CC BY
88
Уголовное право, уголовный процесс
УДК 343.12 С.М. Прокофьева*
Совершенствование механизма реализации своих прав участниками уголовного судопроизводства
Статья посвящена исследованию правового статуса лиц, вовлеченных в уголовное судопроизводство, и совершенствованию способов осуществления ими своих прав. Автор обращает внимание на необходимость реального действия принципа взаимной ответственности, который предполагает ответственность не только граждан перед государством, но и ответственность государства перед личностью и обществом.
Ключевые слова: уголовный процесс, участники уголовного судопроизводства, правовой статус, прекращение уголовного дела, частное и публичное обвинение.
S.M. Prokofjeva*. Perfection of the mechanism of realization by participants of criminal procedure of the rights
Clause is devoted to research of a legal status of the persons involved in criminal legal proceedings, and perfection of ways of realization of the rights by them. The author pays attention to necessity of real action of a principle of the mutual responsibility which assumes the responsibility not only citizens before the state, but also the responsibility of the state before the person and a society.
Keywords, criminal trial, participants of criminal legal proceedings, a legal status, the termination of criminal case, private and public charge.
Лица, участвующие в уголовном судопроизводстве, наделены определенными процессуальными правами и обязанностями. Однако следует отметить, что правовой статус лиц, вовлеченных в уголовное судопроизводство, носит двойственный характер. С одной стороны, это, действительно, участники уголовного процесса, имеющие определенные права и обязанности в зависимости от статуса, который они занимают в уголовном деле. С другой стороны, эти лица обладают конституционным статусом человека и гражданина.
Под конституционным статусом понимаются наиболее важные права и свободы человека и гражданина, которые носят естественно-правовой характер и в связи с этим являются неотъемлемыми и неотчуждаемыми, будучи закрепленными, охраняемыми и поддерживаемыми Конституцией государства. В связи с этим совершенствование правового статуса участников уголовного судопроизводства возможно только в контексте укрепления конституционных гарантий прав, свобод и законных интересов личности в сфере уголовно-процессуальных отношений.
К личным конституционным правам человека, наиболее затрагиваемым в уголовном судопроизводстве, относятся,
- право на жизнь (ст. 20);
- свободу и личную неприкосновенность (ст. 22);
- неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений (ст. 23);
- неприкосновенность жилища (ст. 25);
- право на пользование родным языком (ч. 2 ст. 26) и др.
Среди социально-экономических и культурных прав человека, закрепленных в Конституции РФ и имеющих к уголовному судопроизводству непосредственное отношение, необходимо указать следующие,
* Прокофьева, Светлана Михайловна, профессор кафедры уголовного процесса Санкт-Петербургского университета МВД России, подполковник милиции, доктор юридических наук, профессор. Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, 1. Тел. (812) 744-22-38. E-mail, [email protected]
* Professor of criminal trial department of St.-Petersburg University of MIA of Russia, doctor of law (Ph.D, Ph.D.), professor,
lieutenant-colonel of militia.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 1 (41) 2009
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 1 (41) 2009
Уголовное право, уголовный процесс
- право на свободное использование своего имущества, право частной собственности (ст. 35);
- право на жилище (ст. 40);
- право на охрану здоровья и медицинскую помощь (ст. 41);
- право на образование (ст. 43);
- право на участие в культурной жизни и доступ к культурным ценностям (ст. 44) и др.
Данные положения соответствуют общепризнанным принципам и нормам международного
права. Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены только федеральным законом и только в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ).
Давая оценку конституционным правам человека, необходимо подчеркнуть, что они принадлежат каждому индивиду и являются его личными правами и свободами. То же самое относится и к обязанностям личности, которые являются важной конституционной гарантией нравственного и гуманного отношения людей друг к другу. Так, в соответствии с ч. 3 ст. 17 Конституции РФ, никто не может осуществлять свои права и свободы, нарушая при этом права и свободы других лиц. Каждый человек обязан соблюдать Конституцию РФ и другие законы, а также уважать права и интересы граждан. Конституционные права и свободы неотделимы от конституционных обязанностей индивида и представляют собой органичное единство прав, свобод и обязанностей.
