CC BY
43КОЛОТОВА Наталья Валерьевна,
кандидат юридических наук, доцент, ведущий научный сотрудник сектора прав человека Института государства и права РАН e-mail: humanrights@igpran.ru
СОЦИАЛИЗАЦИЯ КОНСТИТУЦИЙ: СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ
Аннотация. В статье рассмотрен постепенный процесс социализации конституций, с середины ХХ в. ставший мировой тенденцией. На основе сравнительно-правового анализа показано, что появление и расширение нормативного значения социальных принципов и социальных прав в действующих конституциях означает изменение конфигурации взаимодействия общества и государства, возложение на государство новых социальных обязательств. Социальные права и социальные принципы (среди которых в статье особо выделены принципы социального государства и социальной справедливости) могут рассматриваться либо как отдельные категории, что акцентирует определенные различия в подходах к их нормативному регулированию и защите, либо совместно - как социальные положения конституций, что позволяет пренебречь указанными различиями и анализировать их общий смысл и назначение, а также складывающуюся практику применения. В любом случае такой анализ корректно проводить с учетом двух аспектов: 1) их ценностного значения; 2) как реальных нормативных положений, влекущих за собой возможности судебного конституционного контроля. При этом вопрос о способах и формах их судебной конституционной защиты имеет особую актуальность и труден для практического решения.
Ключевые слова: социальные права, социальные принципы, права человека, социальное государство, социальная справедливость social justice.
KOLOTOVA Natalia Valerevna,
PhD in Law, associate Professor, leading research fellow of human rights Department,
Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences
SOCIALIZATION OF CONSTITUTIONS: COMPARATIVE LEGAL ANALYSIS
Annotation. The article addresses the gradual process of socialization of constitutions, which from the middle of the 20th century became a global trend. Based on the comparative legal analysis shown that appearance and expansion of normative importance of social principles and social rights in current constitutions mean configuration change of interaction of society and state, imposing new social obligations on the state. Social rights and social principles (among which principles of social state and social justice are singled out in the article) might be considered either as separate categories, that emphasizes certain differences in approaches to their normative regulation and protection, or jointly - as social constitutional provisions, that makes it possible to neglect these differences and to analyze their general meaning and purpose, as well as emerging practice of application. Anyway, analysis is carried out correctly taking into account two aspects: 1) their relevance; 2) as real normative provisions, entailing judicial constitutional control opportunities. Wherein, the question about methods and forms of the judicial constitutional protection has special relevance and is difficult for practical solution.
Key words: social rights, social principles, human rights, social state, social justice.
Процесс социализации можно считать объективным направлением развития конституционализма, начиная с середины XX в. (хотя В.Е. Чиркин «первой социальной конституцией» называет
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2019
Конституцию РСФСР 1918 г., как общее направление эта тенденция в полной мере обнаруживает себя после Второй мировой войны и принятия основополагающих международных документов в области прав человека [17, с. 7]), когда
такие цели развития общества как социальная справедливость, солидарность, социально-ориентированная экономика, социальное государство, а также социальные права, которые являются юридическим выражением стремления государства к защите этих целей, повсеместно и постепенно приобретали характер базовых конституционных ценностей [21]. Потенциал социальности изначально заложен в феномене конституции, но в процессе развития конституционализма он раскрывается постепенно. В целом, социализация конституций повышает их общую значимость, но при том условии, что такие положения раскрывают изначальное предназначение основных законов, заключающееся в ограничении государственной власти, сокращении возможностей для злоупотреблении ею, т.е. социальные положения не подменяют, а дополняют значение базовых принципов конституционализма [2, с. 66]. Появление и расширение нормативного значения таких норм в действующих конституциях связано с изменением конфигурации взаимодействия общества и государства, возложением на них новых социальных обязательств.
В настоящее время такие положения в той или иной степени содержатся практически во всех конституциях. Это можно сказать даже о тех странах общего права, где до сих пор не признан конституционный статус социальных прав [15]. Например, в Конституции США, которая повсеместно характеризуется как конституция, в которой нет социальных положений, содержится так называемая «оговорка о благосостоянии» [22] - п. 1 разд. 8 ст. 1, предусматривающий, что Конгресс США вправе устанавливать и взимать налоги, сборы и акцизные пошлины для того, чтобы оплачивать долги или обеспечивать совместную оборону и всеобщее благосостояние. Взгляды на толкование этой нормы различны и, как правило, зависят от политических взглядов интерпретатора [3, с. 8], но это обстоятельство только подчеркивает значимость решений суда для прояснения значения таких социальных положений, так что любое судебное решение, затрагивающее такие вопросы, становится предметом пристального внимания и обсуждения в юридической литературе.
