CC BY
91
COVID-19
© КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ, 2021 УДК 614.2
Петрова Е. А., Бабич Е. Г., Куксов А. С., Тихонова В. И. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ПИЩЕВОГО ПОВЕДЕНИЯ МОЛОДЕЖИ В УСЛОВИЯХ САМОИЗОЛЯЦИИ
ФГБОУ ВО «Российский государственный социальный университет» Минобрнауки России, 129226, г. Москва
Представлены результаты психологического исследования особенностей пищевого поведения молодых людей в условиях вынужденной самоизоляции и пандемии, вызванной коронавирусной инфекцией COVID-19. Использованы классические методики исследования, показывающие существующие пищевые нарушения и усиление их симптомов в период изоляции. Пищевое поведение каждого индивида может быть расценено как сеть взаимодействий между различными природными факторами (физиологическими, психологическими, экономическими, социокультурными), оно обусловлено уровнем стресса в условиях пандемии. Сравнительный анализ результатов исследования по особенностям пищевого поведения в условиях самоизоляции у лиц юношеского и среднего возраста показал, что есть значимая связь между экстернальным, эмоциогенным пищевым поведением, ограничительным пищевым поведением и возрастом испытуемых. Корреляционный анализ выявил статистическую значимость ряда шкал. В выборке среднего возраста были обнаружены связи между экстер-нальным пищевым поведением и эмоциогенным. Эмоциогенное оказалось связано с неудовлетворенностью собственным телом, а образ тела — с ограничительным пищевым поведением. Также была выявлена прямая статистическая значимость зависимости ограничительного поведения от возраста. Во всех случаях большее проявление пищевых нарушений было выявлено именно у выборки юношеского возраста. Это подтверждает нашу гипотезу о том, что лица среднего возраста склонны к иным видам пищевых нарушений, нежели лица юношеского возраста, а тяжесть расстройств менее выражена. Актуальность исследуемой проблемы определяется как тенденциями развития научного знания, так и существующими потребностями социальной практики.
Ключевые слова: пандемия; COVID-19; пищевое поведение; здоровый образ жизни.
Для цитирования: Петрова Е. А., Бабич Е. Г., Куксов А. С., Тихонова В. И. Психологические особенности пищевого поведения молодежи в условиях самоизоляции. Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2021;29(5):1071 —1076. DOI: http://dx.doi.org/10.32687/0869-866X-2021-29-5-1071-1076
Для корреспонденции: Петрова Елена Алексеевна, д-р психол. наук, профессор, декан факультета психологии Российского государственного социального университета, е-mail: [email protected]
Petrova E. A., Babich E. G., Kuksov A. S., Tihonova V. I. THE PSYCHOLOGICAL CHARACTERISTICS OF FOOD BEHAVIOR OF THE YOUTH IN CONDITIONS
OF SELF-ISOLATION
The Federal State Budget Educational Institution of Higher Education "The Russian State Social University" of Minobrnauka of The Russia, 129226, Moscow, Russia
The article presents the results of psychological study of characteristics of food behavior in young people in the conditions of forced self-isolation and COVID-19 coronavirus infection pandemic. The common research methods were applied to establish actual food disorders and intensification of their symptoms during isolation. The food behavior of each individual can be considered as network of interactions between various natural factors (physiological, psychological, economic, sociocultural ones). It is conditioned by stress level due to pandemic. The comparative analysis of study results concerning specifics of food behavior in conditions of self-isolation in young and middle-aged people demonstrated that there is significant relationship between external, emotionogenic food behavior, restrictive food behavior and age of subjects. The correlation analysis established statistical significance of a number of scales. In sample of middle-aged objects, relationships between external and emotionogenic food behavior were established. The emotionogenic condition was associated with dissatisfaction with one's own body, and body image — with restrictive food behavior. The direct statistical significance of dependence of restrictive behavior from age was revealed. In all cases, more intensive manifestation of food disorders was detected in sampling of young people that confirms hypothesis that middle-aged people are inclined to other types of food disorders as compared with young people. The severity of disorders is also less pronounced. The actuality of the analyzed problem is determined by both trends in development of scientific knowledge and existing needs of social practice.
Keywords: pandemic; COVID-19; food behavior; healthy life-style.