В связи с этим нам представляется не вполне правильным решение законодателя, в соответствии с которым в статьях Уголовно-процессуального кодекса РФ, отражающих правовой статус подозреваемого и обвиняемого, не указаны обязанности этих лиц. Думается, что такая обязанность, как сохранение тайны предварительного расследования, которой наделены все участники уголовного судопроизводства, включая свидетелей и потерпевших, должна быть предусмотрена и для подозреваемого (обвиняемого). Данная норма охраняет право граждан на тайну личной жизни и другие конституционные права личности. Поэтому совершение подозреваемым или обвиняемым преступления и нарушение тем самым определенного охраняемого государством права конкретного гражданина не должно предоставлять им возможность попирать и другие общепризнанные права человека. В связи с этим было бы вполне логично предусмотреть для подозреваемого и обвиняемого уголовную ответственность за разглашение данных предварительного расследования, ставших им известными из материалов уголовного дела, как это предусмотрено для остальных лиц, вовлеченных в уголовное судопроизводство.
Принцип взаимной ответственности, являющийся важнейшим гуманистическим принципом общественных отношений, предполагает не только ответственность граждан перед государством, но и ответственность государства перед личностью и обществом. В связи с этим необходимо также повышать ответственность государственных органов и должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство и наделенных властными полномочиями, за нарушение прав участников уголовного процесса. Необходимо отметить, что государство к этому, безусловно, стремится. Так, нормой, обеспечивающей охрану жизни и здоровья граждан, является положение, согласно которому сокрытие должностными лицами фактов и обстоятельств, создающих угрозу для жизни и здоровья людей, влечет ответственность в соответствии с федеральным законом (ч. 3 ст. 41 Конституции РФ). Однако механизм реализации этой ответственности необходимо совершенствовать.
Практика показывает, что в российской действительности человек не всегда защищен от всевластия государственных органов, и в сознании должностных лиц все еще главенствует принцип господства государственных интересов над интересами личности. Поэтому в целях укрепления гарантий прав человека и гражданина в уголовном судопроизводстве необходимо разработать конкретный перечень нарушений, допускаемых должностными лицами в отношении участников процесса, и меры, которые могут применяться в тех или иных случаях. Так, за применение физического насилия к участникам уголовного судопроизводства, на наш взгляд, необходимо предусмотреть увольнение из органов внутренних дел.
Еще одной из важных проблем современного уголовного судопроизводства является вопрос о соотношении в нем частного и публичного начал. Наиболее остро данный вопрос возникает в случае, когда потерпевший заявляет ходатайство о прекращении уголовного дела. В практике нередко встречаются ситуации, когда потерпевший отказывается от участия в уголовном судопроизводстве. Однако закон не позволяет ему прекратить свое участие в процессе в качестве потерпевшего и не освобождает от соответствующих обязанностей. В результате этого складывается нелепая ситуация. Ее суть сводится к тому, что гражданин стал пострадавшим по воле обвиняемого, потерпевшим -по воле лица, осуществляющего судопроизводство, а сам он не может отказаться от своих прав, потому что наделен рядом обязанностей. Данное положение свидетельствует о том, что до настоящего времени потерпевший не стал достаточно активным и самостоятельным участником уголовного процесса, а интересы государства преобладают над интересами личности.
Кроме того, заинтересованность государства осудить лицо во что бы то ни стало означает сохранение в уголовном процессе обвинительного уклона, преобладание в нем карательной функции и наличие формального подхода к оценке общечеловеческих ценностей, пониманию справедливости наказания и правосудия в целом. Если бы рассмотрение дел осуществлялось ради защиты интересов пострадавших граждан и общества, то многие дела не оказывались бы в стадии судебного
разбирательства, как это практикуется во многих зарубежных странах. Формы свободного урегулирования конфликта в правосудии распространены в США, Канаде, Японии, а также встречаются в Англии, Франции и ФРГ1.