Отметим, что общие подходы к защите и интерпретации указанных конституционных норм до сих пор не выработаны и имеются существенные различия в применяемых процедурах, формах и способах. Поэтому для данной темы очень важным представляется применение сравнительно-правовой методологии - и не только в связи с тем, что в общественных науках «компаративистика... является своего рода замените-
лем эксперимента» [14, с. 8], но и потому, что этот подход позволяет, не отрицая значение особенного в моделях конституционного регулирования социально-экономических вопросов, сосредоточить внимание на вычленении главных тенденций в векторе общественной эволюции.
Предваряя дальнейший анализ, нельзя не вспомнить о том, что со времени принятия Всеобщей декларации прав человека и гражданина в 1948 г. существуют обоснованные сомнения против употребления социальных принципов в конституционных текстах, аргументированные как с доктринальной, так и с процедурной позиций [Обзор наиболее часто встречающихся возражений против включения социальных положений в конституции см.: 23]. Но парадокс заключается в том, что «несмотря на споры на теоретическом уровне, на практике социальные права во всем мире все более утверждаются», из чего может быть сделан вывод о том, «что неспособность теории обосновать практику не обязательно приводит к фатальным последствиям» [19, с. 43]. Поэтому хотя наличие в конституциях социальных положений продолжает неизменно вызывать различные оценки, большинство государств все-таки идут по непростому пути их правовой реализации. И самым очевидным способом конкретизации смысла и значения этих положений является их судебное толкование. Таким образом, вопрос об том, что они могут играть роль не только «высоких метафизических принципов», но быть применяемой конституционной нормой, подлежащей судебному контролю, является весьма актуальным.
С юридико-технической точки зрения можно делить упомянутые понятия на социальные принципы и социальные права, так, как, например, делает это в своих работах французский конституционалист О. Пферсманн («Социальный принцип отличается от социального права тем, что не предполагает существования общего разрешения, которому бы соответствовала установленная законом обязанность, и что в любом случае не возникает основного производного права (general secondary right) выносить требование на рассмотрение конституционного суда» [11, с. 29]), и рассматривать их конститу-ционализацию как два значимых аспекта общей тенденции. Такое деление, хотя и проясняет некоторые формальные аспекты, носит условный характер, поскольку их природа по своей сути аналогична. Следующую характеристику соотношения прав человека и принципов правового государства можно распространить и на соотношение социальных прав человека и принципов социального государства: «Едва ли можно
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2019
провести содержательное различие между правами человека и другими основополагающими принципами правового государства, такими как презумпция невиновности, единство экономического пространства, запрет дискриминации и т.д.» [12, с. 16]. Большое количество стран в своих конституциях формулируют социальные права как принципы и исходя из этого развивают судебную практику их защиты.
Кроме того, практически невозможно установить зависимость между тем, как защищаются данные положения судами и тем, каким способом (в виде принципов или в виде прав) они закреплены в конституционных текстах: в любом случае суды сталкиваются с существенными трудностями при попытках их защиты. Исследователи отмечают, что «между количеством социальных прав, освященных конституцией, и влиянием практики соответствующего конституционного суда на социальную политику этого государства корреляции нет. Сходные положения можно интерпретировать совсем по-разному» [10, с. 112].
Социальные права по степени закрепленности в конституциях обычно делятся на три подгруппы [1; 24]. К первой относятся страны, в конституциях которых практически нет таких норм. Это, в основном, страны общего права или те государства, в которых исторически сохраняются старые конституционные тексты (Норвегия). Во вторую группу входят государства, в конституциях которых эти права формулируются косвенно (Германия, Франция, Италия). В этих случаях формулировки прав касаются каких-либо ограниченных аспектов, а их конкретизация в случае необходимости осуществляется судом через определение основных социальных целей и принципов деятельности государства. Например, в Основном законе ФРГ практически отсутствует перечень социально-экономических прав, в частности, устанавливается право женщин на охрану материнства: «каждая мать имеет право на защиту и поддержку государства» (п. 4 ст. 6). Но интерпретация данных положений будет осуществляться через принцип социального государства.
