CC BY
85антимонопольного управления Уральского государственного экономического университета, кафедра конституционного и международного права Уральского института управления - филиала Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ.
СHURKINA, LUDMILA M. - Ph.D. in Law, Associate Professor, Department of Competition Law and Antimonopoly Management, Ural State University of Economics; Department of Constitutional and International Law, Ural Institute of Management, a branch of the Russian Academy of National Economy and Public Administration under the President of the Russian Federation ([email protected]).
УДК 349.7
ЛИЗИКОВА М.С.
СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ МЕЖДУНАРОДНОГО РЕЖИМА РЕГУЛИРОВАНИЯ
БЕЗОПАСНОСТИ В ОБЛАСТИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ АТОМНОЙ ЭНЕРГИИ
Ключевые слова: глобальный режим ядерной безопасности, международное регулирование ядерной безопасности, МАГАТЭ, атомная энергетика, ядерная безопасность, АЭС «Фукусима-1», принципы ядерной безопасности, международные ядерные конвенции, нормы безопасности МАГАТЭ.
В статье показано значение глобального режима обеспечения ядерной безопасности, раскрыта роль юридических инструментов (международных ядерных конвенций и норм безопасности), как составных его элементов, выделены и рассмотрены ключевые этапы развития и совершенствования международно-правового регулирования ядерной безопасности, отражены новейшие изменения и тенденции в рассматриваемой области. Отмечено, что отсутствие независимости и прозрачности регулирующего органа, несоответствия требований законов, нормативных актов и технических стандартов уровню международных стандартов приводит к трагическим последствиям. Примером последствий несоблюдения принципов ядерной безопасности, в частности, является авария на японской АЭС. Потому представляется важным создание не только системы норм безопасности, но и условий, необходимых для обеспечения их применения всеми участниками деятельности в области использования атомной энергии.
LIZIKOVA, MS.
IMPROVEMENT OF THE INTERNATIONAL REGIME OF REGULATION OF SAFETY IN THE AREA OF USAGE OF ATOMIC ENERGY
Keywords: global nuclear safety regime, international regulation of nuclear safety, IAEA, nuclear power, nuclear safety, nuclear power plant "Fukushima-1", the principles of nuclear safety, international nuclear safety Conventions, IAEA safety standards.
In the article shows the importance of the global nuclear safety regime, reveals the role of legal instruments (international nuclear conventions and safety standards) as its constituent elements, highlights and discusses the key stages of development and improvement of international legal regulation of nuclear safety, reflects the latest changes and trends in the field. It is noted that the lack of independence and transparency of the regulatory authority, non-compliance of the requirements of laws, regulations and technical standards with international standards leads to tragic consequences. An example of the consequences of non-compliance with nuclear safety principles, in particular, is the accident at the Japanese nuclear power plant. Therefore, it is important to create not only a system of safety standards, but also the conditions necessary to ensure its application by all participants of activity in the field of atomic energy usage.
Обязательным условием осуществления деятельности в области использования атомной энергии является обеспечение безопасности. Под обеспечением безопасности в данном случае понимается защита людей и охрана окружающей среды от радиационных рисков, а также обеспечение безопасности установок и деятельности, связанных с ними [1]. На сегодняшний день проблемы обеспечения безопасности в области использования атомной энергии характеризуются глобальными масштабами и исключительной актуальностью. Это обусловлено повышением роли атомной энергетики во всем мире, стремительно возрастающим числом новых государств, приступающих к осуществлению ядерных энергетических программ, инцидентом, произошедшим на АЭС «Фукусима - 1», а также усилением международных требований как к обеспечению ядерной и радиационной безопасности, так и к охране окружающей среды.
Ответом на вызовы, стоящие перед мировой атомной энергетикой, способствующим достижению соответствия предъявляемым требованиям, предотвращению и недопущению ядерных инцидентов в будущем призвано способствовать постоянное совершенствование глобального режима ядерной безопасности, основу которого составляют базирующиеся на принципах ядерной безопасности международные конвенции, поддерживающие их международные нормы ядерной безопасности, международные рассмотрения и услуги в области безопасности, институциональные и контрольные механизмы, площадки для обмена опытом и экспертными знаниями в рассматриваемой сфере. Укреплению и поддержанию режима способствуют и усилия, предпринимаемые каждым государством, направленные на создание
национальной законодательной и регулирующей основы, участие в международном сотрудничестве по выработке согласованных подходов и требований к обеспечению безопасности.
