CC BY
76
11. История Китая / Под ред. А.В. Меликсетова. - М.: МГУ, 2004. - 619 с.
12. Волохова А. Положение в Центральной Азии и интересы КНР в регионе: оценки китайских политологов // Проблемы Дальнего Востока. - 2003. - № 3. - С. 41-46.
13. Глава правительства Синьцзян-Уйгурского автономного района Нур Бекри: Беспорядки в Урумчи планировались за рубежом // РИА «Новости» - URL: http://www.i-r-p.ru/page/ stтеam-event/index-23606.html (дата обращения 26.12.2009).
14. Ахметшин Н. О преступлениях против общественной безопасности в современном Китае // Проблемы Дальнего Востока. - 2000. - № 5. - С. 90-96.
15. Бойко В.С. Современный китайский национализм и транснационализм в фокусе международного научного сообщества // Восток. - 2002. - № 1. - С. 158-162.
16. Беспорядки в Китае копируют события в Тибете 2008 года // РИА «Новости» - URL: http://www.rian.ru/ world/20090706/176461653-print/html (дата обращения 26.12.2009).
F.E Zhelobtsov
Events in Xinjiang - a threat to international security in central Asia
The author considers the causes of ethno-religious conflict in Xinjiang between the Uighurs and the Chinese authorities. The conflict is fraught with serious consequences for stability in Central Asia.
Key words: Central Asia, East Turkestan, Xinjiang, Kashgar, Dzungaria, Islam, Uyghurs, terrorism, ethnic and religious factors, socioeconomic status.
УДК 316.334.3 (571.56) «1941/1945» С.И. Сивцева
социальная политика в Якутии в Годы великой отечественной войны
Прослеживаются наиболее значимые аспекты демографической истории Якутии в годы Великой Отечественной войны. На основе новых архивных источников анализируются численность, состав, а также естественное движение (смертность, рождаемость) населения республики. Рассматриваются некоторые аспекты ошибок руководства страны и Якутской АССР в социальноэкономической сфере, приведших к тяжелым потерям мирного населения далекого якутского тыла.
Ключевые слова: Великая Отечественная война, Якутия, численность населения, состав населения, естественное движение, рождаемость, смертность, социальная политика, социально-экономическое положение населения, неурожай 1939-1942 гг.
Для Советского Союза Великая Отечественная война стала одной из самых кровопролитных, унесших, по последним данным, 26,6 миллионов человек [1, 2]. По отношению ко всему населению СССР до начала войны, общие людские потери составили 12-13,5% [1]. Победоносное завершение Великой Отечественной войны стало возможным благодаря слиянию фронта и тыла, самоотверженности, высокому патриотизму солдат на фронтах, титаническим усилиям и жертвенности тылового населения.
Великая Отечественная война повсеместно, во всех регионах страны, вызвала чрезвычайное напряжение
СИВЦЕВА Саассылана Иннокентьевы - к.и.н., доцент ФЯФиК ЯГУ.
E-mail: sivlana@list.ru
сил. Поэтому демографическая история этого периода отличается резким повышением уровня смертности (на фронтах и в тылу войны), падением рождаемости, и, как следствие, снижением численности населения. Якутяне, находясь в глубоком тылу войны, испытали на себе всю тяжесть военного бремени. Численность населения республики с 1941 по 1945 гг. сократилась на 13%, или 54300 человек. Городское население незначительно выросло - на 9,8%, или на 13600 человек, а сельское, наоборот, сократилось. Притом убыль населения сельской местности оказалась больше, чем в целом по республике и составила 24,2%, или 67900 человек [3, 4].
Рост городского населения объяснялся, главным образом, преобразованием ряда поселков из сельских в рабочие (изменениями статуса), а также механическим (для работы в стратегически важных отраслях промышленности использовался труд приезжих, в том числе
спецпоселенцев) и естественным приростом их жителей. В результате данный прирост числа горожан был настолько высок, что перекрывал обратный процесс - отток городского населения в связи с мобилизацией мужчин на фронт и некоторыми другими процессами.
