CC BY
33
Марина КРАСИЛЬНИКОВА
Социальная динамика в переходных обществах'
Согласно результатам многочисленных исследований процессов адаптации населения России к социально-экономическим переменам, в последнее десятилетие происходит постепенное увеличение доли тех, кто отмечает относительное улучшение своего положения, по сравнению с началом 1990-х годов. В совокупности доля респондентов, считающих, что в этот период социально-экономические условия их жизни улучшились, сейчас составляет, по разным оценкам, примерно от четверти до трети населения страны.
Часто при этом делается вывод, что именно говорящие об улучшении своего положения образуют группу поддержки происходящих в стране перемен. Рост численности таких представителей нашего общества рассматривается как факт, свидетельствующий об успешной адаптации все возрастающей части населения к переменам. Далее, подчас, делается вывод об успешном укоренении новых социально-экономических и политических принципов жизни, что позволяет создать прочный фундамент для дальнейшего так называемого демократического пути развития общества.
Вместе с тем столь же многочисленные исследования показывают, что ностальгия по прежним временам не только не уменьшается, но даже несколько возрастает. Согласно данным ранних опросов ВЦИОМ и нынешних исследований Левада-Центра, за десять лет на 10 пп. увеличилась доля тех, кто в той или иной степени согласен с тем, что было бы лучше, если бы все в стране оставалось так, как было до 1985 г. Сейчас удельный вес респондентов, разделяющих эту точку зрения, составляет более половины опрошенных (54%). Примерно столько же (56%) считают, что экономическая система, основанная на государственном планировании предпочтительнее рыночной системы хозяйствования, причем доля сторонников государственного планирования за десять лет выросла вдвое. Политическая система социализма также привлекает все больше сто-
1 В основе статьи — доклад на XIV Международном экономическом форуме (Крынница, сентябрь 2004 г.).
ронников. Представления о том, что раньше, при социализме, было лучше, чем сейчас, находят поддержку практически во всех слоях населения, хотя, безусловно, с разной степенью интенсивности. В наибольшей степени такие настроения распространены среди неблагополучных слоев населения. Однако и те, кто по объективным характеристикам и субъективным признакам составляет верхушку общества, также склонны считать, что в прежние времена жизнь была устроена лучше.
В наиболее концентрированном виде совокупность субъективных представлений людей об уровне и динамике социально-экономических условий собственной жизни выражается через самооценку своего положения в социальной структуре общества. Эмпирической базой для анализа подобных оценок являются данные
0 распределении населения на воображаемой социальной лестнице.
Все имеющиеся исследования динамики социальной структуры российского общества за годы социально-экономических преобразований свидетельствуют о том, что в эти годы происходило плавное и значительное снижение социального самочувствия. Увеличилась доля тех, кто располагает себя на нижних ступенях социальной лестницы за счет сокращения представителей средних и особенно высших слоев.
Материалы международного исследования, проведенного по инициативе Университета Ви-адрина (Франкфурт-на-Одере, Германия), позволяют точнее описать эти процессы 1. В ходе данного исследования респонденты давали оценки собственного положения на социальной лестнице не только в настоящее время, но и в предыдущие периоды — в начале 1980-х и в начале 1990-х годов. Такие данные позволяют на индивидуальном уровне определить направление и степень интенсивности социальной динамики на протяжении 20-летнего периода.
1 В каждой из стран, участвовавших в исследовании, был проведен опрос взрослого населения по репрезентативной национальной выборке. Размер выборки в каждой стране — 1000 респондентов (в России —1500 человек).
Россия. Расчеты показали весьма сложную картину социальной динамики российского общества1.
Большая часть населения (почти половина — 49%), действительно, отметила непрерывный процесс ухудшения своего социального положения на протяжении всего 20-летия. Для одних (30%) это был непрерывный процесс падения, растянувшийся на все эти годы, для других (19%) ухудшение социального статуса произошло только в последнее десятилетие, а в 1980-е годы удавалось сохранять позиции неизменными. В начале рассматриваемого периода такие люди были склонны чаще относить себя к относительно более высоким ступеням социальной лестницы, чем сейчас, сегодня они по большей части ставят себя на самые низкие ступеньки.
Примерно каждый девятый (11%) представитель нашего общества считает, что за 20 лет его социальный статус не изменился. Как правило, это те, кто располагает себя в середине социальной лестницы.
Как и следовало ожидать, группа восходящей социальной мобильности малочисленна — 6% выборки. Половина из них полагают, что на протяжении всех 20 лет они постепенно продвигались наверх, представители другой половины считают, что продвижение вверх произошло только в 1990-е, тогда как в 1980-е годы никаких изменений не было.
Однако далеко не все отмечали однонаправленное изменение своего социального статуса за 20 лет. Оказалось, что чуть более четверти опрошенных полагали, что за этот период им пришлось пережить и улучшение, и ухудшение своего социального положения. Из 27% таких людей две трети отметили, что после ухудшения своего положения в 1980-е годы им удалось улучшить его в последующее десятилетие. У оставшейся трети ситуация обратная — улучшения, достигнутые в 1980-е, были затем утеряны в 1990-е годы. Более того, нынешний социальный статус тех, кто смог улучшить свое положение в 1990-е годы, оказывается в среднем ниже того уровня, который они имели в начале 1980-х годов.
