CC BY
88
УДК 316.334.4(470.621) ББК 60.561.4(2Рос.Ады) Х 28
А.А. Хацац,
аспирантка кафедры философии и социологии Адыгейского государственного
университета, тел.8 918 424 43 03
Социализация и идентификация женщин в исправительной колонии
(Рецензирована)
Аннотация: В статье рассматриваются процессы социализации (ресоциализации) и идентификации женщин в исправительной колонии г. Майкопа. Автором, с помощью количественных и качественных методов выявлена специфика социализации женщин в закрытом учреждении: большинству из них присуща замкнутость в собственном мире, низкий уровень самооценки, самоценности, самоотношения, самопринятия, самоуверенности в процессе социализации личности, почти полное разрушение самидентификационных признаков женщины. Следствием этого являются специфические доминирующие идентификационные маркеры женщин и неустойчивость ценностно-мировоззренческих ориентаций.
Ключевые слова: Социализация, первичная и вторичная социализация,
идентификация, женская исправительная колония, закрытая система, духовность, самооценка, ценность, свобода.
A.A. Khatsats,
Post-graduate student of Philosophy and Sociology Department of Adyghe State University,
ph. 8 918 424 43 03
Socialization and identification of women in a reformatory
Abstract: In article socialization processes (ресоциализации) and identifications of women in a corrective colony of Maikop are considered. The author, by means of quantitative and qualitative methods reveals specificity of socialization of women in the closed establishment: isolation in own world, low level of a self-appraisal, self-value, the self-relation, self-acceptance, self-confidence in the course of socialization of the person, almost final fracture самидентификационных signs of the woman is inherent in the majority of them. A consequence of it are specific dominating identification markers of women and instability of tsennostno-world outlook orientations.
Keywords: Socialization, primary and secondary socialization, identification, the female corrective colony, the closed system, spirituality, a self-appraisal, value, freedom.
Актуальность поставленной проблемы подтверждается ростом числа женщин, лишенных свободы, в современной России. По данным официальной статистики, в существующих на сегодняшний день в нашей стране 35 исправительных колониях содержатся свыше 30 тысяч женщин.
В Майкопской воспитательной колонии 101 женщина (на 01 ноября 2010 года). Возрастная характеристика заключенных женщин: от 18 до 19 лет - 2 чел., 20-25 - 28 чел., 26-30 - 11 чел., 31-35 - 19 чел., 36-55 - 32 чел., 56-60 - 4 чел., 61-65 - 2 чел., более 65 лет - 3 чел. Национальная характеристика: русских - 82, адыгеек - 8, цыганок - 5, 1 украинка, 1 узбечка, 1 азербайджанка, 1 черкешенка, 1 карачаевка, 1 абазинка. Из числа женщин,
лишенных свободы, впервые осуждены 68 человек, вторично - 29 чел., третий раз и более - 4 чел. Характеристика женщин по образованию: с высшим образованием -16 чел., средним специальным - 58 чел., средним - 24 чел., начальным - 1 чел., не имеют образования - 2 чел.
Анализ личных дел показывает, что наибольшее количество преступлений совершено по трем видам: преступления против жизни и здоровья совершили 48 чел., против собственности - 28 чел., против здоровья населения и общественной нравственности - 24 чел.
Женщины в исправительной колонии в силу своего положения являются инклюзивной группой. Поэтому проблемы социализации и идентификации в закрытом учреждении имеют свою специфику.
С учетом происходящих социокультурных трансформаций в современной России процессы социализации и идентификации женщин в исправительных колониях, а также их социальной адаптации после освобождения требуют нового осмысления.
В данной статье использовались материалы социологического исследования, проведенного в женской исправительной колонии г. Майкопа. Применялись методы включенного наблюдения, интервьюирования осужденных (30 человек) и экспертного сообщества (18 человек), контент-анализ личных дел всех женщин в исправительной колонии.
Прежде всего, следует отметить причины количественного роста женщин, лишенных свободы. Это - безработица, экономическая нестабильность, трансформация социальной структуры общества. Как отмечают социологи, значимым фактором, оказывающим негативное влияние на рост женской преступности, является трансформация института семьи. Экспертное сообщество подтверждает эту точку зрения. Предлагаем некоторые мнения экспертов:
- «Появившиеся такие формы семейного проживания, как гостевая и гражданская семья, ослабляют внутрисемейные связи и ставят под угрозу стабильность института семьи» (депутат, 52 года).
- «Важный фактор увеличения числа заключенных женщин - довольно широкое распространение алкоголизма и наркомании» (женщина, 42 лет).
- «Женская преступность детерминирована отсутствием системы социальной поддержки населения нашей страны. Это издержки «перестройки» нашего общества. И самое главное, отметьте, пожалуйста, женщина в нашей стране не защищена» (женщина, член союза женщин Республики Адыгея, 67 лет).
