CC BY
44УДК 343.83
М. В. Куликов СИТУАЦИЯ С КАДРАМИ И ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ СОТРУДНИКОВ ИСПРАВИТЕЛЬНО-ТРУДОВЫХ ЛАГЕРЕЙ И КОЛОНИЙ ГУЛАГ НКВД СССР В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
M. V. Kulikov
THE SITUATION WITH THE STAFF AND PROFESSIONAL EDUCATION STAFF OF CORRECTIVE LABOR CAMPS AND COLONIES GULAG NKVD USSR DURING THE GREAT PATRIOTIC WAR
В статье рассматриваются некоторые аспекты кадровой политики в системе ГУЛАГ НКВД СССР в годы Великой Отечественной войны, мероприятия по борьбе с некомплектом личного состава исправительно-трудовых лагерей и колоний, меры по повышению престижности службы и действия в области подготовки и переподготовки лиц старшего, среднего и младшего командного состава органов ГУЛАГ НКВД СССР.
The article discusses some aspects of staff policy in the Gulag NKVD USSR during the Great Patriotic War, measures to combat the shortage of staff for corrective labor camps and colonies, measures to enhance the prestige of services and activities in the field of training and retraining of employees of the GULAG.
Ключевые слова: Великая Отечественная война; ГУЛАГ; кадровая политика; профессиональная подготовка сотрудников исправительно-трудовых лагерей и колоний; история образования.
Keywords: Great Patriotic War; Gulag; staff policies; professional education of employees' corrective labor camps and colonies; the history of education.
Накануне войны в системе Главного управления лагерей, трудовых поселений и мест заключения НКВД СССР (далее - ГУЛАГ) находилось 53 исправительно-трудовых лагеря, 425 исправительно-трудовых колоний, среди которых 50 колоний для несовершеннолетних, 392 - общие тюрьмы, помимо тюрем, обслуживавших нужды Главного управления государственной безопасности НКВД СССР (далее - ГУГБ). По состоянию на 1 января 1941 г. в исправительно-трудовых лагерях и колониях содержалось соответственно 1 500 524 и 429 205 человек [3, с. 329].
В связи с началом военных действий и перестройкой работы тыла на военный лад произошли изменения в оперативно-служебной и производственно-хозяйственной деятельности исправительно-трудовых лагерей и колоний ГУЛАГ. Затронули эти изменения и характер работы с кадрами. В 1941-1944 гг. было мобилизовано и направлено в ряды Красной армии 117 000 сотрудников ГУЛАГ, в том числе 93 500 сотрудников из частей военизированной охраны [12, с. 370] (далее - ВОХР). Таким образом, главной задачей кадровых аппаратов системы ГУЛАГ стало изыскание источников комплектования исправительно-трудовых лагерей и колоний, число которых за время войны возросло на 40 исправительно-трудовых лагерей, 11 управлений и 15 отделов
© Куликов М. В., 2015.
исправительно-трудовых лагерей и колоний. Учитывая исключительную сложность и важность этой проблемы, подбор лиц для службы в охране и на административных должностях в исправительно-трудовых учреждениях был возложен не только на кадровые аппараты органов внутренних дел, но и на военные комиссариаты, а также службы по учету рабочей силы, военные отделы партийных комитетов, комитеты комсомола, спортивные общества «Динамо».
В основном эти источники были изысканы за счет привлечения к работе инвалидов Гражданской и Отечественных войн, лиц преклонного возраста и женщин, число которых на административно-хозяйственных должностях достигло 30 %. Даже несмотря на это, общий некомплект работников в исправительно-трудовых лагерях и колониях на 1 июля 1944 г. составил 15 %, или около 13 000 человек [3, с. 330].
