CC BY
151
Вестник Омского университета. Серия «Психология». 2022. № 3. С. 16-25. УДК 159.9.075
DOI: 10.24147/2410-6364.2022.3.16-25
СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ И ЛИЧНОСТНЫЕ ДЕТЕРМИНАНТЫ РИСКА НАРУШЕНИЙ ПИЩЕВОГО ПОВЕДЕНИЯ
М. К. Павликова, О. Ю. Гроголева
Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского (Омск, Россия)
Рассматриваются различия в выраженности социально-психологических и личностных факторов у девушек с разным уровнем риска нарушений пищевого поведения, взаимосвязи типов пищевого поведения с социально-психологическими и личностными факторами, а также влияние этих факторов как совокупности переменных на тип и уровень риска нарушений пищевого поведения. При этом к социально-психологическим особенностям мы относим особенности материнского и отцовского воспитания, а к личностным - сценарные драйверы, аутоагрессию, неудовлетворенность собственным телом. После проведения исследования были обнаружены специфичные для каждого из типов пищевого поведения взаимосвязи с перечисленными особенностями, что позволило сделать предположение о влиянии тех или иных переменных на стиль пищевого поведения. На завершающем этапе исследования были обнаружены факторы, которые можно рассматривать в качестве предикторов ограничительного, эмоциогенного и экстернального пищевого поведения.
Ключевые слова: нарушения пищевого поведения; особенности родительского воспитания; сценарные драйверы; аутоагрессия; неудовлетворенность собственным телом.
SOCIO-PSYCHOLOGICAL AND PERSONAL DETERMINANTS OF THE RISK OF EATING DISORDERS
M. K. Pavlikova, O. Yu. Grogoleva
Dostoevsky Omsk State University (Omsk, Russia)
The article discusses the differences in the severity of socio-psychological and personal factors in girls with different levels of risk of eating disorders, the relationship of types of eating behavior with socio-psychological and personal factors, as well as the influence of these factors as a combination of variables on the type and level of risk of eating disorders. At the same time, we include the features of maternal and paternal upbringing as socio-psychological features, and scenario drivers, auto-aggression, and dissatisfaction with one's own body as personal ones. After the study, interrelations specific to each type of eating behavior with the listed features were found, which made it possible to make an assumption about the influence of certain variables on the style of eating behavior. At the final stage of the study, factors were found that can be considered as predictors of restrictive, emotional and external eating behavior.
Keywords: eating disorders; features of parenting; scenario drivers; auto-aggression; dissatisfaction with one's own body.
Введение. Проблема нарушений пищевого поведения (далее - НПП) с каждым днем обретает большую актуальность, которая вызвана гипертрофированным стремлением подрастающего поколения к похудению, а также ростом количества людей с избыточным весом [1]. Распространенность данной проблемы подтверждается статистикой зарубежных исследователей, по данным которых ежегодно
© Павликова М. К., Гроголева О. Ю., 2022
около 10 тыс. смертей становятся результатом расстройств пищевого поведения. Поэтому исследователи приходят к выводу о том, что данные расстройства одни из самых смерто-генных, уступая только передозировке психоактивными веществами [2].
При этом возрастные границы данной проблемы становятся более размытыми. Если несколько лет назад можно было сказать,
что чаще всего расстройства пищевого поведения наблюдаются у девушек-подростков, то сейчас они описываются уже в младшем школьном возрасте [3]. Также появляется больше информации о частоте встречаемости нарушений пищевого поведения у лиц мужского пола, а не только женского, особенно в зарубежной литературе [2]. Это связано с тем, что проблеме НПП придают всё большую огласку. Также появляется новая информация о методах комплексного лечения, которые подразумевают участие специалистов разного профиля: эндокринологов, гастроэнтерологов, психиатров и психологов.
По определению В. Д. Менделевича, пищевое поведение предполагает ценностное отношение к пище, которое формирует стереотип питания личности в различных условиях, а также деятельность, мотивированную образом физического Я [4]. Автор выделяет адекватное, или гармоничное, и девиантное, или патологическое, пищевое поведение. При адекватном пищевом поведении пища является источником энергии и средством для осуществления нормальной жизнедеятельности. Ю. И. Савчинкова выделяет три стратегии де-виантного пищевого поведения: ограничительное (ограничения в пище, составление рациона на день или несколько дней вперед, избыточные тренировки), эмоциогенное (потребление пищи в ответ на стресс и эмоциональный дискомфорт), экстернальное (реагирование на внешние стимулы: запах, внешний вид, реклама) [5].
