CC BY
70№ 4 (29), 2008
жизнь Юга России "
-107
варь). Лиц, номинируемых английским словом intruder, объединяет общая функция - вторжение, но область вторжения у термина сужена до ПО «Защита информации».
Таким образом, одним из возможных путей пополнения и расширения корпуса терминов является переосмысление значений слов общелитературного языка. Важная роль в образовании терминов принадлежит метафорическому, метонимическому и функциональному переносам.
Литература
1. Датщеько В. П. Русская терминология: Опыт лингвистического описания. М., 1977. С. 98.
2. Сусов И. П. Введение в языкознание. М., 2007 С. 125."
3. Виноградов В. В. Словообразование в его отношении к грамматике и лексикологии. Вопросы теории и истории языка. М., 1952. С. 147.
4. Головин Б. И., Кобрин Р. Ю. Лингвистические основы учения о терминах. М., 1987. С. 49
5. Реформатский А. А. Введение в языковедение /подред. В. А. Виноградова. М., 2001. С. 83.
6. Большой англо-русский словарь / под общ ред. И. Р. Гальперина. М., 1979. Т. 1. С. 120.
7. Электронные словари.
8. Там же.
9. Большой англо-русский словарь... С. 754.
I. Y. APALKO. LEXICO-SEMANTIC FORMATION OF TERMS
This article deals with the lexico-semantic means of term formation as one of the possible ways of enlarging and expanding the number of terms in the subject field «Protection of Information». The author of this article proves the important role of transferences (metaphoric, métonymie and functional ones) in term formation.
Key words: term, metaphor, metonymy, terminology, rethinking, transference.
0. H. МУСИХИНА
СОСТОЯНИЕ ЯЗЫКОВОЙ ПОДГОТОВКИ В ВЫСШЕМ ТЕХНИЧЕСКОМ ОБРАЗОВАНИИ РОССИИ В 20-30-Е ГОДЫ XX ВЕКА
Преподавание иностранных языков в 1920-1930-е годы было слабым звеном высшей школы. Автор рассматривает причины сложившейся ситуации, анализирует постановления данного периода, направленные на повышение уровня обучения иностранным языкам в вузах и втузах.
Ключевые слова: система образования, классовый подход, знание иностранных языков.
В дореволюционной России и в первые годы становления нового государства большое место в системе профессионального технического образования отводилось изучению иностранных языков. Инженерам, принадлежавшим к интеллектуальной элите российского общества и обладавшим по тем временам большим объемом знаний, это было необходимо, так как они стремились быть всегда в курсе последних мировых достижений науки и техники. Студенты высших технических учебных заведений изучали английский, французский и немецкий языки, следуя принципу энциклопедизма, заложенному всем ходом развития высшего технического образования в России. Поскольку обязательным требованием, предъявляемым к специалистам с высшим образованием, было свободное владение иностранным языком, то его преподаванию в технических вузах, создававшихся в годы Гражданской войны представителями правительств как Красной, так и Белой армии, по инерции еще придавалось большое значение.
Подтверждение этому мы находим в документах института, который был основан в г. Екатеринодаре в 1918 году и являлся одним из предшественников нынешнего Кубанского государственного технологического университета. Во Временном положении о Кубанском политех-
ническом институте, рассмотренном и утвержденном 8 июня 1919 года на заседании совета Кубанского краевого правительства (протокол № 172), в пункте 13 раздела IV отмечается, что учебный персонал составляют профессора, доценты, преподаватели, ассистенты. Отдельно в этом ряду обозначены «лекторы языков». А в пункте 21 того же раздела указывается, что «преподавание новых языков приравнивается к практическим занятиям, но не свыше 12 часов» (1).
