CC BY
14творческой личности // Фундаментальные исследования. - 2014. - №6-2. - С. 369-374.
8. Кураев Г. А., Пожарская Е. Н., Глумов А. Г. Межполу-шарное распределение функций // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Естественные науки. - 1996. - № 2. - С. 56-63.
9. Маркина Н.В. Загадки и противоречия творческого мозга // Химия и жизнь. - 2008. - №11. - С. 4-11.
10. Мешкова Т. А. Онтогенез функциональной асимметрии мозга человека // Вопросы психологии. -1982. - № 4. - С. 144-151.
11. Нагорнова Ж.В. Динамика мощности ЭЭГ при выполнении заданий на вербальную (образную) креативность // Физиология человека. - 2007. - Т. 33. -№ 3. - С. 26 -34.
12. Поляков В.М., Колесникова Л.И. Функциональная асимметрия мозга в онтогенезе (обзор литературы
отечественных и зарубежных авторов) // Бюллетень ВСНЦ СО РАМН. - 2006. - №5. - С.322-331.
13. Разумникова О.М. Индивидуальные особенности полушарной активности, определяющие успешность решения эвристической задачи - режим доступа к изд.: http://j-asymmetry.com/2011/12/ razumnikova_1_2009/.
14. Ротенберг В. С. Межполушарная асимметрия, ее функция и онтогенез // Руководства по Функциональной Межполушарной Асимметрии. Москва. -режим доступа к изд.: ttp://www.rjews.net /v_rotenberg/ glava6.html#.Ucfo0jvjfPY.
15. Серпионова Е.И. Психофизиологические детерминанты вербальной креативности старшеклассников // Известия ВолгГТУ. - 2008. - №5. - С. 87-95.
СМЫСЛ ЖИЗНИ КАК АКМЕОЛОГИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА
Лотова Ирина Петровна
доктор психологических наук, профессор, Институт изучения детства, семьи и воспитания Российской
академии образования, город Москва
THE MEANING OF LIFE AS A PROBLEM AKMEOLOGICHESKOJ
АННОТАЦИЯ
В статье раскрыта сущность феномена «смысл жизни» с позиций акмеологии, а также соотнесение его с понятием «дело жизни». Анализируются способы идентификации человека с профессией. Дана содержательная характеристика таких понятий, как «личностный аспект зрелости», «жизненный путь», «жизненная перспектива», «жизненная стратегия»
ABSTRACT
The article reveals the essence of the phenomenon of the "meaning of life" from the standpoint of Occupational and correlating it with the concept of "business life". Ways of human identification with the profession. Dana substantial characteristic of such concepts as "personal aspect of maturity", "way of life", "life perspective", "life strategy".
Ключевые слова: смысл жизни, дело жизни, акмеология, профессиональная деятельность, жизненная перспектива, жизненная стратегия.
Keywords: the meaning of life, business life, Psychology, professional activity, life perspective, life strategy.
Дело жизни, подобно смыслу жизни, у каждого человека индивидуально и уникально. Оно является реализацией смысла жизни, требует высшего уровня развития способностей и возможностей, которое принято определять как «акме». Если человек выполняет свое дело жизни - он живет и развивается как духовная субстанция, оставляя в жизни соответствующий след. В противном случае человек существует лишь как субстанция биологическая [7, с.266]. Данное понимание дела жизни тесно связано с той моделью личного бессмертия, которую мы находим в трудах В.М Бехтерева [3]. По мнению этого выдающегося ученого, ни одно наше слово, ни один наш жест не остается бесследным; все это запечатлевается в коллективной памяти сообщества и составляет единственную реальную основу для нашего личного бессмертия. От нашего поведения, таким образом, целиком зависит, каким будет этот наш запечатленный образ.
Можно обозначить следующие характерные признаки дела жизни. Дело жизни определяет духовный жизненный мир человека и опредмечивает его в этом мире.
В упрощенном виде жизненный мир человека можно рассматривать как состоящий из «делового» каркаса и «смыслового» наполнения, или, точнее, «деятельностно-смыслового» наполнения, реализуемого в психологической сфере человека [11].