Как отмечается, в Докладе Международной группы по ядерной безопасности, несмотря на эффективность всех элементов глобального режима ядерной безопасности, им требуется укрепление в части необходимости изучения и расширения использования наилучшей практики других стран, обеспечения «в максимально возможной степени» согласованности национальных правил регулирования безопасности, расширения обмена опытом эксплуатации ядерных установок, а также многонационального сотрудничества в области анализа безопасности новых проектов АЭС [2].
Основными юридическими инструментами международного режима обеспечения безопасности в области использования атомной энергии являются международные правовые нормы, закрепленные в универсальных международных ядерных договорно-правовых документах, которые юридически обязательны для участвующих государств. Их формирование, начавшееся во второй половине ХХ века, завершилось к 90-м годам. За этот период была принята основная масса конвенций [3], положения, которых регулируют ключевые направления обеспечения ядерной безопасности: нераспространение ядерного оружия, ответственность за ядерный ущерб, готовность и реагирование в случае ядерных инцидентов и аварийных ситуаций, физическую защиту, ядерную безопасность и безопасность обращения с отработавшим ядерным топливом и о безопасности обращения с радиоактивными отходами.
На следующем этапе формирования международно-правового режима регулирования ядерной безопасности (2000-2010 гг.) первостепенной задачей стала выработка всеобъемлющего и скоординированного международного подхода к усилению физической ядерной безопасности, в то время, как вопросы эксплуатационной безопасности АЭС, по справедливой оценке специалистов [4], отошли на второй план. Следует отметить взаимосвязь режимов обеспечения ядерной и физической ядерной безопасности. Как отмечено в Докладе Международной группы по ядерной безопасности, «эти виды деятельности, несмотря на различие их целей, частично перекрываются. Действия, предпринимаемые в порядке осуществления одного из этих видов деятельности, могут оказывать влияние на другие» [5].
Результатом сделанных в этом направлении шагов явилось принятие в 2005 г. Поправки к Конвенции о физической защите ядерного материала [6], вступившей в силу 8 мая 2016 г., которая, благодаря расширению сферы применения мер физической защиты, способствует снижению уязвимости государств-участников в отношении ядерного терроризма. Отметим также принятие Конвенции о борьбе с актами ядерного терроризма, положения которой предусматривают обязанность для государств-участников введения уголовной ответственности за незаконное владение и использование ядерного или радиоактивного материала и использование или повреждение ядерных установок. В настоящее время продолжается работа по совершенствованию международно-правовых актов в данном направлении. Согласно Плану деятельности МАГАТЭ по физической ядерной безопасности на 2018-2021 годы [7], актуальной является задача универсализации этих международных соглашений, а также побуждение государств-членов МАГАТЭ к их ратификации.
В этот же период международно-правовая база регулирования безопасности была дополнена Кодексом поведения по обеспечению безопасности и сохранности радиоактивных источников (2003 г.) и Кодексом поведения по безопасности исследовательских реакторов (2004 г.), придерживаться которых обязались многие государства-члены.
Инцидент на АЭС «Фукисима-1», произошедший в 2011 году, стал началом нового этапа в развитии международного режима регулирования ядерной безопасности, вновь поставив на повестку дня вопрос о необходимости его совершенствования. В ответ на открывшиеся пробелы регулирования ряд государств выступил с инициативами по внесению поправок и изменений в отдельные международно-правовые акты.
