CC BY
110УДК 803.00+801.22 М.Ю.Чернышов
Система функций артиклей английского языка в сравнении с таковой
в языках Полинезии
Выполнено системное исследование развития представылений о функциях артиклей английского языка в историческом аспекте (XVII-XX века). Дано описание подхода к анализу и синтезу значений простых речевых конструкций с учетом функций артиклей, оформляющих эти конструкции. Подлинность функций артиклей английского языка выявляется на основе приема их сравнения с функциями артиклей некоторых языков Полинезии и Индокитая. Предложен логический метод исследования функций артиклей.
M .Yu. Chernyshov
The system of functions performed by articles in English compared to that of Polinesian languages
A system of functions of articles in English has been identified in our investigations. Its plausibility is verified by comparing with functions of articles in eight Polynesian languages mainly spoken. An intuitive method of comparing functions has been employed in the investigation.
Введение
Исследование посвящено функциям артиклей современного английского языка в формировании значений простых речевых конструкций1. Предпосылкой, обосновавшей исследование именно функций артиклей, стало то обстоятельство, что употребление артиклей обусловлено, в первую очередь, их функциями в контексте2.
Поэтапно вклад в развитие представлений об артиклях английского языка внесли такие известные лингвисты, как H.Sweet (1892-1900), Г.Гийом (1919-45), P.Christophersen (1939), N.Heislund (1949), Н.Ф.Иртеньева (1947-77), Т.Н.Сергеева (1953), З.К.Долгополова (1953), G.Glison (1955), A.Hill (1958), М.М.Галинская и Г.В.Колшанский (1958-63), О.С.Ахманова (1966), А.И.Шишакина (1968), S.Yotsukura (1970), J.Hewson (1972), R.Quirk (1973), Е.И. Волкова (1974), Е.М.Гордон и И.П.Крылова (1974), R.Close (1975), Н.Ф.Иртеньева (1961), Ю.А. Петров (1977), Е.В.Падучева и Т.Д. Ко-рельская (1978), Н.Д.Арутюнова (1982), М.Я. Блох (1983), Л.А.Бармина и И.П.Верховская (1989), А.В.Лещикова (1998) и др. Судя по значительному числу работ, накоплен большой материал, представленный разделами интуитивно основанных нормативных грамматик и пособиями, большинство из которых изданы не в Великобритании. Но существует проблема: грамматисты дали различные представления даже о числе и составе артиклей английского языка и, основываясь на интуиции и подкрепляя аргументы примерами из литературы или итогами опросов информантов, приписали им раз-
личные наборы функций. Учебные пособия по артиклям, в том числе изданные в Великобритании и США, не анализируют функции и не предлагают полную и точную систему закономерностей употребления артиклей. Ссылаясь на работы Г.Суита (1892-1900) и его последователей в начале XX века, лингвисты Великобритании рассматривают вопрос об употреблении артиклей как элементарный, легко разрешимый на уровне интуиции и не требующий исследований. В итоге, описания артиклей в британских грамматиках очень краткие. Чуть подробнее они - в редких диссертациях, обычно посвященных какому-либо одному артиклю. Учебные пособия по артиклям, в том числе изданные в Великобритании и США, не анализируют функции и не предлагают полную и точную систему закономерностей употребления артиклей.
Но если задача употребления артиклей (т.е. связанная с ней задача установления функций артиклей в речи и идентификации смыслов фраз) так проста, то почему до сих пор не построена единая и четкая система закономерностей их употребления? Не случайно то, что затруднения в формулировании четких закономерностей употребления артиклей подтолкнули грамматистов к постулированию «норм». Но и нормы разнятся у авторов, причем многие из них расходятся с практикой речи. На большинство вопросов о функциях артиклей в речи нет ответов: отсутствуют системные представления о месте, роли и функциях артиклей в основных речевых конструкциях (фразе, высказывании); четкая система представлений о функциях ар-
тиклей в аспектах синтаксиса, семантики и прагматики высказывания и текста. Все это делает задачу исследования функций артиклей английского языка актуальной.
Выполненный нами детальный анализ показал, что с 1892 г. по 2005 г. в лингвистической литературе описаны 205 различных функций артиклей современного английского языка только общего характера (не считая частных). При добросовестном рассмотрении применительно к каждому конкретному артиклю очевидно, что многие из приписанных ему функций противоречат одна другой3. Причина постулирования столь большого числа несогласующихся функций видится прежде всего в том, что множество функций артиклей до сих пор не подвергали системному исследованию, предполагающему анализ функций одновременно всех артиклей данного языка в сопоставлении между собой и в сопоставлении с артиклями и артик-леподобными формами других языков.
Однако авторы нормативных грамматик до сих пор ограничивались постулированием «норм» употребления, подсказанных интуицией. Диссертанты же обычно исследовали тот или иной отдельный артикль в частном аспекте. Часто функции, выполняемые речевыми конструкциями с артиклями, грамматисты относили на счет артиклей, как правило, не обосновывая это. В итоге многие выводы о закономерностях употребления артиклей, построенные на таком фундаменте, едва ли возможно признать вполне обоснованными.
Разумеется, это утверждение не является бесспорным, если смотреть на вопрос с точки зрения потребностей речевой практики. Тогда, исходя из «критерия приблизительной понятности для адресата», можно было бы не обращать внимания на незнание закономерностей употребления артиклей (из-за незнания действительных их функций) и даже на неточности в их употреблении, если они не слишком грубы. Но таким путем едва ли возможно развивать грамматику. Кроме того, необходимость решения таких актуальных задач, как создание систем автоматического смыслового машинного перевода, естественно-языковых процессоров и интерфейсов к экспертным системам различного назначения, исключает приблизительность грамматических знаний.
Дж. Хьюсон, один из наиболее известных на Западе специалистов по артиклям, завершая свой основной труд, подчеркнул: «Структурная система артикля не является непосредственно наблюдаемой, и исследователь, таким образом, принужден выполнять анализ подструктур язы-
ка, о которых можно сказать только то, что они существуют на подсознательных уровнях разума» (Hewson, 1972: 131)4. Результаты исследования проблемы в 1980-90-е гг. дают основание не согласиться с этим утверждением.