For citation: Petrova E. A., Babich E. G., Kuksov A. S., Tihonova V. I. The psychological characteristics of food behavior of the youth in conditions of self-isolation. Problemi socialnoi gigieni, zdravookhranenia i istorii meditsini. 2021;29(5):1071— 1076 (In Russ.). DOI: http://dx.doi.org/10.32687/0869-866X-2021-29-5-1071-1076
For correspondence: Petrova E. A., doctor of psychological sciences, professor, the Dean of the Faculty of Psychology of the Federal State Budget Educational Institution of Higher Education "The Russian State Social University" of Minobrnauka of Russia. e-mail: [email protected]
Conflict of interests. The authors declare absence of conflict of interests. Acknowledgment. The study had no sponsor support
Received 22.04.2021 Accepted 27.06.2021
Введение
По данным оценки Всемирной организации здравоохранения, более 1,9 млрд человек старше 18 лет по состоянию на 2016 г. имели избыточную
массу тела, а около 13% населения планеты страдали ожирением [1]. С каждым годом этот показатель увеличивается. Особенно пугающей видится тенденция увеличения числа детей и подростков, страдающих ожирением. Всемирная организация здра-
воохранения рассматривает проблему ожирения в качестве глобальной эпидемии наряду с таким глобальным катаклизмом, как пандемия коронавирус-ной инфекции COVID-19.
В связи с этим особенно важным является исследование психологических особенностей молодежи в условиях самоизоляции.
Длительное пребывание в замкнутом пространстве, вызванное самоизоляцией, повлияло на особенности пищевого поведения молодежи. Отсутствие двигательной активности, ограниченное передвижение, стресс [2—4], вызванный пандемией, несомненно, повлияли на пищевое поведение.
Актуальность темы исследования определяется тем, что вынужденная самоизоляция — это довольно длительный период, в который под влиянием стресса и гиподинамии у молодых людей формируются негативные пищевые привычки, в целом меняя пищевое поведение. Также в Российской Федерации действует Государственная программа «Развитие здравоохранения», утвержденная постановлением Правительства Российской Федерации от 26.12.2017 № 1640. В рамках реализации данной программы важным направлением выступает проблема лишней массы тела, которая становится все более актуальной и начинает представлять социальную угрозу для жизни людей независимо от их социальной и профессиональной принадлежности, зоны проживания, возраста и пола. В условиях пандемии данная проблема приобретает наиболее острые черты.
Вопросам пищевого поведения посвящены труды многих исследователей в медицине, психологии, социологии. Наиболее ранние труды, затрагивающие осмысление проблемы пищевого поведения, можно найти у Авиценны (1155). В Новое время наибольший вклад в осмысление пищевого поведения внесли Ричард Мортон, Роберт Вут, Де Ва-лангин.
В Новейшей истории исследованиям психологии потребления посвятили свои труды социологи А. Б. Гофман, В. И. Ильин. Социологию питания изучали Г. Зиммель, М. Монтанари, Дж. Ритцер, П. А. Сорокин. Социально-психологические особенности потребительских предпочтений рассматривали Е. А. Петрова, М. И. Килошенко, Р. М. Гима-ева и другие исследователи.
Питание человека и его пищевые привычки всегда были связаны с социокультурным развитием общества, с природно-климатическими условиями жизни, а в последнее время и с влиянием СМИ на сознание людей и определенную «моду» на те или иные продукты питания и модели пищевого поведения.
Изначально пищевое поведение человека было прочно связано с природно-климатическими условиями жизни, с сезонностью тех или иных продуктов, с получением продуктов через сельскохозяйственный труд. Постепенно с изменением культурно-исторических реалий меняются диеты, вкусы, пищевые продукты и способы их получения. Не се-
СОУШ-19
крет, что в высокоразвитых странах с огромным выбором пищевых продуктов в последние сто лет появились заболевания, вызванные нарушением питания. Прежде всего они связаны с излишним потреблением продуктов животного происхождения, а также пищевых изделий, произведенных химической промышленностью [5].
Распространение диабета, атеросклероза, остео-пороза, опухолей [6], возможно, вместе с другими факторами (эстетическими, культурными) в последние годы приводит к существенному изменению потребительского поведения со стороны значительной части населения, которое представляет собой существенно новый подход к потреблению, характеризующийся ответственностью, активной социальной и моральной позицией и появлением ценности, качественно отличающейся от объекта потребления.
