CC BY
10
Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2023.
№ 74. С. 234-241.
Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science. 2023. 74. pp. 234-241.
МОНОЛОГИ, ДИАЛОГИ, ДИСКУССИИ Наука и вызовы популизма
Научная статья УДК 001
doi: 10.17223/1998863Х/74/20
СОЦИАЛЬНАЯ ЭПИСТЕМОЛОГИЯ И ВЫЗОВЫ ПОПУЛИЗМА Евгений Валерьевич Масланов
Межрегиональная общественная организация «Русское общество истории и философии науки», Москва, Россия, evgenmas@rambler.ru
Аннотация. Популизм подвергает сомнению особую роль политической и научной элиты. Часто его определяют как антиинтеллектуальное течение. Его можно рассматривать как порождение гипертрофированного распространения в обществе ценностей научной смелости, критицизма. В результате важной миссией современной науки становится формирование нового научного мифа, направленного на конструирование подходов к целостному освоению обществом научных ценностей.
Ключевые слова: популизм, наука, научные ценности, постправда, эпистократия, миф науки
Благодарности: исследование выполнено при финансовой поддержке Российского научного фонда, проект № 19-18-00494-П «Миссия ученого в современном мире: наука как профессия и призвание» в Русском обществе истории и философии науки.
Для цитирования: Масланов Е.В. Социальная эпистемология и вызовы популизма // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2023. № 74. С. 234-241. 10.17223/1998863Х/74/20
MONOLOGUES, DIALOGUES, DISCUSSIONS Science and the challenges of populism
Original article
SOCIAL EPISTEMOLOGY AND CHALLENGES OF POPULISM
Evgeniy V. Maslanov
Russian Society for History and Philosophy of Science, Moscow, Russian Federation,
evgenmas@rambler. ru
Abstract. The article discusses the socio-epistemological view of populism. Currently, populism is becoming an increasingly influential trend, for it questions the special role of the political and scientific elite. It is often defined as an anti-intellectual movement. At the same time, scientific knowledge plays an increasingly important role in the life of society. This
© Е.В. Масланов, 2023
leads to a contradiction. On the one hand, the influence of anti-intellectual currents is growing. On the other hand, the influence of scientific rationality is growing. It would seem that this contradiction can be resolved by appealing to epistocracy with its concepts implying that people with knowledge and virtues should be in power. Orientation to such ideas leads to a limitation of the circle of people capable of participating in political and intellectual activities. This may cause the choice of strategies for achieving social development goals that may not be considered optimal by everyone. Populism is against the exclusion of various social groups from the decision-making process. It can be analyzed based on the concept of post-truth and the specific values of science. In this case, populists question not only the specific knowledge of the political and social elite. They argue that their right to speak on behalf of all social groups should be called into question. People themselves can solve political and intellectual problems. This is due to the fact that at present a sufficiently large number of people, in the process of socialization, gain access to scientific knowledge. People are becoming more and more educated. This gives them the opportunity to independently make decisions in the field of political and social life, to participate in the development of social development strategies based on their own knowledge. In this case, this trend turns out to be a product of the hypertrophied dissemination in society of the values of scientific courage and criticism. As a result, an important mission of modern science is the formation of a new scientific myth aimed at constructing approaches to the holistic development of scientific values by society, which will avoid the extremes of both populism and epistocracy. Keywords: populism, science, scientific values, post-truth, epistocracy, myth of science
Acknowledgments: The research was supported by the Russian Science Foundation, Project No. 19-18-00494: The Mission of the Scientist in the Modern World: Science as Profession and Vocation.
For citation: Maslanov, E.V. (2023) Social epistemology and challenges of populism. Vest-nik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Filosofiya. Sotsiologiya. Politologiya - Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science. 74. pp. 234-241. (In Russian). doi: 10.17223/1998863Х/74/20
В современном обществе научные знания играют все более значимую роль. Они составляют основу современных высоких технологий, оказывают влияние на формирование экономической и социальной политики. В процессе социализации и взросления, профессионального становления все большее людей знакомятся с наукой и научным методом. Влияя на все стороны жизни, научное знание могло бы стать форпостом рациональности. Казалось бы, это должно не только способствовать распространению положительного образа науки, но и формировать в обществе более ответственное и взвешенное отношение к различным проблемам. Однако, если обратить внимание на развитие современного общества, можно обнаружить тенденции, которые позволяют говорить о том, что подобное описание не совсем соответствует действительности.