Сокращение же численности якутян в сельской местности происходило в результате мобилизации мужского населения в армию, изменений статусов некоторых сельских поселков, преобразующихся в поселки городского типа, а также преобладания уровня смертности над рождаемостью. Последнее было связано с тяжелой социально-экономической ситуацией, связанной с неурожайными предвоенными годами, подорвавшими здоровье сельчан уже накануне войны. Так, если урожайность зерновых в 1938 г. составляла с 1 га (в центнерах) 10,4, то в 1939 г. - уже 3,6 [4]; а в 1940-1945 гг. - 5,3, 3,2, 1,5 [5], 5,6, 7,3, 5,5 [6]. В некоторых районах республики средняя урожайность в 1942 г. была еще меньше (в центнерах с га): в Амгинском - 0,92, в Чурапчинском - 0,64, в Усть-Алданском - 0,53, в Таттинском - 0,75, в Горном - 0,97 [7].
В целом, тяжелая продовольственная ситуация в совокупности с проводимой жесткой социальной политикой в отношении жителей сельской местности, вызвала резкий подъем их смертности, что отразилось на общереспубликанских показателях естественного прироста населения. Так, естественный прирост (слагаемый из процессов рождаемости и смертности) населения Якутии в годы войны, в основном, имел отрицательную величину, за исключением 1945 г. С 1941 по 1945 гг. всего родилось 51384, а умерло 65256 человек [8, 9].
Какова была в целом социальная политика руководства республики и страны по отношению к якутскому крестьянству, испытывающему жестокий голод в результате ряда неурожайных, засушливых лет?
ЦК ВКП(б) в целом владел информацией о систематическом неурожае в Якутии и голоде, который испытывало население в сельской местности. Сообщения о бедственном положении в центральных районах республики с постоянной периодичностью поступали в органы НКВД, достигая затем и Центрального Комитета ВКП(б).
Как следует из сообщения от 6 июня 1942 г. зам. наркома ВД СССР В.Н. Меркулова в ЦК ВКП(б) А.А. Андрееву, тяжелое продовольственное положение отмечалось в ряде колхозов Мегино-Кангаласского и Усть-Алданского районов ЯАССР [10]. На запрос сельскохозяйственного отдела ЦК ВКП(б) секретарь Якутского обкома партии И.Л. Степаненко в июне 1942 г. отвечает телеграммой (стиль телеграммы сохранен): «... Ввиду засухи в последние три года, особенно 1941-го, многие колхозы Мегино-Кангаласского, Усть-Алданского и других районов республики действительно оказались в тяжелом положении, где урожая зерна не хватило не только для продовольствия, но и для расчетов с государством, а также посева. Учитывая это, Областной комитет принимал и принимает зависящие меры по облегчению
положения колхозов этих районов. В частности, хлебопоставки по Мегино-Кангаласскому району заменены маслом в 400 тонн и по Усть-Алданскому - в 535 тонн. За счет строжайшей экономии продовольственных и фуражных лимитов, а также частичного уменьшения норм выдачи хлеба другому населению, в этом году Мегино-Кангаласскому району продано 509, а Усть-Алданскому
- 479 тонн зерна для посева. Систематически, начиная с лета прошлого года, отпускается для продовольствия особо нуждающимся добросовестным колхозникам Мегино-Кангаласского района 18-20 тонн в месяц и Усть-Алданского района 20-22 тонны хлеба. Такая помощь будет оказываться вплоть до получения нового урожая, несмотря на крайнюю ограниченность отпускаемых в республику хлебных лимитов» [11].
Телеграмма И.Л. Степаненко выглядит явной отпиской: в Якутии наблюдалось явление Вселенского мора, масштабы которого были чрезвычайно велики. В тяжелейших социально-экономических условиях вышеуказанных предпринимаемых мер по поддержке сельского населения было крайне недостаточно. Основываясь на известных показателях статистики, можно прийти к выводу, что размеры вышеуказанной конкретной помощи выразились в следующем: произошла замена хлебопоставок маслом в Мегино-Кангаласском районе в расчете 61,5 кг на одного трудоспособного человека в возрасте от 16 до 50 лет, а по Усть-Алданскому району этот же показатель выразился в 97,3 кг (приблизительно). Это были уже заведомо невыполнимые обязательства, так как неурожайные годы приводили не только к мизерному размеру так называемого урожая зерновых (такой урожай был гораздо меньше того, что засеивали), но и приводили к чрезвычайно низким показателям сеноуборки, а значит - недостаточным размерам заготовки кормов для скота. Поэтому непонятно, на каком основании можно было говорить о замене хлебопоставок маслом. Однако обстоятельства военного времени вынуждали принимать хоть какие-то меры по выполнению плана хлебопоставок государству, отбирая последнее у малолетних детей, престарелых и женщин.
