблюдению условий оперативно-розыскной допустимости их использования, и становится предпосылкой для конфликтных ситуаций
108
между их оперативно-розыскными и следственными органами.
Во-вторых, сбор результатов ОРД в рамках ст. 86 УПК РФ формально мог бы быть осуществлен только при наличии уголовного дела, что на наш взгляд, подрывает организационные основы взаимодействия при выявлении преступлений, а также осведомленности следственных подразделений об их наличии у конкретного органа.
Обозначенная проблема имеет продолжительный характер. В практической деятельности правоприменитель, как правило, игнорирует положения ст. 86 УПК РФ, уходя от использования специальных уголовно-процессуальных процедур по собиранию результатов ОРД. В судебной практике также встречались прецеденты, когда нарушения ст. 11 ФЗ об ОРД (отсутствие постановления о представлении результатов ОРД) рассматривались как нарушение порядка собирания доказательств, установленного ст. 86 УПК РФ [11]. По логике от обратного, существующий порядок представления результатов ОРД рассматривается как способ собирания доказательств, что является вынужденной мерой в отсутствии надлежащей уголовно-процессуальной регламентации.
Приведенные проблемы являются наиболее распространенными, но не единственными, так как отсутствие процедуры введения результатов в ОРД приводит к различным частным вопросам их использования как на стадии предварительного расследования, так и последующих стадиях уголовного судопроизводства: с целью обеспечения судебного рассмотрения уголовных дел; в случае обнаружения оснований для обжалования приговора или пересмотра уголовного дела в виду обнаружения новых или вновь открывшихся обстоятельств; с целью обоснования решений, принимаемых на стадии исполнения приговора (например, ввиду обнаружения оперативно-розыскным путем нарушения осужденным условий исполнения наказания не связанного с лишением свободы) и т. п.
Решение вопроса о включении результатов ОРД в уголовное судопроизводство возможно с помощью разных подходов.
Наиболее радикальным шагом стал бы перенос методов ОРД в уголовное судопроизводство. По данному пути в той или иной мере пошел ряд стран постсоветского пространства (см. главу 21 УПК Украины [12] и главу 3.1 УПК Эстонии [13]), а в странах англо-саксонкой правовой системы методы ОРД исторически являются частью уголовного судопроизводства (примером тому является правовая регламентация негласных действий полиции в рамках уголовного судопроизводства в Великобритании [14; 15]). Схожие предложения выдвигались и в части реформирования отечественного уголовно-процессуального законодательства [16].
Подобный подход имеет положительные стороны в виде экономии средств и сроков судопроизводства (за счет совмещения функций выявления, раскрытия и расследования преступлений в лице единого субъекта познавательной деятельности), а также придания большего доказательственного значения результатам негласной деятельности.
На наш взгляд, перенос ОРМ как главного метода познания ОРД в уголовное судопроизводство поставит вопрос о том, где должны остаться иные ин-
109
ституты данной деятельности (например, институт содействия граждан). Кроме того, в ходе своего самостоятельно развития ОРД обрела задачи и направления использования получаемых результатов, не связанные с уголовным судопроизводством: обеспечение безопасности государства; сбор информации для административно-проверочной работы (ч. 2, 3 ст. 7), обеспечения деятельности налоговых органов (ст. 11) и др. В случае необдуманного переноса методов ОРД в уголовное судопроизводство некоторые правовые институты, а также опыт использования результатов ОРД, могут быть утеряны.
Решение рассматриваемой проблемы может быть осуществлено менее радикальным образом - путем дополнения уголовно-процессуального законодательства нормами, корреспондирующими оперативно-розыскной регламентации представления результатов ОРД. В рамках правотворческой деятельности необходимо разрешить ряд последовательных вопросов. Прежде всего, о решениях, на основании которых представляются результаты ОРД, уголовно-правовая регламентация которых, на наш взгляд, должна учесть триединство документального оформления процесса их представления, закрепленного в оперативно-розыскном законодательстве: рапорт об обнаружении признаков преступления (в случае их использования в качестве повода для возбуждения уголовного дела); постановление о представлении результатов ОРД; постановление о рассекречивании сведений, составляющих государственную тайну.