17 августа 1944 г. в своем докладе народному комиссару внутренних дел Л. П. Берии начальник ГУЛАГа В. Г. Наседкин представляет аналитическую информацию о кадрах вверенного ему главка. Отмечалось, что среди личного состава членов и кандидатов ВКП(б), комсомольцев насчитывается 19 %, а среди руководящего состава (номенклатурных работников) - 88 %, по образовательному цензу кадры подразделяются: с высшим образованием - 4 %, средним образованием - 18 % и низшим - 78 %, по национальности: русских - 68 %, украинцев - 12 % и других национальностей - 20 %, по стажу работы в органах НКВД: до 3-х лет - 78 %, от 5-ти - 14 % и свыше 5-ти лет - 8 %. [7, с. 5-7]. Низкий образовательный уровень и малый опыт практической работы сотрудников ГУЛАГа был очевиден. Руководство НКВД хорошо понимало, что низкоквалифицированные, аполитичные кадры не способны были осознать важность стоявших перед ними государственных дел. Конечно, решать минимальные задачи, стоящие перед исправительно-трудовыми учреждениями (охрана и трудовое использование осужденных), было возможно, однако решение более масштабных задач требовало проведения кадровой политики не только в части комплектования, но и воспитания и обучения сотрудников.
К указанным проблемам можно добавить низкий уровень денежного довольствия и практически полное отсутствие социальных гарантий и льгот, а также низкую престижность службы в исправительно-трудовых учреждениях.
Непрерывный рост контингента заключенных требовал постоянного увеличения численности служащих и других категорий лагерных работников. Ввиду сложности кадровой ситуации дополнительным источником комплектования стали специальные лагеря для проверки лиц, бывших в немецком плену, созданные приказом НКВД в декабре 1941 г. [8, с. 211]. Лица, содержащиеся в этих лагерях, не считались заключенными, хотя и находились под конвойной охраной в условиях, мало отличающихся от условий содержания в лагерях ГУЛАГ. После соответствующей проверки задержанных в случае отсутствия компрометирующих
материалов от органов госбезопасности содержащихся в этих лагерях освобождали и направляли либо на работу по месту постоянного жительства, либо на укомплектование рабочих батальонов для работы в промышленности, либо возвращали в воинские подразделения, подразделения, подведомственные НКВД, прежде всего в войска военизированной охраны. Положение этой категории охранников было чрезвычайно трудным ввиду материальных и бытовых трудностей, принудительного характера их службы, отсутствия у многих документов. Это положение сохранялось на протяжении всей войны и в послевоенные годы: так, в 1950 г. начальник политотдела московского лагерного управления Н. Исаев докладывал в московский комитет ВКП (б): «В некоторых подразделениях имели место случаи отрицательных высказываний по вопросам службы и бытовых условий. Некоторые стрелки, особенно бывшие в проверочно-фильтрационных лагерях, не желают продолжать службу и всячески уклоняются от нее <...> Большая их часть не дисциплинированны, не желают служить и своим поведением отрицательно влияют на личный состав» [4, с. 209]. Протест против принудительного привлечения к работе в исправительно-трудовых учреждениях проявлялся по-разному, в том числе в форме самоубийства. Ситуация дошла до того, что в августе 1941 г. оперативный отдел ГУЛАГа сообщал о выявлении многочисленных фактов контрреволюционных проявлений со стороны отдельных сотрудников ВОХР, в связи с чем обращалось внимание на необходимость усиления агентурной работы среди них [13, с. 210].
С целью улучшения кадровой ситуации был принят ряд мер. С первых дней войны ВОХР была переведена на военное положение с казарменным размещением личного состава. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 11 марта 1942 г. на личный состав ВОХР было распространено действие дисциплинарного устава Красной Армии, в 1943 г. НКВД утвержден «Устав службы военизированной охраны ГУЛАГа», который был основным руководящим документом для частей исправительно-трудовых учреждений до 1962 г. и сыграл положительную роль в укреплении служебной дисциплины среди личного состава.