Профессиональная деятельность - одна из наиболее значимых ценностей человека - занимает значительное место в структуре его смысложизненных ориентаций. Она может быть ее ведущим компонентом и составлять главный смысл существования или, не являясь главным смыслом жизни, быть достаточно весомым либо периферическим компонентом его структурной иерархии. Личностная (ценностная, эмоциональная и т.д.) вовлеченность человека в избранный им вид профессионального труда является, как известно, важнейшим фактором его эффективного осуществления, а также достижения высокого профессионального мастерства [8, с.332]. Но сама по себе вовлеченность конкретного субъекта в определенный вид труда, даже подтвержденная определенными профессиональными успехами, еще не означает, что пси-
хическое обеспечение его профессиональной деятельности отвечает таким смысложизненным определениям, как приобщенность к высшим общечеловеческим ценностям (истины, добра, красоты). Не является такая вовлеченность и бесспорным свидетельством того, что в профессиональной деятельности субъект действительно реализует и развивает творческий потенциал (свое «высшее Я»), осуществляя тем самым и дальнейшее личностное развитие.
Д.Н. Завалишина считает, что можно говорить о трех типах профессионалов, схожих по параметру ценностно-эмоциональной вовлеченности в свой труд, но значительно различающихся по пониманию его содержания, собственных функций и перспективных целей, а также по способу его соотнесения с жизнедеятельностью в целом. Эти типологические особенности могут быть присущи представителям самых разных профессиональных групп. В контексте исследования различных способов идентификации человека со своей профессией первый тип соответствует способу поверхностной идентификации. Этот тип формируется прежде всего в престижных, модных в определенный период времени профессиях. Субъект мало знает (и не стремится узнать) о том, что именно составляет сущность данной профессии, какие требования она предъявляет к человеку, какая работа над собой ему предстоит. Он идентифицирует себя лишь с низшими атрибутами профессиональной деятельности, не углубляясь в ее истинные ценностно-смысловые определения. Такой тип профессионалов может быть назван поверхностно-специализированным. По мнению Д. Н. За-валишиной, поверхностная идентификация субъекта с профессией реализует модусы «социальных достижений» и «обладания» (противоположные модусу «служения»). Движущей силой данных модусов являются эгоистические устремления человека, при удовлетворении которых он не стесняется в средствах, в том числе преступая нравственные нормы в отношениях с другими людьми. Подобные модусы не только препятствуют формированию высших жизненных смыслов (что доступно лишь модусу служения), но становятся факторами стагнации и даже регресса в профессиональном развитии человека.
Профессионалы второго типа демонстрируют высокую вовлеченность в свой труд, но при этом как бы концентрируют свою жизнь в «точку» профессии, фактически выпадая из естественного многообразия отношений человека с миром. Они обладают значительными познаниями в узкой сфере своей специальности. Этот тип профессионалов способен обеспечить высокую эффективность своего труда, но их закрытость от мира не способствует повышению их творческого потенциала [11]. Такая заужен-ность жизненных интересов специалистов, например, работающих в компьютерной сфере, целиком поглощенных созданием с помощью компьютера иной, виртуальной реальности, способствует формированию у субъекта особой структуры смысла жизни (как многомерного феномена). В.Э. Чудновский называет эту смысложизненную структуру «монолитной». Вместо гармоничного иерархического взаимодействия больших и малых смыслов человеческой жизни, относящихся к разным ее сферам, «ведущий компонент иерархии становится самодовлеющим... Смысл жизни приобретает упрощенную однонаправленную структуру» [12]. Этот тип специалиста можно назвать заужено-специализированным.
Наконец, третий тип профессионалов представлен специалистами, не только достигшими высшего мастерства (акме) и демонстрирующими действительно смысло-жизненное к нему отношение, но приобретающими качественно иное психическое обеспечение своего труда. Этим специалистам присущи не только профессионализм и высокая компетентность, но и открытость человеческому универсуму, миру, в том числе ценностям, опыту своей профессии, готовность к самообразованию, повышению квалификации. Их отличает творческое отношение к своему труду, установка на совершенствование средств деятельности, что обычно характеризуется как выход за пределы профессии, направленность на самореализацию и саморазвитие себя как профессионала. Нет нужды говорить о том, что именно третья из перечисленных моделей специалиста представляется наиболее предпочтительной.