В лингвистике минувших трех десятилетий наметился поворот к исследованию языка и речи в аспекте логической семантики и прагматики. По убеждению таких известных грамматистов, как Ю.А. Петров, Е.В. Падучева, Т.Д. Ко-рельская и Н.Д. Арутюнова, в исследовании функций артиклей может быть использован формально строгий логический анализ. Исследования (Quirk [16]; Chemyshov [11]) показали, что в аспекте логической семантики «структурная система» (точнее - логико-функциональная структура (ЛФС)) каждого из артиклей оказывается анализируемой. Они вплотную подвели к новому представлению о функциях артиклей как операторов языка5, означивающих речевые конструкции, т.е. конструирующих логическую семантику последних, и показали, что в современном английском языке можно идентифицировать лишь 3 артикля: определенный, неопределенный и нулевой.
Предмет выполненного нами исследования - действительное множество основных функций артиклей, реализующихся в означивании простых речевых конструкций (образующее класс базисных функций (КБФ)), а также множество функций артиклей современного английского языка, получивших название функции конструирования логических значений (ФКЛЗ)6 и являющихся подмножеством полного множества прикладных функций артиклей. Объектом исследования послужило множество простых речевых конструкций, содержащих артикли, из аутентичных текстов на английском и некоторых других языках, грамматическое качество языка которых можно признать высоким. Говоря о новизне данного исследования, подчеркнем, что впервые предпринят многоаспектный системный логико-семантический подход к исследованию функций артиклей, радикально отличающийся от известных интуитивных подходов и рассчитанный на получение логически корректных данных.
Актуальность исследования функций артиклей связана не только с безусловной необходимостью познания системы функций важнейших операторов речи и, таким образом, развития теории английского языка, но и с потребностями речевой практики: артикли возглавляют список самых часто употребляемых единиц англоязычных текстов (Hewson 1972: p.131) и являются источником подавляющего большинства
наиболее частых речевых ошибок. Развитие представлений о функциях артиклей позволит прояснить принципы их употребления и исключить ошибки. Актуальность обусловлена также необходимостью решения задач искусственного интеллекта по созданию интеллектных смыс-лоанализирующих вычислительных систем (ИСВС): ЕЯ-процессора к системам машинного перевода, обеспечивающего смысловой анализ и синтез речи; ЕЯ-интерфейсов к экспертным системам, базам данных и знаний. Интуитивная грамматика не годится для ИСВС, необходима система точных знаний о функциях и логической семантике речи.
Гипотезы: 1) артикли английского языка по своей природе могут выполнять лишь 3 логико-семантические функции (названные базисными); 2) множество базисных функций артиклей в контексте реализуется в форме функций, связанных с конструированием логических значений (ФКЛЗ); 3) артикли, выполняющие ФКЛЗ, конструируют значения простых речевых конструкций; они функционируют на уровнях морфологической, фразовой и сентенциальной логической семантики.
Цель исследования: на основе системного анализа артиклей и с помощью методов сравнительного и логического анализа 1) пролить свет на логико-функциональную структуру (ЛФС) каждого из артиклей и 2) корректно описать класс базисных функций (КБФ) артиклей и опирающееся на него подмножество множества прикладных (т.е. реализующихся в употреблениях) функций английских артиклей - функции конструирования логических значений (ФКЛЗ) простых речевых конструкций; 3) доказать, что множество ФКЛЗ - продукт реализации базисных функций, подкрепив доказательство лингвистически.
Конкретные задачи исследования: 1) систематизация представлений о функциях артиклей, накопленных с середины ХУШ по конец XX в.; 2) анализ выявленных функций артиклей; 3) системное исследование и описание класса базисных функций артиклей и подкласса ФКЛЗ, реализующего базисные функции в построении речевых конструкций.
1. Что такое артикль и каковы его функции в речи
Вряд ли следует удивляться, что большинству лингвистов до сих пор неясно, что такое артикль. Подводя итоги исследований на начало 1980-х гг., М.Я.Блох [9] подчеркнул, что природа артикля остается загадкой. Не существует единого мнения в отношение того, является ли он вспомогательным элементом особой грамматической формы существительного или это
лексическая единица, состоящая из множества детерминативов, носящая более абстрактное значение, чем другие детерминативы. Но и в конце 1990-х гг. в диссертационной работе, посвященной функциям артиклей английского языка, А.В. Лещикова констатировала, что природа артикля не ясна, убедительные объяснения функций артиклей отсутствуют, а имеющиеся неудовлетворительны [1: 7]. Эти факты делают актуальной задачу анализа природы артиклей и пересмотра представлений о функциях артиклей на этой основе. Между тем, согласно общеизвестным определениям Л. фон Берталанфи (Bertalanffy, 1950), Дж. Миллера, Э. Ньюмэна, Э. Фридмэна (G.Miller et al, 1958), У. Куайна [15], артикли - один из классов логико-семантических операторов естественных языков (ЕЯ-операторов)7. В германских и основных романских языках артикли фразового уровня представляют собой подкласс так называемых «вперед смотрящих операторов» (forward-looking operators) [3; 4]. Но в турецком, албанском, румынском, болгарском и некоторых других языках артикли фразового уровня являются «назад смотрящими» (back-looking operators) (о таких операторах см. напр. (Saarinen 1979)). Определенный артикль сентенциального уровня в современном английском языке может быть как «вперед», так и «назад смотрящим», когда он является оператором отображения [3; 4; 11] (в этой функции его прежде называли оператором анафоры/катафоры, позднее - оператором коре-ференции (Keenan 1979)). Было показано, что одни и те же по форме артикли выполняют различные функции на разных уровнях иерархии построения речи: возможно различать артикли операторного, морфологического, фразового, сентенциального и текстового функциональных уровней [4; 5]. Артикли фразового уровня, употребляемые в разноуровневых простых речевых конструкциях, выполняют комплекс прикладных функций. Это прежде всего функции ЛС-конструирования логических значений (ФЛКЗ) таких конструкций [4;5].
