CC BY
34
of Austrian psychiatrist and psychologist V. E. Frankl. Kemerovo, 2020, pp. 48-55. (In Russian).
6. Yanitskiy M. S., Seryy A. V. Razvitie sistemy cennostno-smyslovyh orientacij lichnosti v professional'noj deyatel'nosti specialistov deontologicheskogo statusa [Development of the system of value-semantic orientations of the individual in the professional activity of specialists in deontological status]. Personality and professional activity. Khabarovsk, 2008, pp. 147-159. (In Russian).
7. Yanitskiy M. S., Seryy A. V., Braun O. A., Pelekh Yu. V, Maslova O. V., Sokolskaya M. V., Sanzhaeva R. D., Monsonova A. R., Bagbaeva S. B. Neyaskina Yu. Yu, Kadyrov R. V., Kapustina T. V. Identichnost' kak dinamicheskaya ierarhicheskaya sistema: social'nyj i kul'turnyjkontekst formirovaniya [Identity as a dynamic hierarchical system: social and cultural context of formation]. Bulletin of Kemerovo State University, 2018, no. 2, pp. 131-140. (In Russian).
УДК/UDC 378 М. М. Горбатова, М. А. Билан, Е. Н. Ермолаева
M. Gorbatova, M. Bilan, E. Ermolaeva
СИСТЕМА ПРЕДСТАВЛЕНИЙ СТУДЕНЧЕСКОЙ МОЛОДЕЖИ О СОЦИАЛЬНЫХ АСПЕКТАХ COVID-19
THE SYSTEM OF STUDENTS' IMAGINATION ABOUT COVID-19 SOCIAL ASPECTS
Введение. Фокус-групповое исследование, проведенное в самом начале вхождения в пандемию коро-навирусной инфекции со студентами КемГУ и двух московских вузов, позволило установить особенности их представлений о некоторых социальных аспектах COVID-19, в частности отношения к соблюдению режима самоизоляции, освещению проблемы в СМИ, мерам профилактики.
Методология. Отношение студенческой молодежи к различным социальным аспектам COVID-19 изучалось посредством следующих методов: фокус-группа, шкала личностной тревожности (А. М. Прихожан), тест-опросник «Определение уровня самооценки» С. В. Ковалева.
Результаты. Выявлены экзогенные и эндогенные факторы, определяющие причины несоблюдения мер профилактики. Кроме того, было установлено, что ни уровень самооценки испытуемых, ни их показатели тревожности не влияют на отношение к корона-вирусной инфекции.
Заключение. Выделенные особенности реагирования молодежи на угрозу позволяют спрогнозировать изменения в их реальном поведении и готовности к принятию/отвержению мер социального контроля.
Introduction. A focus-group study conducted with students of KemSU and two Moscow Universities at the very beginning of entering the coronavirus pandemic allowed to reveal the specifics of their perception of certain social aspects of COVID-19, in particular, their attitude to self-iso-
lation regime, media coverage of the problem, and prevention measures.
Methodology. The student youth's attitude to various social aspects of COVID-19 was studied using the following methods: focus group, personal anxiety scale (A. M. Prikhozhan), questionnaire test "Determining the self-esteem level" by S. V. Kovalev.
Results. Exogenic and endogenic factors determining the reasons to disregard prevention measures were identified. In addition, the authors found out that neither the level of students' self-esteem, nor their anxiety indicators affected the attitude to the coronavirus infection.
Conclusion. The revealed specifics of the youth's response to the threat make it possible to predict changes in their real behavior and readiness to accept/reject social control measures.
Ключевые слова: студенческая молодежь, корона-вирусная инфекция, самоизоляция, самооценка, уровень тревожности.
Keywords: student youth, coronavirus infection, self-isolation, self-esteem, anxiety level.
