CC BY
24УДК 316.2
DOI 10.25688/2223-6872.2019.32.4.08
СОЦИАЛЬНЫЕ РИСКИ СОВРЕМЕННОСТИ И УГРОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ: СИСТЕМНЫЙ АНАЛИЗ КОНЦЕПЦИИ З. БАУМАНА
О. А. Добрина,
НГПУ, Новосибирск,
dobrina-o@mail.ru
Цель статьи — обобщить, систематизировать и уточнить основные понятия концепции социального риска и угроз идентичности в научном творчестве польско-британского философа и социолога З. Баумана. Отмечается вклад Баумана в разработку объединительного подхода, характерного для современной постнеклассической социологии. Анализируются понятия неопределенности и текучей современности, взаимодействия свободы и морали и ретротопии.
Текучая современность представлена как особое состояние общества постмодерна, размывающее традиционные социальные устои, структуры, социальные связи. Основными ценностями текучей современности являются свобода и потребление. Человек постмодерна стремится освободиться от связывающих его социальных и межличностных обязательств и воплотить идеал ничем не ограниченного потребления новых впечатлений и наслаждений. В исследовании представлены социальные последствия данной социальной установки: распространение и легитимизация насилия, организационное манипулирование, социальное неравенство и «самопричиненное» одиночество. Рассматривается понятие ретротопии как социального конструкта идеализированного прошлого. Выявляется наиболее значимый элемент идеальной социальной реконструкции — диалог, который восстанавливает отношения ученичества, дисциплины и равноправия.
Выявляются представления о социальных рисках и угрозах идентичности, имплицитно присутствующие в теории Баумана. Социальные риски связаны с угрозой потери личностной, профессиональной, семейной, этнической и гражданской идентичности; снижением социальной сплоченности и других приоритетов устойчивого развития; с непредсказуемостью последствий случайных и иррациональных выборов человека; с возрастанием социального напряжения и фрустрирования. Данные тенденции также приводят к обострению социально негативных переживаний одиночества, отверженности и ненужности; порождают риски дефектов социализации для детей, рожденных и воспитываемых вне семейной стабильности и защищенности.
Подчеркивается высокий уровень перспективности теории Баумана для развития интегративной парадигмы современной социологии и возможности введения деонтологического подхода в современную теоретическую социологию.
Ключевые слова: неопределенность; текучая современность; свобода; мораль; ретротопия; социальные риски; идентичность; системный анализ; З. Бауман.
Для цитаты: Добрина О. А. Социальные риски современности и угрозы идентичности: системный анализ концепции З. Баумана // Системная психология и социология. 2019. № 4 (32). С. 92-102. DOI: 10.25688/2223-6872.2019.32.4.08.
Добрина Ольга Александровна, кандидат социологических наук, доцент кафедры социальной психологии и виктимологии Новосибирского государственного педагогического университета, Новосибирск.
E-mail: dobrina-o@mail.ru
© Добрина О. А., 2019
UDC 316.2
DOI 10.25688/2223-6872.2019.32.4.08
SOCIAL RISKS OF MODERNITY AND THREATS TO IDENTITY: SYSTEMATIC ANALYSIS OF Z. BAUMAN'S CONCEPT
O. A. Dobrina,
NSPU, Novosibirsk,
dobrina-o@mail.ru
This paper purposes to generalize, systematize and clarify the basic concepts of the theory of social risk and threats to identity in scientific work of the Polish-British philosopher and sociologist Z. Bauman. Bauman's contribution to the development of the unifying approach characteristic of modern post-non-classical sociology is noted. The concepts of uncertainty and fluid modernity, the interaction of freedom and morality and retrotopia are analyzed.
Liquid modernity is presented as a special status of postmodern society, eroding traditional social foundations, structures, social ties. The core values of liquid modernity are freedom and consumption. Postmodern man seeks to free himself from the social and interpersonal obligations that bind him and to embody the ideal of unlimited consumption of new experiences and pleasures. The study presents the social consequences of this social attitude: the spread and legitimization of violence, organizational manipulation, social inequality and «self-inflicted» loneliness. The concept of retrotopia as a social construct of the idealized past is considered. The most significant element of the ideal social reconstruction is revealed: dialogue that restores the relations of discipleship, discipline and equality.
The author reveals the ideas about social risks and threats to identity, implicitly present in Bauman's theory. Social risks are associated with the threat of loss of personal, professional, family, ethnic and civic identity; reduction of social cohesion and other priorities of sustainable development; unpredictability of consequences of random and irrational human choices; increasing social tension and frustration. These trends also lead to an exacerbation of socially negative experiences of loneliness, rejection and uselessness; they create risks of socialization defects for children born and brought up outside the family stability and security.
