CC BY
17Психология
УДК 159.9
кандидат психологических наук, доцент Коданева Михалина Сергеевна
Федеральное казенное образовательное учреждение высшего образования
«Вологодский институт права и экономики Федеральной службы исполнения наказаний» (г. Вологда)
СОЦИАЛЬНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ ЖЕНЩИН, ОСУЖДЕННЫХ ЗА НЕЗАКОННЫЙ ОБОРОТ НАРКОТИЧЕСКИХ
СРЕДСТВ
Аннотация. В статье представлены результаты исследования социальной идентичности осужденных женщин. Определены особенности социальной идентичности женщин, осужденных за преступления в сфере незаконного наркооборота, делаются выводы о нарушении ее механизмов и компонентов.
Ключевые слова: социальная идентичность, осужденные женского пола, незаконный оборот наркотических средств.
Annotation. The article presents the results of a study of the social identity of convicted women. The features of the social identity of women convicted of crimes in the field of illicit drug trafficking are determined, conclusions are drawn about the violation of its mechanisms and components.
Keywords: social identity, female convicts, illegal drug trafficking.
Введение. В Российской Федерации преступления за незаконный оборот наркотических средств занимают второе место по распространенности, их количество от года к году снижается лишь незначительно. Стабильность наркоснабжения поддерживается благодаря использованию информационно-телекоммуникационных технологий, а также увеличению роли женщин в сопровождении этого процесса. Ранее считалось, что преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств, являются характерными в большей степени для лиц мужского пола. Однако на сегодняшний день неоспоримым является тот факт, что женщины участвуют во всех этапах наркоснабжения. По статистике ООН, в период с 2012 по 2017 год среди арестованных за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств, выявлено примерно 10% женщин [1, с. 83]. Совершение соответствующих преступлений чаще всего связано с приобретением наркотических средств или совершается в состоянии наркотического опьянения [6, с. 65].
Психологические особенности женщин-наркопреступниц освещены в специальной литературе достаточно широко. Среди личностных характеристик отмечаются деформация временной перспективы и тенденция к снижению значимости смыслообразующих ценностей [2, с. 77]. В качестве ведущих ценностей для женщин, осужденных за преступления в сфере наркооборота, называют безопасность и сохранение социальных связей [3, с. 120]. Социальными предпосылками формирования криминальной мотивации женщин полагают конфликты с близкими, возникающие в различных социальных институтах, выраженную потребность в самоутверждении в социуме, вопросы материальной обеспеченности [4, с. 534]. Исследователи обращают внимание также на проявление в направленности личности осужденных женщин специфических детерминант женской наркопреступности, к которым относят потерю ориентации женщины на семью, утрату семьей антикриминогенного потенциала и ее негативное влияние на формирование личности женщины, совершение преступлений по мотивам жертвенности [5, с. 8]. Неустойчивость внутренней ценностно-нормативной системы, слабовольность, ограниченный социальный опыт, неосмысленное существование, иждивенческие установки являются предпосылкой для вовлечения женщин после освобождения в криминальную среду в качестве исполнителей преступлений [7, с. 244].
Анализ существующих данных позволяет выдвинуть предположение кризисном состоянии социальной идентичности у женщин, осужденных за преступления в сфере незаконного наркооборота. В силу недостаточной изученности социальная идентичность у рассматриваемой категории осужденных представляется весьма актуальным предметом исследования.
Изложение основного материала статьи. Эмпирическое исследование социальной идентичности женщин, совершивших преступления в сфере незаконного наркооборота, проводилось при непосредственном участии Д.А. Шелковой на базе исправительных учреждений УФСИН России по Вологодской области. Выборка исследования представлена 128 осужденными женщинами. В экспериментальную группу (ЭГ) вошли 66 женщин, осужденных за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов, в контрольную группу (КГ) - 62 женщины, осужденные за иные преступления. Кроме того, каждая группа была разделена на две подгруппы в зависимости от типа учреждения, в котором отбывают наказание осужденные женщины. Таким образом в ЭГ1 и КГ1 были включены осужденные, впервые отбывающие наказание в виде лишения свободы в колонии общего режима, в ЭГ2 и КГ2 - осужденные, отбывающие наказание в колонии строгого режима за повторное совершение преступления.
