CC BY
52
УДК 8.82
Bokoveli O.S., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Tuvan State University (Kyzyl, Russia),
E-mail: OlgaBokoveli@gmail.com
Prishchepa V.P., Doctor of Sciences (Philology), Professor, N. F. Katanov Khakas State University (Abakan, Russia),
E-mail: pri-evg@mail.ru
VERBAL AND GRAPHIC METAOBJECTS IN POETIC WORLD OF ARSENY TARKOVSKY. This article is a continuation of a research of a visual and graphic code of lyrics of A.A. Tarkovsky. The research studies a problem of visual and graphic perception of poetic texts of Arseny Tarkovsky. Its basics are that language graphics allows the text "to make transition" from the horizontal or a vertical plane to a 3D-graphic object. At the same time the poetic space is comprehended from the position of architecture. The research considers the graphic code of a circle, square, wave, which are thought of as meta-objects of the author's consciousness of the poet reflecting reality in symbolical forms. It is based on originality of the art world of A. A. Tarkovsky.
Key words: lyrics, visual and graphic code, meta-object, object model in author's consciousness, decoding of verbal and graphic codes, "architecture of the text", structural semiotics, language graphics.
О.С. Боковели, канд. филол. наук, доц. Тувинского государственного университета, г. Кызыл,
Е-mail: OlgaBokoveli@gmail.com
В.П. Прищепа, д-р филол. наук, проф. Хакасского государственного университет им. Н.Ф. Катанова, г. Абакан,
Е-mail: pri-evg@mail.ru
СЛОВЕСНО-ГРАФИЧЕСКИЕ МЕТА-ОБЪЕКТЫ ПОЭТИЧЕСКОГО МИРА АРСЕНИЯ ТАРКОВСКОГО
Данная статья является продолжением исследования визуально-графического кода лирики А.А. Тарковского. В ней представлен фрагмент исследования, посвященный проблеме визуально-графического восприятия поэтических текстов Арсения Тарковского. Суть его заключается в том, что языковая графика позволяет тексту «совершить переход» из плоскости горизонтали или вертикали в 3 D-графический объект, при этом поэтическое пространство осмысливается с позиции архитектур-ности.
Основываясь на своеобразии художественного мира А.А. Тарковского, рассматривается графический код круга, квадрата, волны, которые мыслятся как мета-объекты авторского сознания поэта, отражающие действительность в символических формах.
Ключевые слова: лирика, визуально-графический код, мета-объект, объект-модель в авторском сознании, дешифровка словесно-графических кодов, «архитектура текста», структурная семиотика, языковая графика.
Поэтическое пространство текста А.А. Тарковского, как отмечают многие исследователи его творчества, обладает особым воплощением авторского сознания [1 - 4]. Так, например, Н.Л. Лейдерман и М.Н. Липовецкий определяют пафос его творчества как сложную диалектику «преходящего и вечного, невозможность существовать в измерении вечности «поверх барьеров» докучного исторического времени, необходимость научиться «читать» свое время по словарю культуры, а значит, и «большого времени» (Бахтин)*, реальной неконъюнктурной истории» [5, с. 299]. Таким особым воплощением культурно-исторической памяти и диалектики авторского сознания в лирике А.А. Тарковского является моделирование мира, в рамках которого в его произведениях появляются частные примеры перехода текста из плоскости горизонтали или вертикали в 3 D-графи-ческий объект. Это даёт возможность говорить о том, что лирика А.А. Тарковского принимает графические формы, выраженные посредством геометрической объекта-модели, которая приобретает символическое выражение в произведении, тем самым совершая переход с уровня простейшей модели на уровень мета-объекта.
Анализ лирики Тарковского позволяет увидеть своеобразное построение текстовых единиц, которые в системе синтаксического строя и образуют особые графические формы. Они соотносимы с мифотворческой компонентой в лирике поэта и мыслимы как элементы культурно-исторической памяти. Что, несомненно, несет особую смысловую нагрузку, поскольку напрямую связано с культурным мифотворчеством, генетическим кодом, проявляющимся в авторском сознании поэта.
В связи с этим, необходимо определить сферы употребления двух базовых понятий в данной статье: объект-модель и Meta Object. По словам Н.А. Тарасенковой, «геометрические понятия имеют отличительную особенность в том, что вместе со словесным кодом их нередко обозначают и графически -с помощью геометрического рисунка. При этом графическая интерпретация вместе с термином образуют новый, словесно-графический код геометрического понятия. Такой код, в общем случае, является более емким по содержанию и более пластичным по сравнению с терминологическим кодом понятия» [6, с. 203]. Поэтому за основу в работе принимается тезис о том,
* Выделено Н.Л. Лейдерманом и М.Н. Липовецким.