The author emphasizes the high level of perspective of Bauman's theory to the development of the integrative paradigm of contemporary sociology and the possibility of introducing a deontological approach to modern theoretical sociology.
Keywords: uncertainty; liquid modernity; freedom; morality; retrotopia; social risks; threats to identity; systematic analysis; Z. Bauman.
For citation: Dobrina O. A. Social Risks of Modernity and Threats to Identity: Systematic Analysis of Z. Bauman's Concept // Systems Psychology and Sociology. 2019. 4 (32). P. 92-102. DOI: 10.25688/22236872.2019.32.4.08.
Dobrina Olga Aleksandrovna, PhD in Sociology, associate professor at the Department of Social Psychology and Victimology of the Novosibirsk State Pedagogical University, Novosibirsk, Russia.
E-mail: dobrina-o@mail.ru
Введение
Современная социология устойчиво ориентирована на исследование социальных рисков и угроз идентичности. Концепции ускользающего мира и дисконнектированной идентичности британского ученого Энтони Гид-денса, теория культурной травмы польского социолога Петра Штомпки, разработка понятия символического насилия французским мыслителем Пьером Бурдьё представляют
собой убедительные примеры подобной профессиональной установки. Достаточно близки к этому концептуальному кластеру идеи польско-британского социального философа, социолога и культуролога Зигмунта Баумана, рассмотренные в данной статье. Она продолжает серию исследований социальных рисков и угроз идентичности в аспекте их системного анализа [6] и имеет своей целью рассмотреть концепции социального риска и угроз идентичности в научном творчестве Зигмунта
Баумана (1925-2017), выдающегося польско-британского социолога, известного оригинальными концепциями альтерглобализма, текучей современности, свободы и морали, ретротопии.
Становление и кристаллизация профессиональной позиции З. Баумана отражало все этапы его жизненного пути: добровольное служение в рядах просоветской польской армии; преподавательская работа в Варшавском университете в 50-60-е годы прошлого столетия; стажировка в Лондонской школе экономики, связанная с изучением особенностей британского социалистического движения, и, наконец, переселение в Великобританию и работа в качестве профессора социологии в университете города Лидса. Среди источников формирования социологических воззрений Баумана хотелось бы отметить влияние его учителей — польских социологов Юлиана Хохвельда (1911-1966) и Станислава Оссовского (1897-1963), британо-канадского социолога и политолога Роберта Маккензи (1917-1981); прослеживаются также влияния итальянского философа и политического деятеля Антонио Грамши (1891-1937), немецкого социолога, основоположника философии жизни и классической социологии конфликта Георга Зиммеля (1858-1918), отдельных идей представителей Франкфуртской школы.
Эволюция мировоззренческих и теоретико-методологических социальных позиций Баумана демонстрирует постепенный сдвиг от левой, отчетливо марксистской идеологии до космополитически ориентированной, муль-тидисциплинарной позиции социального философа-постмодерниста, одного из наиболее авторитетных лидеров теории альтерглоба-лизма.
Творческое наследие Баумана и основные его концепты достаточно активно разрабатываются как в русскоязычной, так и в англоязычной социологии в ракурсах анализа постсовременности [1; 3; 15; 18; 19] и ее основных характеристик [4; 7; 12; 13]; особенностей взаимодействия человека и социальных структур [10; 11; 14; 16; 17; 20]; отношений человека с социальным временем [9].
В аспекте обозначенной нами проблемы системного анализа, понимаемого вслед
за Б. Н. Рыжовым [8] как выявление многомерных внутренних связей объекта исследования, социальных рисков и угроз идентичности наиболее релевантными представляются концепции неопределенности и текучей современности, соотношения свободы и морали и ретротопии, имплицитно объединённые системообразующими связями в целостную исследовательскую парадигму как в аспекте концептуально-логическом (субъект - предикат - объект), так и в аксио-методологическом (онтология - аксиология - деонтология).
Понятие неопределенности и текучая современность
Одной из основных категорий, объясняющих и определяющих характеристики общества постмодерна, Бауман считает неопределенность, формируемую некоторыми значимыми утратами в его структуре и ментальности.
В первую очередь это утрата идеи прогресса и позитивного образа будущего, вследствие чего декларируемые политические ценности и обещания размываются и девальвируют.
Второе — это размывание сложно взаимодействующей социальной структурированности, основанной на сети регламентированных взаимодействий, обязательств и ограничений, определяющих векторы жизненного пути индивида.
Третье — критичность и рефлексивность сознания человека постсовременной эпохи, направленные на реалии окружающего мира и свои собственные воззрения, намерения и действия.