Представляется, что вышеперечисленные факторы частично раскрывают причины женской преступности. К сожалению, этот комплекс причин значительно шире и содержательнее, он оказывает негативное влияние на женщин, жестоко «ломая» их судьбы.
Анализ концептуальных основ изучения социализации женщин в закрытых системах позволяет утверждать, что процесс социализации, как отмечают многие социологи, продолжается в течение всей жизни человека [1]. Мы разделяем эту точку зрения.
В социологической энциклопедии социализация определяется как «процесс становления и развития личности, состоящий в освоении индивидом в течение всей его жизни социальных норм, культурных ценностей и образцов поведения, позволяющий индивиду функционировать в данном обществе» [2].
В силу того, что социализация является непрерывным процессом, П.Бергер и Т. Лукман различают два типа социализации: первичную социализацию, которой индивид подвергается в детском возрасте, становясь членом общества, и вторичную, означающую любой последующий процесс, с помощью которого уже социализированный индивид интегрируется в новые секторы общества [3].
Исследования зарубежных и отечественных ученых показывают, что условия
социализации женщин, находящихся в исправительных колониях и испытывающих депривацию, обуславливают искажение процесса формирования личности. Наше исследование показывает, что среди последствий депривации заметны эмоциональная нестабильность, нарушение коммуникативных навыков, развитие комплекса личностных проблем, усвоение социальных установок с ограничением и т.д.
Более того, в условиях закрытого учреждения у женщин формируется внутреннее обособление (закрытость), противопоставление себя другим людям, обществу, вырабатывается «стратегия избегания контактов с окружающими людьми» и т.п.
Эти положения нашли подтверждение в ходе включенного наблюдения и интервью. В колонии женщины проходят второй этап - период «вторичной социализации» или ресоциализации, под которым понимается своеобразная перестройка личности уже в период ее социальной зрелости. Именно здесь, в процессе прохождения двух фаз социализации проявляется ее специфика. На фазе социальной адаптации они начинают приспосабливаться к условиям закрытой системы, ролевым функциям, определенным нормам, внутреннему распорядку, условиям жизнедеятельности. На второй фазе - интериоризации - происходит процесс включения сложившихся норм и ценностей во внутренний мир женщин. Можно сказать, что изменение внутреннего мира человека влечет за собой изменение самого человека. Это другой человек с определенным взглядом на мир и на себя, на окружающих и общество.
Считаем важным отметить две особенности. Во-первых, социализация женщин в исправительной колонии не всегда бывает успешной и почти всегда обнаруживает несоответствие процесса социализации сложившейся в обществе на конкретном историческом этапе социализационной норме. «Отклоняющаяся социализация проявляется в различных формах отклоняющегося поведения, а также обнаруживается как несоответствие личностного развития индивида эталонам, установленным в обществе» [4]. Во-вторых, специфика социализации зависит от социального возраста. Сложность социализации женщины в молодом возрасте состоит в том, что новые адаптационные процессы накладываются на прежние, пройденные в первичной социализации.
В процессе интервью с женщинами внимание было акцентировано на деятельность, общение и самосознание, поскольку, по мнению многих социологов, они являются основными сферами, в которых осуществляется социализация.
- «Я росла без родителей и присмотра... Я убила человека в состоянии алкогольного опьянения. Не знаю, как сложится жизнь. Очень хочу на волю» (из интервью женщины, 19 лет).
- «Я очень жалею о том, что совершила преступление. Мне тяжело здесь, потому что здесь многие женщины курят, матерятся, теряют что-то женское. Мне очень стыдно. Колония не может исправить человека. Но она заставляет переосмыслить жизнь» (из интервью женщины, 38 лет).
- «У меня изменились жизненные принципы...Я испытываю чувство вины перед мамой и сыном. Хочу себя реабилитировать перед сыном. Считаю главной ценностью человека любовь в любой ее форме» (из интервью женщины, 48 лет)
- «Конечно, хочется выйти на свободу. Если будет работа, устроюсь, буду работать. Не знаю, как сложится жизнь. Никто не может сказать, что нас ожидает в будущем» (из интервью женщины, 25 лет).
- «Кому мы нужны?..» (из интервью женщины, 35 лет, вторично осуждена).
Представляется важным отметить тот факт, что многие женщины очень хотели пообщаться с нами («излить душу), рассказать о себе. Но это касалось женщин, которые первый раз попали в колонию. Закрытость присуща женщинам, вторично отбывающим срок.
Специфика социализации в закрытой системе может быть охарактеризована как
кризисная, сложная, противоречивая. Важной проблемой социализации женщин становится либо отсутствие согласованности между первоначальными социальными адаптациями и нынешним периодом адаптации, либо наличие противоречия между ними, «ломающее» внутренний мир женщины. Личность становится беднее, индивидуальность теряется.
