CC BY
22
Вестник ПСТГУ. Серия III: Филология.
2018. Вып. 56. С. 48-59
Ксения Юрьевна Дойкина, МГУ им. М. В. Ломоносова, Российская Федерация, 119234, г. Москва, Ленинские горы, д. 1, стр. 57 kseniya.dojkina@mail.ru
ORCID: 0000-0001-5660-0951
Системы местоименных энклитик
В ЯЗЫКЕ ДУХОВНЫ1Х И ДОГОВОРНЫХ ГРАМОТ КНЯЗЕЙ
Северо-Восточной Руси ХТУ—ХУ вв.
К. Ю. Дойкина
Аннотация: Система местоименных энклитик в современном литературном русском языке полностью утрачена, однако в древнерусском языке она существовала. Данная статья посвящена анализу систем местоименных энклитик, представленных в духовных и договорных грамотах великих и удельных князей Северо-Восточной Руси. Основная цель исследования — во-первых, определить набор местоименных энклитик, во-вторых, выявить различия между системами энклитик, отраженными в грамотах XIV и XV вв. Представленная работа содержит краткие теоретические сведения, касающиеся функционирования местоименных энклитик, и подробный анализ материала грамот. Он заключается в том, чтобы оценить, с какой частотой энклитические формы местоимений заменяются на свои полноударные варианты, что свидетельствует об утрате местоименных энклитик. В результате анализа для каждой местоименной формы вычисляется объективный показатель, коэффициент энклитичности, который позволяет понять, на какой стадии эволюции находится та или иная форма и система в целом. Было выяснено1, что в середине XV в. в системе местоименных энклитик произошли довольно ощутимые изменения: к этому моменту полностью утрачивается энклитика Д. п. мн. ч. ны, снижается коэффициент энклитичности формы Д. п. мн. ч. вы, все чаще энклитики В. п. ед. ч. мя и тя заменяются на свои полноударные варианты. К концу XV в. система местоименных энклитик практически утрачивается, сохраняются и продолжают активно употребляться лишь формы Д. п. мн. ч. ми и ти. Кроме того, в статье анализируются некоторые примеры, иллюстрирующие нарушение порядка расположения местоименных энклитик во фразе.
Как известно, в древнерусском языке существовала система энклитик, которая была описана А. А. Зализняком в книге «Древнерусские энклитики»2. Энклитики подчинялись закону Вакернагеля, т. е. помещались после первой тактовой группы клаузы и образовывали цепочку. Внутри цепочки каждая энклитика имела свое место, или ранг, их последовательность выглядела так: 1) же, 2) ли,
1 На современном этапе развития русского языка в разговорной речи представлены так называемые новые энклитики, например, я те дам или я тя люблю. Никакого отношения к древнерусским энклитикам они не имеют, так как это стяженные формы полноударных местоимений: тебе — тее — те.
2 См.: Зализняк А. А. Древнерусские энклитики. М., 2008.
3) бо, 4) ти, 5) бы, 6) местоименные энклитики Д. п. (ми, ти, ны, вы, на, ва), 7) местоименные энклитики В. п. (мя, тя, ны, вы, ся, вЪ, ва, и, ю, е, я), 8) связки перфекта (есмь, еси, есмъ и их варианты).
В своей статье мы рассматриваем местоименные энклитики шестого и седьмого ранга (кроме ся); о реально встречающихся в грамотах энклитиках будет сказано ниже.
Остановимся сначала на некоторых теоретических положениях.
Местоимения Д. п. и В. п. имели два варианта: полноударный и энклитический. В нормальном случае употреблялись именно энклитические формы, тогда как появление полноударных форм всегда обусловливалось воздействием определенных обстоятельств, далее будем называть их правилами. Эти правила могли носить как обязательный, так и факультативный характер. К обязательным правилам употребления полноударных форм относятся следующие:
1) местоимение находится в начале клаузы или после обращения;
2) местоимение находится после предлога (для энклитик Д. п.);
3) местоимение соединено с другим словом сочинительной связью;
4) местоимение имеет определение или приложение;
5) когда употребление энклитической формы привело бы к появлению в клаузе энклитик одного ранга.
