CC BY
7
5. Lebedeva N.B. Estestvennaya pis'mennaya russkaya rech' kak ob'ekt lingvisticheskogo issledovaniya. Vestnik BGPU: Gumanitarnye nauki. 2001; 1: 4 - 10.
6. Novejshij, samyjpolnyjipodrobnyjpis'movnik, ili Vseobschijsekretar': v 4 ch. Moskva: Sintaksis, 1986: 482.
7. Ozhegov S.I., Shvedova N.Yu. Tolkovyjslovar'russkogo yazyka. Available at: http://enc-dic.com/ozhegov/Pismo-23171
8. Suhoterina T.P. «Pozdravlenie» kak giperzhanr estestvennoj pis'mennoj russkoj rechi. Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Barnaul, 2007: 197.
9. Suhoterina T.P. Grafiko-prostranstvennaya harakteristika zhanrov estestvennoj pis'mennoj rechi (na primere zhanrov «pozdravlenie» i «frontovoe pis'mo»). Mir nauki, kul'tury, obrazovaniya. 2014; 6 (49): 417 - 419.
Статья поступила в редакцию 28.11.16
УДК 811.112.2'28
Trubavina N.V., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Altai State Pedagogical University (Barnaul, Russia),
E-mail: tschichni@mail.ru
SPECIFICITY OF THE SYNTAX OF INSULAR ALTAI GERMAN DIALECTS DETERMENED BY THEIR SPOKEN EXISTENTIAL FORM. The article describes the specificity of upper- and low-insular Altai German dialects with regard to their syntax, which is determined by their exclusive oral form of expression. The insular German dialects of Altai, one of few regions, where the German back-settlers still live compactly, show particular features formed during a long development in isolation from the basic German in contact with the Russian language. At the same time, the analysis of the specifics of complex sentences shows that there is much in common with source German dialects and with the German spoken language. All the specifics of spoken German language appear in the reviewed dialects due to their oral existence. The research is based on the practical material gathered during dialectological expeditions to German villages of the Altai Krai in 2003-2015, with the use of comparison and context analysis methods.
Key words: insular German dialects, oral speech, syntax, complex sentence.
Н.В. Трубавина, канд. филол. наук, доц., Алтайский государственный педагогический университет, г. Барнаул,
Е-mail: tschichni@mail.ru
СИНТАКСИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ОСТРОВНЫХ НЕМЕЦКИХ ГОВОРОВ АЛТАЯ, ОБУСЛОВЛЕННЫЕ УСТНОЙ ФОРМОЙ СУЩЕСТВОВАНИЯ
Статья посвящена изучению синтаксических особенностей островных верхне- и нижненемецких говоров Алтайского края, обусловленных устной формой их существования. Островные немецкие говоры Алтая, одного из немногих регионов с компактным проживанием немецкого населения России, обнаруживают специфические черты, сформировавшиеся за долгое время развития говоров в изоляции от исходного языкового коллектива в условиях тесного контакта с русским языком. В то же время анализ особенностей сложноподчиненного предложения в говорах выявляет много общего с исходными диалектами Германии, а также с устной разговорной немецкой речью. Вследствие устной формы бытования рассматриваемых говоров в них ярко проявляются характеристики разговорной речи.
Ключевые слова: островные немецкие говоры, устная разговорная речь, синтаксис, сложное предложение.
Изучение особенностей устной разговорной речи имеет недолгую историю: первые работы появляются в середине 50х годов 20го века, активные же исследования начинаются в 60-70х годах. При этом одних исследователей интересует место разговорной речи в системе функциональных стилей литературного языка - H. Kupper (1956), Э.Г. Ризель (1959), U. Bichel (1973), Т.Г. Винокур (1973), другие же посвящают свои работы определенным явлениям разговорной речи - переспросы и вопросы-повторы С.В. Андреева (1982), Н.Т. Головкина (1964) И.П. Парамонова (1972), междометия и частицы: H. Weydt (1979), K. Ehlich (1986), В.Н. Башинский (1985), А.И. Германович (1961); А.Е. Заикин (1985), Д.В. Зыблева (1987), П.С. Вдовичен-ко (1973), A. Burckhardt (1985), порядок слов: М.А. Гончарова (1999), Л.И. Ермакова (1992), Е.Н. Миллер (1975), О.Б. Сиро-тинина (1963). Появляются и отдельные работы обобщающего характера: В.Д. Девкин (1965), Г.А. Каминер (1986), О.А. Добру-нова (1990).