Социализация женщин в исправительной колонии затруднена по ряду причин. Сам факт социализации в закрытой системе, при котором женщина находится в ситуации исключения из жизни общества, негативно сказывается на ней, а в дальнейшем затрудняет ее интеграцию в общественную жизнь.
Социализация связана с идентификацией. В современной социологии не сложилась общепринятая теория идентичности. Считают, что идентичность наилучшим образом определена Эриком Х. Эриксоном. Он выделил понятие психосоциальной идентичности как продукта взаимодействия между обществом и личностью; психосоциальная идентичность характерна только для зрелой личности; выделил факторы, на которых основана идентичность. Первый - это ощущение тождества и непрерывности своего существования во времени и пространстве. Второй - признание тождества и непрерывности с окружающими, «значимыми Другими». «Возникающее «чувство внутренней идентичности» обнаруживает связь между ощущением себя в прошлом, настоящем и будущем, а также между собственным представлением о себе и тем, как меня видят Другие» [5].
Э. Эриксон рассматривает идентичность как сложное образование, имеющее многоуровневую структуру; выделил идентичность индивида и идентичность групп. Групповая идентичность рассматривалась как включенность личности в различные общности; она подкреплена субъективным ощущением внутреннего единства со своим социальным окружением, включает в себя сумму общепринятых норм и образцов.
В социологии проблема идентичности рассматривается во взаимосвязи с социальнокультурными причинно-следственными факторами, т.е. в контексте социума. Это важно отметить, поскольку социум создает условия индивиду (или условия создаются самим индивидом) для самоидентификации. Особенностью социологического подхода к проблеме идентичности является то, что социологи «склонны конструктивистки рассматривать идентичность как артефакт взаимодействия между индивидом и обществом» [6].
Индивидуальная идентичность существует в процессе взаимосвязи и взаимодействия с другими людьми и социальным миром. В этом сложном социальном переплетении социальных связей, изменяющихся под влиянием внешних факторов и субъективных причин, личность определяет себя, т.е. происходит самоидентификация личности. Но следует заметить, что этот процесс открыт, человек может изменить свою идентичность в процессе своей жизнедеятельности. Прав З.Бауман, утверждающий, что вместо разговора об идентичностях, унаследованных или обретенных, более уместным и соответствующим реальностям глобализирующегося мира выглядело бы исследование идентификации, никогда не заканчивающейся, всегда незавершенной, неоконченной, открытой в будущее деятельности, в которую все мы по необходимости либо сознательно вовлечены» [7].
И в этом сложном открытом процессе интерес представляет рассмотрение места свободы. Понятие «свобода» определяется неоднозначно. Традиционно понимаемое этимологическое значение — это «отсутствие каких-нибудь ограничений, стеснений в чем-нибудь». Нас интересует и второе значение рассматриваемого понятия — «состояние того, кто не находится в заключении, в неволе» [8]. Свобода является одной из основополагающих для европейской культуры идей, отражающая такое отношение субъекта к своим актам, при котором он является их определяющей причиной и они, стало быть, непосредственно не обусловлены природными, социальными, межличностно-коммуникативными, индивидуально-внутренними или индивидуально-родовыми факторами [9].
Некоторые утверждают о наличии абсолютной свободы, говоря о которой на ум приходит одна французская легенда. Судили человека, который, размахивая руками, нечаянно разбил нос другому человеку. Обвиняемый оправдывался тем, что его никто не
может лишить свободы размахивать своими собственными руками. Судебное решение по этому поводу гласило: обвиняемый виновен, так как свобода размахивать руками одного человека кончается там, где начинается нос другого человека. Легенда свидетельствует о том, что нет и не может быть абсолютной свободы. Свобода всегда относительна.
Обратившись к индивиду, заметим, что его самоидентификация происходит в определенной социокультурной среде. Социокультурный опыт народа, страны и времени определяют нормы, культурные стандарты, традиции, оказывающие влияние на самоидентификацию.
Социокультурная основа Северо-Кавказского региона связана с выявлением и оценкой значимости этнокультурных традиций и норм в сознании и поведении индивида. Безусловно, степень определения самоидентификации зависит от степени соблюдения этнокультурных стандартов. В этом процессе важна взаимосвязь свободы и права определения своей идентичности индивидом. Ведь формально свобода человека обнаруживается в свободе выбора. Ощущение чувства свободы очень важно для самочувствия человека, поскольку «свобода есть определение человека не извне, а изнутри, из духа. Духовное начало в человеке есть истинная свобода...» [10]. Между тем в традиционном социуме свобода не выступает высшей ценностью в самоидентификации человека, она подчинена доминирующим социокультурным ценностям.
Обратимся к женской идентичности, поскольку нас интересует место и роль свободы в самосознании женщины, в формировании образа «Я», определяющего ее поведение, ее мысли и чувства, а также жизненные ценности.
