CC BY
17
УДК 614.4.06
СОЦИАЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ В ОРГАНИЗАЦИИ ПРОЦЕССОВ ФОРМИРОВАНИЯ КУЛЬТУРЫ БЕЗОПАСНОСТИ ЖИЗНЕДЕЯТЕЛЬНОСТИ НАСЕЛЕНИЯ РЕГИОНА
Л. Ю. ПУШИНА
Ивановская пожарно-спасательная академия ГПС МЧС России, Российская Федерация, г. Иваново Е-mail: bas2808@yandex.ru
Социальная информация рассматривается в статье как наиболее эффективный инструмент формирования и изменения социальных установок, что требует учета в организации процессов формирования культуры безопасности жизнедеятельности.
С учетом выявленных в рамках социальной психологии факторов формирования и изменения социальных установок и на основе сравнительного анализа новостных сообщений о чрезвычайных ситуациях, публикуемых в социальных сетях подразделениями экстренных служб Великобритании и России, формулируются критерии, которым должна соответствовать информация, нацеленная на формирование культуры безопасности жизнедеятельности.
Ключевые слова: культура безопасности жизнедеятельности, безопасность жизнедеятельности, социальная информация, картина мира, социальные установки, ценностные ориентации.
SOCI AL INFORMATION IN THE ORGANIZATION OF PROCESSES OF FORMATION OF CULTURE OF HEALTH AND SAFETY OF THE REGION'S POPULATION
L. JU. PUSHINA
Federal State Budget Educational Establishment of Higher Education
«Ivanovo Fire Rescue Academy of State Firefighting Service of Ministry of Russian Federation for Civil Defense, Emergencies and Elimination of Consequences of Natural Disasters»,
Russian Federation, Ivanovo E-mail: Bas2808@yandex.ru
Social information is considered in the article as the most effective tool for the formation and change of social attitudes, which requires consideration in the organization of the processes of forming a culture of life safety.
Taking into account the factors of formation and change of social attitudes identified in the framework of social psychology and on the basis of a comparative analysis of news reports about emergency situations published in social networks by emergency services units in the UK and Russia, the criteria are formulated that should be met by information aimed at forming a culture of life safety.
Key words: culture of life safety, life safety, social information, world picture, social attitudes, value orientations.
В Национальном стандарте Российской Федерации (ГОСТ Р 22.3.07-2014) культура безопасности жизнедеятельности (КБЖ) определена как составная часть общей культуры, характеризующая уровень подготовки людей в области безопасности жизнедеятельности (БЖД) и осознанную потребность в соблюдении норм и правил безопасного поведения1.
Не подлежит сомнению, что проблема формирования культуры безопасности жизнедеятельности является сегодня чрезвычайно важной и актуальной. Это обусловлено, с одной стороны, наблюдаемым в наше время ростом числа природных, техногенных и иных опасностей и угроз, с другой, тем, что современный человек адаптируется к потенциальной опасности, перестает ее воспринимать как таковую, зачастую проявляет легкомыслие, неосторожность, в результате чего рискует потерять здоровье и даже жизнь.
Данные статистики наглядно об этом свидетельствуют.
© Пушина Л. Ю., 2021
1 Национальный стандарт Российской Федерации ГОСТ Р 22.3.07-2014 «Безопасность в чрезвычайных ситуациях. Культура безопасности жизнедеятельности». Дата введения 2015-04-01.
Так, только в Ивановской области, которая не относится к регионам, где развит первичный сектор экономики, в 2019 г. было зарегистрировано 23 несчастных случая на производстве (в 2018 г. - 32). При этом, по данным Ивановского областного объединения организаций профсоюзов (ИОООП):
- пострадали в общей сложности 150 человек (в 2018 г. - 214 человек);
- тяжелые повреждения здоровья получили 24 работника;
- получили смертельные травмы -3 работника [1].