В работе «Текучая современность»1 Бауман трактует эти изменения как «смешанные блага свободы». Одним из главных ресурсов постсовременного общества становится неопределенность, дающая человеку возможность ускользать от длительных контактов и обязательств. Текучая современность, подобно жидкости в физическом смысле, способна обтекать (например, моральные нормы и запреты); просачиваться в привычный
1 Бауман З. Текучая современность. СПб.: Питер, 2008. 240 с.
жизненный уклад; растворять социальные и межличностные связи и структуры; уносить человека из освоенного им социального пространства и т. п.
Это создает характеристику постсовременности, определяемую Бауманом как «сиюминутная жизнь». Сиюминутность создается размытостью и изменчивостью целей, неспособных определять рациональность поведения и направленность деятельности. Вместо целей в качестве оснований выбора постсовременному человеку представлен в потоке текучего времени «калейдоскоп возможностей», одни из которых актуальны, другие уже упущены, третьи пока не обнаружены. Краткосрочные и поверхностные связи («социальные соприкосновения») создают вихреподобные социальные потоки, в которых сложно разобраться и которыми практически невозможно эффективно управлять. Вследствие этого девальвирует ценность гражданства и патриотизма, сменяясь приоритетом космополитизма, поскольку индивидуалистические интенции побуждают человека к свободе выбора страны и территории.
В этом аспекте наиболее значимым достижением постсовременности является скорость, понимаемая как время, необходимое для освоения определенного пространства, причем как в географическом, так и в ментальном смысле, поскольку быстрота схватывания новых возможностей определяет экономическую эффективность субъекта и в конечном счете скорость его продвижения по стратификационной лестнице к большей власти и могуществу. Таким образом, Бауман обнаруживает новое и оригинальное понимание социальной мобильности как качественно-субъектной характеристики, определяемой скоростью «захвата» социальных возможностей и высокой степенью готовности к освобождению от фиксирующих его положение в данной точке социального пространства связей и обязательств.
Подобная концепция социального пространства и времени может трактоваться как социальный риск, связанный с угрозой потери этнической и гражданской идентичности, снижению социальной сплоченности и других приоритетов устойчивого развития.
Аналогичные трансформации происходят также в других сферах социального бытия. В сфере труда привязанность к рабочему месту и усилия по планомерному построению карьеры в рамках одной организации или одной профессиональной области сменяется тенденцией перехода к работе по краткосрочным контрактам или фрилансу. В области личной жизни ценность устойчивых брачно-се-мейных отношений размывается стремительно растущей популярностью краткосрочных, свободных от обязательств и привязанностей сексуальных контактов и распространением услуг виртуального секса. Данные тенденции также содержат в себе риски и угрозы идентичности профессиональной, семейной и личностной; приводят к обострению социально негативных переживаний одиночества, отверженности и ненужности; порождают риски дефектов социализации для детей, рожденных и воспитываемых вне семейной стабильности и защищенности.
В условиях текучей современности изменяется, по Бауману, и само восприятие идентичности: вместо вопроса выбора и достижения избранной идентичности постсовременный человек одержим проблемой быстрой и своевременной смены идентичности, если ранее избранная теряет для него социальную притягательность.
На смену устойчивой и относительно непротиворечивой идентичности человека нового времени в обществе постмодерна приходит «потребительский синдром», связанный не столько с приобретением новых вещей, стабильных социальных контактов и статусов, сколько с «коллекционированием ощущений». Основными характеристиками данного синдрома являются доступность, скорость, затраты; основным приобретением — чувство новизны; основным социальным результатом — формирование человека выбирающего. В качестве характеристик этого нового социального типа Бауман выделяет иррациональность выбора, основанного не на расчете, а на интуиции; амбивалентность и плюрализм оценивания и толерантность, которая подменяет утраченный идеал солидарности в текучем индивидуализированном социуме, представители которого не желают
солидаризироваться для достижения общих целей и решения общих задач.
Социальный риск здесь видится в том, что иррациональные и слабо скоординированные между собой выборы, осуществляемые индивидуализированными субъектами в локальном измерении, могут вызвать непредсказуемые и даже катастрофические изменения глобального масштаба.
Таким образом, в концепции текучей современности выявляются социальные риски утраты социального идеала (позитивного образа будущего), размывания социальной структуры и трансформации ментальности в плане возрастания рефлексивности и критичности, что приводит к разрушению самого представления об идентичности.