Пытаясь поднять авторитет и социальный статус работников лагерей и колоний, Л. П. Берия в конце 1943 г. издал приказ о присвоении личному составу ГУЛАГа специальных званий госбезопасности и обычных воинских званий. Дело в том, что в отличие от органов госбезопасности, милиции и войск НКВД, для ГУЛАГа была сохранена довольно сложная децентрализованная система знаков различия по должностным категориям, просуществовавшая до введения единой формы одежды и погон в 1943 г. Знаки различия сотрудников ГУЛАГа отображали не военное или специальное звание, а должность сотрудника. Лица командного состава, переведенные на службу в систему ГУЛАГа и имевшие до этого специальные звания ГУГБ или рабоче-крестьянской милиции, а также военные звания войск НКВД, свои звания сохраняли и могли носить соответствующее обмундирование и знаки различия. Всего
подлежало аттестации 18 000 человек. На 1 июля 1944 г. были присвоены звания 3385 чел., или 27 % всего личного состава, в том числе специальные звания государственной безопасности присвоены 1692 сотрудникам и воинские звания - 1693 сотрудникам, закончено присвоение специальных званий НКВД младшему командному составу ВОХР.
Присвоение старшему и среднему командному составу офицерских званий, введение специальных званий младшего командного состава не только повлекло за собой положительные изменения в размере денежного довольствия, но и заметно повлияло на менталитет сотрудников исправительно-трудовых лагерей. Они не только ощутили свою социальную значимость, но и стали рассматривать службу в лагерной охране как «дело всей жизни», профессию, пусть трудную, но достаточно авторитетную и денежную. Руководство страны и ведомства укрепляло это убеждение не только с помощью материального стимулирования, но и в иных формах: «за успешное выполнение правительственных заданий» в годы войны 3884 работников ГУЛАГа были награждены орденами и медалями [10, с. 252]. Хорошая работа аппарата ГУЛАГа и его подразделений неоднократно отмечалась приказами народного комиссара внутренних дел СССР Л. П. Берии.
В связи с необходимостью подготовки личного состава взамен ушедших на фронт «для обеспечения возросшей потребности в руководящих кадрах среднего комсостава лагерей и колоний НКВД, покрытия некомплекта и укомплектования вновь организованных объектов» ГУЛАГом в 1943-1944 гг. были организованы специальные школы по подготовке кадров основных специальностей лагерного сектора [9, с. 233-236]: Северо-Двинская (для подготовки начальников лагерных подразделений) с трехмесячным сроком обучения, рассчитанная на 200 человек, Ухто-Ижемская (для подготовки начальников культурно-воспитательных частей лагерных подразделений), с двухмесячным сроком обучения, рассчитанная на 100 человек, и Магнитогорская (для подготовки начальников частей (подразделений) общего снабжения), с трехмесячным сроком обучения, рассчитанная на 200 человек. Этим же приказом утверждены Положение о школах ГУЛАГа и их типовые штаты.