Принято рассматривать три группы факторов, влияющих на формирование пищевого поведения: социальные, биологические, психологические или личностные. К социальным факторам относится воздействие общества и культуры на ценности и нормы индивида, воздействие СМИ, окружение личности. К психологическим относятся особенности личности и индивидуальный опыт. К биологическим авторы относят генетические факторы и нарушения энергетического баланса [6].
В рамках нашего исследования мы предполагаем, что социально-психологическими детерминантами риска и типа НПП у девушек в юношеском возрасте являются особенности родительского воспитания, а личностными -сценарные драйверы, аутоагрессия и неудовлетворенность собственным телом.
При этом особенности родительского воспитания играют определяющую роль в
формировании пищевых привычек и образа тела во все периоды жизни, начиная с младенчества, так как родительская среда является первой социальной средой для ребенка [1].
Сценарные драйверы можно рассматривать как мотивационный компонент личности, который неосознанно способствует ее адаптации в социуме. Драйвер определяют как проигрывающийся в течение короткого промежутка времени сценарий, формирующийся в результате сценарных посланий от родителей [7]. Аутоагрессия как саморазрушающая эмоция, по нашему мнению, также может влиять на формирование НПП либо быть неотъемлемой частью в комплексе причин возникновения пищевых расстройств. Причем симптоматика НПП предполагает аутоагрессивные действия (ограничение себя в пище вплоть до голодания, прием слабительных и мочегонных препаратов, изнурительные тренировки) [8]. Неудовлетворенность собственным телом является центральной причиной НПП. Неудовлетворенность телом можно рассматривать через два компонента: оценочный, базирующийся на мышлении, и перцептивный, основанный на восприятии. О. А. Скугаревский отмечает, что оценочный компонент является более значимым в формировании НПП, так как он включает в себя глобальную оценку собственного тела [9].
Объектом исследования является личность с риском НПП, а предметом - представления об особенностях родительского воспитания, сценарные драйверы, психологические защиты, аутоагрессия и неудовлетворенность собственным телом у девушек юношеского возраста с риском НПП.
Цель исследования заключается в выявлении социально-психологических и личностных детерминант риска НПП у девушек юношеского возраста с разными типами пищевого поведения. Цель конкретизируется в следующих задачах:
1) выявить склонность к определенному типу пищевого поведения и уровень риска нарушений пищевого поведения у девушек юношеского возраста;
2) определить особенности родительского воспитания, сценарных драйверов, ауто-агрессии, неудовлетворенности собственным телом у девушек с высоким и низким уровнем риска нарушений пищевого поведения;
3) определить взаимосвязь типа пищевого поведения (ограничительного, эмоциогенно-
го, экстернального) с особенностями родительского воспитания, сценарными драйверами, аутоагрессией и неудовлетворенностью собственным телом;
4) выявить влияние факторов как комплекса изучаемых детерминант на типы пищевого поведения у девушек юношеского возраста.
В исследовании приняли участие 93 девушки в возрасте от 16 до 18 лет, из полных семей. По результатам решения первой задачи были сформированы две контрастные группы: в контрольной группе 40 девушек, у которых показатели по всем типам пищевого поведения в пределах нормы, а в эмпирической группе 53 девушки с высоким уровнем риска НПП, так как показатели по всем типам пищевого поведения превышают норму.
Для решения поставленных задач был составлен психодиагностический комплекс, опубликованный в формате Google-формы в таких группах социальной сети «ВКонтакте», как Skinny, «рпп болото». Также мы обратились в БОУ г. Омска «Средняя общеобразовательная школа № 53» и в центр групповой терапии с целью формирования контрольной (условно здоровой) группы.
В психодиагностический комплекс вошли следующие методики:
1. Голландский опросник пищевого поведения (DEBQ) (Т. Стриен). Данная методика направлена на выявление типа пищевого по-
ведения: ограничительного, эмоциогенного, экстернального, - а также определение наличия или склонности к нарушениям пищевого поведения [10, с. 159-162].
