CC BY
27
УДК 821. 112.2 (436)
Л. А. Аверкина
кандидат филологических наук, доцент, заведующая кафедрой теории и практики немецкого языка и перевода переводческого факультета Нижнегородского гос. лингвист. ун-та; e-mail: [email protected]
СОЦИОКУЛЬТУРНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ И СПЕЦИФИКА В ДИСКУРСЕ РОМАНА Д. КЕЛЬМАНА «DIE VERMESSUNG DER WELT»
Статья посвящена анализу социокультурной идентичности и национальной специфики в дискурсе произведения немецкоязычного автора Д. Кельмана «Die Vermessung der Welt», которое является переосмыслением традиционной формы романа-биографии, повествующем о жизненном пути двух гениев немецкой науки конца XVIII - начала XIX вв. - И. К. Ф. Гаусса (1777-1855) и А. фон Гумбольдта (1769-1859). Представляется интересным рассмотреть, как стилистические приемы - специальная лексика (Fachlexik) и косвенная речь (indirekte Rede) - используются Д. Кельманом для реализации задачи создания «не исторического (как неоднократно подчеркивал сам автор), а современного романа, действие которого происходит в прошлом».
Ключевые слова: дискурс; исторический дискурс; стилистические приемы; историческая аутентичность; местный колорит; создание комичности; специальная лексика; термины; косвенная речь.
Averkina L. A.
Ph.D., Assistant Professor, Chair of the German Language Department of Theory, Translation and Interpreting, School of Interpreting and Translation, Nizhniy Novgorod State Linguistics University, Nizhniy Novgorod; e-mail: larissa. [email protected]
SOCIOCULTURAL IDENTITY IN THE DISCOURSE OF D. KEHLMANN'S NOVEL "DIE VERMESSUNG DER WELT"
The paper offers the analysis of sociocultural identity and historical authenticity in D. Kehlmann's novel "Die Vermessung der Welt". The novel transforms the conventional biography novel genre depicting the life of two outstanding German scientists of the XVIIth-XIXth centuries I. K. F. Gauss (1777-1855) and A. fon Humboldt (1769-1859). The author investigates such stylistic devices as special terms (Fachlexik) and indirect speech (indirekte Rede). The purpose of the stylistic devices used by D. Kehlmann is not to create a historical novel but a modern narrative where the action takes place in the past.
Key words: discourse; historical discourse; stylistic devices; historical authenticity; local culture; comic effect; technical specialized vocabulary; terms; indirect speech.
Материалом данного исследования послужило произведение Д. Кельмана «Die Vermessung der Welt», популярное далеко за пределами Германии и переведенное на 40 языков мира. Критики отмечают, что Д. Кельман, несомненно, является одним из самых ярких представителей современной немецкоязычной литературы, а его роман «Die Vermessung der Welt», благодаря своей тематике, художественной и языковой специфике, стал самым ярким немецкоязычным произведением послевоенного периода.
В последние годы, как известно, в литературе возрастает роль документального начала. Появляются новые синтетические жанры -псевдобиографии, исторические реконструкции, стилизованные воспоминания. Роман Д. Кельмана «Die Vermessung der Welt» в жанровом отношении является ироническим переосмыслением традиционной формы романа-биографии и повествует о жизненном пути двух гениев немецкой науки конца XVIII - начала XIX вв.: гениального математика Иоганна Карла Фридриха Гаусса (Johann Carl Friedrich Gauß, 1777-1855) и выдающегося естествоиспытателя Александра фон Гумбольдта (Friedrich Wilhelm Heinrich Alexander Freiherr von Humboldt, 1769-1859), открытия и достижения которых оказали огромное влияние на развитие науки и мира в целом.
Рубеж XVIII-XIX вв. в Германии - это эпоха гениев: И. В. Гёте, И. Г. Гердер, И. Кант, Г. В. Ф. Гегель, В. Ф. Й. Шеллинг, В. Гумбольдт, А. Гумбольдт, К. Ф. Гаусс, А. Ф. Мёбиус. Из ряда великих современников Д. Кельман выбирает двоих, делая их носителями основных черт немецкой самобытности: две личности, два персонажа, объединенные в романе метафорой «измерения мира». Каждый из них по-своему занят его изучением.