Казалось бы, можно говорить о многообразии форм и функций артиклей в языках мира. Например, в немецком и романских языках те многочисленные операторы языка, которые принято называть артиклями, выполняют функции указания рода, числа и даже падежа. Но в английском языке немногочисленные артикли не выполняют эти функции. Почему? Лишь системный анализ множества языков мира в сопоставлении подвел к ответу на этот вопрос.
В истории лингвистики исследованию артиклей в языках Полинезии, Меланезии и Индо-
китая было уделено меньше внимания по сравнению с артиклями английского языка, но уровень исследований востоковедов всегда был значительно выше. Полученные нами данные указывают на совпадение основных функций артиклей в английском и в тех из указанных языков, в которых артикли классифицированы. Совпадают также позиции артиклей в речевых кострукциях, в некоторой степени их фонетические формы (звучание) и, как результат, их начертание (морфологические формы) [4].
Например, определенный артикль (d-ART)8 в тонга (mai he Fisi = «от фиджийца»), ниуэ (о-в Ниуэ) (ke he fale = «к дому») - явно отзвук более точной формы te, характерной для маори (Нов.Зеланд.) (Ka haere te wahina = «(Конкретная) Женщина путешествует.»; Kua oti te mahi e te wahina = «Закончена работа (конкретной) женщиной») и для футуна (вост.-полинез. языка со смешанным эгативно-номинативным строем) (Na mate te fafine ?i le kuli = «Убита была (конкретная) женщина (какой-то) собакой»). Неопределенный артикль (i-Art), употребляемый при именах нарицательных (i (k)a hale (гавайск.)), или собственных, если необходимо осуществить акцентирование личности (i (k)a Keone = «к Джону (как личности)» (гавайск.); ki a Sione = «к Джону (как личности)» (ниуэ)), и даже при местоимениях (ki a ia = «к нему» (ниуэ)) (такое возможно и в английском языке: a we; a they), тоже легко распознать, так как по фонетической и морфологической форме он практически идентичен английскому. Нулевой артикль (0-Art) может быть констатирован в языках Полинезии (как и в английском языке) при неакцен-тируемых именах собственных (i (0-Art) Hawai'i = «на Гавайи» (гавайск.)).
Прежде многие исследователи справедливо квалифицировали «субморфы» ta, da в бирманском языке как служебные слова (Allot, 1965; Янсон 1968; Омельянович 1990). Выполненное сравнительное исследование фонетических функций (звучание) таких служебных слов и их позиционирования в составе речевых конструкций в бирманском языке в сопоставлении с языками Полинезии и Европы позволило нам классифицировать эти служебные слова как формы определенного артикля. Бирманский «субморф» a- был классифицирован как неопределенный артикль [4].
Представление об артиклях как об операторах языка сделало очевидным факт необходимости присутствия артикле-подобных форм в любых языках мира, причем, в прошлом, настоящем или будущем каждого языка. Следы неопределенного артикля остались, например, в
таких словах русского языка, как агония (производное от [a+gon], отсюда - огонь), алиби и т.п., где i-Art претерпел слияние с основами ЛЕ. Все это подтверждает вполне очевидное единство некоторых принципов построения языков мира. Это представление дает основание для идентификации функциональных форм артиклей среди иероглифов в китайском, японском и корейском языках. Оно же дает основание для предположения, что формы, признанные "артиклями" в романских языках и в немецком языке, являются переходными к скрытоартиклевым формам, таким как в русском языке.
К уклонению от фиксированных классификаций частей речи (характерной для лингвистики индо-европейских языков) востоковедов еще в XIX в. подталкивало то обстоятельство, что одна и та же лексическая единица в зависимости от контекста становится существительным, прилагательным, глаголом или наречием (Chamisso, 1837: 8; Pompallier, 1849: 21; Grezel, 1878: 9). Функциональная детерминация частей речи характерна для многих языков Полинезии и Меланезии. Например, в маори «всякое нарицательное существительное (N) может быть употреблено как прилагательное» (Ngata, 1906: 10), «всякое прилагательное может выступать в роли N, обозначающего абстрактное качество» (Kennedy, 1946: 10), а «все прилагательные могут употребляться как глаголы» (Englert, 1948: 12). То же справедливо для тонга и самоа (Churchward, 1951: 16-21; 1952: 126). Как и в английском языке (hundred - a hundred), в маори и футуна возможны субстантивы, построенные на основе числительных с помощью артиклей: hanere («сто») - te hanere ra'a («сотня») (где te - d-Art; ra'a - оператор-субстантиватор). Исследования 2-й половины XX века дали представления об означивающей функции артиклей во фразе: (0-Art) black (Adj) - a/the black (NP) -to black up (VP); (0-Art) clean (Adj) - the clean (NP) - to clean (VP); etc). Стало ясно, что части речи можно идентифицировать лишь контекстно, в конкретном речевом акте. Это позволило нам сформулировать представление о функциональных частях речи и подсказало мысль оперировать более общим понятием: простая речевая конструкция (ПРК) [4; 5; 11].
Вопрос о функциях артиклей английского языка тоже проясняется при сопоставлении с языками других групп и семей. Известно, например, что в индонезийском языке можно выделить лишь 6 функциональных типов артиклей. В ПРК (на фразовом уровне) они выполняют функции выражения логических значений: 1) определенности или неопределенности; 2) соби-
рательности; 3) личностности (personality); а на сентенциальном уровне - функции 4) связывания (ligative); 5) разделения (partitive); 6) соотнесения (relative). Следовательно, налицо 2 функциональных класса: I) функции конструирования логических значений 1)-3) и II) функции конструирования логики отношений в речевой конструкции 4)-6). Все сказанное заставляет обоснованно усомниться в представлениях об артиклях как о служебных словах, принятом в теории английского языка в XX в., ив представлении о 205 функциях артиклей английского языка [5].
Необходимость корректного анализа/синтеза и понимания (интерпретации) речевых конструкций вынуждает заново исследовать вопрос о природе и функциях артиклей языков мира. Учитывая вышеуказанные совпадения форм и функций артиклей в некоторых языках Полинезии с таковыми в английском языке, есть основания, выполнив исследование функций артиклей английского языка, перенести и проверить выводы на ряде языков Востока и бассейнов Тихого и Индийского океанов.