Таким образом, становится очевидно, что взятая в совокупности группа тех, кто отмечает улучшение своего социального статуса только в 1990-е годы, внутренне весьма неоднородна. Большая ее часть (примерно две трети) — это люди, которые считают, что, несмотря на все
1 Подробно методика и результаты проведенного анализа описаны в статье: Красильникова М. Динамика общественных статусов за 20 лет // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 2002. № 5. С. 33-39.
улучшения последнего десятилетия, при социализме они имели более высокое социальное положение, чем сейчас.
Возможно, именно здесь (в ощущениях долговременности, основательности успеха) и пролегает водораздел между теми, кто приспособился, адаптировался1 к существующей действительности, и теми, для кого новые, отличные от социализма, социально-экономические правила жизни стали условием успешногоразвития, действительно восходящей социальной мобильности, а не просто компенсацией прошлых потерь. Только последних следовало бы считать выигравшими в результате социально-экономических преобразований.
Подробный анализ социально-политической ориентации и поведения представителей различных групп, динамики статусных групп показывает, что на самом деле группа тех, кто смог адаптироваться, несколько больше. В нее с успехом могут быть включены также и те, кто считает свой общественный статус неизменным, а также те, кто отмечал снижение социального статуса в 1990-е после его роста в 1980-е годы. У этих последних, несмотря на все перипетии, сегодняшний социальный статус выше, чем был в начале 1980-х годов. В совокупности все эти группы составляют значительную часть населения — 45%. В основном (примерно 60%) представители этой группы склонны располагать себя сейчас на средних ступенях общества.
Анализ состава сегодняшних слоев российского общества в зависимости от субъективных оценок динамики произошедших за 20 лет перемен позволяет точнее понять природу ностальгических настроений, широко распространенных даже среди наиболее благополучных групп населения.
На две нижние ступени общества помещают себя люди, отмечавшие снижение своего социального статуса, по сравнению с периодом социализма.
Средний слой более гетерогенен: в нем есть представители всех групп динамики статусов, причем каждый четвертый представитель среднего слоя отмечает повышение своего социального положения в 1990-е годы (после снижения в 1980-е годы).
Верхний слой в основном состоит из тех, кто смог существенно улучшить свое социальное положение за 20-летний период.
Немногочисленная группа выигравших в основном состоит из тех, кто оценивает себя как
1 В словаре иностранных слов термин "адаптация" определяется как "приспособление строения и функций организмов к условиям существования".
представителей высоких слоев общества — ставят себя на две верхние ступеньки социальной лестницы, остальные 40% относят себя к середине общества. Благодаря этому, численность группы выигравших заметно больше, чем просто представителей наиболее высоких слоев общества.
Выделение на основе долговременных оценок социальной мобильности а) группы "выигравших", т.е. последовательных сторонников произошедших социально-экономических перемен, и б) группы "адаптировавшихся" к этим переменам, оказывается более продуктивным, чем просто путем выделения тех, кто высоко оценивает свой нынешний социальный статус или считает, что смог улучшить свое положение за последние годы. Главное при этом, что люди не просто позиционируют себя на статусной шкале, они сравнивают свое положение до начала преобразований и в настоящее время.
Выигравшие, в отличие от тех и других, не испытывают ностальгии по прошлому. При всех перипетиях сегодняшних дней они являются безусловными сторонниками происходящих перемен и твердо полагают, что социалистическая система и в политическом, и в экономическом плане уступает нынешней.
Изменения социальной структуры в постсо-циалистических странах. Материалы международного исследования позволяют дать ответ на вопрос о том, насколько универсальны процессы социальных трансформаций, описанные на примере России.
Для анализа были выбраны несколько стран из числа восточноевропейских государств с переходной экономикой, а именно — Венгрия, Польша, Румыния. Привлекались данные и по Испании, где в рамках этого же проекта был проведен опрос по схожей программе. В целях получения данных о социально-экономических
и политических взглядах жителеи страны, находящейся на пути стабильного развития, был использован пример Испании.
Сопоставление даже общих данных по этим странам показало, что отрицательная динамика субъективных самооценок своего общественного положения — это не универсальное свойство человеческой памяти, склонной приукрашивать прошлое, забывая о его трудностях и преувеличивая достижения, а "объективная" характеристика социальной динамики в трансформацион-
Рисунок 1
СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА ОБЩЕСТВ В НАЧАЛЕ 1980-х ГОДОВ И В НАЧАЛЕ НЫНЕШНЕГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ
(в %)
1980 г.
У /
¿4/ у/
.Г //у \ '\Ч. '■
Низкий статус г 3 4 2000 г. 5 \ ''‘•'■С'' 6 Высокий статус
. ■ ч
І \
\..л. \ \
Л>' / ✓ X \ Гч ч
_ . - ' , и* '' - • ¿¿а
Низкий 2 статус Венгрия Польша Румыния Испания Россия 3 4 5 6 Высокий статус
Таблица 1
ДИНАМИКА УСРЕДНЕННЫХ СОЦИАЛЬНЫХ СТАТУСОВ
Страна Начало 1980-хгодов Начало 1990-х годов Начало 2000-х годов Изменения за 20 лет (%) Доля изменения статуса за 20 лет (%)
понижение без изменений повышение
Венгрия 4,3 3,9 3,2 -25 62 22 16
Польша 4,1 3,9 3,5 -13 48 18 34
Румыния 4,6 4,4 3,3 -29 67 19 14
Россия 4,4 3,8 2,8 -35 73 15 12
Испания 3,9 * 4,3 +10 10 53 37
* Данные по Испании отсутствуют, поскольку испанские исследователи сочли нецелесообразным задавать вопрос о социальном статусе относительно каждого десятилетия, мотивируя это отсутствием каких-либо особых изменений, а респонденты затрудняются ответить на такую серию вопросов, считая, что спрашивают об одном и том же. Как видно из таблицы 1, данные опроса подтвердили это мнение - изменения за 20 лет действительно довольно незначительные.