Введение
Мировая история насыщена данными о различных пандемиях (черная оспа, чума, холера, испанский грипп, ВИЧ-инфекции и др.). На сегодняшний день пандемия определяется как высший уровень развития процесса распространения инфекционного заболевания среди людей [2]. Особенностью коронавирус-
ной инфекции (COVID-19) стало быстрое и масштабное распространение, связанное с глобализацией общества. По мнению Н. В. Гришиной, случившаяся пандемия коронавируса может быть названа экзистенциальным кризисом, который связан с нарушением психологических границ персонального пространства и пространства социального бытия, в виду того, что происходит разрушение привычного жизненного мира и очевидна невозможность воплотить свои жизненные замыслы в навязанных условиях [3]. Важной психологической составляющей феномена пандемии является тревога, обусловленная ситуацией неопределенности и невозможности прогноза будущего или общим стрессом в связи с риском заражения, негативных социальных последствий и изменением образа жизни [1; 3; 6; 9; 12; 14]. Группу риска составляют люди, имеющие проблемы с социальной тревогой, депрессией, одиночеством, токсикоманией и т. п.
Профилактической мерой, позволяющей избежать распространения коронавирусной инфекции, является самоизоляция. По данным Л. Гаврилюка, длительная самоизоляция может привести к развитию посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), вспышкам гнева и избегающего поведения [15]. Можно предположить, что резкое сокращение социальных контактов, каждодневное нахождение с одними и теми же лицами/членами семьи могут пагубно влиять на эмоциональную сферу человека. Е. В. Федосенко называет данную ситуацию психологическим кризисом [13]. Исходя из этого понимание отношения молодежи к различным социальным аспектам COVID-19, в частности к самоизоляции, является актуальным и подлежит рассмотрению в данной работе.
Методология
Настоящее исследование было проведено в апреле 2020 года; в нем приняли участие 60 студентов, из них 20 человек - студенты Кемеровского государственного университета, 15 человек - студенты Московского университета имени С. Ю. Витте, 25 человек - студенты АНО ВО «Гуманитарный институт» г. Москвы. Половозрастное распределение по выборке: 50 % респондентов женского пола, 50 % -мужского, возраст - от 18 до 23-х лет. С учетом эпидемиологической ситуации фокус-группа и опрос проводились в дистанционном формате.
Для достижения поставленной цели использовались следующие методы: фокус-группа, шкала личностной тревожности (А. М. Прихожан), тест-опросник «Определение уровня самооценки» С. В. Ковалева. Обработка результатов осуществлялась с помощью
методов математической статистики: описательные статистики, дисперсионный анализ, корреляционный анализ.
Результаты
Первый этап исследования заключался в проведении фокус-группы на тему «Коронавирус: хайп для СМИ или настоящая угроза?». В результате нами были выделены 3 группы респондентов. Для первой группы респондентов (34 %) характерно негативное отношение к вирусу: по их мнению, он является очень опасным. Эти респонденты стараются соблюдать большинство мер самоизоляции и использовать все меры предосторожности: медицинские маски, антисептик, перчатки и т. п. Помимо этого данная группа респондентов считает, что феномен пандемии можно рассматривать как инструмент управления обществом из-за необходимости сохранения самоизоляции, из-за новых поправок в Конституцию (для отвлечения внимания людей); также среди участников данной группы наблюдались возмущения о том, почему правительство не вводит режим ЧС и невнимательно относится к мере закрытия границ.
Вторая группа респондентов, которая составила 16 %, скептически относится ко всей этой ситуации и почти не соблюдает самоизоляцию, но придерживается мер предосторожности (в определенных случаях носят маску, используют антибактериальные средства).
Третья группа респондентов (50 %) двояко относится ко всей ситуации, соблюдает самоизоляцию только частично. Они считают, что вирус действительно есть, он выступает угрозой, но в то же время пока не видят его рядом с собой. В данной группе наблюдается минимальное беспокойство по вопросу отношения к вирусу и карантину.
Мнения респондентов о необходимости освещения пандемии в СМИ разделились касательно широты обозрения; однако большинство респондентов считают, что освещение данной проблемы необходимо, но опираться нужно только на официальную статистику (ВОЗ, нормативные документы и т. д.), достоверные источники (например, новостное интернет-издание «Лента», новости на федеральных каналах, местные новости на канале «Кузбасс», аккаунты государственных служащих и врачей и т. п.). При этом респонденты считают, что важно рассказывать о сухих фактах без эмоционального окраса, не допускать общей паники среди населения. По данным Э. Питерс, высокий уровень доверия население оказывает врачам и центрам по контролю и профилактике заболеваний [4].