Два главных героя и соединение двух сюжетных линий - это больше, чем просто композиционный прием. Это своеобразный бицен-тризм, который концептуален для повествования. К. Ф. Гаусс и А. фон Гумбольдт, оказываясь в поле личностей друг друга и в поле читательского восприятия, порождают некоего коллективного биполярного героя. Эти два персонажа, как две стороны одной медали, в единстве дают целостность, воплощающую в себе разные грани национального характера и разные страницы немецкой истории. В романе Д. Кель-мана А. фон Гумбольдт - это человек внешнего научного успеха, а К. Ф. Гаусс - человек внутренней научной самодостаточности. Их жизненные пути идут параллельно, а человеческие и ценностные
ориентиры разняться, но повествовательные линии героев пересекаются, иногда даже сливаются. Ярче всего это проявляется в финале романа, где Д. Кельман использует принцип диалога на расстоянии. Два великих ума, с легкостью преодолевая пространство, беседуют друг с другом, два сознания сливаются в одно, два голоса звучат в едином потоке речи. Однако в романе Д. Кельмана при новом, постмодернистском, типе письма исторические личности - гениальные ученые К. Ф. Гаусс и А. фон Гумбольдт - неизбежно трансформируются. Документальный и фикциональный аспекты вступают в сложное взаимодействие, что отражается на стиле романа, пронизанного мягкой иронией и тонким лиризмом.
В своем произведении Д. Кельман уходит от трагической истории Германии последнего века (как известно, тема национальной вины и стыда в различных ее преломлениях отчетливо звучит в произведениях конца XX - начала XXI вв.). Современный автор обращается к знаковым для немецкой культуры именам и явлениям, но это обращение к прошлому принципиально лишено пафоса и дано в плане насмешливо-субъективного взгляда на общенациональную традицию и культурные авторитеты. Ирония, которую можно рассматривать как один из признаков немецкого стиля, начиная с романтиков и даже раньше, характеризует в романе авторское видение истории, ее ключевых фигур и немецкой ментальности [2, с. 391-392].
Герой, познающий мироздание и одновременно с этим самого себя, является знаковым для всей немецкой культуры. Быть немцем - это прежде всего стремиться к пониманию мира, его глубинных законов. Следует отметить, однако, что в романе Д. Кельмана «Die Vermessung der Welt» ощущается некая двойственность. С одной стороны, лики его героев сливаются в некий образ типичного немца, образ, базирующийся на стереотипных представлениях о немецком национальном характере. С другой - глубина немецкого духа в дискурсе иногда подвергается ироническому сомнению. В повествовательной ткани романа есть поверхностная зона насмешки и глубинная зона серьезного смысла, закрытого для иронии. Оба гения предстают в образе чудаков, ничего не замечающих вокруг, кроме своей всепоглощающей страсти к знанию.
Так, например, в одном из эпизодов романа К. Ф. Гаусс, осененный идеей, бросает в момент интимной близости новобрачную в своей постели, чтобы записать неожиданно найденную формулу [3, с. 112];
А. фон Гумбольдт, привязанный к носу корабля, даже во время ужасного шторма, рискуя жизнью, продолжает свои измерения или носит за собой в необычайно сложных условиях разлагающиеся трупы аборигенов, чтобы сохранить их для науки [3, с. 203]. Нельзя сказать, что перед нами пародийное снижение образа ученого, фанатично преданного науке, но каждый из них балансирует на грани серьезного и комического.
Следует отметить не только особую национальную специфику романа (автору удалось коснуться насущных для немецкого культурного сознания проблем, среди которых проблема национальной идентичности, отношение к прошлому, эстетика в науке, проблема одиночества гения, старости и смерти, невозможность познать и «измерить» этот мир полностью), но и особенность языковых средств реализации автором задачи создания исторического дискурса. В качестве стилистических приемов для передачи исторической аутентичности, комичности и иронии, а также для характеристики персонажей, их образа жизни и мыслей, в данном художественном тексте особую роль играет (с различной степенью достоверности) использованная автором специальная лексика (Fachlexik), а для передачи диалогов (прием создания условной модальности произведения) - исключительно косвенная речь (indirekte Rede).
Д. Кельман неоднократно подчеркивал, что «Die Vermessung der Welt» - не исторический, а современный роман, действие которого происходит в прошлом. Границу между романом и биографией, исторической личностью и выдуманным персонажем Д. Кельман определяет через некое «магнитное поле» (Magnetfeld), которое возникает вокруг исторической личности и по которому «блуждает» писатель. Если писатель подойдет слишком близко к реальному человеку, к «магниту», то получится просто биография, а не роман. А если он, напротив, отойдет слишком далеко, так что не будет даже ощущать силу «магнитного поля», то теряет художественное право использовать имя этой исторической личности в своем произведении, и вся его задумка потеряет смысл [4, с. 47].
При изображении характеров внутри «магнитного поля» язык играет для автора решающую роль. Поскольку «Die Vermessung der Welt» не является историческим романом в прямом смысле этого слова, то, с одной стороны, автор не ограничивает язык произведения лексикой времени, в котором жили К. Ф. Гаусс и А. фон Гумбольдт.