2 августа 1918 года было принято постановление Совета Народных Комиссаров «О преимущественном приеме в высшие учебные заведения представителей пролетариата и беднейшего крестьянства». В нем, в частности, указывалось «Поручить Народному комиссариату по просвещению подготовить немедленно ряд постановлений и шагов для того, чтобы <... > были приняты экстренные меры, обеспечивающие возможность учиться для всех желающих, и никаких не только юридических, но и фактических привилегий для имущих классов не могло быть. На первое место, безусловно, должны быть приняты лица из среды пролетариата и беднейшего крестьянства, которым будут предоставлены в широком размере стипендии» (2).
При приеме в высшие учебные заведения стали руководствоваться классовым подходом. С 1919
108 "КультУРная жизнь Юга России" №4 (29), 2008
года управление учебными заведениями было централизовано и сосредоточено в Главпрофобре при Наркомпросе РСФСР, который коренным образом изменил цели и задачи среднего и высшего специального образования. Перед молодым советским государством стояла задача поднять уровень образованности населения, охватить высшим образованием его пролетарскую часть.
Для выполнения партийной директивы на увеличение пролетарской прослойки в вузах создавались рабочие факультеты (рабфаки), которые давали самое элементарное среднее общее образование и готовили слушателей к дальнейшему обучению (3). Перед рабфаками поставили задачу подготовить молодежь из беднейших слоев населения к учебе в высшей школе за 2-4 года. По указанию Советского правительства в октябре 1920 года в Краснодаре при КПП открылся первый на Кубани рабочий факультет (4). По существовавшему в то время порядку лица, окончившие рабфаки, принимались на учебу в вузы без экзаменов. Это, естественно, приводило к тому, что определенная часть абитуриентов не обладала знаниями, необходимыми для освоения сложной программы технических вузов. Об изучении иностранных языков вопрос даже не поднимался. Из-за низкого уровня образованности населения создалось такое положение, при котором преподавание и знание иностранных языков уже не считалось необходимым.
В 1920-е годы условия для жизни студентов были неудовлетворительными: скудные пайки, отсутствие самых необходимых предметов одежды и быта, острая нехватка учебников. Немного лучше были обеспечены студенты, командированные на учебу пролетарскими организациями, фабриками, заводами, сельскими коммунами и др. Однако значительная часть студенчества этой категории активно занималась общественной деятельностью, поэтому им было не до учебы и многие предметы они считали ненужными. В число последних попали иностранные языки, поскольку их изучение требовало больших затрат времени.
В Кубанском политехническом институте и Кубанском государственном университете в 1920-е годы эти предметы преподавал С. Я. Маршак, известный советский поэт. После учебы в 1912-1914 годах в Лондонском университете на гуманитарном факультете (University of London, Faculty of Arts) (5) он оказался с семьей на Кубани и был вынужден подрабатывать преподаванием. В музее истории КубГТУ экспонируется старейшая зачетка № 351 студента И. Д. Скаженника с подписью С. Я. Маршака (1921) и его же диплом, в котором наряду с другими дисциплинами учебного плана Кубанского политехнического института указаны иностранные языки: английский и немецкий, которые и преподавал С. Я. Маршак.
И. Д. Скаженник вспоминал, что «С. Я. Маршак преподавал на двух факультетах Кубанского государственного университета: литературном и социальных наук. Запись на занятия шла на всем курсе. Численность группы зависела от вмести-
мости аудитории, обычно составляла 40-50 человек» (6).
В те годы трудно было найти преподавателя иностранных языков даже для вузов, поэтому приходилось объединяться курсам двух высших учебных заведений города. Более того, на 40-50 студентов приходился один учебник. Такое положение не могло не сказаться на качестве языковой подготовки студентов. О каком грамотном изучении и владении языком можно говорить в подобных условиях, которые, очевидно, существовали в то время во многих вузах страны?