2. Анализ и классификация функций
артиклей английского языка, известных по литературным данным
Часть из 205 функций удалось классифицировать следующим образом: 1) Морфологические функции. Функции артиклей как морфологических единиц в составе лексических единиц едва ли возможно исследовать традиционными средствами лингвистики XX в.9 2) Синтаксические функции. К этому классу можно отнести функцию выделения существительного (Blokh 1983; Barmina, Verkhovskaya 1989) или же именной фразы в предложении (Kuno, Oettinger 1963; Foster 1968; Winograd 1972; Ир-теньева 1977; Rayward-Smith 1983; Крылова, Крылова 1989: 153-157). 3) Семантические функции: а) функция передачи конкретных понятий (Sweet 1892), выполнение которых обеспечивают артикли (d-Art/i-Art), оформляющие ПРК; б) функция осмысления речевой конструкции «Art + N» в данном фразеологическом контексте (Литвин 1962); и т.п. Сюда же, вероятно, можно отнести функцию «неостенсивного» указания референта [9]. 4) Семантико-прагматические функции: по мнению ряда грамматистов (Зиндер, Строева 1957; Иртеньева 1977: 5-6; Москальская 1981: 105; Блох [9: 74]; Шастина 1988), определенный артикль выполняет референциальную функцию; другие авторы тоже называют эту функцию, но относят ее к множеству логических функций артикля. 5) Коммуникативно-прагматические функции. В
их множество попадает, например, коммуникативная функция, понимаемая как функция введения новой информации и образования «фокуса коммуникации» (т.е. «ремы» высказывания) (Колшанский 1980-84; Москальская 1981: 104]; Качарова 1982: 86; Вагтта, Verkhovskaya 1989: 8). 6) Логические функции. Из 205 перечисленных функций к этому классу можно отнести только «референциальные функции» (но вопрос о том, выполняют ли артикли такие функции остался открытым). Некоторые авторы отнесли к логическим функции, связанные с «формированием пресуппозиции» (Крылова 1989); функцию выражения значений определенности/неопределенности существительного; функцию выражения частного или общего в существительном; функцию указания на его исчисли-мость или неисчислимость; анафорическую функцию; и функцию неопределенного артикля, «обусловливающую способ аспектизации» (Волкова 1974). Однако, большинство же из 205 функций, приписанных артиклям, не попали в эту классификацию: не просматривается закономерность, которая позволила бы разбить такие функции по выделенным выше или иным очевидным классам. Нет признаков, которые позволили бы связать все множество из 205 функций в систему. Большая часть выводов в отношение 205 функций, приписанных артиклям предшественниками, не прошла проверку на достоверность. Например, определенному артиклю в различных исследованиях приписали две взаимно противоположные функции (инди-видуирующую и обобщающую), но один и тот же артикль не может выполнять сразу обе эти противоположные функции. Установлено, что артиклям приписаны функции, которые могут выполнять только именные фразы в целом, построенные с использованием артиклей. Анализ свидетельствует о необходимости системного переосмысления представлений о множестве функций артиклей английского языка. Ограниченность объема статьи позволяет расмотреть лишь некоторые из спорных функций.
3. О функциях артиклей, связанных с построением значений Подчеркнем, что лексические единицы (ЛЕ), относящиеся к различным лексико-грамматическим классам (ЛГК), в речи сами по себе не характеризуются логико-семантической означенностью, необходимой для выполнения функций отображения (т.е. выражения значений). Русский язык предполагает флективное, контекстное, акцентное и сложное операторное означивание. Основная форма означивания в большинстве аналитических языков тривиаль-
ная - с помощью аналитически выраженных операторов (напр. в английском - артиклей, указательных (this, that, etc.), притяжательных (my, his, etc.) и относительных (some, any, etc.) местоимений, кванторов (little, few, some, no, etc.) и т.д. Но, к сожалению, понятие оператор10 запоздало с приходом в российскую лингвистику.
В то же время в германистике закрепилось представление о том, что артикли могут выполнять референциальные функции. 1. Полагают, например, что нулевой артикль (0-Art) обеспечивает общереферентность. С этим едва ли можно согласиться, так как 0-Art - не квантор и не оператор референции. Несмотря на то, что 0-Art придает именной фразе логическое значение "вообще" и, в итоге, такая фраза денотирует общее понятие, она не является референтной. Например, в тексте госстандарта США ('If necessary, the metal temperature shall be determined by (0-Art) computation or by (0-Art) measurement from (0-Art) equipment in (0-Art) service under (0-Art) equipment operating conditions' (PRES1: P-19)) речь идет о "вообще измерениях" с помощью "вообще работающего" "вообще оборудования" при "широком диапазоне рабочих условий". Здесь нет общереферентности, так как именные фразы не предполагают отображение реальных (пусть и обобщенных) процессов, объектов, состояний. 2. Сложилось представление, что означивающий оператор the обеспечивает однозначную идентификацию, а с нею и референцию. Но вне широкого лингвистического и экстралингвистического контекстов он не позволяет соотнести the radio со значениями "конкретное сообщение по радио", "конкретный сеанс радиосвязи", "конкретные радиостудия или радиоприемник" и т.д. Дескрипция в высказывании I am speaking about the desired (/best) girl предполагает идентификацию объекта в мире представлений/желаний говорящего, но она нереферентна сама по себе. 3. В высказывании She is the girl I loved for ever выделенная дескрипция предполагает ситуативно-контекстуальную идентификацию логического объекта (ЛО), отобразимого в интерпретатив-ный референциальный мир WR, т.е. референтного. Но референтность невозможна без постдетерминатива I loved for ever, следующего за the girl. Таким образом, артиклевые операторы не являются операторами ни референции, ни однозначной идентификации. 4. Более того, дескрипции the first (/second, etc.) (one); the former (/latter) в высказываниях вроде 'The first one or two usually deal with verb forms, and the sixth with idiom and preposition use' (D.Ware) отобразимы лишь в условные логические объекты (т.е. в аб-
страктные сущности, денотаты, а не в референты). Только экстрасентенциальный контекст может позволить установить означивающую отобразимость таких (и, как выяснилось, любых других) дескрипций в референты и/или денотаты. Говорящий (а затем и адресат) идентифицирует отображаемый в речи объект как ЛО, а вовсе не референт. Причем, этот ЛО у каждого из них может быть свой (фрагмент высказывания eleven drunk men walking along a night street может создать у адресата образ "шайка бандитов", тогда как это лишь футбольная команда, идущая из ресторана; the love для говорящего может подразумевать платоническое чувство, а для адресата лишь секс).
