CC BY
35
ется выделять следующие модели акционерной формы собственности:
1) "европейская" модель — широкое распространение индивидуальной акционерной собственности (ФРГ, Чехия, Словакия и др.);
2) "американская" модель — долевая акционерная собственность в коллективном управлении (США и др.);
3) "японская" модель — вытеснение индивидуального акциевладения межкорпоративным (Япония).
Названия вы моделей
как боль
е перечисленных
условные и применены лишь констатация факта наи-его распространения в какой-ли-
бо стране или группе стран.
Мировой опыт становления рыночной экономики фактически проигнорирован в нашей стране. Так, в России с болы
иг,
м государственным сектором в экономике начали осуществлять реформы, приспособленные для стран с малым госсектором, уже имевших рынок, что привело к негативным последствиям. Поэтому необходимо не просто накладывать какую-либо модель на российскую экономику, а приспосабливать ее к нашим специфическим условиям, беря отдельные элементы из различных моделей. Только такой подход приведет к успеху реформ.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Динкевич А. Японская гаемые успеха // Экономика №24.
экономика: ела и жизнь. 1993
2. Князев Ю. Восточная Европа: разнообразие собственности // Экономика и жизнь. 1992. № 49.
Филология
000000000000000000000000ООО 00 СООТНОШЕНИЕ ПЕРЕХОДНОСТИ/НЕПЕРЕХОДНОСТИ В ГЛАГОЛАХ СОВРЕМЕННОГО АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА
В. С. ЕЛИЗАРОВ, Саранская гимназия № 12
Вопрос о переходных / непереходных глаголах (в частности в индоевропейских языках) выдвигает необходимость всестороннего учета различных сторон лексической и грамматической специфики глаголов, что в недостаточной степени учитывается в специальных исследованиях по глаголу.
В задачу данной статьи входит рассмотрение вопроса о соотношении переходности / непереходности в глаголах современного английского языка на основе отдельных лексических единиц, помеченных в словарях Ух/х и Уг/% как совмещающие в своей семантике признаки переходно-
сти и непереходности, а также выявление и детализация причин, вызывающих языковой феномен транзитивности / интранзитивности. Следует заметить, что объем статьи не позволяет дать исчерпывающий обзор существующих точек зрения как на обозначение этого явления, так и на его природу.
Переходность / непереходность английских глаголов в научной и учебной литературе интерпретируется неоднозначно: как лексическая категория, лексико-грамматическая, синтаксическая, лексико-синтаксическая. Решение этого вопроса было предложено А. М. Мухиным [10], который считает
л
категорию переходности лексико-се-мантической характеристикой глагола, а его управление не синтаксической, а лексической связью, так как она реализуется не в предложении, а во фразе, т. е. в минимальной лексической относительно актуализованной синтагме. Представляется целесообразным присоединиться к мнению В. М. Бай-кеевой [3 ], которая считает явление переходности / непереходности глагола семантико-синтаксической категорией: семантической потому, что признаки (семы) переходности / непереходности заключены в самой семантике глаголов, в их лексико-семантических вариантах (ЛСВ), синтаксической потому, что реализация этих признаков происходит в структурной схеме предложения в зависимости от характера актантов при глаголе.
Позиция лингвистов в отношении содержания этой категории концентрируется вокруг проблем характера влияния лексического значения глагола и его синтаксического окружения на реализацию переходности / непереходности в самой глагольной единице.
"Переходность (транзитивность) связана с семантикой глагола, хотя и лежит на границе различных сфер грамматики", — читаем у Б. Ю. Нормана [11, с. 15]. Эту же точку зрения находим и у Л. JI. Буланина. "Пере-ходность-непереходность непосредственно связана с семантикой глагола, а граница между переходными и непереходными глаголами стирается. На это указывают случаи употребления одного и того же глагола в переходном и непереходном значении" [5, с. 8]. Подтверждение сказанному находим в словаре активного усвоения лексики английского языка — Active Study Dictionary of English (London Group Limited)*: She packed her bags and left.