В области синтаксиса исследования первоначально были связаны с анализом длины и формы предложений, с выявлением процента сложных предложений в тексте, с исследованием союзной связи. Одной из первых была выявлена такая синтаксическая особенность разговорной речи, как преобладание в ней простых предложений. Согласно подсчетам исследователей, простые предложения в устной разговорной речи составляют от 56% до 87% всех предложений [1, с. 8; 2, с. 139]. Преобладание простых предложений можно объяснить тем, что разговорная речь, как правило, диалогична, стремится к краткости, образности, к простоте синтаксического построения высказываний [3].
Вместе с тем отмечается и широкое распространение в разговорной речи сложных предложений как «наиболее эксплицитного способа отражения в языке онтологических отношений между ситуациями или событиями реальной действительности» [4, с. 129]. Исходя из способности чётко передавать характер связей и отношений между ситуациями и событиями внешнего мира, именно сложному предложению отводится роль доминанты в
вариативном синтаксическом ряду событийных слов, оборотов и сложных предложений [5, с. 35]. А.Ф. Архипов подчёркивает: «Использование сложных предложений является более простым для говорящего способом охвата разнообразных логических связей, нежели использование усложнённых простых предложений, передающих те же связи» [6, с. 72 - 73]. О.Б. Сиротинина обращает внимание на тот факт, что для разговорной речи очень типично предикативное наполнение дополнений, обстоятельств: «Глаголы речи, мысли, как правило, сопровождаются придаточными, а не существительными: Мальчик знает, как нас зовут. Спроси, как его зовут. Нередко подобная сочетаемость наблюдается и при других глаголах: Я очень боюсь, как с ней встречусь. Гуляю, когда хорошая погода и т. д.» [7, с .51].
Внимание исследователей привлекало также соотношение сочинения и подчинения в устной разговорной речи. С одной стороны, в устной спонтанной речи говорящий стремится представить сложные мысли по возможности расчленённо, что приводит к паратактическому оформлению сложных предложений. Разложение информационного целого на отдельные фрагменты, показывающие постепенность развертывания мысли, подробность в изложении отдельных действий или состояний, иногда топтание на месте, приводит к тому, что слушающему облегчается задача декодирования высказывания. Такие простые и удобные формы изложения мысли работают и на говорящего, который в условиях спонтанного общения не имеет достаточно времени на обдумывание структур, но стремится к динамизму в повествовании [ср. 8, с. 364 - 365]. С другой стороны, если говорящему необходимо более точное выражение смысловых отношений, он прибегает к гипотаксисной структуре, так как паратаксис передает смысловые отношения довольно абстрактно. Немаловажную роль при этом играют экстралингвистические факторы: в частности, тема беседы и ситуация, в которой протекает разговор: с повышением степени официальной обстановки и с осложнением темы разговора процент сложноподчиненных предложений растет. Исследуя частотность употребления паратаксиса и гипотаксиса
в немецкой разговорной речи, Б. Вакернагель-Йоллес пришла к выводу, что их использование в речи приблизительно одинаково [9, с. 104]. Разговорная речь, как и литературный язык, не может обойтись без подробного указания на предмет разговора, без аргументации говорящими своих взглядов, без ссылки на высказывания других лиц, время или причину событий, что часто находит свое выражение в сложноподчинённых предложениях [10, с. 153].