Желательно употребление полноударных форм в таких случаях:
1) местоимение стоит перед обращением к тому лицу, которое оно обозначает;
2) появление полноударных форм способствует разгрузке многочленного блока энклитик.
Кроме того, полноударная форма местоимения употребляется в том случае, если местоимение несет эмфазу, в том числе если оно участвует в противопоставлении или сопоставлении3.
В дальнейшем система местоименных энклитик разрушилась. Механизм утраты заключался в постепенной замене энклитических форм на полноударные там, где указанные выше правила этого не требовали4.
Материалом для нашего исследования послужили духовные и договорные грамоты великих и удельных князей ХГУ—ХУ вв. (далее ДДГ)5. Основная задача заключалась в том, чтобы проследить, как в данных текстах отразилась эволюция системы местоименных энклитик. При изучении грамот выяснилось, что целесообразно рассматривать грамоты XIV и первой половины XV в. в сопоставлении с грамотами второй половины XV в. Грамоты XIV в. имеют номера с 1 по 21, грамоты первой половины XV в. — номера с 22 по 61, грамоты второй половины XV в. — номера с 62 по 91. Если в круглых скобках после номера грамоты указан век, то грамота является списком, а век соответствует времени создания копии.
В ДДГ представлен следующий набор местоименных энклитик: ми, ти, ны, вы (Д. п.), мя, тя, ны, вы (В. п.). Встретилась также форма В. п. 3 л.: а то и кн(я)-зю
3 См: Зализняк. Указ. соч. С. 131—133.
4 См.: Там же. С. 133.
5 См.: Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XГV—XVГ вв. / Л. В. Че-репнин, гл. ред. М.; Л., 1950.
великому Олгу недругъ, итти на нь с одиног(о) № 10, однако такой пример всего один. Во всех остальных случаях используется полноударная форма местоимения, что свидетельствует о том, что энклитика к этому моменту вышла из употребления, а обнаруженный пример сохранился из-за формульности текстов. Отсутствие энклитик В. п. дв. ч. объясняется поздним временем создания грамот. Распределение полноударных и энклитических форм определяется правилами, сформулированными А. А. Зализняком. Перейдем к рассмотрению конкретного материала.
Грамоты XIV и первой половины XV в.
В целом для данного периода характерно последовательное употребление энклитических форм местоимений за небольшими исключениями.
Начнем с форм Д. п. ед. ч. и приведем несколько примеров закономерного употребления энклитик:
а коли ти будешь встсти со мною на конь № 5; а коли ми будет послати на рать № 11; .., и жаловати ми тобя и печаловати ми ся тобою № 38 а; а в Вятку ти ся, брате, не вступати № 38 а; а въ вудтл ти, г(осподи)не, мои данщыковъ не слати своих, ни приставов ти не всылати, ни грамот ти, г(осподи)не, не давати, ни закладнеи, ни оброчниковъ ти не держати, ни селъ ти, г(осподи)не, в моемъ удтлт не держати № 56 б.
Встречаются в текстах и полноударные формы, их употребление вызвано наличием определенных условий, указанных выше. Ср.:
.., и мнп тебя боронити № 24 а (положение после проклитики); а Орда управливати и знати мнп, великому князю № 38 а (наличие приложения); а кто тобп недру, то и мнп недру № 30 а (логическое ударение).
Случаи замен, не обусловленных правилами, тоже есть, что свидетельствует о постепенном исчезновении местоименных энклитик:
а что ся мнп достали мтста Рязаньская № 1; а что тобп бог даст иных мест № 13; а мнт и моимъ детемъ что слышавъ о тобт...., а то тобп по-ведати № 11.
Следующий пример следует прокомментировать:
.., а что ти дал отець мои, князь великыи Иванъ, Городець в Лопасны мт[сто, и ты мнп потомъ челомъ добилъ отцомъ моим Алекспемъ, митро-политомъ всея Руси, и язъ] тобе пожаловалъ № 11.