Как справедливо отмечает А.А. Бодалев, «если человек, проходя отрезок своего жизненного пути, который принято называть взрослостью, с определенной самоотдачей овладевает специальностью, а затем с полной ответственностью за результаты своего труда работает как профессионал и, не останавливаясь на достигнутом им, стремится выйти на уровень Мастера в своей области труда, то это, конечно, все показатели его зрелости как субъекта деятельности» [4, с.23].
Н.А. Бернштейн отмечал, что каждая наука должна ответить на следующие вопросы: как происходит явление и почему оно происходит, для чего существует то или иное приспособление, к какой цели оно направлено, какую доступную наблюдению задачу оно предназначено решать [2, с.326]. Эти вопросы сохраняют первостепенное значение и для исследования смысла жизни, однако они не затрагивают, или точнее, затрагивают лишь косвенно проблему смысловой регуляции поведения. Для ликвидации этого пробела необходимо рассмотреть еще один аспект личностного смысла и ответить на вопросы: ради чего совершается то или иное действие, в чем подлинный смысл достижения тех или иных целей, мотивов, задач и смысл, стоящий за взятыми отдельно или в своей совокупности целями, задачами, мотивами.
Представляется весьма правильной точка зрения Б.С. Братуся о том, что личностный смысл не предметен (как считал, например, А.Н. Леонтьев, предложивший в 1947 г. этот термин), а скорее межпредметен. В этом плане одним из возможных синонимов можно считать также термин «связь», точнее - «субъективная связь», или еще точнее - «субъективно усматриваемая и личностно переживаемая связь между людьми, предметами и явлениями, окружающими человека в пространстве и времени как текущих, так и бывших, и предполагаемых будущих событий» [5, с.32]. По мнению Б.С. Братуся, при определении личностного смыла необходимо учитывать следующее:
- поскольку существует целый класс мотивов, лишенный смыслообразующей функции (мотивы-стимулы), постольку помимо указания на отношение мотива к цели необходимо указать на особый характер этого отношения, его системность, его необходимую связь со всем смысловым строением личности;
- важные смысловые образования могут порождаться не только отношениями между мотивами и
целями, но и отношениями между действиями и основными потребностями субъекта;
- определенные смысловые структуры образуются в отношениях между данным потребностным состоянием и веером возможных потенциально отвечающих ему предметов в периоды возрастных и жизненных кризисов;
- особо важные коллизии (по крайней мере, взрослой и зрелой личности) разыгрываются не в плоскости «мотив - цель», а в плоскости «мотив - мотив», в складывающихся отношениях между мотивами [6, с.215-216].
Как показывают данные нашего исследования, в ситуации, где значимость мотивации превосходит значимость цели, со стороны субъектов возможно не только изменение количества продуцируемых целей (феномен постановки собственных дополнительных целей), но и их качественная переработка (стремление найти наиболее интересное решение). Таким образом, в качестве основных компонентов смысла жизни человека выделяем мотивы, цели, личностный смысл и способы их реализации, между которыми существуют сложные взаимосвязи и переходы.
Принцип жизнедеятельности в философии рассматривается в контексте теории жизненного пути, что позволило К.А. Абульхановой-Славской в свое время представить концепцию жизненного пути личности как особую сферу действительности, с определенными пространственно-временными характеристиками, имманентным масштабами психики и сознания личности, в которой сложно соотносятся реальное и идеальное, необходимость и свобода, детерминация, воздействующая на личность, и активность ее как субъекта, вырабатывающего свой способ жизни, в котором осуществляется самодвижение и развитие личности [1, с.5].
По мнению К.А. Абульхановой-лавской, теоретическое и эмпирическое исследование личности как субъекта жизненного пути должно опираться на ряд определенных критериев [1, с.98]:
- первый - личность в качестве субъекта выступает как организатор, координатор, регулятор своей жизни и деятельности, событий, ситуаций, отношений и способна их строить и изменять;
- второй - личность как субъект способна использовать свои психические, личностные, профессиональные возможности, ресурсы и опыт для решения жизненных задач и проблем;
- третий - интенция личности как субъекта на совершенствование своей индивидуальности, жизни, деятельности присвоением высших общечеловеческих, духовных культурных ценностей;
- четвертый - становление личности субъектом обеспечивает оптимальные характеристики и оптимальную взаимосвязь жизненных структурно-функционально-динамических образований - составляющих жизненного пути: жизненной позиции, жизненной линии и перспективы;
- пятый - наличие, поддержание и развитие личностью смысла жизни как субъективного ценностно-проективного (рефлексивного или интуитивного) обобщения жизни по критериям полноты самореализации личности и подлинности жизни. Критерий подлинности жизни здесь служит синонимом адекватности способа самовыражения самой личности.