В странах, относящихся к третьей группе, провозглашается прямое конституционное регулирование социальных прав и содержатся отдельные разделы, посвященные экономическим, социальным и культурным правам и свободам (Албания, Македония, Польша, Португалия, Словакия, Турция, Хорватия, в Хартии основных прав и свобод Чехии и др.). При этом иногда в конституциях отдельно формулируются как социальные права, так и социальные цели государства (Албания, Армения, Польша).
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2019
В эту группу стран входят практически все государства, которые сформировались на политической карте Европы после распада социалистической системы, а также многие другие.
Что касается социальных принципов, то они в судах могут быть защищены только косвенно. В этом случае суды конституционной юрисдикции выводят из социальных принципов конкретные положения, подлежащие защите в случае их нарушения. Однако есть страны, в конституциях которых как социальные цели сформулированы руководящие принципы политики для законодательной или исполнительной власти. В этом смысле они не могут рассматриваться как гарантии защиты социальных прав и защищаться в судах1.
Базовым (и в некотором смысле - родовым) социальным принципом, из которого выводится многие функциональные особенности деятельности государства и наличие у него защищаемых законом социальных обязательств перед своими гражданами является принцип социального государства, который провозглашается в конституциях различных стран. Одним из основоположников концепции социального государства является немецкий философ Л. фон Штейн (1815 - 1890), увязавший начало общественной организации с ограниченностью сил индивида и невозможностью удовлетворения его потребностей одними только личными силами [7; 20]. По общему мнению, впервые этот принцип в такой формулировке в мировой конституционной практике появляется в Основном законе ФРГ (абз. 1 ст. 20 и абз. 1 ст. 28) 1949 г. Многие юристы Германии считают свою страну родоначальницей формирования социальной государственности, а такая модель социального государства расценивается ими как «национальное достояние», своего рода изобретение немецкой юриспруденции на стыке социологии и философии права [8, с. 231]. Именно через принцип «социального государства» Федеральный конституционный суд Германии интерпретирует социальные права, придавая тем самым ранг конституционного положения конкретным обязанностям по спорам, касающимся социально-экономических отношений [9, с. 69, 70].
1 В ст. 45 главы «Основные принципы социаль-
ной политики» Конституции Ирландии прямо уста-
новлено: «Принципы социальной политики, установленные в этой статье, предназначены быть общим руководством для Парламента. Применение этих принципов в законах должно быть исключительно заботой Парламента и не должно быть подсудно никакому суду в соответствии с положениями этой Конституции». URL. http://constitution.garant.ru/ DOC_3864893.htm (дата обращения: 5.04.2019).
Понятие социального государства также упоминается в конституциях некоторых других стран, например Франции (ст. 1: «Франция является неделимой, светской, социальной, демократической Республикой»), Испании (ст. 1: «Испания конституируется как правовое демократическое социальное государство, которое провозглашает высшими ценностями своего правопорядка справедливость, равенство и политический плюрализм»); Румынии (п. 3 ст. 1: «Румыния - правовое, демократическое и социальное государство, в котором достоинство человека, права и свободы граждан, свободное развитие человеческой личности, справедливость и политический плюрализм представляют собой наивысшие ценности и гарантируются»); Словении (ст. 2: «Словения является правовым и социальным государством»); Перу (ст. 43: «Республика Перу является демократической, социальной, независимой и суверенной республикой»); Венесуэлы (ст. 2: «Венесуэла представляет собой демократическое и социальное государство, основанное на принципах права и справедливости, которое определяет в качестве наивысших ценностей правовой системы жизнь, свободу, справедливость, равенство, общность интересов, демократию, социальную ответственность...»). Как видно из приведенных примеров, раскрытие принципа социального государства в тексте конституций не предполагается, и задача его конкретной интерпретации ложится на суды конституционной юрисдикции.
Другим принципом, относящимся к числу социальных, является принцип социальной справедливости, непосредственно закрепленный в конституциях ряда стран - в преамбулах или в разделах, определяющих суть экономической политики. Такие положения содержатся в конституционных актах Польши2, Португалии3,
2 Ст. 2. Конституции Республики Польша от 2 апреля 1997 г. определяет польское государство как «демократическое правовое государство, осуществляющее принципы социальной справедливости». URL: http://www.sejm.gov.pl/prawo/konst/rosyjski/kon1. htm (дата обращения: 30.03.2019).