Какова же была помощь особо нуждающимся добросовестным колхозникам (как констатирует И.Л. Степаненко в телеграмме), если нормы выработки были очень высоки у почти всех колхозников и все они остро нуждались в продовольствии (количество вырабатываемых трудодней и число колхозников значительно возросло, так как колхозники всецело восприняли лозунг «Все для фронта! Все для Победы!» и на трудовой фронт встали и стар, и млад. Одновременно сельчане понимали, что выработка трудодней станет спасением от неминуемого голода. Все, кто был сколько-нибудь способен к труду, и даже несовершеннолетние, вышли на работу: рост числа колхозников с 1940 по 1945 гг. выразился в 43,4%, или на 35583 чел., а с 1940 по 1943 гг. увеличение составило 61,3%, или 50366 чел.[12, 13]). А теперь выясним, насколь-
ко были эффективными 18-22 тонны хлеба, выделенные по указанию Якутского обкома партии двум сельским районам: 20 тонн хлеба делим на 6500 человек трудоспособного населения (приблизительно в возрасте от 16 до 50 лет) Мегино-Кангаласского района [12, 13], что составит по 3 кг на каждого в месяц. Примерно такое же положение наблюдалось и в Усть-Алданском районе, где, по нашим расчетам, в месяц на каждого трудоспособного выделялось по 4 кг хлеба. Это были, конечно, мизерные нормы, так как никакой еды более ни из каких источников взять было негде. И притом засуха охватила не только эти два района, а все южные, центральные и вилюйские группы районов, вызвав голод, разруху, смерть.
Возможно, с получением ЦК ВКП(б) анонимного заявления [14] о систематическом голоде населения Якутии и была сформирована комиссия СНК РСФСР, которая затем приезжала осенью 1942 г. с проверкой этого факта. Однако из вышеуказанного необходимо отметить, что и ЦК ВКП(б), и НКВД СССР были осведомлены о тяжелом продовольственном положении в Якутии еще в мае-июне 1942 г. благодаря деятельности Народного комиссариата внутренних дел Якутской АССР и, как утверждает Е.Е. Алексеев, многое сделал для этого И.Е. Винокуров, который, будучи заместителем председателя СНК ЯАССР, неоднократно обращался к различным инстанциям о критическом положении жителей республики еще в 1940-1941 гг.
В составе комиссии, приехавшей с проверкой осенью
1942 г. был зампредседателя СНК РСФСР А. Сухов (к сожалению, полностью инициалы нам неизвестны) и группа руководящих работников Наркомзема, Наркомздрава, Наркомфина РСФСР [15]. В отчете указывалось, что в республике в 1940-1942 гг. смертность по сравнению с рождаемостью была очень высока. В 1941 г. в ЯАССР родилось на 1024 человека меньше, чем умерло, а за первое полугодие 1942 г. рождаемость оказалась ниже смертности на 3644 человека. Значительно возросла смертность от туберкулеза. В докладной записке А. Сухова в ЦК ВКП(б) А.А. Андрееву отмечалось, что за 1 полугодие 1942 г. в Якутске на каждые 10 тыс. населения приходилось 136 случаев смерти от туберкулеза, в Усть-Алданском районе - 139 случаев, тогда как в Москве перед войной умирали от туберкулеза 14-15 человек на каждые 10 тыс. населения [16].
Численность населения республики сокращалась. Население Усть-Алданского района убыло с 16 тыс. человек в январе 1940 г. до 11 тыс. чел. в июне 1942 г. и такая же ситуация наблюдалась в Таттинском, Чурапчинском, Мегино-Кангаласском и Амгинском районах [17].