В 1920-е годы господствующим стало мнение о ненужности изучения иностранных языков как «явления буржуазной культуры». Высшая школа получила задание за 2-4 года подготовить к учебе в вузах молодых людей из рабочих и беднейших слоев крестьянства. Ввиду серьезных материальных и образовательных трудностей в стране не могло быть и речи об изучении иностранных языков на рабочих факультетах и, зачастую, в вузах. Вплоть до второй половины 1930-х годов это звено оставалось одним из самых слабых в образовании.
Поворот к полноценному преподаванию предмета произошел в высшей технической школе в 1930-е годы, когда основной проблемой стало претворение в жизнь провозглашенного Наркомпросом лозунга «Иностранные языки - в массы». Это явилось определенным прогрессом по сравнению с точкой зрения, господствовавшей ранее. Во время Великой экономической депрессии 1929-1933 годов и после нее в СССР из Западной Европы и США прибыли инженеры, специально приглашенные Советским правительством для нужд народного хозяйства. Необходимость перенимать знания в кратчайшие сроки и одновременно по заданию советских спецорганов следить за их деятельностью потребовала специалистов со знанием иностранных языков.
4 мая 1935 года появился знаменитый сталинский лозунг «Кадры решают все», который отвечал на запросы дня, акцентировал необходимость подготовки кадров «красных специалистов». Равнение на технику было дополнено ставкой на людей, способных ею овладеть и эффективно использовать.
К середине 1930-х годов иностранный язык стал равноправной дисциплиной в средней школе. Была также создана единая система обучения ему «школа - вуз». Во второй половине 1930-х годов в центральных вузах страны стал активно вводиться немецкий язык. Некоторые преподаватели немецкого и французского языков высших учебных заведений самостоятельно изучали английский язык. Интерес к нему естественным образом возрос благодаря появлению в стране переселенцев и специалистов из США, участию советских инженеров в международных выставках (7). Издание специализированных научно-методических журналов «Иностранные языки в школе» (1934) и «Вестник высшей школы» (1940) способствовало обмену мнениями и опытом в вопросе постановки целей обучения.
№ 4 (29), 2008 "Культурная жизнь Юга России " ^^
Академик АН СССР В. Н. Образцов (1874-1949), занимавшийся проблемами взаимодействия и развития различных видов транспорта, в статье «О распространении технических знаний в СССР» подчеркивал, что для общего и технического образования большое значение имеют знание студентами иностранных языков и чтение иностранной литературы. Ученый указывал также на то, что «преподаватель иностранного языка в техническом вузе должен быть подготовленным в области языка по специальности втуза» (8).
Об интересе руководства страны к данной проблеме в довоенные годы свидетельствует ряд постановлений. Так, в разделе IX «О порядке изучения иностранных языков» (9) приведены пункты 5 и 6 Постановления СНК СССР от 16 сентября 1940 года № 1696 «О преподавании иностранных языков». Документ четко устанавливал компетенции каждого специалиста в данной области знаний по окончании высшей школы. Руководство страны придавало этому особое значение. Студентов, не сдавших экзамены по иностранному языку за последний курс, предписывали не допускать к государственному экзамену или к защите дипломного проекта.
В конце 1930-х годов в советских школах преобладало изучение немецкого языка, поэтому 90% абитуриентов поступало в высшие учебные заведения только со знанием немецкого. Перед Великой Отечественной войной в «Вестнике высшей школы» писали о проблемах, связанных с улучшением подготовки инженеров и изучением иностранных языков (10). Большинство выпускников вузов все же недостаточно владели ими. Отсутствие интереса со стороны студентов и молодых специалистов к изучению предмета объясняется весьма редкой в то время перспективой иноязычного общения. В ситуации, когда поездки за рубеж были невозможны и отсутствовала в достаточном объеме разговорная практика, остаточные знания быстро сводились к минимуму.
