CC BY
12DOI 10.38085/2308829X 2019 3 4 50 57 УДК 316.37
Рубан Л.С.
СОЦИАЛЬНОЕ ЗДОРОВЬЕ НАСЕЛЕНИЯ КАК ФАКТОР БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ
Рубан Лариса Семеновна - доктор социологических наук, профессор, руководитель Отдела исследования проблем международного сотрудничества ИСПИ ФНИСЦ РАН. Москва, Россия, e mail: Lruban@yandex.ru
Аннотация. В статье автором анализируется состояние социального здоровья населения России в современный пе риод, причем сам процесс социального здоровья рассматривается как один из факторов обеспечения безопасности в обществе. Для успешного формирования и развития социального здоровья необходимы стабильность общества и эф фективное функционирование социальных институтов, которые обязаны гарантировать социальную защищенность граждан. Однако в нашей стране начиная с переходного периода и по настоящий момент мы видим, что социальные институты не справляются с данными задачами, что приводит к фрустрации и депривации значительных слоев насе ления, дезинтеграции ценностей, социальной дезорганизации и возникновению различного рода девиаций. Ключевые слова: социальное здоровье населения, социальные институты, аномия, синномия, процесс социализации, обеспечение безопасности общества, девиантное поведение, отклонение и норма.
SOCIAL HEALTH OF THE POPULATION AS A FACTOR OF RUSSIA'S SECURITY
Larissa S. Ruban, PhD in Sociology, Professor, Head of the Department for Researches of the Problems in International Cooperation, Institute of social and political research of the Federal research sociological center of the Russian Academy of Sciences (Moscow, Russia), e mail: Lruban@yandex.ru
Abstract. In the article the author analyzes the state of social health of the population of Russia in the modern period, and the process of social health is considered as one of the factors of security in society. The successful formation and development of social health requires the stability of society and the effective functioning of social institutions, which are obliged to guarantee the social protection of citizens. However, in our country, from the transition period to the present, we see that social institutions do not cope with these tasks, which leads to frustration and deprivation of large segments of the population, the disintegration of values, social disorganization and the emergence of various kinds of deviations. Keywords: social health of the population, social institutions, anomie, synnomy, socialization process, ensuring public safety, deviant behavior, deviation and norm.
Цитирование: Рубан Л.С. Социальное здоровье населения как фактор безопасности России// Наука. Культура. Общество. 2019. № 3 4. С. 50 57.
Говоря о социальном здоровье населения России, следует отметить, что это качественное состояние наиболее эффективно формируется в обществе в условиях стабильности и социальной защищенности, а именно: в благоприятных и комфортных для социальных индивидов условиях. Для его достижения, упрочения и развития необходимо преодолеть со-
циальную дезориентацию и иные неблагоприятные процессы, протекающие в нашей стране и приводящие к А Н О М И И, то есть дезинтеграции ценностей, социальной дезорганизации и возникновению различного рода девиаций. И здесь главная задача заключается в том, чтобы перейти к процессу, ведущему к социальной сплоченности общества, консенсусу
ценностей и к общим нормам, то есть к С И Н Н О М И И [1, с. 189].
При решении этой задачи велика и незаменима роль социальных институтов, и в первую очередь, семьи, где и начинается социализация индивидов. В семье идет кристаллизация основных черт будущего поведения, самоощущения и мировосприятия индивидов: старшие передают детям свои взгляды, образцы поведения и установки, от родителей дети получает пример участия или уклонения от активного образа жизни, первые рациональные и эмоциональные оценки, то есть в семье происходит непосредственная социализация.
Атмосфера в семье формирует основные черты личности: способность к согласованные действиям, умение обсуждать вопросы, не совпадающие с собственной позицией, проявление или отсутствие агрессивных тенденций [2, с. 53].
Однако ряд зарубежных исследователей отрицает определяющую роль семьи в развитии социальных индивидов. Например, Дж. Коле-ман, при анализе процесса социализации молодежи придавал большое значение «peer group» и указывал, что в «peer group» складывается собственная субкультура, отличная от общепринятой в обществе [3, с. 156]. Сходную позицию занимали американский психолог и врач Д. Аусубель и израильский социолог С. Эйзен-штадт [4, с. 330; 5, с. 300].
С концепцией Дж. Колемана о взаимоотношениях поколений сходна концепция М. Мид, которая раскрывается в книге «Культура и мир детства». В частности, Маргарет Мид характеризует отношения между представителями старшего и младшего поколений следующим образом: «Совсем недавно старшие могли го-
ворить младшим (для подтверждения своей правоты и большей доказательности, используя как веский аргумент): «Послушай, я был молодым, а ты никогда не был старым». Но сегодня молодые могут им ответить, используя контраргумент: «Ты никогда не был молодым в мире, где молод я, и никогда им не будешь» [6, с. 360].