Для иллюстрации примеров, уточнения и сравнения дефиниций выборочных глаголов использовал ись также словари: The Shorter Oxford EfiflMi Dictionary (SOED); Practical English Dictionary; The Advanced Learner's Dictionary of Current English (A. S. Hornby); Большой англо-русский словарь (БАРС).
I'm leaving in an hour and I haven't packed yet! ,
Как видно из примеров, явление переходности / непереходности не является стабильным даже в пределах одного глагола.
В основе деления глаголов на переходные и непереходные лежит реальное отношение действия к объекту, а именно: глаголы, обозначающие процесс или действие, не связанное с каким-либо объектом, и глаголы, операционально направленные непосредственно на предметы внешнего мира и производящие в них те или иные изменения [2].
У переходных глаголов в силу характера семантики глагольной лексемы, ориентированной на объект, потенциально сохраняется способность сочетаться с именем, находящимся с глаголом в семантических комплементарных отношениях, независимо от того, выражена ли эта смысловая связь синтаксически прямым, косвенным или предложным дополнением [ 15 ]. Эти семантические особенности глагола находят свое отражение как в его внутренней (природной) структуре, так и в характере его синтаксической связи с другими словами.
Однако изучение глагола показывает, что нет параллелизма между лексическим значением переходности / непереходности и его синтаксическим выражением. Так, в сочетании to journey (over) a land налицо несовпадение, вернее, несовмещение синтаксической переходности и семантической непереходности. Этот глагол демонстрирует как прямую, так и косвенную синтаксическую переходность. Понятие "семантическая переходность" шире, чем "синтаксическая", предлагающая лишь грамматическую связь глагола с прямым или предложным дополнением, ибо семантически транзитивные глаголы могут быть синтаксически непереходными, и наоборот, синтаксическая переходность может вступать в противоречие с семантической непереходностью.
С. Д. Кацнельсон видит необходимость "различать двоякого рода переходность — функциональную и формальную" [8, с. 50]. Действительно,
предполагает ли глагол sing наличие объекта или отсутствие его? Birds sing loudest in the early morning. The children were singing Christmas songs. I'll try and sing the baby to sleep.
Некоторые лингвисты [7; 12] считают, что именно слабое управление дает возможность трансформации, а точнее, провоцирует переходный / непереходный аспект глагола: to walk one hour, to walk long; to smile a rueful smile, to smile happily, и только свойство сильных глагольных основ предсказать одну или несколько форм зависящего от них слова.
Объяснение этому лингвистическому явлению следует искать в высокой степени сочетательной потенции глагола, в его валентной способности создавать вокруг себя открытые позиции, которые должны заполняться партнерами с определенной семантической характеристикой, то есть сложный сем-ный состав глаголов обладает внутренней дистрибуцией семантических признаков, указывающих на деятеля, объект, подвергающихся действию, а также инструмент действия или даже место действия [1; 4; 16].
Однако конкретная семантическая ценность глагола определяется его внешней синтагматической сочетаемостью с предметными или обстоятельственными словами. Следовательно, вопрос о глагольной переходности оказывается связанным с проблемой выделения актантов и сирконстантов в предложении, а также их взаимоотношений. Конечно, оппозиция субъекта и объекта носит фундаментальный характер, которым не обладают прочие отношения, ибо «субъектно-объектная модель SVO — одна из основных моделей английского языка, где чаще всего находит свое выражение отношение "человек-действие"» [6, с. 19].
Переходные глаголы в подавляющем большинстве случаев ик.ют одушевленный субъект. По подсчетам Н. В. Труханович, конкретное одушевленное существительное в функции подлежащего при транзитивном глаголе встречается в 91,52 % случаев
[14].