Группа Венгрия Польша Румыния Россия
Непрерывно понижающийся статус (80-90-) 31 23 22 32
Сохранившие статус в 1980-е и понизившие в 1990-е годы (80=90-) 17 11 33 20
Повысившие статус в 1980-е и понизившие в 1990-е годы (80+90-) 12 19 13 10
Сохранившие неизменный статус (80=90=) 18 14 16 12
Понизившие статус в 1980-е и повысившие в 1990-е годы (80-90+) 14 13 9 19
Сохранившие статус в 1980-е и повысившие в 1990-е годы (80=90+) 4 8 5 3
Непрерывно повышавшие статус (80+90+) 4 12 3 3
ных обществах. Как видно из таблицы 1 и рисунка 1, во всех постсоциалистических странах в последнее 20-летие прошлого века произошло заметное снижение субъективных самооценок социального статуса. Большинство жителей этих стран отмечают, что их общественное положение ухудшилось, соответственно даже усредненные показатели продемонстрировали отрицательную динамику.
Степень снижения социального самочувствия в России была наибольшей, среди восточноевропейских стран. Напротив в Испании в этот период происходил значительный подъем субъективных оценок собственного социального статуса (в среднем на 10%). Падение социального самочувствия в Польше было наименьшим (13%).
В условно "нормальной" ситуации в Испании, не переживавшей социально-экономических трансформаций в рассматриваемый период, в совокупности 90% населения отмечает либо неизменность своего общественного положения (и таких большинство — 60%), либо его улучшение. На противоположном полюсе перемен — относительно малая часть общества — 10% тех, кто отмечает ухудшение общественного статуса. Такое соотношение численности групп динамики общественных статусов, очевидно, отражает состояние стабильного общества.
Напротив, как в российском обществе, так и в постсоциалистических странах в период трансформации значительная часть общества претерпела нелинейное, разнонаправленное изменение своего общественного положения за рассматриваемое 20-летие (табл. 2).
В странах с переходной экономикой не только очень большая часть общества испытывала снижение своего общественного положения. Важно и то, что оставшиеся примерно в равных пропорциях делятся между двумя другими категориями. Достаточно большие общественные группы отмечают принципиально различные направления своего развития, т.е. происходят ин-
тенсивные процессы "перемешивания" социальных слоев, это, собственно, и является выражением ] трансформационного характера этих обществ. Судя по приведенным в таблице 1 данным, наиболее интенсивно это разнонаправленное движение общественных групп выражено в Польше, где, с одной стороны, самая маленькая доля отмечающих снижение общественного статуса (48%), и с другой — самая большая отмечающих его повышение (34%).
С этой точки зрения Россия находится в серединной ситуации. Наиболее велика доля тех, кто отмечает разнонаправленную динамику своего социального статуса за 20-летний период, в Польше (32%). Меньше всего она среди рассматриваемых стран в Румынии (22%). В России она составляет 29% населения. Как видно, различия этих групп сравнительно незначительны. Напротив, самые большие различия наблюдаются в размерах групп с позитивной динамикой "мобильности". Сопоставление этих "благополучных" групп показывает, что только Польша здесь занимает исключительное положение: доля группы позитивной динамики статусов в этой стране как минимум в два с половиной раза больше, чем в остальных странах. В России численность "благополучной" группы наименьшая — всего 6%.
Анализ объективной динамики общественных статусов в России позволил определить три общественные группы, принципиально различающиеся по своему отношению к происходящим в стране трансформационным процессам. На основе сопоставления статусов каждой из семи групп населения, различающихся по направлениям изменений статусных позиций за 20-летний период, все они были сгруппированы в три категории — "выигравшие", "проигравшие" и "середняки". К середнякам были отнесены не только те, кто оценивал свое общественное положение как неизменное, но и обе группы с разнонаправленным движением статусных пози-
Группа Венгрия Польша Румыния Россия
1980-е 1990-е 2000-е 1980-е 1990-е 2000-е 1980-е 1990-е 2000-е 1980-е 1990-е 2000-е
80-90- 5,0 3,7 2,2 5,2 3,6 2,0 5,5 4,1 2,3 5,1 3,7 2,0
80=90- 4,4 4,4 2,8 4,2 4,2 2,7 4,9 4,9 2,8 4,5 4,5 2,3
80+90- 3,5 4,9 4,2 3,4 4,7 3,9 3,8 5,3 3,8 3,3 4,8 3,3
80=90= 3,9 3,9 3,9 3,9 3,9 3,9 4,0 4,0 4,0 3,6 3,6 3,6
80-90+ 4,6 3,0 3,4 4,7 3,2 3,6 5,0 3,2 3,6 4,6 2,6 3,1
80=90+ 3,7 3,7 4,9 3,6 3,6 4,9 3,6 3,6 4,9 3,2 3,2 4,4
80+90+ 2,8 4,0 5,1 2,8 4,1 5,4 2,5 4,1 5,4 2,8 4,1 5,6
В среднем 4,3 3,9 3,2 4,1 3,9 3,5 4,6 4,4 3,3 4,4 3,7 2,8
ций. Основанием для такого объединения послужил анализ изменений усредненных субъективных статусов рассматриваемых групп в разные периоды времени (табл. 3).