Мораль и свобода в текучей современности
Соотношение морали, свободы и ценностей потребительского общества Бауман рассматривает в работах «Труд, потребительство и новый бедный»2 и «Свобода»3. Текучая современность, формирующая потребительский синдром и провозглашающая в качестве ценности освобождение человека от стабильных привязанностей и обязательств, размывает также традиционное представление о морали как ограничителе и регуляторе человеческих выборов. Она формирует особое восприятие морали, основанное на принципах амбивалентности, толерантности и плюрализма, в рамках которого человек оказывается способным на противоположные решения и поступки, которые могут противоположно оцениваться таким же морально амбивалентным социальным окружением. В силу изменчивости ситуаций моральные нормы не могут быть неизменными, они постоянно переоцениваются, вследствие этого моральные конфликты относятся к числу неразрешимых, поскольку отсутствуют неизменные и разделяемые
2 Bauman Z. Work, consumerism and the new poor. Philadelphia: Open University Press, 1998. 106 p.
3 Бауман З. Свобода / пер. с англ. Г. М. Да-шевского, предисл. Ю. А. Левады. М.: Новое изд-во, 2006. 132 с.
всеми этические императивы. Ограничения морального контроля делают невозможным существование рационального порядка, обеспечивающего стабильное развитие общества и минимизацию социальных рисков. Бауман допускает в текучей современности единственную форму существования морали в качестве временной этической конструкции, обслуживающей неустойчивые и меняющиеся формы межличностного взаимодействия, вызываемые сиюминутными желаниями «быть для другого».
Подобного рода моральный релятивизм ничем не способен ограничить основную ценность текучей современности — свободу, понимаемую Бауманом как основной принцип взаимодействия отдельно взятого индивида с другими. Она определяет отношения человека с социальными группами, общностями, институтами и человеческим сообществом в целом. Однако свобода в интерпретации Баумана — понятие относительное; она доступна немногим, в первую очередь привилегированным и экономически обеспеченным слоям. Даже капиталистический строй, традиционно трактуемый как общество свободной конкуренции, позволяющий человеку подняться из социальных низов на достаточно высокие ступени социальной пирамиды, в современных условиях представляет собой довольно ограниченное пространство, разделенное между отдельными и немногочисленными рыночными гигантами. В этом аспекте декларируемая идея свободы для всех превращается в строго дозированную и дифференцированную для большинства свободу социальных достижений.
Однако общество текучей современности оставляет большинству доступную и открытую для всех возможность ничем не ограниченной самореализации — сферу потребления символических атрибутов успеха, которая не регулируется правилами жесткой конкуренции и позволяет удовлетворить основную потребность человека выбирающего — потребность новизны.
Понимаемая таким образом концепция свободы имплицитно содержит в себе ряд допущений и социальных рисков.
Во-первых, сфера потребления символических знаков успеха, новизны и удовольствий
также жестко детерминирована материальными возможностями человека и доступна лишь тем, кто недостаточно обременен заботами о хлебе насущном. Индивидуализированный и ничем не ограниченный свободный выбор социального пространства, страны проживания и гражданства, социального окружения, образа жизни требует изначально стартовых материальных вложений и средств для поддержания ежедневно реализуемых свободных выборов.
Во-вторых, подобное социальное конструирование формирует достаточно отчетливую и ценностно окрашенную идеологическую дихотомию: следование принципам свободного потребления новизны и удовольствий означает принадлежность к демократически ориентированному западному сообществу, прочие альтернативы общественного развития объявляются тоталитарными и, невзирая на декларируемую толерантность, подвергаются однозначному осуждению.
И, наконец, в-третьих, свобода в обществе текучей современности, формирующего менталитет сиюминутности социального бытия, является «свободой от» (значимых связей, обязательств, моральных ограничений и т. п.) и не может быть «свободой для» в обществе, не обременяющем себя разработкой и тиражированием идеалов прогресса и образа будущего.
Ретротопия:
тоска о прошлом, которого не было
Сочинением, венчающим научное наследие Зигмунта Баумана, является его книга «Ретротопия» [2], выпущенная в русском переводе издательством ВЦИОМ в 2019 году через два года после смерти автора. Понятие ретротопии, вынесенное в заглавие анализируемой работы, представляет собой унаследованное от двадцатого столетия переосмысление ценности прогресса как социального конструирования позитивного образа будущего. Популярный в двадцатом веке жанр антиутопии продемонстрировал устрашающий образ нежелательного и неприемлемого будущего как воплощения экзистенциальных
и социальных страхов современного человека [5]. Введенное Бауманом понятие «ретротопия» определяется им как реконструкция образа утраченного или несостоявшегося, но желательного и окрашенного позитивными эмоциями прошлого [2: с. 18].