2. Методика «Подростки о родителях» (Е. Шафер) в адаптации Л. И. Вассермана, И. А. Горьковой, Е. Е. Ромициной [10, с. 640652].
3. Опросник «Определение ведущего драйвера» (М. Кокс). Тест включает в себя пять шкал, отражающих драйверы: «Будь совершенным», «Радуй других», «Будь сильным», «Спеши», «Пытайся» [7].
4. Опросник «Ауто- и гетероагрессии» (Е. П. Ильин) [11, с. 320-321].
5. Опросник образа собственного тела (О. А. Скугаревский, С. В. Сивуха) [9].
При статистической обработке данных использовались программы Microsoft Excel (первичная описательная статистика) и SPSS (критерий Колмогорова - Смирнова, ^-критерий Манна - Уитни, коэффициент ранговой корреляции Спирмена, факторный анализ, множественный регрессионный анализ).
Результаты и их обсуждение. Решение первой задачи предполагало выявление типов пищевого поведения у девушек выборочной совокупности с целью выделения эмпирической и контрольной групп с помощью Голландского опросника пищевого поведения (рис. 1).
-Девушки с высоким уровнем
риска НПП
— - Девушки с низким уровнем риска НПП
ОПП
ЭмПП
ЭкПП
Рис. 1. Выраженность типов пищевого поведения у девушек с разным уровнем риска НПП (средние значения): ПП - ограничительное пищевое поведение; ЭмПП - эмоциогенное пищевое поведение; ЭкПП - экстернальное пищевое поведение
Нами были выделены две контрастные группы: с низким и высоким уровнями риска НПП. У девушек с низким уровнем риска НПП показатели по ограничительному и эмо-циогенному пищевому поведению выражены в пределах нормы и незначительно завышено экстернальное пищевое поведение. У девушек с высоким уровнем риска НПП выражено
Значимые и высоко значимые различия были обнаружены по всем особенностям материнского воспитания, кроме непоследовательности. У матерей девушек с высоким уровнем НПП наблюдается отстраненная позиция по отношению к дочерям. Также наблюдается недоверие как со стороны дочери, так и со стороны матери. Такая мать не принимает дочь, не интересуется ее жизнью, предъявляя при этом множество правил, которым она должна следовать, а также контролируя их выполнение. В группе девушек с низким уровнем риска НПП наблюдается обратная ситуация: их матери более заинтересованы в жизни дочерей, менее склонны к критике и враждебности. Также важно обратить внимание на автономность, так как ряд исследователей указывает на то, что мать дочери с НПП проявляет зависимое отношение по отношению к ней, поэтому предъявляет разнообразные требования [1; 12]. Полученные результаты подтверждают обнаруженную ранее закономерность.
Рассмотрим различия в оценке отцовского воспитания девушками с разным уровнем риска НПП.
Значимые и высоко значимые различия наблюдаются по всем особенностям отцовского воспитания, кроме автономности. То есть девушки с низким уровнем риска НПП отмечают проявление отцом внимания, заботы, уважительного и доверительного отношения. Обратная ситуация наблюдается у девушек с
на высоком уровне ограничительное и эмо-циогенное пищевое поведение и незначительно завышено экстернальное.
Решение второй задачи предполагало проведение сравнительного анализа. Для начала рассмотрим то, как оценивают материнское воспитание девушки с высоким и низким уровнями риска НПП (см. табл.).
высоким уровнем риска НПП, где отец склонен проявлять эмоциональное отвержение и не выражать уверенность в себе и в дочери.
Примечательно, что враждебность и непоследовательность более выражена в контрольной группе. При этом директивность практически не представлена, а по враждебности обнаружен максимальный показатель. Это можно объяснить особенностями отношений внутри семьи. Например, мать девушек с девиантным пищевым поведением может быть более авторитарна, требовательна и враждебна, чем отец. Поэтому он старается не оспаривать ее позицию и соглашается со всей критикой в сторону дочери во избежание конфликтных ситуаций. В то же время в группе девушек с адекватным пищевым поведением наблюдается обратная ситуация: их матери проявляют интерес к жизням дочерей, более близки, а также менее зависимы от них и меньше критикуют.