Так называемые «сделки о признании вины», которые представляют собой процедуру примирения между потерпевшим и обвиняемым, были предметом анализа многих специалистов. Некоторые авторы обращают внимание на то, что нередко подсудимые, которые признали свою вину, получают более суровое наказание, чем те, кто ее отрицают, и в связи с этим предлагают предусмотреть в законодательстве гарантии, направленные на то, чтобы признание вины не ухудшало положение таких подсудимых2. Указанную идею следует признать положительной, но утопичной, потому что невозможно выработать критерии, позволяющие определить, ухудшено положение подсудимого или нет в результате признания им своей вины.
Согласно ст. 25 УПК, уголовное дело может быть прекращено при наличии заявления потерпевшего в отношении лица, которое совершило преступление небольшой или средней тяжести, примирилось с потерпевшим и возместило ущерб. За расширение возможности использования примирительной процедуры между потерпевшим и лицом, совершившим преступление, выступает ряд авторов. Однако имеются и противники данной нормы. На наш взгляд, право потерпевшего на примирение с обвиняемым не должно ставиться в зависимость от степени тяжести преступления. Думается, что необходимо убрать из ст. 25 УПК такое условие, как совершение преступления «небольшой или средней тяжести». Так, например, отец в нетрезвом виде избивает свою дочь в ходе ссоры, мать пытается остановить его, а затем, сбегав на кухню за ножом, наносит ему удар в спину, умышленно причинив тяжкий вред здоровью. По данному факту возбуждается уголовное дело по ч. 1 ст. 111 УК РФ. Однако, выздоровев, отец раскаивается в содеянном, потому что именно он своими неправомерными действиями спровоцировал причинение ему указанного вреда, и пишет следователю заявление о примирении с обвиняемой. Однако уголовное дело прекращено быть не может - оно является тяжким. Думается, что для лиц, впервые совершивших преступление, примирившихся с потерпевшим и загладивших причиненный вред, должен быть оставлен шанс на исправление без применения к нему уголовного наказания и по тяжким преступлениям. Такое законодательное решение будет способствовать более успешной защите потерпевшим и гражданским истцом своих прав, свобод и законных интересов, более точному соотношению частного и публичного начал в уголовном процессе, более гуманному отношению к лицам, впервые совершившим преступление.
Рассматривая данную проблему, следует остановиться еще на одном вопросе. Действующее российское законодательство предоставило право на прекращение уголовного дела суду, следователю, дознавателю и прокурору. Однако некоторые авторы совершенно справедливо указывают на то, что все уголовные дела должны прекращаться только судом3, тогда появится дополнительная гарантия законности привлечения лица к уголовной ответственности. Думается, что это особенно справедливо в случаях прекращения дел по нереабилитирующим основаниям. В практической деятельности нередко следователь или дознаватель прекращают уголовные дела только потому, что не могут усилить доказательственную базу, позволяющую направить дело в суд, однако предлагают прекратить дело по нереабилитирующему основанию, и подозреваемый (обвиняемый) с удовольствием на это соглашается, не догадываясь, что дело обстоит совсем иначе. Ради повышения показателей деятельности следственного органа руководители также с удовольствием подписывают подобные постановления. В связи с этим будет разумным решение законодателя предоставить право на прекращение уголовных дел по нереабилитирующим основаниям только суду.
На наш взгляд, в условиях рыночной экономики и возрастании роли личности в государстве уголовное судопроизводство также нуждается в расширении в нем частного начала. В настоящее время произошли серьезные сдвиги в сторону признания права потерпевшего на активную и самостоятельную защиту им своих интересов. Так, согласно ч. 4 ст. 318 УПК, вступление в уголовное дело прокурора по делам частного обвинения не лишает частного обвинителя права на примирение.
Таким образом, совершенствование механизма реализации участниками уголовного судопроизводства своих прав тесно связано с развитием правового статуса участников уголовного процесса, что является сложной задачей, решение которой требует комплексного подхода к данной проблеме.
Список литературы
1. Боботов, С. В. Буржуазная юстиция: состояние и перспективы развития / С. В. Боботов.
- М., 1989. - 168 с.
2. Махов, В., Пешков, М. Сделка о признании вины / В. Махов, М. Пешков // Российская юстиция. - 1998. - № 7. - С. 17-19.
3. Маргулова, И. Проблема совершенствования российского уголовного законодательства / И. Маргулова // Уголовное право. - 1998. - № 1. - С. 32-35.
