CC BY
17
УДК 81; 811.161.1; 811.111 М. И. Киосе
доцент, доктор филологических наук, доцент кафедры лингвистики Международного института менеджмента ЛИНК; e-mail: maria_kiose@mail.ru
СОБЫТИЙНОСТЬ В ТЕКСТОВЫХ МОДЕЛЯХ НЕПРЯМОГО НАИМЕНОВАНИЯ1
В статье рассматриваются интерпретационные возможности текстовых непрямых номинаций в организации событийности, которая представлена в динамическом аспекте с учетом интеграции нескольких образов референта и смены фокусов, выводящих на первый план разные элементы события. Описывается уровневая организация событийности (уровни образа референта, предложения и текстового фрагмента), анализируются особенности варьирования семантики событийности.
Ключевые слова: событие; событийность; непрямые номинации; наименование; текст; интерпретация.
ftose M. I.
Doctor of Philology, Associate Professor, Department of Linguistics, International Institute of Management LINK; e-mail: maria_kiose@mail.ru
INDIRECT NAMING OF EVENTS IN TEXT
The article focuses on the interpretative potential of indirect naming of events in texts. The dynamic aspect of the phenomenon is viewed as the integration of several ways of conceptualizing the referent and as focus shifts that make event components more or less salient. Eventuality of indirect naming is explored as possessing several levels (the conceptual level, the sentence level and the local textual level) at which various interpretative variants can be detected.
Key words: event; eventuality; indirect names; naming; text; interpretation.
Моделирование отношений изменения в событийных фреймах [24; 28; 33] посредством анализа их частных характеристик (движения, действия, силы и др.) [23; 27] в большинстве случаев ограничивается рамками отдельных высказываний. Хотя при этом выявляются основные модели конструирования события через его составляющие и типы отношений между ними (продолжительность, однократность, законченность / незаконченность, др.), событийность оказывается представленной в статическом плане. Исследование интерпретационных (с позиции читателя) особенностей организации событийности
1 Исследование выполнено в ФГБУН «Институт языкознания РАН» при поддержке гранта Российского научного фонда (проект №14-28-00130).
в цепочечных прямых и непрямых текстовых номинациях позволяет уточнить динамическую роль событийности в тексте.
На первом этапе решения данной задачи на материале прямых и непрямых текстовых номинаций рассмотрим возможности организации текстового события. Обратимся к примерам.
Помимо явно несобытийных непрямых текстовых наименований, как в (1) [of Georgia land or soil] <.. .> and the bloody glory of the sunset colored the fresh-cut furrows of red Georgia clay to even redder hues [30, с. 12], где роль образа референта может быть интерпретирована как МЕСТО (компонент текстового события), и определенно событийных, как в (2) A car accident has taken her leg [32, с. 9] (событие -автомобильная авария), встречаются и такие, которые могут быть истолкованы и как событийные, и как несобытийные. Например, в (3) Now he began to talk in a sinister way about economics', by which he meant retiring permanently to the country, reducing the number of indoor servants, stopping bedroom fires [36, с. 63] характер образа сначала неясен по причине слабоопределенной референции, что для интерпретатора вызвано использованием кавычек. В ситуации их отсутствия номинация определялась бы читателем как прямая, а образ референта как несобытийный, роль которого можно представить, скорее всего, как ОТНОШЕНИЯ. Интерпретации фокуса образа как несобытийного (более того, неакционального) помимо собственно семантики номинации «economics» способствовало бы ее синтаксическое положение в дополнении и в структуре лексической конструкции to talk about (what?) something. Последующие цепочечные прямые отглагольные номинации retiring, reducing, stopping в совокупности с предварительно подготавливающей интерпретатора «закавыченной» непрямой номинацией актуализируют интегративный образ с фокусными акциональными характеристиками. В итоге создается событийный образ; реконструируется единое событие - смена образа жизни. Следовательно, образ референта непрямой номинации «economics» представляет собой одно событие, вписанное в другое (состоявшийся рассказ о нем). Подобная ситуация наблюдается и при интерпретации примера (4) The past year had taken a heavy toll on him [20, с. 8], где the past year вначале актуализирует компонент ВРЕМЯ, но позиция подлежащего и последующая акциональность образа, возникающая за счет глагола take и в целом лексической конструкции to take a heavy toll on somebody, способствуют тому, что образ принимает новые
характеристики, которые связываются с СИЛОЙ, ДЕЙСТВИЕМ, возможно, с СОБЫТИЕМ. На последнее указывает и результативность, которая раскрывается в последующих высказываниях.