Таким образом, утверждение о том, что артикли английского языка могут выполнять функции референции, является некорректным. Заметим, что утверждения (1-4) здесь опровергнуты по методу К.Р. Поппера, т.е. лишь примерами, но в [4; 5] показано, как это можно строго доказать с использованием приемов логического вывода.
4. Роль артиклей в означивании и семантической интерпретации
К основным понятиям семантики относят значение и смысл. Значение до недавнего времени интерпретировали как семантическое содержание лексической единицы (ЛЕ). Но конкретные словарные значения в аналитических языках образованы не иначе как с учетом контекста, т.е. в рамках сингулярного термина (СТ) (понятие У.Куайна: V1(H1x) (где V1 - оператор; x - ядро СТ; Hx - множество детерминативов ядра), часто упрощаемое до именная фраза), и обязательно с помощью речевых операторов (напр., для словарной статьи iron: 0-Art iron -железо; an iron - утюг/железная отливка; the iron - конкретные железо/отливка/утюг или метафора). Следовательно, понятие значение следует относить не к ЛЕ, а к ПРК: к идентификаторам (именным (a Hilary Clinton), акроними-альным (the IBM) и т.п.) или к дескрипциям (a we; the what for)),- значения которых построены не иначе как с помощью операторов. Понятие смысл с течением времени тоже претерпело изменение. Г. Фреге подошел к нему, исходя из условной семиотической модели-треугольника "(референциальный) объект - знак - смысл", где знак - некоторое имя или дескрипция, смысл (Sinn) - "содержание, отличное от обозначаемого объекта, которое знак языка привносит в контекст высказывания". Эту модель необходимо уточнить структурно, учтя неоднозначности соответствий (так как одному объекту могут быть сопоставлены несколько смыслов (знак - Вене-
ра; объект - планета Венера; смысл 1 - утренняя звезда; смысл2 - вечерняя звезда) или же нескольким объектам - один смысл (объект1 (отец) - смысл 1 (отец); объект 2 (отец отца) -смысл 2 (отец)), и семантически: термины Г. Фреге отнесены лишь к ЛЕ, значения, вносимые операторами, не учтены по сей день. Лишь интуиция выдающихся личностей (Колшанский, 1984) подсказала рассматривать в качестве смыслонесу-щих ПРК не меньшие, чем высказывание.
Однако даже высказывание - речевая конструкция, оформленная в структурном, логико-семантическом и стилистическом отношениях, но не вполне в смысловом. Высказывание A naked conductor runs under the carriage выражает по меньшей мере 2 смысла: 1) "Голый проводник бегает под вагоном" и 2) "Обнаженный электрический провод проходит под вагоном",-и приобретет однозначность лишь в экстралингвистическом контексте.
Эта закономерность справедлива даже в программировании: тот или иной блок программы, включенный в различные контексты (а в функциональном программировании такие контексты являются лишь внешне лингвистическими), дает различные результаты вычисления. Получается, что результат вычисления и есть смысл текста программы. Но, если речь идет о речи человека, то часто и экстралингвистического контекста недостаточно. Понимание смысла индивидом требует широкой эрудиции. Смысл высказывания "Половой акт есть умервщление плоти", понятный читателям-интеллигентам XIX в., даже при включении этого высказывания в широкий контекст, абсолютно непонятен неначитанной молодежи XXI в., имеющей иные представления о половом акте. Это высказывание не вызывает в сознании таких людей формирования некоторого образа, символа, представления, понятия, эмоции или процесса (т.е., по существу, результата воздействия высказывания на них). В то же время даже доступный пониманию рисунок, полотно художника, сцена без единого слова (напр. пантомима) и даже мелодия могут отображать и передавать некоторый смысл.
Общеизвестно, что референциально-семантические концепции (РСК) даже в лучших вариантах11 не годятся для описания функций речевых кострукций. В качестве альтернативы нами предложена теория интерпретативных логико-семантических отображений (ТЛО) [4;5] как шаг вперед в развитии РСК, позволивший отказаться в исследовании от ссылки на прецеденты употребления, которые не страхуют от ошибок при любой статистике выявленных прецедентов. ТЛО - теория, позволяющая анализировать функции простых речевых конструкций, операторов и односоставных предложений. К новшествам ТЛО следует отнести то, что: 1) исследованию подлежат отношения означивания в логико-семантическом аспекте; 2) функционально-семантические отношения между составляющими речи и интерпретативными мирами (ИМ) рассмотрены как отображения (в общем случае полиморфные). 3) Анализ отображений - главный аспект ТЛО (в этом отношении ТЛО наследовала идеи концепций а) возможных миров12 и б) ментальных пространств13). 4) главная идея ТЛО - пересмотр отношений означивания как означивающих отображений в расширенную систему ИМ. 5) Впервые пересмотрены отношения квантифика-ции объектов (на ошибочную интерпретацию квантификации объектов речи на английском языке указывал еще Дж. Хоббс (Hobbs, 1983)) и отношения идентификации. 6) Введены (и формально описаны) отношения квалификации. Все эти отношения рассмотрены как отображения в такую систему интепретативных миров, которая впервые допускает корректную интерпретацию по отношению к пространству-времени (хД) (что особенно важно для семантики, связанной с функцией идентификации). 7) При этом функции квантифика-ции, квалификации и идентификации были рассмотрены как формы отображений. 8) Система интерпретативных миров ТЛО в ее минимально достаточной конфигурации имеет вид WR, WD, WSlt, WS} (Рис.1).
perceived speech
signals ^«У^Ъ
/ speech
) . с-7
Рис. 1. Процессы анализа и интерпретации слуховой/визуальной информации и синтеза речи согласно ТЛО.
