CC BY
39
Теория и практика общественного развития. 2022. № 3. С. 45-50. Theory and Practice of Social Development. 2022. No. 3. P. 45-50.
Научная статья УДК 316:796(44:430) https://doi.org/10.24158/tipor.2022.3.6
Социология спорта во Франции и в Германии Виталий Иванович Белозёров
Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова, Москва, Россия, [email protected], https://orcid.org/0000-0001-9792-2009
Аннотация. В статье рассматриваются основные фигуры, с которыми связано становление социологии спорта во Франции (П. Бурдье, Ж. Бодрийяр, М. Фуко) и в Германии (Т. Адорно). Выделяются ключевые фигуры, характерные черты и основные направления исследований социологии спорта в каждой из вышеназванных стран. Отмечается, что в центре внимания исследователей оказываются такие вопросы, как взаимосвязь спорта и политики, насилие и спорт, влияние на спорт средств массовой информации, а также использование спорта для конструирования телесности. Делается вывод о том, что современная социология спорта представляет собой неоднородное предметное поле, включающее множество различных направлений исследований. Отмечается, что лидерами в данной области являются социологи из Великобритании и США, однако и в континентальной Европе проводятся исследования по данной теме.
Ключевые слова: спорт, социология спорта, насилие, средства массовой информации, Пьер Бурдье, Жан Бодрийяр, Мишель Фуко, Теодор Адорно
Для цитирования: Белозёров В.И. Социология спорта во Франции и в Германии // Теория и практика общественного развития. 2022. № 3. С. 45-50. https://doi.org/10.24158/tipor.2022.3.6
Original article
Sociology of sports in France and Germany
Vitaly I. Belozerov
Lomonosov Moscow State University, Moscow, Russia, [email protected], https://orcid.org/0000-0001-9792-2009
Abstract. The article deals with the main figures associated with the formation of the sociology of sports in France (Pierre Bourdieu, Jean Baudrillard, Michel Foucault) and in Germany (Theodor Adorno). The key figures, characteristic features and main directions of research in the sociology of sports in each of the aforementioned countries are highlighted. It is noted that the focus of researchers is on such issues as the relationship between sports and politics, violence and sports, the impact of the media on sports, as well as the use of sport to construct corporeality. The conclusion is drawn that modern sociology of sports is a heterogeneous subject field comprising many different strands of research. It is noted that the leaders in this field are sociologists from the UK and the USA, however, research on this topic is also being conducted in continental Europe.
Keywords: sport, sociology of sport, violence, mass media, Pierre Bourdieu, Jean Baudrillard, Michel Foucault, Theodor Adorno
For citation: Belozerov, V.I. (2022) Sociology of sports in France and Germany. Theory and Practice of Social Development. (3), 45-50. Available from: doi:10.24158/tipor.2022.3.6 (In Russian).
Спорт как социальный феномен является важнейшей составляющей общественной жизни. Проявляясь в разных формах под воздействием потребностей социума, спорт активно взаимодействует с другими значимыми сферами его деятельности: экономикой, культурой, политикой. В этой связи становится очевидным, что спорт представляет собой сложный социальный конструкт, структура и функционирование которого определяются разными факторами. Он не только влияет на общество, но также зависит от опыта и происходящих в нем на разных периодах развития трансформаций. Отражая национальную специфику, спорт в то же время является индикатором глобальных тенденций.
В данной статье рассматривается развитие социологии спорта в континентальной Европе, где наиболее значимыми для данного направления являются работы французских и немецких социологов.
Одним из авторов, сыгравших значительную роль в современной социологии спорта Франции, считают французского социолога Пьера Бурдье. Э. Зиппель даже назвал Бурдье «ведущей
© Белозёров В.И., 2022
звездой» (Seippel, 2018) социологии спорта, поскольку он показывает высокую цитируемость, причем не только в Европе, но и в Северной Америке. Бурдье в своих выступлениях перед студентами в начале 1980-х гг. высказывался за необходимость признания социологии спорта как новой отрасли социологии (Бурдье, 1994). По словам А. Томлинсона, Бурдье - один из первых социологов после Элиаса, кто начал рассматривать спорт как предмет «серьезного социологического исследования» (Tomlinson, 2004: 161), уделив наибольшее внимание социальному и культурному значению спорта.