Прежде всего изменений требовали положения Конвенции об оперативном оповещении о ядерной аварии 1986 г., а также Конвенции о ядерной безопасности 1994 г. - документа, который в большей степени, чем иные международные конвенции, отвечает целям укрепления глобального режима ядерной безопасности. Результатом этих инициатив явилось принятие в
2015 г. Венского заявления по ядерной безопасности «О принципах обеспечения достижения цели Конвенции о ядерной безопасности, касающейся предотвращения аварий и смягчения радиологических последствий» [8]. В нем предусмотрено экспертное коллегиальное рассмотрение практики включения в национальные требования и регулирующие положения государств-участников, измененных в соответствии с содержащимися в Заявлении принципами технических критериев и норм, обязательность проведения комплексных и систематических оценок АЭС, а также необходимость учета в национальных нормативных актах норм безопасности МАТАТЭ.
Следует отметить, что в настоящее время эти принципы учитываются при осуществлении мер по укреплению ядерной безопасности. Как отмечается в Докладе 7-го Совещания договаривающихся сторон Конвенции о ядерной безопасности [9], государства-участники пересмотрели свои национальные требования; государства, приступающие к реализации ядерно-энергетических программ, обязуются учесть их при разработке своих национальных требований; эти принципы отражаются в национальных докладах государств-участников об осуществлении Конвенции о ядерной безопасности, а также в требованиях безопасности МАГАТЭ и других документах Агентства.
Кроме того, совершенствование международного режима регулирования ядерной безопасности диктует необходимость изменения существующего международного правового регулирования международной ответственности за ядерный ущерб. К числу накопленных проблем в этой сфере относятся: несоответствие принципам современного международного экологического права; необходимость увеличения сумм компенсации и финансового обеспечения; внедрение механизмов возмещения ущерба в случае превышения размеров ответственности оператора и правовой помощи пострадавшим в результате ядерного инцидента; принятие национальных законов, согласующихся с существующими конвенциями о ядерной ответственности, а также присоединение и другие.
Средством обеспечения выполнения обязательств, вытекающих из международных ядерных конвенций, являются нормы, принимаемые МАГАТЭ и иными международными организациями, осуществляющими деятельность в области использования атомной энергии. Среди них важнейшее значение имеют нормы безопасности МАГАТЭ, которые представляют собой «широко признанный базис для обеспечения ядерной безопасности и достигли стадии завершенности, которая позволяет использовать их в качестве инструмента достижения согласованности практики обеспечения безопасности в глобальном масштабе» [10].
Такая роль норм безопасности обусловлена их всеобъемлющим характером, отражением в них наилучшей международной практики и даже, когда это возможно, ее опережением, привлечением к участию в их разработке широкого круга представителей международной атомной отрасли, рассмотрением во всех государствах-членах и сопоставлением с существующими национальными требованиями и практикой, а также широким распространением. В этом контексте, показательно, что, несмотря на рекомендательный характер норм безопасности, многие государства применяют их в качестве основы для национальных стандартов и правил безопасности. Обязательными же они являются для государств, получающих помощь МАГАТЭ, а также для работы самого Агентства.
Высокая степень международного признания, соответствие цели поддержания максимально достижимого уровня обеспечения ядерной безопасности диктуют необходимость регулярного пересмотра, обновления и совершенствования норм безопасности.
Разработка программы стандартов по ядерной безопасности (NUSS), состоявшей из Сводов положений («Правительственная организация», «Выбор площадок», «Проектирование», «Эксплуатация», «Обеспечение качества») и отдельных Руководств по безопасности [11], которые в полном смысле слова не являлись рекомендациями, а содержали признанные на международном уровне рациональные практические методы, восходит к 1974 году. Начиная же с середины 90-х годов ХХ века, эта деятельность уже осуществляется на основе системного подхода, охватывающего все виды установок и видов деятельности. Именно в этот период получает одобрение категория публикации норм безопасности МАГАТЭ «Основы безопасности». Вошедшие в нее первыми документы - «Безопасность ядерных установок» [12], «Безопасность обращения с радиоактивными отходами» [13], «Радиационная защита и
безопасность источников радиации» [14] - были положены в основу работы над проектом упомянутой ранее Конвенции о ядерной безопасности. Кроме того, они послужили фундаментом для формирования общей философии ядерной безопасности, которая нашла отражение в «Основополагающих принципах безопасности» [15].
