CC BY
59текстология и литературное редактирование
УДК 908:82
К. Е. Нетужилов
Слобода измайловского полка в контексте русской истории XVIII столетия
K. E. Netuzhilov. sloboda of Izmaylovskiy Regiment in the Context of Russian
History of the XVIIIth Century
В данной статье рассматривается история формирования в Санкт-Петербурге района, получившего в XVIII в. название Измайловской слободы.
ключевые слова: история Санкт-Петербурга, XVIII век, Измайловский полк
контактные данные: 190103, Санкт-Петербург, Лермонтовский пр., д. 44, лит. А
This article considers the history of the formation in St. Petersburg of a district that received in the XVIIIth century the name of Izmaylovskaya sloboda.
Keywords: history of St. Petersburg, XVIII century, Izmaylovskiy regiment
Contacts: Lermontovskiy Ave 44/A, St. Petersburg, Russian Federation, 190103
Главное здание Санкт-Петербургского университета технологий управления и экономики расположено на границе района, долго носившего название слободы Измайловского полка или просто Измайловской слободы. На протяжении всего XVIII столетия это название являлось официальным для территории большого четырехугольника, образованного современными Московским и Лермонтовским проспектами, Фонтанкой и Обводным каналом. В XIX в. название «Измайловская слобода» сделалось уже неофициальным топонимом и в таком качестве существует до сих пор, прочно сохраняясь в исторической памяти горожан.
В первой половине XVIII в. нижнее течение Фонтанки (еще недавно носившей название безымянного Ерика) обозначало южную окраину города. Здесь была редкая деревянная застройка, перемежаемая огородами, пустырями и березовыми рощами. Освоение данной территории прочно связано с историей формирования лейб-гвардии Измайловского полка.
Своим появлением на карте Санкт-Петербурга Измайловская слобода обязана императрице Анне Иоанновне (1730-1740). Сразу после вступления на престол она учредила два новых гвардейских полка — пехотный Измайловский и кавалерийский Конногвардейский. Измайловский полк стал третьим по счету полком
Константин Евгеньевич Нетужилов — профессор Санкт-Петербургского университета технологий управления и экономики, доктор филологических наук, доцент. © К. Е. Нетужилов, 2017
гвардейской пехоты — после Преображенского и Семеновского, созданных еще в петровские времена. По мысли окружения Анны Иоанновны он должен был стать «противовесом» двум петровским, но с первых же дней своего существования слился с ними воедино [1]. Офицерами в Измайловский полк первоначально старались зачислять выходцев из Курляндии и Лифляндии; предполагалось, что они будут особенно ревностно служить императрице, которая до занятия российского престола долгое время носила титул герцогини Курляндской.
Имя новому полку было выбрано со смыслом, который абсолютно точно был ясен современникам, но сейчас уже нуждается в пояснении. Первые гвардейские полки — Преображенский и Семеновский — получили свои имена в соответствии с названиями двух подмосковных сел, входивших в «вдовий удел» царицы Наталии Кирилловны, матери Петра I. Именно там прошло детство будущего императора и именно там были созданы «потешные» войска для военных игр юного царя. Издавая указ от 22 сентября 1730 г. о формировании новой гвардейской части, Анна Иоанновна исходила из той же традиции. Ее собственное детство и юность прошли в подмосковном Измайлове, где еще во время царствования ее деда, царя Алексея Михайловича, была устроена дворцовая загородная резиденция, доставшаяся во «вдовий удел» ее матери, царице Прасковье Федоровне. В Измайлове, которое почти не было затронуто петровскими преобразованиями и во всем сохраняло старый московский уклад, она провела первые 15 лет своей жизни. Этот период жизни вместе с матерью и сестрами позже вспоминался ею как самое счастливое время. В 1710 г. семнадцатилетняя Анна Иоаннова была выдана замуж за курляндского герцога Фридриха-Вильгельма и, несмотря на то, что ее муж умер через месяц после свадьбы, должна была отправиться в Митаву, где и проживала с 1712-го по 1730 г. После возвращения в Россию в результате так называемой «затейки верховников» и воцарения в качестве императрицы Анна Иоанновна связала имя нового гвардейского полка с воспоминаниями детства, придав таким образом характер личной связи между воинской частью и своей особой.
Само по себе формирование Измайловского полка не означало немедленного изменения плана Санкт-Петербурга. Незадолго до этого, в петровские времена, новые полки создавались десятками, и никаких градостроительных последствий это не имело. Регулярная армия в России почти до середины XVIII столетия обходилась без казарм. В годы Северной войны (1700-1721) войска постоянно находились в походах. В перерывах между кампаниями полки размещались на зимние квартиры где придется, по домам обывателей. Различные подразделения постоянно перемещались по стране и за ее пределами, в результате походный характер военного быта превратился в традицию. После окончания войны размещение войск в мирное время превратилось в серьезную проблему — никакой специальной инфраструктуры для этого просто не существовало. Армию распределили по городам, разместив солдат по домам жителей. Были созданы нормативы распределения на постой, за соблюдением которых наблюдала городская полиция. Подобная практика создавала целый комплекс проблем — управленческих, дисциплинарных, бытовых и т. п.