Не в последнюю очередь внимание ученых, занимающихся изучением разговорной речи, занимала тенденция устной разговорной речи к расчлененности, а также тенденции к экономии и избыточности языковых средств, влияющие на оформление предложений. Расчленённость определяется как такая подача информации, когда целостное предложение делится на коммуникативные самостоятельные единицы и наоборот, какая-то часть высказывания, получившая самостоятельную коммуникативную значимость, в виде дополнительной информации присоединяется к предшествующему предложению [il, с. 8]. Тенденция к расчлененности обусловливает широкое распространение в устном разговорном синтаксисе парцеллированных и присоединительных конструкций.
Под термином «экономия» понимается экономия средств выражения, которая проявляется через сокращение числа эксплицитно выраженных языковых знаков при условии достижения желаемого коммуникативного эффекта [12, с. 13]. Принцип экономии находит воплощение в прерванных и эллиптических конструкциях, широко распространенных в разговорной речи. Языковая экономия в устной спонтанной речи идет рука об руку с избыточностью средств выражения, которая проявляется в про-лептических и антиципационных конструкциях, а также в частых повторах.
Особое внимание ученых привлекли и средства соединения частей сложного предложения в разговорной речи. Исследователи отмечают редуцированность системы союзов и союзных слов разговорной речи по сравнению с литературным языком, использование разговорных подчинительных скреп и их сочетаний, расширение функций некоторых союзов и союзных слов [12, с. 15; 13, с. 232; 14, с. 316]. Кроме того, указывается на распространение в разговорной речи бессоюзных конструкций, в том числе для передачи таких смысловых отношений, которые в литературном языке могут быть выражены только с помощью союза [13, с. 230].
Перечисленные неразрывно связанные между собой и взаимно дополняющие друг друга тенденции оформления разговорного гипотаксиса прослеживаются и в синтаксисе островных немецких говоров Алтая, одного из немногих регионов с компактным проживанием немецкого населения России. Первостепенную роль в характеристике названных говоров играет устный характер их существования, вследствие чего в них проявляются все признаки разговорной немецкой речи [15; 16].
Такие общие характеристики устной речи как неподготовленность, спонтанность и тесная связь с ситуацией проявляются, прежде всего, в высокой эллиптичности разговорных высказываний, в появлении в речи построений неясной синтаксической организации и слабооформленных, а также клишированных конструкций, автоматически воспроизводимых в виде готовых формул:
Omol oikeschleppt - ti halwe Kastrul leer.
Pis es recht kekocht hot, hun ich Kartowel kescheilt, o pissje Riwe noi, Kelriwe noi... Zwiwel mise aach tepai sin.
Hast Tiit, komm nen.
Речь носителей говора характеризуется тесным взаимодействием вербальных и невербальных компонентов, вследствие чего экстралингвистические показатели, активно включаясь в контекст, могут заменять языковые средства выражения: Konnste zumaghe? В приведенном примере, содержащем просьбу закрыть окно, говорящий элиминирует объект действия (das Fenster), жестом показывая на окно.
Следствием спонтанности и неподготовленности устной речи носителей островных немецких говоров на фонетическом уровне являются процессы усиленной редукции, стяжение и выпадение звуков, на синтаксическом уровне - краткие структуры, отход от двусоставности предложения, опущение структурных звеньев:
Hun's fukese, wem ich's Puch apkewe hun. = (Ich) habe es vergessen, wem ich (da)s Buch gegeben habe.
Поскольку ядром высказывания является сказуемое, то позиция за глаголом-связкой является наиболее слабой с точ-
ки зрения коммуникативной нагрузки и именно в этой позиции чаще всего происходят редукционные процессы. Низкой коммуникативной нагруженностью объясняется в следующем примере и опущение части сказуемого: Erst d Lunga eini nou Pfeffer eini. (речь идет о приготовлении домашней колбасы). Сказуемое представлено только отделяемой приставкой, передающей направление и характер обозначаемого действия, что и является в данной ситуации коммуникативно важным. В эмоциональной речи с целью передачи быстрой смены действий и создания эффекта присутствия в момент происходящего может быть опущена и изменяемая часть сказуемого: Ea asigonga higfuän an aerodrom. = Er (ist)ausgegangen... (und)hingefahren zum Flughafen*.