3 Пункт «b» ст. 81 Конституции Португальской Республики, перечисляя первоочередные обязанности государства, указывает, что государство должно «способствовать установлению социальной справедливости, обеспечить равенство возможностей и вносить необходимые коррективы в целях преодоления неравенства при распределении национального богатства и дохода, в частности, путем проведения определенной налоговой политики» (см.: Конституция Португальской республики 1976 г. с поправками. URL: // http://app.parlamento.pt/site_antigo/ingles/ cons_leg/Constitution_VII_revisao_definitive.pdf (дата обращения: 2.04.2019).
Бразилии4, Венесуэлы5 и др. Исследователи отмечают, что социальная справедливость начинает занимать видное место среди принципов конституционного права, а иногда становится прямой заботой конституционных судов [18, с. 73].
Однако неопределенность и аксиологический характер принципа социальной справедливости приводит к возникновению еще более существенных трудностей при попытках судебной защиты, чем те, которые возникают при судебной интерпретации принципа социального государства. Это, в частности, отмечают польские конституционалисты, для которых этот термин является конституционным. В практике Конституционного трибунала Польши он применяется не как самостоятельная основа для решения споров, а лишь в качестве «дополнительного аргумента, обосновывающего нарушения конкретной конституционной нормы» [16, с. 89].
Есть еще ряд социальных принципов, включая принцип социальной солидарности, социальной политики, социально-ориентированной экономики, социального партнерства и др., которые попадают в конституционные тексты как отражение общего вектора развития общества и государства, что означает изменение принципов их взаимодействия, возложение на государство определенных социальных обязательств. И как бы ни формулировались социальные положения в конституциях, именно суды помогают наполнить их реальным содержанием.
Важно подчеркнуть, что и социальные нормы, и социальные принципы в равной степени отражают общий процесс социализации конституций, отличаясь друг от друга большей степенью абстрактности, с одной стороны, и уровнем конкретизации, с другой - но эти различия не вносят существенной дифференциации в подходах к их анализу. Более значимым является то, что оба понятия могут выступать в двух аспектах: 1) своего ценностного значения - и тогда их можно охарактеризовать как «консти-
4 Статья 170 Конституции Бразилии в разделе, устанавливающем общие принципы экономической деятельности, говорит о том, что экономический порядок государства имеет своей целью обеспечить всем достойное и совместимое с социальной справедливостью существование (см.: Конституция Федеративной Республики Бразилия от 5 октября 1988 г. URL: http://www.v-brazil.com/government/laws/ constitution.html (дата обращения: 30.04.2019).
5 Статья 299 Конституции Боливарианской Республики Венесуэла провозглашает, что социально-экономический режим страны основан на принципах социальной справедливости, демократии, эффективности (см.: Конституция Боливарианской Республики Венесуэла 1999 г. - М.: Международные отношения, 2015. - С. 238).
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2019
туционные устремления», которые ассоциируются с эволюционно развивающимися основами общества и государства и могут быть представлены как указание на высшую цельб [13, с. 57]; 2) конкретного нормативно-регулятивного содержания, позволяющего ставить и решать вопрос о методах и способах их конституционной защиты. Эти два аспекта тесно взаимосвязаны, и отношение к социальным положениям только как к «аксиологическому устремлению», доминирующее в некоторых странах, не означает, что суд не может оценить фактические усилия государства, предпринимаемые им на пути к достижению этой ценности-цели. Трудность состоит в том, что в этом случае суд сталкивается с необходимостью оценки достаточности объема экономических ресурсов, выделенных государством на социальные программы, что является прерогативой законодательной власти и выходит за пределы сугубо правовой деятельности7 [4, с. 10, 11], поэтому вопрос о судебной защите таких норм является одним из самых дискуссионных и проблематичных в концепции прав человека.
Поэтому при анализе процессов социализации конституционных положений стоит учитывать не только то, как и в каком объеме эти положения закреплены в конституциях, но и то, в какой степени они подпадают под контроль конституционных судов. Надо признать, что процессы обретения нормативно-регулятивного значения социальными положениями идут очень постепенно, подобные механизмы складываются в деятельности органов конституционной юрисдикции от решения к решению.