Здесь мы, в принципе, можем иметь дело со вторичной проклизой местоимения в И. п. (ты). Если слово теряет способность образовывать тактовую группу, оно превращается в проклитику. Так как энклитика Д. п. не может стоять после проклитики, то, согласно правилу, вместо энклитической формы должна была бы появиться полноударная, что мы здесь, возможно, и видим. Смысловые акценты, скорее всего, можно расставить так: ты мне челом добил (т. е. добился посредством просьбы), а я тебя пожаловал. Тогда в первом случае ты подвергнется
вторичной проклизе, а во втором после язъ возникнет ритмико-синтаксический барьер (т. е. некая пауза, служащая для смыслового выделения отрезка клаузы). Сразу после барьера энклитика следовать не может, так как после паузы начинается новый отсчет тактовых групп, поэтому в данной позиции возможна только полноударная форма местоимения, что мы и наблюдаем. Следовательно, никаких отклонений в использовании полноударной формы здесь нет.
В грамотах XIV в. соотношение энклитических форм и полноударных форм, не регламентируемых правилами, таково: для ми 53/2; для ти: 43/2. В грамотах первой половины XV в. с увеличением объема рассматриваемого материала растет и количество отклонений, однако этот рост пропорционален относительно предыдущего периода: для ми 266/10, для ти 262/20. Приведем несколько примеров употребления полноударных форм на месте энклитик из текстов первой половины XV в.:
а брату моему молодщему, кн(я)зю Костянтину Дмитрееви", давати мнп> дань и ямъ...№ 24 б; .., а отписати, г(о)с(поди)не, твоему писцю мнп> та сторона № 44; а добьет, г(о)с(поди)не, челом тобп брат твои молодшии № 45 1б.
В текстах ДДГ обнаруживается большое количество примеров, где энклитики образуют многочленные цепочки, обычно они выглядят так:
.., отступилми ся еси, г(осподи)не, своеи вотчины № 58 б.
Наряду с этим в грамотах середины XV в. с связи с эволюцией системы местоименных энклитик есть случаи, когда число звеньев в цепочке сокращается:
;.., и что ся есмь тобп отъступил Дмитрова № 45 11б.
В следующем примере цепочка распадается вовсе (в положенном месте сохраняется лишь связка перфекта), и порядок слов во фразе уже напоминает современный:
и што есмь тобп отъступилъ ся Дмитрова с волостми № 45 11б.
Такие примеры в грамотах XV в. еще крайне редки, но то, что система в данный период претерпевала значительные изменения, становится отчетливо заметно именно в таких точках.
Судьба энклитик Д. п. мн. ч. складывалась совсем иначе, и уже в грамотах XIV века мы находим ощутимые отличия от энклитик Д. п. ед. ч. Обе энклитики Д. п. мн. ч. здесь достаточно стабильно употребляются:
как повплить, так ны дпяти № 6, а закладнии ны в городп не держати № 13, а гдп ми будет въспсти на конь, вспсти вы со мною № 2.
Однако заметно весомое по сравнению с другими энклитиками количество отклонений в употреблении энклитики ны (33/13), например:
что нам приказал жити заодинъ № 3; .., туто намъ слободы не держати № 13; а в городъ нам послати своихъ нампстниковъ № 13; .., в то намне всылати № 16.
В грамотах первой половины XV в. эта тенденция развивается и приходит к своему логическому завершению: энклитика ны встречается один раз, в остальных случаях она полностью вытесняется полноударной формой:
а что ны слыше о твоем добрт № 24 а;
а сего нам целованья промежи собе не сложити № 32; а суд нам держа-ти межи свои очин № 34; и тобт то, г(осподи)не, и твоему с(ы)ну нам повтдати № 40.
Утрата энклитики ны — это единственная яркая черта, отличающая систему энклитик XIV в. от системы энклитик первой половины XV в.