Как видно из таблицы 3, описанная на примере Россия модель динамики общественных статусов в переходный период во всех странах с переходной экономикой принципиально одинакова. Общественные группы, отмечающие снижение своего социального статуса, в начале периода трансформаций располагали себя скорее на верхних позициях в обществе (выше середины), а к концу периода оказались внизу общественной лестницы. Ровно противоположную динамику отмечают те, кто преуспел в результате перемен. Люди, отмечающие рост своего социального статуса, полагают, что в период социализма они относились к общественным низам, а теперь, как правило, принадлежат к верхушке общества.
Некоторые различия наблюдаются в составе срединных групп. С одной стороны, во всех рассматриваемых странах специфическое положение занимает группа тех респондентов, которые отмечали снижение своего общественного статуса в 1980-е годы, в период расшатывания социалистической системы, а в 1990-е годы, в период строительства нового рыночного хозяйства, сумели повысить, улучшить свое общественное положение. Во всех странах эта часть населения полагает, что, несмотря на благоприятное развитие событий в последнее десятилетие прошлого века, 20 лет назад, при социализме, их общественное положение было лучше, чем в настоящее время. Причем и сейчас, и в прошлом, представители этой группы все же занимают относительно достойное место в обществе: их самооценки были и остаются выше, чем в обществе в среднем. Особенно значительна доля этой группы в России (19%), а наименьшая — в Румынии (9%).
С другой стороны, в России и Румынии не изменилось общественное положение тех, кто отмечал рост своего социального статуса в 1980-е годы, но не смог его продолжить в 1990-е годы, а напротив, даже снизил. В итоге 20-летнего развития они оказались на тех же позициях, с которых начинали. А начинали они также с относительно благоприятного положения людей, полагающих, что их общественных статус чуть выше, чем в среднем. Соответственно, к концу рассматриваемого периода, несмотря на ощущения утраты общественного статуса, они все же сохраняют представление о том, что их общественное положение лучше, чем в среднем, и теперь этот отрыв вверх от середины стал еще заметнее. Напротив, в Венгрии и Польше динамика общественных статусов представителей рассматриваемой группы оказывается положительной не только относительно общества в целом, но и по сравнению с собственными оценками 20-летней давности. Несмотря на потери последнего десятилетия, представители этой группы в целом считают, что их нынешний социальный статус заметно выше (примерно на полступеньки, а это много!), чем при социализме. Особенно велик размер этой группы населения в Польше (19%), т.е. примерно каждый пятый.
Несмотря на некоторые различия особенностей траекторий мобильности в тех или иных странах, общие тенденции общественного самосознания в трансформационных обществах (странах с переходной экономикой) налицо.
На основе выделенных категорий удалось наглядно показать структуру нынешнего российского общества с учетом особенностей предшествующего развития людей, образующих эти социальные слои (об этом уже говорилось в начале статьи). Аналогичный анализ, проведенный по данным других постсоциалистических стран, показал, что для всех этих стран характерна такая же картина, как и в России (табл. 4).
Таблица 4
СТРУКТУРА СОЦИАЛЬНЫХ СЛОЕВ СОВРЕМЕННЫХ ОБЩЕСТВ (% по столбцу)
Венгрия Польша Румыния Россия
Группа НизшийСредний Высший Низший Средний Высший Низший Средний Высший Низший Средний Высший
слой слой слой слой слой слой слой слой слой слой слой слой
Доля соответ-
ствующего
слоя в совре-
менном об-
ществе (% по строке) 30,0 65,1 4,9 28,1 62,3 9,5 30,9 63,0 6,1 44,1 51,8 4,0
80-90- 65 18 60 10 39 15 52 17
80=90- 19 17 17 11 42 31 3 26. 16
80+90- 4 14 29 9 24 12 9 13 23 5 14 9
80=90= 4 25 21 5 20 6 4 21 19 4 19 11
80-90+ 7 18 6 7 16 9 5 11 8 13 25 17
80=90+ 4 21 1 9 19 5 24 5 13
80+90+ 5 23 10 54 3 23 3 50
Проигравшие 84 34 0 77 20 0 82 46 3 78 34 0
Середняки 16 57 56 22 60 27 18 46 50 22 58 37
Выигравшие 0 9 44 1 20 73 0 8 47 0 8 63
На первый взгляд больше всего совпадений в структуре современных обществ в России и в Польше. В обеих странах основную массу нынешних верхних, средних и низших слоев общества составляют, соответственно, выигравшие, середняки и проигравшие. Однако здесь следует обратить особое внимание на наполненность, размеры высшего, среднего и низшего слоев в современных польском и российском обществах. В России к низшему слою себя сейчас относят в полтора раза большая часть общества, чем в Польше, и, напротив, к верхнему слою — вдвое меньшая. Ощущение потерь, понесенных в ходе трансформационных процессов, в России гораздо интенсивнее. В России наблюдается наибольшее смещение вниз, к низшим ступеням субъективно ощущаемой социальной структуры общества. В этом состоит основное отличие этих стран от Венгрии и Румынии.