4. Петрухин, И. Публичность и диспозитивность в уголовном процессе / И. Петрухин // Российская юстиция. - 1999. - № 3. - С. 24-26.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 1 (41) 2009
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России М 1 (41) 2009
Уголовное право, уголовный процесс
5. Петрухин, И. Л. Частная жизнь (правовые аспекты) / И. Л. Петрухин // Государство и право. - 1999. - № 1. - С. 64-73.
6. Радьков, В. П. Охрана прав и законных интересов личности в уголовном судопроизводстве / В. П. Радьков. - Кишинев, 1982.
7. Шадрин, В. С. Обеспечение прав личности при расследовании преступлений / В. С. Шадрин. - М., 2000.
8. Шамардин, А. Примирение сторон и отказ от поддержания обвинения должны утверждаться судом / А. Шамардин // Российская юстиция. - 2001. - № 2. - С. 60-61.
9. Ястребова, О. В. Соблюдение прав человека в уголовном судопроизводстве как приоритет правовой политики / О. В. Ястребова // Правоведение. - 1998. - № 1. - С. 165-166.
Literature
1. Bobotov, S. V. Bourgeois justice: a condition and prospects of development. - M., 1989.
2. Makhov, V., Peshkov, M. Transaction about a recognition of fault // The Russian justice. - 1998.
3. Margulova, I. Problem of perfection of the Russian criminal legislation // Criminal law. - 1998.
4. Petruchin, I. L. Publichnost and dispositionin criminal trial // the Russian justice. - 1999.
5. Petruchin, I. L. Private a life (juridical aspects) // The State and the right. - 1999.
6. Shadrin, V. S. Maintenance of the rights of the person at investigation of crimes. - M., 2000.
8. Shamardin, A. Primirenie of the parties and refusal of maintenance of charge should affirm court // the Russian justice. - 2001.
9. Yastrebova, O. Respect for human rights in criminal proceedings as a priority of policy // Jurisprudence. - 1998. - № 1.
1 См.: Боботов С.В. Буржуазная юстиция: состояние и перспективы развития. М., 1989. С. 152.
2 См.: Махов В., Пешков М. Сделка о признании вины // Российская юстиция. 1998. №7. С. 17-19.
3 См.: Маргулова И. Проблема совершенствования российского уголовного законодательства // Уголовное право. 1998. № 1. С. 34.
УДК 343.35
Е.В. Сегаль*, А.В. Сухарникова**
Привлечение к уголовной ответственности за организацию незаконной миграции (ст. 322.1 УК РФ) в г. Санкт-Петербурге и Ленинградской области
Данная статья посвящена отсутствию практики применения ст.322.1 УК РФ в Санкт-Петербурге и Ленинградской области, а также причинам приостановления производства по уголовным делам в связи с не установлением лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых. Так как, хотя данная статья действует уже четыре года, однако до сих пор у лиц, производящих расследование, возникают проблемы с разграничением административных правонарушений и уголовной ответственности по данному составу преступления, а соответственно и с методикой расследования.
Ключевые слова: организация незаконной миграции, возбуждение уголовного дела, незаконные иммигранты, уголовная ответственность, Федеральная миграционная служба, дознание, причины приостановления уголовных дел, административная ответственность, преюдиция.
E.V. Segal’*, A.V. Sukharnikova**. Bringing to criminal responsibility for organization of illegal migration (Criminal Code of the Russian Federation article 322.1) in Saint-Petersburg and Leningrad region
* Начальник 4 (контрольно-методического) отдела Управления организации дознания МОБ ГУВД по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, подполковник милиции. Санкт-Петербург, ул. Очаковская, 8. Тел. (812) 573-22-09.
** Адъюнкт кафедры криминалистики Санкт-Петербургского университета МВД России, старший лейтенант юстиции. Санкт-Петербург, ул. Суворова, 50/52. Тел.8-921-314-46-18.
* Chief of the forth department of the Board of the organization of the preliminary investigation in Saint-Petersburg and Leningrad region, sub colonel of militia.
** Post-graduate student of the Saint-Petersburg University of the Interior Affairs, criminalistics professorship, senior lieutenant of j ustice.