Композиционно работа автора разбивается на введение, связанное с обоснованием понятия ретротопии; четыре главы, каждая из которых посвящена определенному аспекту современной социальности: первая глава («Назад к Гоббсу») раскрывает проблему насилия в обществе постмодерна; вторая («Назад к племенам») рассматривает механизмы, обеспечивающие принадлежность человека к группе и организации в сфере труда; третья («Назад к неравенству») анализирует процессы социального и экономического неравенства, богатства и бедности; четвертая («Назад в утробу») акцентирует внимание на проблеме экзистенциального одиночества человека в современном мире.
Анализируя проблему насилия, Бауман проводит демаркационную линию между «хорошим» (легитимным, социально одобряемым, охраняющим) и «дурным» (нелегитимным, осуждаемым, разрушающим) насилием, отмечая различие в целях и сходство в средствах между ними. Если целью «хорошего» насилия является установление и сохранение правопорядка, то «дурное» направлено на его разрушение, однако средства и методы насилия изобретаются представителями последнего, а лица, осуществляющие «хорошее» заимствуют их у враждебных им антисоциальных индивидов и групп. Однако функцию легитимизации насилия выполняет государство (аллюзия на Т. Гоббса, постулирующего государство как воплощение правоохранительного насилия), выражающее волю и интересы финансовой и политической элит, превращаясь таким образом из оберегающей и охраняющей силы в карающего субъекта власти. С этим связан социальный риск невротизации населения, вынужденного мириться с условиями незащищенности своего существования ради сохранения стабильности и порядка, тем более что сцены насилия неоправданно широко транслируются средствами массовой информации.
Еще одну форму насилия Бауман видит во власти рекламы и шопинга, понуждающих человека осуществлять спонтанные покупки и необдуманные траты в целях получения ярких позитивных эмоций, а также самоутверждения в личностной значимости: «покупаю — следовательно, существую». Потребители, неспособные осуществлять подобные необдуманные траты, воспринимаются общественным мнением как неудачники, лишенные права на полноту наслаждения и уважение со стороны окружающих.
Третье измерение насилия Бауман видит в отношениях конкуренции, пронизывающих все уровни современного общества — от решения вопроса о лидерстве в неформальной группе до гонки вооружений в мировом сообществе. Это приводит к девальвации межличностных связей и разрушению конструктивных взаимодействий социальных структур.
Помимо выявленных социальных рисков в рассуждениях Баумана о насилии прослеживаются имплицитно присутствующие угрозы идентичности, связанные с потерей доверия и чувства безопасности, что представляет угрозу личностной идентичности; с утратой самоуважения или замены его суррогатами собственной значимости; с разрывом близких, доверительных и референтных отношений, что приводит к социально-психологической деидентификации.
Проблема социальности, обсуждаемая во второй главе «Ретротопии», снова возвращает читателя к теме конкуренции в аспекте самоутверждения и борьбы за статус и престиж. Описывая отношения работника и организации, автор анализирует, какими способами современный менеджмент регулирует не только отношения «труд - вознаграждение», но и эмоциональные привязанности сотрудников, отношения притяжения и отталкивания в трудовых коллективах, вкусы и предпочтения, личные цели и намерения, оценивая и дифференцируя их не только по профессиональным, но и по личностным критериям. Индивидуальные особенности не только приветствуются, но и поощряются с целью последующего их деформирования и перестройки под прокрустово ложе ценностей корпоративности и лояльности.
Ситуация осложняется субъективностью и непредсказуемостью управленческих ожиданий и решений, которые работник должен угадать и которым обязан соответствовать, если хочет получать достойное вознаграждение и построить успешную карьеру в данной организационной структуре. Организация монополизирует все временные и личностные ресурсы сотрудника, предполагая, что он должен заботиться об интересах компании не только в рабочее, но и в свободное время.
В этом отчетливо прослеживается угроза как личностной, так и профессиональной идентичности, связанная с профессиональными деформациями, эмоциональным и творческим выгоранием и иными негативными последствиями. Глубокая интервенция современного менеджмента в личностные структуры и межличностные отношения человека представляет серьезную угрозу его автономности и многомерности.
Описывая проблемы социального и имущественного расслоения, Бауман приходит к выводу, что в современном обществе постулируется ценность неравенства, что приводит не только к обострению отношений имущих и малоимущих, но и к фрустрациям внутри данных социально-стратификационных групп. В соответствии с теорией стратификации наиболее обеспеченными и социально успешными становятся самые ресурсные, усердные и мотивированные члены общества. Их быстрое социальное продвижение чревато социальным риском возникновения синдрома растущих ожиданий, суть которого заключается в том, что любое замедление или остановка в построении карьеры воспринимается ими как обида или унижение со стороны социальной системы. С другой стороны, малоимущие и неуспешные ощущают себя изначально обделенными неравенством распределения социального капитала. Все это приводит к риску снижения социальной солидарности и росту протестных настроений.