В структурно-функциональной теории Т. Парсонса молодой человек представлен как «marginal man», то есть аутсайдер общества, который ищет прибежища у «peers». Толкотт Парсонс и Роберт Мертон, подчеркивая маргинальный статус молодежи, указывали, что в малых группах неизбежно наличие молодежной субкультуры и специфических для молодежи форм поведения, которые характеризуются как маргинальные [7, сс. 58-59].
Само же понятие «маргинальный человек» было введено в социологию в 1928 г. Р. Парком, который использовал этот термин для объяснения расовых проблем. Термин «маргинальная личность» происходит от латинского «марго» - край. Это понятие в западной социологии употребляется для выделения и анализа специфических, противопоставленных общественно нормальным, отношений «социальный субъект - социальная общность». По Парку, «маргинальный человек» находится на границе различных социальных групп, живет одновременно в двух различных мирах и в обоих в той или иной степени является чужаком и чувствует себя некомфортно. Вследствие своего специфического положения на социальной периферии «маргинальный человек» обладает особыми признаками. Он психологически нестабилен, беспокоен, испытывает чувство неловкости [8, с. 175]. Таким образом, формируются
РУБАН Л.С.
социальные и культурные гибриды, и тут не может быть и речи о социальном здоровье населения.
Для развития социального здоровья в обществе должны эффективно работать все социальные институты. Однако в нашей стране в период масштабного реформирования в постсоветский период роль этих институтов была нарушена, а ведь в обмен на делегированные им часть прав и свобод, они должны были освобождать граждан от проявления беспорядочной активности, постоянного перенапряжения сознания от беспрестанного принятия решений. Тем самым, предоставляя человеку готовые образцы и рецепты действий в типичных обстоятельствах, социальные институты должны придавать внутренней жизни человека устойчивость, стабильность, давать социальному индивиду уверенность в себе, препятствовать неразумному расходованию сил в ежедневной борьбе за выживание, помогать людям строить совместную жизнь в обществе на цивилизованных началах [9, с. 77], то есть обеспечивать условия для упрочения социального здоровья населения.
Таким образом, социальные институты не только должны удовлетворять определенные потребности и интересы людей, но и формировать эти потребности и обусловливать интересы, тем самым, формируя и развивая социальное здоровье населения.
Обобщая изложенный материал, можно сделать следующий вывод, что резкая имущественная дифференциация препятствует реализации принципа равных возможностей социальных индивидов, приводит к деградации и социальной изоляции незащищенных слоев населения.
В итоге ресоциализация значительной части российских граждан происходит в условиях фрустрации и депривации.
Многие отечественные и зарубежные исследователи отмечают, что при возникновении и развитии конфликтной и конфронтационный ситуаций фрустрационные и депри-вационные процессы могут быть источником массовых психопатогенных явлений, так как конфронтаци-онная ситуация является самым высоким проявлением эмоционального напряжения и психической активности, которое может, в свою очередь, перерасти в коллективный психоз [10, с. 175]. Это опять-таки нарушает социальное здоровье населения.
Преодолеть процессы фрустрации и депривации, протекающих в России, важно не само по себе, а для:
1) формирования у населения устойчивых форм реагирования на фрустрационную ситуацию;
2) развитие фрустрационной толерантности (устойчивости к фру-страторам) на основе адекватной оценки фрустрационной ситуации и предвидения выхода из нее;
3) предотвращения агрессивных действий (в том числе ауто-агрессии - суицида), на основе адекватной интерпретации намерений окружающих.
Все это будет способствовать укреплению социального здоровья населения, для которого необходима безусловная реализация главных жизненных потребностей и, в первую очередь, потребности в безопасности.
Мы рассмотрим, как она реализуется в настоящий момент в нашей стране, каков ее уровень, и удовлетворено ли население степенью существующей безопасности? Автором акцентировано внимание на оценке
данной проблемы школьниками, так как дети и подростки являются наряду с пожилыми люди самой незащищенной и наиболее уязвимой категорией граждан. Анализ результатов
опросов учащихся школ за период с 1998 по 2016 гг. показывает, что уровень безопасности в стране оценивался молодежью главным образом негативно (см. таблицу 1).