Показательна в этом смысле история конституционного развития Франции, в практике которой далеко не сразу было признано нормативное значение «особо необходимых в наше время экономических, политических и социальных принципов», закрепленных в преамбуле Конституции 1946 г.8 То, что преамбула Конституции Франции 1946 г. входит в конституционный блок законов государства и имеет регулятивный смысл (включая упомянутые там право на получение должности, охрану здоровья, мате-
6 Термин «конституционные усмотрения» в последнее время активно применяется в конституционно-правовых исследованиях.
7 «Если бы суды, как правило, суды конституционные, обязывали государство обеспечивать осуществление определенных социальных прав, они бы фактически решали вопросы аллокации (распределения) бюджетных ресурсов, что вообще-то не относится к их компетенции».
8 Ссылка на преамбулу Конституции 1949 г. и Декларацию прав человека и гражданина содержится в преамбуле Конституции 1958 г.
риальное обеспечение и равный доступ к образованию, приобретению профессии и культуре) [5, с. 34] было признано только в 1971 году, когда Конституционный совет использовал положения преамбулы для обоснования своего решения, в котором назвал их «основополагающими принципами, признаваемые законами Республики и официально подтверждаемыми преамбулой Конституции»9. А самая историческая часть Конституции Франции - Декларация прав человека и гражданина 1789 г. - была признана нормативным источником решением Конституционного совета чуть позже, в 1973 г.10 В этом решении уже прямо сказано, что преамбула Конституции 1956 г. подтверждает принципы, содержащиеся в Декларации. Еще раз на эту тему Конституционный совет высказался в 1982 г., когда еще раз подтвердил «конституционную ценность принципов и прав, провозглашенных в 1789 г.» и то, что преамбула Конституции 1946 г. официально закрепляет такие положения и дополняет их в части политических, экономических и социальных прав (§ 15, 16).
Таким образом, социализация в области прав человека как тенденция развития современного конституционализма прослеживается в большинстве стран мира. Однако при ее оценке следует иметь в виду, что само по себе закрепление социальных положений в конституционных текстах представляет собой лишь первый шаг на пути провозглашения и принятия государством социальных целей в качестве важных общественно-политических ориентиров. Следующий шаг, необходимый для того, чтобы социальные права стали реальной частью действующих каталогов прав человека, - это обретение ими судебных механизмов защиты.
Список литературы:
[1] Алебастрова И.А. Социальные права: конституционные обещания, пожелания, приведения // Государство и право. - 2010. - № 4. - С. 30-38.
[2] Алебастрова И.А. Принцип социальной солидарности в конституционном праве: дис. ... д-ра юрид. наук. - М., 2016. - 556 с.
[3] Аристов Е.В. Социальное государство в США. - М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2015. - 103 с.
9 Решение Конституционного совета Франции от 16 июля 1971 г. № 71-44. URL: https://www.conseil-constitutionnel.fr/decision/1 971/7144DC.htm (дата обращения: 2.04.2019).
10 См.: Решение Конституционного совета Франции от 27 декабря 1973 г. № 73-51. URL: https://www. conseil-constitutionnel.fr/decision/1973/7351DC.htm (дата обращения: 2.04.2019).
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2019
[4] Бланкенгель А. Конституционные суды, социальные права и социальное государство // Конституционное правосудие и социальное государство: сб. докладов. - М., 2003. С. 9 - 13.
[5] Бочкарев С.В. Основные конституционно-правовые принципы Пятой республики во Франции // Вестник Санкт-Петербургской юрид. академии. - 2015. - № 2 (27). - С. 32 - 35.
[6] Кравиц И. А. Российский конституционализм: проблемы становления, развития и осуществления. - СПб.: Изд-во Асланова «Юридический центр Пресс», 2005. - 910 с.
[7] Кочеткова Л.Н. Теория социального государства Лоренца фон Штейна / / Философия и общество. - 2008. - № 3 (51). - С. 69 - 79.
[8] Ледях И.А. О социальном государстве и его политико-правовых истоках // Всеобщая декларация прав человека: универсализм и многообразие опытов. - М.: ИГП РАН, 2009. - С. 230
- 240.