Подобные факты смерти сельчан от голода, истощения отмечались в республике повсеместно. Архивные и статистические материалы свидетельствуют о наличии свирепствующего голода, особенно в центральных и южных (Амгинский, Вилюйский, Верхневилюйский, Горный, Мегино-Кангаласский, Намский, Нюрбинский,
Сунтарский, Таттинский, Усть-Алданский, Чурапчин-ский), сельскохозяйственных районах Якутии, пострадавших от засухи [18, 19, 20, 21].
Необходимо отметить, что, несмотря на всю тяжесть военного времени (в 1942 г. СССР переживал самый ответственный и сложный период сражений, связанный с большими людскими и территориальными потерями на фронтах), СНК РСФСР и Наркоматы, отвечающие за различные аспекты хозяйственной деятельности страны, смогли предпринять некоторые меры по подъему экономики Якутской АССР и помощи её населению. Сам факт создания комиссии, приезд её в Якутию для ознакомления с положением населения в сельских районах республики говорит о том, что государство все же хотело оказать реальную помощь тыловому населению страны. На деле же фактически очень мало было предпринято для конкретной помощи народу, находящемуся на грани вымирания.
Каковы были мероприятия по поддержке бедствующего населения Якутии, исходя из наших источников?
В целях улучшения состояния сети здравоохранения в Якутской АССР СНК РСФСР в октябре 1942 г. выделил за счет республиканского бюджета 1014 тыс. руб., которые должны были пойти на восстановление и реорганизацию закрывшихся в 1942 г. туберкулезных, фельдшерско-акушерских, трахоматозных пунктов, а также на расширение сети детских ясель. Кроме того, ассигновал на капитальный ремонт медицинских учреждений 305 тыс. руб., в том числе на ремонт сельских больниц 100 тыс. руб., отпустил 300 тыс. руб. на строительство дезинфекционной станции в Якутске, выделил для лечебной сети ЯАССР хлопчатобумажных тканей на 300 тыс. руб. [22]. СНК РСФСР предложил организовать в г. Якутске филиал Иркутского института микробиологии и эпидемиологии по производству вакцины БЦЖ и бактериофага. На социально-культурные мероприятия СНК РСФСР ассигновал Якутской АССР из бюджетного резерва 322,5 тыс. руб., которые были предусмотрены на развертывание дополнительных мест в детских домах, на организацию методических кабинетов в Ленском, Среднеколымском, Булунском, Кобяйском, Горном, Верхне-вилюйском и Усть-Майском районах. Кроме того, СНК РСФСР предложил СНК Якутской АССР восстановить расходы на содержание интернатов.
Для развития местной промышленности Совнарком РСФСР предложил провести следующие мероприятия: для обеспечения населения посудой организовать производство гончарных изделий из намсырских и кангалас-ских огнеупорных глин; для изготовления хозяйственного инструмента - выплавку кричного (сыродутного) железа; организовать производство абразивных изделий; расширить косторезное производство; построить гормолзавод и хлебозавод; провести исследовательские и подготовительные работы по организации свинцово-плавильного производства на базе местных руд [23]. Кроме того,
СНК ЯАССР и соответствующим наркоматам было предложено проработать вопрос о возможности организации в Якутии производства каустической соды, хлората натрия, хлорной извести путем электролиза поваренной соли, производства карбид-кальция, организации лесохимического завода, авторемонтных мастерских, кожевенного завода и обувного производства. Для обеспечения вновь организуемых производств специалистами СНК РСФСР предложил наркоматам и ведомствам РСФСР направить в Якутскую АССР на постоянную работу 38 инженеров, техников и мастеров. Оборудованием и материалами организуемые предприятия обеспечивались за счет фондов и внутрипромышленных резервов наркоматов и ведомств РСФСР
По коммунальному хозяйству СНК РСФСР разрешил строительство в г.Якутске: кирпичной бани; деревянного моста через протоку лесозавода, разделяющую город на две части; жилого дома для рабочих строящегося стеклозавода; шоссейной дороги, соединяющей г. Якутск с пристанями на реке Лене. Кроме того, для проведения необходимых ремонтов жилого фонда СНК РСФСР предложило организовать производство сухих минеральных красок и канифольно-скипидарных лаков на базе местных месторождений.