что объект-модель - это словесно-графическая компонента текста, а Meta Object - это смысловая компонента, выраженная словесно-графически.
В произведениях А.А. Тарковского возникает закономерность явлений, связанная напрямую с насыщенной детализацией описываемого мира. Объектность становится неотъемлемой частью смыслового поля его стихотворений. Это дает возможность усмотреть визуальный образ произведения, распознать текст в графическом рисунке [7]. В своей работе «Анализ поэтического текста» М.Ю. Лотман писал: «В поэтическом <...> тексте слушателю или читателю еще предстоит установить, какова совокупность кодовых систем, регулирующих предложенный ему текст. Поэтому любая система закономерностей в принципе может быть воспринята в поэзии как значимая. Для этого необходимо, чтобы она, во-первых, была ощутимо урегулирована и этим отличалась от неорганизованного текстового фона и, во-вторых, нарушалась определенным, внутренне закономерным, образом» [8, с. 77]. Основываясь на данном высказывании М.Ю. Лотмана, предполагается, что особая языковая графика (в данном случае с опорой на синтаксис в произведениях поэта), «ощутимо урегулирована» и создает отличительный эффект в тексте. Данный эффект связан с формированием метаобъектов, выраженных графически: треугольник, круг, квадрат, волна. И поскольку дешифровка объекта-модели треугольника была осмыслена ранее (в статье 2015 года) [9], то данная работа посвящена другим перечисленным объектам-моделям.
Meta Object круг в философской лирике А.А. Тарковского проявлен на разных уровнях организации произведения. Эти уровни за счет наличия объект-модели преобразуются в единый сплав текста, монолит словесно-графического и символического выражения. На уровне композиции стихотворений часто происходит «закольцовывание» идейно-тематического плана с помощью различного рода повторов («Портрет», 1937; «Книга травы», 1945; «Иванова ива», 1958). Что, несомненно, отражается и на уровне образной системы, где, по выражению С.Н. Русовой, «лейтмотивы объединены в сложные комплексы вокруг лирического героя в виде концентрических кругов» [10, с. 12]. Так, стихотворение «Иванова ива» является ярчайшим примером такой концентрации:
Иван до войны проходил у ручья, Где выросла ива неведомо чья.
В своей плащ-палатке, убитый в бою, Иван возвратился под иву свою.
Иванова ива, Иванова ива,
Как белая лодка плывет по ручью.
Meta Object круг в творчестве Тарковского обнаруживается и в построении «психо-космического» пространства поэтического мира автора: «А! Этот сон! Малютка-жизнь, дыши,/ Возьми мои последние гроши,/ Не отпускай меня вниз головою/ В пространство мировое, шаровое!» («Малютка-жизнь», 1958). И в реконструкции модели мира: «Окрестный мир стоял в короне// <...>// Еще грядущее ни слова/ Не заронило в этот круг» («До стихов», 1965). Данный Meta Object связан с образами растительного и животного мира природы («Мотылек», 1958; «Шиповник», 1962). С образом лирического героя: «Мне выкруглили горло длинное, / И выкруглили душу мне» («К стихам», 1960).
Таким образом, круг для поэта - это система мира. Данный объект-модель в восприятии автора воссоздаёт целостность окружающей действительности и напрямую соотносится с его экзистенцией.
С метаобъектом круга в поэтическом пространстве художественного мира Арсения Тарковского тесно переплетается Meta Object волна, который также является словесно-графической моделью объектного мира в лирике А.А. Тарковского («Дума», 1946; «И это снилось мне, и это снится мне», 1974). Данная модель опирается на так называемую формулу двойного тернера (3+3), которая в символическом значении определяет прогресс.
Волновая символика также связана с мифопоэтическим сознанием автора. Она определяет суть бытия в целом, опираясь при этом на сложнейший комплекс смыслов мифологемы волна. Тарковский, по сути, «переводит» образную символику волны в физическое явление графического характера: «Волна идет вослед волне о берег биться,/ А на волне звезда, и человек, и птица,/ И явь, и сны, и смерть - волна вослед волне» («И это снилось мне, и это снится мне»). Такой «переход» можно увидеть на разных уровнях организации стихотворения: ритмометриче-ском, лексическом, звуковом, образном. В данном случае общее движение от ритмометрики к образности обосновано, поскольку именно такой подход поможет проследить изменение: от образа волны к его графическому выражению.