Характеристика социальной идентичности осужденных женщин составлялась на основе результатов комплексной психологической диагностики. В числе использованных диагностических средств - методика изучения социальной идентичности Л.Б. Шнейдер, В.В. Хрусталевой, тест-опросник самоотношения В.В. Столина, С.Р. Пантилеева, тест 20-ти высказываний М. Куна, Т. Макпартленда. Статистический уровень различий между группами оценивался посредством непараметрического критерия Манна-Уитни.
Исследование показало, что вне зависимости от состава преступления и типа учреждения у осужденных женщин преобладающим типом социальной идентичности является псевдоидентичность. Данная особенность связана с «крайностями» проявлений: это либо устойчивое отрицание своей уникальности, а значит, полное слияние с группой (например, криминальной), либо, напротив, усиленное ее акцентирование. В целом псевдоидентичность свидетельствует о нарушении механизмов идентификации и временной связности жизни, ригидности Я-концепции, что подтверждает наши предположения о кризисе социальной идентичности у женщин, осужденных за наркопреступления.
Статус псевдоидентичности связан в числе прочего с низким уровнем рефлексии и снижением самокритичности. Результаты исследования самоотношения у осужденных женщин представлены в таблице 1.
Таблица 1
Средние показатели по шкалам тест-опросника самоотношения в исследуемых группах
Названия шкал ЭГ 1 (n = 38) КГ 1 (n = 34) ЭГ 2 (n = 28) КГ 2 (n = 28)
Ср. зн. Ст. откл. Ср. зн. Ст. откл. Ср. зн. Ст. откл. Ср. зн. Ст. откл.
Шкала S (интегральная) 67,80 17,93 65,06 22,77 81,91 15,26 74,61 22,70
Шкала самоуважения (I) 61,68 20,13 56,02 24,05 72,67 23,35 72,92 23,42
Шкала аутосимпатии (II) 61,84 19,84 63,02 20,58 71,78 18,67 58,93 22,62
Шкала ожидаемого отношения от других (III) 27,84 21,95 31,42 27,43 56,04 25,53 45,62 27,15
Шкала самоинтересов (IV) 51,52 29,54 50,63 31,92 71,41 29,98 71,83 34,45
Шкала самоуверенности (1) 52,89 24,40 54,11 21,42 56,44 26,60 54,12 25,71
Шкала отношения других (2) 25,91 20,60 29,10 20,84 42,11 22,08 35,30 20,94
Шкала самопринятия (3) 55,58 30,11 58,74 24,06 75,82 25,15 62,50 24,51
Шкала самопоследовательности (саморуководства) (4) 57,92 20,94 53,66 19,65 73,27 18,52 65,61 22,36
Шкала самообвинения (5) 44,36 26,06 51,59 29,02 36,89 26,57 51,31 32,30
Шкала самоинтереса (6) 42,54 30,56 41,94 30,42 76,89 26,65 72,00 34,87
Шкала самопонимания (7) 73,87 19,97 64,33 24,98 67,04 20,69 72,69 23,77
Показатели по шкале S (интегральная) выражены сильнее у ЭГ2, чем у ЭГ1 (при р<0,001). Несмотря на то, что полученные значения превышают допустимые для интерпретации и считаются социально желательными, данная характеристика отражает реальное стремление осужденных женщин сохранять позитивное отношение к самим себе. Характеристика очевидно имеет наиболее выраженную связь с фактом рецидива преступления, нежели с его составом.
Показатели по шкале самоуважения (I) выражены сильнее у ЭГ2 и КГ 2 (при р<0,005). Характеристика означает реальное стремление осужденных верить в свои силы, способности, энергию и самостоятельность.
Показатели по шкале аутосимпатии (II) говорят о стремлении респондентов ЭГ2 культивировать более доброжелательное отношение и позитивную самооценку к себе по сравнению с КГ и ЭГ1 (различия при р<0,05).