На проведение перечисленных мероприятий в промышленности и коммунальном хозяйстве СНК РСФСР было отпущено 5907,5 тыс. руб. за счет следующих источников: фонда долгосрочного кредитования промкооперации, однопроцентных отчислений от оборота маслодельной промышленности, основного лимита и резервного фонда СНК РСФСР [24].
В связи с тяжелым финансовым состоянием республики, СНК РСФСР освободил бюджет Якутской АССР от взноса в государственный бюджет экономии за первое полугодие 1942 г. в размере 5000 тыс. руб. и задолженности за 1941 год по взаимным расчетам с государственным бюджетом в сумме 3600 тыс. руб. [24]
Таким образом, вышеуказанные мероприятия явились результатом работы московской комиссии, но, к сожалению, прямого отношения к голодающим жителям сельской местности Якутии не имели, потому положение жителей сельской местности не улучшилось.
Вскоре, 13 апреля 1943 г., вышло постановление ЦК ВКП(б) «Об ошибках в руководстве сельским хозяйством Якутского обкома ВКП(б)», где утверждалось, что обком ВКП(б) допустил ошибку в том, что беззаботно отнесся к проведению устава сельскохозяйственной артели в части правильного сочетания личного и общественного хозяйства, вследствие чего произошло сокращение скота в личном пользовании колхозников и у значительной части колхозников не имеется скота личного пользования. Серьезные ошибки были отмечены также в областях животноводства и полеводства. Так, в области животноводства
- сокращение поголовья скота, заброшенность отгонного животноводства; в области полеводства - излишнее увле-
чение посевами таких культур, которые требовали большого периода созревания (пшеница, овес), и заброшенность давно освоенных устойчивых по урожайности скороспелых зерновых культур (ячмень, яровая рожь) [25].
По данному постановлению ЦК ВКП(б) 24-27 мая
1943 г. состоялся пленум Якутского обкома партии. В целях смягчения продовольственных затруднений колхозников пленум Якутского обкома партии выработал меры, которые должны были получить одобрение Центра. Так, предлагалось: «а) вместо поставки молока государству поставлять масло, тем самым весь обрат (обезжиренное молоко) мог выдаваться на трудодни; б) разрешить охоту на диких животных и птиц круглый год; в) разрешить рыбную ловлю во всех реках и озерах для личного потребления колхозниками любыми орудиями лова; г) организовать доение кобылиц и приготовление кумыса; д) районным партийным и советским организациям оказать всяческое содействие колхозникам в использовании ими приусадебных участков, которые до сего времени использовались исключительно мало; е) ввиду большой напряженности плана развития животноводства в республике по крупному рогатому скоту снять госзакуп и децзаготовки скотского мяса; ж) свести до минимальных размеров план госзакупа и децзаготовок масла» [26]. Отметим, что перечисленные выше мероприятия в части замены поставок молока маслом, разрешения рыбной ловли и охоты, доения кобылиц были ничтожно малыми мерами, не приводящими, в принципе, к ощутимому результату в части поднятия продовольственного обеспечения сельчан.
На переписку, обсуждение вопросов различными Наркоматами страны уходило довольно много времени и, в итоге, последовавший в 1943 г. долгожданный урожай спасает якутян от поголовного его истребления продолжительным голодом. Этот благополучный период был очень короток: уже в 1945 г. руководство ЯАССР опять отмечает неурожай зерновых и вслед за ним вновь понижение уровня жизни населения в сельской местности. Однако, в отличие от военных лет, в 1945 году помощь населению была оказана быстро, своевременно.
Вместе с тем, с урожаем 1943 г. не все проблемы материального положения сельского населения и сельскохозяйственного производства были решены: урожай 1943 г. должен был покрыть недостаток хлебопоставок государству 1942 г. (уместно отметить, что с 1939 по 1941 гг.. несмотря на засуху, хлебопоставки государству выполнялись полностью и даже с перевыполнением плана).