Правовая норма, регламентирующая введение результатов ОРД, должна обладать универсальным характером, предоставляющим возможность их использования на различных этапах уголовного судопроизводства и по различным направлениям (в качестве поводов для возбуждения уголовного дела; в рамках оперативного сопровождения предварительного следствия; на последующих этапах уголовного судопроизводства и т. д.).
С этой целью мы предлагаем дополнить УПК РФ статьей 143.1 «Представление результатов оперативно-розыскной деятельности», в первую часть которой включить следующую норму: «Представление результатов ОРД осуществляется на основании постановления руководителя органа, осуществляющего ОРД. Перед представлением результатов ОРД данным лицом в случае необходимости рассматривается вопрос о рассекречивании носителей сведений, составляющих государственную тайну».
Указание на решение вопроса о рассекречивании оперативно-розыскных материалов хотя и идет в разрез с требованием исключения юридико-лингвистической неопределенности, но имеет под собой конкретное обоснование.
Форма представления результатов ОРД в полном объеме не нашла отражения на ведомственном уровне подзаконного регулирования по двум причинам.
1. Рапорт об обнаружении признаков преступления, как форма сообщения о преступлении, имеет универсальный характер, поэтому создание специальной формы для результатов ОРД, в том числе в контексте повода для возбуждения уголовного дела, было бы излишним. Как известно лишнее преумножение форм является вредным, если не имеет существенной необходимости, а
110
просто делается из попытки отдельно описать все возможные общественные отношения (в новейшей истории уголовно-процессуального права негативным примером тому является «рождение и смерть» специального повода для возбуждения уголовного дела в виде решений налоговых органов).
В тоже время в контексте процессуальной формы повода для возбуждения уголовного дела целесообразно осуществить однообразную разработку формы рапорта, учитывая особенности его подготовки в оперативных подразделениях. Так, в текущей редакции ст. 143 УПК РФ указано, что рапорт составляется лицом, получившим сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников, чем указанные в п. 1, 2 и 4 ч. 1 ст. 140 УПК РФ.
Подобное в большей степени характерно для неоперативных подразделений правоохранительных органов, которые, например, при непосредственном обнаружении признаков преступления должны оформить его рапортом. Порядок же приема, проверки и реализации оперативной информации имеет существенное отличие. В самых общих чертах вслед за получением оперативной информации идет ее оперативная проверка и только потом реализация. При этом рапорт об обнаружения признаков преступления будет основан не на первичном сообщении, а на итогах всей проверки. Помимо ведомственных нормативных актов, регламентирующих организацию и тактику ОРД, подобный же подход предусматривается Типовым положением о едином порядке организации и приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях [17].
В научной литературе В.И. Зажицким предлагалось решить рассматриваемый вопрос путем предоставление органу дознания права не возбуждать уголовное дело немедленно в случае обнаружения достаточных данных, указывающих на признаки состава преступления, с разрешения прокурора, если остается настоятельная необходимость продолжить ОРД в целях выявления всей преступной деятельности, совершенной преступным сообществом, а также установления всех ее организаторов и исполнителей [9, с. 51].
Данное утверждение необходимо распространить и на необходимость проверки первичных признаков преступной деятельности. С этой целью является целесообразным дополнить ст. 143 УПК РФ частью 2 следующего содержания: «В случае поступления в органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность сведений о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного преступления, если нет достаточных данных для решения вопроса о возбуждении уголовного дела, подготовка рапорта об обнаружении признаков преступления осуществляется после проверки указанных сведений в порядке, предусмотренном Федеральным законом от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» и нормативными правовыми актами органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность».
Считаем, что подобную процессуальную регламентацию целесообразно проводить совместно с установлением в ФЗ об ОРД общих правовых рамок проверки первичной информации (основания и сроки осуществления решения, принимаемого по их результатам). Отметим, что опыт правовой регламентации оперативных проверок уже имел место в ст. 9 Закона РФ от 13.03.1992 № 2506111
1 «Об оперативно-розыскной деятельности в Российской Федерации».