В Венгрии и Румынии мы видим некоторые смешения в сторону от характерного для России и Польши "диагонального" (казалось бы, единственно логичного) распределения выигравших и проигравших по современной социальной лестнице в этих обществах. В Венгрии современный высший социальный слой формируется примерно в одинаковой степени как из тех, кто считает себя выигравшим в результате перемен, так и из середняков (даже с заметным преобладанием последних). В Румынии подобная неоднозначная картина становится еще сложнее —
средний слой также принципиально неоднороден — он состоит как из середняков, так и из проигравших. При этом нынешняя структура обоих обществ (распределение на высший, средний и низший слои) практически идентична: примерно 30% относят себя к низшему слою, около 65% — к среднему и оставшиеся несколько процентов — к высшему.
Особенности оценок трансформационных перемен. Рассматриваемая здесь категоризация населения в России позволила прояснить специфику нынешнего социального самочувствия общества. Проделанный анализ предлагает объяснение одного из сегодняшних противоречий — массового признания, с одной стороны, улучшений в личном положении граждан за последние годы и, с другой — неисчезающей, а напротив, усиливающейся ностальгии по прошлому, желания вернуть старые времена.
Рассмотрим особенности оценок трансформационных перемен в экономике и в государственном устройстве, которые дают представители разных категорий населения в других постсоциалисти-ческих странах, чтобы понять, насколько различия во взглядах отдельных социальных групп, исследованные на примере России, характерны для других переходных обществ (рис. 2 и 3).
В России лишь небольшая группа выигравших в результате произошедших в стране перемен положительно оценивают текущую экономическую
Рисунок 2
ОЦЕНКИ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ
(в среднем по группам опрошенных, по шкале от ’-100” (наихудшая оценка) до "+100" (наилучшая оценка)
Венгрия
Румыния
50
40
30
20
10
0
-10
-20
-30
-40
Польша
Социализм
Сейчас
В будущем
Проигравшие
Середняки [ИЗ Выигравшие
Рисунок 3
ОЦЕНКИ ГОСУДАРСТВЕННОГО УСТРОЙСТВА
(в среднем по группам опрошенных, по шкале от -100' (наихудшая оценка) до "+100“ (наилучшая оценка)
Венгрия
Румыния
В Проигравшие ■ Середняки □ Выигравшие
ситуацию и эффективность государственного управления в стране. И только представители этой группы дают отрицательные оценки прошлому — плановой социалистической экономике. Во всех других рассматриваемых здесь странах распределение мнений оказалось иным.
Румыния в этом ряду отличается наибольшим пессимизмом. Никакие общественные группы не готовы положительно оценить текущее состояние румынской экономики, а представители группы проигравших и в ближайшем будущем не видят положительных перспектив. Группа выигравших хотя и дает максимально положительные прогнозные оценки, однако они все же оказываются практически на том же уровне, что и оценки прошлой, социалистической экономики. Парадоксальным образом выигравшие от перемен румыны лучше, чем середняки, оценивают экономическое устройство страны в прошлом. Вообще Румыния — это единственный пример того, что выигравшие в результате распада социализма и развития рыночной экономики жители, несмотря на осознание собственной успешности, все же весьма положительно оценивают прошлый опыт. Создается впечатление, что румыны в большей степени, чем россияне, живут, повернувшись лицом в прошлое.
Оценки государственного устройства жителями Румынии несколько неожиданны. Несмотря на признание положительного опыта социалистической экономики, не только группа выигравших от перемен, но и середняки, отрицательно оценивают социализм как способ государственного управления. Современное государственное устройство также не устраивает значительную часть общества, однако здесь срединная группа в своих оценках смыкается уже с проигравшими, а не с группой выигравших. И только оптимизм относительно будущего государственного устройства страны объединяет всю нацию. Впрочем, такой единодушный оптимистический взгляд в будущее характерен для всех рассматриваемых стран без исключения.
В Венгрии картина заметно иная. Обращает на себя внимание такая же, как и в России, принципиальная согласованность структуры (по выделенным социальным группам) оценок экономического и государственного развития страны. В этой стране оценки выигравших от перемен и середняков заметно сближаются. И та и другая группа положительно оценивают как текущее состояние экономики и государственности, так и демонстрируют устойчивые положительные надежды на будущее развитие. Однако интенсивность (величина) положительных оценок у группы выигравших заметно выше, чем у
середняков. Принципиальные различия между этими двумя группами возникают только в оценках прошлого. Середняки все же в большей мере склонны положительно оценивать социалистическую экономику. Вместе с тем уровень положительных оценок прошлого ниже, чем уровень позитивных надежд на ближайшие перспективы развития венгерской экономики. Общий тренд оценок экономического и государственного развития страны большей частью венгерского общества (выигравшими и середняками, составляющими вместе более половины общества) — от прошлого к будущему — определяется относительно благополучной частью общества и является положительным.
В рассматриваемом ряду стран именно Польша дает пример наибольшего оптимизма, с одной стороны, и дифференциации оценок — с другой. Представители средней и выигравшей частей общества принципиально одинаковы в своих оценках экономического развития страны, даже тогда, когда речь идет об оценках прошлой социалистической экономической системы. В совокупности эти две группы охватывают две трети населения страны. Поэтому неудивительно, что Польша дает здесь единственный пример устойчивого роста положительных оценок и ожиданий, решительного отказа от прошлого. Однако же польское общество демонстрирует и наибольшие структурные различия во взглядах разных групп населения. В отличие от России и Венгрии и так же, как в Румынии, те поляки, кто считает себя ущемленным в результате произошедших в стране перемен, довольно скептически оценивают перспективы экономического развития страны. Они полагают, что и в ближайшем будущем экономическое положение страны будет неудовлетворительным. Это свидетельствует о наличии объективных условий для социального противостояния.