Интерпретация функции квантифика-ции. 1. Квантификацию не следует рассматривать отдельно от идентификации и квалификации. 2. Лингвистическое понятие грамматическое число (единственное (ГЕЧ) /множественное (ГМЧ)) является логически некорректным: а) существуют ПРК, имеющие «двойное объектное число» (отображение одного или многих объектов), но одновременно атрибуты ГЕЧ (sheep, spacecraft), или же атрибуты ГМЧ при одном объекте (spectacles, scissors); б) грамматическое число невозможно определить для отображения нескольких объектов, объединенных в одном образе-конъюнкте (например, для ПРК a blouse and skirt; a whisky and soda; a dozen (of) eggs; etc.); в) грамматическое число как понятие является некорректным по отношению к нереферентным и одновременно неденотативным ПРК, имеющим различные операторы (напр. артикли) (I won't give a damn. What on (0-Art) earth are you doing!?) или по отношению к ПРК, построенным из деноминализованных собственных имен с неопределенным артиклем (i-Art): '...she had wondered... about doing a Hilary Clinton...' (JAMES: 408). 3. «Исчислимые (неисчислимые) существительные»14 - ложное понятие: практически подразумевается квантификация экстралингвистических объектов/абстрактов. 4. Вместо понятия грамматическое число введены 2 новых: (i) «семантическое число» (СЧ) (т.е. квантификативная характеристика ПРК по отношению к ее отображению в WR v WD), т.е. семантическое единственное число (СЕЧ) ('0-Art St.Paul's Cathedral is...') или семантическое мн. число (СМЧ) ('many trees are'); (ii) «логическое число» (ЛЧ) (характеристика ПРК по отношению к ее отображению в WLO, результат субъективной интерпретации (говорящим) такого отображения индивидного объекта/абстракта или множества из WR или WD): логическое единственное число (ЛЕЧ) (a/the football team (/0-Art spacecraft) is...), логическое мн. число (ЛМЧ) (0-Art Cambridge (/The Leonardo Collection) are...) или логическое нуль-число (ЛнульЧ) ('...he could not make 0-Art head or tail of my announcement' (Maugham)) - когда ПРК соответствует нулевому логическому объекту (head/tail), который является неквантифицируемым, неквалифици-руемым и неидентифицируемым, так как выражает метафору, и не может быть далее отображен в референты или конкретные понятия). ЛЧ - как характеристика, обеспечиваемая речевыми операторами,- предполагает, что говорящий интерпретирует данный логический объект (ко-
торый есть форма отображенного абстракта), репрезентируемый ПРК, в терминах его отображения в WLO как (а) конъюнктивной нормальной формы (КНФ) (терм конъюнкции), т.е. чего-то логически целого, а именно характеризуемого следующим вполне естественным множеством характеристик -"ЛЕЧ + СМЧ", которое только выглядит противоречивым (но - рассмотрим примеры: The team is a united organism; I wear a blouse and skirt; I'd like a whisky and soda - множественность составляющих не находится в противоречии с единственностью их совместного логического представления) - или б) дизъюнктивной нормальной формы (ДНФ) (терм дизъюнкции), т.е. множества отдельных логических объектов - СМЧ+ЛМЧ (The team are 11 men. There are the blouse and the skirt.). Субъективная квантификативная интерпретация объекта предполагает, напр.: twelve eggs (ДНФ) или a dozen (of) eggs (КНФ).
Интерпретация функции идентификации естественно имеет вид формул, к которым лингвисты прибегали с давних пор (Bloomfield 1926: 153-64; Fries 1952: Ch.6, p.89; A.Hill 1961; O.Thomason 1968; Leech, Svartvik, 1975; Н.Ф.Иртеньева 1977; Shwayder 1979). Например, обеспечиваемая артиклями функция определенной идентификации (ФОИ) квантифици-руемого ЛО зависит от предикативного контекста: d-Art в The Leonardo Collection is a company... обеспечивает ФОИ индивидного логического объекта (ЛО) (компании), а в The Leonardo Collection are proud to present... - ФОИ множества (индивидов, представляющих компанию). Итак, ФОИ ID предполагает избирательное, но полиморфное отображение сингулярного термина tk = AD(H(yk)) в индивидный ЛО х или в одно недекомпозитивное множество X е WLO определенных однородных индивидных ЛО. Таким образом, в общем случае (для произвольной речевой формулы F и произвольного оператора ФОИ VD), мы имеем:
ID =df P1I : Vd(F) ^ (xj v X), Xj е X, X = (xj
& X2 &...&Xn} (5)
(где VD может, в частности, быть представлен как d-Art; условие X = (xi & x2 &...& xn} обозначает недекомпозитивный характер множества (фигурально говоря - «лес», а не «множество деревьев»). Функция неопределенной идентификации (ФНИ), II (ур.(6)) предполагает неидентифицирующее отображение сингулярного термина в ЛО x из множества X = (x1, x2, ... xj,., xn} объектов того же типа, которые принадлежат WLO, или в подмножество X = (x1, x2, xk} (k < n) таких ЛО (X с X):
I1 =аг Р21 : VI(F) ^ (XV X), Хс X, X = {хь
Х2, ... Хп} (6)
(V1 - оператор ФНИ (1(Р ^ {х! V х2, V ... V хп})), т.е. условие X = {х! V х2, V ... V хп}
обозначает декомпозитивность множества («много деревьев», не «лес»). Отображение в обоих случаях полиморфное.
Заключение
Анализ показал, что степень исследованности вопроса о составе функций артиклей английского языка, связанных с формированием значений разноуровневых простых речевых конструкций, является крайне низкой. Большая часть выводов в отношение 205 функций артиклей, приписанных им предшественниками [5], не прошла проверку на достоверность. Главная причина этого - в отсутствии полноценных системных исследований и в стремлении упростить работу, выполняя анализ для отдельного артикля изолированно от других. Прошло время, когда исследование функций того или иного из артиклей можно было считать достаточным. Необходимость получения достоверных выводов требует перехода к регулярным системным исследованиям функций всего множества артиклей английского языка одновременно (в одном исследовании), причем, с единых методологических позииций и, более того, прибегая к межязыко-вым сопоставлениям. Такие системные исследования прежде никто не выполнял. Но очевидно, что выполнять такие исследования средствами традиционного интуитивного лингвистического анализа возможно лишь на начальном этапе. Далее потребуются средства логической семантики.