Оформление концептуальной основы, принципиально изменило взгляд на значение норм безопасности, придав им статус глобального ориентира, обеспечивающего согласованный во всем мире подход к обеспечению ядерной безопасности. Это, в свою очередь, явилось весомой причиной для масштабного пересмотра на основе идеи подлинной интеграции всех включенных в серию областей, разработанных к этому времени норм, в результате чего изменилась их структура. Ставшая на сегодняшний день классической, иерархия норм безопасности (Основ безопасности - Общие требования по безопасности - Конкретные требования по безопасности -Общие руководства по безопасности - Конкретные руководства по безопасности) окончательно сложилась к 2009 году. Изменения коснулись не только формы, но и содержания. В этой части они проявились, в первую очередь, в значительном расширении круга тем, включенных в «Общие требования по безопасности». В их число вошли: правительственная, законодательная и регулирующая основа безопасности; руководство и управление в целях безопасности; радиационная защита и безопасность радиационных источников; обращение с радиоактивными отходами перед захоронением; оценка безопасности для установки деятельности; вывод из эксплуатации и прекращение деятельности; аварийная готовность и реагирование [16].
Целью текущего пересмотра норм безопасности, обусловленного необходимостью «глобальных усилий» [17] по учету в них «уроков» аварии на АЭС «Фукусима - 1», является создание всеобъемлющего свода требований безопасности. Эта работа, по данным МАГАТЭ [18], на сегодняшний день более чем на 90% завершена. Всего в ходе ее осуществления планируется подготовить 134 документа. В их число входят как пересмотренные и обновленные нормы безопасности, так новые, из категории «Руководства по безопасности», отражающие самые современные и актуальные задачи в обеспечении безопасности. Например, такие, как: «Мероприятия по прекращению ядерной радиологической аварийной ситуации» (GSG-11: Arrangements for the Termination of a Nuclear of Radiological Emergency. 2018); «Комплексная оценка безопасности и принятие решений» (Integrated Safety Assessment and Decision Making); «Строительство ядерных установок» (SSG-38: Construction for Nuclear Installations. 2015); «Проектирование электроэнергетических систем атомных электростанций» (SSG-34: Design of Electrical Power Systems for Nuclear Power Plants. 2016); «Проектирование контрольно-измерительных систем для атомных электростанций» (SSG-39: Design of Instrumentation and Control Systems for Nuclear Power Plants. 2016); «Оценка применения общих требований к проектированию АЭС» (Assessment of the Application of General Requirements for Design of Nuclear Power Plants); «Радиоизотопные установки» (Radioisotope Production Facilities); «Радиационная безопасность и нормативный контроль потребительских товаров» (Radiation Safety and Regulatory Control for Consumer Products) и др.
В обновленных нормах безопасности особое внимание сконцентрировано на технических и институциональных «уроках». Помимо инженерных и/или эксплуатационных усовершенствований, основанных на изучении уязвимости конструкций предыдущего поколения реакторов, расширена область применения норм, за счет распространения их требований не только на существующие ядерные установки, но и на инновационные конструкции реакторов и других установок ядерного топливного цикла, а также на новые виды деятельности; уточнено применение принципа глубокоэшелонированной защиты применительно к инновационным проектам; разрабатываются нормы по эффективному применению вероятностных подходов. Кроме того, нормы безопасности содержат уточненные критерии, определяющие эффективность регулирующего органа, с тем, чтобы предотвратить организационные сбои в его деятельности, предусматривают меры по совершенствованию индивидуальных экспертных обзоров, уделяют повышенное внимание вопросам готовности и реагирования в случае ядерной или радиологической аварийной ситуации, в том числе в отношении перехода к ситуации существующего облучения, а также смягчению ее последствий.
Однако несмотря на предпринимаемые усилия по созданию всеобъемлющих норм безопасности, все же основным критерием их эффективности, выступает надлежащее
применение на практике. Трагическим примером последствий несоблюдения принципов ядерной безопасности, в частности, отсутствия независимости и прозрачности регулирующего органа, несоответствия требований законов, нормативных актов и технических стандартов уровню международных стандартов, является произошедшая авария на японской АЭС [19]. Потому представляется важным создание не только системы норм безопасности, но и условий необходимых для обеспечения их применения всеми участниками деятельности в области использования атомной энергии.