Предварительный анализ показал, что установление событийности / несобытийности образа референта в тексте в случае его непрямого наименования оказывается не всегда однозначным и подразумевает вариативность интерпретации. Однако вариативность должна быть ограничена интерпретационными возможностями непрямой номинации в тексте, иначе разные читатели будут по-разному устанавливать референциальные и кореферентные отношения в тексте. Интерпретация событийности текстового фрагмента читателями должна быть однозначной, поэтому роль образа референта непрямой номинации тоже должна определяться однозначно, при этом она явно самостоятельна (СОБЫТИЕ, ВРЕМЯ, СИЛА, ОБЪЕКТ, др.).
Исходя из сказанного можно утверждать, что вариативность интерпретации роли образа существует только для исследователя, а не читателя. Должен существовать некоторый путь, следуя которому читатель устраняет вариативность в интерпретации роли, ориентируясь на некоторые текстовые показатели событийности / несобытийности.
Для того чтобы установить данные показатели представляется необходимым определить, что лежит в основе вариативности исследовательской интерпретации событийности. В действительности вариативность интерпретации прослеживается уже в структуре самих подходов к пониманию данного феномена. Так, систематизация подходов выявила три основные направления в толковании событийности, и в каждом из них две крайности (широкое и узкое толкование):
- в нарратологии событие понимается широко, как нарратив целиком [31; 37], и узко, как противопоставленное участникам и обстановке как компонентам дискурса, видам информации в дискурсе (информации идентификации, обстановке, непрямой или ожидаемой информации) [25], перформативности, фону как совокупности экспланаторности и оценочности [29];
- в синтаксической семантике - широко, как «означаемое предложения» [3, с. 308], и узко, как вид ситуации (наряду со свойствами и состояниями как статическими ситуациями и процессами, которые вместе с событиями как действиями и происшествиями являются динамическими ситуациями) [4; 6; 10; 11; 13; 17; 34; 35];
- в теории интерпретации - широко, как любое интерпретируемое повествование [7] или как психологический феномен [16], и узко, как совокупность интерпретируемых ситуаций [23] или прагматических установок [5; 15].
Тот факт, что событийность в разных лингвистических направлениях понимается и как многокомпонентное целое - нарратологи-ческое, интерпретационное, синтаксическое; и как компонент этого целого, который сам организуется сложной системой отношений компонентов, лишний раз свидетельствует о том, что комплексное изучение феномена, функционирующего на стыке номинации и предикации в самом широком смысле (выступая то в качестве одного, то другого, то и того и другого вместе), невозможно без учета «постоянного и сложного взаимодействия его ономатологического (назывного) аспекта и механизма, реализующего коммуникативное задание» [3, с. 304]. И непрямое наименование в тексте, и событийность подразумевают две возможности своего исследования: через внетекстовые сугубо номинативные проявления и через текстовые проявления, что значительно расширяет возможности анализа.
Основываясь на том, что существуют две основные возможности актуализации событийности посредством непрямой номинации -либо ее образ определяется как событийный, либо он является компонентом текстового события - можно предположить, что вариативность возникает из-за того, что событийность / несобытийность образа референта непрямых номинаций сложным образом интегрирована в событийность / несобытийность текстового фрагмента.
Как в этом случае можно анализировать проявления событийности в образе референта?