Во-первых, на уровне стиховой системы. Стихотворение написано вольным ямбом, размером вполне традиционным для русской лирики. В первой и третьей строке шестистопный ямб с цезурой, во второй строке четырехстопный ямб с пиррихием. Тарковский, используя удлиненный ямб в этом стихотворении, придаёт торжественность слогу, а, чередуя его с четырехстопным ямбом, создает имитацию движения волны.
Во-вторых, на уровне лексики и фоники. Это имитированное движение волны поэт дублирует на лексическом уровне: первая строка отрывка («Волна идет вослед волне») и третья строка отрывка («волна вослед волне»). Тем самым создаются точки начала и конца в движении волны. При этом следует отметить совпадение этих точек, что и есть суть выражения бесконечного движения, которое можно осмыслить уже на следующем уровне текста - фонике. Звуковой фон первой строки практически полностью совпадает со звуковым фоном третьей строки, ср.: «ВОЛн-ВОсЛ-ВОЛн» и «ВОЛн-ВОсЛ-ВОЛн», в этих точках сходятся даже ударные слоги строк. Выделенный звуковой фон непосредственно связан и с алфавитно-буквенной графикой, что также визуализирует и графически оформляет образ волны: «В - О - Л». Таким образом, постепенно образ волны переходит на уровень графической модели, а на уровне образной системы текста полностью приобретает признаки мета-объекта.
В-третьих, на уровне образной системы волна, традиционно символизирующая время, в приведенном отрывке стихотворения Тарковского объединяет объекты мира в одной точке пространства. С помощью синтаксической однородности и интонации перечисления поэт создает образ единого континуума, в котором выделены основополагающие элементы жизни: звезда, человек, птица, явь, сны, смерть. А.А. Тарковский одновременно
Библиографический список
воссоздает несколько реальностей континуума: реально-объектный мир бытия - звезда, человек, птица; реально-абстрактный мир бытия - явь, сны, смерть.
Каждый приведенный образ является символом бытия, и каждый из них взаимосвязан. «Звезда - явь - человек» - рождение человека. «Звезда - явь - человек - сны» - жизнь человека, воспроизведение ее диалектического устройства (явь - сны). «Звезда - явь - человек - сны - птица»: птица - предвестник нового рождения и смерти, поскольку ее функция в мире - это объединение реального и ирреального, она - посланница небес. «Звезда - явь - человек - сны - птица - смерть» -, по сути, «шестизначное» пространство мира Тарковского, в котором появляется образ круга, символизирующий цикл времени. В нем соединяются точки рождения и смерти, создавая вечность круга бытия.
Таким образом, Meta Object волны приобретает символическое значение, мыслимое как «совершенное равновесие.» вселенной [11, c. 35]. Идущие друг за другом волны («волна вослед волне»), образуют синусоиду движущегося времени. Эти колебания мира определяют базовые точки бытия.
Meta Object квадрат в системе языковой графики текста представлен в лирике А.А. Тарковского как «(кватернер): 2+2» («Вы, жившие на свете до меня.», 1959; «И я ниоткуда», 1967). Кватернер, в символико-мифопоэтической традиции выражающий закон мира, осмыслен автором вполне традиционно: «А разве я не хорошо горю/ И разве равнодушием корю/ Вас, для кого я столько жил на свете,/ Трава и звезды, бабочки и дети?» («Вы, жившие на свете до меня.»).
Тарковский вводит в текст четыре понятия, выраженные в предложении как обращения, но организованные с помощью однородности: трава, звезды, бабочки, дети. Более того, автор создает параллелизм конструкций: каждые две пары данных слов объединяет сочинительный союз соединительного значения и. Все эти понятия Тарковский распределяет и в пространстве мира, закрепляя за каждым координату-константу: трава - низ; звезды - верх; бабочки - верх; дети - низ. Таким образом, он визуализирует мир, определяет Meta Object квадрата как пространственно и символически смоделированный объект, существующий в его собственном авторском сознании.
Все детали пространства рисуются автором через непосредственное включение в ткань текста лирического Я поэта, которое не просто выражено с помощью личного местоимения в приведенном отрывке текста, а подчеркнуто в нескольких строках. Это позволяет А.А. Тарковскому также создать параллелизм, но иного характера - временного: я горю (настоящее время) и я жил (прошедшее время), где на первый план выходит традиционный мифопоэтический мотив горения жизни.