Тем не менее сам Бурдье настаивает на том, «что следует анализировать не отдельный вид спорта в отрыве от совокупности спортивных практик, но пространство всех видов спорта как систему, каждый элемент которой получает различное значение» (Бурдье, 1994: 258). Однако, по его мнению, социология спорта встречается с серьезными трудностями, в частности, пренебрежительным отношением к себе как со стороны социологического сообщества, так и со стороны спортсменов. По словам Бурдье, «мы имеем, с одной стороны, людей, очень хорошо знакомых со спортом на практике, но не умеющих говорить о нем, а с другой - людей очень плохо знакомых со спортом практически, которые могут говорить о нем, но пренебрегают им заниматься или делают это кое-как» (Бурдье, 1994: 257-258).
Бурдье видел социологию спорта прежде всего как эмпирическое исследование практик социальных агентов, с одной стороны, производящих и воспроизводящих социальные различия, с другой - способствующих формированию социальной интеграции. Спорт, вернее определенный его вид, далеко не всегда является результатом свободного выбора индивида, а может свидетельствовать о принадлежности к какому-либо классу, отражая привычки, паттерны поведения и стиль жизни конкретной социальной группы. По словам Бурдье, «социальная дистанция переводится очень хорошо в логику спорта» (примером чего могут служить гольф или горные лыжи), а потому задача социолога, по его мнению, заключается в том, чтобы «выявить социально существенные свойства для установления родства между отдельным спортом и интересами, вкусами, предпочтениями определенной социальной категории» (Бурдье, 1994: 259). Тем самым спорт может служить инструментом различения и отражать социальную структуру общества, в то же время создавая условия для социальной интеграции внутри групп и воспроизводства социального неравенства.
Интересно, что даже моду на здоровый образ жизни Бурдье рассматривает как классовое явление, поскольку доступ к необходимым ресурсам есть у представителей далеко не всех социальных групп, так как «индустрия здоровья» представляет собой дорогое удовольствие, включающее не только оздоровительные и косметические процедуры, но и потребление экологически чистых продуктов (Bourdieu, 1986: 219-220). «Спортивное потребление» должно рассматриваться во взаимосвязи с потреблением в целом, поскольку служит средством различения, позволяющим судить о социальном неравенстве в обществе, которое конструируется агентами (Бурдье, 1994: 262).
Внимание к потреблению позволяет говорить о некоторой общности взглядов Бурдье и другого французского социолога - Жана Бодрийяра, теория которого часто используется как основа для анализа потребления в сфере спорта (Giulianotti, 2004: 226). При этом и сам Бодрийяр рассматривал отдельные аспекты спорта в своих произведениях, в первую очередь, гиперреальность, которую формируют средства массовой информации на основе спортивных и околоспортивных событий, преимущественно на примере футбола (Бодрийар, 2000; Бодрийар, 2000а). Бодрийяр считал, что спорт тесно связан с политической сферой жизни общества, поскольку может использоваться властью в своих целях (Бодрийар, 2000а: 114). Тем самым Бодрийяр неоднозначно оценивает роль спорта в жизни общества, для него очевидно лишь взаимное влияние спорта и политики друг на друга.
С одной стороны, спортивные мероприятия, обычно широко освещающиеся в СМИ, могут использоваться для отвлечения внимания людей от других событий, искажая картину реальности, что выгодно политикам. Массы обычно предпочитают футбол общественным идеалам, какими бы просвещенными они ни были: «власть манипулирует массами, массы одурманены футболом» (Бодрийар, 2000: 18).
С другой стороны, спортивные события могут провоцировать появление деструктивных социальных практик, требующих вмешательства власти. Самым ярким примером этого для Бодрийяра служат футбольные хулиганы, которых государству приходится контролировать. Он называет хулиганство «зеркалом терроризма»: оно захватывает общественное воображение, угрожает государственным монополиям на насилие и осмеливается конкурировать с игрой на поле, создавая зрелища насилия на трибунах (Бодрийар, 2000а: 111-120). Тем самым «фатальная стратегия» хулиганов соблазняет государство раскрыть свои скрытые ресурсы власти подобно тому, как это делают террористы.