Поскольку в настоящее время большая часть эфирного времени отводится различным передачам, освещающим тему как самой коронавирусной инфекции, так и различных сфер, затронутых пандемией, участников фокус-группы спросили, с какой целью, по их мнению, это происходит. Большинство респондентов (71,57 %) считает, что подавляющая часть информационных материалов в СМИ сейчас производится ради коммерческой выгоды (шоу со звездами, различные записи и чек-листы в «Инстаграм», статьи, содержащие провокационный материал и т. п.), а так как в неизведанной ситуации люди хотят больше поговорить о проблеме, всегда найдутся те, кто захочет заработать на этом. Из них 43 % респондентов высказали мнение о том, что такое количество передач на тему коро-навируса выпускается ради так называемого хайпа, то есть агрессивной и навязчивой рекламы, целью которой является формирование мнений и предпочтений потребителя. Люди целенаправленно используют эту острую тему для повышения личного благосостояния, выпуская в продажу по чрезмерно завышенной цене маски, антисептики ручной работы и аппараты, якобы уничтожающие все вирусы вокруг человека. Некоторые люди уже разработали специальные тренинги и программы обучения, позволяющие «излечиться» от вирусных инфекций при помощи различных упражнений и позитивных мыслей. Даже обычные продуктовые магазины в разы повысили цены на ряд «противопростудных» продуктов (лимон, имбирь, мед, и т. д.). Глава ВОЗ Т. Гебрейесус сообщил, что нынешняя пандемия сопровождается распространением инфо-демии, когда рост ложных новостей и слухов оказывает не меньший вред, чем сам вирус [9]. Как отмечают А. В. Манойло и В. Ф. Прокофьев, страх перед угрозой заболевания коронавирусом становится поводом для манипуляций сознанием и поведением людей [8].
28,57 % респондентов придерживаются мнения о том, что передачи выпускают, чтобы рассказать, какие меры предосторожности нужно соблюдать в период пандемии, а также для развлечения людей, чтобы они могли после просмотра обсудить эту тему с близкими и «выпустить пар». При этом один из участников фокус-группы отметил, что из-за такого бурного обсуждения пандемии в СМИ у него возрастает тревожность: «...Конечно, вся эта ситуация пандемии вызывает у меня внутреннюю тревогу - я переживаю за свое здоровье, за свой город и своих близких. Но все, что я сейчас могу сделать - это просто продолжить жить, учиться и работать. То есть сейчас все зависит только от моих действий». Схожая тенденция отмечена в исследовании Н. В. Сидячевой и Л. Э. Зотовой. Авторы отмечают,
что 45 % студентов испытывают тревогу при прослушивании новостных телепрограмм (в период пандемии), а 28 % - безысходность [10]. А. Ш. Тхостов в структуре тревоги по поводу коронавируса выделяет два связанных аспекта: страх заражения и тревогу по поводу экономических последствий пандемии [12].
Таким образом, большинство респондентов считает, что в СМИ много лишней и фиктивной информации, которая вводит в заблуждение людей и провоцирует панику. Респонденты уверены, что необходимо фильтровать и проверять получаемую информацию о пандемии и пользоваться только подтвержденной официальными источниками информацией. Они понимают факт серьезности ситуации, связанной с корона-вирусом, придерживаются или стараются придерживаться рекомендаций по соблюдению самоизоляции и мер предосторожности.
По мнению респондентов, основными и действенными мерами для поддержания самоизоляции населения являются:
1. Профилактика на уровне государства (штрафы за нарушение, предписания, ограничения на посещение детских площадок, мест массового скопления, торговых центров, введение режима ЧС, экономическая поддержка, активное информирование, бесплатные онлайн-платформы).
2. Профилактика на уровне города (организация волонтерских отрядов для помощи в доставке лекарственных препаратов и продуктов питания пожилым людям, людям с ограниченными возможностями и тем, кто не может покинуть дом по другим обстоятельствам; доставка продуктов питания на дом по составленному заказу из магазинов, ресторанов и кафе; организация бесплатных онлайн-игр, курсов; демонстрация семей погибших и болеющих коронавирусом по новостным каналам; написание работ подростками за вознаграждение; закрытие общественных мест; дистанционные формы, персональный вызов врача).