Текст наполнен сложнейшими мифопоэтическими образами и мотивами. Пространственные константы фактически встроены в систему образов архетипов: земля-небо-небо-земля. В этом смысле поэт остается верен собственной бинарно-логической системе построения мира, где формируется важнейшая для него вертикальная конструкция, основанная на мифопоэтических образах земли и неба. А временные константы закрепляют процесс существования, процесс жизни лирического героя поэта: «жить -значит гореть», идентифицирующий лирику А.А. Тарковского как традиционно-преемственную русскому акмеизму и отчасти символизму. Данный мотив соотносится у поэта с мотивом жертвоприношения. Подвергнуть себя по собственной воле «горению» для А.А. Тарковского - значит не просто принести себя в жертву миру, а воплотить в нем идею, продолжить его «сотворение»: «И под сенью случайного крова / Загореться посмертно, как слово» («Меркнет зренье - сила моя», 1977).
В связи с этим словесно-графический Meta Object квадрата в авторском сознании поэта мыслим как, с одной стороны, объект мироустроения, с другой, символ, воплощающий идею целостности и универсальности Мироздания, где цель жизни и её основа - горение, жертвенность.
Учитывая всё вышесказанное, можно сделать вывод о том, что частным, хотя и не частотным, явлением лирики А.А. Тарковского становится формирование словесно-графических мета-объектов, которые дешифруются с помощью своего символического значения в тексте, что отчасти позволяет говорить о проявлении в рамках неоакмеистической поэзии Тарковского элементов символизма.
1. Скоропанова И.С. Лирический герой А. Тарковского. Москва: ИНИОН, 1983.
2. Климанова Е.Ю. О некоторых формах связи человека с миром в лирике А. Тарковского. Москва: ИНИОН, 1987.
3. Яновская Г.В. Дефиниции мифологического сознания лирического героя Дрсения Тарковского. Сборник научных трудов. Калининград, 1996: 46 - 53.
4. Mансков СЛ. Поэтический мир Ар. Тарковского: (Лирический субъект. Категориальность. Диалог сознаний). Диссертация ... кандидата филологических наук. Барнаул, 1999.
5. Лейдерман КЛ., Липовецкий M.H. Современная русская литература: 1950-1990-е годы. Mосква: Aкадемия, 2003.
6. Тарасенкова H. A. Содержательно-графический код геометрического понятия. Вектор науки ТГУ. 2010; 2 (12): 203 - 205.
7. Боковели О.С. Модель мира в философской лирике Арсения Тарковского. Диссертация кандидата филологических наук. Aбакан, 2008.
8. Лотман ЮЖ Aнализ поэтического текста: Структура стиха. О поэтах и поэзии. Санкт-Петербург: Искусство, 1996: 77 - 81.
9. Боковели О.С. Дешифровка графического кода треугольника в лирике Aрсения Тарковского. Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2015; Ч. II, № 5 (47): 18 - 21.
10. Руссова С.К Философская поэзия Н.А. Заболоцкого и А.А. Тарковского. Aвтореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Mосква, 1990.
11. Полная энциклопедия символов. Составитель ВЖ Рошаль. Mосква: Эксмо; Санкт-Петербург: Сова, 2003.
References
1. Skoropanova I.S. LiricheskijgerojA. Tarkovskogo. Moskva: INION, 1983.
2. Klimanova E.Yu. O nekotoryh formah svyazi cheloveka s mirom v lirike A. Tarkovskogo. Moskva: INION, 1987.
3. Yanovskaya G.V. Definicii mifologicheskogo soznaniya liricheskogo geroya Arseniya Tarkovskogo. Sbornik nauchnyh trudov. Kaliningrad, 1996: 46 - 53.
4. Manskov S.A. Po'eticheskij mir Ar. Tarkovskogo: (Liricheskij sub'ekt. Kategorial'nost'. Dialog soznanij). Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Barnaul, 1999.
5. Lejderman N.L., Lipoveckij M.N. Sovremennaya russkaya literatura: 1950-1990-e gody. Moskva: Akademiya, 2003.
6. Tarasenkova N. A. Soderzhatel'no-graficheskij kod geometricheskogo ponyatiya. Vektornauki TGU. 2010; 2 (12): 203 - 205.
7. Bokoveli O.S. Model' mira v filosofskoj lirike Arseniya Tarkovskogo. Dissertaciya kandidata filologicheskih nauk. Abakan, 2008.