Доказательством бесспорной необходимости системных исследований оказалось, например, то, что даже простого сведения данных о функциях артиклей воедино в одном исследовании оказалось достаточно, чтобы установить, что, например, определенному артиклю в различных исследованиях приписали две взаимно противоположные функции (индивидуирую-щую и обобщающую), что недопустимо. Очевидно и то, что артиклям иногда приписывали функции, которые могут выполнять только именные фразы, построенные с использованием артиклей. Эти факты указывают на необходимости системного переосмысления представлений о множестве функций артиклей английского языка с учетом сентенциального и экстрасентенциального контекстов.
В итоге нашего исследования [4; 5] предложен метод анализа функций артиклей. Его применение показало: 1) артикли английского языка по своей природе могут выполнять лишь 3 логико-семантические функции (названные базисными (БФ)), которые совпадают с функ-
циями артиклей группы языков Полинезии: функции идентификации, квантификации и квалификации; 2) множество БФ в контексте реализуется в форме функций, связанных с конструированием логических значений (ФКЛЗ) простых речевых конструкций; 3) конструируя значения, артикли функционируют на уровнях морфологической, фразовой и сентенциальной логической семантики простых речевых конструкций. 4) Предложены методы логического определения правильности вывода об употреблении конкретного артикля и анализа значений собирательности и обобщения.
Примечания
1. Термин простая речевая конструкция принят как общий для обозначения следующих конструкций, построенных с использованием артиклей: (а) детерминативных частей именных фраз; (б) именных фраз (в том числе, выполняющих функции (б1) дескрипций и (б2) идентификаторов (т.е. имен собственных, названий, акронимов, аббревиатур); (б3) именных фраз-вокативов; (б4) именных фраз, выражающих оскорбления, прозвища или прозвания; (б5) именных фраз, являющихся результатом семантической деперсонифика-ции); (в) предложений-вокативов; (г) восклицательных предложений; (д) сложных операторов языка (вроде all the more...; all of a...; many a...; a few...; a little...; some of the...; и т.п.); а также (е) логических формул речи типа the more... the better....
2. Употребление любой речевой конструкции детерминировано задачей выражения смысла высказывания. Но при любом выражаемом смысле, если артикль не может выполнить необходимую функцию, то он не может быть употреблен в данной речевой конструкции.
3. Например, определенному артиклю приписали функции индивидуации и обобщения.
4. "The structural system of the article is not directly observable, and the researcher is therefore forced into an analysis of the substructures of language that can only be said to exist in the subconscious levels of mind" (Hewson, 1972: 131).
5. Содержание понятия оператор естественного языка раскрыто, например, в работе Р.Кверка [15].
6. Такие функции определенный артикль выполняет в логической речевой конструкции вида the more, the better, и иных логических "формулах речи".
7. К ЕЯ-операторам различных языков мира общая теория систем относит основные глагольные формы, индексалы (указательные
местоимения и др.), наречные кванторы, числительные и артикли. Предпосылкой, обосновавшей исследование именно функций операторов, стало то обстоятельство, что употребление операторов (как и любых речевых конструкций) детерминировано не просто общим смыслом высказывания, а, в первую очередь, функциями, которые они способны выполнять в контексте [11]. В большинстве языков мира важнейшими и наиболее часто употребляемыми операторами являются артикли, позволяющие конструировать семантику простых речевых конструкций (именных, адъективных, адвербиальных, идентификаторных и др. фраз), односоставных предложений и логических формул речи.
8. Для краткости ниже использованы сокращения: определенный артикль - d-ART; неопределенный артикль - i-ART; нулевой артикль - 0-ART.
9. Известны попытки сделать это, предпринятые У. Куайном [15] и М. Крессвеллом (1973), использовавшими логику и полагавшими, что нет принципиальных отличий в исследовании логико-семантической (ЛС-) структуры лексической единицы по сравнению с ЛС-исследованием именной фразы или пропозиции. На 2006 г. в литературе нет исследований функций артиклей в составе морфологических единиц. Методы ЛС-анализа последних и их функций так и не появились. В монографии Л.А. Барминой и И.П. Верховской (1989: 8) в разряд морфологических попала функция артикля как "формального индикатора существительного" ("formal indicator of the noun"), но в работе нет пояснений, какие основания обусловливают отнесение этой функции к разряду морфологических.
10. Оператор - понятие, рожденное теоретико-системным подходом к языку (Bertalanffy, 1950; Mesarovic et al, 1973). Оператор (в просторечии - функциональное слово) - элемент, который необходим для формирования значений операндов, т.е. знаменательных составляющих высказываний.
11. (стандартная кванторная и кванторная модальная пропозициональные логики У. Ку-айна, концепциях возможных миров, кросс-идентификации и жесткой десигнации (S.Kripke; J.Hintikka), каузальная РСК (Kripke, 1979), в (H.Putnam, 1975; D.Kaplan, 1978; M.Cresswell, 1979; J.Katz, 1979; F.Croon, 1993-96)
12. (J.Hintikka, 1955-79; S.Kripke, 1963-79)
13. (G.Fauconnier, 1985)
14. (Quirk et al., 1985; Hacker, 1991; Master, 1996;
Kohl, 1996; et al.)
Литература
1. Лещикова А.В. Природа и функционирование артиклей в английском языке: автореф. дис. ... канд. филол. наук: 10.02.04 / Росс.гос.пед.ин-т им.А.И.Герцена. - СПб., 1998. - 17 с.
2. Омельянович Н.В. Части речи в современном бирманском языке // Части речи. Теория и типология.- М.: Наука: Главная редакция восточной литературы, 1990.- С. 138-166.
3. Чернышов М.Ю. Элементы логики и семантики отношений в ЕЯ тексте // Известия Российской Академии Наук: Техническая Кибернетика, 1992.- № 5. - С.231-243.