3. Профилактика на личностном уровне (обучение дистанционным видам оплаты, обучение работе в сети Интернет, видеосвязь с родственниками, мотивация на занятия спортом и т. п.).
Второй этап исследования заключался в проведении опроса для выявления причин соблюдения/несоблюдения самоизоляции. Согласно полученным данным по пяти фокус-группам, 40 % респондентов соблюдают режим самоизоляции, руководствуются рекомендациями ВОЗ: регулярно выполняют элементарные правила личной гигиены с антисептической обработкой, при выходе на улицу надевают маски, соблюдают положенную дистанцию, стараются не посещать
места массового скопления, выходят на улицу только по необходимости (покупка продуктов), некоторые используют одноразовые перчатки.
60 % респондентов не соблюдают режим самоизоляции, объясняя это, в основном, необходимостью ходить на работу и своим отношением к коронавирусу (считают COVID-19 обычной болезнью, не представляющей угрозу и опасность). Данные респонденты почти не соблюдают самоизоляцию, но придерживаются мер предосторожности (в определенных случаях носят маску, используют антибактериальные средства). Из них 26,7 % скептически относятся к ситуации пандемии и считают, что это попытка скрыть более существенную проблему. Они считают, что COVID-19 имеет место быть, однако пока сами его не «увидят», не «прочувствуют», то не поверят в его опасность.
Далее был проведен анализ причин, по которым респонденты не соблюдают режим самоизоляции. Нами условно были выделены две группы факторов, которые определяют причины несоблюдения самоизоляции:
- экзогенные, характеризующиеся воздействием на респондентов внешних условий;
- эндогенные, определяющиеся личностными характеристиками респондентов.
Обе группы факторов практически в равных долях распределились у респондентов, однако экзогенные факторы (52 %) все-таки превалируют над эндогенными (48 %).
Причины несоблюдения самоизоляции, обусловленные экзогенными факторами: 18,3 % респондентов нарушают режим самоизоляции, чтобы посетить ближайший магазин для приобретения продуктов питания и других необходимых товаров жизнедеятельности.
Одной из причин выхода на улицу для 11,7 % респондентов является работа. Те респонденты, которые имеют возможность выполнять работу, не выходя из дома, остаются дома. Но не для всех возможна работа дистанционно, поэтому им приходится выезжать на свои прежние места работы. Приведем пример высказывания такого типа: «Я, как и многие мои знакомые, работаю, чтобы обеспечить себя и своих родных всем необходимым. Именно поэтому я и нарушаю самоизоляцию».
8,3 % респондентов, имеющих домашних питомцев, нарушают самоизоляцию: «Их необходимо выводить на прогулку»; 7 % респондентов отметили, что причиной нарушения самоизоляции являются неотложные дела (помощь пожилым родственникам, оплата счетов и т. п.); 6,7 % отметили, что нуждаются в посещении врачей, при этом отмечают, что если бы
можно было отложить на другое время визит к врачам, то сделали бы это.
Причины несоблюдения самоизоляции, определяемые эндогенными факторами, перечислили респонденты, отрицающие существование корона-вируса, либо относящиеся к пандемии скептически. 15 % респондентов считают, что человеку необходимо гулять и «в четырех стенах находиться тяжело». При этом для 13,3 % респондентов причиной нарушения самоизоляции является необходимость общения (встречи с родственниками и друзьями). Например, Н. В. Сидячева и Л. Э. Зотова отмечают, что 28 % студентов в режиме самоизоляции испытывают чувство одиночества [10]. В ситуации самоизоляции студенческая молодежь акцентирует внимание на увеличение роли общения с родными и друзьями [5; 11]. Действительно, в повседневной жизни большинство людей слишком заняты на работе, учебе, постоянно куда-то спешат, времени на родных и друзей не хватает. Однако не стоит забывать, что некоторые родственники продолжают работать, входят в группу риска или, возможно, контактировали с зараженными. Это ставит под угрозу здоровье всей семьи. Получается, что и общение с близкими людьми является необдуманным шагом, на который идет большинство граждан. В ситуации самоизоляции приоритетным становится общение с применением интернет-технологий.