Таким образом, международный режим регулирования безопасности в области использования ядерной энергии функционирует на высоком уровне благодаря непрерывному совершенствованию, направленному на повышение его эффективности. При этом положительное влияние на повышение его действенности может быть достигнуто за счет активизации стран-членов МАГАТЭ по ратификации международных конвенций в области ядерной безопасности, физической ядерной безопасности и ответственности за ядерный ущерб, дальнейшего усиления глобального признания норм ядерной безопасности МАГАТЭ, побуждения к использованию их в качестве средства согласования норм и требований национальной безопасности, а также создания условий для применения их всеми участниками деятельности в области использования атомной энергии.
Литература и источники
1. См. : Основополагающие принципы безопасности. Серия норм МАГАТЭ по безопасности, № SF-1. МАГАТЭ. Вена, 2007.
2. Доклад Международной группы по ядерной безопасности «Укрепление глобального режима ядерной безопасности». INSAG-21. МАГАТЭ, Вена, 2014.
3. Парижская конвенция об ответственности перед третьей стороной в области ядерной энергии (1960 г.), Договор о нераспространении ядерного оружия (1968 г.), Венская конвенция о гражданской ответственности за ядерный ущерб (1963 г.), Брюссельская дополнительная конвенция, подписанная (1963 г.), Протокол о внесении поправок в Венскую конвенцию о гражданской ответственности за ядерный ущерб и Конвенция дополнительном возмещении за ядерный ущерб (1997 г.), Брюссельской конвенцией о гражданской ответственности в области морских перевозок ядерных материалов от (1971 г.), Совместный протокол (1992 г.), Конвенция об оперативном оповещении о ядерной аварии (1986 г.), Конвенция о помощи в случае ядерной аварии или радиационной аварийной ситуации (1986 г.), Конвенция о физической защите ядерного материала и ядерных установок (1980 г.), Конвенция о ядерной безопасности (1994 г.), Объединенная конвенция о безопасности обращения с отработавшим ядерным топливом и о безопасности обращения с радиоактивными отходами (1997 г.).
4. Укрепление международно-правовой базы ядерной безопасности в свете уроков «Фукусимы» // http://www.atomic-energy.ru/articles/2013/05/16/41607.
5. Доклад Международной группы по ядерной безопасности «Взаимосвязь между безопасностью и физической безопасностью на атомных электростанциях». INSAG-24. Вена: МАГАТЭ, 2014. С. 24.
6. Поправка к Конвенции о физической защите ядерного материала (INFCIRC/274/Rev.1/Mod.1) // https://www.iaea.org/sites/default/files/infcirc274r1m1_rus.pdf.
7. План по физической ядерной безопасности на 2018-2021 годы (GC(61)/24) // https://www-legacy.iaea.org/About/Policy/GC/GC61/GC61Documents/Russian/gc61-24_rus.pdf.
8. Венское заявление по ядерной безопасности (INFCIRC/872) // https://www.iaea.org/sites/default/files/infcirc872_rus.pdf.
9. 7-е Совещание договаривающихся сторон Конвенции о ядерной безопасности по рассмотрению 27 марта - 7 апреля 2017 года. Вена, Австрия. Краткий доклад. CNS/7RM/2017/08_Final // www-ns.iaea.org/downloads/ni/safety_convention/2017-cnc-summary-report-russian-final.pdf.
10. Доклад Международной группы по ядерной безопасности «Укрепление глобального режима ядерной безопасности». INSAG-21. МАГАТЭ, Вена, 2014.
11. Lansiti E., Konstantinov L. Nulear Safety Standards (NUSS) Programme- Progress Report // https://www.iaea.org/sites/default/files/publications/magazines/bulletin/bull20-5/20502004655.pdf.
12. The Safety of Nuclear Installations, Safety Series No. 110, IAEA, Vienna (1993).
13. The Principles of Radioactive Waste Management, Safety Series No. 111 -F, IAEA, Vienna (1995).
14. Radiation Protection and the Safety of Radiation Sources, Safety Series No. 120, IAEA, Vienna (1996).
15. Основополагающие принципы безопасности. Серия норм МАГАТЭ по безопасности, № SF-1. МАГАТЭ, Вена, 2006.