Таблица 1 [11, с. 141]
Оценка уровня безопасности в стране
Города/годы Безопасности нет, уровень нулевой очень низок средний высокий
Астрахань 1996 81 9 6
1998 80 5
2001 72 14 5
2005 9 44 29
2008 3 31 20 32
2011 8 44 29 11
2016 5 19 35 32
Барнаул, 2009 9 34 29 19
2017 3 26 37 26
Грозный 2002 50 38
2005 16 50 21
Иваново
2005 17 42 26
Краснодар 2001 4 58 14 14
Майкоп
1999 2 64 17 7
Махачкала
2002 8 42 25 15
Москва
1998 20 57 17 2
2001 11 58 18 3
2007 15 56 3 18
2011 48 35 6
2016 2 24 40 32
Назрань 2001 14 57 7 21
2002 53 26 5 14
2005 13 42 21 8
Нальчик
2002 3 7 40 10
Псков
1998 92
Ставрополь 2002 12 46 20 8
Следует отметить, что на протяжении всего периода проведения нашего исследования в 12 регионах России среди опрошенных школьников в личной безопасности были уверены лишь немногие (см. таблицу 2). Кроме того, данные, получен-
ные в ходе проведенных нами опросов, показывают, что в годы трансформации политического, экономического и социального строя в нашей стране было не только затруднено удовлетворение целого ряда первых жизненный потребностей,
рУБАн л.С.
но и была нарушена сама их иерархия. При реализации потребности в самосохранении социальных индивидов, многие ее компоненты, а именно: потребность в устойчивости, безопасности, свободе от страха и напряжения, в структуре, организации и протекции, в принадлежности, в признании и престиже, в самореализации и другие наруша-
лись, или их осуществление было затруднено.
Произошло обесценивание самой человеческой жизни. В непосредственной связи с девальвацией ценностей, связанных с понятием долга и одобрения существующего порядка находится утрата доверия населения к государству и недовольство институтами политико-административной сферы.
Таблица 2 [11, с. 142]
Обеспеченность личной безопасности
Города/годы Личная безопасность обеспечена
полностью частично не обеспечена не ответили
Астрахань 1996 3 15 77 5
1998 5 9 74 13
2001 8 12 73 7
2005 20 1 76 3
2008 37 16 43 4
2011 37 57 6
2016 49 - в той или иной мере обеспечена 49 2
Барнаул 2009 30 12 57 1
2017 46 - в той или иной мере обеспечена 52 2
Грозный 2002 100
2005 97 3
Иваново 20 80
2005
Краснодар 2001 8 6 81 5
Майкоп
1999/2000 14 13 71 2
Махачкала
2002 13 18 61 8
Москва
1998 12 13 74 1
2001 19 9 68 4
2007 13 10 77
2011 17 73 10
2016 47 - в той или иной мере обеспечена 53
Назрань, 2001 14 7 79
2002 2 2 67 29
2005 13 4 58 25
Нальчик
2002 10 12 75 3
Псков
1998 6 15 79
Ставрополь 2002 13 3 68 16
Возможно, исходя из того, что государство недостаточно выполняет свою функцию по обеспечению безопасности населения, это приводит к выработке у индивидов чувства незащищенности и социального дискомфорта. В качестве ответной реакции у молодых людей формируется установка на несоблюдение правовых норм данного государства и предрасположенность к противоправным поступкам и действиям. Кроме того, ряд телевизионных передач как игровых, так и документальных могут быть квалифицированы как пропагандирующие насилие и вызывающие национальную неприязнь [11, с. 149].
Социологические опросы школьной молодежи, проводимые нами с 1990 г., показывают, что при недостаточной сформированности у молодых людей правовой культуры и принципов законопослушания, установку на неисполнение закона имеют от 31 до 81% в разных регионах, из них:
- нетвердую - от 6 до 36% опрошенных школьников, которые отвечали, что в зависимости от обстоятельств закон можно обойти; исполнять его необязательно, если он, по их мнению, приносит вред или несправедлив, также исполнение или неисполнение закона, по мнению учащихся, находится в зависимости от меры ответственности за нарушение;
- твердую установку на за-кононепослушание имеют от 17 до 75%;
- установку на однозначное выполнение закона имеют от 13 до 55% (при любых обстоятельствах, даже если он, по их мнению, несправедлив или устарел, мотивируя это таким образом: «закон нужно исполнять всегда, обязательно, мы же живем в цивилизованном обществе» (см. таблицу 3).