Проблему экзистенциального одиночества Бауман рассматривает с двух позиций: самореференции и нарциссизма, порождаемых выбором баланса между несовместимыми альтернативами — свободой и безопасностью.
Жизнь современного человека представляется Бауману насыщенной событиями и контактами, но не наполненной внутренним смыслом. Утверждать себя и добиваться одобрения со стороны окружающих, которые в современной гонке за наслаждением просто не успевают стать для нас «значимыми другими» и чем-либо обогатить наше существование, — это не может быть смыслом жизни. Ситуация осложняется тем, что непредсказуемость оценок окружающих несет угрозу нашей психологической безопасности. Единственным выходом из подобной ситуации видится самореференция — опора на устойчивое самопринятие и самоодобрение, горячо поддерживаемая современными психотерапевтическими доктринами. Это приводит к глубокому осознанию и болезненному переживанию одиночества, в попытках преодолеть которое человек обогащает производителей антидепрессантов и психотерапевтических услуг, растворяется в работе или гонке за наслаждениями.
Средством преодоления одиночества Бауману видится любовь, однако вследствие декларируемой самореференции она в современном обществе носит нарциссический характер. Современный нарциссист озабочен проблемами снятия чувства вины за безграничную любовь к себе, поиском средств психологической защиты от нарциссических посягательств других либо способов получить максимальное наслаждение от переживаемых страданий. Решение проблемы одиночества, а также получение одобрения со стороны человек покупающий находит в русле философии потребления: покупает на рынке услуг консультантов и психотерапевтов.
Ученый ставит вопрос о том, является ли нарциссизм болезнью человека или болезнью общества, лежит ли ответственность за подобное состояние в сфере медицины или в области социологии, однако не дает на него ответа.
Анализ концепции «самопричиненного» одиночества З. Баумана обозначает социальные риски разрушения солидарности и сотрудничества и позволяет выявить угрозы социальной и личностной идентичности современного человека.
В целом «Ретротопия», эта своеобразная тетралогия страданий современного человека, поднимает больше вопросов, чем дает на них ответов. Автор приходит к неутешительному выводу о том, что ностальгия о прошлом, которого не было, сама по себе свидетельствует о наличии у современного человечества стремления к поиску идеала, который от него сокрыт. Главным средством постижения идеального общественного устройства Бауману видится диалог, который восстанавливает отношения ученичества (личностной и социальной преемственности), дисциплины (социального порядка) и равноправия. Диалог также приучает человека к совместному поиску решения проблем вместо конкурентного отстаивания антагонистических позиций. Диалог не должен ограничиваться узкой сферой влияния профессиональных политиков, преследующих свои индивидуалистические или корпоративные интересы, его миссия — вовлечь максимальное число участников и охватить все возрастные категории и социальные слои. Это поможет преодолеть социальные риски разрыва с прошлым, социального насилия и социальной изоляции современного человека и воссоздать социальные идеалы, утраченные или не осуществленные в реальном или воображаемом прошлом.
Заключение
Творческое наследие Зигмунта Баумана вносит значимый вклад в формирование объединительной парадигмы современной теоретической социологии, а также в разработку проблематики изучения социальных рисков современности и угроз идентичности. Его концепция текучей современности описывает состояние общества постмодерна, основной характеристикой которого является неопределенность, связанная с утратой идеи прогресса, позитивного образа будущего, размыванием и изменчивостью социальных структур, критичностью и рефлексивностью сознания человека. Эти трансформации формируют феномен проживания человеком «сиюминутной жизни», не укорененной в ценностях и традициях, но движимой потоком
случайных выборов из калейдоскопа предлагаемых ему многочисленных возможностей.
Свободный от власти традиций и моральных запретов, человек эпохи постмодерна руководствуется притягательным фантомом свободы, понимаемой как «свобода от», т. е. освобожденность от ограничений морали, обязательств, привычек и устойчивых привязанностей. При отсутствии осознанных целей и стремлений обретенная человеком освобожденность устремляется потоком текучей современности в единственную доступную ему область — сферу потребления символических атрибутов успеха, которая позволяет удовлетворить основную потребность человека выбирающего — потребность новизны.
Социальные риски, порождаемые подобной социальной ситуацией, связаны с угрозой потери личностной, профессиональной, семейной, этнической и гражданской идентичности; снижением социальной сплоченности и других приоритетов устойчивого развития; с непредсказуемостью последствий случайных и иррациональных выборов человека; с возрастанием социального напряжения и фрустрирования. Данные тенденции также приводят к обострению социально негативных переживаний одиночества, отверженности и ненужности; порождают риски дефектов социализации для детей, рожденных и воспитываемых вне семейной стабильности и защищенности.