Энклитика вы при этом продолжает употребляться с небольшим увеличением случаев замены на полноударные формы:
.., а Москва вы со мною держати по дтда нашого грамотт № 34; а людеи вы наших, москвитина и новгородца, блюсти № 59 б.
.., а то вам отдати похрестному целованью № 34; а кн(я)зеи вам с очинами не приимати № 34; .., и в то ся вам не въступати № 58 а.
Перейдем к энклитикам В. п. Здесь соотношение энклитических и полноударных форм несколько иное, чем у форм Д. п. Кроме того, формы мн. ч. менее употребительны в грамотах, чем прочие.
Начнем с примеров, иллюстрирующих закономерное употребление энклитических форм В. п. ед. ч.:
или тя куды пошлю... № 11; чемъ тя благословил отец твои № 11; что мя бл(а)г(о)с(ло)вила тетка моя № 2; а чтмъ мя бл(а)г(о)с(ло)вил от(е)ць мои № 13; а гдт тя пошлю съ своею брат(ь)ею молодшею № 38 а; .., чимъ мя пожаловал и бл(а)г(о)с(ло)вилъ мои господарь № 57.
Отклонения представлены такими примерами:
а чимъ тобя бл(а)г(о)с(ло)вилъ от(е)цъ твои № 11 (2); а чимъ мене бл(а)-г(о)с(ло)вилъ от(е)ць мои № 8; имтти ему мене отцомь № 11; а кн(я)зю Василью Ярославич(ю) имтти ему меня себт дядею жо № 30 а; а чтм тебя бл(а)г(о)с(ло)вил от(е)ць твои № 43.
В грамотах XIV в. в некотором объеме представлены и энклитики В. п. мн. ч. (приводятся все примеры):
а чимъ ны бл(а)гос(ло)вилъ от(е)ць наш № 2; ...чимъ ны кого бл(а)гос(ло)вилъ от(е)ць нашь № 2.
Далее эти формы не встречаются совсем, в том числе в списках с грамот XIV в. Полноударных форм местоимений тоже обнаруживается немного:
а кто иметь нас сваживати № 2; а брату нашему нас имети... № 2; ..., пожалуеть нас бог № 7; а будеть ми вас послами № 2; и хто иметь вас сваживати № 3.
Разница в количестве употреблений форм единственного и множественного числа объясняется тем, что договор обычно заключается между двумя князьями, договоры с ббльшим количеством лиц встречаются гораздо реже.
В списках с грамот XIV в. обнаружен и такой редкий пример:
... а то и кн(я)зю великому Олгу недругъ, итти на нь с одиног(о) № 10 (кон. XV в.).
Перед нами энклитическая форма местоимения 3 л. ед. ч. В подлинных грамотах XIV в. таких форм уже не было, они заменились на полноударные как в независимой позиции, так и в положении после предлога. Возможно, подлинник этой грамоты изначально составлялся представителем старшего поколения, а затем переписывался с особой аккуратностью, что и позволило к концу XV в. сохранить архаичные черты.
Показателем состояния системы местоименных энклитик является коэффициент энклитичности (в скобках указано количество примеров с энклитиками/ общее количество примеров с местоимениями, не входящими в зону полноудар-ности, табл. 1):
Таблица 1
Д. п. В. п.
ед.ч. мн.ч. ед.ч. мн.ч.
ми ти ны вы тя мя ны вы
96% (319/331) 93% (305/328) 25% (34/137) 65% (42/65) 71% (32/45) 78% (53/68) 10% (2/20) (0/7)
Здесь хорошо видно, что энклитики мн. ч. в большей степени подвержены ничем не обусловленной замене на полноударные формы, и к середине XV в. их коэффициент несколько ниже, чем у форм ед. ч. Как уже было отмечено, разница между грамотами XIV и первой половины XV в. состоит в том, что в поздних текстах энклитика ны Д. п. мн. ч. вышла из употребления. Других принципиальных отличий обнаружено не было.
Что же произошло с системой местоименных энклитик спустя полвека? Обратимся к текстам второй половины XV в.