В этом Бодрийяр тоже увидел роль СМИ: «Насилие потенциально существует в пустоте экрана благодаря дыре, которую он открывает в ментальное пространство. До такой степени, что
лучше не находиться в общественном месте, где работает телевидение, в силу высокой вероятности насильственного события, которое оно индуцирует своим присутствием... Насилие со стороны хулиганов есть не что иное, как обостренная форма безразличия, которая лишь потому вызывает столько откликов, что играет на губительной кристаллизации безразличия» (Бодрийар, 2000а: 111-113). Интересно, что здесь наблюдается оценка спортивной сферы, прямо противоположная той, которую можно встретить у Элиаса. Если последний рассматривал спорт как один из «процессов цивилизации», связанный с контролем над насилием и агрессией внутри общества (Elias, 2000), то Бодрийяр увидел обратную картину.
По мнению Элиаса, в современном обществе доминирующие группы считают себя «цивилизованными», что заставляет их переносить воинственность и агрессию в сферу спортивных состязаний, где их проявление контролируется, в то время как в других сферах социальной жизни их демонстрация резко ограничивается. Таким образом, происходит «преобразование того, что первоначально проявлялось как активное, часто агрессивное выражение удовольствия, в пассивное, более упорядоченное удовольствие от наблюдения (то есть простое удовольствие для глаз). Для цивилизованных людей в высшей степени характерно то, что социально привитый им самоконтроль не позволяет им спонтанно касаться того, чего они хотят, любят или ненавидят» (Elias, 2000: 170). Как следствие, насилие из повседневной жизни в «процессе цивилизации» постепенно вытесняется на спортивные арены.
Бодрийяр, напротив, заметил обратную тенденцию: «Терроризм связан и с другой разновидностью логики - с инициативой перемены ролей: зрители (например, английские болельщики) становятся актерами. Они заменяют собой исполнителей главных ролей (футболистов) и под взором средств массовой информации ставят свой собственный спектакль (надо признать, гораздо более завораживающий, чем обычное представление)» (Бодрийяр, 2000а: 113). И как ни странно, в этой ситуации СМИ может сыграть позитивную роль. Если насилие на стадионах не получается контролировать, то зрителей можно изгнать домой к трансляциям соревнований, оставив трибуны пустыми. Однако это тоже своего рода насилие, но только уже не со стороны зрителей, а со стороны организаций, обладающих соответствующими полномочиями на запрет непосредственного присутствия на трибунах.
Рассматривая спорт подобным образом, Бодрийяр поднимал темы, которые были близки и другим французским социологам: СМИ и спорт - проблема, которая затрагивалась в произведениях Бурдье, спорт и насилие - то, что частично пересекается с работами Фуко. Хотя Бурдье говорил о влиянии СМИ на спорт в другом ключе, нежели Бодрийяр. Бурдье считал необходимым указать на растущую неоднородность спорта, которая определяется не только различиями между его разными видами, но и «постоянным увеличением разрыва между профессионалами и любителями» (Бурдье, 1994: 271). Это ведет к становлению относительно автономного поля, тесно связанного с превращением спорта в шоу, в чем как раз активно и участвуют СМИ, меняя спорт профессионалов.
При этом «распространение спорта, которому способствует телевидение, вводит все больше зрителей, лишенных какой-либо практической компетентности и внимательных лишь к внешним аспектам практики: результат, победа и др. А это, через посредство санкций (денежных или других), влечет за собой эффект присутствия публики в функционировании самого поля профессионалов (как желание победы любой ценой, и с ней, помимо прочего, рост насилия)» (Бурдье, 1994: 271).