С другой стороны, чтобы действие романа не покидало «магнитного поля», ему необходимы языковые отсылки на XVIII и XIX вв. Следует отметить, что в реализации данной задачи автор допускает некоторые неточности.
Так, в примерах, взятых из глав, посвященных жизни А. фон Гумбольдта, описывая различные измерения, которые ему доводилось производить, Д. Кельман использует как современные единицы измерения Zentimeter, Meter, так и единицы измерения эпохи А. фон Гумбольдта Fuß, Elle, Unze:
Es war eine der größten Höhlen des Kontinents, ein sechzig mal neunzig Fuß großes Loch, durch das so viel Licht einfiel, dass man noch im Berginneren hundertfünfzig Fuß weit auf Gras und unter Baumwipfeln ging [3, с. 72].
Leise fragte er ihn, was er über ein riesiges Kalenderrad aus Stein wisse. Etwa fünf Ellen im Radius? [3, с. 204].
Er ließ Wasserstoff aus einem Röhrchen strömen, hielt eine Flamme an die Mündung, und mit einem Jauchzen schoss das Feuer auf. Ein halbes Gramm, sagte er, zwölf Zentimeter hoch die Flamme [3, с. 22].
Damit der Sturm nicht ungenützt vorbeiging, hatte Humboldt sich fünf Meter über der Wasseroberfläche an den Bug binden lassen, um die Höhe der von keiner Küste gebrochenen Wellen zu messen [3, с. 195].
Jede Handvoll Erde sei einmal ein Mensch gewesen und vorher ein anderer Mensch, jede Unze Luft sei tausendfach von inzwischen Verstorbenen geatmet worden [3, с. 123].
Интересно отметить, что официально метрическая система была введена в Пруссии лишь в 1872 г., спустя десятилетия после смерти А. фон Гумбольдта. Но из архивных документов, дневников и писем известно, что ученый отдавал предпочтение именно ей задолго до ее официального введения. Следовательно, Д. Кельман, описывая его деятельность, в данных контекстах должен был использовать именно метрическую систему. Однако автор параллельно с новыми единицами измерения, которые, согласно хронике, применял А. фон Гумбольдт, употребляет и устаревшие единицы измерения Fuß (фут), Elle (локоть), Unze (унция), пытаясь таким образом приблизить современного читателя к действию романа, которое происходит в XVIII-XIX вв., создавая тем самым исторический колорит (Vermittlung historischer Authentizität).
В следующем далее контексте автор использует специальную лексику для описания места действия романа. Одна из сцен романа
«Die Vermessung der Welt» переносит нас в Вашингтон - в Капитолий, при этом название государственной резиденции не упоминается, дается только ее описание:
Der Regierungssitz, gerade fertiggestellt und nicht zu Ende gestrichen, war ein klassizistischer Kuppelbau, umgeben von Säulen. Er freue sich, sagte Humboldt, als sie aus der Kutsche stiegen, einmal wieder ein Zeugnis für den Einfluß des großen Winkelmann zu sehen. ... Am nächsten Tag hatte er, trotz seiner Kopfschmerzen, eine lange Unterredung im elliptisch geformten Arbeitszimmer des Präsidenten [3, с. 213].
В изображении данной сцены писатель, можно сказать, вводит читателя в заблуждение, потому что подразумеваемого под «elliptisch geformten Arbeitszimmer des Präsidenten» - «овального кабинета президента» во время пребывания А. фон Гумбольдта в Америке (1804) еще не существовало; он был построен лишь в 1909 г. То же самое касается и Капитолия - купол у него появляется лишь в 1824 г., т. е. спустя 20 лет после пребывания А. фон Гумбольдта в Вашингтоне. Такая неточность, несомненно, недопустима в историческом романе (подлинность и достоверность является, как известно, обязательной характеристикой специального текста). Но в жанре, который выбрал Д. Кельман, неточность такого характера скорее всего простительна.
Специальную лексику автор использует и при описании характеров своих персонажей (Personencharakterisierung). Измерение, познание мира занимает и К. Ф. Гаусса, и А. фон Гумбольдта, это важнейшая тема романа. Перечисляя измерительные приборы, которые А. фон Гумбольдт берет с собой, используя в тексте необходимые термины, Д. Кельман наилучшим образом характеризует безудержное, иногда граничащее с безумием, стремление А. фон Гумбольдта к изучению мира, к измерениям (снова допуская при этом довольно большие погрешности). Это касается правильности употребления терминов и их соответствия реальности:
Humboldt reiste nach Salzburg weiter, wo er sich das teuerste Arsenal von Meßgeräten zulegte, das je ein Mensch besessen hatte. Zwei Barometer für den Luftdruck, ein Hypsometer zur Messung des Wassersiedepunktes, ein Theodolit für die Landvermessung, ein Spiegelsextant mit künstlichem Horizont, ein faltbarer Taschensextant, ein Inklinatorium, um die Stärke des Erdmagnetismus zu bestimmen, ein Haarhygrometer für die Luftfeuchtigkeit, ein Eudiometer zur Messung des Sauerstoffgehaltes der Luft, eine Leydener Flasche zur Speicherung elektrischer Ladungen und ein Cyanometer zur Messung der Himmelsbläue [3, с. 37].