С воцарением Анны Иоанновны двор и высшие государственные учреждения вновь вернулись в Санкт-Петербург. Короткий период запустения столицы во время царствования императора Петра II (1727-1730) завершился. Город испытывал настоящий наплыв населения, возник дефицит жилья. Южная граница Санкт-Петербурга, проходившая по Фонтанке, сместилась до линии Новой першпективы (современного Загородного проспекта), где быстрыми темпами шло строительство домов. В этих условиях размещение дополнительно 2000 солдат
представляло серьезную трудность. В течение первого десятилетия своей истории измайловцы были распределены на постой на Петербургской стороне и в Адмиралтейской части города.
Зимой 1736/37 гг. в городе прошла серия крупных пожаров, в результате которых сгорели целые кварталы. Для ликвидации последствий при Сенате была создана «Комиссия о Санкт-Петербургском строении» под председательством генерал-фельдмаршала Б. Х. Миниха. Помимо всего прочего перед комиссией была поставлена задача создать нормальные условия для базирования гвардейских частей. С этой целью предполагалось построить ряд казарм и полковых слобод. Ради выполнения данной задачи был изменен план города. Командирам гвардейских полков позже было разрешено самостоятельно выбрать места для устройства казарм или слобод [2].
До половины личного состава полка в 1736-1739 гг. находилось в действующей армии (шла очередная война с Турцией). Измайловцы вернулись в Санкт-Петербург в январе 1740 г. В это время в столице было выбрано место для строительства полковой слободы. Согласно первоначальному замыслу полк должен был разместиться за Калинкиной деревней вдоль берега Екатерингофки. Но при обследовании площади предполагаемого строительства была выявлена чрезмерная даже по меркам Санкт-Петербурга болотистость почвы. В результате по решению императрицы измайловцам отвели территорию вдоль относительно высокого южного берега Фонтанки. На шведской карте середины XVII в. эта местность была обозначена как Кеше;)ок1 (крутой берег) [3]. В условиях постоянной опасности от наводнений это обстоятельство было весьма важным. Следует отметить, что во время разрушительного наводнения 1777 г. вода до Измайловской слободы не поднялась. Весной 1740 г. командиры трех гвардейских полков представили императрице доклад «О строении слобод для Измайлоского полка за Фонтанкой позади обывательских дворов». В тексте доклада предлагалось: «На полки гвардии вместо казарм построить слободы, которое строение начать и со всем великим поспешанием проводить в нынешнем 740 году... под оный Измайловский полк слободы строить за Фонтанкою, позади обывательских домов, зачав от самой перспективой, которые лежат к Сарскому селу на правую сторону вниз по оной речке, ибо те места к возке лесов и ради воды весьма способны» [4].
Фонтанка в первой половине XVIII в. была шире и глубже, чем в наше время. В выбранном месте ее ширина достигала тогда 200 м (Фонтанка значительно обмелела в 1830-е гг. после окончания строительства Обводного канала). Вдоль берега густо росли кусты ивы, тянулась цепочка деревянных домов, дальше по склону раскинулись густые березовые рощи. Это место пользовалось в то время чрезвычайно дурной славой из-за большого количества разбойничьих шаек, дезертиров, нищих и бродяг, использовавших его в качестве постоянной опорной базы. В 1735 г. Полицмейстерская канцелярия докладывала, что отсюда регулярно выходят в город банды и «многих людей грабят и бьют». По докладу канцелярии Сенат издал распоряжение полиции потребовать от домовладельцев вырубить весь лес вдоль Фонтанки и далее по Нарвской дороге, «дабы ворам пристанища не было», а Военной коллегии отправить сюда «пристойную партию драгун» для поимки и искоренения разбойников [5]. Размещение на месте сведенного леса крупной военной части должно было содействовать укреплению безопасности и правопорядка.
Реализация намеченного плана была задержана смертью императрицы Анны Иоанновны 17 октября 1740 г., последовавшей через несколько дней после последнего смотра своему любимому полку. Траурные торжества, воцарение младенца Ивана Антоновича и последовавшие за этим арест Бирона, регентство Анны
Леопольдовны и, наконец, переворот в пользу Елизаветы Петровны вытесняли на периферию бюрократического внимания вопросы, связанные с перестройкой столицы. А в 1741 г. началась война с Швецией, продлившаяся до 1743 г., и часть измайловцев была отправлена к театру военных действий в составе сводного отряда гвардии.