Анализ показывает, что в нем довольно значимую роль начинают играть различные популистские движения и течения, предлагающие и обещающие найти быстрые и простые решения сложных экономических и социальных проблем, которые элитные группы целенаправленно игнорируют. Подобная стратегия способна обеспечить им победу на демократических выборах. Примерами могут выступать как успехи Д. Трампа на американских выборах в 2016 г., так и поддержка выхода Великобритании из Европейского союза или победа популистских партий на выборах в Венгрии или Италии. Все это свидетельствует о том, что, хотя научное знание и получает все большее распространение, это не гарантирует того, что ориентация на рациональность превратится в одну из ведущих общественных тенденций. Ведь часто утверждается, что популистские движения, выступая против элитарных групп,
в том числе противостоят рациональности, олицетворяющей научное и экспертное знание, на которые элитные группы и опираются. Поэтому подобные течения, по словам их критиков, очень часто приобретают антиинтеллектуальный характер, а политический популизм вполне может принимать черты научного популизма. В этом случае популисты противопоставляют уже не только «народ» и «политическую элиту», но и «народ» и «академическую элиту». В результате утверждается, что если «народу» присущи высокие нравственные качества и добродетельные стремления, то «академической элите», подобно «политической», присущи порочность, лживость, стремление защищать свое привилегированное положение и не допустить принятия решений, которые могут быть полезными для развития науки и общества, но противоречить их интересам. «Связанный с наукой популизм, - пишут исследователи, - может проявляться в различных тематических контекстах (от сильно политизированных тем, таких как изменение климата или вакцинация, до менее политизированных, таких как питание или гомеопатия), может быть нацелен на различные эпистемологические авторитеты... может иметь разное обоснование... и может иметь разную интенсивность» [1. Р. 484]: от критики академической науки в целом до неприятия лишь отдельных направлений. Но как получается, что активное использование научного знания в общественной жизни и распространение знаний в обществе совпадают с ростом влияния популизма? Ведь складывается парадоксальная ситуация - с одной стороны, казалось бы, растет влияние рациональности и науки, но, с другой стороны, увеличивается роль движений, отрицающих их. Анализ этой ситуации и ответ на вызов популизма - важная проблема для социальной эпистемологии и философии в целом. Ведь получается, что количественный рост наших знаний и их активное использование вполне могут совпадать со стремлением отрицать знания. Поэтому для философии и социальной эпистемологии становится важным либо найти стратегии, позволяющие преодолеть популизм, либо все же понять, с чем связано его распространение.
Эпистократия как ответ популизму
Эпистократические проекты являются одной из стратегий преодоления популизма. Если популисты акцентируют внимание на том, что лишь обращение к «чаяниям» народа может позволить найти оптимальные ответы на стоящие перед обществом вызовы, то эпистократы исходят из иных предпосылок. По их мнению, обращение к мнению большинства не всегда является хорошей идеей. Оно может быть иррациональным и невежественным, а это ведет к плохим политическим и управленческим решениям. Особое внимание стоит уделить мнению людей, обладающих знаниями и добродетелями. Именно поэтому оптимальным было бы формирование эпистократических систем, в которых обладание определенным набором знаний, компетенций и добросовестность в действиях, осуществляемых на их основе, выступали бы юридическими предпосылками для обладания властью [2]. В этом случае можно было бы избежать опасностей популизма, а у власти могла бы оказаться ответственная интеллектуальная элита.
Однако внимательный анализ концепции эпистократии выявляет некоторые эпистемические противоречия, которые могут являться важными аргументами против ее реализации. Эпистократы исходят из представлений о
том, что знания и добросовестность позволяют не только выработать оптимальные политические решения, но и сформировать наиболее успешные стратегии их достижения. При этом можно поставить вопрос: действительно ли все представители определенного социума будут согласны с тем, что выбраны не только лучшие цели, но и лучшие пути достижения заявленных результатов? К примеру, вполне можно считать, что освоение наследия собственной культуры - важная общественная задача. Однако можно предложить различные пути достижения этого результата - от стремления отрицать все, не принадлежащее к конкретной культуре, до попыток полностью растворить ее в общечеловечсеком наследии. Различные социальные группы могут придерживаться противоположных стратегий. Поэтому даже согласие по поводу общей цели не гарантирует согласия по поводу средств ее достижения. М. Мендез показывает, что связано это в том числе и с тем, что отдельные социальные группы обладают разным социальным опытом. То, что одним кажется лучшей стратегией, другими может оцениваться иначе. В этом случае имеется эпистемическая проблема для эпистократии [3] - необходимость учитывать социальный опыт различных общественных групп, даже тех, которые, по чьему-то мнению, не обладают важными для принятия определенных решений знаниями. Лишь это позволит как ставить приемлемые для всех цели, так и вырабатывать пути их достижения, с которыми будут согласны представители разных социальных групп. В этом случае вопрос принятия политических и управленческих решений тесно переплетается с вопросами о том, какие знания мы должны рассматривать как релевантные, кто может выступать их носителем и кто обладает интеллектуальными достоинствами, необходимыми для участия в процессе принятия решений.