Анализ взглядов населения Польши на результаты и перспективы развития государственного устройства в переходный период показывает несколько большую согласованность мнений различных социальных групп. Несмотря на явно выраженную в группе проигравших неудовлетворенность результатами экономического переустройства, оценки системы управления страной существенно иные. Нынешняя государственная система страны положительно оценивается всеми членами польского общества, равно как и все поляки оптимистично настроены в отношении ее будущего. Такой расклад мнений позволяет заключить, что, несмотря на довольно критическое восприятие заметной частью населения процессов, протекающих в стране, в целом польское общество последова-
тельно и целеустремленно следует по пути перемен, нацеленных на развитие демократии и рыночной экономики.
Мнение группы середняков, людей, которые считают себя "обычными", "такими, как все", "средней частью общества", наиболее важно с точки зрения оценки успешности развития общества. Именно настроения и установки этой средней части общества, не обязательно составляющей основную часть населения, позволяют правильно оценить вектор общественного развития. В этом плане только Венгрия и Польша дают пример положительного настроя этой самой средней части общества. Согласно принятым в международной практике критериям сопоставления стран по уровню развития (показателю уровня развития человеческого потенциала, уровню ВВП надушу населения), эти же страны оцениваются заметно лучше, чем Россия и Румыния.
Особенности ценностных ориентации населения выбранных стран также могут быть проиллюстрированы данными рассматриваемого международного исследования. Здесь мы опять имеем возможность использовать для сопоставления данные по Испании.
Сравним степень распространенности среди населения рассматриваемых стран двух взаимосвязанных пар ценностных категорий:
— ориентации на индивидуальную ответственность человека в противоположность требованиям государственного обеспечения достойного образа жизни каждому члену общества;
— выбору между двумя безусловно важными ценностями — свободой и равенством.
В ходе проведенных опросов каждая пара ценностных ориентации была условно расположена на семибалльной шкале: 1 — "государство
Рисунок 4
ЦЕННОСТНЫЕ ОРИЕНТАЦИИ НАСЕЛЕНИЯ РАЗНЫХ СТРАН
4,о-------------------------------------------
3,8
Испания Венгрия
Щ Альтернатива "государство — индивид"
О Альтернатива свобода — равенство"
должно гарантировать каждому достойную жизнь" (первая пара суждений) или "свобода" (вторая пара суждений), и 7 — "каждый должен заботиться о себе сам" и "равенство" соответственно. Респондентам предлагалось определить свое отношение к названным ценностным категориям, указав соответствующий балл. Данные о средних по рассматриваемым странам оценках приведены на рисунке 4.
Средние оценки ценностных ориентации населения всех стран на первый взгляд довольно близки, и это естественно, поскольку речь идет
о наиболее общих, базовых категориях. Однако есть важные различия, которые, на наш взгляд, свидетельствуют о принципиальных изменениях в ценностных ориентациях представителей разных обществ по мере их социального, экономического и политического (в конечном счете цивилизационного) развития.
Парадоксальным, казалось бы, образом именно Испания дает пример наибольшей значимости ценности равенства и одной из самых высоких ценностей индивидуальной ответственности членов общества за обстоятельства и условия собственной жизни. В Румынии, напротив, население более всего склоняется к требованиям государственных гарантий, с одной стороны, и личной свободы — с другой. Во всех рассматриваемых странах, кроме России, население сочетает большую склонность к государственному патернализму с ориентацией на ценности равенства. В России это весьма логичное сочетание неожиданным образом нарушается и превращается в свою противоположность — преобладающее согласие с индивидуальной ответственностью каждого гражданина подкрепляется наиболее высокой ценностью свободы.
Румыния РОССИЯ
Это означает, что ценностные ориентации людей из разных стран, ответы, которые дают эти люди на одинаковые, казалось бы, вопросы, ценностные категории, обозначенные одними и теми же терминами, имеют принципиально различный смысл и значение. Они зависят от социально-экономического и политического контекста этапа развития общества, его предыдущей истории. В рассматриваемом ряду стран относительно высокая значимость государственных гарантий в Венгрии, Польше и Румынии, очевидно, есть наследие недавнего социалистического прошлого, идеология которого предполагала высокий уровень ответственности государства за всех членов общества.
Нарушение этого принципа наследия прошлой идеологии в России произошло, вероятно, потому, что в нашей стране трудности переходного периода были наиболее значительны. Все последние годы государство весьма активно претворяет в жизнь политику снятия с себя социальной ответственности перед обществом, невыполнения, сокращения и упразднения ранее принятых или декларируемых обязательств. В переходный период наиболее эффективной стратегией выживания в российском обществе оказалась ориентация только на собственные силы и возможности, на ближайший социальный круг (родственников, близких друзей). Результатом становится постепенная дезинтеграция общества, снижение политической активности, потеря доверия к общественным институтам. Высокая ценность свободы, которая продемонстрирована в данных рассматриваемого исследования, — это ценность свободы от государства, свободы выживать, опираясь на собственные силы. Альтернативная возможность — согласованное, позитивное развитие всего общества — оказалась плохо реализуемой. Кроме того, высокая относительная значимость свободы в российском обществе, очевидно, является также и следствием исторического прошлого, поскольку, как принято считать, в СССР, по сравнению с европейскими странами социалистического лагеря, уровень партийно-государственного контроля жизнедеятельности отдельных граждан, т.е. степень "несвободы", был наиболее высок.