В условиях текучей современности выявляются риски разрушения самого представления об идентичности: современному человеку не нужно тратить усилия на построение собственной идентичности, он скорее озадачен потребностью быстрой и своевременной смены идентичности, если ранее избранная
теряет для него социальную притягательность. Таким образом, соблазненный иллюзией освобождения от сковывающих его традиций, современный человек становится жертвой легитимизированного насилия, организационной интервенции, замаскированного социально-экономического неравенства и «самопричиненного» одиночества, следствием чего становится ретротопия — попытка социального реконструирования утраченных идеалов забытого или отвергнутого прошлого.
Концепция Баумана описывает текучую современность западного общества и может быть применена для анализа социальных процессов, происходящих в привилегированных стратах развитых и обеспеченных стран. Думается, в менее обеспеченных социальных слоях подобные механизмы функционируют иначе. Однако сам методологический подход представляется достаточно продуктивным, а многие идеи носят универсальный характер.
Несмотря на обращающую на себя внимание метафоричность и беллетристичность изложения, все творчество Зигмунта Баумана обладает внутренней структурированностью и жестко выстроенной концептуальной системностью, последовательно раскрывающейся в трех измерениях: онтологическом (как есть), аксиологическом (на каких приоритетах основано) и деонтологическом (как должно быть). Определяющей ценностью социальной реконструкции идеализированного прошлого Бауману представляется диалог, который восстанавливает отношения ученичества, дисциплины и равноправия. Социальная деонтология слабо представлена в современных науках об обществе, однако данный аспект представляется весьма перспективным как один из векторов будущего развития социологии.
Литература
1. Баньковская С. Прощальный взгляд на постсовременность: между «свободой» и «безопасностью». Зигмунт Бауман (1925-2017) // Соцологическое обозрение. 2017. № 1. С. 326-329.
2. Бауман З. Ретротопия. М.: ВЦИОМ, 2019. 160 с.
3. Василькова В. В. « Текучая современность»: базовые параметры неопределенности // Мир человека: неопределенность как вызов. Серия: Синергетика: от прошлого к будущему. М., 2019. С. 146-158.
4. Де Бовер А., Оберемко О. А., Кристалл Э. Когда обрываются связи: интервью с Зигмунтом Бауманом // Социологический журнал. 2017. Т. 23. № 1. С. 156-176.
5. Добрина О. А., Кравчук А. С. Литературная антиутопия как художественное воплощение социальной модели страха перед будущим // Гуманитарные науки и образование в Сибири. 2014. № 6 (18). С. 132-139.
6. Добрина О. А. Социальные риски современности и угрозы идентичности: системный анализ концепции Э. Гидденса // Системная психология и социология. 2019. № 1 (29). С. 100-108. DOI: 22236872.2019.29.1.09.
7. Мартыненко Т. С. Социальное неравенство в социологической теории Зигмунта Баумана // Вестник Московского университета. Серия 18: Социология и политология. 2019. Т. 25. № 1. С. 28-48.
8. Рыжов Б. Н. Системная психология: монография. 2-е изд. М.: Т8 Издательские технологии. 2017. 356 с.
9. Старовойтенко А. Д. Между ностальгией и ретротопией // Интеракция. Интервью. Интерпретация. 2019 № 18. С. 125-135.
10. Чистякова О. В. Образы человека в культуре модерна и постмодерна // Культурное наследие России. 2016. № 4. С. 85-93.
11. Чугунова Н. В. Зигмунт Бауман о проблеме труда и занятости в контексте концепции информационного общества // История. Историки. Источники: электронный научный журнал. 2015. № 4. С. 58-64.
12. Barsukova D. Conceptual features of the ethno-political conflict in chiapas within the framework of the modern globalism // International Scientific Review. 2016. № 14 (24). Р. 50-51.
13. Bulavka L., Buzgalin A. The oligarch, the state and the Khodorkovsky as a mirror of the counterpoints of post-Soviet Russia // Science and Society. 2016. V. 80. № 2. P. 248-256.
14. Bukhartseva N. G. Intellectual potential of contemporary man: Structure and ways of formation // Педагогическое образование в России. 2014. № 11. С. 30-35.
15. Chumakov A. N. Globalization from a philosophical point of view: Russan vision // Between Orthodoxies and the Future of Globalization: Contemporary Philosophical Problems. 2016. P. 9-21.