9,9 % респондентов выезжают на природу, дачи (занимаются садоводством, жарят шашлыки); 6,6 % -продолжают активно заниматься спортом на улице; 3,2 % - посещают салоны красоты, т. к. не могут обойтись без этого.
Далее студенты были протестированы для определения значений показателей тревожности и самооценки. Результаты приведены в таблице 1.
Для того чтобы узнать, как изменяется уровень тревожности в зависимости от отношения к самоизоляции, использовался дисперсионный анализ с повторными измерениями. Дисперсионный анализ показал, что на уровень тревожности не влияет отношение к коронавирусу (р>0,05).
Самые высокие показатели тревожности обнаружены у респондентов, которые соблюдают самоизоляцию, относятся серьезно к коронавирусу, соблюдают все рекомендации ВОЗ. Данная группа нарушает самоизоляцию только по причинам внешнего воздействия, следит за новостями и поддерживает принимаемые государством меры против заражения.
Однако самые низкие показатели тревожности имеют респонденты, которые серьезно либо скептически относятся к вирусу, стараются выполнять меры
Таблица 1
Описательные статистики показателей, рассчитанные по всей группе респондентов
Показатель Среднее Медиана Минимальное Максимальное Стандартное
значение значение значение отклонение
Тревожность 54,32 51,5 22 99 19,9
Самооценка 72,32 73,5 15 127 33,6
безопасности, но не соблюдают самоизоляцию как по внешним, так и по внутренним причинам.
Средние значения тревожности выявлены у скептически относящихся либо отвергающих вирус студентов. Такие респонденты не соблюдают режим самоизоляции, в основном по причинам эндогенного характера, частично соблюдают либо не соблюдают вообще меры безопасности, а также не поддерживают принимаемые государством меры против коронавируса.
Для того чтобы узнать, как изменяются значения самооценки в зависимости от отношения к самоизоляции, использовался также дисперсионный анализ с повторными измерениями. Дисперсионный анализ показал, что уровень самооценки не влияет на отношение к коронавирусу (р>0,05).
Все респонденты имеют примерно схожие значения самооценки независимо от соблюдения самоизоляции, профилактических мер, отношения к вирусу. Скептически относящиеся к вирусу респонденты имеют чуть более завышенные показатели самооценки по сравнению с остальными. Это можно объяснить тем, что данные участники исследования выбирают то, что будет выгоднее им в данной ситуации, то есть частично выполняют меры профилактики заражения (антибактериальные салфетки, антисептики), выходят на улицу по причинам, обусловленным обеими группами факторов и, в целом, спокойно относятся к ситуации в мире.
Для выявления статистических зависимостей средних значений между показателями самооценки и тревожности с отношением к коронавирусу использовался корреляционный анализ, результаты которого представлены в таблице 2.
Таблица 2
Результаты статистических зависимостей средних значений
Между исследуемыми показателями не имеется статистически значимых прямых или обратных связей - ни уровень самооценки испытуемых, ни их показатели тревожности не влияют на отношение к коро-навирусу.
Заключение
Для нормального хода жизни человека состояние «вынужденной самоизоляции», в виду его нестабильности и непредсказуемости, непривычно. При этом для всех возрастных групп актуальными являются психологические аспекты восприятия такой самоизоляции. Студенческая молодежь представляет собой одну из наиболее активных социальных групп: особенности возраста и деятельности диктуют необходимость постоянной вовлеченности, что в ситуации режима самоизоляции дается им тяжело.
При подведении итогов данного исследования можно выделить следующие причины нарушения самоизоляции студенческой молодежью:
1. Вынужденное нарушение самоизоляции (помощь пожилым родственникам, поход в магазин, работа, посещение больниц, выгул домашних животных и т. п.).
2. Осознанное нарушение самоизоляции (общение, отдых на природе, эгоизм). Данная категория выделена в силу того, что многие испытуемые осознают то, что они нарушают самоизоляцию, и это может повлечь негативные последствия. Однако они не могут отказать себе в удовлетворении второстепенных потребностей.