Таким образом, выявленные особенности отцовского и материнского воспитания в группе девушек с высоким уровнем НПП могут создавать условия для патологизирующего воспитания, вследствие которого у ребенка развивается и усиливается гиперконтроль, тревожность и перфекционизм, которые определяют и сопровождают нарушения пищевого поведения.
Теперь перейдем к сравнительному анализу личностных особенностей у девушек с разным уровнем риска НПП, начиная обзор результатов со сценарных драйверов (рис. 2).
Особенности материнского (МВ) и отцовского (ОВ) воспитания у девушек с разным уровнем риска НПП
Характеристики воспитания Девушки с высоким уровнем риска НПП Девушки с низким уровнем риска НПП U-Критерий Манна - Уитни
МВ ОВ МВ ОВ МВ ОВ
Позитивный интерес 35,12 35,92 62,74 61,68 430,5*** 473,0***
Директивность 52,39 51,56 39,86 40,96 774,5* 818,5**
Враждебность 57,96 42,17 32,48 53,40 479,0*** 804,0*
Автономность 38,60 46,84 58,13 47,21 615,0** 1051,0
Непоследовательность 50,52 38,34 42,34 58,48 873,5 601,0***
Фактор близости 33,63 40,02 64,71 56,25 351,5*** 690,0**
Фактор критики 54,75 51,92 36,74 40,48 649,5*** 799,0*
Примечание. * при р < 0,05, ** при р < 0,01, *** при р < 0,001
» Девушки с высоким уровнем риска НПП
-□--Девушки с низким уровнем риска НПП
Рис. 2. Выраженность сценарных драйверов у девушек с разным уровнем риска НПП (средние значения)
Данные рис. 2 позволяют утверждать, что драйверы в контрастных группах выражены практически одинаково. В группе с высоким уровнем НПП представлены следующие драйверы, в выраженности которых были обнаружены различия: «Будь сильным» (U = 607, р < 0,001) и «Пытайся» (U = 718, р < 0,01). Это свидетельствует о том, что девушки из этой группы склонны проявлять на невротическом уровне чувство долга и упорство в достижении цели. Так как личность с девиантным пищевым поведением сосредоточена на образе собственного тела, она проявляет упорство, в первую очередь, в сфере похудения. И то, что драйверы не осознаются личностью, является еще одной причиной гипертрофированного стремления к
похудению: человек не видит границ собственного поведения, а наблюдаемые результаты мотивируют к еще большему приложению усилий. Проявление такого гипертрофированного стремления также связано с драйвером «Пытайся / старайся». Такие личности полны энтузиазма и с большой увлеченностью берутся за что-то новое, стремясь полностью уйти в эту сферу. Этим можно объяснить также и то, что лица с нарушениями пищевого поведения, как правило, внешне создают образ очень активного и заинтересованного человека. Однако данные интересы концентрируются в основном в одной области -похудении и связанных с ним тем.
Обратимся к результатам опросника ауто- и гетероагрессии Е. П. Ильина (рис. 3).
3,80
Аутоагрессия
Гетероагрессия
■•—Девушки с высоким уровнем риска НПП
в- -Девушки с низким уровнем риска НПП
Рис. 3. Выраженность ауто- и гетероагрессии у девушек
с разным уровнем риска НПП (средние значения)
По данным рис. 3 можно заметить, что аутоагрессия в обеих группах выражена в большей степени, чем гетероагрессия. Это свидетельствует о том, что девушки с разным уровнем риска НПП чаще совершают агрессивные действия по отношению к себе, чем к другим людям. Однако аутоагрессия в большей степени выражена у девушек с высоким уровнем риска по сравнению с девушками с низким уровнем риска НПП (П = 630, р < 0,001).
Помимо этого сама симптоматика НПП представлена в виде агрессивных действий, направленных в сторону самой личности: ограничения в еде, переедание, зациклен-ность на определенном продукте, изнурительные тренировки или полное отсутствие активности, наличие систем наказаний вследствие отклонения от привычной системы, применение препаратов с целью снижения веса (мочегонных и слабительных) и т. д.
Неудовлетворенность собственным телом согласно опроснику О. А. Скугаревского и С. В. Сивухи в группе девушек с высоким уровнем риска НПП составила 62,05, в группе девушек с низким уровнем НПП - 27,06 (П = 262,5, р = 0,001).