Подлинность жизни проявляется в жизненной стратегии, отвечающей смыслу жизни данного человека. Потеря смысла жизни - это потеря субъектной позиции в жизни;
- шестой - отношение личности к себе как субъекту, зрелость «Я-концепции», ответственность, инициативность;
- седьмой - способность личности к разрешению жизненных противоречий и становление новых личностных качеств как результат этого разрешения;
- восьмой - способность к построению жизненной стратегии. «Построение личностью своей стратегии жизни осуществляется путем ее обобщения, выделения самых значимых жизненных принципов и способов их реализации. Последнее полагает преодоление противоречий, препятствий, трудностей на пути реализации этих принципов, осознание цены разрешения противоречий. На уровне сознания жизненная стратегия воплощается в "Я-концеп-ции", что дает возможность личности осознать себя как субъекта, отнестись к себе как к источнику жизненных перемен, причине событий, поступков, обнаружить новые стремления и силы, взять на себя ответственность за реализацию своих устремлений, ближних и дальних, за то, чтобы прожить свою жизнь достойно» [1, с.7]. Таким образом, основными структурами жизненного пути в рамках субъектного подхода, разрабатываемого К.А. Абульха-новой-Славской, являются жизненная позиция и жизненная перспектива.
Жизненная позиция представляет собой целостно-смысловое образование, определенный уровень развития личности, выделение своего «Я» из непосредственной связи с миром в прошлом, настоящем и будущем, что достигается путем самоинтерпретации, а также идентичности во всех изменениях, связанных с динамикой жизненного пути.
Жизненная позиция как интегральная духовно-практическая и предметно-практическая характеристика личности, по мнению В.Н. Маркина, имеет значительный акмеологический потенциал. Данная концепция жизненной позиции полностью соответствует субъектной парадигме в акмеологии, интерпретации личности как субъекта деятельности и субъекта жизненного пути. В.Н. Маркин характеризует жизненную позицию как сложное структурное образование, объединяющее внешние проявления и внутренние механизмы активности личности. Внешние - это позиционная отношенческая цепочка: «взгляды - убеждения - социальные умения - действия», внутренние - выстраиваются как психологический аналог (энергийский ряд) тех же «взглядов - убеждений - социальных умений - действий» [9, с.48]. Жизненная перспектива - это одновременно и нереализованная перспектива, определенная проективная особенность личности, и потребность личности иметь какую-либо перспективу.
В контексте рассматриваемой проблемы имеют большое значение понятия «внутренняя позиция человека» и «жизненные принципы», введенные В.С. Мухиной. Внутренняя позиция, по определению В.С. Мухиной, - это «особое ценностное отношение человека к себе, к окружающим людям, к собственному жизненному пути и к жизни вообще» [10, с.36]. Жизненные принципы, по сути
своей, - это и есть внутренняя позиция, определяющая поведение и характер действий человека.
К.А. Абульханова-Славская выделила понятие стратегии жизни, связанное с представлением о ее субъекте как направляющем, регулирующем и организующем ход своей жизни. Данное положение было исследовано в школе К.А. Абульхановой-Славской и разделено на три перспективы:
- когнитивную (сводится к теоретическим умственным планам на будущее);
- личностную (состоит в мотивации будущего, в жизненных и личностных еще не реализованных резервах);
- жизненную (отражает социальные возможности и перспективы личности).
Важно подчеркнуть, что человек в той мере является субъектом жизнедеятельности, в какой он видит возможные варианты, альтернативы своего жизненного пути, самостоятельно осознанно выбирает те или иные жизненные модели. Человек ограничен рамками своего статуса, этических норм поведения и отношений, высоких стандартов деятельности и профессиональных достижений. Однако как субъект жизнедеятельности он в этих жестких рамках остается свободным в реализации своего творческого потенциала и в целом стратегии своей жизни.