3. Неосознанное нарушение самоизоляции (непонимание ситуации, недоверие СМИ, отсутствие страха). Эта категория говорит о неосознанности гражданами серьезности ситуации, так как часто встречаются такие причины, как непонимание, отсутствие доверия СМИ и отсутствие страха заразиться.
Студенческая молодежь считает, что не все граждане могут самостоятельно справиться с режимом самоизоляции, допускают введение суровых мер по ограничению передвижения. При этом наиболее эффективными мерами поддержания режима самоизоляции, по мнению респондентов, являются введение режима ЧС в стране, системы серьезных штрафов за нарушение режима самоизоляции и масоч-
Показатель Самооценка Отношение к вирусу Тревожность
Самооценка 1
Отношение к вирусу 0,04 1
Тревожность -0,15 -0,09 1
ного режима, организация доставки продуктов и иных товаров на дом и создание волонтерских штабов.
Следовательно, на данный момент важно осознавать серьезность ситуации, беречь здоровье свое и окружающих, помогать окружающим в пределах своих возможностей. Под ударом находится не только физическое здоровье человека, но и психическое. По прогнозам ученых, восстановительный процесс может занять несколько лет, поэтому сейчас рекомендуется осваивать новые онлайн-профессии, уделять время своим хобби, общаться с семьей - все это облегчит тревожное и напряженное состояние.
Литература
1. Акименко Г В., Селедцов А. М., Кирина Ю. Ю. Коронавирус и кризисные ситуации с позиции психологии // Дневник науки. 2020. № 7 (43). С. 16.
2. Бургасов С. П. Пандемия. Большая медицинская энциклопедия. М., 1982. 528 с.
3. Гришина Н. В. Экзистенциальный оптимизм и пессимизм [Электронный ресурс]. URL: https://psy.su/feed/8315/.
4. Журавлев А. Л., Китова Д. А. Анализ интереса населения к информации о пандемии коронавируса (на примере пользователей поисковых систем интернета) // Психологический журнал. 2020. Т. 41, № 4. С. 5-18.
5. Котлярова В. В., Киреева Л. Е. Виды страхов и саморегуляция поведения студенческой молодежи в ситуации вынужденной самоизоляции // Общество: социология, психология, педагогика. 2020. № 7 (75). С. 70-76.
6. Логинова И. О. Особенности устойчивости жизненного мира людей в период пандемии COVID-19 // Вестник Красноярского государственного педагогического университета им. В. П. Астафьева. 2020. № 2 (52). С. 183-196.
7. Лукьяновский А. А., Луценко Г. А., Шабалин И. А. Отношение молодежи к карантинным мерам во время пандемии COVID-19 // История, политология, социология, философия: теоретические и практические аспекты: сб. ст. по материалам XXXII-XXXIII междунар. науч.-практ. конф. Новосибирск, 2020. С. 40-51.
8. Пандемия COVID-19: конец привычного мира? / А. В. Абрамов, В. Э. Багдасарян, С. О. Бышок и др. // Вестник Московского государственного областного университета. 2020. № 2. С. 3-83.
9. Психологическая и психиатрическая помощь в период пандемии COVID-19. Российское общество психиатров [Электронный ресурс]. URL: https://psychiatr.ru/news/1102.
10. Сидячева Н. В., Зотова Л. Э. Ситуация вынужденной самоизоляции в период пандемии: психологический и академический аспекты // Современные наукоемкие технологии. 2020. № 5. С. 218-225.
11. Студенты в период пандемии COVID 19: понимание ситуации самоизоляции / Е. А. Сорокоумова, Е. И. Чердымова, Е. Б. Пучкова, Л. В. Темнова // Научное обозрение. Серия 1: Экономика и право. 2020. № 3. С. 196-205.
12. Тхостов А. Ш., Рассказова Е. И. Психологическое содержание тревоги и профилактики в ситуации инфодемии: защита от коронавируса или «порочный круг» тревоги? // Консультативная психология и психотерапия. 2020. Т. 28, № 2 (108). С. 70-89.