Полученные результаты свидетельствуют о том, что девушки с высоким уровнем риска НПП в большей степени не удовлетворены
собственным телом, чем девушки контрастной группы. Изначально образ собственного тела строится исходя из оценок окружения, поэтому были обнаружены корреляции неудовлетворенности собственным телом с особенностями родительского воспитания: факторами близости (г = -0,595, р < 0,01) и критики (г = 0,336, р < 0,01) со стороны матери, фактором близости (г = -0,339, р < 0,01) со стороны отца. Таким образом, чем больше родители проявляют внимание, заботу, позитивный интерес, тем ниже неудовлетворенность собственным телом, и наоборот, чем больше родители критикуют, предъявляют требования, тем выше уровень неудовлетворенности собственным телом.
Таким образом, мы рассмотрели различия социально-психологических и личностных особенностей у девушек с разным риском НПП. Для того чтобы определить взаимосвязи особенностей родительского воспитания, сценарных драйверов, аутоагрессии и неудовлетворенности собственным телом, обратимся к результатам решения следующей задачи.
Для решения третьей задачи был проведен корреляционный анализ. Для начала обратимся к рассмотрению взаимосвязей типов пищевого поведения с особенностями материнского воспитания (рис. 4).
Рис. 4. Взаимосвязь особенностей материнского воспитания
с типами пищевого поведения девушек: ► Прямая связь при p < 0,01; — ► Обратная связь при p < 0,01; Прямая связь при p < 0,05; <---► Обратная связь при p < 0,05
Ограничительное пищевое поведение положительно коррелирует с такими особенностями материнского воспитания, как дирек-тивность (г = 0,220, р < 0,05), враждебность (г = 0,483, р < 0,01) и критика (г = 0,293, р < 0,01), и отрицательно с позитивным интересом (г = -0,509, р < 0,01), автономностью (г = -0,319, р < 0,01) и близостью (г = -0,567, р < 0,01). Эмоциогенное пищевое поведение взаимосвязано с враждебностью (г = 0,336, р < 0,01), близостью (г = -0,345, р < 0,01) и позитивным интересом (г = -0,264, р < 0,05).
Полученные результаты свидетельствуют о том, что предъявление матерью строгих требований, жесткого контроля различных сфер жизни и возвышение себя над другими связано с ограничительным пищевым поведением. Это можно объяснить тем, что, предъявляя завы-
шенные и порой нереалистичные требования к себе, они предъявляют их также детям, тем более дочерям (напрямую и косвенно). При эмоциогенном пищевом поведении наблюдаются схожие взаимосвязи. Чем более враждебна мать и менее заинтересована и близка по отношению к дочери, тем выше выраженность эмоциогенного пищевого поведения у ребенка. Это можно объяснить тем, что дочери тяжело переносят возвышенное отношение к ним со стороны матери, поэтому используют еду в качестве источника удовлетворения и компенсации дефицита любви и принятия.
Взаимосвязей экстернального пищевого поведения с особенностями материнского воспитания обнаружено не было, но они были выявлены с особенностями отцовского воспитания (рис. 5).
Рис. 5. Взаимосвязь особенностей отцовского воспитания с типами пищевого поведения девушек: •4--► Обратная связь при р < 0,01; <---► Обратная связь при р < 0,05
По результатам можно заметить, что ограничительное пищевое поведение отрицательно коррелирует с такими особенностями отцовского воспитания, как позитивный интерес (г = -0,471, р < 0,01), враждебность (г = -0,228, р < 0,01), непоследовательность (г = -0,484, р < 0,01), близость (г = -0,259, р < 0,01). Также наблюдаются корреляции эмоциогенного пищевого поведения с позитивным интересом (г = -0,275, р < 0,01) и близостью (г = -0,263, р < 0,05); экстерналь-ного пищевого поведения с позитивным интересом (г = -0,229, р < 0,05).