В приведенных выше примерах вариативной интерпретации образа референта непрямой номинации в тексте прослеживаются три уровня репрезентации событийности: образа референта непрямой номинации; простого предложения; тестового фрагмента. Так, для интерпретатора образы референта изолированной номинации (5а) the years, номинации в предложении (5b) The years had treated him well [32, с. 39] и номинации в текстовом фрагменте (5c) Just like fourteen years ago... You look great... The years had treated him well [там же] будут различными; в качестве вариантов возможны ВРЕМЯ, ПРОЦЕСС, СИЛА, ЧЕРЕДА СОБЫТИЙ. Для образа референта непрямой номинации (6а) «ведьминым кипятком» [о сакэ] в предложении (6b)
Преподобный Согэн поперхнулся «ведьминым кипятком» [2, с. 22] текстового фрагмента (6c) объявил асессор прямо с порога: Преподобный Согэн поперхнулся «ведьминым кипятком». Эми всплеснула рукавами [там же] такими вариантами могут быть ОБЪЕКТ ДЕЙСТВИЯ, ИНСТРУМЕНТ, СИЛА.
Уровневый анализ событийных проявлений позволяет увидеть, как меняется интерпретация образа. Для примера (5) роль в образе референта скорее определяется как ПРОЦЕСС, в предложении -как СИЛА, в текстовом фрагменте - как ЧЕРЕДА СОБЫТИЙ. В примере (6) роль в образе референта - ОБЪЕКТ, в предложении -ИНСТРУМЕНТ, в фрагменте - одновременно как ИНСТРУМЕНТ и ОБЪЕКТ, ОКАЗЫВАЮЩИЙ ДЕЙСТВИЕ.
Совершенно очевидно, что при анализе событийных проявлений необходимо рассматривать эту систему уровней репрезентации событийности в текстовом фрагменте с учетом ее интегративности.
Первый уровень репрезентации событийности определяется в тех случаях, когда в высказывании (событийном или несобытийном, судя по роли предиката) участвует непрямая номинация, означивающая событийный образ референта. Например, в (7) Tune your television to any channel it doesn't receive <...> The next time you complain that there is nothing on, remember that you can always watch the birth of the universe [21, с. 31] речь идет о некоторой гипотетической ситуации, несобытийной, ориентированной на будущее (она еще дополнительно вводится перформативным remember), в которую вписан событийный образ референта - рождение Вселенной. Установление того, что это образ событийный, а не фактуальный, обеспечивается семантикой watch, предполагающей некоторую длительность действия, birth же при этом обеспечивает его завершенность. Поэтому перед нами образ события без участия агенса, событие-происшествие.
Второй уровень репрезентации событийности обнаруживается, когда пропозиция предложения определяется как событийная. Отметим, что к событийным пропозициям Е. В. Падучева относит такие, которые реализуют динамическую ситуацию как происшествие или результат [13, с. 224]). При этом должны обязательно выполняться два условия: 1) предложение должно быть пропозицией, она определяется Е. В. Падучевой как «потенциальный концепт предложения, т. е. такой смысл, который выражается в языке предикатной группой или группой какого-то другого сентенционального оператора - связки,
квантора и пр. (только не перформатива!)» [13, с. 36-37]; 2) пропозиция должна быть событийной.
Например, в (8) When Philippe left Savannah forever, he took with him the glow that was in Ellen's heart and left for the bandy-legged little Irishman who married her only a little shell [30, с. 44] пропозиция с участием агенса, активного финитного действия и экспериенцера является событийной. В ней в качестве экспериенцера участвует Эллен, несобытийный образ которой означивается непрямой номинативной конструкцией a little shell (результат сближения областей знания ЖИВОЕ - НЕЖИВОЕ и ЦЕЛОЕ - ЧАСТЬ).
Необходимость третьего (текстового) уровня репрезентации событийности обусловлена тем, что могут быть варианты, когда не-пропозиции включают событийный образ референта или несобытийные пропозиции включают такой образ. Возможны и такие варианты, когда событийный или несобытийный характер образа определяется (или не определяется, как в случае со слабоопределенной референциальной установкой в ситуациях либо анафорического следования кореферентных прямых и непрямых номинаций, либо отсутствия прямых номинаций) только в структуре текстового фрагмента. Здесь речь должна идти о текстовой событийности, которую В. З. Демьянков характеризует как «гипотетическую интерпретацию», задаваемую некоторыми «координатами» (подтвержденность ожиданий, место события среди эпизодов дискурса, точка зрения) [7, с. 321322]. Например: (9) Berry hesitated <...> My mother died when I was born <...> [My father] was killed in a railway accident when I was three <.. .> his aunt adopted me <.> "What a gruesome mess you must have been at three," said the Biscuit meditatively [38, с. 8].