13. Федосенко Е. Б. Жизнь после карантина: психология смыслов и коронавирус COVID-19 // Психологические проблемы смысла жизни и акме: электр. сб. материалов XXV Междунар. симпозиума. M., 2020. С. 34-47. URL: https://www.pirao.ru/ images/labs/gporl/XVII-simpozium.pdf.
14. Холодова Ю.Б. Динамика тревожности в период пандемии COVID-19 // COVID-19 и современное общество: социально-экономические последствия и новые вызовы : сб. ст. Междунар. науч.-практ. конф. Пенза, 2020. С. 139-142.
15. SARS Control and Psychological Effects of Quarantine / L. Hawryluck, W. L. Gold, S. Robinson, S. Pogorski, S. Galea, R. Styra. Toronto, Canada : Emerg Infect Dis, 2004. 28 p.
References
1. Akimenko G. V., Seledtsov A. M., Kirina Yu. Yu. Koronavirus i krizisnye situacii s pozicii psihologii [Coronavirus and crisis situations from the point of view of psychology]. Science Diary, 2020, no. 7 (43), pp. 16. (In Russian).
2. Bourgasov S. P. Pandemiya. Bol'shaya medicinskaya enciklopediya [Pandemic. The Big Medical Encyclopedia]. Moscow, 1982, 528 p. (In Russian).
3. Grishina N. V. Ekzistencial'nyj optimizm i pessimizm [Existential optimism and pessimism]. Available at: https://psy.su/ feed/8315/. (In Russian).
4. Zhuravlev A. L., Kitova D. A. Analiz interesa naseleniya k informacii o pandemii koronavirusa (na primere pol'zovatelej poiskovyh sistem interneta) [Attitude of residents of Russia to information on the coronavirus pandemia (on the example of users of the internet search systems)]. Psychological Journal, 2020, vol. 41, no. 4, pp. 5-18. (In Russian).
5. Kotlyarova V. V., Kireeva L. E. Vidy strahov i samoregulyaciya povedeniya studencheskoj molodezhi v situacii vynuzhdennoj samoizolyacii [Types of fears and self-regulation of student youth behavior in a situation of forced self-isolation]. Society: Sociology, Psychology, Pedagogics, 2020, no. 7 (75), pp. 70-76. (In Russian).
6. Loginova I. O. Osobennosti ustojchivosti zhiznennogo mira lyudej v period pandemii COVID-19 [Features of human life-world stability during the pandemic period related to COVID-19]. Bulletin of Krasnoyarsk State Pedagogical University named after V. P. Astafiev, 2020, no. 2 (52), pp. 183-196. (In Russian).
7. Lukianovsky A. А., Lutsenko G. А., Shabalin I. А. Otnoshenie molodezhi k karantinnym meram vo vremya pandemii COVID-19 [The attitude of young people to quarantine measures during the COVID-19 pandemic]. History, Political Science, Sociology, Philosophy: theoretical and practical aspects. Collection of articles based on the materials of the XXXII-XXXIII international scientific and practical conference. Novosibirsk, 2020, pp. 40-51. (In Russian).
8. Abramov A. V., Bagdasaryan V. E., Byshok S. O. et al. Pandemiya COVID-19: konec privychnogo mira? [Pandemia COVID-19: the end of the familiar world?]. Bulletin of the Moscow Region State University, 2020, no. 2, pp. 3-83. (In Russian).
9. Psihologicheskaya i psihiatricheskaya pomoshch' v period pandemii COVID-19. Rossijskoe obshchestvo psihiatrov [Psychological and psychiatric care during the COVID-19 pandemic. Russian Society of Psychiatrists]. Available at: https:// psychiatr.ru/news/1102. (In Russian).
10. Sidyacheva N. V., Zotova L. E. Situaciya vynuzhdennoj samo-izolyacii v period pandemii: psihologicheskij i akademicheskij aspekty [Situation of forced self-isolation during the pandemic: psychological and academic aspects]. Modern High-tech Technologies, 2020, no. 5, pp. 218-225. (In Russian).
11. Sorokoumova E. A., Cherdymova E. I., Puchkova E. B., Temnova L. V. Studenty v period pandemii COVID 19: ponimanie situacii samoizolyacii [Students during the coronavirus pandemic: understanding the situation of self-isolation]. Scientific Review. Series 1: Economics and Law, 2020, no. 3, pp. 196-205. (In Russian).