Результаты указывают на важность отцовского воспитания помимо материнского. Чем больше отец интересуется жизнью дочери и проводит с ней время, тем меньше выраженность ограничительного пищевого поведения. Однако, чем более враждебно и не-
последовательно его отношение к дочери, тем ниже выраженность ограничительного пищевого поведения. В таком случае дочь не склонна воспринимать сверхтребовательность отца и действовать в соответствии с этим. Эту закономерность можно объяснить непоследовательностью отца. Другими словами, он может резко меняться в настроении, в отношении к дочери, что приводит к неопределенности ситуации общения и непредсказуемости и, соответственно, игнорированию требований, ориентированных на эталон «идеального ребенка». Подобная ситуация наблюдается также в случаях с эмоциогенным и экстер-нальным пищевым поведением.
Перейдем к рассмотрению взаимосвязей типов пищевого поведения со сценарными драйверами (рис. 6).
Рис. 6. Взаимосвязь сценарных драйверов с типами пищевого поведения девушек: <-► Прямая связь при p < 0,01; <-► Прямая связь при p < 0,05
По данным рис. 6 можно сказать, что ограничительное пищевое поведение коррелирует с драйверами «Будь сильной» (г = 0,324, р < 0,01) и «Пытайся / старайся» (г = 0,223, р < 0,05). Это свидетельствует о том, что девушки с ограничительным пищевым поведением выражают спокойствие в напряженных ситуациях, поскольку боятся показаться слабыми в глазах других людей и не привыкли выражать свои эмоции и говорить о переживаниях, поэтому проявляют закрытость и интернальность. Этим можно объяснить и то, что лица с расстройствами пищевого поведения ограничительного спектра в очень редких случаях обращаются за сторонней помощью, поскольку для них это обозначает признание слабости в лице других.
Драйвер «Пытайся / старайся» напрямую связан с эмоциогенным (г = 0,385, р < 0,01) и экстернальным (г = 0,264, р < 0,05) типами пищевого поведения. Взаимосвязь с эмоцио-генным пищевым поведением можно объяснить тем, что препятствия на пути достижения цели сопровождаются эмоциональным дискомфортом, который, возможно, снижается благодаря приемам пищи. Объяснять взаимосвязь данного драйвера с экстернальным пищевым поведением можно тем, что, будучи вовлеченной в какую-либо деятельность, у девушки могут быть нарушены приемы пищи (забывает поесть или ест в разное время), поэтому она принимает пищу, когда видит еду или когда едят другие люди.
Были получены результаты, свидетельствующие о наличии прямых взаимосвязей аутоагрессии с ограничительным (г = 0,362, р < 0,01) и эмоциогенным (г = 0,225, р < 0,05) пищевым поведением. Как мы указывали ранее, оба типа предполагают самоповреждающие действия, выражающиеся в актах ограничения пищи вплоть до голодания, употреблении слабительных и мочегонных препаратов, чрезмерных физических нагрузках. Так-
же была обнаружена корреляция экстерналь-ного пищевого поведения с гетероагрессией (г = 0,245, р < 0,05), отражающая стремление девушек с данным типом пищевого поведения реагировать на внешние стимулы.
При проведении корреляционного анализа были обнаружены взаимосвязи неудовлетворенности собственным телом с ограничительным (г = 0,656, р < 0,01), эмоциогенным (г = 0,420, р < 0,01) и экстернальным (г = 0,279, р < 0,01) типами пищевого поведения. То есть чем выше неудовлетворенность собственным телом, тем более выражены данные типы пищевого поведения. Причем типы пищевого поведения специфичны и отличаются между собой, хоть и могут встречаться в сочетании. Следовательно, от того, какой тип пищевого поведения в большей степени характерен девушке, зависит специфика поведения, вызванного компенсаторным стремлением.
Таким образом, ограничительное пищевое поведение в большей степени взаимосвязано с особенностями воспитания, чем остальные типы. Все типы пищевого поведения коррелируют с драйвером, определяющим стремление достигать высоких результатов, выбирая наиболее эффективные способы деятельности. Аутоагрессия взаимосвязана с ограничительным и эмоциогенным пищевым поведением, а гетероагрессия - с экстерналь-ным. Также были выявлены взаимосвязи неудовлетворенности собственным телом со всеми типами пищевого поведения.
Для решения следующей задачи был применен множественный регрессионный анализ (пошаговый метод, метод вращения Варимакс). Однако внутри выборки наблюдается мультиколлинеарность, поэтому в качестве подготовительного этапа необходимо провести факторный анализ (метод максимального правдоподобия). По его результатам были выделены шесть факторов, условно на-
званных следующим образом: «Критикующая мать», «Принимающие родители», «Внешняя ориентация личности», «Отвергающий отец», «Аутодеструктивное поведение», «Отвержение».