Текстовый фрагмент несобытийный: он представлен диалогом, который вводится неакциональными глаголами (hesitated, said). Однако предложения событийные (события-результат), они реализованы пропозициями с участником, активным финитным действием (кроме событий-происшествий My mother died, when I was born и ситуации When I was three). Образ референта несобытийный, его роль можно определить как СУБЪЕКТ, ОБЛАДАЮЩИЙ НЕКОТОРЫМ КАЧЕСТВОМ.
Каким образом интерпретатором интегрируются разнопорядковые явления? Ведь на уровне репрезентации образов событийными
являются концептуальные элементы, на синтаксическом уровне -пропозиции, на текстовом - текстовые смыслы. Решение мы усматриваем в концепции О. К. Ирисхановой об интегративности разных уровней репрезентации (исследователь рассматривает уровни синтаксиса, лексической семантики и прагматики) за счет перераспределения во всех уровнях фокусных и нефокусных компонентов [8; 9].
Применительно к материалу и предмету данного исследования на каждом уровне репрезентации событийности можно разграничить фокусные, или активные, и нефокусные, или неактивные.
На уровне репрезентации образа - это фокусные и нефокусные элементы конструируемого образа. На уровне предложения - компоненты ремы и темы. На уровне текстового фрагмента - событийная часть (та, которая связывает две или более ситуации) и фоновая часть (сами ситуации) (по В. З. Демьянкову).
Ступенчатый анализ проявлений событийности в текстовых фрагментах с непрямыми номинациями позволяет определить границы интерпретационной вариативности роли образа референта непрямой номинации в конструировании фрейма СОБЫТИЕ в тексте и установить, в каких случаях потенциально событийная роль непрямой номинации высокая, а в каких - низкая. Высокая степень событийности реализуется тогда, когда оказывается в фокусе компонент РЕЗУЛЬТАТ или ПРОИСШЕСТВИЕ, низкая - иные компоненты: ВРЕМЯ, ЭТАПНОСТЬ, НАПРАВЛЕНИЕ ДЕЙСТВИЯ, ОБЪЕКТ, ИНСТРУМЕНТ и др.
В результате получаем шкалу потенциала событийности текстовых непрямых номинаций. Его степень обусловлена выраженностью собственно семантики событийности, а также фокусным / нефокусным положением событийного элемента образа референта непрямой номинации в структуре образа, в предложении, в текстовом фрагменте.
На уровне репрезентации образа наибольшим событийным потенциалом обладают номинации, в фокусе образов которых оказывается финитное действие. Чаще всего это отглагольные номинации. Например, в (10) Nobody goes in or out tonight without the blessing of Captain Fache [20, с. 22]. В то же время событийность ослабляется в случаях означивания нефинитных действий, например, в (11) В доме вечные эти звуки - Рахманинов, Гендель ... тоска [1, с. 24] отглагольная номинация тоска не означивает событийный референт (здесь и сам глагол тосковать нефинитный). Но в примере (12) Freight supervisors
were nervously watching perishables - hothouse flowers from Wyoming for New England; a ton of Pennsylvania cheese for Anchorage, Alaska; frozen peas for Iceland; live lobsters [26, с. 7] в образе референта нет событийности, хотя перед нами явно финитный глагол to perish. Но здесь словобразовательная модель интегрировала признаковые компоненты и используется для означивания конкретных референтов, а не ситуации.