В противоположность российскому примеру, во всех прочих рассматриваемых постсоциалис-тических странах связь государства и общества оказалась не настолько потерянной. Это выражается не только в относительно более высокой ценности государственного обеспечения, но и в большей значимости идей равенства (исключение — Румыния, что вполне понятно, учитывая характер режима Чаушеску). По мере улучшения экономического положения общества и развития демократических принципов альтернатива "свобода — равенство" меняет свой смысл.
Свобода перестает быть свободой от общества, от обязанностей, а равенство — это уже не равенство в бедности. Свобода перестает быть пьянящим, запретным и заветным напитком, а становится нормой общежития. И на этом фоне равенство в благоденствии предстает более привлекательной ценностью.
В данном международном исследовании Испания дает пример благополучной европейской страны со стабильным обществом. Правомерно предположить, что характер и структура ценностных ориентации жителей Испании также могут быть использованы в качестве эталона. Если исходить из предложенной выше гипотезы, объясняющей соотношение ценностей свободы и равенства, государственного патернализма и индивидуальной ответственности в разных социальных системах, то следует признать, что только ценностные ориентации жителей Польши и Венгрии весьма близки к норме1. Румыния занимает пограничное положение, но все же структура ценностных ориентации скорее похожа на прочие европейские страны.
Россия, как уже отмечалось, дает пример принципиально другого выбора ценностных ориентации. Ее структура ценностных ориентации менее продуктивна, с точки зрения поступательного развития общества, нежели аналогичные ценностные структуры в остальных рассматриваемых странах. И дело здесь не только в том, что прочие постсоциалистические страны по структуре ценностей "похожи" на благополучную Испанию, а Россия — нет. Дело в том, что такая, как в России, нацеленность членов общества на свободу и индивидуализм неконструктивна на нынешнем уровне развития цивилизации (если угодно, в условиях глобализации). Она способствует дезинтеграции общества и тем самым препятствует его позитивному развитию в экономическом и политическом плане.
Структурный анализ ценностных ориентации по различным социальным группам, выделенным в рассматриваемых странах, в целом подтверждает выдвинутую гипотезу (рис. 5). Как уже отмечалось, испанское общество характеризуется высоким уровнем стабильности социальной структуры, поэтому вполне ожидаемым оказывается отсутствие заметных различий в ценностных ориентациях условно выделенных групп восходящей, стабильной и нисходящей динамики (по аналогии с прочими переходными обществами они обозначены на рисунках как "выигравшие", "середняки" и "проигравшие"). Более благополучные социальные группы в испанском обществе чуть чаще дела-
Если ориентироваться на пример Испании как на норму.
Рисунок 5
ЦЕННОСТНЫЕ ОРИЕНТАЦИИ НАСЕЛЕНИЯ РАЗНЫХ СТРАН ЛО ГРУППАМ ДИНАМИКИ СТАТУСОВ
Альтернатива государство — индивид"
5,01---------------------------------------------------------------;------
4.5
4.0
3.5
3.0
2.5
2.0
Проигравшие Середняки Выигравшие
Альтернатива свобода — равенство"
5. 0-----------------------------------------------------------------------
4.5
4.0
3.5
3.0
2.5
2.0
Проигравшие Середняки Выигравшие
....... Испания
-------Венгрия
...... Польша
-------Румыния
-------Россия
ют выбор в пользу индивидуальной ответственности и, что особенно примечательно для нашего анализа, в пользу равенства.
Во всех остальных рассматриваемых странах различия мнений представителей выделенных социальных групп гораздо более очевидны. Во-первых, выигравшие также чаще делают выбор в пользу индивидуальной ответственности граждан за обстоятельства собственной жизни (и в России этот разрыв в оценках особенно велик). Во-вторых, в отличие от Испании, ценности равенства в большинстве случаев оказываются более популярны среди неблагополучных слоев общества, что как раз и подтверждает различную смысловую нагрузку одних и тех же ценностных категорий применительно к разным общественным условиям.
Рассмотренные различия ценностных ориентации по социальным группам, выделенным в обществах постсоциалистических стран, как будто свидетельствуют о принципиальном несоответствии между переходными странами и стабильными обществами европейского типа. Кроме того, согласно теории, ценностные ориентации высших слоев общества задают ориентир для остальных его членов, и в этом смысле описанные взгляды благополучных слоев переходных обществ кажутся не лучшим образцом.
Однако здесь представляется принципиальным различие между межгрупповыми оценками ценностных ориентации внутри одного общества и сравнением уровней приверженности тем или иным ценностям представителей разных социальных систем (обществ). Различия в ценностных ориентациях между разными обществами отражают характер и уровень социального их развития, в то время как внутренние различия между отдельными социальными группами показывают способы адаптации и направления развития, наиболее эффективные применительно к данной социальной системе. И в этом смысле указанная повышенная ориентация успешных социальных слоев в постсоциалисти-ческих странах на ценности индивидуализма и свободы вполне соответствует общему характеру перехода от централизованной экономики и авторитарного государства к рыночной системе и демократическому устройству общества. Можно предположить, что по мере продвижения по этому пути соотношение ценностных ориентации между разными социальными группами в переходных обществах будет выравниваться и приближаться к модели развитых европейских стран. Однако в России этот процесс будет протекать труднее и дольше.