Согласно официальной статистике Государственной инспекции труда в Ивановской области, в 2019 г. в регионе:
- погибли — 5 работников (2018 г. -10), причем, 2 смертельных исхода явились результатом групповых несчастных случаев, которых всего было зафиксировано 4;
- наиболее травмоопасными явились отрасли строительная (3 случая смертельных, 1 - тяжелое повреждение здоровья) и текстильная (3 случая тяжелого повреждения здоровья) [2].
Причинами произошедших в 2019 г. в Ивановской области несчастных случаев на производстве явились:
- неудовлетворительная организация производства работ (13 случаев);
- нарушение правил дорожного движения (3 случая);
- нарушение работником трудовой дисциплины (3 случая);
- нарушение технологического процесса (2 случая);
- неудовлетворительное содержание и недостаток в организации рабочих мест (2 случая);
- конструктивные недостатки и недостаточная надежность производственного оборудования (2 случая);
- неудовлетворительное техническое состояние производственных зданий;
- создание системы управления охраной труда, не обеспечивающей соблюдения государственных требований трудового законодательства и требований охраны труда [2].
Как можно видеть, несчастные случаи на производстве, повлекшие за собой гибель и травмирование людей, в большинстве случаев были обусловлены несоблюдением норм безопасности жизнедеятельности.
В целом по Российской Федерации уровень травмирования на производстве даже с учетом официальной тенденции к снижению остается высоким в сравнении с большинством развитых стран мира. Однако, нарушением норм безопасности на производстве дело
не ограничивается, есть еще нарушение соответствующих норм в быту. Оно не подлежит статистическому учету, однако, согласно данным проведенного нами в 2019 году массового опроса жителей г. Иванова (всего было опрошено 193 человека в возрасте 16 лет и старше), более 60 % респондентов, по их собственному признанию, в быту допускают нарушение норм безопасности, а более пятой части опрошенных (21,5 %) делают это часто [3]. Причем, речь здесь идет о сознательном нарушении норм безопасности, которые людям известны!
В этой связи следует отметить, что в структуре культуры безопасности жизнедеятельности выделяется три блока элементов: когнитивный (познавательный), аксиологический (ценностный) и деятельностный [4]. Приведенные выше данные опроса, наряду с другими результатами наших исследований, свидетельствуют о том, что у жителей города и региона в целом не сформирован в должной мере аксиологический компонент КБЖ, т. е. не выработано отношение к безопасности как к значимой ценности [3]. А это, в свою очередь, говорит о том, что основной задачей в сфере формирования КБЖ населения Ивановской области должно стать не столько обучение, сколько воспитание, выработка у жителей региона ценностных ориентаций и социальных установок, побуждающих сознательно следовать требованиям безопасности.
Проблема формирования и изменения социальных установок (под установкой в данном случае понимается устойчивое отношение человека к людям, социальным группам, организациям, процессам и событиям, происходящим в обществе, а также предрасположенность думать и действовать определенным образом [5, С. 232]) традиционно рассматривается в рамках социальной психологии. Быстрое и эффективное решение этой проблемы так или иначе связано с оперированием социальной информацией.
В современном обществознании существует множество трактовок понятия «социальная информация». В данной работе под социальной информацией мы будем понимать информацию, циркулирующую в социальных системах, в социальном управлении [6, С. 7].
Цель настоящей работы — определить характеристики, которым должна соответствовать информация по вопросам безопасности жизнедеятельности, распространяемая органами власти, с тем, чтобы их деятельность в сфере формировании КБЖ населения была более эффективной.
Основой для рассуждений послужили результаты известных социально-
психологических исследований, раскрывающие роль социальной информации в формировании и изменении социальных установок, собственные наблюдения, сравнительный анализ новостных сообщений о чрезвычайных ситуациях, опубликованных в социальных сетях подразделениями экстренных служб Великобритании и России.