Выполнение плана хлебопоставок государству (которые из года в год только росли, несмотря на тяжелую ситуацию на селе) выглядело так (в тоннах): в 1940 г. при плане 9127 выполнение составило 100,2%; в 1941 г. при плане 9141 выполнение - 105%; но в 1942 г. при плане 9202 колхозы сумели выдать 66,1% [27]. Хлеба на заготовительные пункты поступало меньше, так как ввиду
засухи и неурожая постановлением СНК СССР колхозам предоставлялась замена зернопоставок мясом и маслом по соответствующему эквиваленту (этот «эквивалент» складывался из расчета 1 тонна зерна=1 тонна мяса или масла. Такой расклад был совершенно неприемлем, т.к. вполне понятно, что зерно никак не может быть эквивалентно такому же количеству, весу мяса и масла. Это был, конечно, неэквивалентный обмен!). Размер этой замены был следующим (в тоннах): в 1940 г. если зерном поступило 8316, то другими продуктами 831 (9,1% от всего количества состоявшихся хлебопоставок); в 1941 г. если зерном поступило 6916, то другими продуктами 2684 (28%); в 1942 г. если зерном поступило 6081,5, то другими продуктами - 8,5 (0,1%) [23]. Последние данные 1942 года убедительно доказывают то, что отдавать государству в счет хлебопоставок было больше нечего: из продовольствия не осталось ни мяса, ни масла.
После выполнения обязательных хлебопоставок государству многим колхозам распределять на трудодни было нечего и, к тому же, они оставались и без семян. Поэтому приходилось экономить на продовольственных и фуражных лимитах республики и обратно продавать хлеб колхозам для семян и продовольствия. В 1940 г. было продано обратно колхозам всего (в тоннах) 4512 (на семена - 912, на продовольствие - 3600); в 1941 г. продано 6176 (на семена - 1976, на продовольствие - 4200); в 1942 г. продано 7500 (на семена - 3000, на продовольствие - 4500) [23]. Значит, из поступивших государству хлебопоставок в 1940 г. было продано обратно колхозам 54,3%, в 1941 г. - 89,3%, а в 1942 г. было продано даже на 1495 тонн больше, чем поступило.
Итак, зерно на собственные нужды, пропитание колхозников продавалось в 1940-1942 гг. в количестве 3600, 4200, 4500 тонн соответственно. Это составляет по 33 кг на одного колхозника в 1940 г. (в 1940 г. было 108648 колхозников), по 27,7 кг в 1942 г. (на 1.01.1943 г. 162329 колхозников) [27, 12, 13].
Положение в 1943 году складывалась не в пользу колхозного крестьянства. Кроме зернопоставок и натуроплаты текущего 1943 года, колхозы обязаны были платить недоимки прошлого года. Например, ситуация в Таттинском районе была следующей (в тоннах): при фактическом посеве в 1942 г. 8747 т план посева 1943 г. составил 3000 т, размер поставок государству выразился в 1176, из них недоимки 1942 г. - 479 и хлебопоставки текущего 1943 года - 697, таким образом, причиталось поставок с 1 га посева 3,9 центнера. В Амгинском районе при фактическом посеве 6698 т в 1942 г. было запланировано посеять 3000 т в 1943 году, при этом размер поставок выразился в 1203 т (439 - недоимки 1942 г., 764 - хлебопоставки 1943 г.), что с 1 га посева будет 4,0 центнера [28]. Напомним, что урожайность зерновых в Якутии составляла в 1939-1945 гг. 3,6 центнеров [4]; 5,3; 3,2; 1,5 [5]; 5,6; 7,3; 5,5 [6] центнеров соответственно. Значит, при условии оплаты недоимок 1942 года и
зернопоставок текущего 1943 года практически ничего не оставалось для оплаты на трудодни в 1943 г. и семенного фонда будущего посева 1944 года.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что положение с продовольствием, продуктами питания колхозников оставалось еще долгое время неблагополучным. В следующем, считающемся урожайном, 1944 году около 70 колхозов не имели распределения хлеба на трудодни, а более чем 100 колхозов распределили от 50 до 400 грамм хлеба на трудодень [29]. Таким образом, из общего числа 750 полеводческих колхозов около 9,3% колхозов хлеба на трудодни не распределяли.