В рассматриваемом документе можно выделить ряд особенностей, ставших впоследствии нормой для профессиональной подготовки пенитенциарного персонала. Закладывалась концепция разделения образуемых учебных заведений: по направлениям деятельности ГУЛАГа; по основным образовательным профилям подготовки; по закреплению за конкретными учебными заведениями определенных должностных категорий. 13 ноября 1943 г. заместителем народного комиссара внутренних дел СССР, комиссаром государственной безопасности 3-го ранга Б. П. Обручниковым для упорядочения системы отбора и подготовки пенитенциарного персонала утверждаются единые «Условия приема в школы ГУЛАГа по подготовке руководящих кадров лагерного сектора»
[1, с. 237-238]. В данном документе имелся ряд организационных особенностей, ставших впоследствии обязательным условием при профессиональной подготовке персонала уголовно-исполнительной системы. Были определены наиболее востребованные должностные категории, подготовкой которых следовало заняться школам ГУЛАГа: начальники лагерных подразделений и частей общего снабжения, культурно-воспитательных, учетно-распорядительных и санитарных частей. Непосредственный отбор кандидатов для подготовки на основании разверсток отдела кадров ГУЛАГа осуществлялся кадровыми подразделениями учреждений, исполняющих наказания, на местах. Определялись критерии отбора, необходимо было учитывать: профессиональный ценз («из числа работников, имеющих практический опыт лагерной работы»), должностную категорию кандидата на обучение («преимущественно из инспекторского состава»), возрастные данные («от 20 до 40 лет»), уровень освоения программы средней школы («в объеме не менее 5 классов»), медицинские параметры, установленные на основании заключения врачебной комиссии (годные по состоянию здоровья «к учебе и работе в органах НКВД по линии исправительно-трудовых лагерей и колоний НКВД»), политико-дисциплинарные требования, указывавшиеся в служебно-политической характеристике («характеризующиеся с положительной стороны по служебной и политический линии»), критерии благонадежности (при отсутствии на кандидата на учебу «компрометирующих материалов по спецпроверке», что указывалось в специальной справке с ее результатами. Непосредственно в школах осуществлялся второй этап отбора: кандидаты подвергались «приемным испытаниям по русскому языку и политподготовке, а также повторному медосмотру Выдержавшие испытания и отвечающие условиям приема приказом начальника школы зачислялись в число слушателей школы» [1, с. 237]. Срок обучения в школе устанавливался в два-три месяца, для слушателей устанавливался двенадцатичасовой рабочий день, состоящий из девяти часов занятий с преподавателями и трех часов самостоятельных занятий. Именно таким образом осуществлялась многоуровневая система первоначальной проверки (на местах и в школах) грамотности, идеологической и медицинской подготовленности кандидатов к учебе.
Командированные в школы для обучения, помимо паспорта, воинских и специальных документов, «должны [были] иметь одежду и обувь, годные к носке, а также не менее двух пар нательного белья» [1, с. 237]. Особо разъяснялась организация питания обучающихся в школах и на курсах: снабжение питанием происходит за плату; продовольственные карточки выдаются согласно должности, по которой сотрудник проходит подготовку. Так как подготовка в школе предполагала перевод на вышестоящую должность, можно предположить, что в военное время это обстоятельство могло быть у кандидатов на обучение дополнительным стимулом, мотивацией к направлению на учебу по вышестоящей должности. Питание сверх установленных карточками норм можно было
осуществлять за счет продуктов подсобного хозяйства: например, при Куйбышевской школе с целью создания собственной продовольственной базы был организован сельскохозяйственный исправительно-трудовой лагерь, в котором содержалось 250 осужденных.
Подготовка лагерного персонала во второй половине Великой Отечественной войны становится еще более необходимой по причине освобождения страны и необходимости изоляции и охраны значительного контингента лиц из числа военнопленных и находившихся на оккупированной территории. Следовательно, необходимо было расширять масштабы работы по подготовке и выдвижению новых кадров. Поиск эффективных форм функционирования системы учебных заведений ГУЛАГа привел к реорганизации имевшихся школ и зарождению новых. Целью данных инициатив была подготовка в минимальные сроки персонала ГУЛАГа, способного успешно решать поставленные перед ними задачи в условиях уже наступающего мирного времени. К 1944 г. в составе ГУЛАГа, помимо трех упомянутых выше школ, были организованы и осуществляли подготовку сотрудников Куйбышевская школа (для подготовки начальников частей), рассчитанная на 250 человек со сроком обучения 4 месяца, Хабаровская и Нижнетагильская школы (для подготовки младших лейтенантов ВОХР), рассчитанные на 100 человек, со сроком обучения 6 месяцев, Нижнеамурская и Севжелдорожная школы (для подготовки проводников служебного собаководства), рассчитанные на 50 человек, со сроком обучения 6 месяцев, Темниковская школа (для подготовки инструкторов служебного собаководства), рассчитанная на 50 человек,со сроком обучения 6 месяцев, а также школа Сиблага НКВД в г. Мариинске (для подготовки оружейных мастеров), рассчитанная на 30 человек, со сроком обучения 6 месяцев. В июле 1943 г. создана Владимирская школа подготовки начальствующего состава тюрем НКВД СССР, история которой продолжается и в настоящее время в виде Владимирского юридического института ФСИН России.