Показатели по шкале ожидаемого отношения от других (III) у осужденных женщин, отбывающих наказание за повторное совершение преступлений, имеют более высокие значения, чем у женщин, отбывающих наказание впервые (различия между экспериментальными группами при р<0,001, между контрольными группами при р<0,05). У ЭГ2 значения по шкале являются более высокими, чем у КГ2, но они не подтверждаются как достоверные. Характеристика отражает ожидание более позитивного отношения от окружающих у женщин, имеющих факт рецидива преступления, и более негативного - у женщин, впервые совершивших преступление.
Показатели по шкале отношения других (2) менее выражены у ЭГ1, чем у ЭГ2 (при р<0,005). Несмотря на то, что значения выше допустимых для интерпретации и демонстрируют определенные элементы аггравации, можно констатировать ощущение более негативного отношения от окружающих у ЭГ1, нежели у КГ и ЭГ2.
Показатели шкалы самоинтереса выражены сильнее у осужденных, совершивших повторные преступления (различия при р<0,001). Тенденция прослеживается по двум шкалам - шкале самоинтересов (IV) и шкале самоинтереса (6), что подтверждает выраженность данного качества как в плане отношения к себе (интерес к собственным мыслям и чувствам), так и в направленности действий, готовности общения с собой «на равных».
Показатели по шкале самопринятия (3) выражены сильнее у ЭГ2, чем у ЭГ1 (при р<0,005), что отражает реальное стремление женщин, осужденных за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств, и отбывающих наказание в виде лишения свободы повторно, сохранять позитивную самооценку любой ценой.
По шкале самопоследовательности (саморуководства) (4) более высокие значения выявлены у ЭГ по сравнению с КГ, однако значимость этих различий подтверждается на статистическом уровне только между группами из учреждений различного типа (при р<0,001 и р<0,05 для ЭГ и КГ, соответственно). Вероятно, более сильную связь с данной характеристикой имеет факт типа учреждения или наличие рецидива преступления у осужденных, нежели его состав. Речь идет об ощущении готовности быть самопоследовательным и контролировать собственную жизнь.
Показатели шкалы самообвинения (5) у ЭГ представлены более низкими значениями, чем у КГ (при р<0,05). По этой шкале не были выявлены статистически значимые различия между экспериментальными группами из разных учреждений, что подтверждает гипотезу о связи склонности осужденных к низкой самооценке, сниженной готовности принятия вины на себя, самооправданию именно с составом преступления.
Таким образом, у женщин, повторно отбывающих наказание за совершенные преступления, выражено стремление сохранять позитивное отношение к себе любой ценой, верить в собственные способности и самостоятельность, а также повышенный интерес к себе. Для тех из них, кто был осужден за незаконный оборот наркотиков, характерны не только перечисленные особенности, но и чрезмерная уверенность в собственных силах. Ожидание более позитивного отношения от окружающих людей свойственно осужденным женщинам, отбывающим наказание повторно, более негативного -женщинам, осужденным к лишению свободы впервые. У женщин, впервые отбывающих наказание за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств, эта особенность усилена, а именно: они склонны к преувеличению негативного отношения со стороны других людей и тяжести собственного состояния, имеют тенденцию к низкой самооценке, демонстрируют неготовность к принятию вины на себя.
Результаты контент-анализа данных, полученных на основе теста 20-ти высказываний позволили прийти к следующим заключениям. Категории «социального Я» в виде перечисления социальных ролей преобладают у женщин, осужденных за наркопреступления, и превалируют над категориями индивидуальных характеристик в самоописании, что может говорить о недостаточной уверенности в себе, о выраженной определенности схемы «мы - другие» и ценности группового членства, а также о возможных страхах в связи с самораскрытием.
Различные аспекты «коммуникативного Я», раскрывающие преимущественно особенности взаимодействия с людьми, представлены широким диапазоном и преимущественно у женщин, отбывающих уголовное наказание впервые. Однако такие категории, как правдивость, искренность и честность, представлены значительно меньше у осужденных за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств.