К синтаксическим явлениям, отражающим особенности устной разговорной речи в островных немецких говорах, в первую очередь относятся антиципации, подхваты, парантезы, выносы за рамку, добавления:
Ii is kumme, aire Mome.
Un Waierka, so wi mer in Poesd fahre, nehme se net, tass es Taitsche konn soi.
In Podsosnowo, to is, tu waaß, Mehl... wo man Mehl macht... Wie mer ti Schul puendigt hade, alle paar Johr hatten uns ketrouwe, pis jetz si net ausnoner kfahre sin in Taitschlond all.
Устный характер существования островных немецких говоров, спонтанность и неподготовленность речи носителей приводят к частым повторам, явлениям плеоназма, исправлениям и перифразам:
Alde Moders, alde-alde Moders, wo nimals nix kelernt hatten, tie sin gange un hen ti Kinder empfangen.
Alle Morgent rabble se, ti Techter, ti wo in Taitschlond sin, alle Woche rabble se.
Jetz, wie ti Tochter fot is kfahre, in Lager in ten Letnij, uf ti Ferie to, no saht se, tes kefallt ehre arig kut.
Нередки также прерванные конструкции (апосиопезис): Wonn ter unnejdig uf uns wart..
Характерная для русской разговорной речи редупликация для выражения оттенков видов глаголов может выражать, как известно, как продолжительность в пределе несовершенного вида: «ходишь-ходишь», «стучала-стучала», так и непродолжительность действия: «поплакали-поплакали, и утешились». Значение непродолжительности действия, несвойственное немецкому языку, говор заимствует:
Hot's to kestone, kestone, hun ich ketenkt, no muss mol was koghe.(соответствует русской структуре глагол совершенного вида + другой глагол/ «постояло-постояло, думаю надо сварить что-то»).
В речи носителей островных немецких говоров можно встретить контаминацию конструкций, анаколуфы, присоединения, противоречащие литературной норме:
Hame holt umegonga und kaaft so prosto Hemede oder so wos. Guärwed wird niäd mea, gut äsa tringa un niks mocha. Еще одной особенностью, как разговорной речи, так и диалектов, является ограниченный инвентарь и полифункциональность незнаменательной лексики: многие междометия, частицы, предлоги, союзы и вводные слова литературного немецкого языка едва ли можно встретить в устной речи диалектоносителей. Примером может служить употребление недифференцированных типов подчинительных союзов в островных немецких говорах:
Kennscht ti Fraa, wo to sitscht? (wo=die) Ich hatt allerhond fuzählt, un hoder noch kefroucht, wo te Keschicht schej war. (wo=weil)
Jezert sin schunt färzig Johr, wo mer to zomme sin. (wo=seitdem) Un ti zwait Schwester, wo kestorwe is, ti hot sive Klass keendigt. (wo=welche)
Как видно из примеров, распространенное в островных немецких союзное слово wo [vo/] может употребляться для выражения самых разных подчинительных отношений. Возможной причиной такого недифференцированного употребления может являться ограниченный набор подчинительных скреп в говорах. Как и немецкая разговорная речь, островные немецкие говоры Алтайского края располагают сравнительно небольшим количеством союзов и союзных слов для выражения подчинительной связи. Отсутствует обширная группа подчинительных союзов, развившихся в 14 - 16 веке, в период формирования национального литературного языка, и используемых преимущественно в языке делового общения, в научной и художественной литературе: falls, insofern, damit, so dass, indem, so oft, trotzdem dass и др. В говоре не представлены союзы, передающие в современном
литературном языке отношения предшествования или следования в придаточных времени - als, während, nachdem, seitem, sobald, ehe, bevor, а также союзы, вводящие предложения уступки - obwohl, obschon, obgleich, trotzdem. Подчинительные отношения в таких случаях передаются другими союзами или лексическими средствами:
Wi ich mit moi Arweit ferdig war, hun ich ten Froin kholwe. (wi=nachdem)
Wi ich te Ouwent hoom komme pin, hen mich schunt moi Froinde kluart. (wi=als)
Wi ti Lekzii all ware, is er kleich hoom konge. (wi=sobald) Как следует из примеров, литературным союзам nachdem, als и sobald в говоре соответствует один подчинительный союз wi [vi:]. В случае необходимости носители говора используют дополнительно лексические средства для уточнения временных отношений, например, наречие krat [kra:t] = 'gerade':
Krat wi ich oikeschlowe pin, hot te Telefon kerabbelt. (krat wi=sobald)
Ограниченное употребление и недифференцированность значения подчинительных союзов наблюдается и в диалектах на территории Германии. Например, употребление союза «wo» в тюрингенском и пфальцских диалектах в качестве всеобщего показателя относительного подчинения [17, с. 378; 18, с. 137].