На уровне предложения с положением номинации в выделенном члене ремы событийность возрастает, например, в (13) [о партийном собрании] В четверг будет ваша казнь, Дима [19, с. 187] непрямая акциональная номинация казнь означивает именно событийный образ. В фокусе образа находятся акциональные элементы «подвергаться наказанию, несовместимому с дальнейшим существованием», налицо финитность и агентивность, это РЕЗУЛЬТАТ как центральный компонент СОБЫТИЯ (вторым центральным компонентом будет ПРОИСШЕСТВИЕ). Но если выделенный член ремы не совпадает с собственно предикатом, то акциональность ослабляется. В фокус выходят иные компоненты события, например, ИНСТРУМЕНТ в (14) Мог снять с работы любого министра одной публикацией [14, с. 123]
0 референте «написание и издание доноса», ВРЕМЯ НАЧАЛА СОБЫТИЯ в (15) At twelve fifty-five, five minutes before the zero hour,
1 went up again for a final check [22, с. 381] о референте «Обмен женами» и др.
На уровне текстового фрагмента событийный потенциал номинации зависит от того, попадает ли ее образ референта в событийную часть текстового фрагмента или нет. Например, в примере (16) Была боязнь за маму - так звали между собой Людмилу Афанасьевну три ее ординатора-лучевика. Мамой она приходилась им и по возрасту <...> Она хотела, чтобы ту же старательность и въедливость усвоили все три дочери [18, с. 218] номинации мама, Людмила Афанасьевна, ординаторы-лучевики, дочери определяются в структуре одного событийного фрейма как обладающие слабой степенью событийности, так как событийным центром фрагмента являются не типы отношений между этими персонажами, а практики лечения раковых больных. Фоновый компонент ОТНОШЕНИЯ УЧАСТНИКОВ СОБЫТИЯ обладает слабой событийностью.
Таким образом, можно говорить о степени проявления событийности в образе референта: от слабой до сильной (компоненты
РЕЗУЛЬТАТ или ПРОИСШЕСТВИЕ). Саму шкалу интерпретационного варьирования степени событийности иллюстрируют следующие показатели (по возрастанию степени событийности): означивание конкретного референта, означивание нефинитного действия, означивание финитного действия, усиленная рематическая предикативная позиция, рематическая непредикативная позиция финитного действия, использование финитного действия репрезентации ситуации, использование финитного действия для репрезентации смены ситуаций в текстовом фрагменте.
Проведенный анализ показал, что непрямые номинации в тексте активно участвуют в конструировании события. Их роль в репрезентации текстовой событийности формируется на трех уровнях: образ референта, предложения и текстового фрагмента. Сами уровни интегрируются читателем-интерпретатором путем распределения фокусного / нефокусного событийного элемента. При этом событийный потенциал непрямой номинации шкалируется с учетом собственно семантики событийности и положения событийного элемента в предложении и текстовом фрагменте.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Аксенов В. Остров Крым. - М. : Изографъ ; Эксмо, 2005. - 400 с.
2. Акунин Б. Нефритовые четки. - М. : Захаров, 2011. - 704 с.
3. Арутюнова Н. Д. Синтаксис // Общее языкознание. Внутренняя структура языка. - М. : Наука, 1972. - С. 259-343.
4. Арутюнова Н. Д. Типы языковых значений: оценка, событие, факт. - М. : Наука, 1988. - 339 с.
5. Беляевская Е. Г. Медийный дискурс: когнитивные модели интерпретации события (на материале английского языка) // Вопросы когнитивной лингвистики. - 2015. - № 3. - С. 5-13.
6. Булыгина Т. В. К построению типологии предиката в русском языке // Семантические типы предикатов. - М. : Наука, 1982. - С. 7-85.
7. Демьянков В. З. «Событие» в семантике, прагматике и в координатах интерпретации // Известия АН СССР. Сер. литературы и языка, 1983. -Т. 42. - Вып. 4. - С. 320-329.
8. Ирисханова О. К. Игры фокуса в языке. Семантика, синтаксис и прагматика дефокусирования. - М. : Языки славянской культуры, 2014. - 320 с.
9. Ирисханова О. К. Реификация как свойство познания и коммуникации // Когнитивные исследования языка / Тема выпуска: Лингвистические технологии в гуманитарных исследованиях: сб. науч. тр. - 2015. - Вып. 23.-С. 216-226.