Одна из основных претензий к популизму как раз и связана с утверждением о том, что он обычно носит ярко выраженный антиинтеллектуальный характер. Именно поэтому, как справедливо пишет А. Филатова, «[п]опулизм представлен в современной социальной теории не просто как политический феномен, но также как эпистемический, поскольку утверждается, что реципиенты популистской идеологии обладают устойчивым набором интеллектуальных недостатков, среди которых чаще всего фигурируют отсутствие критического мышления и стремление принять желаемое за действительное» [4. С. 135]. Поэтому связанные с популизмом социальные группы, по мнению эпистократов, не должны принимать участия в принятии решений. В результате получается, что эпистократический ответ на проблему роста влиятельности популизма не позволяет найти адекватные решения, ведь он исключает определенные общественные группы, в том числе и популистов, из состава людей способных принимать решения. При этом популисты, требуя прислушаться к голосу «народа», как раз и выступают против подобных действий. Они утверждают, что именно «народу» и стоит доверить его собственную судьбу.
Постправда и популизм
Обращение к некоторым идеям из области социальной эпистемологии, как нам кажется, позволит найти подход к решению указанной проблемы. Исследователи отмечают, что одним из феноменов современного общества является постправда. Ее можно понимать как опирающееся на эмоциональ-
ные оценки целенаправленное искажение истины, используемое для достижения собственных интересов. В этом случае предполагается, что истина известна некоторым участникам процесса обмена мнениями. Но часть из них стремится ее завуалировать для достижения собственных целей. Этим как раз и могут заниматься лидеры популистов, которые пестуют антиинтеллектуализм и невежество, чтобы «захватить» власть и сместить существующие элиты. Однако С. Фуллер предлагает обратить внимание на тот факт, что подобная концепция исходит из идеи о том, что уже существует определенный набор идей, которые признаются истинными всеми сторонами взаимодействия, и подобное положение дел можно рассматривать как постоянно существующее. Но истину можно представить не только как уже существующий вневременной идеал, но и как продукт конструирования, когда достигается согласие по поводу определенных вопросов. В этом случае до момента формирования консенсуса столкновение различных точек зрения вряд ли может быть описано как борьба истинных и ошибочных представлений. Подобное суждение можно вынести лишь после окончания противостояния между различными подходами, когда один из них станет господствующим. Поэтому описание ситуации постправды как специфической борьбы между истинной позицией и ее целенаправленным искажением является лишь одним из возможных подходов, который особое внимание уделяет не только сознательным искажениям, но и изначальной критике одной из позиций в дискуссиях [5].
Отталкиваясь от этих идей, С. Фуллер отмечает, что ситуацию постправды можно описать и как специфическое противостояние за право говорить от имени истины. Но в такой борьбе присутствуют уже сформировавшиеся точки зрения. Их носители не столько отвергают идеи своих соперников, сколько ставят под сомнение саму возможность используемыми ими методами получить достоверные результаты. Важным условием формирования подобного противостояния оказывается способность конструировать собственную позицию и подвергать сомнению идеи свои противников. В этом случае «ситуация постистины сводится к тому, чтобы занять метапозицию, - пишет С. Фуллер. - Вы пытаетесь выиграть, не просто играя по правилам, но и определяя само содержание правил» [5. С. 14]. Именно это отличает современную ситуацию, когда популистские движения не только готовы поставить под сомнение позицию политической, научной или любой другой элиты, но стремятся предложить и собственные решения различных проблем. Почему же это стало возможным? Казалось бы, в основе современной демократии лежит идея доверия власти и экспертам. Но это приводит к определенному парадоксу: «Мы предоставляем все большему числу людей право участвовать в политической системе, обеспечивая их к тому же образованием, необходимым для ориентации в ней, - пишет С. Фуллер, - и в то же время отвращаем их от высказывания собственного суждения, поскольку все большую нормативную роль приобретает экспертиза» [5. С. 32]. В этом случае «ответственный» избиратель должен не столько полагаться на собственное мнение, сколько следовать советам экспертов, лишь тогда он сможет принять правильное решение.