Посчитаем, сколько приблизительно хлеба получили колхозники на трудодни осенью 1944 года. Если колхозников насчитывалось примерно 145950 человек (145957 чел. по состоянию на 1.01.1945 г. [12, 13]), то 9,3%, а это 13573 человека, на трудодни не получили хлеба.
В каждом колхозе в среднем было около 195 человек (145950 : 750 полеводческих колхозов). Исходя из этих расчетов, можно вычислить, что более 100 колхозов или более 19500 колхозников имели оплату на трудодни от 975 кг (975000 грамм) до 78000 кг (7800000 грамм) хлеба или около 50-400 грамм на трудодень колхозника. Если, в целом, в 1944 году было выработано от 200 до 300 трудодней, то получается, что всего было в итоге распределено в более 100 колхозах за год на каждого трудоспособного от 10 до 80-120 кг хлеба. Это мизерные показатели! Конечно, при таком раскладе хлеба якутским сельским семьям катастрофически не хватало, т.к. почти каждая якутская семья была традиционно многодетной.
Следовательно, состояние почти четверти колхозов Якутии в 1944 урожайном году можно считать крайне неблагополучным.
Необходимо отметить, что, кроме хлебопоставок государству, были еще и обязательные поставки сена, что особо усугубляло положение части колхозов, находящихся далеко (на 1000-1300 км) от пунктов приема обязательных поставок сена. Это были колхозы Кобяйского, Токкинского районов, а также часть колхозов Вилюйской группы районов, имеющих земли по р. Вилюю. Таким колхозам приходилось заменять сенопоставки продуктами - мясом и маслом, что приводило к дополнительному расходу и общественного скота, и скота личного потребления, а это значит снижало выдачу продуктов животноводства на трудодни. Так, при постоянно увеличивающемся плане сенопоставок, выполнение составляло 98,2% в 1940 г., 99,5% в 1941 г. и 100% в 1942 г. Мясом и маслом в счет сенопоставок было сдано государству 8,8% от всего количества поставок 1940 года, 45,1% 1941 г. и 15,2% 1942 г. [30]. Итак, сенопоставки 1941 года были наиболее тяжелы для населения этих районов, т.к. почти половина их состояла из продовольствия. Примерно таким же было положение с поставками государству картофеля, который вследствие неурожая заменялся другими продуктами питания.
Следовательно, экономическое положение ряда колхозов Якутии, где проживало, главным образом, коренное население, в годы Великой Отечественной войны испытало тяжелейшее бремя голода и лишений. Проводимая руководством страны и республики социальная политика по отношению к голодающему крестьянству не привела к улучшению положения сельчан. Должных мер в защиту населения не было принято. Более того, именно перегибы руководства республики привели к тяжелейшим потерям населения в тылу. Командно-административная система управления республикой, суровые северные природно-географические условия, засуха 1939-1942 гг. привели к массовой гибели крестьянства. По сравнению с потерями тылового населения Сибири, Урала, РСФСР жители Якутии переживали значительно высокую смертность: в Якутии она была выше в 1,9 раза смертности в Сибири, в 1,9 раза выше смертности на Урале, в 2,2 раза выше смертности в РСФСР (по РСФСР - по неполным данным) [1, 31].
В глубоком тылу, в далекой Якутии, несмотря на тяжелое положение, люди делали все возможное и невозможное, отправляя на фронт последнее продовольствие, одежду, подписываясь на займы, лотереи и т.д. Люди были бесконечно благодарны Отечеству за небольшой промежуток мирного времени после гражданской войны, когда Советский Союз смог достаточно высоко поднять уровень жизни населения республики. Якутяне - женщины, дети, престарелые - в тылу достойно приняли вызов эпохи и положили жизни на алтарь Победы. Это был настоящий подвиг и героизм народов Якутии в самый трудный период военного лихолетья.
Л и т е р а т у р а
1. Население России в XX веке: Исторические очерки. В 3-х т. - Т. 2. 1940-1959. - М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2001. - 416 с.