12. Tkhostov A. Sh., Rasskazova E. I. Psihologicheskoe soderzhanie trevogi i profilaktiki v situacii infodemii: zashchita ot koronavirusa ili «porochnyj krug» trevogi? [Psychological contents of anxiety and the prevention in an infodemic situation: protection against
Coronavirus or the "vicious circle" of anxiety?]. Counseling Psychology and Psychotherapy, 2020, vol. 28, no. 2 (108), pp. 70-89. (In Russian).
13. Fedosenko E. V. Zhizn' posle karantina: psihologiya smyslov i koronavirus COVID-19 [Life after the quarantine: psychology of sense and coronavirus COVID-19]. Psychological Problems of the Meaning of Life and Acme: Electronic Collection of Materials of the XXV International Symposium. Moscow, 2020, pp. 34-47. (In Russian).
14. Kholodova J. B. Dinamika trevozhnosti v period pandemii COVID-19 [Features of anxiety associated with the COVID-19 pandemic]. COVID-19 and modern society: socio-economic consequences and new challenges. Collection of Articles of the International Scientific and Practical Conference. Penza, 2020, pp. 139-142. (In Russian).
15. Hawryluck L., Gold W. L., Robinson S., Pogorski S., Galea S., Styra R. SARS Control and Psychological Effects of Quarantine. Toronto, Canada, Emerg Infect Dis, 2004, 28 p. (In English).
УДК/UDC 159.9.07 Е. В. Григорьева, Н. Р. Хакимова
E. Grigoryeva, N. Khakimova
НРАВСТВЕННАЯ НАПРАВЛЕННОСТЬ ЛИЧНОСТИ МОЛОДЫХ СПЕЦИАЛИСТОВ ДЕОНТОЛОГИЧЕСКИХ ПРОФЕССИЙ
MORAL ORIENTATION OF THE PERSONALITY OF YOUNG SPECIALISTS IN DEONTOLOGICAL PROFESSIONS
Введение. Статья посвящена проблеме нравственной направленности личности специалистов деонто-логических профессий в профессиональной деятельности. В сравнительном исследовании показаны особенности нравственной направленности личности учителей, воспитателей и медицинских сестер.
Методология. Исследование проведено путем опроса, психодиагностики и сравнительного анализа эмпирических данных.
Результаты. Подтверждено предположение о том, что нравственная направленность личности молодых специалистов деонтологических профессий имеет ряд особенностей, связанных как с общей спецификой данной профессиональной деятельности, так и с конкретным содержанием отдельной профессии.
Заключение. Полученные результаты могут служить основой для организации образовательного процесса с целью формирования соответствующей нравственной направленности личности будущего специалиста. При планировании такой работы следует уделить внимание морально-нравственным ориентирам, этическим нормам и правилам, содержанию профессионального долга. При реализации обучения и воспитания будущих педагогических и медицинских работников важно сформировать нравственную доминанту специалистов деонтологического статуса.
Introduction. The article is devoted to the problem of the moral orientation of the personality of specialists in
deontological professions in the conditions of professional activity. The comparative study shows the features of the moral orientation of the personality of teachers, upbringers and nurses.
Methodology. The study was conducted based on the survey method, psychodiagnostics and comparative analysis of the obtained empirical data.
Results. The assumption is confirmed that the moral orientation of the personality of young specialists in deontological professions has a number of features related to both the General specifics of this professional activity and the specific content of a particular profession.
Conclusion. The results obtained can serve as a basis for organizing the educational process with students in the conditions of their profession in order to form the appropriate moral orientation of the future specialist's personality. When planning such work, attention should be paid to moral guidelines, ethical norms and rules, and the content of professional duty. When implementing the training and education of future teachers and medical professionals, it is important to form of the moral dominant of specialists of the deontological status.
Ключевые слова: профессиональная подготовка, деонтологические профессии, нравственная направленность специалиста.
Keywords: morals, moral orientation of the personality, young specialists, deontological professions, teacher, educator, nurse, professional training.