Во-вторых, результаты ОРД далеко не всегда представляются в качестве повода для возбуждения уголовного дела, который должен иметь некоторую материальную форму фиксации юридического факта (в виде рапорта, заявления, явки с повинной). Согласно Инструкции-776 в таких случаях подготавливается сообщение о результатах ОРД, которое между тем не имеет самостоятельного юридического и информационного значения, в связи с чем является излишним. В отличие от него постановление о представлении результатов ОРД является правоприменительным актом, санкционирующим выход результатов ОРД из системы их производства. Соответственно определение обобщенной формы для представления результатов ОРД в случаях, не связанных с возбуждением уголовного дела, является избыточным.
2. Вторая причина связана с объемом предоставляемых документов и их содержательной части. Для того, чтобы облегчить последующую оценку результатов ОРД субъектом уголовно-процессуальной деятельности, с учетом практики применения Инструкции-776 необходимо предусмотреть необходимость передачи документов, содержащих решение о проведении ОРМ (постановление руководителя органа, осуществляющего ОРД, судьи).
Что касается ключевой составляющей представляемых материалов - результатов отдельных оперативно-розыскных мероприятий (далее - ОРМ), то установление требований к форме их представления, в частности форме носителей, в настоящее время затруднительно в виду отсутствия в ФЗ об ОРД положений о порядке их фиксации. Регламентация порядка фиксации результатов ОРМ на уровне закона позволила бы сблизить ведомственную правоприменительную практику, а также упростить процедуру их последующей проверки и оценки.
По этой причине заслуживают безусловного внимания предложения В.Ф. Луговика [18], содержащие не только понятийный аппарат ОРМ и детализацию условий их применения, но и научно обоснованные подходы к фиксации их результатов (протокольная форма, применение технических средств фиксации хода и результатов, а в случае неиспользования таковых обязательное приглашение понятых). Вместе с тем, по мнению А.М. Ефремова, введение протокольной формы результатов ОРМ позволило бы обеспечить возможность проверки объективности отражения информации в событиях и фактах, имевших место в действительности, законности способа ее получения [19, с. 10].
Регламентация подобных процедур, безусловно, повысила бы достоверность результатов ОРД, и возможно стала бы предпосылкой для введения в УПК РФ самостоятельного источника доказательств в виде «протоколов, составленных по результатам ОРМ», тем самым избавив от необходимости приспособления их под существующую систему источников доказательств.
В текущей ситуации без изменений в ФЗ об ОРД в УПК РФ возможно лишь общее указание, что результаты отдельных ОРМ предоставляются с учетом требований ведомственных нормативных актов органов, осуществляющих ОРД (Инструкция-776 и ведомственные нормативные акты, регламентирующие организацию и тактику проведения ОРМ).
112
С учетом изложенного, в предлагаемую нами ст. 143.1 УПК РФ целесообразно включить ч. 2 следующего содержания: «Представление результатов оперативно-розыскных мероприятий осуществляется с учетом требований нормативных правых актов органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность. Вместе с результатами оперативно-розыскных мероприятий предоставляются постановления и иные акты, на основании которых осуществлялось их проведение».
Следует отметить, что в настоящее время Инструкция-776 устанавливает ряд требований к содержанию передаваемых результатов ОРД:
- в п. 16 определено, что в сообщении (рапорте) должна быть отражена информация о времени, месте и обстоятельствах получения прилагаемых материалов, документов и иных объектов, полученных при проведении ОРМ.
Отметим, что результаты ОРД равнозначны иным поводам для возбуждения уголовного дела, требования к информационному содержанию которых отсутствуют. Например, было бы необоснованно на уровне нормативного акта под угрозой отказа в принятии заявления устанавливать обязанность заявителя представлять информацию аналогичную указанной в п. 16 Инструкции-776.