Как понимать женскую идентичность? Специалисты понимают под женской идентичностью категоризацию себя как представительницы женской социальной группы и воспроизведение гендерно обусловленных ролей, диспозиций, самопрезентаций. Признание и использование категоризации себя по признаку пола зависит не столько от индивидуального выбора, сколько биологически обусловлено и социально принудительно. Конструирование женской идентичности связывают с «женским опытом», который создается благодаря особенностям социализации девочек с младенческого возраста, так как родители создают гендерно-нормированный образ новорожденного ребенка (бантики, длинные волосы, нарядные платья и т.п.), а также поощряют гендернонормированное поведение (нерешительность, эмпатийность, пассивность и т.п.). В дальнейшем «быть девочкой» «помогают» институты социализации, важнейшими агентами которых являются ровесники, а также СМИ, наиболее жестко отстаивающие гендерные ролевые стереотипы [11]. Женская идентичность имеет свою историю, свои особенности в том или ином социуме.
На этапе взрослой жизни конструируется четкая модель самоидентификации женщин и мужчин. Отметим, что в рамках этой модели женщина пытается следовать своему предназначению: создает настроение домашнего очага, тонкая кропотливая работа женщины формирует «дух» ребенка, закладывает основу этнонационального воспитания. От прочности этого фундамента зависит духовное здоровье надстройки, то есть личности. Именно духовность, заложенная в детстве, определяет понимание ценности человеческой жизни, ценностно-мировоззренческие ориентации, формирующие мышление.
В связи с этим мы выходим на важный аспект - это духовность и социокультурная деятельность самой женщины-матери; необходимость выявления интенций этнокультурных и общечеловеческих ценностей - идей толерантности, добра и т.д., которые должны действительно быть приняты в детском возрасте и укоренены в процессе социализации. Предназначение женщины - реализация этих ценностей через воспитание. Между тем, женщина, находящаяся в заключении, лишена такой деятельности.
Таким образом, предварительные результаты проведенного социологического исследования показали, что:
— закрытость присуща большинству опрошенных женщин, осужденных вторично;
— такие аспекты женской идентичности, как самоотношение, самооценка и гармоничность личности, разрушены у опрошенных женщин;
— представления о будущем и о той жизни, которая их ожидает, смутны;
— самоценность, самопринятие и самоуверенность в социализации и самоидентификации респондентов находятся на низком уровне;
— сложный внутренний мир женщин в условиях лишения свободы не позволяет удовлетворить потребность в осмысленном существовании, определение своего «Я» для них приобретает другой смысл и другое понимание.
Неустойчивость внутренней ценностно-нормативной системы женщин, слабовольность, ограниченный социальный опыт, неосмысленное существование, иждивенческие установки являются предпосылкой для вовлечения женщин после освобождения в криминальную среду в качестве исполнителей преступлений. По этой причине многие из них оказываются неоднократно в исправительной колонии. Поэтому в дальнейшем важен процесс адаптации женщин после их освобождения из колонии, процесс вторичного включения в общественную жизнь, когда новые компоненты социализации накладываются на уже пройденные в первичной социализации.
Примечания:
1. См.: Осипов Г.В., Москвичев Л.Н., Кабыща А.В. Социология. Основы общей теории. М., 1998. С. 171.
2. Ковалева А.И. Социализация // Социологическая энциклопедия: в 2 т. Т. 2 / рук. науч. проекта ГЮ. Семигин; гл. ред. В.Н. Иванов. М.: Мысль, 2003. С. 445.
3. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М.: Медиум, 1995. С. 212-213.
4. Ковалева А.И. Указ. соч. С. 447.
5. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис: пер. с англ. / общ. ред. и предисл. А.В. Толстых. 2-е изд. М.: Прогресс, 2006. С. 59, 175.
6. Рочева Я.С. Основные социологические теории идентичности // Проблемы теоретической социологии: межвуз. сб. / отв. ред. А.О. Бороноев. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2007. Вып. 6. С. 426434.
7. Бауман З. Индивидуализированное общество: пер.с англ. / под ред. В.Л. Иноземцева. М.: Логос, 2002. С. 192.
8. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. 18-е изд., стереотип. М.: Рус. яз., 1986. С. 611.
9. Апресян Р.Г. Свобода // Новая философская энциклопедия: в 4 т. Т. III / предсл. В.С. Степина. М.: Мысль, 2001. С. 501.
10. Бердяев Н.А. Дух и свобода // О человеке, его свободе и духовности: избр. тр. / ред.-сост. Л.И. Новикова, И.Н. Сиземская. М.: Моск. психол.-соц. ин-т: Флинта, 1999. С. 78.
11. Грошев И.В. Гендерные корреляты непосредственного поведения процесса общения // Журнал прикладной психологии. М., 2000. №5. С.33-39.