Эти данные представляют для нас определенный интерес, ибо при анали-
зе соотношения переходности / непереходности в английских глаголах во главу угла мы ставим их актантно-сирконстантную дистрибуцию, так как в семантике глагольных лексем синтагматическая значимость превалирует над номинативной, что особенно характерно как для переходно-непере-ходных (ПНГ), так и для непереход-но-переходных (НПГ) глаголов. Ведь ПНГ и НПГ возникают как раз в результате взаимодействия лексических и синтаксических параметров лексических единиц, а также в результате их специфических субъектно-объект-но-сирконсгантных отношений. Вот почему одной из основных причин, провоцирующих явление транзитивности / интранзитивности в глаголах является кардинальная трансформация в их субъектно-объектных отношениях.
Проследим это на примере: They pack matches quickly. Matches pack quickly. Переход объекта в позицию субъекта лишает глагол переходности. Транзитивные характеристики лексемы заменяются интранзитивными. Модель Sp«- VV[ О трансформируется в модель Sp V V\ D (где Sp — субъект действия — лицо; Sp — субъект
действия — нелицо). j Адвербиальная интенция справа доводит вновь образующуюся структуру предложения до семантического завершения.
Не только подлежащее и дополнение, но и обстоятельство может быть значимо для перевода транзитивного глагола в интранзитивный. Совершенно очевидно и то, что обстоятельства играют определенную роль в аспекту-альной характеристике действия. Субъективизация объекта и ввод ад-вербиалия в правой части структуры вызывают изменения аспектудльного характера глагола: действие превращается в состояние. Агеытивный тип субъекта, сопровождающий действие, переходит в неагентивный, что характерно для состояний и процессов.
Приведем еще пример с глаголом pack, свидетельствующий в пользу значимости правосторонней интенции относительно адвербиалия для категории глагольной транзитивности / интранзитивности: pack up for the day. Пра-
восторонние индикаторы up и for the day ("прекращать какую-либо деятельность на один день") влияют на ас-пектуатьные характеристики глагола, а следовательно, и на его транзитивность, а точнее, интранзитивность. Субъект действия (антропоним) не меняется, однако иной становится степень его активности.
Признак активности / неактивности субъекта влияет соответственно на дифференциацию действий, процессов и состояний, что неразрывно связано с аспектуальностью глагольной единицы. Поскольку сфера аспектуальных значений включает такие характеристики действий, как динамика или статика, длительность или мгновенность, то именно сфера аспектуальности высвечивает возможные связи глагола с различными актантами и сирконстан-тами, с их грамматическими характеристиками.
Наиболее обстоятельную картину взаимодействия глагольной единицы с левосторонними и правосторонними индикаторами невозможно получить без лексико-семантического анализа самого глагола. Кроме того, лексико-семантический анализ позволяет выявить взаимодействие значений лексического и синтаксического уровней в слове и приоткрыть таким образом завесу на вопросе переходности / непереходности глагола в его конкретных вариантах.
Проанализируем выборочно несколько лексических единиц ПНГ ,и НПГ. Количество первых в словарном составе английское языка гораздо больше, нежели вторых, поэтому в нашем анализе этим глаголам будет уделено больше внимания
Широкозначный глагол nip "ущипнуть, щипать", "тяпнуть" (о собаке) относится к классу переходно-непере-
* По данным А. А. Уфимцевой, с точки зрения переходности/непереходности английские глаголы распадаются на четыре структурных класса следующим образом: \\ — переходные, 53 %; V — непереходно-перехо; мыс, 10,9 %; V у\ — переходно-непереходьые, 25,4 %; — непереходные, 10,7 %. Анализ проведен по БОЕО. Полученные нами цифрорые данные в результате выборки глаголов по словарю А. Хорнби следующие. V — 1509 единиц; V К — 458.
ходных глаголов: A lobster nipped my toe while I was swimming. Сема основного номинативного значения (ОНЗ) отражает физическое воздействие на организм путем сдавливания небольших участков тела, следовательно, предполагает наличие правостороннего актанта, испытывающего на себе "агрессивный" характер инициатора действия. Транзитивность основного номинативного значения налицо. S пропозиции представлен одушевленным субъектом. Модель
р (лицо) Л
реализации S р („елицо) V И — О.
