CC BY
26- совершенствование законодательства Российской Федерации, регулирующего отношения в области конституционных прав и свобод человека и гражданина;
- формирование правовых и организационных механизмов обеспечения конституционных прав и свобод, повышения правовой культуры граждан в интересах противодействия сознательному или непреднамеренному нарушению конституционных прав и свобод граждан в сфере общественного сознания;
- разработка действенных организационно-правовых механизмов доступа средств массовой информации и граждан к открытой документированной информации о деятельности федеральных органов государственной власти и общественных объединений, постоянное информирование граждан о важнейших событиях и проблемах в России и в мире;
- разработка специальных правовых и организационных механизмов противодействия насильственным и монопольным информационно-психологическим воздействиям на массовое сознание общества, неконтролируемой коммерциализации культуры и науки, а также механизмов, обеспечивающих рациональное использование накопленных обществом информационных ресурсов, составляющих национальное достояние;
- координация деятельности органов государственной власти, предприятий, учреждений и организаций независимо от формы собственности;
- установление ответственности должностных лиц, органов государственной власти, юридических лиц и граждан за соблюдение требований информационной и духовной безопасности;
- разработка и обоснование общенациональной идеи и стратегии развития в XXI веке.
Возрождение национального самосознания России, реализация созданного многими поколениями духовно -нравственного и патриотического потенциала нашего общества является доминирующей тенденцией ее современного развития и по всем параметрам тяготеет к возможно более полному восстановлению исторической преемственности, прерванной в XX веке серией разрушительных военных столкновений и мощных социальных катаклизмов, получивших продолжение в начале третьего тысячелетия.
Меськов В. С.
д.филос.н., зав. кафедрой МИОО
Коломейцев А.Е.
к.филос.н., доцент МИОО
СОЦИАЛЬНЫЙ ГЕНЕЗИС НРАВСТВЕННЫХ СТРУКТУР: ЛОЖЬ И ЗЛО ЭГОИЗМА
Каждый стремится к тому, чего ему не хватает. «В чувстве любви по основному его смыслу мы утверждаем безусловное значение другой индивидуальности, а через это и безусловное значение своей собственной. Но абсолютная индивидуальность не может быть преходящей, и она не может быть пустой»1. Все есть нечто в своей полноте, ничто есть нечто в своей пустоте. Только человеческая жизнь может быть полна пустоты. Любовь есть влечение и желание. Любовь к жизни, например, являет себя как желание жить и увлеченность жизнью. Отсутствие любви как света в моей душе и лишенность любви как заботы со стороны окружающих рождают тоску «я» как несбыточность желаний радости и надежд на счастье. Ради чего жить - если нет любви. Лишенный телесного тепла ребенок закутывается в одеяло, лишенный душевного тепла человек окукливается в эгоизме. Вынужденный эгоизм как социально спровоцированное заболевание. Эгоизм - это болезнь, сопровождаемая порочными влечениями и похотливыми желаниями как индивидуальными нормами вырожденной любви. Для бедного большинства человечества, пишет Соловьев, «жизнь есть только смена тяжелого механического труда и грубочувственных, оглушающих сознание удовольствий», а то богатое меньшинство, «которое имеет возможность деятельно заботиться не о средствах только, но и о целях жизни, вместо этого пользуется своей свободой от механической работы главным образом для бессмысленного и безнравственного времяпровождения»2. Жизнь таких эгоистичных «я» схлопывается смертью и растирается в ничто. Пустой жизни - ничтожная смерть. Абсолютное как безусловное и безотносительное есть во времени как бессмертное: несовместимость бессмертия с эгоистическим существованием ясна, по Соловьеву, с первого взгляда. Эгоизм как пустота жизни и ничтожность бытия не нуждается в бессмертии. Лишь любовь, наполняющая жизнь как ее творческая сила, достойна истинного бессмертия - как и сама жизнь. «Истинная любовь есть та, - полагает он в соответствии с судом своей нравственной веры, - которая не только утверждает в субъективном чувстве безусловное значение человеческой индивидуальности в другом и в себе, но и оправдывает это безусловное значение в действительности, действительно избавляет нас от неизбежности смерти и наполняет абсолютным содержанием нашу жизнь»3.