[9] Люббе-Вольф Г. Принцип социального государства в практике Федерального конституционного суда Германии // Сравнительное конституционное обозрение. - 2008. - № 1. - С. 69, 70.
[10] Нуссбергер А. Развитие социальных прав на внутригосударственном и международном уровнях // Сравнительное конституционное обозрение. - 2018. - № 1 (62). - С. 107-115.
[11] Пферсманн О. Значение социальных принципов в сравнительном конституционном праве // Конституционное правосудие и социальное государство: сб. докладов. - М., 2003. - С. 28 - 42.
[12] Тимошина Е.В., Краевский А.А., Сал-мин Д.Н. Методология судебного толкования: инструменты взвешивания в ситуации конкуренции прав человека // Вестник СПбУ. - 2015.
- Вып. 3. - С. 4-34.
[13] Троицкая А., Храмова Т. Основы основ: экспрессивный и функциональный потенциал конституционных устремлений / / Сравнительное конституционное обозрение. - 2018. - № 1. - С. 54 - 79.
[14] Храмцов А.Ф. Социальное государство: Россия и европейский опыт: автореф. дис. ... д-ра полит. наук. - М.: Институт Европы РАН, 2007.
[15] Фрайот С. Социальные и экономические права в США: где искать? / / Сравнительное конституционное обозрение. - 2008. - № 1 (62). -С. 100 - 106.
[16] Чехарина В.И. Принцип социальной справедливости в решениях Конституционного трибунала в Польше // Юридическая наука. -2018. - № 6. - С. 88-92.
[17] Чиркин В.Е. О некоторых элементах социоэкономической парадигмы конституции XXI века // Публичное и частное право. - 2018.
- № 2 (38). - С. 5 - 23.
[18] Чиркин В.Е. Принцип социальной справедливости в сравнительном измерении // Труды ИГП РАН. - 2016. - № 5. - С. 72 - 83.
[19] Шеппелн К.Л. Защита социальных прав с позиции реальной политики // Конституционное правосудие и социальное государство: сб. докладов. - М., 2003. - С. 43 -74.
[20] Штейн Лоренц фон. История социального движения во Франции с 1789 г. до настоящего времени. - СПб.: Типография А.М. Кото-мина, 1872.
[21] Habermas J. The Structural Transformation of the Public Sphere: An Inquiry into a Category of Bourgeois Society. - Cambrige, Massachusetts: The MIT Press, 1989. - P. 222 -235.
[22] Herbert H.J. The General Welfare Clauses in the Constitution of the United State // Fordham Law Review. - 1938. - Vol. 7. - № 3. - P. 390 - 417. URL: https://ir.lawnet.fordham.edu/ cgi/viewcontent.cgi?article=1161&context
[23] Hoof G.J.H. The legal nature of economic, social and cultural rights: a rebuttal of some traditional vies // The Right to Food by P. Alston and K. Tomasevski (eds.) Dordrecht, Martinus, Niyhoff. - 1990. - P. 97 - 110.
[24] Колотова Н.В. Конституционализация социальных прав - тенденция развития современного права // Конституционное и муниципальное право. - 2019. - № 1. - С. 5-10.
Spisok literatury:
[1] Alebastrova I.A. Social'nye prava: kon-stitucionnye obeshchaniya, pozhelaniya, prive-deniya // Gosudarstvo i pravo. - 2010. - № 4. - S. 30-38.
[2] Alebastrova I.A. Princip social'noj soli-darnosti v konstitucionnom prave: dis. ... d-ra yurid. nauk. - M., 2016. - 556 s.
[3] Aristov E.V. Social'noe gosudarstvo v SShA. - M.: YuNITI-DANA: Zakon i pravo, 2015.
- 103 s.
[4] Blankengel' A. Konstitucionnye sudy, social'nye prava i social'noe gosudarstvo // Kon-stitucionnoe pravosudie i social'noe gosudarstvo: sb. dokladov. - M., 2003. S. 9 - 13.
[5] Bochkarev S.V. Osnovnye konstitucion-no-pravovye principy Pyatoj respubliki vo Francii // Vestnik Sankt-Peterburgskoj yurid. akademii.
- 2015. - № 2 (27). - S. 32 - 35.
[6] Kravic I. A. Rossijskij konstitucionalizm: problemy stanovleniya, razvitiya i osushchestv-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2019
leniya. - SPb.: Izd-vo Aslanova «Yuridicheskij centr Press», 2005. - 910 s.