Работы на берегу Фонтанки начались лишь в 1742 г., когда измайловцы получили приказ возвратиться в столицу. Здесь были размечены линии будущих улиц, расчищены просеки, и к 1743 г. для размещения 2000 солдат построены 192 типовых деревянных строения, получивших вскоре официальное название «гвардейских светлиц», или «солдатских связей». Автор первого подробного описания Санкт-Петербурга А. И. Богданов прокомментировал следующим образом: «Светлицы Гвардии... строены не линейно, как обычай улицам быть и дворам, но строены хоромы все в шахмат... Простой народ стал было их называть „Казармами", но оные не по тому казарм маниру зделаны, чтоб несколко покоев во одной связи подлиннее быть могло, но оные все салдатския покои зделаны по обычаю хоромнаго регулярнаго строения; всякая хоромина в четырех покоях состоящая, и нарочитою работою выстроено. А Офицерския Домы так изрядно построены, как бы кто и на собственные свои денги мог построить. Того ради оные повелено звать „Светлицами", а не иным каковым званием...» [6].
По штатам 1731 г. в полку насчитывалось 12 рот. Каждая из них располагалась на поселение отдельной улицей. Современный Измайловский проспект до 1834 г. назывался Вознесенской першпективой. Именно от него вправо и влево расходились перпендикулярно двенадцать линий, каждая из которых отводилась под одну из полковых рот. С первой по седьмую роты размещались к востоку от проспекта (между современным Измайловским и Московским проспектами), с восьмой по двенадцатую — к западу (между современными Измайловским и Лермонтовским проспектами). Тринадцатая линия получила название Заротной, на ней располагались полковые хозяйственные службы — конюшни, цейхгауз, баня и т. п.
Руководителем строительства был назначен капитан Даниенберг. Ротные линии были застроены «гвардейскими светлицами», каждая из которых представляла собой одноэтажное деревянное строение на каменном фундаменте. Строение было рассчитано на проживание шести-восьми солдатских семей. Возле светлицы располагался отдельный небольшой дворик и садовый участок. Дополнительно каждая рота имела общий двор, который использовался как плац. Кроме того, силами полка был построен Измайловский мост через Фонтанку. Одна из «светлиц» была отведена под полковую церковь.
Территория, отведенная под расселение измайловцев, оказалась столь обширной, что после постройки всех необходимых зданий осталось довольно много места для размещения различных арендаторов. Полковая казна стала получать доходы с лавок, а также мостовой сбор за право перевозки грузов через Измайловский мост. На эти деньги в 1754-1756 гг. была построена деревянная церковь в честь Св. Троицы. Церковь Св. Троицы была пятиглавой с приделом Иоанна Воина. Иконы для храма были написаны замечательным портретистом XVIII в., помощником А. П. Антропова — М. Л. Колокольниковым. В начале XVIII столетия на этом месте находилась деревянная часовня, в которой в 1707 г. Петр I венчался с Екатериной. Деревянный храм из предосторожности был неотапливаемым, и поэтому в зимнее время службы проходили в «старой» полковой церкви. Церковь тяжело пострадала во время наводнения 1824 г. (разобрана из-за ветхости в 1827 г., в 1828-1835 гг. на ее месте по проекту Стасова построен Св. Троицкий собор).
История слободы подошла к концу с окончанием столетия. В 1799 г. император
Павел I распорядился перевести гвардейские полки на казарменное положение.
Строительство каменных трехэтажных казарм завершилось к 1808 г., и на месте
прежних измайловских рот началась жилая застройка, продолжавшаяся в течение всего XIX в.
литература
1. керсновский А. А. История русской армии. Т. 1. М., 1992. С. 70.
2. Высочайшая резолюция от 12 (23) декабря 1739 г. на доклад Кабинет-министров «О построении для гвардейских солдат полковых слобод» // ПСЗРИ. 1-е собр. Т. Х. № 7966. СПб., 1830. С. 966-968.
3. карта бывших губерний Иван-Города, Яма, Капорья и Нэтеборга, составленная по масштабу 1/210 000 1827-го года / Подъ присмотром генерал-майора Шуберта Генеральнаго Штаба штабс-капитаном Бергенгеймом 1-м. Из материалов, найденных в Шведских Архивах, показывающая разделение и состояние онаго края в 1676 году // РНБ. Отдел картографии. К 2-Зап 2/27. [1827 г.].
4. Высочайшая резолюция от 2 мая 1740 г. на доклад лейб-гвардии трех полков штабов «О строении слобод для Измайловского полка за Фонтанкой позади обывательских дворов» // ПСЗРИ. 1-е собр. Т. XI. № 8092. Спб., 1830.
5. соловьев с. м. История России с древнейших времен. Т. 20. М.: Голос; Колокол-Пресс, 1999. С.105.
6. Богданов А. и. Описание Санкт-Петербурга. 1749-1751. СПб., 1997. С. 222-223.