16. Structure of the IAEA safety standards and current status. Vienna, May 2009, http://www-ns.iaea.org/downloads/standards/status.pdf.
17. A report by the International Nuclear Safety Group «Ensuring robust national nuclear safety systems — institutional strength in depth». INSAG-27 // https://www-pub.iaea.org/MTCD/Publications/PDF/P1779_web.pdf.
18. Long term structure of the IAEA safety standards and current status. May 2019 // http://www-ns.iaea.org/committees/files/CSS/205/status.pdf.
19. Alvarenga, M. A. B., Frutuoso e Melo, P. F. Including severe accidents in the design basis of nuclear power plants: An organizational factors perspective after the Fukushima accident // Annals of nuclear energy. Т: 79. Р. 68-77.
References and Sources
1. Sm.: Osnovopolagayushchie principy bezopasnosti. Seriya norm MAGATE po bezopasnosti, №2 SF-1. MAGATE. Vena, 2007.
2. Doklad Mezhdunarodnoj gruppy po yadernoj bezopasnosti «Ukreplenie global'nogo rezhima yadernoj bezopasnosti». INSAG-21. MAGATE, Vena, 2014.
3. Parizhskaya konvenciya ob otvetstvennosti pered tret'ej storonoj v oblasti yadernoj energii (1960 g.), Dogovor o nerasprostranenii yadernogo oruzhiya (1968 g.), Venskaya konvenciya o grazhdanskoj otvetstvennosti za yadernyj ushcherb (1963 g.), Bryussel'skaya dopolnitel'naya konvenciya,
podpisannaya (1963 g.), Protokol o vnesenii popravok v Venskuyu konvenciyu o grazhdanskoj otvetstvennosti za yadernyj ushcherb i Konvenciya dopolnitel'nom vozmeshchenii za yadernyj ushcherb (1997 g.), Bryussel'skoj konvenciej o grazhdanskoj otvetstvennosti v oblasti morskih perevozok yadernyh materialov ot (1971 g.), Sovmestnyj protokol (1992 g.), Konvenciya ob operativnom opoveshchenii o yadernoj avarii (1986 g.), Konvenciya o pomoshchi v sluchae yadernoj avarii ili radiacionnoj avarijnoj situacii (1986 g.), Konvenciya o fizicheskoj zashchite yadernogo materiala i yadernyh ustanovok (1980 g.), Konvenciya o yadernoj bezopasnosti (1994 g.), Ob"edinennaya konvenciya o bezopasnosti obrashcheniya s otrabotavshim yadernym toplivom i o bezopasnosti obrashcheniya s radioaktivnymi othodami (1997 g.).
4. Ukreplenie mezhdunarodno-pravovoj bazy yadernoj bezopasnosti v svete urokov «Fukusimy» // http://www.atomic-energy.ru/articles/2013/05/16/41607.
5. Doklad Mezhdunarodnoj gruppy po yadernoj bezopasnosti «Vzaimosvyaz' mezhdu bezopasnost'yu i fizicheskoj bezopasnost'yu na atomnyh elektrostanciyah». INSAG-24. Vena: MAGATE, 2014. S. 24.
6. Popravka k Konvencii o fizicheskoj zashchite yadernogo materiala (INFCIRC/274/Rev.1/Mod.1) // https://www.iaea.org/sites/default/files/infcirc274r1m1_rus.pdf.
7. Plan po fizicheskoj yadernoj bezopasnosti na 2018-2021 gody (GC(61)/24) // https://www-legacy.iaea.org/About/Policy/GC/GC61/GC61Documents/Russian/gc61-24_rus.pdf.
8. Venskoe zayavlenie po yadernoj bezopasnosti (INFCIRC/872) // https://www.iaea.org/sites/default/files/infcirc872_rus.pdf.
9. 7-e Soveshchanie dogovarivayushchihsya storon Konvencii o yadernoj bezopasnosti po rassmotreniyu 27 marta - 7 aprelya 2017 goda. Vena, Avstriya. Kratkij doklad. CNS/7RM/2017/08_Final // www-ns.iaea.org/downloads/ni/safety_convention/2017-cnc-summary-report-russian-final.pdf.