Распространение образования и научных знаний в обществе создает ситуацию, когда отдельные социальные группы готовы не просто прислушиваться к мнениям экспертов, но и высказываться по поводу отдельных проблем. Оказывается, что «человек с улицы» может поставить под сомнение
экспертный консенсус или найти и присоединиться к мнению экспертов, которые в него не вписываются. Например, движения, подобные Оккупай, могут ориентироваться на идеи, которые не только не представлены в рамках определенного, связанного с политической властью, экспертного консенсуса, но и противостоят ему. Для них оказывается характерно стремление выстроить новый посткапиталистический проект, который, по мнению некоторых исследователей, «обязательно потребует создания новых когнитивных карт, политических нарративов, технологических интерфейсов, экономических моделей и механизмов коллективного контроля, чтобы можно было использовать сложные явления для блага человечества» [6. С 29]. Популизм в этом случае может рассматриваться как «тип политической логики, в рамках которой набор различных идентичностей объединяется в борьбе с общим противником и в поиске нового мира» [6. С 230]. Получается, что он становится и определенной интеллектуальной стратегией, которую одни интеллектуалы могут определять как антиинтеллектуальную, ведь она противостоит им, а другие - рассматривать как набор идей, необходимых для преодоления существующего положения дел в мире. В этом случае концепция постправды показывает нам, что от популизма нельзя просто отмахнуться, выдвигая суждения об его изначальной интеллектуальной ограниченности. Ведь он стремится не только поставить под сомнение право элиты принимать различные решения, но и переопределить правила интеллектуальной и политической игры.
Ценности науки, политическая жизнь и популизм
Как мы уже отмечали, образование и распространение научного знания имеет ключевое значение для развития современного общества. Все больше людей знакомятся не только с научными достижениями, но и с научным методом. В социальной системе эти люди играют еще одну важную роль - выступают избирателями, способными своими голосами повлиять на политический процесс. При этом утверждается, что получивший образование человек для подтверждения своей интеллектуальной зрелости должен доверять мнению экспертов. Однако процесс научной подготовки приводит его к пониманию того, что он может не только следовать рекомендациям, но и вступать в дискуссии и быть готовым искать новые и оригинальные ответы на встающие перед ним вопросы. В результате формируется достаточно парадоксальная ситуация. В процессе обучения человек, являющийся и избирателем, получает представление о некоторых ценностях науки. Например, ему становятся знакомы как интеллектуальная смелость, так и интеллектуальное смирение. Обе эти ценности являются основными для развития научного знания. Без первой ученые вряд ли смогут совершать открытия. Они должны быть готовы бросить вызов существующим идеям и создавать новые технологические и теоретические решения, вступить в полемику со своими коллегами и отстаивать собственные взгляды. Но вторая из этих ценностей должна позволить им прислушиваться к идеям своих коллег, быть способными не только отстаивать собственное мнение, но и признавать ошибки. Лишь их сочетание может позволить достичь оптимального результата.
Распространение ценностей интеллектуальной смелости и интеллектуального смирения в современном обществе оказывается связано с тем, что первая из них начинает брать верх над второй. Люди теперь все больше гото-
вы вступить в дискуссию и отстаивать собственную точку зрения. Неслучайно все чаще появляются идеи о специфическом кризисе экспертизы. Если раньше предполагалось, что лишь специалисты, получившие дипломы и сертификаты, могут выступать в роли экспертов, то теперь становится понятно, что и «человек с улицы» в определенных вопросах может занимать экспертную позицию [7]. Получается, что активное вхождение научных знаний в жизнь людей и постоянная апелляция к ним поставили под сомнение консенсус о том, что именно политическая и интеллектуальная элиты способны вырабатывать лучшие решения. Изначально эта идея опиралась на веру в то, что именно они обладают определенным набором специфических знаний и добродетелей. Теперь же формируется представление о том, что подобные добродетели доступны всем.
В этом случае современная версия популизма оказывается порождением развития и распространения научного знания. Ведь если первоначально наука поставила под сомнение возможность религии объяснять устройство мира и заявила о том, что ученые как люди, обладающие особыми интеллектуальными способностями, могут более продуктивно заниматься этими исследованиями, то теперь «человек с улицы» поставил под сомнение способность политической и научной элиты отвечать на вопросы и находить решения лучше, чем он сам. В этом случае предполагается, что он на основе собственного разума может выбрать, к какой экспертной позиции стоит прислушиваться, а к какой нет, или выработать собственные стратегии разрешения определенных проблем.