Ни для кого не секрет, что в настоящее время едва ли не главную роль в формировании взглядов, установок, мировоззрения людей играет информация, тиражируемая средствами массовой информации (СМИ). Многократное, осуществляющееся на протяжении длительного времени воздействие на сознание людей со стороны СМИ постепенно меняет их представление о мире и социальной реальности [7, С. 158]. Согласно данным экспериментальных исследований, особенно сильным является воздействие, осуществляемое на аудиторию телевидением. Телезрители узнают некие факты о реальном мире, наблюдая мир, созданный на телеэкране; в итоге представления о реальном мире в их сознании формируются образами, автоматически сохраняющимися в памяти после просмотра телепередач. По этой причине представления о мире, сформировавшиеся в сознании «заядлых» телезрителей, имеют больше сходства с картиной мира, транслируемой телевидением, нежели у людей, которые смотрят телевизор редко [8, С. 125].
Проблема заключается в том, что продукция масс-медиа и, прежде всего, различные развлекательные программы, коммерческая реклама, которым отводится значительная часть эфирного времени, создают у аудитории картину мира в целом благостную: в ней, как правило, нет места природным и техногенным опасностям, чрезвычайным ситуациям (ЧС), а если и есть, то эти опасности представляются либо нереальными (глобальный катаклизм), либо легко преодолимыми. Социальной же рекламе, в частности, роликам, посвященным безопасности жизнедеятельности, выделяется значительно меньше времени, причем, чаще всего — в ночные часы, когда основная масса населения по понятным причинам их видеть не может.
Важно отметить, что трансляция социальной рекламы отнюдь не всегда означает для СМИ отказ от коммерческой выгоды. Так, например, на протяжении всего 2019 года Ивановское телевидение во время той части рекламного блока, которая отводится рекламе товаров и услуг местных производителей и которую, по-видимому, нечем было заполнить,
либо просто транслировало заставку, либо бесконечно повторяло одну и ту же не слишком любопытную, скучно представленную и мало кому нужную информацию о некоторых видах и породах домашних животных (о весе и продолжительности жизни морской свинки, попугая и пр.). По нашим подсчетам, за сутки таким образом набиралось около 9 минут эфирного времени, которое фактически расходовалось впустую и которое гораздо полезнее было бы потратить на трансляцию тех самых роликов по безопасности жизнедеятельности или хотя бы просто соответствующих памяток!
Следствием описанной ситуации (формирования СМИ «благостной» картины мира), по нашему мнению, является недооценка людьми возможных опасностей, которую (недооценку) специалисты [9, С. 32-34] считают одной из основных причин сознательного нарушения норм БЖД и адаптации к поведению, не соответствующему нормам БЖД.
Применительно к россиянам обозначенная проблема усугубляется особенностями национального менталитета.
Так, в соответствии с известной теорией культурных измерений, которую разработал на основе результатов письменного опроса, проведенного в 40 странах мира (за исключением бывших социалистических стран, в том числе, России), голландский социолог Герт Хофстеде (1928-2020), культуры можно сравнить по параметру «избегание неопределенности», т. е. по степени допустимых в них отклонений от установленных норм и ценностей и по доминирующему среди их носителей отношению к опасности и риску.
Под «избеганием неопределенности» в концепции Хофстеде понимается ответная реакция представителей той или иной культуры на угрозу или опасность для себя из-за непонятной или неопределенной ситуации. Процесс «избегания» предполагает, помимо прочего, устранение от контактов с людьми, взаимодействие с которыми таит скрытую или непосредственную опасность.
В культурах с высоким уровнем избегания неопределенности в ситуации неизвестности люди постоянно испытывают стресс и чувство страха, что ведет к высвобождению у них большого количества энергии, поэтому в обществе отмечается высокий уровень агрессивности; людям свойственно стремление избегать неясных ситуаций, в силу чего существует множество формальных правил, инструкций, предписаний; носителей этого типа культуры отличает неприятие отклонений от общепринятых норм поведения, нетерпимость к людям с другим типом поведения; имеет место сопротивление любым изменениям, несклонность к
риску. Согласно данным Хофстеде, культуры с высоким уровнем избегания неопределенности
— это культуры Бельгии, Германии, Гватемалы, Греции, Перу, Португалии, Уругвая, Франции, Японии.