Широкое применение в островных немецких говорах для выражения подчинительных отношений получает союз tass 'dass', с помощью которого вводятся не только зависимые предикативные конструкции цели, следствия и дополнения, предикативные и субъектные, но и зависимые предикативные конструкции определения, причины и времени. Кроме того, носители говора часто употребляют сочетание союза tass с относительными местоимениями, например:
Ich sin färunsipzig, awer wer waaß, wi alt, tass mer wird. Ich hun net kfroucht, wi long tass ter in Taitschlond kwohnt hot. В большинстве случаев сочетание вопросительного слова с союзом tass употребляется для замены отсутствующих в говоре местоименных наречий w-формы, например:
Wonndr Mensch uf ti Arweit keht, waaß er, fir was tass er schawe tut. (fir was tass = wofür)
Кроме того, союзная конструкция dass+W-Form нередко встречается вместо относительного местоимения «welcher», употребления которого носители говора стараются избегать:
Ter hot net ksaat, was te Wetass er ktenkt hot. ( 'welchen Weg')
В некоторых случаях зависимые предикативные конструкции, вводимые вопросительным местоимением в сочетании с союзом tass, употребляются вместо простых вопросительных предложений, например: Wi vil Keld, tass tu kriist?
Поскольку все носители говоров являются билингвами, спонтанность и неподготовленность их речи проявляется в часто встречающихся явлениях смешения и переключения кода. У говорящего часто не хватает времени на то, чтобы подобрать нужное слово на родном диалекте, и он прибегает к употреблению русского эквивалента:
Библиографический список
Muss mer schawe, so wi unser Predki geschafft hun. (Predki = Ahnen)
War es redko mol o ruschig Wort, wustu kehe tust. (redko = selten)
Еще одной особенностью разговорной речи, проявляющейся в островных немецких говорах, является частое употребление бессоюзных предложений:
Ich regle, moi Heimat is to.
Is kut, tie Olja is tohom.
Чаще всего в рассматриваемом говоре асиндетическая форма связи встречается в зависимых предикативных конструкциях дополнения и условия. Такие структуры функционируют и в немецкой разговорной речи [19, с. 125], равно как и в литературном немецком языке [20, с. 665]. В то же время в речи носителей говора представлены отдельные примеры бессоюзного присоединения и других типов зависимых предикативных конструкций - временных, определительных, субъектных, бессоюзное оформление которых невозможно в литературном немецком языке, например:
Hot onkefonge hir, war er escht to Utschotschik ti Traktorebrigade. = Als_er_hier. angefangen. hatte, war er zuerst Erfasser in der Traktoristenbrigade.
В бессоюзных структурах гипотаксиса подчинение выражается интонацией, особым синтаксическим строением, коррелятами:
Si hot keklingelt ? , si komme zu virte oder finfte September.
Wills tu mol o Tag lese У , tes kennste lese.
Нередко предложения строятся по принципу ассоциативного нанизывания:
In Trudarmee to ware plouß ti, wu iwer 50 ware, un ti konz alde, un ti, wu kronk ware, wu schwach kesehe hun un so weider, un uns Kiner hun se tonn kenomme, 15jährig Kiner in ti Trudarmee keschickt.