Грамоты второй половины XV в.
Энклитики Д. п. ед. ч. продолжают последовательно употребляться в различных контекстах, например:
а от вас ми, от великих кн(я)зи, быти неотступно никуда № 81 б; а с(ы)на твоег(о), великог(о) кн(я)зя Ивана, // импти ми собп братом стартишы" № 70 1б. а кн(я)зеи ти служобньх с вотчинами не приимати № 65; а под моим ти сыном.всепмоеп отчины...блюсти № 69 1а; да к тому ти придал Плпснь № 64 а.
Отличие от предыдущего периода заключается в увеличении количества отклонений. В грамотах первой половины XV в. соотношение случаев верного
употребления энклитических форм и полноударных форм, являющихся отклонениями, для ми было 266/10, для ти — 262/20, теперь же соотношение таково: ми — 207/62; ти — 204/45. Приведем некоторые примеры в качестве иллюстрации «незаконного» появления полноударных форм:
.., и что брат н(а)шъ, княз(ь) Юрьи, да" тобп Шипиловское село № 72 111а; .., да есмь да" тобп Шопъкову слободку № 73; .., и что от(е)ць наш, кн(я)зь велики, поволи" своеи боярынт Мар(ь)е Федорова Федорович(а) Голтяевт дати тобп свои села № 73.
Стоит рассмотреть еще одну группу примеров. Как известно, грамоты состоят из некоторого набора формул. В тексте договорных грамот обязателен блок, в котором регламентируется поведение князей относительно друг друга, во всех грамотах обычно присутствует такой набор фраз (Х и Y обозначают местоимения): им%ти X Y братомъ стар%ишимъ/молодшимъ (имтти ми тобя, великого кн(я)зя, собт братом стартишим № 30 а); а добра Х Y хот%ти (а добра ми, г(осподи) не, тобт хоттти № 45 IIa); а что X слышевъ о добр%, то Х Y повтдати въ правду (что ти слышев о нашемдобрт, то вы намповтдати въ правду № 59 б), а печаловати ся Х Y (и печаловати ми ся тобою № 38 а) и некоторые другие. Эти фразы переходят из грамоты в грамоту, долгое время не претерпевая практически никаких изменений.
Ближе к концу XV в. наблюдаются следующие примеры:
.., то мнп> вам так жо сказати въ правду № 76 б; .., и печаловати ся мнп> тобою № 90 II.
Здесь в формульных частях начинает происходить замена энклитики на полноударную форму. Клише являются хорошим «диагностическим контекстом» для энклитик, и их замена в данном типе фраз свидетельствует о том, что в системе происходят серьезные сдвиги.
Энклитики Д. п. мн. ч., которые в данной части текстов представлены только энклитикой вы, употребляются по большей части в формулах:
добра вы нам хоттти во всем № 63 а; .., то вы нам повтдати в правду № 63 а; а закладнеи вы, брате,... не держати № 63 а; а людеи вы наших, тфтретина и кашинца, блюсти № 63 а; добра вы нам хоттти во всемъ № 63 б.
Стоит отметить, что здесь, во-первых, приведены практически все примеры употребления энклитики вы, во-вторых, все они представлены в одной грамоте (в двух вариантах), относящейся к середине века (1462—1464).
В прочих случаях до конца XV в. употребляется полноударная форма:
а добра вам хоттти № 79 а; а что вам слыше о нашем добрт № 79 а; а не ссылати ся вам с королем № 79 а.
Энклитики В. п. ед. ч. продолжают употребляться, но в ограниченном наборе контекстов:
.., чтомя благословиламатимоя № 71; чпммя б(ла)г(о)с(ло)вил от(е)ць мои № 71; а что тяпожаловал от(е)цьмои № 64 а; .., кактя былпожаловал от(е)ць мои № 65.