В культурах с низким уровнем избегания неопределенности люди в большей степени склонны к риску в незнакомых условиях; фиксируется низкий уровень стрессов и страхов; имеет место недовольство чрезмерной регламентацией и организованностью жизни, избытком правил и инструкций, люди лучше чувствуют себя в неординарных ситуациях, которые открывают больше возможностей для творческого решения различных проблем; они терпимо относятся ко всему необычному, высоко ценят инициативу, готовность идти на риск. К этому типу относятся культуры Дании, Индии, Ирландии, Нидерландов, Норвегии, Сингапура, США, Финляндии, Швеции [10, С. 95-97].
Как отмечалось выше, сам Хофстеде исследований в России не проводил и поэтому не определил ее принадлежности к тому или иному культурному типу. Однако, в научной литературе зачастую утверждается, что российская культура — культура с высоким уровнем избегания неопределенности [11, С. 200]. Скорее всего, это утверждение основывается на том, что во множестве российских организаций действительно практикуется детальная регламентация их функционирования, создается огромное количество инструкций и предписаний, осуществляется жесткий контроль за деятельностью сотрудников. Другими словами, данное утверждение, возможно, является справедливым для российской организационной культуры. При этом в целом россиян отличает склонность «обходить» запреты, не следовать официально установленным нормам, которые часто вызывают у них протест. Это относится и к нормам безопасной жизнедеятельности. По данному поводу исследователи отмечают, что «в России уровень индивидуального риска на два порядка (!) превышает допустимый — принятый в развитых странах» [12, С. 5].
Российская культура, таким образом,
— культура с низким уровнем избегания неопределенности, и склонность к риску как культурная особенность россиян обязательно должна быть учтена при организации процессов формирования КБЖ.
Все, сказанное выше, подводит нас к следующему выводу: органам власти, которые являются основными субъектами деятельно-
сти по формированию культуры безопасности жизнедеятельности населения той или иной территории, следует использовать возможности различных СМИ (включая Интернет) не только, и даже не столько для выработки знаний о тех или иных нормах безопасности жизнедеятельности (как отмечалось выше, несоблюдение россиянами этих норм совершенно не означает, что данные нормы им не известны), сколько для формирования у людей картины мира, которая не была бы безмятежной и в рамках которой опасности представали бы как вполне вероятные и страшные явления и события.
В связи с этим, по нашему мнению, в публикуемых в СМИ материалах, нацеленных на формирование у граждан культуры безопасности жизнедеятельности, должно содержаться больше информации, демонстрирующей негативные последствия нарушения требований безопасности для общества и для отдельного индивида. Причем, эта информация не должна подаваться в веселой, шутливой, «мультяшной» форме, как это иногда бывает в материалах обучающего характера. Поскольку, хотя такая форма и способствует лучшему запоминанию транслируемого сообщения, однако, по нашему мнению, опять-таки порождает недооценку опасности, формирует отношение к ней как к чему-то нереальному, далекому, невозможному или маловероятному в жизни конкретного человека.
Тон информационных сообщений об уже произошедших ЧС не должен быть эмоционально нейтральным: многолетние исследования российских специалистов, проводимые на основе методики, разработанной в 80-е годы прошлого века известным отечественным социологом Т. М. Дридзе (1930-2000), показали, что возможности влияния на формирование социальных стереотипов, установок, предпочтений, норм и ценностей человека увеличиваются, если коммуникативное влияние «визуально, эмоционально» [13, C. 13.]
Между тем, именно отсутствие эмоциональности, «казенный» стиль изложения присущ сообщениям о произошедших чрезвычайных ситуациях, которые публикуют в СМИ структуры МЧС России.