Еще одна тема, которую в разных аспектах затрагивают Бурдье и Бодрийяр - телесность и ее проявления в спорте. Бурдье считал, что «спорт, как и все дисциплины во всех тотальных или тоталитарных учреждениях: монастырях, тюрьмах, психиатрических лечебницах, партиях и др., - это способ получить от тела выполнение того, что разум может отвергать» (Бурдье, 1994: 274). Бодрийяр указал, что добиваться этого можно самыми разными способами, в том числе и используя допинг (Baudrillard, 1992; Baudrillard, 1997: 48). Герои спорта в современном обществе ориентированы на результат, предприимчивы, эффективны и порабощают самих себя, доводя себя до предела и используя для этого любые средства.
Тема телесности вызывает обращение к работам еще одного известного французского социального мыслителя - Мишеля Фуко. Нельзя утверждать, что в своих размышлениях он напрямую обращается к спорту. Тем не менее его концепция дисциплинарных практик, представленная в работе «Технологии себя» (Фуко, 2008), создает теоретическую основу для анализа темы спортивной телесности. Фуко определяет «технологии себя» как один из четырех видов особых техник, которые используются людьми для понимания себя. В отличие от других, данный вид подразумевает «.технологии себя, позволяющие индивидам, самим или при помощи других людей, совершать определенное число операций на своих телах и душах, мыслях, поступках и способах
существования, преобразуя себя ради достижения состояния счастья, чистоты, мудрости, совершенства или бессмертия» (Фуко, 2008: 99). Эти практики, по мнению французского мыслителя, выступают своего рода способами демонстрации своих возможностей противостоять внешнему миру (Фуко, 2008: 113). Также все эти техники очень четко связаны с идеологическими образцами своего времени, что автор четко демонстрирует на примере анализа греко-римских и христианских практик. Поэтому спорт, с одной стороны, способен «продвигать» требуемые идеалы и ценности, дисциплинируя в их духе индивида, его мысли и тело, с другой - выступает как своего рода арена страстей, в рамках которой с помощью определенных правил можно контролировать агрессивные настроения.
Таким образом, во Франции спорт попадает в сферу внимания социологии только в середине ХХ в., в то время как в Германии это произошло несколько раньше. Для представителей немецкой классической социологии (в частности, Зиммеля и Вебера) тема спорта была довольно «маргинальной», однако впоследствии появились авторы, для которых был важен в первую очередь вопрос о том, каково значение спорта для общества в целом (Staack, Schwank, 2020: 26). Можно сказать, что он рассматривается как часть культуры общества, т. е. примерно в том же контексте, что предложил британский социолог Н. Элиас.
В немецкой социологии спорт попал в сферу внимания представителя Франкфуртской школы Теодора Адорно, который рассматривал его как одну из составляющих капиталистической системы, вернее, культурной индустрии, которая порабощает людей и заставляет их подчиняться. Социолог считал, что это важная тема, поскольку игры и другие виды досуга, включая спорт, следует рассматривать как важнейшие аспекты современного общества, а не как второстепенные шоу или забавы (Adorno, 1967: 80). Спорт выступает механизмом социального контроля и доминирования, который может использоваться разными субъектами в своих интересах, например для популяризации своих политических идей в фашистской Германии или для извлечения прибыли корпорациями в США. Тем самым спорт превратился в форму деятельности, которая позволяет выразить господство (Adorno, 1996: 168).
Подобный негативный взгляд на культуру в общем и спорт в частности позволил некоторым исследователям назвать позицию Франкфуртской школы, к которой принадлежал Адорно, «наркотическим пессимизмом» (Andrews, Loy, 1993: 257), что не отражает его идей в полной мере. Это неверно, так как немецкий социолог писал не только о порабощающей функции спорта, но и полагал, что он может стать инструментом освобождения. Тем не менее Адорно часто указывал на негативные стороны спорта, оценивая его очень критично.
Нельзя исключать, что определенную роль в формировании отношения Адорно к спорту сыграли летние Олимпийские игры, прошедшие в Берлине в 1936 г. Бодрийяр, давая им характеристику, говорит, что это было «всемирное шоу, над которым... царила атмосфера терроризма, демонстрирующего свое могущество» (Бодрийяр, 2000а: 114). Адорно имел возможность прочувствовать это в полной мере благодаря СМИ, хотя сам он уже покинул Германию к тому времени.