Суть жизненной стратегии - в организации жизни таким образом, чтобы сам способ продвижения обеспечивал оптимальное использование ресурсов, движущих механизмов и ослаблял действие любых факторов сдерживания и сопротивления. При таком понимании жизненной стратегии стратегической целью является обеспечение устойчивости и оптимизации жизнедеятельности.
Нечеткость стратегических целей и разнообразие мотивов делают поиск смысла жизни не структурированной жестко, а гибкой, лабильной и поливариативной деятельностью, ориентированной на эмоциональные образы желаемого. При этом, внутреннее планирование отличается изменчивостью и стремлением преследовать разные
цели, координируемые стратегической целью жизни и осуществляется в пределах настоящего и ближайшего времени, но с ориентацией на стратегическую цель жизни.
Литература
1. Абульханова-Славская К.А. Принцип субъекта в отечественной психологии // Психология. - 2005. - Т. 2. - № 4. - С. 7.
2. Бернштейн Н.А. Очерки по физиологии движений и физиологии активности. - М., 1966. - С. 326.
3. Бехтерев В.М. Бессмертие человеческой личности как научная проблема / В.М. Бехтерев. - URL: (дата обращения 20.04.2010).
4. Бодалев А.А. Вершина в развитии взрослого человека: характеристики и условия достижения. - М.: Флинта: Наука, 1998. - С.23.
5. Братусь Б.С. Психология. Нравственность. Культура.
- М.: Менеджер: Роспедагентство, 1994. - С. 32.
6. Братусь Б.С. Аномалии личности. - М.: Мысль, 1988.
- С. 215-216.
7. Лотова И.П. Психология смысла жизни: Монография. - М., 2011. - С.266-271.
8. Лотова И.П. Профессиональная карьера государственных служащих: теория, методология, практика: Монография. - М., 2008. - С. 332-333.
9. Маркин В.Н. Жизненная позиция личности как пси-холого-акмеологическая категория и феномен социального самоутверждения // Вопросы психологии. - 2005. - № 4. - С. 48.
10. Мухина В.С. Личность: Мифы и Реальность (Альтернативный взгляд. Системный подход. Инновационные аспекты). - Екатеринбург, 2007. - С. 36.
11. Ткаченко А.А. Понятие «дела жизни» и акме. - URL: http://akme 31. narod.ru /34.html (дата обращения 20.04.2010).
12. Чудновский В.Э. Проблема структуры смысла жизни как психологического феномена // Психологические, философские и религиозные аспекты смысла жизни. - М.: ПИ РАО, 2001. - С. 158.
ПОНИМАНИЕ ДИНАМИКИ ЖЕСТОКОГО ОБРАЩЕНИЯ КАК НЕОБХОДИМОЕ УСЛОВИЕ
УСПЕШНОСТИ ПРОФИЛАКТИЧЕСКОЙ РАБОТЫ С СЕМЬЕЙ
Луковцева Зоя Вячеславовна
кандидат психол. наук, доцент факультета Юридической психологии ГБОУ ВПО МГППУ, Москва
UNDERSTANDING THE DYNAMICS OF ABUSE AS A NECESSARY CONDITION FOR THE SUCCESS OF PREVENTIVE WORK WITH THE FAMILY
Lukovtseva Zoya, candidate of psychology sciences, assistant professor of Legal psychology faculty MSUPE, Moscow АННОТАЦИЯ
В статье представлен теоретический анализ вопросов, касающихся обеспечения эффективности профилактики жестокого обращения с ребенком в семье. Подробно охарактеризованы проблемы и возможности учета структуры психологических последствий жестокого обращения для ребенка, а также уровней превентивной работы в обсуждаемой области. Освещена содержательная специфика первичной, вторичной и третичной психологической профилактики. Особое внимание уделено проблемам и современным возможностям изучения динамики жестокого обращения в жизни конкретной семьи. ABSTRACT
The article presents a theoretical analysis of issues relating to the effectiveness of the prevention of cruelty to children in the family. Described in detail the challenges and opportunities of accounting for patterns of psychological consequences of abuse for the child, and the levels of preventive work in the area under discussion. Lighted meaningful specificity of primary,