Сема ОНЗ служит базой для образования как переносных ЛСВ, так и оттенков разной семантической близости. Наиболее употребительный ЛСВ2 представляет собой метафорический перенос с разной референтной соотнесенностью. Значение развивается на основе периферийной семы (ПС), которая отражает физическое воздействие, ведущее к повреждению объекта. Расширение смысла происходит за счет компонентов, имплицирующих порчу,
урон, нанесение ущерба, причинение вреда.
Актуализация данного смысла происходит в том случае, если в качестве агента активного действия выступают существительные со значением различных природных явлений (ветер, мороз, град, ураган). Frost nipped the plants. В приведенном примере семантическая и синтаксическая переходность не вступают в противоречие, так как в вышеуказанных значениях анализируемый глагол нуждается в объектной детерминации, требует правосторонних определителей для своей коммуникативной полноты. Иначе говоря, интенция справа как бы фиксирует транзитивность глагола.
JICB3 "задерживать" "останавливать", "пресекать" — to nip the tide, to nip smth. in the bud. ПС JICB2 становится ядерной семой (ЯС) данного варианта. Расширение значения происходит за счет компонента, смысловая нагрузка которого заключена в обозначении превентирующего характера глагольного действия. Для актуализации JICB3 облигаторным является ука-
зание на направленность действия на
р
объект S р — VH — О. Устойчивое сочетание to nip smth. in the bud имеет тенденцию к упрощению своей структуры за счет прямого дополнения, однако имплицитно оно присутствует в данной фразе постоянно. Реализация этого значения осуществляется в расширенном контексте.
JICB4 "сжимать, прищемлять", "затирать (судно льдами)" — Не nipped his finger in the door. Данный вариант рассматривается в словаре Хорнби как основной, что, на наш взгляд, не дает точной дефиниции концептуального значения глагола. JICB4 представляет собой оттенок ОНЗ, расширяющий значение посредством семы грубого физического действия, отличающийся от архисемы (АС) референтной соотнесенностью с долей абстракции — "затирать (судно льдами)". Модель реализации соответствует предыдущему варианту.
ЛСВ5 отмечен словарями как жаргонный вариант, характеризующий задержание, арест. Надо полагать, что базой данного ЛСВ является JICB3. Появление же таких значений, как "украсть, стащить, стянуть", говорит о многоплановости JICB5.
Транзитивность сохраняется во всех рассмотренных вариантах глагола nip до тех пор, пока сохраняется традиционная сема физического воздействия. Как только указанная сема подвергается субституции на сему движения, происходят изменения в категории переходности.
JICB6 "быстро идти, торопиться'7, "удирать" является непереходным вариантом анализируемого глагола. I'll nip out and buy a newspaper. Just nip up to the baker and get a loaf. Базой развития J1CB6 является ПС, имплицирующая энергичность действий. В качестве субъекта выступает лицо. Правый актант указывает ка локализацию действия Sp — Wt — D. Глагол
реализует рассматриваемый вариант с послелогами up, down, along, across, round, что кардинальным образом изменяет значение лексической единицы.
Переходно-непереходный гл я гол navigate "плавать (на судне)" — Не was the first to navigate the Northern Ocean имеет четыре JICB разной смысловой близости. ОНЗ глагола транзитивное, если правый актант представлен сирконстантным дополнением. Левый показатель — персональный субъект.