[7] Kochetkova L.N. Teoriya social'nogo gosudarstva Lorenca fon Shtejna // Filosofiya i obshchestvo. - 2008. - № 3 (51). - S. 69 - 79.
[8] Ledyah I.A. O social'nom gosudarstve i ego politiko-pravovyh istokah // Vseobshchaya deklaraciya prav cheloveka: universalizm i mno-goobrazie opytov. - M.: IGP RAN, 2009. - S. 230 -240.
[9] Lyubbe-Vol'f G. Princip social'nogo gosudarstva v praktike Federal'nogo konstitucionnogo suda Germanii // Sravnitel'noe konstitucionnoe obozrenie. - 2008. - № 1. - S. 69, 70.
[10] Nussberger A. Razvitie social'nyh prav na vnutrigosudarstvennom i mezhdunarodnom urovnyah // Sravnitel'noe konstitucionnoe obozrenie. - 2018. - № 1 (62). - S. 107-115.
[11] Pfersmann O. Znachenie social'nyh prin-cipov v sravnitel'nom konstitucionnom prave // Konstitucionnoe pravosudie i social'noe gosu-darstvo: sb. dokladov. - M., 2003. - S. 28 - 42.
[12] Timoshina E.V., Kraevskij A.A., Salmin D.N. Metodologiya sudebnogo tolkovaniya: instru-menty vzveshivaniya v situacii konkurencii prav cheloveka // Vestnik SPbU. - 2015. - Vyp. 3. - S. 4-34.
[13] Troickaya A., Hramova T. Osnovy osnov: ekspressivnyj i funkcional'nyj potencial kon-stitucionnyh ustremlenij // Sravnitel'noe konstitucionnoe obozrenie. - 2018. - № 1. - S. 54 - 79.
[14] Hramcov A.F. Social'noe gosudarstvo: Rossiya i evropejskij opyt: avtoref. dis. ... d-ra polit. nauk. - M.: Institut Evropy RAN, 2007.
[15] Frajot S. Social'nye i ekonomicheskie prava v SShA: gde iskat'? // Sravnitel'noe konstitucionnoe obozrenie. - 2008. - № 1 (62). -S. 100 - 106.
[16] Chekharina V.I. Princip social'noj sprav-edlivosti v resheniyah Konstitucionnogo tribunala v Pol'she // Yuridicheskaya nauka. - 2018. - № 6. - S. 88-92.
[17] Chirkin V.E. O nekotoryh elementah socioekonomicheskoj paradigmy konstitucii XXI veka // Publichnoe i chastnoe pravo. - 2018. - № 2 (38). - S. 5 - 23.
[18] Chirkin V.E. Princip social'noj sprav-edlivosti v sravnitel'nom izmerenii // Trudy IGP RAN. - 2016. - № 5. - S. 72 - 83.
[19] Sheppeln K.L. Zashchita social'nyh prav s pozicii real'noj politiki // Konstitucionnoe pravosudie i social'noe gosudarstvo: sb. dokladov. -M., 2003. - S. 43 -74.
[20] Shtejn Lorenc fon. Istoriya social'nogo dvizheniya vo Francii s 1789 g. do nastoyashchego vremeni. - SPb.: Tipografiya A.M. Kotomina, 1872.
[21] Habermas J. The Structural Transformation of the Public Sphere: An Inquiry into a Category of Bourgeois Society. - Cambrige, Massachusetts: The MIT Press, 1989. - P. 222 - 235.
[22] Herbert H.J. The General Welfare Clauses in the Constitution of the United State // Fordham Law Review. - 1938. - Vol. 7. - № 3. - P. 390 - 417. URL: https://ir.lawnet.fordham.edu/ cgi/viewcontent.cgi?article=1161&context
[23] Hoof G.J.H. The legal nature of economic, social and cultural rights: a rebuttal of some traditional vies // The Right to Food by P. Alston and K. Tomasevski (eds.) Dordrecht, Marti-nus, Niyhoff. - 1990. - P. 97 - 110.
[24] Kolotova N.V. Konstitucionalizaciya social'nyh prav - tendenciya razvitiya sovremen-nogo prava // Konstitucionnoe i municipal'noe pravo. - 2019. - № 1. - S. 5-10.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2019