Одним из значительных вкладов в психологию относительно темы формирования вкусов (в смысле стереотипов) является труд Курта Левина «Психологическая экология» (1951) [7]. Этот великий ученый гештальт-психологии, а также разработчик концепции поля счел необходимым проанализировать элементы среды, относимые не только к психологическому исследованию отдельного индивида, что встречается во всех его работах; в том числе он отразил свои рассуждения о взаимосвязи еды и существования.
Он утверждал: «Пищевые привычки не возникают в пустом пространстве. Они являются частью каждодневного ритма, пульсирующего в смене сна и бодрствования, в жизни отдельного индивида и группы. В какой-то мере все эти факторы воздействуют на пищевые привычки группы. Ни привычки группы, ни индивидуальные привычки не могут быть поняты в достаточной мере через теорию, ограничивающую понимание процессов самих по себе и порождающую привычку как своего рода ригидную взаимосвязь, ассоциацию между процессами».
К. Левин пересматривает индивидуальный уровень, выделяя аспекты, тесно связанные с взаимодействием с ближайшей средой, неотъемлемой ситуацией для человека, видя в нем обусловливающий фильтр. На самом деле не случайно в исследованиях пищевых привычек обязательным образом всплывает социальный аспект.
Огромная проблема современного мира заключается в том, что значительный процент молодых людей страдает расстройствами пищевого поведения, требующими пристального внимания специалистов — медиков и психологов. Первые исследования нервной анорексии появились очень давно. Впервые описания пациентов были сделаны английским врачом Ричардом Мортоном в 1689 г., обозначившим симптомы данного заболевания. В 1873 г. анорексия была отнесена к патологиям и в 1968 г. включена в DSM-II.
С этого момента были проведены различные исследования, которые не только более точно предста-
СОУГО-19
вили клиническую картину подобных заболеваний, но и установили степень эффективности психотерапии для каждого из них.
DSM-V дает аналитическое описание симптомов. Основными нарушениями пищевого поведения являются:
• нервная анорексия;
• нервная булимия.
Далее приводятся некоторые факторы, увеличивающие риск заболевания.
• Возраст. Как было уже сказано, наиболее подверженная риску заболевания возрастная группа — от 12 до 25 лет, но наиболее часто оно встречается в возрасте от 14 до 18 лет [8]. В данном возрасте тело изменяется и становится объектом внимания, в то же время особенную значимость приобретают комплименты или критика сверстников. Это особенный период по разным причинам, которые достаточно хорошо описаны в психологии.
• Особому риску подвержены девушки (90—95% больных женского пола). Женщины придают больше внимания массе тела в соответствии с социальными моделями красоты и худобы [9].
• В большей степени риску подвержены молодые люди из трудных семей (наличие хронических заболеваний, психических расстройств, критичные отношения с родственниками, другие случаи нарушения пищевого поведения в семье, диеты, соблюдаемые в семье, особое внимание к массе и формам тела со стороны родителей или братьев/сестер) [10].
• Культура является одним из факторов расположенности: на самом деле это типичные нарушения западной культуры, редко встречающиеся на востоке [11].
Целью настоящего исследования стало эмпирическое изучение особенностей пищевого поведения лиц юношеского возраста в период самоизоляции.
Материалы и методы
Объект исследования — пищевое поведение молодежи в условиях самоизоляции.
Предмет исследования — влияние стрессовой ситуации, обусловленной нахождением в самоизоляции, на пищевое поведение молодежи.
Материалами исследования послужили данные, полученные в ходе опроса лиц юношеского возраста.
Респондентами стали девушки в возрасте от 17 до 20 лет, проживающие в Москве и ближнем Подмосковье, обучающиеся в высших учебных заведениях и проживающие в семье (родительской или собственной). Количество респондентов составило 35 человек. Вторая группа — 35 женщин среднего возраста от 30 до 45 лет.
Сбор данных проходил в онлайн при помощи сервиса Google-формы, также были задействованы личные беседы через социальные сети. Собранные данные подверглись обработке с применением математической статистики.
Для исследования нарушений пищевого поведения были использованы несколько опросников:
• Голландский опросник пищевого поведения (Dutch Eating Behavior Questionnaire, DEBQ).
• Римский опросник нервной орторексии (L. M. Donini, D. Marsili, M. P. Graziani, M. Im-briale, C. Cannella — ORTO-15).
• Опросник образа собственного тела (О. А. Ску-гаревский, С. В. Сивуха).
Методы исследования — тестирование, методы математической статистики, контент-анализ.
Проведенное исследование состояло из четырех этапов:
1. Отбор диагностического инструментария, подбор критериев выборки.