ЛСВ2 — "управлять (судном)". Развитие ЛСВ2 обусловлено периферийной семой, отражающей возможность вести объект как в воде, так и в воздушном пространстве. В производном варианте смена семы ведет к изменению среды происходящего действия. Облигатор-ным правым актантом является прямое дополнение, выраженное конкретным существительным, обозначающим летательный или плавающий аппарат. Левым актантом является субъект, выражаемый в основном одушевленными существительными. Модель реализации ЛСВ2 — Sp —W\ — О. Если
S — неодушевленный и представлен автопилотом или компьютером (что бывает крайне редко), то эти экстралингвистические факторы не влияют на переходность глагола, так как активность агента действия не снижается. Интенция слева не замыкается на себе, а направляется к правому индикатору. Однако если правый индикатор не представлен в синтагматическом ряду, как видно из примера Get in the car, I'll drive if you hold the map and navigate, то синтаксически переходность, конечно, не реализуется, хотя семантически этот вариант остается переходным, а правый элемент легко восстанавливается мысленно.
ЛСВ3 "проводить (мероприятие), направлять (переговоры)" — to
navigate a bill through Parliament. Развитие ядерной семы производного ЛСВ происходит за счет метафоризации смысла. Значение данного варианта имплицируется проявлением внимания и заинтересованности в осуществлении какого-либо проекта или мероприятия, преодолевая при этом определенные трудности. В данном варианте сема движения абстрагируется, но транзитивность ЛСВ сохраняется до тех пор,
пока сохраняется смысловая глагольная направленность на объект.
JICB4 представлен значениями "брести, плестись" — The fellow was hardly able to navigate. Ядром данного JICB становится ПС, указывающая на отсутствие четкости, уверенности в движениях субъекта действия. Этот вариант значения непереходный при условии отсутствия синтаксического объекта. Отсюда получает развитие американский разговорный вариант, обозначающий походку человека в нетрезвом состоянии. Внимание сосредоточивается на процессе, следовательно, вполне логично, что аспектуальная характеристика глагола сигнализирует о наличии интранзитивности в семном наборе ЛСВ4.
Переходно-непереходный глагол nag "придираться" (к кому-либо), "изводить" (кого-либо) реализует основное номинативное значение только при S, выраженном персональным субъектом, поскольку концептуальное ядро ОНЗ имплицирует постоянные нападки, моральное воздействие на кого-ли-бо. Правосторонним актантом является либо прямое, либо предложное дополнение, отсутствие таковых переводит глагол в разряд непереходных: She nagged at him all day long. She nagged him into doing what sht wanted. I wish you'd stop nagging. Но даже если правый индикатор в синтагме не представлен, он обычно подразумевается, то есть эксплицитная непереходность вступает в противоречие с имплицитной переходностью. Модели реализации глагола: Sp — VH — prep — О,
Sp — Wi — О — adv. Предлоги at, into
лишь актуализируют рассматриваемый вариант.
ПНГ (V V\) имеют в своей семантической структуре гораздо больше транзитивных сем, нежели интранзитив-ных, что и определяет их мобильность, высокий дистрибутивный потенциал относительно оппозиционно-структурного класса НПГ (VI4)* Этот вывод позволяет детально изучить компонентную организацию лексического значения исследуемых классов глагольных единиц.
Признание иерархической организации компонентов значения позволило лингвистам заглянуть в тайны сложнейшего механизма — строения семантической структуры слова. Наивысшая сема в общей иерархии сем соответствует понятийно-категориальному содержанию части речи [13]. Следовательно, для глагола это — сема процессу альности, что в свою очередь соотносится с аспектуальной характеристикой действия, конкретная часть которого определяется иерархически низшими лексическими семами индивидуального значения каждой единицы. Если сему высшего порядка отличает высокая степень абстракции, то для лексической семы низшего порядка характерна конкретность. Именно наличие этих двух сем высвечивает переходность и непереходность у глагола.