О содержании учебного процесса известно немногое. Помимо преподавателей, к проведению занятий привлекались руководящие работники УИТЛ (управлений исправительно-трудовых лагерей), УИТЛиК (управлений исправительно-трудовых лагерей и колоний), и главков НКВД. В процессе учебы слушатели проходили практику в учреждениях ГУЛАГа. Лица, успешно прошедшие обучение, имели преимущество при выдвижении кадров на руководящие должности.
Помимо подготовки лиц командного состава в образовательных учреждениях, практиковалась и такая форма подготовки, как межлагерные курсы. В 1944 г. функционировали 24 межлагерные курсовые точки, которые осуществили подготовку 1110 слушателей инспекторского состава. Кроме межлагерных курсов, организованных отделом кадров ГУЛАГ НКВД СССР и финансировавшихся за счет бюджета, на местах была организована подготовка и переподготовка кадров лагерного
сектора, военизированной и пожарной охраны через курсовые мероприятия. В 1944 г. подготовлено 1150 начальников лагерных подразделений, частей и счетных работников, прошли переподготовку и повысили квалификацию 630 человек. По линии военизированной и пожарной охраны подготовлено 1730 лиц старшего, среднего и младшего командного состава, политработников и работников служебного собаководства, переподготовлено 1925 человек [11, с. 246-249].
Всего же школами ГУЛАГа и курсовыми мероприятиями подготовлено около 10 000 человек, в том числе старшего и среднего командного состава военизированной охраны - 2400, младшего командного состава военизированной охраны - 3200, начальников лагерных подразделений и частей - 850 и инспекторского состава - 2800 человек.
Помимо обучения в специализированных школах, значительное число специалистов различных служб из числа практических работников готовилось непосредственно на местах путем закрепления за ними опытных сотрудников исправительно-трудовых учреждений. В качестве одной из форм обучения получают распространение учебные сборы в ИТЛ, УИТЛК, ОИТК начальников лагерных подразделений и их заместителей, начальников надзирательской службы, на которых изучались директивные указания и приказы, проходил обмен опытом работы. Сборы завершались проведением совещаний, где обсуждались основные вопросы деятельности мест заключения, определялись первоочередные задачи.
Для руководящих работников ГУЛАГа была организована учеба в форме повышения квалификации. Средняя посещаемость учебных курсов составляла 50 человек.
Подводя итог, наверное, можно согласиться с тем, что характер работы с кадрами исправительно-трудовых лагерей и колоний в годы Великой Отечественной войны соответствовал этому времени, чем оправдывается некоторая сумбурность и отсутствие концептуальности в проведении кадровой политики. Несмотря на все сложности, инспекторские смотры показали, что состояние политической, боевой и специальной подготовки по всем частям ВОХР улучшалось и было оценено на начало 1944 г. на оценку «хорошо». Как армия и тыл, уголовно-исполнительная система страны выдержала те испытания, с которыми ей пришлось столкнуться в годы войны.
Мирное время требовало иных форм работы с кадрами, однако коренные изменения начались только в октябре 1956 г., когда военизированная охрана исправительно-трудовых лагерей и колоний была преобразована в конвойную, комплектуемую по призыву.
Литература
1. Директива ГУЛАГ №42/5/6317 с объявлением условий приема в школы ГУЛАГ по подготовке руководящих кадров лагерного сектора // История сталинского Гулага. Конец 1920-х - первая половина 1950-х годов: собрание документов в 7-ми т. - Т. 2. Карательная си-
стема: структура и кадры / отв. ред. и сост. Н. В. Петров. - М.: Российская политическая энциклопедия, 2004.