Мы провели сравнительный анализ постов, размещенных одним из пожарно-спасательных подразделений Великобритании и Главным Управлением МЧС России по г. Москве на их страничках в Twitter [14]. Общие итоги этого анализа приведены в таблице.
Таблица. Сравнительная характеристика постов в Twitter, опубликованных подразделениями
экстренных служб Великобритании и России
Параметр сравнения Великобритания Россия
Структура сообщения Информация об инциденте сообщение о факте ЧС и ее предполагаемой причине - подробные фактические данные о ЧС: месте, времени возникновения, масштабе; - о причинах не сообщается
Информация о принятых в связи с инцидентом мерах отсутствует подробные фактические данные о принятых мерах и ликвидации ЧС
Информация о последствиях сообщение о наличии / отсутствии пострадавших точные фактические данные о количестве спасенных и пострадавших
Рекомендации населению в связи с произошедшей ЧС конкретные рекомендации по предотвращению ЧС, подобных произошедшей напоминание общего характера о необходимости соблюдения мер безопасности; указание номера телефона экстренной службы
Стиль изложения неформальный, приближенный к живой разговорной речи, предполагающий адресацию как бы лично к читающему деловой, официальный, безличный
Как можно видеть из представленных в таблице результатов сравнительного анализа, в постах ГУ МЧС России по г. Москве имеет место скрупулезная фиксация событий и фактов, т. е. насыщенность публикуемой в них информации чрезвычайно высока.
Насыщенность (нормальная плотность) — очень важная характеристика социальной информации, она представляет собой соотношение в общем объеме информации полезных сведений и сведений отвлеченного, общего характера. Существует несколько уровней насыщенности информации:
- высокий — объем полезных сведений составляет от 80 до 100 %;
- нормативный — объем полезных сведений составляет 50-80 %;
- низкий — полезная информация составляет менее 50 %.
Если необходимые для выработки решения сведения в составе информации отсутствуют, она является познавательной; если же сообщения вообще не несут информации, они называются «шумом». Однако если плотность информации оказывается слишком высокой, утрачивается другое важное ее свойство — легкость для восприятия, доступность, а в этом случае даже полезная информация может игнорироваться тем, кому она адресована.
Доступность информации, легкость для восприятия во многом обеспечивается эмоциональностью сообщения. И в этом смысле по-
сты, публикуемые пожарно-спасательной службой Великобритании, которые не являются столь информативными, как посты ГУ МЧС России по г. Москве, выгодно отличаются от последних неформальным, приближенным к живой разговорной речи стилем изложения, личностным характером взаимодействия с читателем. С точки зрения социальной психологии, использование такой манеры подачи информации, которая принята в Великобритании, является совершенно оправданным.
В этой связи нельзя не вспомнить ставшие классическими результаты исследований Карла Ховланда (1912-1961), который во время Второй мировой войны изучал воздействие обучающих фильмов на американских солдат. Как показали изыскания Ховланда, при просмотре таких фильмов солдаты усваивали новую информацию, но эффект убеждения, затрагивающий их установки и поведение, был весьма ограниченным. Как выяснилось, эффект убеждения зависит от многих факторов, к числу которых относятся особенности аудитории, содержание и порядок поступления информации, а также источник информации.
Согласно данным К. Ховланда, при положительном отношении людей к источнику информации их социальные установки изменяются больше, чем при нейтральном; люди, заранее положительно настроенные по отношению к источнику информации, примут его
точку зрения даже в том случае, если она недостаточно логична, последовательна и слабо аргументирована. Люди, заранее настроенные по отношению к источнику информации отрицательно, скорее всего, не примут его точки зрения даже в том случае, если она убедительна, последовательна и логична; при отрицательном отношении к источнику информации установки могут измениться противоположным ожидаемому образом (сработает «эффект бумеранга»). Источник информации, который воспринимается людьми как свой (между ним и людьми, по их мнению, не существует социально-психологической дистанции, или она сравнительно невелика), в состоянии оказать большее влияние на социальные установки людей, нежели источник информации, который воспринимается ими как чужой [15, C 121-122].