Категории «материального Я» выражены преимущественно у осужденных, отбывающих наказание к лишению свободы впервые.
Категории «физического Я» как в аспекте описания своих физических данных и внешности, так и в описании своих пристрастий в еде и вредных привычек, представлены преимущественно у женщин, осужденных за участие в незаконном обороте наркотиков. По-видимому, они лучше осознают собственные эмоциональные переживания и телесные ощущения, обладают более развитой рефлексией и чувствительностью.
Компоненты «деятельного Я», описывающие род деятельности и занятий представлены преимущественно осужденных впервые, однако компонент, определяющий внутреннюю готовность к реализации себя в выбранном роде деятельности, более выражен у женщин, осужденных за наркопреступления, что отражает их способность работать со своим напряжением и умением сохранять эмоциональную устойчивость, сдержанность и сосредоточение на себе и деле.
Категории «перспективного Я», раскрывающие такие идентификационные характеристики, как перспективы, пожелания, намерения, мечты, практически отсутствуют в самоописаниях женщин, осужденных за преступления в сфере наркооборота, что очевидно свидетельствует о нарушении у них временного компонента идентичности.
«Рефлексивное Я» является наиболее выраженной категорией у осужденных женщин в целом, но имеет свои особенности. Так, категории «рефлексивного Я», выражаемые абстрактными понятиями в форме глобального экзистенциального «Я» (например, «душа», «индивид», «личность», «человек» и «я это я») и в форме определенных персонификаций (например, «бык», «курица», «лев», «собака», «сова», «солнце», «цветок»), не отражающие достаточного различия между людьми, представлена преимущественно у женщин, осужденных за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств. Категории, отражающие индивидуальный стиль поведения, жизненный тонус, эмоционально-волевую сферу и эмоциональное отношение к себе представлены шире у женщин, отбывающих наказание за другие преступления. У них же более часто встречаются категории, описывающие сформированный уровень самоконтроля и направленность на работу. Ценность жизни сильнее выражена у женщин из экспериментальных групп. Преобладание позитивных переживаний, эмоциональную насыщенность жизни и положительное отношение к окружающим чаще отмечают испытуемые контрольных групп. В то же время наркопреступницам более свойственно преобладание переживаний агрессивного спектра и настороженность по отношению к окружающим. Более позитивное отношение к себе демонстрируют осужденные впервые. Категория, подчеркивающая уникальность и неповторимость, представлена преимущественно у осужденных за незаконный наркооборот независимо от типа учреждения.
Таким образом, у женщин, совершивших преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков, преобладающими являются ценности групповой принадлежности, жизни и здоровья. Для них характерны сниженная мотивация индивидуальной самореализации, отсутствие стремления к искренности и честности в отношениях, отсутствие временной интеграции, в особенности планов на будущее, в целом наблюдается пониженная активность и негативный эмоциональный фон. Эти осужденные в целом чаще обращаются к более абстрактным категориям при описании собственного Я, не отражающим в достаточной степени индивидуальные особенности. Прослеживается определенная развитость физического образа Я, проявляющегося в осознании собственных ощущений и чувств, повышенной рефлексии собственного состояния.
Выводы. Эмпирическое исследование социальной идентичности женщин, осужденных за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств, позволило определить ряд ее особенностей.
Преобладающим статусом социальной идентичности у осужденных женщин является псевдоидентичность, проявляющаяся прежде всего в нарушении механизмов социальной идентификации и временной связности жизни.
Женщины, осужденные за преступления в сфере незаконного наркооборота, обладают специфическими характеристиками самоотношения как основы для развития социальной идентичности. Отбывающие наказание впервые демонстрируют низкую самооценку, повторно осужденные за подобные преступления - чрезмерную самоуверенность. Независимо от фактора однократности/неоднократности отбывания наказания в виде лишения свободы женщины, осужденных по данной категории преступления, проявляют неготовность к принятию вины на себя и склонность к самооправданию. В целом у них наблюдается пониженная активность и негативный эмоциональный фон. При в общем неразвитой саморефлексии физический образ Я (базовый уровень идентичности) достаточно сформирован, что проявляется в осознании собственных ощущений и чувствительности к физическому дискомфорту.