Адорно в своем эссе «Атака Веблена на культуру» указал на некоторую преемственность своих идей с тем, о чем писал американский социолог. Адорно согласился с оценкой спорта Вебленом как вспышек насилия, угнетения и хищничества, но посчитал, что ему удалось расширить эту позицию американского социолога и показать, что спорт предполагает причинение вреда не только другим, но и себе, т. е. мазохизм, или причинение вреда собственному телу в процессе занятия спортом ради целей, навязанных обществом (Adorno, 1967: 77).
Мысль о том, что капиталистическое общество хищнически относится к телу, впоследствии получает продолжение в работах одного из последователей Адорно - Жана-Мари Брома. По его словам, «помимо акта труда, доминирующим и фундаментальным способом, которым человек относится к своему телу в капиталистическом обществе, является спорт, через который тело понимается на практике. и представляет собой индивидуально переживаемый объект, инструмент, техническое средство для достижения цели, овеществленный фактор производительности, короче говоря, машину, выполняющую работу по производству максимальной работы и энергии» (Brohm, 1989: 5). Следовательно, спорт часто служит интересам капиталистической экономики, поэтому неудивительно, что он может калечить людей.
Отталкиваясь от подобных тезисов, Адорно рассматривает спорт как одну из сфер, которая свидетельствует о кризисе культуры и общества. Прогресс, по словам Адорно, сделал возможными высокотехнологичные спортивные мероприятия, которые, по сути, представляют собой возврат к зрелищному варварству, о чем свидетельствуют крики «вопящих фанатов стадиона» (Adorno, 1996: 78). И подобная зрелищность распространяется на другие области культуры, способствуя ее «спортификации» для привлечения зрителей. Фактически спорт задает стандарты для проведения различных мероприятий, поскольку хорошо вписался в современную культуру и становится все более влиятельным: «мощь спорта в массовой культуре и мире становится больше» (Adorno, 1996: 78).
С одной стороны, можно проследить некоторое сходство идей Адорно со взглядами Элиаса, который также видел в спорте элемент культуры. С другой стороны, Адорно акцентировал внимание на негативных моментах, связанных со спортивной сферой, для него это проявление кризиса культуры, в то время как для британского социолога, наоборот, один из «процессов цивилизации». Хотя и для Адорно спорт не являлся однозначно негативным явлением, он критикует лишь спорт, служащий интересам капитализма.
Однако и Адорно допускал, что спорт может быть иным в обществе, которым не руководит инструментальный разум, как в капиталистическом. ^орт может быть связан со свободой, но в настоящее время это форма доминирования, и потому немецкий социолог сосредоточился преимущественно на его негативных сторонах.
Соратник Адорно по Франкфуртской школе Макс Хоркхаймер во многом был с ним согласен и также считал, что спорт «пока всего лишь инструмент и сознательно признается как таковой, его можно использовать в интересах прибыли, политики, эгоизма или просто как времяпрепровождение. Все эти цели, хорошие или проблемные, разрушат спорт, если им позволят полностью доминировать в нем, не позволят ему быть выражением свободы. В этом отношении спорт подобен искусству, литературе и всем источникам плодотворного воображения. Сохранить свою свободу, позволить ей принимать все свои собственные решения и диктовать свои собственные правила, несмотря на все мощные влияния извне, кажется мне исторической задачей всех тех, кто серьезно занимается спортом» (Horkheimer, 1964: 184-185). Тем самым он тоже указывал на искажение спорта в капиталистическом обществе и возлагал надежды на его изменение.
Рассмотрение социологических исследований спорта в Германии было бы неполным без упоминания имени Юргена Хабермаса, который затронул эту тему в своей ранней работе 1958 г. «Социологические заметки о взаимосвязи между трудом и досугом» (Habermas, 1958). Тезисы, сформулированные в данном произведении, близки тому, о чем писал Адорно, который фактически задал тон для обсуждения спорта в немецкой социологии середины ХХ в. Хабермас также писал о том, что в капиталистическом обществе не только труд, но и досуг рационализирован, т. е. призван служить извлечению прибыли.