Тот факт, что «свой» источник информации способен сильнее влиять на установки людей, дает основание полагать, что, в целях формирования культуры безопасности жизнедеятельности граждан нашей страны, российскому чрезвычайному ведомству стоило бы перенять опыт своих британских коллег и при публикации сообщений о произошедших ЧС использовать неформальный стиль изложения, передавать информацию более эмоционально, делая ее при этом менее насыщенной.
Кроме того, нам кажется целесообразным, по примеру британской пожарной охраны, в конце новостного сообщения о чрезвычайной ситуации приводить четкие рекомендации по недопущению, профилактике конкретного вида ЧС и правилам поведения при наступлении ЧС, а не ограничиваться напоминанием общего характера о необходимости соблюдения мер безопасности.
Представляется также, что указание предполагаемой причины ЧС, если таковой является нарушение норм безопасности, тоже было бы оправданным: сообщение «своего», вызывающего доверие источника о том, что нарушение норм БЖД в действительности привело к возникновению чрезвычайной ситуации, содействовало бы формированию более серьезного и ответственного отношения к соблюдению этих норм. Другими словами, это могло бы способствовать тому, о чем говорилось выше, - формированию у людей, воспринимающих данную информацию, реалистичной картины мира, в которой опасность не предстает чем-то невероятным, а отношение к опасности не является легкомысленным.
Продолжая разговор о влиянии источника информации на социальные установки, стоит сказать, что в соответствии с данными, полученными современным исследователем
Р. Харрисом, внимание и доверие аудитории обеспечивает, в числе прочего, наличие в информационном сюжете главного героя, с которым зрительская аудитория может идентифицироваться, благодаря чему создается возможность для более полного восприятия даже сложной и противоречивой информации [8, С. 165-166]. В практическом смысле, применительно к проблемам формирования культуры безопасности жизнедеятельности это означает, что в сообщениях, публикуемых в СМИ в соответствующих целях, в качестве источника информации должен выступать пользующийся симпатией людей реальный или даже вымышленный персонаж, который либо наделялся бы аудиторией какими-то незаурядными качествами, способностями, заслугами, вызывающими доверие и уважение (эксперт), либо воспринимался бы как «свой», обычный человек «из толпы». (Отметим, что к использованию образов «эксперта» и «простого человека» давно и эффективно прибегает коммерческая реклама.)
Подведем итог всему сказанному выше.
Результаты исследований демонстрируют, что зачастую допускаемое россиянами нарушение норм безопасности жизнедеятельности не сопряжено с незнанием этих норм: люди знают нормы, но сознательно их нарушают. Отчасти это обусловлено особенностями национального менталитета: российская культура — культура с низким уровнем «избегания неопределенности», россиян в целом отличает склонность к риску. У россиян (и это подтверждается, в частности, данными эмпирических исследований, проведенных нами на территории Ивановской области) не сформирован в должной мере аксиологический блок культуры безопасности жизнедеятельности, т. е. безопасность не является для них (фактически, а не на словах!) значимой ценностью. Еще одна возможная причина такой ситуации — формирование СМИ (прежде всего, телевидением) картины мира, в которой чрезвычайные ситуации выступают лишь как сенсация, новость, информационный повод, но представляются рядовым обывателям чем-то нереальным и маловероятным в их жизни, что и формирует у них недооценку опасности.
Поэтому основной задачей органов власти в сфере формирования КБЖ населения должно стать не обучение правилам безопасности, а воспитание, формирование у граждан ценностных ориентаций, установок, побуждающих сознательно следовать требованиям безопасности.