По результатам регрессионного анализа 46,1 % общей дисперсии ограничительного пищевого поведения объясняется воздействием следующих факторов: «Аутодеструктив-ное поведение» (Р = 0,628, р < 0,001), «Принимающие родители» (Р = -0,492, р < 0,001), «Отвергающий отец» (Р = -0,230, р < 0,01). Было выявлено, что на данный тип пищевого поведения влияет склонность личности к аутоагрессии и позиция, которую занимают родители в воспитании по отношению к дочери. Интересна позиция отца при формировании пищевого поведения, поскольку полученные результаты свидетельствуют о том, что вероятность ограничительного пищевого поведения у девушки будет тем ниже, чем больше он проявляет отстраненность и требовательность в воспитании.
Предикторами эмоциогенного пищевого поведения выступили факторы «Аутодеструк-тивное поведение» (Р = 0,367, р < 0,001), «Внешняя ориентация личности» (Р = 0,329, р < 0,001), «Отвержение» (Р = 0,230, р < 0,05), которые объясняют 25,2 % дисперсии зависимой переменной. Полученные результаты указывают на то, что эмоциогенное пищевое поведение в большей степени характерно для девушек, склонных к самоповреждающим, аутоагрессивным действиям, при этом подавляющих неприемлемые мысли, чувства с целью снижения беспокойства и эмоционального дискомфорта. Наряду с аутоагрессивным поведением имеет место и внешнеориентиро-ванное поведение, которое может выражаться в проявлении агрессии на внешние, более доступные объекты.
Также было выявлено, что 8,5 % общей дисперсии экстернального пищевого поведения объясняются воздействием фактора «Внешняя ориентация личности» (Р = 0,219, р < 0,01). То есть девушка с экстернальным пищевым поведением более ориентируется не на внутренние, а на внешние стимулы не только в сфере пищевого поведения, но и в других сферах. Следовательно, поведение такой девушки зависит от требований, предъявляемых реальной ситуацией.
Выводы. На основе результатов проведенного нами исследования можно сделать следующие выводы:
1. Для девушек с высоким уровнем риска НПП характерен высокий уровень выраженности ограничительного, эмоциогенного и экстернального типов пищевого поведения. У девушек с низким уровнем риска НПП наблюдается нормативный показатель по ограничительному пищевому поведению, близкий к норме по эмоциогенному и незначительно завышенный по экстернальному.
2. Для матерей девушек с высоким уровнем риска НПП характерно выражение враждебности и директивность, для отцов - враждебность и непоследовательность, а у родителей девушек с низким уровнем риска НПП наблюдается автономность и позитивный интерес со стороны матери, враждебность и непоследовательность со стороны отца. Также девушкам с высоким уровнем риска НПП свойственны такие сценарные драйверы, как «Будь сильной» и «Пытайся», высокий уровень аутоагрессии и неудовлетворенности собственным телом.
3. Ограничительное пищевое поведение взаимосвязано в большей степени с особенностями материнского воспитания. Также были обнаружены взаимосвязи со сценарными драйверами «Будь сильной» и «Пытайся», с аутоагрессией и неудовлетворенностью собственным телом. Эмоциогенное пищевое поведение в большей степени взаимосвязано с особенностями материнского воспитания. Также данный тип пищевого поведения взаимосвязан со сценарным драйвером «Пытайся», с аутоагрессией и неудовлетворенностью собственным телом. Экстернальное пищевое поведение взаимосвязано с позитивным интересом со стороны отца. Также были обнаружены взаимосвязи со сценарным драйвером «Пытайся», с гетероагрессией и неудовлетворенностью собственным телом.
4. Выделенные факторы оказывают разное влияние на тип пищевого поведения. На ограничительное пищевое поведение напрямую влияет фактор «Аутодеструктивное поведение», обратное влияние оказывают факторы «Принимающие родители» и «Отвергающий отец». На эмоциогенное пищевое поведение оказывают прямое влияние факторы «Аутодеструктивное поведение», «Внешняя ориентация личности», «Отвержение». На экстернальное пищевое поведение влияет фактор «Внешняя ориентация личности».