Однако даже в этих контекстах их употребление нельзя назвать строгим, потому что они свободно варьируются с полноударными формами:
.., и что, брате, пожаловала тебя м(а)ти наша № 82 а; ты, кн(я)зь велики, пожаловал меня Можаиском № 82 б; а чп>м, брате, бл(аго)с(ло)вилъ тобя от(е)ць № 90 II.
Местоимения В. п. мн. ч. представлены только полноударными формами:
а почнут нас сваживати татарове № 63 а; а ци, брате, по грехом поидет на насц(а)рь № 63 а; а гдп>ми вас послати № 75 а.
Рассчитаем коэффициент энклитичности для местоименных энклитик второй половины XV в. (см. табл. 2).
Таблица 2
Д. п. В. п.
ед ч. мн. ч. ед ч. мн. ч.
ми ти ны вы тя мя ны вы
77% (207/269) 82% (204/249) 0 15% (8/53) 24% (17/69) 30% (25/83) 0 0
Изменения, на наш взгляд, прослеживаются очень четко. Во-первых, энклитики множественного числа к концу XV в. утратились (ситуация, сложившаяся с энклитикой вы Д. п., описана выше). Во-вторых, снизился коэффициент энклитик В. п. ед. ч., их употребление в этот период крайне ограничено. Энклитики Д. п. ед. ч. продолжают употребляться, несмотря на возросшее число отклонений. Причины, по-видимому, здесь две: 1) данные берестяных грамот свидетельствуют о том, что энклитические формы местоимений Д. п. сохранялись дольше прочих форм6, и по аналогии мы можем предполагать, что это справедливо и для языка Северо-Восточной Руси; 2) в грамотах частотность данных местоимений относительно местоимений В. п. очень высока, что видно из таблицы.
Таким образом, к концу XV в. система местоименных энклитик, представленная в ДДГ, претерпела весьма значительные изменения на пути к своей утрате, и перелом случился во второй половине XV в. Безусловно, синтаксис грамот не соответствует живому состоянию языка того периода, однако почему в ДДГ хорошо обрисовывается переломный момент для истории местоименных энклитик, связан ли он с тем, что они окончательно уходят даже из пассивного употребления? Этот вопрос остается открытым.
Как говорилось выше, система энклитик в ДДГ в целом соответствует общедревнерусской системе, реконструированной А. А. Зализняком, в отношении закона Вакернагеля и распределения полноударных и энклитических форм. Однако при изучении грамот мы столкнулись с некоторыми особенностями, свя-
6 См.: Зализняк. Указ. соч. С. 155.
занными с положением местоименных энклитик внутри фразы. Перейдем к рассмотрению таких случаев.
Местоименные энклитики в ДДГ обычно строго занимают позицию согласно закону Вакернагеля, в том числе они свободно разрывают начальную актант-ную группу:
а кн(я)зеи ти служобных с вотчинами не приимати № 65; а с Новымти городом с Велики", с нашею отчиною, суд по старинт № 79 а.
Реже встречаются случаи со смещением энклитики вследствие возникновения паузы (ритмико-синтаксического барьера) после начальной группы:
а с(ы)на моег(о), великог(о) кн(я)зя Ивана, // имтти ти собт братомъ № 72 Па.
А. В. Циммерлинг, исследуя грамоты XIV в., приводит такой пример в качестве иллюстрации к правилу первой полной составляющей (т.е. энклитика становится сразу после первой актантной группы7): Суженое не посужати, суженое положеное дати; холопа, робу, должника, поручника, татя, разбойника, душегубца ны выдати по исправе (пример приводится по Собранию государственных грамот и договоров, № 32, 1381 г. [в копии])8. При сверке с фотокопией9 выяснилось, что вместо энклитики ны отчетливо видны два союза, но и10, что и соответствует обычной формуле в грамоте. Однако в грамотах первой половины XV в. нам удалось обнаружить примеры с нарушением закона Вакернагеля, когда энклитика не разрывает первую актантную группу, а ставится после нее (примеры из ДДГ, сверены с фотокопиями):
А. А въ вудтлъ ми, брате, в твои данщиков не слати, ни приставов не всылати, ни грамот не давати, ни закладнеи, ни оброчниковъ ми не держати № 56 а;
а въ вудтл ти, г(осподи)не, мои данщыковъ не слати своих, ни приставов ти не всылати, ни грамот ти, г(осподи)не, не давати, ни закладнеи, ни оброчниковъ ти не держати, ни селъ ти, г(осподи)не, в моемъ удтлт не держати № 56 б.