Наиболее эффективным инструментом для этого является информация, публикуемая посредством СМИ. При этом транслируемая информация должна отвечать следующим требованиям:
- ее плотность (насыщенность) не должна быть чрезмерной;
- она должна быть легкой для восприятия и, следовательно, эмоционально окрашенной;
- стиль изложения не должен быть сухим, официальным, безличным; наоборот, манера подачи информации должна быть неформальной, интимно-личностной, вызывающей доверие к источнику информации; поэтому лучше, чтобы в качестве источника информации выступала некая персона (реальная или вымышленная), которую аудитория наделяла бы какими-то незаурядными свойствами, вызывающими уважение и доверие (эксперт), либо воспринимала бы как «своего», рядового человека «из толпы».
В этой связи нам представляется целесообразным использование опыта зарубежных стран, где информация о произошедших ЧС преподносится пожарно-спасательными службами населению иначе, нежели в России, с учетом представленных выше требований. Нам представляется правильным соединение в одном подобного рода сообщении информации о возможных причинах ЧС (если таковыми явилось нарушение норм БЖД) и ее последствиях. По нашему мнению, это могло бы способствовать формированию у граждан реалистичной картины мира, в которой опасность, ЧС представали бы как вполне возможные события. Думается, весьма полезным было бы в конце новостного сообщения о чрезвычайной ситуации приводить четкие рекомендации по недопущению, профилактике конкретного вида ЧС и правилам поведения при наступлении ЧС, а не ограничиваться напоминанием общего характера о необходимости соблюдения мер безопасности.
Список литературы
1. Анализ производственного травматизма в Ивановской области в 2019 году // Официальный сайт Регионального союза «Ивановское областное объединение организаций профсоюзов». URL: https://ivanovo-prof.ru/novosti_iooop/analiz_proizvodstvennogo_t ravm atizma_v_ivanovs ^^Ы asti_y_2019_g odu/ (дата обращения: 28.11.2020).
2. О динамике уровня и основных причинах производственного травматизма с тяжелыми последствиями в Ивановской области в 2019 году // Официальный сайт Государственной инспекции труда в Ивановской области. URL: https://g it37.rostrud.gov.ru/news/ 885723.html (дата обращения: 28.11.2020).
3. Пушина Л. Ю., Тихановская Л. Б., Найденова С. В. О некоторых проблемах в организации процессов формирования культуры безопасности жизнедеятельности населения города Иванова // Пожарная и аварийная безопасность. 2019. № 4 (15). С. 72-79. URL: http://pab.edufire37.ru (дата обращения: 15.02.2020).
4. Есипова А. А., Ребко Э. М. Основные структурные компоненты культуры безопасности жизнедеятельности // Молодой ученый. 2014. № 18.1. С. 36-38.
5. Немов Р. С., Алтунина И. Р. Социальная психология. М., 2011. 427 с.
6. Афанасьев В. Г. Социальная информация. М., 1994. 201 с.
7. Социальная психология: современная теория и практика / В. В. Макерова
[и др.]; под общ. ред. Л. В. Оконечниковой. М.; Екатеринбург, 2018. 231 с.
8. Харрис Р. Психология массовых коммуникаций. СПб; М., 2002. 231 с.
9. Культура безопасности. Киев, 2005.
125 с.
10. Садохин А. П. Межкультурная коммуникация. М., 2006. 288 с.
11. Таратухина Ю. В., Авдеева З. К. Деловые и межкультурные коммуникации. М., 2015. 324 с.
12. Чеурин Г. С. Самоспасение без снаряжения. М., 2001.
13. Шилова В. А. Коммуникативное поле управления: теория, методология, практика. М., 2015. 204 с.
14. Пушина Л. Ю., Родионов Е. А., Орлова Е. В. Сравнительный анализ новостных сообщений о ЧС пожарно-спасательных служб Великобритании и МЧС России // Перспективы развития государственного и муниципального управления в сфере обеспечения безопасности: сборник тезисов докладов научно-методического семинара. Иваново, 2020. С. 25-26.
15. Свенцицкий А. Л. Социальная психология. М., 2004. 336 с.