2. Андреев Е.М., Дарский Л.Е., Харькова Т. Л. Людские потери СССР во Второй мировой войне: методика оценки и результаты // Людские потери СССР в период второй мировой войны: сб. статей. - СПб.: Изд-во «Русско-Балтийский информационный центр БЛИЦ», 1995. - С. 36-42.
3. Архив Территориального органа федеральной службы Государственной статистики по Республике Саха (Якутия). Ф.70. Оп.1. Д.34. Л.260-263 / в дальнейшем - Архив Территориального органа ФСГС по РС(Я).
4. Петров Д.Д. Якутия в годы Великой Отечественной войны. - Ч. 2. Трудящиеся Якутии в тылу. - Якутск: Кн. изд-во, 1992. - 320 с.
5. Российский Центр хранения и изучения документов новейшей истории. Ф.17. Оп.117. Д.344. Л.108 / в дальнейшем -РЦХИДНИ.
6. Национальный архив Республики Саха (Якутия). Ф.П.3. Оп.71. Д.230. Л.2 / в дальнейшем - НА РС(Я).
7. РЦХИДНИ. Ф.17. Оп.123. Д.125. Л.98.
8. Аргунов И.А. Социальное развитие якутского народа: Историко-социологическое исследование образа жизни. - Новосибирск: Наука, 1985. - 320 с.
9. НА РС(Я). Ф.П.3. Оп.71. Д.107. Л.17.
10. Российский государственный архив социальнополитической истории. Ф.17. Оп.123. Д.125. Л.93 / в дальнейшем - РГАСПИ.
11. РГАСПИ. Ф.17. Оп.123. Д.125. Л. 96.
12. НА РС(Я). Ф.И.52. Оп.19. Д.66. Л.85.
13. НА РС(Я). Ф.И.52. Оп.19. Д.119. Л.23-26.
14. РГАСПИ. Ф.17. Оп.121. Д.138. Л.50.
15. РГАСПИ. Ф.17. Оп.121. Д.138. Л.45.
16. РГАСПИ. Ф.17. Оп.121. Д.138. Л.46.
17. РГАСПИ. Ф.17. Оп.121. Д.138. Л.101.
18. НАРС(Я). Ф.И.70. Оп.69. Д.1974. Л.103.
19. Архив Территориального органа ФСГС по РС(Я). Ф.70. Дело «Пятилетний план восстановления и развития народного хозяйства Якутской АССР на 1946-1950 гг. Население и труд».
20. Якутия: XX век в зеркале статистики. - Якутск: Сахапо-лиграфиздат, 2001. - 293 с.
21. Статистика: взгляд через столетия: 375 лет вхождения Якутии в состав России. - Якутск: Офсет, 2008. - 576 с.
22. РГАСПИ. Ф.17. Оп.121. Д.138. Л.46,47.
23. РГАСПИ. Ф.17. Оп.121. Д.138. Л.47,48.
24. РГАСПИ. Ф.17. Оп.121. Д.138. Л.49.
25. РГАСПИ. Ф.17. Оп.117. Д.344. Л.119.
26. РГАСПИ. Ф.17. Оп.117. Д.344. Л.115.
27. Рассчитано по: РГАСПИ. Ф.17. Оп.123. Д.183. Л.151.
28. РГАСПИ. Ф.17. Оп.123. Д.183. Л.152.
29. РГАСПИ. Ф.17. Оп.123. Д.472. Л.78.
30. РГАСПИ. Ф.17. Оп.123. Д.183. Л.155.
31. Исупов В.А. Демографические катастрофы и кризисы в России в первой половине XX века: Историко-демографические очерки. - Новосибирск: Сибирский хронограф, 2000. - 244 с.
S.I. Sivtseva
Social policy in Yakutia during the Great Patriotic War
The author traces the most significant aspects of the demographic history of Yakutia during the Great Patriotic War. The size, composition and the natural movement (mortality, fertility) of the population is analyzed based on new archival sources. The article reveals some aspects of error management of the country and the Yakut Autonomous Republic in the socio-economic sphere leading to heavy losses on the civilian population of the Yakut distant rear.
Key words: World War II, Yakutia, population size, population composition, natural movement, fertility, mortality, social policy, socioeconomic situation of the population, a bad harvest in 1939-1942.