Временной компонент идентичности наркопреступниц характеризуется нарушением временной интеграции: у них не простроен образ будущего.
Несмотря на преобладание групповых идентификаций в структуре самоописаний у женщин, осужденных за преступления в сфере незаконного наркооборота, по сравнению с женщинами, осужденными за иные преступления, необходимо признать, что их социальная идентичность не является достигнутой и позитивной. Стремление принадлежать к определенной социальной группе принимает у них форму слияния с ней вплоть до полной утраты индивидуальности. Внутренняя противоречивость выражается в оппозиции «быть причастной - отречься от содеяннного», что несомненно снижает эффективность социального функционирования этой категории осужденных.
Выявленные особенности убеждают в необходимости коррекции социальной идентичности осужденных женщин в условиях пенитенциарных учреждений.
Литература:
1. Авдеев М.О. Особенности личности лица, совершающего преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств // Вестник Челябинского государственного университета. Серия: Право. - 2019. - Т. 4, Вып. 2. -С. 83-86.
2. Ганишина И.С., Жарких А.А. Психологические особенности наркозависимых осужденных // Прикладная юридическая психология. - 2014. - № 4. - С. 75-84.
3. Истомин А.А., Истомина О.В. Особенности ценностных ориентаций осужденных с различными криминологическими характеристиками // Психолого-педагогические проблемы девиантного поведения личности: исследования, профилактика, преодоление. - 2015. - С. 114-126.
4. Сапрунова Я.Р. Психологические особенности женщин, отбывающих наказание в виде лишения свободы // Бюллетень науки и практики. - 2017. - № 11. - С. 533-541.
5. Смолина Т.А. Женская преступность, связанная с незаконным оборотом наркотических средств: По материалам Тюменской области: автореферат дис. ... кандидата юридических наук: 12.00.08 / Тюмен. юрид. ин-т МВД России. -Тюмень, 2005. - 20 с.
6. Телегина Е.Г. Общесоциальные и криминологические аспекты современного состояния женской преступности в сфере незаконного оборота наркотиков // Правовая культура. - 2017. - № 4(31). - С. 63-69.
7. Хацац А.А. Социализация и идентификация женщин в исправительной колонии // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 1: Регионоведение: философия, история, социология, юриспруденция, политология, культурология. - 2010. - № 4. - С. 238-244.
Психология
УДК 159.99
доцент кафедры теории и методики
музыкально-эстетического воспитания Лев Яков Борисович
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Омский государственный педагогический университет» (г. Омск); старший преподаватель кафедры теории и методики музыкально-эстетического воспитания Акулова Марина Михайловна
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Омский государственный педагогический университет» (г. Омск)
ОРГАНИЗАЦИЯ ПСИХОКОРРЕКЦИОННЫХ ОНЛАЙН-ЗАНЯТИЙ С ЭЛЕМЕНТАМИ МУЗЫКАЛЬНОЙ
ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ ТЕРАПИИ
Аннотация. В статье освещаются особенности организации психокоррекционных онлайн-занятий с обучающимися, имеющими ограниченные возможности здоровья. В качестве инструмента коррекции рассматриваются элементы музыкальной педагогической терапии. Описаны этапы работы специалиста: подготовительный и основной. Первый этап связан с подготовкой виртуальной образовательной среды для проведения психокоррекционных занятий. Основной этап касается непосредственной работы с обучающимися с применением разнообразного музыкального материала.
Ключевые слова: обучающиеся с ограниченными возможностями здоровья, психокоррекционные занятия, музыкальная педагогическая терапия, онлайн-занятия, дистанционные образовательные технологии.