Снова обратимся к лексико-семан-тическому анализу глаголов. Непере-ходно-переходный глагол nod, называя действие коммуникативного характера, одновременно характеризует и носителя этого действия. В значении "кивать головой" (ОНЗ) агентом действия может быть существительное, обозначающее только лицо: I asked her if she was ready to go and she nodded. She nodded her head when she passed me in the street. Дифференциальные семы "согласия" (в первом предложении) и "приветствия" (во втором) не влияют ни на аспекту ал ьность действия, ни на интенциональный рисунок всего предложения: действие исходит от персонального субъекта — агента действия и направляется к персональному объекту — перцептиву; меняется только класс глагола — "коммуникативный" на класс "поведения и отношений между людьми".
ЛСВ2 этого глагола означает "клевать носом, дремать" — I nodded off
in the meeting and didn't hear what was said. Данный вариант реализуется посредством дополнительной семы основного значения, указывающей на неглубокий сон из-за неудобного сидячего положения. Поскольку значение глагола отражает процесс сна, то в ка-
честве облигаторного левого актанта может выступать только персональный субъект.
Этому варианту глагола nod "суждено" быть интранзитивным, так как интенция глагольного действия со стороны субъекта как бы замыкается на самом субъекте, а адвербиальный показатель справа окончательно формирует семный состав нового понятийного смысла в структуре вторичного наименования, отражая статический характер действия. Неактивность, неодушевленность левого актанта, непредельность в характеристике действия, выраженного этим глаголом, интенция правосторонний индикаторов (как актантов, так и сирконстантов) влияют как на переходность, так и на видовую характеристику глагольной единицы, вызывая тем самым активизацию архисемы ОНЗ, указывающей на отклонение предмета от первоначального (вертикального) положения. Например: Flowers were nodding in the
wind.
Образовавшиеся на базе ОНЗ глагола лексико-семантические варианты (ЛСВ3) имеют разную референтную соотнесенность и обозначают "качаться, наклоняться" (о деревьях, плюмаже и т. п.).
На основе нового JICB4 "покоситься, грозить обвалом" (о здании и т. п.) при метафорическом переносе значения образуется устойчивая фраза "быть на краю гибели": The empire was nodding to its fall. Несомненно,что интенция 'справа в приведенных примерах (JICB2, ЛСВ3, ЛСВ4) делает высказывания более совершенными и логически завершенными, тем не менее именно интенциональность левосторонних актантов, их активность или пассивность, одушевленность или неодушевленность соответствующим образом влияют на расширение понятийного смысла анализируемого глагола, а следовательно, на его транзитивность. Ведь "интенция", будучи лек-сико-грамматической категорией, сказывается на валентности глагола, поскольку она лежит в его основе, предопределяет ее в общих чертах [9 ]. Набор правых актантов при глаголе nod
представлен ограниченным числом относительно постоянных компонентов; например: head — для транзитивного варианта ОНЗ. Отсутствие правого актанта переводит глагол в синтаксически непереходный, хотя его семантическая переходность в этом значении остается.
С семасиологической точки зрения при метафорических переходах типа JICB4 в семантической структуре слова появляется новая ядерная сема, прежняя же превращается в периферийную. Подобный семантический сдвиг характерен как для переходно-неперёходных глаголов, так и для непереход но-пере-ходных, ибо это языковое явление определяется как особенностью отдельно взятой лексической единицы, так и системой языка в целом.
Поскольку семантический сдвиг или лексическое расщепление глагола часто свидетельствует об изменении его валентности, логично утверждать, что явление переходности / непереходности также заложено в природной основе глагола и реализуется или не реализуется в синтагматическом ряду в зависимости от многочисленных факторов, среди которых аспектуальная характеристика действия и интенциональность левосторонних и правосторонних индикаторов.
Так что же такое переходность/непереходность в глаголах современного английского языка?
Мы считаем, что эта лингвистическая оппозиция определяется внутренними потенциями глагола, его интенцией справа и слева, валентностиыми особенностями, аспектуальной характеристикой глагольного действия, системой языка в целом, а также экстралингвистическими факторами, влияющими на семантику глагольной единицы.