2. Поиск респондентов, проведение предварительной беседы, проведение онлайн-тестиро-вания при помощи Google-форм.
3. Обработка предварительных результатов, проведение статистического анализа и сравнение итоговых результатов с выборкой из лиц среднего возраста.
4. Обобщение полученных данных и построение общего результата исследования.
Для выявления модели пищевого поведения среди опрошенных нами был применен Голландский опросник пищевого поведения. Основной причиной выбора данного инструмента исследования послужила такая его характеристика, как получение количественной и качественной оценки расстройств пищевого поведения, сопровождающихся ожирением и перееданием. Голландский опросник базируется на трех теориях переедания и позволяет выявить три типа пищевого поведения:
• эмоциогенное (гиперфагическая реакция на стресс);
• экстернальное (реагирование, в преобладающей степени на внешние пищевые стимулы, а не внутренние);
• ограничительное (бессистемное и избыточное самоограничение в еде).
Использование Римского опросника позволяет выявить у респондентов нервную орторексию. Ор-торексия представляет собой феномен, выраженный в маниакальной одержимости здоровой едой. Несмотря на то что на сегодняшний день орторек-сию нельзя в полной мере отнести к заболеванию, автор данного опросника отмечает ее сходство с об-сессивно-компульсивным расстройством. Данная мысль позволяет предположить влияние орторек-сии, в том числе негативное, на качество жизни человека и его личность.
Методика Опросника образа собственного тела направлена на выявление неудовлетворенности собственным телом у лиц с расстройством пищевого поведения. Он помогает оценить степень удовлетворенности внешностью, которая выступает как составной компонент образа тела. Образ тела человека формируется с учетом влияния общества и культурных критериев, принятых в нем. Его нарушение в большинстве случаев обусловлено наличием у чело-
века расстройств пищевого поведения. При этом неудовлетворенность собственной внешностью перерастает в дисфункциональные убеждения о своем теле, его массе, а рационализация и ошибки суждений только подкрепляют подобные суждения.
Результаты исследования
Согласно данным, полученным в результате заполнения участниками исследования Голландского опросника пищевого поведения, было выявлено, что большая часть респондентов подвержены ограничительным пищевым расстройствам — булимии и анорексии. Поскольку Голландский опросник нацелен на людей, страдающих перееданием и ожирением, в данном случае мы можем говорить только о склонности респондентов к одному из трех типов питания, представленных в данном опроснике.
Удалось выявить, что наибольшее количество респондентов в выборке имеют склонность к ограничительному пищевому поведению (ОП), что составило 86% опрошенных. 71% подвержены эмоцио-генному пищевому поведению (ЭМП) и употребляют пищу под влиянием эмоций, 68% имеют склонность к экстернальному пищевому поведению (ЭКП).
Данные, полученные в ходе опроса, были проверены на наличие сочетания видов пищевого поведения. Согласно полученным данным, 49% испытуемых имеют склонность к сочетанию всех трех типов пищевого поведения — ОП, ЭМП и ЭКП; 14% имеют склонность к сочетанию ОП и ЭМП; 11% имеют склонность только к ОП. У 9% человек обнаружена склонность к ЭМП и ЭКП. Среди респондентов не было выявлено случаев склонности к ЭМП и ЭКП без сочетаний с другими типами пищевого поведения.
Данные, полученные в результате заполнения респондентами Римского опросника нервной орто-рексии (НО), показывают, что склонность к НО обнаружена у 66%, ее отсутствие — у 34% испытуемых.
По опроснику образа собственного тела (О. А. Скугаревский, С. В. Сивуха) получены следующие данные: неудовлетворенность своим образом тела (ОТ) наблюдается у 89% всех людей в выборке юношеского возраста. Только 11% удовлетворены своим телом. Проведена сравнительная характеристика показателей экспериментальной группы путем статистического анализа коэффициента ранговой корреляции Спирмена между показателями методик склонности респондентов к различным типам питания и отношения к образу собственного тела. Проведенный расчет выявил статистическую незначимость корреляции (г$=0,165) показателей, что является математическим подтверждением вывода о незначимости показателей влияния физических данных на формирование пищевой зависимости.