Миссия ученых в современном мире (вместо заключения)
Все это ставит вопрос о новой миссии ученых в современном мире. Наука, ставшая важной производительной силой, вряд ли уже будет рассматриваться как удивительное приключение, связанное лишь с раскрытием тайн мироздания. Ее триумф, распространение ее достижений, интеллектуальных и технических результатов в обществе привели к «расколдовыванию» мифа науки. Теперь она стала еще одна формой человеческой деятельности, носящей массовый характер, к которой, как кажется большинству, каждый может иметь отношение. Но в этом случае, возможно, перед учеными встает задача по созданию нового мифа науки [8]. Заключаться он может не столько в попытке указать на уникальность позиции ученого в познании мира, сколько в формировании нового пространства взаимопонимания. Распространение научных ценностей привело к размыванию баланса, например, между ценностями научного смирения и научной смелости. Это может быть связано с тем, что «человек с улицы» в процессе обучения лишь знакомится с ними, но не проходит полного пути научной социализации. В результате он отдает предпочтение одним ценностям перед другими. Ученые же способны показать, что наука может развиваться, а наши знания увеличиваться лишь в процессе целостного освоения системы ценностей науки. В этом случае новый миф науки должен строиться вокруг формирования особых подходов к выстраиванию коммуникации и принятию решений, ориентированных на сочетание интеллектуальной смелости и скромности, стремления к истине и диалогу, критицизма и желания понять позицию Другого.
Список источников
1. Mede N.G., Schäfer M.S. Science-related populism: Conceptualizing populist demands toward science // Public Understanding of Science. 2020. Vol. 29, is. 5. P. 473-491.
2. Brennan J. Does the Demographic Objection to Epistocracy Succeed? // Res Publica. 2018. Vol. 24. P. 53-71.
3. Méndez M.P. An Epistemic Problem for Epistocracy // Social Epistemology. 2022. Vol. 36, is. 2. P. 153-166.
4. Филатова А.А. «Порочные умы»: эпистемология пороков и риторика борьбы с антиинтеллектуализмом // Эпистемология и философия науки. 2021. Т. 58, № 4. С. 127-141.
5. Фуллер С. Постправда: знание как борьба за власть / пер. с англ. Д. Кралечкина; под науч. ред. А. Смирнова. М. : Изд. дом Высшей школы экономики, 2021. 368 с.
6. Срничек Н., Уильямс А. Изобретая будущее: посткапитализм и мир без труда : пер. с англ. М. : Strelka Press, 2019. 336 c.
7. Grundmann R. The problem of expertise in knowledge societies // Minerva. 2017. Vol. 55. P. 25-48.
8. КасавинИ.Т. Наука - гуманистический проект. М. : Весь мир, 2020. 491 с.
References
1. Mede, N.G. & Schäfer, M.S. (2020) Science-related populism: Conceptualizing populist demands toward science, Public Understanding of Science. 2 (5). pp. 473-491.
2. Brennan, J. (2018) Does the Demographic Objection to Epistocracy Succeed? Res Publica. 24. pp. 53-71.
3. Méndez, M.P. (2022) An Epistemic Problem for Epistocracy. Social Epistemology. 36(2). pp. 153-166.
4. Filatova, A.A. (2021) "Vicious Minds": vice epistemology and rhetoric of resistance to ant-intellectualism. Epistemologiya i filosofiya nauki - Epistemology and Philosophy of Science. 58(4). pp. 127-141. (In Russian). DOI: 10.5840/eps202158465
5. Fuller, S. (2021) Postpravda: Znanie kak bor'ba za vlast' [Post-Truth. Knowledge as a Power Game]. Translated from English by D. Kralechkin. Moscow: HSE.
6. Srnicek, N. & Williams, A. (2019) Izobretaya budushchee: postkapitalizm i mir bez truda [Inventing the Future: Postcapitalism and a World Without Labor]. Translated from English. Moscow: Strelka Press.
7. Grundmann, R. (2017) The problem of expertise in knowledge societies. Minerva. 55. pp. 2548.
8. Kasavin, I.T. (2020) Nauka - gumanisticheskiy proekt [Science is a humanistic project]. Moscow: Ves' mir.
Сведения об авторе:
Масланов Е.В. - кандидат философских наук, исследователь Межрегиональной общественной организации «Русское общество истории и философии науки» (Москва, Россия). E-mail: evgenmas@rambler.ru
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов. Information about the author:
Maslanov E.V. - Cand. Sci. (Philosophy), researcher, Russian Society for History and Philosophy of Science (Moscow, Russian Federation). E-mail: evgenmas@rambler.ru
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 22.05.2023; одобрена после рецензирования 01.06.2023; принята к публикации 18.08.2023
The article was submitted 22.05.2023; approved after reviewing 01.06.2023; accepted for publication 18.08.2023