Так гипсометр (Hypsometer), например, используется не для определения точки кипения воды (Messung des Wassersiedepunktes), как сказано в тексте оригинала, а для измерения атмосферного давления по температуре кипящей жидкости [1, с. 245]. Инклинатор (Inklinatorium) служит не для определения силы земного магнетизма (die Stärke des Erdmagnetismus), а для измерения величины наклонения земного магнетизма [1, c. 357]. Но так как данный дискурс является не специальным текстом (Fachtext), а художественным произведением (здесь важны не сами приборы и верное соответствие совершаемых с их помощью измерений, а характеристика А. фон Гумбольдта как исследователя), то читатель, скорее всего, не обратит на эти неточности внимания.
Специальная лексика в романе Д. Кельмана играет также определенную роль в создании комического эффекта. Комизм в романе достигается за счет того, что гениальность и поступки К. Ф. Гаусса и А. фон Гумбольдта непонятны не только героям романа, но и читателю. Комичность проявляется, например, в попытке общения и в ожидании взаимопонимания К. Ф. Гаусса с окружением, которое интеллектуально гораздо ниже него:
Mit Induktionsgeräten sandten sie zu verabredeten Zeiten Signale hin und her. Etwas ähnliches hatte Gauß vor Jahren mit Eugen und den Heliotropen versucht, aber der Junge hatte sich das diadische Alphabet nicht merken können [3, с. 281].
Не вызывает сомнения, что большинство читателей не знают, что такое das diadische Alphabet (бинарный алфавит). Комичность описываемой сцены создается требованием ученого знания этого термина, непонятного большинству читателей, от ребенка (мальчика Eugen).
Особую функцию стилистического приема в романе выполняет косвенная речь (indirekte Rede). Диалоги, написанные исключительно в косвенной речи, способствуют тому, что между читателем и персонажами возникает некоторая дистанция. Д. Кельман избегает прямой речи, которая придала бы роману прямолинейность и достоверность. Он, напротив, дистанцируется, отказывается от однозначных суждений, нарочито перепоручая делать выводы читателю. Кроме того, косвенная речь в диалогах делает текст романа более сухим, менее эмоциональным и приближает художественный текст к историческому.
В романе «Die Vermessung der Welt» Д. Кельман использует следующие средства выражения чужой речи: сослагательное наклонение (Konjunktiv), verba dicendi - глаголы, вводящие чужую речь, форма придаточного предложения, трансформация личных местоимений:
Dass wisse er selbst nicht, sagte Gauß, schloß die Augen und fiel in tiefen Schlaf [3, с. 13].
Nein, widersprach der Jüngere. Mit Seele. Mit Ahnungen und poetischem Gespür für Weite und Schönheit. Doch sei diese Seele selbst nur ein Teil, wenn auch der komplizierteste, der Maschinerie. Und er frage sich, ob das nicht der Wahrheit entspreche [3, с. 34].
Ja? Humboldt blätterte im Ephemeridenkatalog, zückte den Bleistift und begann zu rechnen. Aber was? Müsse man immer so deutsch sein? [3, с. 80].
Используя в романе косвенную речь, Д. Кельман, с одной стороны, пытается убедить читателя в том, что он не берет на себя ответственность утверждать, о чем конкретно говорили исторические личности в тот или иной момент, с другой - при помощи самых разных приемов передачи диалогической речи автор убеждает читателя в обратном. Косвенная речь играет важную роль в реализации всего концепта и главной идеи романа.
В заключение следует подчеркнуть, что «Die Vermessung der Welt» Д. Кельмана действительно является одним из немногих в немецкоязычном литературном контексте последних десятилетий примеров интернационально успешного проекта как с точки зрения проблематики романа, так и с точки зрения его языка.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Советский энциклопедический словарь / под ред. А. М. Прохорова. -2-е изд. - М. : Советская энциклопедия, 1980-1983. - 1600 с.
2. Хюбнер К. Нация: от забвения к возрождению. - М. : Канон+, 2001. - 400 с.
3. Kehlmann D. Die Vermessung der Welt. - Reinbek bei Hamburg : Rowohlt, 2005. - 302 S.
4. Kehlmann D. Diese sehr ernsten Scherze. Poetikvorlesungen. - Göttingen : Wallstein, 2007. - 151 S.