10. Маслов Ю. С. Категория совершенного / несовершенного вида в славянских языках // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. - 1948. -Т. 7. - Вып. 4. - С. 303-316.
11. Падучева Е. В. Семантика вида и точка отсчета // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. - 1986. - Т. 45. - № 5. - С. 413-424.
12. Падучева Е. В. Типы каузальных отношений в семантической структуре лексемы // Russian linguistics. - 1994. - Vol. 18. - № 1. - С. 1-16.
13. Падучева Е. В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. - 5-е изд., испр. - М. : ЛКИ, 2008. - 296 с.
14. Поляков Ю. Гипсовый трубач или конец фильма. - М. : Астрель : АСТ, 2008. - 381 с.
15. Рахилина Е. В., Ляшевская О. Н. Генитив субъекта и наречие пока: прагматика структуры события // Динамические модели: Слово. Предложение. Текст: сб. ст. в честь Е. В. Падучевой. - М. : Языки славянских культур, 2008. - С. 664-675.
16. Руденко Д. И. Количественность и семантика имени // Теория функциональной грамматики. Качественность. Количественность. - СПб. : Наука, 1996. - С. 181-213.
17. Селивёрстова О. Н. Второй вариант классификационной сетки и описание некоторых предикатных типов русского языка // Семантические типы предикатов. - М. : Наука, 1982. - С. 86-157.
18. Солженицын А. Раковый корпус. - М. : АСТ, 2014. - 512 с.
19. Трифонов Ю. Дом на набережной. - М. : Астрель : АСТ, 2008. - 221 с.
20. Brown D. The Da Vinci Code. - N. Y. : Anchor Books, 2011. - 490 p.
21. Bryson B. A short history of nearly everything. - London : Black Swan, 2004. -672 p.
22. Dahl R. The collected short stories. - Basu Mudran, Kolkata : Penguin Books, 1995. - 762 p.
23. Evans V. Semantic representation in LCCM theory // New directions in cognitive linguistics. - Amsterdam : John Benjamins Publishing, 2009. -P. 27-55.
24. Fauconnier G., Turner M. The Way we think: Conceptual blending and the mind's hidden complexities. - N. Y. : Basic Books, Persus Books Group, 2002. - 440 p.
25. Grimes J. E. The thread of discourse. - The Hague : Walter de Gruyter, 1975. -408 p.
26. Hailey A. Airport. - СПб. : Кароб, 2012. - 640 с.
27. Kovecses Z. Metaphor: A Practical Introduction. - 2nd ed. - Oxford : Oxford University Press, 2010. - 375 p.
28. Lakoff G. Metaphors We Live By. - Updated ed. - Chicago ; London : University of Chicago Press, 2003. - 276 p.
29. Labov W., Waletzky J. Narrative analysis // Essays on the Verbal and Visual Arts. - Seattle : University of Washington Press. - 1967. - P. 12-44.
30. MitchellM. Gone with the wind. - N. Y. : Avon Books, 1983. - 848 p.
31. Pike K. L. Language in relation to a unified human behavior. - Part 1. -Glendale CA. : Summer Institute of linguistics, 1954. - 170 p.
32. Sparks N. The Notebook. - N. Y. : Vision, 2004. - 240 p.
33. Talmy L. Toward a cognitive semantics. - Cambridge ; London : A Bradford Book. The MIT Press, 2000. - Vol. 1. Concept structuring systems. - 495 p.
34. Vendler Z. Verbs and times // The Philosophical Review. - Vol. 66. - Issue 2. -1957. - P. 143-160.
35. Vendler Z. Verbs and times // Linguistics in philosophy. - 1967. - P. 97-121.
36. WaughE. Short Stories. - N. Y. ; Boston ; London : Little, Brown and Company, 2010. - 512 p.
37. WinogradT. A. Understanding natural language. - Michigan : Academic Press, 1972. - 191 p.
38. Wodehouse P. G. Big money. - London : Penguin Books, 2004. - 304 p.