П ер еход но-неп ереход ные, н еп ере -ходно-переходные — это так называемые гуттаперчевые глаголы, соединившие в себе потенции двух структурных классов (переходных и непереходных) и чутко реагирующие на лингвистические реалии, принимая при этом необходимые им функционально-грамматические характеристики.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Апресян Ю. Д. К построению языка для описания синтаксических свойств слова // Проблемы схруктурной лингвистики. М., 1973. С. 279 — 325. .
2. Арбатский Д. И. Переходные и непереходные глаголы в русском языке // Исследования по семантике Уфа. 1980. Вып. 6. С. 199 — 222.
3. Байкеева В. М. Семантические параметры
непереходных глаголов современного английского
языка: Дис. ...канд. филол. наук. Саранск, 1986. 217 с. П
4. Богданов В. В. Семантико-синтаксическая организация предложения. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1977. 204 с.
5. Буланин Л. Л. Залог как грамматическая категория // Вопросы теории и методики изучения русского языка. Казань, 1976. С. 8 — 86.
6. Варшавская А. И. Семантика агентив-ности и антропоцентричность английского предложения // Трехаспектность грамматики (на материале английского языка). Спб., 1992. С. 18 — 27.
7. Иорданская Л. Н. Два оператора для обработки словосочетаний с "сильным управлением" (для автоматического синтаксического анализа) / Ин-т языкознания АН СССР. М., 1961. 33 с.
Я
8. Кацнельсон С. Д. Типология языка и речевое мышление. Л.: Наука, 1972. 216 с.
9. М разе к Р. Синтаксическая дистрибуция глаголов и их классов // Вопр. языкознания.
1964. № 3. С. 50 — 54.
10: Мухин А. М. О синтаксической семантике и методах ее изучения // Проблемы лексической и грамматической семантики английского и других языков: Сб. науч. тр. Тула, 1976. С. 55 — 63.
11. Норман Б. Ю. Переходность. Залог. Возвратность. Минск: Изд-во Белорус, ун-та, 1972. 130 с.
12. Почепцов Г. Г. О принципах синтагматической классификации глаголов // Филол. науки. 1969. № 3. С. 65 — 69.
13. Степанова М. Д., Хельбик Г. Части речи и проблема валентности в современном немецком языке. М.: Высш. шк., 1978. 258 с.
14. Труханович Н. В. Синтаксическое функционирование подклассов имени существительного (на материале английского языка): Автореф. дис ...канд. филол. наук. Л.. 1981. 20 с.
15. Уфимцева А. А. Лексическое значение: Принцип се миологического описания лексики / АН СССР. "Ин-т языкознания. М., 1986. 239 с.
16. Чейф У. Л. Значение и структура языка. М.: Прогресс, 1975. 280 с.
* I»
ЕСТЕСТВЕННЫЕ НАУКИ
М е
л.
и ц и н а
АКТИВНОЕ ХИРУРГИЧЕСКОЕ ЛЕЧЕНИЕ ТЯЖЕЛЫХ БОЛЬНЫХ С ГЛУБОКИМИ ОЖОГАМИ КОЖНЫХ ПОКРОВОВ
Н, И. АТЯСОВ, доктор медицинских наук
После выведения тяжелых больных с глубокими (III б — IV степени) ожогами кожных покровов и глубжележа-щих тканей из состояния шока и острой ожоговой токсемии выздоровление может наступить только при восстановлении оперативным путем утраченного кожного покрова. У больных с обширными (более 20 % поверхности тела) глубокими поражениями это оказалось осуществимо при использовании разработанного нами метода, получившего
название "Система активного хирургического лечения т яжелообожжен -
ных" (авт. свид. 58173, 1966)* Он
включает совокупность комплексных лечебных мероприятий, позволяющих закрывать даже очень обширные по-слеожоговые раневые поверхности свободными кожными трансплантатами,
Этот метод Всероссийским ожоговым ром (г. Нижний Новгород) выдвигается на дарственную премию 1994 г.
цент
Госу