Другим аргументом против подобной детализации рапорта об обнаружении признаков преступления является то, что требуемая информация уже должна содержаться в результатах отдельных ОРМ, а ее подробная детализация в рапорте приведет к избыточности его содержания, делая его неким аналогом обвинительного заключения. По нашему мнению, смысл рапорта заключается в фиксации события преступления, а не исполнении роли дополнительной описи к результатам ОРД.
С учетом изложенного считаем нецелесообразным предъявлять дополнительные требования к содержанию рапорта об обнаружении признаков преступления, необоснованно выделяющих его из категории поводов для возбуждения уголовного дела.
- п. 18-20 предъявляют требования к информационному содержанию результатов ОРД в зависимости от направлений их использования.
Логическим продолжением использования оформленных результатов ОРД является их предоставление субъектам уголовно-процессуальной деятельности.
Статья 11 ФЗ об ОРД предусматривает ограниченный перечень направлений использования результатов ОРД, сужающий возможности информационного обеспечения уголовного судопроизводства. Например, отсутствует указание на возможность использования результатов ОРД для обоснования проведения процессуальных действий, не относящихся к следственным или судебным.
С другой стороны, в законодательстве достаточно сложно перечислить все возможные направления использования результатов ОРД. В связи с этим правовая регламентация рассматриваемого аспекта может быть построена путем указания на использование результатов ОРД в рамках процессуальных полномочий их получателей.
Отсутствие прокурора в перечне получателей результатов ОРД также ограничивает возможность использования содержащихся в них сведений по це-
113
лому ряду направлений уголовно-процессуальной деятельности (с целью обоснования заключения и исполнения досудебного соглашения о сотрудничестве; на стадии судебного рассмотрения уголовных дел; для обнаружения новых обстоятельств пересмотра уголовных дел и т.д.).
С учетом изложенного, в предлагаемую нами ст. 143.1 УПК РФ целесообразно включить ч. 3 следующего содержания: «Использование результатов оперативно-розыскной деятельности дознавателем, следователем и прокурором осуществляется в рамках реализации процессуальных полномочий данных субъектов».
Одновременно, ч. 1. ст. 11 ФЗ об ОРД после слов «судебных действий» необходимо дополнить словосочетанием «а также принятия иных процессуальных решений». Подобный подход позволит расширить оперативно-розыскную допустимость использования результатов ОРД. В свою очередь, оставление в ФЗ об ОРД направлений использования результатов ОРД будет служить целевым ориентиром для оперативных сотрудников.
Деятельность субъектов расследования должна основывать на общих принципах работы с сообщением о преступлении (проверка обстоятельств, изложенных в сообщении - принятие процессуального решения).
В связи с этим не выдерживают критики представления о возможности возврата результатов ОРД без принятия процессуального решения [20, с. 83-87; 21, с. 118]. Так, идеи, предполагающей оценку полученных следователем результатов ОРД в качестве сообщения о преступлении только в случае установления им признаков преступления и последующего составления рапорта, придерживался В.Ю. Сафонов. Возможность возврата результатов ОРД данный автор предлагал ввести на период вплоть до принятия решения о возбуждении уголовного дела [20, с. 83-87].
Подобные позиции стали бы ничем иным как правовым обоснованием возможности субъективной оценки результатов ОРД. При этом процесс возврата в отличие от принятия решения об отказе в возбуждении уголовного дела, уходил бы из сферы прокурорского надзора.
В данном контексте представляется верным замечание А.В. Земсковой о том, что «уголовно-процессуальная деятельность началась в связи с появлением повода к возбуждению уголовного дела. И она не может прекращаться потому, что следователь придет к выводу о необходимости продолжения оперативной разработки» [22, с. 166].
Проверка результатов ОРД должна осуществляться в рамках определения достаточности оснований для возбуждения уголовного дела. Необходимо учитывать объем работы, проделанный органом, осуществляющим ОРД, по документированию преступной деятельности, целью которой является обнаружение события преступления, изобличение лица или лиц, виновных в его совершении. Зачастую же проверочные мероприятия осуществляются не с целью дополнения и уточнения полученных сведений, а путем сплошной переделки результатов ОРД (например, повторных опросов ранее опрошенных лиц в порядке ст. 144 УПК РФ). Причина этому видится в субъективной установке недоверия к результатам ОРД.