Очевидно, что рассмотренные немецкие социологи говорили о спорте в контексте критики капиталистического общества. Для них спорт - один из инструментов доминирования, ставший элементом массовой культуры и служащий интересам капитализма. Однако Адорно и Хоркхаймер выражали надежду на то, что сущность спорта изменится.
Интерес к исследованию спорта в немецкой социологии вырос в 1970-х гг., что было связано, во-первых, с растущим значением спорта в обществе и широкомасштабной кампанией по продвижению занятий спортом для всех слоев населения; во-вторых, с проведением Олимпийских игр в Мюнхене в 1972 г. (Staack, Schwank, 2020: 32).
В современной немецкой социологии спорта можно выделить несколько основных направлений исследований:
- изменение спортивной культуры;
- исследования спортивных организаций (клубов и ассоциаций), их финансирования, членства, волонтерской работы и т. д.;
- тело и различные связанные с ним аспекты;
- факторы, позволяющие или препятствующие занятиям спортом и физической активности с акцентом на процессы социализации;
- социальное неравенство и доступ к занятиям спортом, при этом особое внимание уделяется гендеру и миграции;
- девиантное поведение и связанные с ним социальные проблемы (Staack, Schwank, 2020: 28).
Таким образом, в немецкой социологии спорта присутствуют преимущественно традиционные темы, хотя появляются и новые, связанные с глобализацией, развитием средств массовой информации и цифровизацией, возникновением тенденции к росту популярности экстремальных видов спорта и т. д. (Staack, Schwank, 2020: 28). Можно сказать, что социология спорта в Германии развивается в русле мировых тенденций, хотя и не столь активно, как в Великобритании или США, которые рассматриваются как мировые лидеры в данной области (Tian, Wise, 2020).
Список источников:
Бодрийар Ж. В тени молчаливого большинства, или Конец социального. Екатеринбург, 2000.
Бодрийяр Ж. Прозрачность зла. М., 2000а. 258 с.
Бурдье П. Программа для социологии спорта II Бурдье П. Начала. М., 1994. С. 257-275.
Фуко М. Технологии себя II Логос. 2008. № 2 (65). C. 96-122.
Adorno T. The Culture Industry: Selected Essays on Mass Culture. London, 1996.
Adorno T. Veblen's Attack on Culture // Adorno T. Prisms: Essays on Veblen, Huxley, Benjamin, Bach, Proust, Schoenberg, Spengler, Jazz, Kafka. London, 1967.
Andrews D.L., Loy J.W. British Cultural Studies and Sport: Past Encounters and Future Possibilities // Quest. 1993. Vol. 45, no. 2. Pp. 255-276.
Baudrillard J. The Illusion of the End. Cambridge, 1992.
Baudrillard J. Paroxysm. London, 1997.
Bourdieu P. Distinction. London, 1986.
Brohm J.-M. Sport: a Prison of Measured Time. London, 1989.
Elias N. The Civilizing Process: Sociogenetic and Psychogenetic Explorations. Oxford, 2000.
Giulianotti R. The Fate of Hyperreality: Jean Baudrillard and the Sociology of Sport // Sport and Modern Social Theorists: Theorizing Homo Ludens / R. Giulianotti. New York, 2004. Pp. 225-239.
Habermas J. Soziologische Notizen zum Verhältnis von Arbeit und Freizeit // Konkrete Vernunft. Festschrift für E. Rothacker / ed. by G. Funke. Bonn, 1958.
Horkheimer M. New Patterns in Social Relations // International Research in Physical Education / ed. by E. Jokl, E. Simon. Springfield, 1964.
Seippel 0. Topics and Trends: 30 Years of Sociology of Sport // European Journal for Sport and Society. 2018. Vol. 15, no. 3. Pp. 288-307. https://doi.org/10.1080/16138171.2018.1475098.
Staack M., Schwank L. The Sociology of Sport in Germany: Development and Recent Trends // Sociología del deporte. 2020. Vol. 1, no. 2. Pp. 25-36. https://doi.org/10.46661/socioldeporte.5418.