Таким образом, в говорах российских немцев находят отражение следующие особенности разговорной речи:
• явления усиленной редукции, стяжение и выпадение звуков;
• эллипсисы, краткие структуры, отход от двусоставности предложения, опущение структурных звеньев;
• антиципации, подхваты, парантезы, выносы за рамку, добавления;
• паузы, прерванные конструкции (апосиопезис), повторы, плеоназм, исправления, перифразы;
• контаминация конструкций, анаколуфы, присоединения, противоречащие литературной норме;
• ограниченный инвентарь и полифункциональность незнаменательной лексики (междометий, частиц, предлогов и соединительных скреп, вводных слов).
• асиндетическое соединение частей сложных предложений, построение предложения по принципу ассоциативного нанизывания, клишированные конструкции;
• просодика как средство синтаксической связи;
• сигналы членения речи, частицы и междометия.
1. Höhne-Leska, Ch. Statistische Untersuchungen zur Syntax gesprochener und geschriebener deutscher Gegenwartssprache. Berlin: Akademie-Verlag, 1975.
2. Девкин В.Д. Немецкая разговорная речь: Синтаксис и лексика. Москва: Международные отношения, 1979.
3. Галочкина М.В. Специфика разговорного синтаксиса. Коммуникативно-функциональное описание языка: материалы научно-практической конференции. Уфа: БашГУ, 1997: 68 - 69.
4. Знаменская Т.А. Структурно-семантические особенности сложноподчиненных предложений в диалоге (на материале английского языка). Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Ленинград, 1980.
5. Колосова Т.А. К вопросу о семантике сложных предложений. Сложное предложение в языках разных систем, Новосибирск, 1977: 29 - 35.
6. Архипов А.Ф. Синтаксические особенности речевого жанра радиоинтервью (на материале радиовещания ГДР). Диссертация ... кандидата филологических наук. Москва, 1974.
7. Сиротинина О.Б. Русская разговорная речь. Москва: Просвещение, 1983.
8. Лаптева О.А. Русский разговорный синтаксис. Москва: Наука, 1976.
9. Wackernagel-Jolles B. Untersuchungen zur gesprochenen Sprache. Beobachtungen zur Verknüpfung spontanen Sprechens. Göppinger Arbeiten zur Germanistik. Göppingen, 1971; Nr.33.: S. 101 - 254.
10. Парамонова И.П. Структурно-семантическая характеристика сложноподчиненного предложения с дополнительным придаточным в немецкой разговорной речи. Структура предложения и словосочетания в современном немецком языке: Учёные записки Ленинградского государственного педагогического института им. А.И. Герцена. Ленинград, 1971; Т. 490: 153 - 170.
11. Галочкина М.В. Сложноподчиненное предложение с однословной главной или придаточной частью в немецкой разговорной речи. Автореферат диссертации кандидата филологических наук. Уфа, 1998.
12. Поликарпов А.М. Сложное предложение в синтаксисе немецкой разговорной речи. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Москва,2001.
13. Земская Е.А., Китайгородская М.В., Ширяев E.H. Русская разговорная речь. Общие вопросы. Словообразование. Синтаксис. Москва: Наука, 1981.
14. Lexikon der germanistischen Linguistik. Tübingen: Niemeyer, 1980; Teil 2.
15. Москалюк Л.И., Трубавина Н.В. Лингвистический атлас немецких диалектов на Алтае. Барнаул: АлтГПА, 2011.
16. Москалюк Л.И. Отражение особенностей разговорной речи в шванках российских немцев. Вестник Томского государственного университета. Филология. Томск, 2016; 2 (40): 45 - 56.
17. Жирмунский В.М. Немецкая диалектология. Москва, Ленинград: Издательство АН СССР, 1956.
18. Post R. Pfälzisch. Einführung in eine Sprachlandschaft. Landau/Pfalz: Pfälzische Verlagsanstalt GmbH, 1992.
19. Каминер Г.А. Особенности грамматических норм немецкой разговорной речи. Диссертация кандидата филологических наук. Горький, 1985.
20. Duden. Grammatik der deutschen Gegenwartssprache. Mannheim; Wien; Zürich: Bibliographisches Institut, 1984.
References
1. Höhne-Leska, Ch. Statistische Untersuchungen zur Syntax gesprochener und geschriebener deutscher Gegenwartssprache. Berlin: Akademie-Verlag, 1975.