Абсолютное есть не только безусловное и безотносительное, но еще и совершенное, идеальное, полное. Существование в соответствии с принципами - будь то долг или честь, правда или справедливость, любовь или красота -суть дело нашей совести и веры. Утверждая посредством веры именно данные, а не иные принципы, принимая на веру их содержание во имя блага и по велению совести - мы отделяем плохое от хорошего, различаем добро и зло, действуем на пользу и движемся к лучшему. Истина в своей необходимости и значимости есть объективное и всеобщее, вера же - индивидуальное и субъективное содержание моей души - это «моя вера» - с моими определителями и ука-
1 Соловьев В.С. Сочинения: В 2-х т. - Т. 2. - М., 1988. - С. 519.
2 Там же, с. 520.
3 Там же, с. 521.
зателями целей и смысла моей жизни. «Моей истины» - в науке не бывает, истина там - как «я» - есть всеобщее, положенное в «данной индивидуальности», как «пространство и время» например, которые суть нечто «для всех», но никому лично не принадлежат и не подчиняются. Любая идея без веры есть чистая потенция, она существует «во мне -но - для себя», она есть «нечто» - что принято к сведению. Информация. Чтобы идея стала векторной силой и направленной интенцией моего сознания - не как чужая воля, а как собственная мысль - она нуждается в любви как животворном чувстве «моего я», одухотворяющем ее существование «в истине» моего рассудка и моего разума. Энтузиазм. Через любовь к себе - идея живет - во мне. Как живая сила. Идея всегда целесообразна, но возлагаемые на нее надежды - невозможны «в истине» без пристрастного суда «моего я» - разумно «ли», имеет «ли» смысл. Оценка. Без надежды на успех - нет веры в победу. Как живая сила и как разумный смысл идея скрепляется с волей посредством решения «моего я». Акт веры и наказ. Разрешение в действительность есть рождение идеи как опредмеченной воли. Лишь та идея, которая овладевает умом и волей человека, становится его реальной силой. Во мне и для других. Уверенность. Должен справиться. «Истина, как живая сила, овладевающая внутренним существом человека и действительно выводящая его из ложного самоутверждения, называется любовью, - заявляет свою веру Вл. Соловьев. - Любовь, как действительное упразднение эгоизма, есть действительное оправдание и спасение индивидуальности. Любовь больше, чем разумное сознание, но без него она не могла бы действовать как внутренняя спасительная сила, возвышающая, а не упраздняющая индивидуальность. Только благодаря разумному сознанию (или, что то же, сознанию истины) человек может различать самого себя, т.е. свою истинную индивидуальность, от своего эгоизма, а потому, жертвуя этим эгоизмом, отдаваясь сам любви, он находит в ней не только живую, но и животворящую силу и не теряет вместе со своим эгоизмом и свое индивидуальное существо, а, напротив, увековечивает его»1.
«Само по себе ясно, - выводит Вл. Соловьев, - что, пока человек размножается, как животное, он и умирает, как животное»2. От природы - любовь слепа. Как форма родовой воли она действует интуитивно и инстинктивно -посредством интеллектуального чутья и через прощупывание установок, намерений и замыслов другой воли. Деликатно и тактично. По запаху и на ощупь. Параболически говоря. Символия и симпатия. Интуицию здесь следует понимать как совокупный интеллектуальный опыт. Уроки жизни. Догадки и открытия. Сам. Инстинкт же действует, исходя из содержания родовой памяти - по наитию и в предвосхищении. Он автоматичен. Узнавание и доверие. Всем сердцем. Мой. «В мире животных, - пишет Соловьев, - вследствие отсутствия у них собственного разумного сознания истина, реализующаяся в любви, не находя в них внутренней точки опоры для своего действия, может действовать лишь прямо, как внешняя для них роковая сила, завладевающая ими как слепыми орудиями для чуждых им мировых целей; здесь любовь является как одностороннее торжество общего, родового над индивидуальным, поскольку у животных их индивидуальность совпадает с эгоизмом в непосредственности частичного бытия, а потому и гибнет вместе с ним»3. Непосредственность. Любого рода созерцание предполагает некоторые формы опосредования и опосредствования - через посредство - хотя бы в признаках видимости - отчетливости и ясности, а также в условиях отдаленности - объективности и независимости. Рацио. Различение. Понимание себя. «Сам» - это формула объективации «я» и «ты» для их отождествления. Субъективная непосредственность суть «я-во-мне», что обозначимо на языке «самости» как «сам-в-себе». Ауто. Чистое состояние «сам-в-себе» есть неозабоченный покой и бестекстовая воля. Нет задания. Ни тревог, ни забот. Нирвана: все - равны, всё - равно, все - никто, всё - ничто. Ничто не имеет смысла. Никто не имеет значения. Нет различия. Равнодушие. Глубокий сон. Точечность