10. Doklad Mezhdunarodnoj gruppy po yadernoj bezopasnosti «Ukreplenie global'nogo rezhima yadernoj bezopasnosti». INSAG-21. MAGATE, Vena, 2014.
11. Lansiti E., Konstantinov L. Nulear Safety Standards (NUSS) Programme- Progress Report // https://www.iaea.org/sites/ default/files/publications/magazines/bulletin/bull20-5/20502004655.pdf.
12. The Safety of Nuclear Installations, Safety Series No. 110, IAEA, Vienna (1993).
13. The Principles of Radioactive Waste Management, Safety Series No. 111 -F, IAEA, Vienna (1995).
14. Radiation Protection and the Safety of Radiation Sources, Safety Series No. 120, IAEA, Vienna (1996).
15. Osnovopolagayushchie principy bezopasnosti. Seriya norm MAGATE po bezopasnosti, № SF-1. MAGATE, Vena, 2006.
16. Structure of the IAEA safety standards and current status. Vienna, May 2009, http://www- ns.iaea.org/downloads/standards/status.pdf.
17. A report by the International Nuclear Safety Group «Ensuring robust national nuclear safety systems — institutional strength in depth». INSAG-27 // https://www-pub.iaea.org/MTCD/Publications/PDF/P1779_web.pdf.
18. Long term structure of the IAEA safety standards and current status. May 2019 // http://www-ns.iaea.org/committees/files/CSS/205/status.pdf.
19. Alvarenga, M. A. B., Frutuoso e Melo, P. F. Including severe accidents in the design basis of nuclear power plants: An organizational factors perspective after the Fukushima accident // Annals of nuclear energy. T: 79. R. 68-77.
ЛИЗИКОВА МАРИНА СЕРГЕЕВНА - кандидат юридических наук, научный сотрудник сектора предпринимательского и корпоративного права Института государства и права РАН.
LIZIKOVA, MARINA S. - Ph.D. in Law, Research Fellow of the Business and Corporate Law Department, Institute of State and Law, Russian Academy of Sciences ([email protected]).
УДК 341
МИЛЮКОВА М.А., ШАРОНИНА А.М. АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ДВУСТОРОННЕГО СОТРУДНИЧЕСТВА ФИНЛЯНДИИ В
АРКТИЧЕСКОМ РЕГИОНЕ
Ключевые слова: Арктика, международное частное право, арктическая политика, международно-правовое сотрудничество, Финляндия.
Статья исследует приоритеты арктического сотрудничества Финляндской Республики, а также ряд важных особенностей двустороннего сотрудничества данного государства с Китайской Народной Республикой и Российской Федерацией в рамках существующих межправительственных соглашений, соглашений о сотрудничестве. Также дана характеристика совместной деятельности субъектов частного права в области судоходства и судостроения в рамках реализации различных проектов в Арктическом регионе.
MILYUKOVA, M.A., SHARONINA, A M. ACTUAL ISSUES OF THE BILATERAL COOPERATION OF FINLAND IN THE ARCTIC REGION
Keywords: Arctic, private international law, Arctic policy, international-legal cooperation, Finland.
The article researched the priorities of the Arctic cooperation of the Republic of Finland, as well as several important features of the bilateral cooperation of this state with the People's Republic of China and with the Russian Federation within the framework of existing intergovernmental agreements and cooperation agreements. Also it given the characteristic of joint activity of the subjects of private law in the field of navigation and shipbuilding industry within the frameworks of the implementation of different projects in the Arctic region.
Финляндская Республика - одно из восьми арктических государств (помимо Российской Федерации, США, Канады, Норвегии, Дании, Исландии и Швеции), чья территория пересекается Северным полярным кругом, что обусловливает особую роль данного государства в определении правового статуса Арктического региона. Не имея прямого выхода к Северному Ледовитому океану, Финляндия, тем не менее, играет существенную роль в международных экономических отношениях в Арктическом регионе, выступает одним из главных центров научного и культурного сотрудничества среди арктических государств.