а въ удтлми твои своихданщиковне слати, ни приставовне всылати, ни грамот давати, ни закладнеи и оброчника" ми не держати № 58 а.
В других случаях это формула выглядит так:
Б. а в воудтл ми, брате, в твои, въ твои данщиков своих не слати, ни приставов не всылати, ни грамот не давати, ни закладнеи ми, ни оброчников не держати № 45 2 б;
7 Однородные члены являются одной актантной группой (см. Зализняк. Указ. соч. С. 16).
8 Циммерлинг А. В. Системы порядка слов славянских языков в типологическом аспекте. М., 2013. С. 495.
9 available at: rgada.info.
10 Докончание великого кн. Дмитрия Ивановича с великим рязанским кн. Олегом Ивановичем, 1382 (список конца XV в.). В ДДГ (№ 10) приведено верное чтение (см.: ДДГ. С. 30).
А въ оудплъ ти, гне, в мои данщиков своих не слати, ни приставов своих не всылати, ни грамот, гне, не давати, ни закладнеи ти, ни оброчниковъ не держати № 58 б.
В подразделе Б мы видим стандартное для ДДГ расположение энклитик: они разрывают актантную группу, общее число таких примеров 1111. В подразделе А энклитики помещаются после группы (все имеющиеся примеры приведены выше). Причины подобного поведения форм ми и ти, коэффициент энкли-тичности которых весьма высок, пока что неясны. Описку здесь предполагать было бы странным, так как обнаружилось три подобных примера и находятся они в двух разных грамотах. А. А. Зализняк такое положение энклитик иногда объясняет проклизой (т. е. одно из слов теряет свою акцентную самостоятельность), например: кго же нашь оумъ сл не можеть домыслити (Успенский сборник, 281б)12, однако здесь она едва возможна, потому что словоформы связаны сочинительной связью. Ритмико-синтаксический барьер отделяет, как правило, либо целую актантную группу, либо обстоятельство, либо тему высказывания. Даже если допустить, что при повторяющемся союзе ни — ни и возникала некоторая пауза (не барьер в полном смысле слова), то во втором примере группы А однородные члены соединены союзом и (ни закладнеи и оброчников ми не держати № 58 а), при котором паузы быть не может.
Сходные с вышеприведенными примерами случаи встретились в списках с грамот XV в.:
(1) а безъ кн(я)зя великого ми воли витовтовы ни с кп>м не доканчивати № 25 (сер. XV в.);
(2) а соудъ и исправа ми держати с великим княз(е)мъ № 26 (сер. XV в.).
В первом случае энклитика попадает внутрь актантной группы («без воли великого князя Витовта»), однако оказывается не в «вакернагелевской позиции». Во втором случае энклитика следует после актантной группы, как и в примерах выше. Данные примеры служили бы хорошей иллюстрацией того, что энклитики в древнерусском языке действительно могли смещаться вправо и становиться сразу после тяжелой группы (т. е. актантной группы, состоящей из двух и более слов), не нарушая ее цельность, однако здесь речь идет о списках, в которых вполне могли возникнуть ошибки при переписывании. Предполагать ошибку переписчика в примере (2) нам позволяет то, что в грамоте № 25 аналогичная формула содержит обычный порядок слов со смещением энклитики, вызванным выделением темы: а соуд и исправы // держати ми съ великим князе" № 25 (сер. XV в.).
Напомним, что случаи помещения энклитик после неодночленной актант-ной группы в древнерусском языке встречаются, но преимущественно в книж-
11 Бывает также, что местоимение в данной конструкции отсутствует, например: а в вудЪлъ ти, г(осподи)не, в мои даньщиков своих не слати, ни приставов своих не всылати, ни грамот не давати, ни закладнеи, ни оброчников не держати № 45 2а.