2. Гузеев А. Н. Подготовка кадров среднего командного состава для войск ОГПУ-НКВД СССР, 1930-1945 гг.: исторический аспект : дис. ... канд. ист. наук. - Саратов, 2001. - 250 с.
3. Зубков А. И. Уголовно-исполнительное право России: теория, законодательство, международные стандарты, отечественная практика конца 19 - начала 21 века : учебник. - М.: Норма, 2006. - 720 с.
4. Иванова Г. М. ГУЛАГ: государство в государстве // Советское общество: возникновение, развитие, исторический финал: в 2 т. Т. 2. Апогей и крах сталинизма / под общ. ред. Ю. Н. Афанасьева. - М.: Изд-во Российск. гос. ун-та, 1997. - 516 с.
5. История сталинского Гулага. Конец 1920-х - первая половина 1950-х годов: собрание документов в 7-ми т. - Т. 2. Карательная система: структура и кадры / отв. ред. и сост. Н. В. Петров. - М.: Российская политическая энциклопедия, 2004. - 696 с.
6. Лекция начальника ГУЛАГа В. Г. Наседкина, предназначенная для слушателей Высшей школы НКВД СССР от 05.10.1945 г. Электронный ресурс http://www.alexanderyakovlev.org/fond/issues-doc/1009229.
7. О работе ГУЛАГа за годы войны (1941-1944 гг.) от 17.08.1944 г.: доклад начальника ГУЛАГа В. Г. Наседкина наркому внутренних дел Л. П. Берия // Электронный ресурс http://www.alexanderyakovlev.org/ fond/issues-doc/1009222.
8. О создании специальных лагерей для бывших военнослужащих Красной Армии, находившихся в плену и в окружении противника: приказ НКВД СССР № 001735 // История сталинского Гулага. Конец 1920-х - первая половина 1950-х годов: собрание документов в 7-ми т. - Т. 2. Карательная система: структура и кадры / отв. ред. и сост. Н. В. Петров. - М.: Российская политическая энциклопедия, 2004.
9. Об организации постоянно действующих школ ГУЛАГа НКВД СССР по подготовке кадров лагерного сектора, с объявлением штатов и положения о школах: приказ НКВД СССР № 001458 // История сталинского Гулага. Конец 1920-х - первая половина 1950-х годов : собрание документов в 7-ми т. - Т. 2. Карательная система: структура и кадры / отв. ред. и сост. Н. В. Петров. - М.: Российская политическая энциклопедия, 2004.
10. Справка отдела кадров ГУЛАГ о поощрениях, награждениях и взысканиях сотрудников УИТЛ, УИТЛК и ОИТК НКВД-УНКВД за 1944 г. и за все время Великой Отечественной войны // История сталинского Гулага. Конец 1920-х - первая половина 1950-х годов: собрание документов в 7-ми т. - Т. 2. Карательная система: структура и кадры / отв. ред. и сост. Н. В. Петров. - М.: Российская политическая энциклопедия, 2004.
11. Справка учебного отделения отдела кадров ГУЛАГ о проделанной работе в 1944 г. // История сталинского Гулага. Конец 1920-х - пер-
вая половина 1950-х годов: собрание документов в 7-ми т. - Т. 2. Карательная система: структура и кадры / отв. ред. и сост. Н. В. Петров. - М.: Российская политическая энциклопедия, 2004.
12. Уголовно-исполнительное право России: теория, законодательство, международные стандарты, отечественная практика конца XIX -начала XXI века : учебник для вузов / под ред. д-р юрид. наук, проф. А. И. Зубкова. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Норма, 2006. - 720 с.
13. Указание оперативного отдела ГУЛАГ № 45/3531 о контрреволюционных проявлениях со стороны отдельных сотрудников военизированной охраны // История сталинского Гулага. Конец 1920-х - первая половина 1950-х годов: собрание документов в 7-ми т. - Т. 2. Карательная система: структура и кадры / отв. ред. и сост. Н. В. Петров. -М.: Российская политическая энциклопедия, 2004.