Annotation. The article highlights the features of the organization of psychocorrectional online classes with students with disabilities. Elements of musical pedagogical therapy are considered as a correction tool. The stages of the specialist's work are described: preparatory and basic. The first stage is connected with the preparation of a virtual educational environment for conducting psychocorrective classes. The main stage concerns direct work with students using a variety of musical material.
Keywords: students with disabilities, psychocorrectional classes, music pedagogical therapy, online classes, distance learning technologies.
Введение. Современный период времени характеризуется активным распространением практик проведения коррекционной работы в онлайн-режиме. Триггером широкомасштабного применения дистанционных образовательных технологий (ДОТ) в системе обучения школьников возрастной нормы, а также их сверстников с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ) стало проведение мероприятий противоэпидемиологической направленности, в частности, для противодействия распространению Covid-19. По справедливому замечанию С.В. Щербакова, использование электронного обучения в полном (например, в условиях локдауна) или частичном (гибридном) вариантах должно обеспечивать получение обучающимися той или иной нозологической группы доступного и качественного образования, а также удовлетворение отмечающихся у них специальных потребностей, обусловленных структурой нарушения [9].
Для полноценной реализации образовательно-коррекционного онлайн-процесса, как отмечается О.Ю. Синевич, особое внимание должно быть уделено наполнению виртуального пространства школы актуальным и разнообразным контентом (текстовым, игровым, медиаконтентом) [6], а также определению плотности учебных занятий, организуемых с применением ДОТ [8].
С.Н. Викжанович с соавторами предложена модель IT-инфраструктуры школы, структурными элементами которой являются виртуальные классы, кабинеты для проведения занятий в рамках внеурочной деятельности, включая занятия по программе коррекционной работы, виртуальная библиотека и др. [2]. Предложенная исследователями модель представляется обоснованной, вполне приемлемой для организации и проведения психокоррекционных занятий с использованием музыки (в т.ч. элементов музыкальной педагогической терапии), благотворно влияющей на эмоциональное и когнитивное развитие обучающихся с ОВЗ [5], содействующей преодолению вторичных отклонений [4], а также формированию у детей положительных личностных качеств и последующей благополучной социализации в целом [3].
Следует заметить, что проблема, касающаяся специфики проведения психокоррекционных занятий с элементами музыкальной педагогической терапии с использованием ДОТ, до настоящего времени не являлась предметом научных исследований, что даёт основание указать на её актуальность и высокую практическую значимость.
Изложение основного материала статьи. Психокоррекционные занятия являются важным компонентом внеурочной деятельности, занимают одно из центральных мест в системе образования обучающихся с ОВЗ. Назначение данных занятий, реализуемых в индивидуальной и групповой формах, заключается в преодолении либо ослаблении отмечающихся у ребёнка проблем в личностном и психическом развитии, в формировании адекватного (социально приемлемого) поведения и гармонизации межличностных отношений.
Специалист, осуществляя определение содержания, выбор методических приёмов и средств психокоррекционного воздействия, в первую очередь, руководствуется мониторинговыми данными, полученными в процессе комплексного диагностического обследования ребёнка, что позволяет направить фокус внимания на имеющиеся проблемы в развитии обучающегося, подлежащие устранению либо минимизации. К числу эффективных средств психокоррекционного воздействия, несомненно, относится музыкальная педагогическая терапия, элементы которой целесообразно регулярно использовать в структуре занятий образовательно-реабилитационной направленности.
В традиционной педагогической практике, не связанной с использованием ДОТ, элементы музыкальной терапии увязывают со следующими видами деятельности обучающихся с ОВЗ:
- слушание звукокомплексов (так называемой «экологической музыки» в виде неречевых звучаний, издаваемых объектами живой и неживой природы) и музыкальных произведений, их рецепция - на доступном для детей уровне: с учётом их возраста, возможностей и ограничений, структуры нарушения, специальных потребностей, социокультурного опыта и т.д.;
- осуществление игры на музыкальных инструментах, предстающей в виде разновидности детского исполнительства;
- пение, которое может быть связано не только с исполнением песен, но и с воспроизведением комплекса звуков, в т.ч. a cappella - без музыкального сопровождения;