References
1. Analiz proizvodstvennogo travmatizma v Ivanovskoj oblasti v 2019 godu. URL: https://ivanovo-prof.ru/novosti_ iooop/analiz_ pro-izvodstvennogo_travmatizma_v_ivanovskoj_oblasti_ v_2019_godu/ (date of request: 28.11.2020).
2. O dinamike urovnya i osnovnyh prichi-nah proizvodstvennogo travmatizma s tyazhelymi posledstviyami v Ivanovskoj oblasti v 2019 godu. URL: https://git37.rostrud.gov.ru/news/885723.html (date of request: 28.11.2020).
3. Pushina L. Yu., Tihanovskaya L. B., Najdenova S. V. O nekotoryh problemah v organi-zacii processov formirovaniya kul'tury bezopas-nosti zhiznedeyatel'nosti naseleniya goroda Ivanova [About some problems in the organization of the processes of formation of the culture of life safety of the population of the city of Ivanovo]. Pozharnaya i avarijnaya bezopasnost', 2019, vol. 4 (15), pp. 72-79.
4. Esipova A. A., Rebko E. M. Osnovnye strukturnye komponenty kul'tury bezopasnosti zhiznedeyatel'nosti [The main structural components of the life safety culture]. Molodoj uchenyj, 2014, issue 18.1, pp. 36-38.
5. Nemov R. S., Altunina I. R. Social'naya psihologiya [Social Psychology]. Moscow, 2011, 427 p.
6. Afanas'ev V. G. Social'naya informaci-ya [Social information]. Moscow, 1994, 201 p.
7. Social'naya psihologiya: sovremenna-ya teoriya i praktika [Social psychology: modern theory and practice]. Moscow, Yekaterinburg, 2018, 231 p.
8. Harris R. Psihologiya massovyh kom-munikacij [Psychology of mass communication]. Saint-Petersburg, Moscow, 2002, 231 p.
9. Kul'tura bezopasnosti [Safety culture]. Kiev, 2005, 125 p.
10.Sadohin A. P. Mezhkul'turnaya kom-munikaciya [Cross-cultural communication]. Moscow, 2006, 288 p.
11.Taratuhina YU. V., Avdeeva Z. K. De-lovye i mezhkul'turnye kommunikacii [Business and cross-cultural communication]. Moscow, 2015, 324 p.
12.Cheurin G. S. Samospasenie bez snaryazheniya [Self-rescue without equipment]. Moscow, 2001.
13.Shilova V. A. Kommunikativnoe pole upravleniya: teoriya, metodologiya, praktika [The communicative field of management: theory, methodology, practice]. Moscow, 2015, 204 p/
14.Pushina L. Yu., Rodionov E. A., Orlo-va E. V. Sravnitel'nyj analiz novostnyh soob-shchenij o CHS pozharno-spasatel'nyh sluzhb Velikobritanii i MCHS Rossii [Comparative analysis of news reports on emergency situations of the fire and rescue services of Great Britain and the Ministry of Emergency Situations of Russia]. Per-spektivy razvitiya gosudarstvennogo i munici-pal'nogo upravleniya v sfere obespecheniya bezopasnosti: sbornik tezisov dokladov nauchno-metodicheskogo seminara. Ivanovo, 2020, pp. 2526.
15.Svencickij A. L. Social'naya psihologi-ya [Social Psychology]. Moscow, 2004, 336 p.
Пушина Лада Юрьевна
Ивановская пожарно-спасательная академия ГПС МЧС России, Российская Федерация, г. Иваново
кандидат социологических наук, доцент кафедры основ экономики функционирования РСЧС E-mail: Bas2808@yandex.ru Pushina Lada Yuryevna
Federal State Budget Educational Establishment of Higher Education «Ivanovo Fire Rescue Academy of State Firefighting Service of Ministry of Russian Federation for Civil Defense, Emergencies and Elimination of Consequences of Natural Disasters», Russian Federation, Ivanovo
candidate of social sciences, associate professor at the department of fundamentals of economics of functioning prevention and response system. E-mail: Bas2808@yandex.ru