Контент-анализ опроса испытуемых по пищевому поведению в условиях самоизоляции представлен в оценке респондентами качества своего питания в условиях самоизоляции. Заметили изменения, возникшие в пищевом поведении с приходом пан-
COVID-19
Данные корреляционного анализа между показателями шкал всех методик
Показатель ОП ЭП ЭКП НО
ОП
ЭП 0,127
ЭКП -0,348* 0,256
НО -0,358* -0,139 0,213
ОТ -0,008 -0,022 -0,109 -0,085
Возраст -0,346* -0,240 0,460** -0,26
ОТ
-0,202
Примечание. ^Корреляция значима на уровне 0,05; **корреляция значима на уровне 0,01.
демии, 57% опрошенных, и 76% оценили эти изменения как негативные.
Данные, полученные с использованием корреляционного анализа Спирмена, позволили выявить взаимосвязь между шкалами методик (см. таблицу). Критические значения для п=35.
Сравнительный анализ результатов исследования по пищевому поведению в условиях самоизоляции у юношеского и среднего возраста был проведен с помощью ¿-критерия Стьюдента и ^-критерия Манна—Уитни.
В ходе проверки на нормальность распределения результатов Голландского пищевого опросника для выборок юношеского и среднего возраста оказалось, что для шкалы ОП значение р=0,09, для шкалы ЭМП р=0,071, для шкалы ЭКП р= 0,200. Все показатели превышают 0,05, т. е. вероятность ошибки незначима, поэтому для сравнения выборок можно использовать параметрический критерий Стью-дента.
По результатам сравнительного анализа показателей Голландского опросника пищевого поведения по шкале ОП между выборками юношеского и среднего возраста критерий значимости равенства дисперсии превышает показатель р10,05. Из этого можно сделать вывод, что дисперсии выборок статистически достоверно не различаются, при этом уровень значимости ¿-критерия Стьюдента при сравнении выборок по шкале ограничительного пищевого поведения представляет собой отрицательное число, но мы используем модуль показателя р<0,05, что свидетельствует о статистически значимых различиях между выборками юношеского и среднего возраста.
Результаты сравнительного анализа показателей Голландского опросника пищевого поведения по шкале ЭМП между выборками юношеского и среднего возраста значение критерия равенства р<0,05. Уровень значимости ^критерия Стьюдента при сравнении выборок по шкале ЭМП — р<0,05, что указывает на статистически значимые различия между выборками среднего и юношеского возраста.
Результаты сравнительного анализа показателей Голландского опросника пищевого поведения по шкале ЭКП между выборками юношеского и среднего возраста показывают р>0,05. Уровень значимости ¿-критерия Стьюдента при сравнении выборок по шкале ЭКП — р>0,05, показывает, что различия между выборками среднего и юношеского возраста
СОУГО-19
также статистически незначимы. Все это свидетельствует об одинаковой склонности к ЭКП лиц среднего и юношеского возраста.
По результатам сравнительного анализа показателей Римского опросника НО между выборками среднего и юношеского возраста показатель значимости критерия равенства дисперсии p>0,05 и дисперсии выборок статистически достоверно не различаются. Уровень значимости ¿-критерия Стью-дента при сравнении выборок по шкале НО р>0,05, данные статистически не значимы. Таким образом, можно утверждать, что лица юношеского и среднего возраста имеют одинаковую склонность к НО.
Сравнительный анализ показателей Опросника образа собственного тела между выборками среднего и юношеского возраста показал, что уровень значимости ^-критерия Манна—Уитни при сравнении выборок по шкале 0Т<0,05, т. е. между выборками среднего и юношеского возраста существуют статистически значимые различия. Это означает, что в условиях вынужденной самоизоляции лица среднего возраста склонны к иным видам пищевых нарушений, нежели лица юношеского возраста, а тяжесть расстройств по отношению к образу собственного тела у них менее выражена, чем у молодых девушек.
При сравнении корреляционных плеяд мы получили следующие данные.
Для выборки юношеского возраста характерно большинство отрицательных корреляций, что означает обратную связь между показателями.
У выборки среднего возраста выявлены только положительные корреляционные связи, что указывает на прямую связь показателей. У женщин среднего возраста выявилась сильная значимая прямая связь между ЭКП и ЭМП. У девушек же юношеского возраста ЭКП связано обратной связью с ОП, а также значимо связано с возрастом, причем эта связь прямая. Это значит, что чем сильнее проявляется ОП, тем менее выражено ЭКП, но ЭКП напрямую связано с возрастом, из чего можно сделать вывод, что чем старше девушка, тем сильнее проявляется ЭКП, а проявления ОП становятся менее явными.