В научно-исследовательском институте завода «Серп и молот» из 100 научных сотрудников только 4 без труда разбирались в иностранной химической литературе, в отделе механизации 1-го шарикоподшипникового завода им. Л. М. Кагановича, в инструментальном отделе и испытательной станции завода автотракторного электрооборудования, в бюро автозавода им. Сталина никто из научных работников не знал ни одного иностранного языка. Как писал М. Курляндский, при таком положении было трудно рассчитывать на быстрое освоение технических достижений других стран (11).
Наряду с недостатками существовали и положительные моменты. Так, кафедра иностранных языков Уральского индустриального института стала методическим центром Свердловской области, организующим специальные семинары для сотрудников вузов региона. Студенты, обучавшиеся здесь, свободно читали литературу по специальности, а некоторые выпускники, защищая дипломные проекты, пользовались несколькими иностранными языками. В той же статье М. Курляндский отмечал новаторскую работу кафедры по разра-
ботке и размножению ряда недостающих учебных пособий, помощь коллегам других факультетов в изучении иностранных языков, внеаудиторную дополнительную работу со студентами, впервые приводил данные о защите дипломных проектов на иностранных языках. Положительным, по мнению автора, было и то, что профессорско-преподавательский состав вуза пропагандировал среди студентов необходимость систематического чтения иностранных журналов, которое должно было положительно сказаться на осведомленности студентов о достижениях зарубежной техники.
До опубликования вышеупомянутого Постановления СНК в ряде вузов и втузов даже таких городов, как Москва и Ленинград, иностранный язык рассматривался как второстепенная дисциплина. Теперь же студенты не допускались к сдаче государственного экзамена без положительной оценки по иностранному языку (для пересдачи предусматривалась специальная комиссия). По мнению зам. председателя ВКВШ Жукова, высказанному им на заседании преподавателей иностранных языков высшей и средней школы г. Москвы, новый порядок должен был «сильно помочь зав. кафедрами и преподавателям иностранных языков в организации работы по-новому». Это, считал он, несомненно, станет стимулом «для систематической и упорной работы каждого студента». Следовало только не допустить формального выполнения данного решения (12).
Рассмотренные документы и периодика позволяют сделать вывод о том, что в 1920-е - первой половине 1930-х годов Республика Советов обращала мало внимания на языковую составляющую в подготовке технических кадров. Поэтому перед высшей технической школой страны была поставлена задача подготовить по ускоренной программе из малограмотной рабоче-крестьянской среды новую техническую силу, способную провести индустриализацию всей страны. Немало времени отводилось только на то, чтобы подготовить пролетариев к поступлению в вузы на специально созданных для этого рабфаках.
Ввиду ситуации, сложившейся в высшей технической школе после провозглашения классового подхода к образованию, а также в связи с потребностью страны в технических кадрах большевики привлекали старых специалистов с фундаментальной дореволюционной подготовкой. Они имели в своем арсенале прекрасное знание иностранных языков, могли использовать мировые знания и достижения в своей профессиональной деятельности и, работая в высшей технической школе, получили возможность делиться ими со студенческой аудиторией. Постепенное старение, физическое уничтожение и вытеснение из системы высшей школы и производства данной категории преподавателей в 1930-е годы все-таки вызвало на повестку дня вопрос о необходимости для инженеров фундаментального образования, в том числе и изучения иностранных языков.
Ряд постановлений и довольно жесткие меры, утвержденные в довоенное время СНК,
110 "КулътУРная жизнь Юга России "
М 4 (29), 2008
должны были дать мощный импульс развитию системы преподавания иностранных языков в вузах и втузах, способствовать повышению уровня знаний выпускников. Специалисты, владеющие иностранными языками, имели бы возможность познакомиться с последними мировыми достижениями в науке и технике и использовать эти знания в своей профессиональной деятельности. Но начавшаяся менее чем через год после выхода этого постановления Великая Отечественная война помешала претворению его положений в жизнь.
Литература
1. Куценко И. Я. История и современность. Краснодар, 1999. С. 33, 35.