Подобная перепроверка вызывает справедливую критику в теории ОРД [23; 9, с. 213-214] и практике. Краснодарским краевым судом, в частности, отмечалось, что законодательство не содержит императивных указаний, обязывающих следователя проводить дополнительную проверку результатов ОРМ, послуживших поводом для возбуждения уголовного дела [23].
Исходя из этого, необходимость проверки результатов ОРД на этапе решения вопроса о возбуждении уголовного дела должна, на наш взгляд, определяться целесообразностью, а не шаблонными установками. Данный вопрос достаточно сложно регламентировать в праве, так как он в большей степени относится к сфере профессионального правосознания.
В завершении отметим, что несмотря на то, что результаты ОРД обладают безусловной познавательной ценностью для уголовного судопроизводства, регламентации процедуры их введения в УПК РФ нет. Заменой этому выступают положения ст. 11 ФЗ об ОРД и Инструкции-776, которые достаточно подробно регламентируют порядок передачи результатов ОРД. Хотя подобная практика и является временной, вынужденной мерой, но в то же время она не решает проблем стратегического характера, препятствующих эффективному информационному обеспечению уголовного судопроизводства.
Список литературы
1. Приказ МВД России, Минобороны России, ФСБ России, ФСО России, ФТС России, СВР России, ФСИН России, ФСКН России, СК России от
27.09.2013 № 776/703/509/507/1820/42/535/398/68 «Об утверждении Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд» // Российская газета. 2013. № 282.
2. Гусев В.А., Луговик В.Ф. Теория оперативно-розыскных процедур: монография. М.: Проспект, 2019. 336 с.
3. Приказ МВД России от 20.06.1996 № 334 «Об утверждении Инструкции по организации взаимодействия подразделений и служб органов внутренних дел в расследовании и раскрытии преступлений» Документ утратил силу // СПС «КонсультантПлюс».
4. Апелляционное определение Амурского областного суда от
14.10.2014 по делу № 22-1498/14 // СПС «КонсультантПлюс».
5. Бюллетень Верховного Суда Республики Калмыкия и Управления Судебного Департамента при Верховном Суде Российской Федерации в Республики Калмыкия. 2003. № 2.
6. Приговор Ноябрьского городского суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 03.05.2012 по делу № 1-146/2012 // ГАС РФ «Правосудие» [Электронный ресурс]. URL: https://noyabrsky--ynao.sudrf.ru/modules.php?name=sud_delo&srv_num=1&name_op=doc&number=5 366242&delo_id=1540006&new=0&text_number=1 (дата обращения: 10.05.2021).
7. Рыжаков А.П. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации: постатейный. 9-е издание, переработанное / Подготовлен для системы «КонсультантПлюс», 2014.
115
8. Рыжаков А.П. Понятие и правовой статус субъекта, именуемого в уголовном процессе «подозреваемый»: комментарий к статье 46 УПК РФ // Подготовлен для системы «КонсультантПлюс», 2005.
9. Зажицкий В.И. Результаты оперативно-розыскной деятельности в уголовном судопроизводстве: теория и практика. СПб.: Издательство Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2006. 449 с.
10. Теория оперативно-розыскной деятельности: Учебник / под ред. К.К. Горяинова, В.С. Овчинского, Г.К. Синилова. М.: ИНФРА-М, 2006. 832 с.
11. Апелляционное определение Челябинского областного суда от 28.01.2014 по делу № 10-479/2014 // СПС «КонсультантПлюс».
12. Кримшальний процессуальний кодекс Украши 2013 // Верховна Рада Украши. [Электронный ресурс]. URL: https://zakon.rada.gov.ua/laws/show/4651-17#Text (дата обращения: 09.05.2021).
13. Code of Criminal Procedure 2003 // Riigi Teataja [Электронный ресурс]. URL: https://www.riigiteataja.ee/en/eli/530102013093/consolide (дата обращения: 09.05.2021).