Социальная динамика в переходных обществах характеризуется не только общим снижением социального самочувствия населения в целом, но и разнонаправленностью изменений субъективных представлений о своем месте в обществе различных общественных групп. Это то общее, что объединяет все постсоциалисти-ческие страны. Однако характер предшествую -щего исторического развития и особенности осуществления собственно трансформационных процессов в разных странах проявляются в уровне наполненности различных групп социальной динамики, в соотношении численности выигравших и проигравших в результате перемен.
Анализ отношения выделенных социальных групп к происходящим в стране переменам позволяет заключить, что о степени поддержки обществом в целом процессов переходного периода наиболее точно и полно можно судить по оценкам средней группы, т.е. тех, кто склонен причислять себя к середине социальной лестницы, по мнениям людей, считающих себя "как все".
Сравнение ценностных ориентации населения постсоциалистических стран показывает, что они не слишком отличаются от моделей, представленных в западноевропейской культуре. Имеющиеся различия отражают переходный характер восточноевропейских стран и России, при этом структура ценностей в российском обществе имеет наибольшие отличия.
Алексей ЛЕВИНСОН Ольга СТУЧЕВСКАЯ Яков ЩУКИН
О тех, кто называет себя "средний класс"
Предисловие. Излагаемые ниже соображения родились у авторов в ходе маркетинговых, социальных и политических исследований ВЦИОМ, а затем Левада-Центра.
Изучая практики потребления алкогольных напитков или сигарет, компьютерной техники или мобильной связи, спрос на образовательные услуги или отношение к политическим партиям, мы в последние годы обнаруживали ряд новых и во многом схожих социальных феноменов, между которыми можно усмотреть содержательную и, если угодно, стилевую связь. За этими проявлениями просматривается и, главное, начинает видеть себя единый социальный субъект. Его промежуточное положение на доходной шкале, по словам тех, кто себя к нему относит, служит одним из основных мотивов для использования самохарактеристики с предикатом "средний": "средний слой", "средний класс".
Люди, относящие себя к "среднему классу", по их наиболее частым собственным оценкам, которые давались ими в ходе групповых дискуссий на эту тему, составляют 10—15% населения. Но в других случаях — в ситуации массовых опросов, о которых будет идти речь ниже, — к категории "средний класс" себя относят 80% того же населения. Разные группы не случайно используют одинаковые слова, поэтому есть определенный смысл в рамках одной статьи обсудить оба случая такого самоотнесения1.
1 На страницах настоящего и других изданий специалисты не раз обращались к данным массовых опросов ВЦИОМ, в ходе которых респондентам давалась возможность отнести себя к той или иной социальной категории, в том числе "средний класс". См.: Левада Ю.А. Социальные типы переходного периода // Экономические и социальные перемены: Мониторинг общественного мнения. 1997. № 2; Он же. Средний человек: Фикция или реальность? // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 1998. № 2; Заславская Т.И., Громова Р.Г. К вопросу
о среднем классе в российском обществе // Мир России. 1998. № 4; ХахулинаЛА. Субъективный средний класс: Доходы, материальное положение, ценностные ориентации // Мониторинг общественного мнения... 1999. № 2; Красильникова М.Д. Динамика общественных статусов за 20 лет... // Мониторинг общественного мнения... 2002. № 5; СогомоновА. Средний класс и образование // Отечественные записки. 2002. № 2.
Никто из этих специалистов не признавал подобного рода массовую самоцдентификацию за свидетельство существования "настоящего" среднего класса. Л.А.Хахулиной был введен для обозначения подобного феномена термин "субъективный средний класс".
Дискуссии о среднем классе. В обиходе специалистов и в "народном" употреблении понятию "средние (классы, слои)" была уготована разная судьба.
История "среднего класса" в России как социологической категории — это в значительной мере история его одновременного истребования и отказа ему в существовании. Она берет начало с первых десятилетий XIX в. и без особых трансформаций доживает до наших дней1.
В советском обществознании основные макро-социальные роли отдавались "низам" и "верхам" применительно к капитализму либо двум "трудящимся классам" применительно к социализму. Но они никогда не отводились группам, находящимся между ними, хотя (а в известном смысле — потому, что) большинство описаний общества и социальных оценок делались именно изнутри "прослойки".
Извне в эту среду обществоведов проникали сведения о концепции стратификации, которые исходили из совершенно иных оснований, нежели идеи марксистов о делении общества на (антагонистические) классы. Первой реакцией на них была, разумеется, "критика". В позднесоветское время, когда идеологический контроль ослаб, появились попытки приложить немарксистские модели социальной структуры к советскому обществу. Вспомним одну из них, заключавшуюся в том, чтобы выделять некий отечественный аналог среднего класса через символическую норму потребления2. Эта норма складывалась на протяжении всего советского периода и сама была адаптацией к советским условиям некоторых социальных реалий и символов досоветского быта. В качестве парафраза помещичье-купе-ческого стандарта потребления, каким он виделся "низшим" слоям — городская усадьба, дере-
1 "Эти идеи об отсутствии [в России] среднего класса и о разрыве между элитой и народом, которые... составляют сущность современных представлений о России... были... весьма популярны в либеральном дискурсе в начале XIX столетия" (.Нойманн И.Б. Использование "Другого". М.: Новое издательство, 2004. С. 134-135).
2 Разработки в этом направлении велись при участии Я.У.Астафьева, Л.Д.Гудкова, А.И.Гражданкина, А.Г.Левинсона в рамках проектов ВНИИ Технической эстетики ГКНТСССР в 1985-1986 гг.