2. Декреты Советской власти. Т. III. 11 июля - 9 ноября 1918 г. М., 1964. Разд. 1. Док. № 81.
3. Декреты Советской власти. Т. X. Авг.-сент. 1920 г. XII. М., 1980. Разд. 1. Док. № 111.
4. Куценко И. Я. Кубанский государственный технологический университет. 1918-2003. Майкоп, 2003. С. 19.
5. КщенкоИ. Я. С. Я. Маршак: жизнь и творчество на Кубани. Майкоп, 1997. С. 521-522, 524-525.
6. Там же. С. 569.
7. Куценко И. Я. Кубанский государственный технологический университет... С. 61-62.
8. Усовскгш В. Н. Об издании специализированных словарей английского языка // Вестник высшей школы. 1940. № 8. С. 11-12.
9. Сборник основных постановлений, приказов, инструкций/'под ред. Е. И. Войленко. М., 1965. С. 88.
10. Вестник высшей школы. 1940. № 8, 15; 1941. № 1-3, 5, 7, 9.
11. Курляндскш М. Передовая кафедра иностранных языков // Вестник высшей школы. 1941. № 7. С. 30-31.
12. КурляндскшIМ. Преподавание иностранных языков в вузах // Вестник высшей школы. 1941. № 1. С. 29-30.
0. N. MUSIKHINA. THE POSITION OF LANGUAGE TRAINING IN THE HIGHER TECHNOLOGICAL EDUCATION IN RUSSIA DURING THE 20-30-S OFTHEXXTH CENTURY
Foreign languages training in 1920-1930 years was the weak point in high school work. The author investigates the reasons of this situation, analyses postulates of this period, which were aimed at the improving of foreign languages training in the higher educational institutions.
Key words: the system of education, class approach, foreign languages knowledge.
H. К. Т0КТАР0ВА
К ВОПРОСУ О СПОСОБАХ И СРЕДСТВАХ ВЫРАЖЕНИЯ МОДАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ
В статье рассматриваются способы и средства выражения модальных отношений, связь модальности с предикативностью и те отношения говорящего к действительности, которые выражаются модальными словами.
Ключевые слова: модальность, предикативность, логическое отношение, эмоциональное отношение, объективная действительность, средства выражения, модальные слова.
Известно, что модальность - это грамматико-семантическая категория, выражающая отношение говорящего к высказываемому, его оценку отношения сообщаемого к объективной действительности (1). Модальное отношение - это, прежде всего, логическое отношение к реальности. Эмоциональное отношение говорящего к последней также можно рассматривать как модальное. Ибо «обе эти сферы речевых явлений, в которых выражается объективная действительность в ее преломлении в общественном сознании людей, находятся между собой в самом тесном взаимодействии» (2).
Логическое отношение говорящего к действительности - первая и основная разновидность модальности - в первую очередь связано с предикативностью. Например, утверждение или отрицание обладает, с одной стороны, предикативностью, так как это сообщение о чем-то, с другой - модальностью, поскольку при этом выражается отношение говорящего к действительности.
Вопрос и повеление также являются, во-первых, сообщением о чем-то (о незнании, о желании знать, о желании, чтобы было сделано какое-то дело, и т. д.), т. е. обладают предикативностью; во-вторых, в них ясно выражена модальность, в данном случае это активное отношение к действительности.
Под предикативностью и модальностью понимают также отнесение высказывания к определенному времени. Так, в кумыкском языке имеет значение, наблюдал ли говорящий то, о чем сообщает, или нет. Такие отношения говорящего к действительности, как удивление, ирония, предположение, сомнение, раскаяние, уверенность, неуверенность, недоумение и т. д., относятся к модальности первого рода и тесно связаны с предикативностью. Особую группу, в меньшей степени связанную с предикативностью, составляют отношения говорящего к действительности, обнаруживающие чувства страха, ужаса, злости, гнева, ненависти, жалости, нежности, ласки, любви,