14. Investigatory Powers Act 2016 // National Archives [Электронный ресурс]. URL: https://www.legislation.gov.uk/ukpga/2016/25/contents (дата обращения: 13.05.2021).
15. Regulation of Investigatory Powers Act 2000 // National Archives [Электронный ресурс]. URL: https://www.legislation.gov.uk/ukpga/2000/23/contents (дата обращения: 13.07.2020).
16. Доктринальная модель уголовно-процессуального доказательственного права РФ / автор основной идеи А.С. Александров, 2015 // Международная ассоциация содействия правосудию [Электронный ресурс]. URL: https://www.iuaj.net/node/1766 (дата обращения: 09.05.2021).
17. Приказ Генпрокуратуры России, МВД России, МЧС России, Минюста России, ФСБ России, Минэкономразвития России, ФСКН России от 29.12.2005 № 39/1070/1021/253/780/353/399 «О едином учете преступлений» // Российская газета. 2006. № 13.
18. Луговик В.Ф. Оперативно-розыскной кодекс Российской Федерации: авторский проект. Омск, 2014 // Оперативно-розыскная деятельность: научно-образовательный портал [Электронный ресурс]. URL: https://ordrf.ru (дата обращения: 10.05.2021).
19. Ефремов А.М. Процессуальный статус оперативно-розыскной деятельности в уголовном судопроизводстве // Оперативник (сыщик). 2004. № 1. С. 9-13.
20. Сафонов В.Ю. Правовые предпосылки и этапы реализации результатов оперативно-розыскной деятельности в досудебном производстве: дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2005. 202 с.
21. Шананин М.Г. Тактика использования результатов оперативно-розыскной деятельности для подготовки и проведения следственных действий (генезис, теория и практика): дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2004. 199 с.
22. Земскова А.В. Теоретические основы использования результатов оперативно-розыскной деятельности при расследовании преступлений: дис. ...
116
докт. юрид. наук. М., 2002. 423 с.
23. Постановление Президиума Краснодарского краевого суда от 05.06.2013 по делу № 44у-296/13 // СПС «КонсультантПлюс».
Семенчук Василий Владимирович, канд. эконом. наук, доцент, заместитель начальника кафедры, semenchuk_ord@mail.ru, Россия, Хабаровск, Дальневосточный юридический институт МВД России
THE LEGAL REGULA TIONIMPROVEMENT OF THE TRANSFERRING OF THE RESULTS OF THE OPERATIVE-INVESTIGATIVE ACTIVITY TO THE CRIMINAL PROCEEDINGS
V. V. Semenchuk
In the article considering the problems of criminal procedural regulation of the transferring results of the operative-investigative activity to the criminal proceedings and their consequences. The author presented a set of measures to improve the legal regulation of the relations in question taking into account the harmonization legislation in the area of the operative-investigative activity and the criminal proceedings.
Key words: operative-investigative activity, criminal proceedings, transferring of the results, collecting of the evidence, detection of the crimes.
Semenchuk Vasilii Vladimirovich, candidate of economic sciences, Associate Professor, deputy head of the department, semenchuk_ord@mail.ru, Russia, Khabarovsk, Far Eastern Law Institute of the Russian Interior
УДК 336.14 + 343.98 DOI: 10.24412/2071-6184-2021-3-117-125
НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ЗАЩИТЫ НАЦИОНАЛЬНЫХ ПРОЕКТОВ ПОСРЕДСТВОМ ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
А.В. Телков
Рассмотрены отдельные вопросы использования информационно-коммуникационных и цифровых технологий с целью предотвращения нецелевого расходования и хищения бюджетных средств, выделяемых на реализацию национальных проектов; отмечены существующие проблемы противодействия указанным преступлениям и предложены меры по повышению эффективности оперативно-розыскной деятельности органов внутренних дел по противодействию данным противоправным деяниям путем использования информационных ресурсов, применения различных программных комплексов (систем) и иных цифровых технологий.
Ключевые слова: национальные проекты, защита бюджетных средств, противодействие преступлениям, подразделения экономической безопасности и противодействия коррупции, информационно-коммуникационные технологии, оперативно-розыскные мероприя-
117