4. Чернышов М.Ю. Принципы анализа/синтеза семантики высказываний и текста и роль операторов в их означивании и семантической интерпретации.- Ч. 1: Суть проблемы и история вопроса; Ч. 2: Некоторые результаты применения предлагаемого подхода / М.Ю.Чернышов // Сборник статей Всероссийской (с междун. участием) научной конференции «Лингвистические и эстетические аспекты анализа текста и речи» (Соликамск, 20-22 февраля 2002 г.).- В 3 т.- Т. 2.- Изд-во Соликамского госпединститута, 2002а.-С.144-168.
5. Чернышов М.Ю. На пути к лингвистике 21 века: Новый поворот.- Ч. 2. Система артиклей английского языка.- Т. 3. Исследование функций артиклей современного английского языка, связанных с логико-семантическим формированием значений простых речевых конструкций.- Новосибирск: Наука, 2006.- 210 с.
6. Янсон Р.А. Служебные слова при имени существительном в бирманском языке: Автореф. дис. канд филол наук / Ленинградский гос.ун-т.- Л., 1968.- 18 с.
7. Allot A.G. Grammatical Tone in Modern Spoken Burmese. - Wissenschaftliche Zeitschrift der Karl-Marx Universität, 1967, № 16.
8. Bertalanffy L. von. General Systems Theory. -New York, 1950.- 338 p.
9. Blokh M.Y. A Course of Theoretical English Grammar. - Moscow: Viss. Scola, 1983. - 383 p.
10. Chamisso A. von. Ueber die Hawaiische Sprache.- Leipzig, 1837. - 143 s.
11. Chernyshov M.Yu. The English language as a system and elements of its logic / M.Yu.Chernyshov // In: Systems Thinking in Europe /eds. M.C.Jackson et al.- Proc. Intern. Conference «Systems Thinking in Europe» (Huddersfield, U.K., Sept. 10-13,
1991).- New York and London: Plenum Press, 1991.- P.475-480.
12. Chernyshov M.Yu. Development of mathematical systems theory and an approach to constructing a functional calculus for representing logic semantics of natural languages / M.Yu.Chernyshov // Proc. 12th Intern. WOSC Congress and the 4th IIGSS Workshop on Recent Progress in Systems and Cybernetics (Pittsburg, PA, March 24-26, 2002).-New York: Plenum Press, 2002.- P.61-66.
13. Grézel S.M. Dictionnaire Futunien-Française avec notes grammaticales.- Paris, 1878.
14. Pompallier J. Notes grammaticales sur la lan-gua maorie ou néo-zélandaise.- Lion, 1849.151 p.
15. Quine W.V.O. Quantifiers and propositional attitudes // The Ways of Paradox.- New York: Harper & Row, 1966, P. 87-98.
16. Quirk R., Greenbaum S., Leech G., Svartvik J. A University Grammar of English.- London: Longman Publ., 1973.- 380 p.
17. Belikhov V.I. Parts of speech in Polynesian languages // Parts of Speech: Theory and Typology.- Moscow: Nauka Publ., Head Editorial Board of Eastern Literature, 1990.- P.180-194.
18. Vinogradov V.A. Article / V.A.Vinogradov // Linguistic Encyclopedian Dictionary / Ed. by V.N.Yartseva.- Moscow: Soviet Encyclopedia, 1990.- P.46.
19. Krupa V. The Language of Maori.- Moscow: Publ. by USSR Acad. Sci., 1967.- 210 p.
20. Krupa V. Polynesian Languages.- Moscow: Nauka Publ., Head Editorial Board of Eastern Literature, 1975.- 241 p.
21. Krupa V. The Hawaian Language.- Moscow: Nauka Publ., Head Editorial Board of Eastern Literature, 1979.- 276 p.
22. Chernyshov M.Yu. Principles of analysis/synthesis of semantics of utterances and texts, and the role of operators in their semantization and semantic interpretation.- Part 1 : The essence of the problem and the history of the issue; Part 2: Some results related to application of the ap-
proach proposed // Collection of Papers for AllUnion (with international participation) Research Conference "Linguistic and Aesthetic Aspects of Text and Speech Analysis" (Solikamsk, February 20-22 , 2002).- 3 volumes.- Vol.2.- Solikamsk State Pedagogical Institute Publishing, 2002.-P.144-168.
23. Chernyshov M.Yu. On the Way to the XXI Century Linguistics: A New Turn.- Part 2. The System of Articles in the English Language.- Vol. 3. Investigation of the Functions of Modern English Articles, Related to Logic-Semantic Constructing of Values for Simple Speech Constructions.- Novosibirsk: Nauka Publ., 2008.- 210 p.
24. Yanson R.A. Operators with Nouns in Burmese: Thesis, cand. of science / Leningrad State University.- Leningrad, 1968.- 18 p.
25. Biggs B.G. Let's Learm Maori. A Guide to the Study of the Maori Language / B.G.Biggs-Wellington: Trent, 1969.- 174 p.
26. Chamisso A. von. Ueber die Hawaiische Sprache.- Leipzig: Zigel, 1837.- 143 s.
27. Churchward C.M. Samoan Grammar.- Melbourne: Johnson, 1951.- 211 p.
28. Churchward C.M. Tongan Grammar.- London: Methuen, 1953.- 283 p.
29. Grézel S.M. Dictionnaire Futunien-Française avec notes grammaticales.- Paris, 1878.
30. Pawley A. Samoan phrase structure: The morphology-syntax of a western Polynesian language // Australian Linguistics.- Vol. 8.1966.- P. 21-33.
31. Pompallier J. Notes grammaticales sur la lan-gua maorie ou néo-zélandaise.- Lion: L.Gerer, 1849.-151 p.
32. Quine W.V.O. Quantifiers and propositional attitudes // The Ways of Paradox.- New York: Harper & Row, 1966, P. 87-98.
33. Quirk R., Greenbaum S., Leech G., Svartvik J. A University Grammar of English.- London: Longman Publ., 1973.- 380 p.
Чернышов Михаил Юрьевич 664033 Иркутск, ул. Лермонтова 134, ИДСТУ
Тел.: 8(3952)427100 Ведущий математик ИДСТУ СО РАН