В идеале социальные институты должны формировать нормативные установки и образцы социальной деятельности для индивидов, указывая границы социально допустимого и недозволенного, тем самым, с одной стороны, ограничивая свободу действий индивидов, определяя их поведение, не укладывающееся в общепринятые нормы как отклоняющееся, девиантное и прибегая при необходимости к принуждению для его пресечения, то есть к частичному ограничению свободы, что является частью любого институализирован-ного общежития.
С другой стороны, социальные институты не только ограничивают свободу индивида, но и должны служить обеспечению и гарантии самой этой свободы. Наибольшую устойчивость нормы, ценности и представления, декларируемые социальными институтами, приобретают тогда, когда через интериоризацию становятся убеждениями, частью психической структуры человека, утрачивая при этом внешний, принудительный характер. В свою очередь, государственно-правовой порядок должен защищать и обеспечивать реализацию личной свободы граждан, так как высшей точкой угнетения является пренебрежение элементарными правами человека [11, с. 156].
Выполняя свои функции, общество через свои институты должно способствовать созданию комфортной среды пребывания в нем социальных индивидов. Не случайно 19 июля 2011 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию под названием «Счастье: целостный подход к развитию», согласно которой уровень счастья является важным показателем развития страны. В основе рассчитываемого с 2006 г. Международного
РУБАН Л.С.
индекса счастья (Happy Planet Index) лежат субъективная удовлетворенность жизнью, ожидаемая продолжительность последней и экологическая составляющая. Россия находится по показателям этого индекса примерно в середине общего списка [12].
Когда социальный индивид неудовлетворен действительностью и испытывает социальный дискомфорт, когда игнорируются или не удовлетворяются его первые жизненные потребности, а социальные институты не выполняют или недо-
статочно четко выполняют функции по защите своих граждан, когда нарушается правовое регулирование общественной жизни и его морально-правовое обоснование, в обществе складывается конфликтная ситуация [11, с. 133].
Главная задача общества заключается в формировании личности, устойчивой к воздействию неблагоприятных жизненных факторов; формирование самоконтроля для сдерживания агрессивных реакций и развития процесса эмпатии.
Города/ годы опросов Установка на неисполнение закона Установка на исполнение закона
всего твердая в зависимости от обстоятельств
Астрахань 1998 58 22 36 34
2001 32 18 15 36
2005 58 37 21 44
2008 35 25 10 56
2011 50 40 10 38
2016 64 60 4 30
Барнаул 2009 48 34 14 43
2017 33 24 9 57
Грозный 2002 50 33 17 33
2005 81 75 6 13
Иваново
2005 45 24 21 42
Краснодар 2001 41 26 15 42
Майкоп
1999 51 24 27 47
Махачкала
2002 40 19 21 54
Москва
1998 54 24 33 38
2001 61 36 25 35
2007 59 43 16 28
2011 46 29 17 47
2016 38 28 10 50
Назрань 2001 54 25 29 39
2002 49 47 2 47
2005 54 25 29 33
Нальчик 31 17 14 55
2002
Псков
1998 39 22 17 52
Ставрополь 2002 49 32 17 40
Таблица 3 [11, с. 151]
Уровень законопослушания школьников
Библиографический список
1. Криминология. - М.: Норма, 1995. - 912 с.
2. Рубан Л.С. Развитие конфликта-консенсуса в полиэтничных регионах (социологический анализ-прогноз. Дис. ... докт. социол. наук. - М.: МПГУ, 1997. - 327 с.
3. Coleman J.S. The Adolescent - society. Glenwe. 1962.
4. Ausubel D.P. Das Jugenalter: Fakten, Problemme, Theorie. Munich, 1968.
5. Eisenstadt S.N. Von Generation zu Generation. Munich, 1966.
6. Мид М. Культура и мир детства. М: Наука, 1988. - 429 с.
7. Парсонс Т. Общетеоретические проблемы социологии //В сб. «Социология сегодня. Проблемы и перспективы». Под ред. Парсонса Т. Москва: Прогресс, 1965. -С. 25-67.
8. Современная западная социология. Словарь. М.: Политиздат, 1990. - 432 с.
9. Рубан Л.С. Развитие конфликта-консенсуса в полиэтничных регионах (социологический анализ-прогноз). М.: ВНИИ МВД. 1998. - 250 с.
10. Элементы социологии политики. - Ростов-на-Дону: Изд-во РГУ, 1991. - С. 175.
11. Рубан Л.С. Формирование гражданского сознания школьной молодежи в полиэтничных регионах. М.: Academia, 2019. - 239 с.
12. Российское общество и вызовы времени / под редакцией Горшкова М.К. (рук. проекта) и Петухова В.В. - М.: ИС РАН, 2015. - 336 с.
