CC BY
28
нечном итоге, введение в антропологию Карла Ранера становится впечатляющей попыткой представить проект обновления метафизики, в котором отправной точкой становится вопрос о бытии, как вопрос, поставленный человеком.
С.А. Коначева
Рецензия на: Смирнов М.Ю. Религия и религиоведение в России. СПб., 2013.
Книга профессора СПбГУ Михаила Юрьевича Смирнова является образцом достаточно нового жанра для отечественной литературы о религии. Это — религиоведческие размышления, этакие записные книжки, в которых можно найти и анализ существующих исследований и статистики, и выделение важнейших тенденций, и тезисы, обладающие высокой теоретической значимостью, и автобиографические и биографические материалы. Такая форма, с одной стороны, оставляет автору «пространство для маневра», предоставляя свободу в выборе тем и средств описания, но, с другой стороны, она приводит к особенностям, затрудняющим восприятие текста: его мозаичности и порой весьма туманной связи между частями книги.
В разделе От автора М.Ю. Смирнов обозначает этапы становления своих научных интересов, а также основные понятия и теории, легшие в основу данной книги. Часть первая «Религия в России» посвящена судьбам и образам религии в России, как в историческом аспекте, так и на современном этапе. Здесь автор пишет о религиозно-мифологическом комплексе в российском сознании, свойственной ему фетишизации, дореволюционной системе государственно-конфессиональных отношений и вообще типичному для России сцеплении церкви с государством. Безусловно ценными для читателей окажутся свободные данные по конфессиональной политике в Российской империи.
Следующий раздел о современной России представляется особенно интересным, поскольку в нем фиксируется масса стереотипов и черт современной духовной жизни, таких как сочетание светскости государства с наличием негласной государственной религии, а плюрализма — с религиозным фундаментализмом. Эта противоречивость характерна и для отношения к новым религиозным движениям, которые анализируются в другой главе первой части.
Вторая часть посвящена уже не религии, но религиоведению в России и включает в качестве глав тексты, уже хорошо знакомые читателю по научной периодике. Они освещают различные темы, например, самоидентификация российских религиоведов и развитие отечественной социологии религии. Здесь М.Ю. Смирнов дает свою оценку истории отечественного религиоведения, в частности, пишет, что советское «религиоведение» религиоведением не являлось, поскольку религия не являлась его предметом (с. 158-159). Вместе с тем, автор показывает, что изучение религии в России никогда не было свободно от идеологии, как иллюстрируя это конкретными примерами (в основном из богатой истории ленинградских исследователей религии), так и подкрепляя общетеоретическими рассуждениями.
В третьей части «Personalia» автор приводит исторические материалы — глава «Религия и Библия в работах В.И. Ульянова-Ленина» посвящена чертам, характеризующим отношение советского лидера к самым разным сторонам религиозной культуры, от использования им религиозной лексики до наличия в его личной библиотеке религиозной литературы.
Другие материалы этой части относятся к нашим современникам, петербуржским исследователям религии Н.С. Гордиен-ко и Р.П. Шпаковой. Такие материалы представляют интерес в свете развития исследований в области метарелигиоведения, в частности, истории институциализации религиоведения и социологии религиоведения в самом широком смысле1.
1 См.: Антонов К.М., Воронцова Е.В., Колкунова К.А., Костылев П.Н., Сафро-нов Р.О., Фолиева Т.А. «Наука о религии», «научный атеизм», «религиоведение»: актуальные проблемы научного изучения религии в России XX — начала XXI века. — М., ПСТГУ, 2014.
В Заключении автор подводит итоги и формулирует свое видение роли религиоведов в современном российском обществе. В качестве Приложения опубликована беседа М.Ю. Смирнова с московским историком религиоведения К.М. Антоновым о проблемах, связанных с изучением советского периода исследований религии в России.
Главный вопрос, на который отвечает книга Смирнова, — кто такой религиовед («Нельзя обществу обходиться без уважительных, но трезвых оценок религиозной стороны его жизни. Призвание религиоведа — давать такие оценки. Но не по своему произволу, а основываясь на напряженно постоянной исследовательской работе». С. 340). В этом ее главная заслуга. Мы спорим о «проблеме религиоведа» на конференциях и при личных встречах, но попытки отрефлексировать это в формате научной статьи, не говоря уже о монографиях, еще очень редки.
Но самое важное, на мой взгляд, в этом труде — внимание, которое М.Ю. Смирнов уделяет месту религии в современном мире, динамике религиозно-государственных отношений, трансформации общественных взглядов и тому малому, если не пустому, месту, которое в данных процессах занимают религиоведы.
С одной стороны, автор показывает, что именно может предложить исследователь — социолог — религии широким массам (думающим и не очень), с другой, высказывает сомнения в востребованности, в наличии спроса на свое предложение.
Все это находится в русле понимания религиоведения, предложенного М.Ю. Смирновым: для него оно не комплексная дисциплина, но своего рода самопознание религиоведов (с. 167).
Книгу особенно следует рекомендовать студентам, поскольку в ней они увидят, как критический аппарат, предлагаемый им образованием, может применяться к анализу широкого круга явлений, а также для обобщения фактов в стройную концепцию и картину мира. Не уверена, что студенты согласятся с выводами М.Ю. Смирнова, но как основа для дискуссии созданная им книга бесценна.
К.А. Колкунова