8. Lotman Yu.M. Analiz po'eticheskogo teksta: Struktura stiha. O po'etah ipo'ezii. Sankt-Peterburg: Iskusstvo, 1996: 77 - 81.
9. Bokoveli O.S. Deshifrovka graficheskogo koda treugol'nika v lirike Arseniya Tarkovskogo. Filologicheskie nauki. Voprosy teoriiipraktiki. 2015; Ch. II, № 5 (47): 18 - 21.
10. Russova S.N. Filosofskaya po'eziya N.A. Zabolockogo i A.A. Tarkovskogo. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Moskva, 1990.
11. Polnaya 'enciklopediya simvolov. Sostavitel' V.M. Roshal'. Moskva: 'Eksmo; Sankt-Peterburg: Sova, 2003.
Статья поступила в редакцию 03.04.17
УДК 81.42
Gazizulina L.R., Cand. of Sciences (Philology), senior teacher, Kazan National Research Technological University (Kazan,
Russia), E-mail: gazizulina78@mail.ru
Khusainova G.R., Cand. of Sciences (Pedagogy), senior lecturer, Kazan National Research Technological University (Kazan,
Russia), E-mail: english4@yandex.ru
CONCEPT OF VIOLENCE IN RUSSIAN AND TATAR LINGUA-CULTURES The study undertakes a task to justify the need of comparing the attitude of Tatar and Russian people to violence. The comparison is to result in synthesizing the structure of the concept, its ethnic, linguistic, cultural and cognitive 'slots' and 'logemes' in Tatar and Russian mentality, and analyzing the realization of this concept in Tatar and Russian precedented and lingua-didactic texts taught at secondary and high schools of Tatarstan. It is important to describe the concepts in comparison between the two linguistic cultures to find out the resources of ethnic and religious tolerance in the republic. The synthesis of the concept structure and the cognitive scheme of the concept VIOLENCE are considered as the most effective methods to study the problem of violence itself.
Key words: concept, violence, model, synthesis, tolerance.
Л.Р. Газизулина, канд. филол. наук, ст. преп. Казанский национальный исследовательский технологический
университет, г. Казань, E-mail: gazizulina78@mail.ru
Г.Р. Хусаинова, канд. пед. наук, доц. Казанский национальный исследовательский технологический университет,
г. Казань, E-mail: english4@yandex.ru
КОНЦЕПТ НАСИЛИЕ В РУССКОЙ И ТАТАРСКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРАХ
Настоящее исследование предполагает обоснование необходимости изучения концепта НАСИЛИЕ в русскоязычной и татароязычной культурах. В результате сравнения необходимо синтезировать структуру концепта, его этнические, языковые, культурные и когнитивные 'слоты' и 'логемы' в менталитете татар и русских, а также проанализировать реализацию концепта в татарских и русских прецедентных и лингводидактических текстах, преподаваемых в средней и старшей школе Татарстана. Важно описать концепты в сравнении между двумя языковыми культурами для выявления ресурсов этнической и религиозной толерантности в республике. Полагаем, что синтез концепта НАСИЛИЕ позволит внести вклад в изучение проблемы насилия как таковой в рамках междисциплинарного подхода.
Ключевые слова: концепт, насилие, модель, синтез, толерантность.
Over the past 20 years the Republic of Tatarstan has made progress in terms of broadening domains of Tatar language use. The first and most important accomplishment has been the introduction of comprehensive schooling in Tatar and other languages spoken in the republic. At present, however, many Tatar intellectuals continue to be apprehensive about the fact that Tatar has not yet become a de facto government language. Tatarstan authorities balance policies aimed at reviving the Tatar language and promoting Tatar high culture with those providing equally beneficial conditions to preserve and develop all the languages and cultures of multinational Tatarstan.
According to the Constitution adopted on the 6th of November, 1992, the Republic of Tatarstan is a sovereign state, subject of the
International Law, associated with the Russian Federation on the basis of the Treaty on mutually delegated powers. In relationship between citizen and the State the Constitution established priority of human rights as the highest of the social values. All citizens are guaranteed equal rights in all spheres of political, economic, social and cultural activities.
Article 12.3 of the Constitution says: "No public association shall be established or act if its purpose or actions are to alter by means of violence the constitutional order and the integrity of the Republic of Tatarstan, to undermine the safety of the state, to create armed groups, to instigate social, racial, national and religious conflicts; the use of mass media and other means with these purposes shall be prohibited" [1].