Tian E., Wise N. An Atlantic Divide? Mapping the Knowledge Domain of European and North American-Based Sociology of Sport, 2008-2018 // International Review for the Sociology of Sport. 2020. Vol. 55, no. 8. https://doi.org/10.1177/1012690219878370.
Tomlinson A. Pierre Bourdieu and the Sociological Study of Sport: Habitus, Capital and Field // Sport and Modern Social Theorists: Theorizing Homo Ludens / ed. by R. Giulianotti. New York, 2004. Pp. 161-172. https://doi.org/10.1057/9780230523180_11.
References:
Adorno, T. (1996) The Culture Industry: Selected Essays on Mass Culture. London.
Adorno, T. (1967) Veblen's Attack on Culture. In: Adorno, T. Prisms: Essays on Veblen, Huxley, Benjamin, Bach, Proust, Schoenberg, Spengler, Jazz, Kafka. London.
Andrews, D.L. & Loy J.W. (1993) British Cultural Studies and Sport: Past Encounters and Future Possibilities. Quest. 45 (2), 255-276.
Baudrillard, J. (1997) Paroxysm. London.
Baudrillard, J. (1992) The Illusion of the End. Cambridge, Polity.
Baudrillard, J. (2000) V teni molchalivogo bol'shinstva, ili Konec social'nogo [In the Shadow of the Silent Majority, or the End of the Social]. Yekaterinburg. (In Russian)
Baudrillard, J. (2000а) Prozrachnost'zla [Transparency of Evil]. Moscow, Dobrosvet. (In Russian) Bourdieu, P. (1986) Distinction. London.
Bourdieu, P. (1994) Programma dlja sociologii sporta [Program for the Sociology of Sports]. In: Bourdieu, P. Nachala [Beginnings]. Moscow, Socio-Logos, Firma "Adapt", pp. 257-275. (In Russian). Brohm, J.-M. (1989) Sport: a Prison of Measured Time. London.
Elias, N. (2000) The Civilizing Process: Sociogenetic and Psychogenetic Explorations. Oxford. Foucault, M. (2008) Tehnologii sebja [Technologies of the Self]. Logos. (2), 96-122. (In Russian)
Giulianotti, R. (2004) The Fate of Hyperreality: Jean Baudrillard and the Sociology of Sport. In: Giulianotti, R. Sport and Modern Social Theorists: Theorizing Homo Ludens. New York. pp. 225-239.
Habermas, J. (1958) Soziologische Notizen zum Verhältnis von Arbeit und Freizeit. In: G. Funke (ed.) Konkrete Vernunft. Festschrift für E. Rothacker. Bonn. (In German)
Horkheimer, M. (1964) New Patterns in Social Relations. In: Jokl, E. & Simon, E. (ed.) International Research in Physical Education. Springfield.
Seippel, 0. (2018) Topics and Trends: 30 Years of Sociology of Sport. European Journal for Sport and Society. 15 (3). Available from: doi:10.1080/16138171.2018.1475098.
Staack, M. & Schwank, L. (2020) The Sociology of Sport in Germany: Development and Recent Trends. Sociología del deporte. 1 (2), 25-36. Available from: doi:10.46661/socioldeporte.5418.
Tian, E. & Wise, N. (2020) An Atlantic Divide? Mapping the Knowledge Domain of European and North American-Based Sociology of Sport, 2008-2018. International Review for the Sociology of Sport. 55 (8). Available from: doi:10.1177/1012690219878370.
Tomlinson, A. (2004) Pierre Bourdieu and the Sociological Study of Sport: Habitus, Capital and Field. In: Giulianotti, R. Sport and Modern Social Theorists: Theorizing Homo Ludens. New York. pp. 161-172. Available from: doi:10.1057/9780230523180_11.
Информация об авторе В.И. Белозёров - научный сотрудник социологического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, Москва, Россия.
Information about the author V.I. Belozerov - Research Fellow, Department of Sociology, Lomonosov Moscow State University, Moscow, Russia.
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 11.01.2022; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 02.02.2022; Принята к публикации / Accepted for publication 01.03.2022.