бытия. Пустота воли. Пробуждение есть первое событие «для меня», голод и холод суть волнения «ничто-во-мне» как зло материи, а как «некто-во-вне» - оно есть агрессия и ярость. Чтобы быть - надо есть. Такова потребность воли физиологического организма. Выживает тот - кто умеет жить. Умное тело - индивидуальное и родовое. Ум человеческого рода как родового тела являет нам совесть как формулу общественного сознания и способ общинного существования - семьи и нации, государств и народов, всего человечества - через принципы симпатии и синергии - посредством действий и переживаний сотрудничества и содружества. Религио. Совесть задает свои каноны: «как должно быть» и «что хотелось бы». Повелительное и сослагательное наклонения. Пожелания и требования народной воли как субъективного фактора истории являются нравственными законами для поведения общественного индивида. В единстве - сила: это известно всем. «Но для того чтобы индивидуальное существо нашло в истине-всеединстве - свое оправдание и утверждение, недостаточно с его стороны одного сознания истины - оно должно быть в истине, а первоначально и непосредственно индивидуальный человек, как и животное, не есть в истине: он находит себя как обособленную частицу всемирного целого, и это свое частичное бытие он утверждает в эгоизме как целое для себя, хочет быть всем в отдельности от всего - вне истины»4. Естественная форма эгоизма - это детское состояние. Мать и сосунок. Большое видится на расстоянии: вблизи - оно обнюхивается и ощупывается. Мир букашки. Непосредственно. Непосредственность здесь топологична и являет себя в «нулевой» видимости и «тожестве» места. Видеть мир - глазами матери, утверждать себя - в ее «я» и посредством ее «Я». Без созерцания и без теории. Безотносительно и безусловно. Не по знанию мира, а по праву любви. Любовь матери. Здесь нет другого, все есть я. Становление субъективности как личного произвола. Что хочу - то и ворочу. Равнодушие и безразличие к другим. Но не только слепая любовь матери может культивировать эгоизм - существует и обратное. Заброшенные дети. Лишенность любви как душевного тепла и отсутствие любви как внимательной заботы являются естественным основанием для взросления эгоизма как формы зла. Остался только «я». Без вины - виноватый, чужой - среди своих. Не верь - не проси, не жалей - не надейся: все - чужие, все - враги. Главное - выжить. Жизнь -
1 Соловьев В.С. Сочинения: В 2-х т. - Т. 2. - М., 1988. - С. 505.
2 Там же, с. 522.
3 Там же, с. 505.
4 Там же, с. 504.
в отвращении к другим и ненависти ко всем - по законам вражды и злобы, зависти и мести. Детская трагедия - людская беда. Победа и спасение - в гуманной действенности любви. Будущее мира - во святости любви. Наставление на путь истинный - задача религиозной этики Вл. Соловьева. «Существа этого мира только в том случае могут подняться до бога, - излагает Н.О. Лосский нравственную суть учения В.С. Соловьева, - если они проникаются чувством совершенной любви, т.е. отрекаются от своего самоутверждения. Это самоотречение не приводит к потере индивидуальности. Наоборот, оно обнаруживает истинное «я» и совершенную жизнь в боге. Существо, избирающее другой путь, а именно путь ненависти к богу и соперничества с ним, вступает в область сатанинского бытия. Знакомая нам область земной жизни составляет среднее между этими двумя полюсами. Она наполнена существами, которые не борются против высшей цели их существования - разделения божественного совершенства. Эти существа пытаются разделить божественное совершенство без чувства совершенной любви к богу, не подчиняя свою волю божественному провидению. Как бы то ни было, они руководствуются волей своего «я» и своим эгоизмом. Из истории грехопадения мы знаем, что это приводит к гибельным последствиям. Отвергая добровольную покорность богу, человек становится рабом природы, которая также подвержена глубоким изменениям. Существа, сохраняющие свою эгоистическую исключительность, становятся непроницаемыми по отношению друг к другу. Их жизнь строится на грубых принципах материального мира, допускающих внешние отношения и исключающих внутреннее единство. Такая разобщенность существ неизбежно приводит их к гибели. Взаимоотношения людей складываются на основе борьбы за существование, которая порождает страдания. В такой жизни невозможно найти полноту бытия, а поэтому она никогда не дает удовлетво-рения»1. Кто успел - тот и съел: формула успеха разобщенного мира. Эгоизм потребительства. В материальной природе человека нет бога, здесь есть лишь индивидуальный интерес. Участие в себе. Бог как истина всеединства проявляет себя в духовной природе человека - как исток его родового начала. Участие в другом. Общинный интерес. Надо только подняться «чуть-чуть» и стать выше «себя». По велению совести и зову сердца.