Полученные в ходе проведенного исследования результаты дают возможность более детально изучить условия семейной среды и неосознаваемые механизмы формирования уникального склада личности, склонной к нарушениям пищевого поведения. Возможно, что именно они являются предикторами развития данного типа расстройств. Выявление факторов, детерминирующих различные типы пищевого поведения, позволит разработать более эффективные методы помощи и психокоррек-ционные мероприятия в зависимости от специфики типа нарушения пищевого поведения.
ЛИТЕРАТУРА
1. Малкина-Пых И. Г. Терапия пищевого поведения. - М. : Эксмо, 2007. - 1040 с.
2. Arcelus J. Mortality Rates in Patients With Anorexia Nervosa and Other Eating Disorders // Archives of General Psychiatry. - 2011. -Vol. 68, Iss. 7. - P. 724-731. - DOI: 10.1001/archgenpsychiatry.2011.74.
3. Collins Е. M. Body figure perceptions and preferences among preadolescent children // International Journal of Eating Disorders. -1991. - No. 10. - Р. 199-208.
4. Менделевич В. Д. Клиническая психология, или Руководство по аддиктологии. - СПб. : Речь, 2007. - 768 с.
Информация о статье Дата поступления 5 июля 2022 Дата принятия в печать 15 сентября 2022
Сведения об авторах
Павликова Мария Константиновна - студентка IV курса факультета психологии Омского государственного университета им. Ф. М. Достоевского (Омск, Россия). E-mail: [email protected].
Гроголева Ольга Юрьевна - кандидат психологических наук, доцент кафедры общей и социальной психологии Омского государственного университета им. Ф. М. Достоевского (Омск, Россия). E-mail: [email protected].
Для цитирования
ПавликоваМ. К., Гроголева О. Ю. Социально-психологические и личностные детерминанты риска нарушений пищевого поведения // Вестник Омского университета. Серия «Психология». - 2022. - № 3. - С. 16-25. - DOI: 10.24147/2410-6364.2022.3.16-25.
5. Савчинкова Ю. Л. Личностные особенности женщин с избыточной массой тела : дис. ... канд. психол. наук. - СПб., 2005. - 208 с.
6. Пономарева Л. Г. Современные представления о расстройствах пищевого поведения // Молодой ученый. - 2010. - № 10 (21). -С. 274-276.
7. Макаров В. В., Макарова Г. А. Транзактный анализ - восточная версия. - М. : Академический проект, 2002. - 494 с.
8. Ромасенко Л. В. Социально-стрессовые факторы в генезе аутоагрессивного поведения, проявляющегося психосоматическими расстройствами // Психическое здоровье и безопасность в обществе. - М. : ГЕОС, 2004. - С. 104-105.
9. Скугаревский О. А., Сивуха С. В. Образ собственного тела: разработка инструмента для оценки // Психологический журнал. -2006. - № 2. - С. 40-48.
10. Практикум по возрастной психологии : учеб. пособие / под ред. Л. А. Головей, Е. Ф. Рыбалко. - СПб. : Речь, 2002. - 694 с.
11. Ильин Е. П. Психология агрессивного поведения. - СПб. : Питер, 2014. - 368 с.
12. Цуркин В. А. Образ физического «Я» у лиц с разными типами эмоциональной привязанности к матери : дис. . канд. психол. наук. - Белгород, 2015. - 164 с.
Article info
Received July 5, 2022 Accepted
September 15, 2022 About the authors
Pavlikova Maria Konstantinovna - 4th year student of the Faculty of Psychology, Dostoevsky Omsk State University (Omsk, Russia). E-mail: [email protected].
Grogoleva Olga Yuryevna - PhD in
Psychological Sciences, Associate Professor at the Department of General and Social Psychology, Dostoevsky Omsk State University (Omsk, Russia). E-mail: [email protected].
For citations
Pavlikova M.K., Grogoleva O.Yu. Socio-Psychological and Personal Determinants of the Risk of Eating Disorders. Herald of Omsk University. Series "Psychology", 2022, no. 3, pp. 16-25. DOI: 10.24147/2410-6364.2022.3.1625. (In Russian).