У женщин наблюдается прямая связь между ОП и возрастом. Это позволяет говорить, что пандемия вновь пробуждает ОП, которое связано еще и с образом своего тела. Иными словами, чем выше неудовлетворенность телом, тем сильнее проявляется ОП. Неудовлетворенность телом у женщин значимо связана с ЭМП, следовательно, зачастую может наблюдаться картина сочетания этих трех расстройств. Это подтверждает нашу гипотезу о том . что характер проявлений расстройств пищевого поведения у женщин и девушек различается. У женщин в условиях самоизоляции при повышении неудовлетворенности своим телом начинают действовать ОП и ЭКП. У девушек же ОП и ЭКП имеют обратную связь и очень редко проявляются вместе.
Для формирования здоровых пищевых привычек, осознанного отношения к жизни молодым людям важно усвоить ряд компетенций по основам
культуры потребления питания и формирования здорового пищевого поведения:
— снижать уровень тревожности и стресса в целом;
— формировать способность к рефлексии своих предпочтений в еде;
— уметь интуитивно определять свое собственное здоровое меню;
— формировать готовность к познанию, умение разбираться в процессе и технологии приготовления «живой» еды, знать культуру организации питания;
— формировать свой положительный образ через еду и питание «Я-концепция»;
— адекватно оценивать личные ресурсы, быть готовым брать ответственность за себя и других (руководство);
— быть готовым к самоанализу и самоопределению, самостоятельно принимать решения о количестве потребляемого, ориентируясь на внутреннее ощущение;
— умело исполнять роль потребителя с соблюдением всех норм, законов и правил культуры потребления;
— умело принимать самостоятельное решение о выборе и качестве потребляемого;
— формировать, развивать и поддерживать устойчивый стиль жизни с ориентацией на здоровье, долголетие и гармонию.
Выводы
1. Большое количество молодых людей имеют нарушения в пищевом поведении, ОП преобладает у большинства опрашиваемых, респонденты подвержены ЭМП, имеют склонность к ЭКП.
2. Пищевое поведение связано со здоровьем, жизненным тонусом и энергией человека, со степенью его самореализации, успешности, удовлетворенности собственной жизнью; в условиях пандемии, стресса и вынужденной самоизоляции пищевое поведение молодых людей меняется в негативную сторону.
3. Исходя из результатов сравнения выборок, установлены значимые различия в проявлениях ОП, ЭМП, различия есть также в восприятии собственного тела, что подтверждается корреляционным анализом. У женщин неудовлетворенность телом связана с ЭМП, следом за которым проявляется и ЭКП, у девушек не выявлено ни одной связи между неудовлетворенностью телом и шкалами Голландского опросника.
4. Развитие и поддержание устойчивого стиля жизни с ориентацией на здоровье, долголетие и гармонию, умение совладать со стрессовой ситуацией пандемии будет основой формирования здорового пищевого поведения и здорового образа жизни в целом.
Исследование не имело спонсорской поддержки.
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
ЛИТЕРАТУРА
1. Аристова Ю. В., Петрова Е. А., Фомин А. А., Худиева И. Г. Факторы формирования пищевых предпочтений в современном обществе. В сб.: Материалы IV международного женского конгресса «Имидж деловой женщины в эпоху цифровых трансформаций». СПб.; 2017. С. 73—80.
2. Терре К. В., Сагалакова О. А. Психологическая коррекция расстройств пищевого поведения. Новая наука: Современное состояние и пути развития. 2016;(1—2):97—9.
3. Валитова И. Е., Галиновская А. А. Психологическая оценка предрасположенности девушек-подростков к нарушениям пищевого поведения. Психиатрия, психотерапия и клиническая психология. 2017;8(3):362—74.
4. Ахмадеева Е. В., Колганова К. А. К вопросу о причинах нарушений пищевого поведения. Наука и образование: новое время. 2017;2(19):213—6.
5. Халикова С. С. Представления населения о питании как элементе здорового образа жизни. Власть и управление на Востоке России. 2016;76(3):106—13.
6. Пальчиков М. А., Щукин И. С. Отдельные аспекты нарушений пищевого поведения. Прикладные информационные аспекты медицины. 2017;20(2):115—8.
7. Сериков А. Е. Концептуальный конструкт «поведение» в теории поля Курта Левина. Гуманитарный вектор. 2020;15(4):180—7.