Бессовестность и бессердечность, безжалостность и бесчувственность суть естественные формы «ничто» эгоизма - как «тьма души», как «холод сердца», как «молчание совести». Но это - форма активного «ничто» как действующего «зла» - перевод добра в зияющую пасть и вечный зев: я есть - значит - хочу есть. Что естественно для грудного младенца - неестественно для взрослой особи. Ничто ничего не имеет - пустое место, у «ничего» нет «места в жизни» как «именного топоса». Бытие ничто есть нулевое событие. Вакуумное состояние. Пожирающее и сосущее. Превращение «есть» в «нет». Отрицание себя как ничто есть обретение имени: Я. Для другого. А не только - «я-в-себе» и «я-для-меня». Но чтобы различить себя, сначала надо найти себя. Интересы и склонности, призвание и назначение: «я-для-всех». Именно «я-для-всех» и есть моя «социальная истина». Именная и объективная. Бытие существует и есть - объективно, событие случается и имеет место - субъективно. Непрерывное событие - это моя жизнь, состоящая из впечатлений «во мне», имеющих смысл «для меня» - «я-в-я» - переживающий и понимающий. Но это - лишь чистый лист общественного бытия как «твои проблемы - твои трудности», где объективность моего бытия ничтожна и равна нулю - по величине и значению. Найти себя в жизни означает обрести место своему имени на карте имен человечества: имею место быть - мое местоимение, мое имя суть «я-для-всех», имя-имение-имущество есть индивидуальная собственность «моего-я» и общественная ценность «моего-топоса». На государственном языке под «топосом» обычно понимают «должность». Что умею - то и имею. По крайней мере - так должно быть. По совести. Любые выборы в обществе - это топологическая процедура распределения мест в социальной организации - по смыслу и замыслу, а любого рода конкурсы, соревнования, состязания - это топологическое расслоение социальной однородности - по значению и предназначению. Конструируем - «что нужно», демонстрируем - «что могу». «Нужное» затем вменяется как «должное», а возможности «могу» совмещаются с общественными «желаниями». Поголовная преступность в любой стране означает, что «нужное-для-правителей» не воспринимается как «должное-для-людей» - народ против государства; а отсутствие здоровых детей в обществе и ранняя смертность людей означает их отвращение и ненависть к организованной правителями жизни - лучше умереть, чем так жить. Социальный организм - это топологическое пространство «все-в-одном» - и его можно так скрутить, что там никого не останется. По крайней мере - в живых. При разрушенных отношениях и порванных связях. Бытие метрично, житие топологично - в добрых отношениях и любовных связях. Идеология любви - в совместном творчестве жизни - в семье и детях, в науке и искусстве, в инженерии и производстве. Любовь есть труд - труд по извлечению истины, добыче добра, оттачиванию совершенства. Топос «я» - это не чья-то роль в неведомой пьесе, а собственное авторство «я» - мое творческое место в жизни. Топос «я» совместим с другими топосами в целостной организации «Мы». Совпадение мыслей, психологическая совместимость, духовная близость, быть рядом или быть вместе - все это не измеряемо и не метрично, духовные «контакты» - непосредственно интуитивны и ситуационно топологичны. Поэтому сущность и истина для Соловьева - не в поисках онтологических законов бытия, а в определении форм единства человеческой жизни, где главной формулой опосредования и опосредствования является любовь - в атмосфере любви «плюс» средствами любви: в любви к другому - обретешь ты счастье свое. Такова суть лекарства от эгоизма.
1 Лосский Н.О. История русской философии. - М., 1991. - С. 113-114.
354