16. Heuer W. The Temtation of lying // Социологическое обозрение. 2018. Т. 17. № 4. С. 25-36.
17. Kieliszek Z. National identity as an important topic of the research of the man in the future: "Opening" the potential of the fichtean concept of national identity // Philosophy and Cosmology. 2018. V. 20. P. 83-91.
18. Lysenko A. E. Antiglobalism as a modern public movement // Хроноэкономика. 2019. № 4 (17). С. 48-50.
19. Martianov V. Apologia of modernity // Changing Societis & Personalities. 2017. V. 1. № 2. P. 152-168.
20. Nurgaliyeva M. Ye., Ganiyeva M. Y. Intellectual potential of modern man: structure and ways of formation // Философско-педагогические проблемы непрерывного образования: сборник научных статей: [материалы III Международной научно-практической конференции, г. Могилев], 26-27 апреля 2018 г. / [под ред. М. И. Вишневского, Е. И. Снопковой]. Могилев: МГУ имени А. А. Кулешова, 2018. С. 265-271.
References
1. Bankovskaya S. A farewell look to Postmodernity: Between «Freedom» and «Security». Zygmunt Bauman (1925-2017) // Sociological review. 2017. № 1. P. 326-329
2. Bauman Z. Retrotopia. Moscow: VCIOM, 2019. 160 p.
3. Vasilkova V. V. «Liquid Modernity»: basic parameters of the uncertainty // Human World: uncertainty as a challenge. Seriya «Synergetics»: from the past to the future. Moscow, 2019. P. 146-158.
4. De Boever A., Oberemko O. A., Kristal E. Disconnecting acts: an interview with Z. Bauman // Sociological Journal. 2017. T. 23. № 1. P. 156-176.
5. Dobrina O. A., Kravchuk A. S. Literary dystopia as an artistic embodiment of the social model of fear of the future // Humanities and Education in Siberia. 2014. № 6 (18). P. 132-139.
6. Dobrina O. A. Social risks of Modernity and threats of identity: systematic analysis of A. Giddens's concept // Systems Psychology and Sociology. 2019. № 1 (29). P. 100-108. DOI: 2223-6872.2019.29.1.09.
7. Martynenko T. S. Social inequality in the sociological theory of Zygmunt Bauman // Bulletin of Moscow University. Seriya 18: Sociology and Political sciences. 2019. T. 25. № 1. P. 28-48.
8. Ryzhov B. N. System psychology. 2nd ed. Moscow: V. 8 Publishing Technologies. 2017. 356 P.
9. Starovoytenko A. D. Between nostalgia and retrotopia // Interaction. Interview. Interpretation. 2019. № 18. P. 125-135.
10. Chistyakova O. V. Images of a human in Modern and Postmodern Culture // Cultural Heritage of Russia. 2016. № 4. P. 85-93.
11. Chugunova N. V. Zygmunt Bauman on the problem of labor and employment in the context of the concept of information society // History. Historians. Sources: Electronic Scientific Journal. 2015. № 4. P. 58-64.
12. Barsukova D. Conceptual Features of the Ethno-Political Conflict in Chiapas within the Framework of the Modern Globalism // International Scientific Review. 2016. № 14 (24). P. 50-51.
13. Bulavka L., Bu/galin A. The Oligarch, the State and the Khodorkovsky as a Mirror of the Counterpoints of Post-Soviet Russia // Science and Society. 2016. V. 80. № 2. P. 248-256.
14. Bukhartseva N. G. Intellectual Potential of Contemporary Man: Structure and Ways of Formation // Pedagogical Education in Russia. 2014. № 11. P. 30-35.
15. Chumakov A. N. Globalization from a Philosophical Point of View: Russan Vision // Between Orthodoxies and the Future of Globalization: Contemporary Philosophical Problems. 2016. P. 9-21.
16. Heuer W. The Temtation of Lying // Sociological review. 2018. V. 17. № 4. P. 25-36.
17. Kieliszek Z. National Identity as an Important Topic of the Research of the Man in the Future: "Opening" the Potential of the Fichtean Concept of National Identity // Philosophy and Cosmology. 2018. V. 20. P. 83-91.
18. Lysenko A. E. Antiglobalism as a Modern Public Movement // Chronoeconomics. 2019. № 4 (17). P. 48-50.
19. Martianov V. Apologia of Modernity // Changing Societis & Personalities. 2017. V. 1. № 2. P. 152-168.
20. Nurgaliyeva M. Ye., Ganiyeva M. Y. Intellectual potential of modern man: structure and ways of formation // Philosophical and sociological problems of lifelong education: collection of scientific articles. Mogilev: MGU imeni A. A. Kuleshova, 2018. P. 265-271.