12 Зализняк. Указ. соч. С. 79.
ных текстах, что обусловлено пословным чтением, в некнижных же памятниках они крайне редки13.
Итак, подведем некоторый итог. Система местоименных энклитик в ДДГ практически в полном объеме сохраняется в текстах XIV и первой половины XV вв., с той лишь разницей, что к началу XV в. утратилась энклитика ны. С середины XV в. и до его конца идет активное разрушение системы, и к концу века в грамотах обнаруживаются лишь те энклитики, которые чаще всего употребляются в формулах. В текстах середины XV века встретились интересные и нехарактерные для древнерусской энклитической системы случаи расположения местоименных энклитик, которые нуждаются в дальнейшем исследовании.
Ключевые слова: история русского языка, древнерусский язык, древнерусские энклитики, местоименные энклитики, полноударные формы местоимений, закон Вакер-нагеля, коэффициент энклитичности.
Список литературы
Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XГV—XVГ в. / Л. В. Череп-
нин, гл. ред. М.; Л., 1950. Зализняк А. А. Древнерусские энклитики. М., 2008.
Циммерлинг А. В. Системы порядка слов славянских языков в типологическом аспекте. М., 2013.
Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo gumanitarnogo universiteta. Seriia III: Filologiia. 2018. Vol. 56. P. 48-59
Kseniia Doikina, Lomonosov Moscow State University, 1/57 Leninskie gory, Moscow, H9234, Russian Federation kseniya.dojkina@mail.ru
ORCID: 0000-0001-5660-0951
Systems of Pronominal Enclitics in Old Russian Language of 14th and 15th Centuries (With Testaments and Treaties of Princes of North-Eastern Rus')
K. Doikina
Аbstract: The Standard Russian language has completely lost the system of pronominal enclitics, but it did exist in Old Russian. This article deals with systems of pronominal enclitics attested in testaments and treaties of princes of North-Eastern Rus'. The main aim of the study is, firstly, to identify the range of pronominal enclitics and, secondly, to show differences between systems of clitics as reflected in charts of the 14th and 15th centuries. This article contains brief theoretical information pertaining to the
13 См.: Зализняк. Указ. соч. С. 82.
functioning of pronoun enclitics and a detailed analysis of the material of the charts. Its aim is to assess with what frequency enclitical forms of pronouns are replaced with their full-stressed variants, which would evidence the disappearance pronominal enclitics. In the result of the analysis, for each pronominal form an objective index is calculated, the coefficient of enclitisation, which allows us to understand on which stage of evolution a certain form and the system on the whole are. It has been discovered that in the mid-15th century, quite significant changes took place in the system of pronominal enclitics. By this time the enclitic of the dative plural hu was competely lost; the coefficient of enclitisation of the dative plural eu was reduced; the enclitics of the accusative singular mx and mx are more and more often replaced with their full-stressed variants. By the end of the 15th century, the system of pronominal clitics is practically lost, only the forms of the dat. pl. mu, mu are frequently used. Besides, the article analyses some examples illustrating the deviation in the order of pronominal enclitics in the phrase.
Keywords: Old Russian language, Old Russian enclitics, pronoun enclitics, full-stressed forms, Wackernagel's law, coefficient of enclitisation, history of Russian Language.
References
Cherepnin L. V. (ed.) (1950) Dukhovnye i dogovornye gramoty velikikh i udel'nykh kniazei XIV—XVIveka [Testaments and Treaties of Princes of the 14th — 16th Centuries]. Moscow, Leningrad.
Zalizniak A. A. (2008) Drevnerusskie enklitiki [Old Russian Enclitics]. Moscow. Zimmerling A. V. (2013) Sistemy poriadka slov slavianskikh iazykov v tipologicheskom aspekte [Systems of Word Order of Slavonic Languages in Typological Perspective]. Moscow.