8. Шабанова Т. Л. Исследование нарушений пищевого поведения у лиц юношеско-студенческого возраста. Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований. 2017;(9):91—5.
9. Петрова Е. А., Хожеева К. С. Социально-психологические особенности лиц с нарушениями пищевого поведения. Ученые записки российского государственного социального университета. 2020;19(1):96—105.
10. Горбачев Д. О. Характеристика фактического питания и пищевого поведения у лиц с обычным и избыточным пищевым статусом. Наука молодых (Eruditio Juvenium). 2019;7(4):541—7.
11. Полюшкевич О. А. Еда как социокультурный фактор социально-психологического здоровья человека. В кн.: Сборник научных трудов Всероссийской научно-практической конференции c международным участием «Инновационные технологии в фармации», посвященной 100-летию со дня образования иркутского государственного медицинского университета. Е. Г. Привалова, ред. Иркутск; 2019. Вып. 6. С. 537—44.
Поступила 22.04.2021 Принята в печать 27.06.2021
REFERENCES
1. Aristova Yu. V., Petrova E. A., Fomin A. A., Khudieva I. G. Factors of formation of food preferences in modern society. In: Materials of
COVID-19
the IV International Women's Congress «Image of a businesswoman in the era of digital transformations» [Materialy IV mezhdunar-odnogo zhenskogo kongressa «Imidzh delovoy zhenshchiny v epokhu tsifrovykh transformatsiy»]. St. Petersburg; 2017. P. 73—80 (in Russian).
2. Terre K. V., Sagalakova O. A. Psychological correction of eating disorders. Novaya nauka: Sovremennoye sostoyaniye i puti razvitiya = New Science: The modern state and ways of development. 2016;(1 — 2):97—9 (in Russian).
3. Valitova I. E., Galinovskaya A. A. Psychological assessment of the predisposition of teenage girls to eating disorders. Psikhiatriya, psik-hoterapiya i klinicheskaya psikhologiya = Psychiatry, psychotherapy and clinical psychology. 2017;8(3):362—74 (in Russian).
4. Akhmadeeva E. V., Kolganova K. A. On the causes of eating disorders. Nauka i obrazovaniye: novoye vremya = Science and education: new times. 2017;19(2):213—6 (in Russian).
5. Khalikova S. S. Perceptions of the population about nutrition as an element of a healthy lifestyle. Vlast' i upravleniye na Vostoke Rossii = Power and governance in the East of Russia. 2016;76(3):106—13 (in Ryssian).
6. Palchikov M. A., Schukin I. S. Selected aspects of eating disorders . Prikladnyye informatsionnyye aspekty meditsiny = Applied information aspects of medicine. 2017;20(2):115—8 (in Russian).
7. Serikov A. E. Conceptual construct «behavior» in the field theory of Kurt Lewin. Gumanitarnyy vector = Humanitarian vector. 2020;15(4):180—7 (in Russian).
8. Shabanova T. L. Study of eating disorders in youth-student age. Mezhdunarodnyy zhurnal prikladnykh i fundamentalnykh issledo-vaniy = International Journal of Applied and Basic Research. 2017;(9):91—5 (in Russian).
9. Petrova E. A., Khozheeva K. S. Socio-psychological features of persons with eating disorders. Uchenyye zapiski rossiyskogo gosudarst-vennogo sotsialnogo universiteta = Scientific notes of the Russian State Social University. 2020;19(1):96—105 (in Russian).
10. Gorbachev D. O. Characterization of actual nutrition and eating behavior in persons with ordinary and excess food status. Nauka molodykh (Eruditio Juvenium) = Science of the young (Eruditio Juvenium). 2019;7(4):541—7 (in Russian).
11. Polyushkevich O. A. Food as a socio-cultural factor of social and psychological health of a person. In: Collection of scientific works of the All-Russian Scientific and Practical Conference with international participation «Innovative Technologies in Pharmacy», dedicated to the 100th anniversary of the founding of the Irkutsk State Medical University [Sbornik nauchnykh trudov Vserossiyskoy nauch-no-prakticheskoy konferentsii c mezhdunarodnym uchastiyem «Inno-vatsionnyye tekhnologii v farmatsii», posvyashchennoy 100-letiyu so dnya obrazovaniya irkutskogo gosudarstvennogo meditsinskogo uni-versiteta]. E. G. Privalova, ed. Irkutsk; 2019. Vol. 6. P. 537—44 (in Russian).