2. Devkin V.D. Nemeckaya razgovornaya rech': Sintaksis ileksika. Moskva: Mezhdunarodnye otnosheniya, 1979.
3. Galochkina M.V. Specifika razgovornogo sintaksisa. Kommunikativno-funkcional'noe opisanie yazyka: materialy nauchno-prakticheskoj konferencii. Ufa: BashGU, 1997: 68 - 69.
4. Znamenskaya T.A. Strukturno-semanticheskie osobennosti slozhnopodchinennyh predlozhenij v dialoge (na materiale anglijskogo yazyka). Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Leningrad, 1980.
5. Kolosova T.A. K voprosu o semantike slozhnyh predlozhenij. Slozhnoe predlozhenie vyazykah raznyh sistem, Novosibirsk, 1977: 29 - 35.
6. Arhipov A.F. Sintaksicheskie osobennosti rechevogo zhanra radiointerv'yu (na materiale radioveschaniya GDR). Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Moskva, 1974.
7. Sirotinina O.B. Russkaya razgovornaya rech'. Moskva: Prosveschenie, 1983.
8. Lapteva O.A. Russkijrazgovornyjsintaksis. Moskva: Nauka, 1976.
9. Wackernagel-Jolles B. Untersuchungen zur gesprochenen Sprache. Beobachtungen zur Verknüpfung spontanen Sprechens. Göppinger Arbeiten zur Germanistik. Göppingen, 1971; Nr.33.: S. 101 - 254.
10. Paramonova I.P. Strukturno-semanticheskaya harakteristika slozhnopodchinennogo predlozheniya s dopolnitel'nym pridatochnym v nemeckoj razgovornoj rechi. Struktura predlozheniya i slovosochetaniya v sovremennom nemeckom yazyke: Uchenye zapiski Leningradskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo instituta im. A.I. Gercena. Leningrad, 1971; T. 490: 153 - 170.
11. Galochkina M.V. Slozhnopodchinennoe predlozhenie s odnoslovnoj glavnoj ili pridatochnoj chast'yu v nemeckoj razgovornoj rechi. Avtoreferat dissertacii kandidata filologicheskih nauk. Ufa, 1998.
12. Polikarpov A.M. Slozhnoe predlozhenie v sintaksise nemeckoj razgovornoj rechi. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Moskva,2001.
13. Zemskaya E.A., Kitajgorodskaya M.V., Shiryaev E.H. Russkaya razgovornaya rech'. Obschie voprosy. Slovoobrazovanie. Sintaksis. Moskva: Nauka, 1981.
14. Lexikon der germanistischen Linguistik. Tübingen: Niemeyer, 1980; Teil 2.
15. Moskalyuk L.I., Trubavina N.V. Lingvisticheskij atlas nemeckih dialektovna Altae. Barnaul: AltGPA, 2011.
16. Moskalyuk L.I. Otrazhenie osobennostej razgovornoj rechi v shvankah rossijskih nemcev. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Filologiya. Tomsk, 2016; 2 (40): 45 - 56.
17. Zhirmunskij V.M. Nemeckaya dialektologiya. Moskva, Leningrad: Izdatel'stvo AN SSSR, 1956.
18. Post R. Pfälzisch. Einführung in eine Sprachlandschaft. Landau/Pfalz: Pfälzische Verlagsanstalt GmbH, 1992.
19. Kaminer G.A. Osobennosti grammaticheskih norm nemeckoj razgovornoj rechi. Dissertaciya kandidata filologicheskih nauk. Gor'kij, 1985.
20. Duden. Grammatik der deutschen Gegenwartssprache. Mannheim; Wien; Zürich: Bibliographisches Institut, 1984.
Статья поступила в редакцию 09.11.16
УДК 811
Agabekov J.A., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Dagestan State University (Makhachkala, Russia),
E-mail: uzlipat066@mail.ru
TO THE QUESTION ABOUT THE HISTORIOGRAPHY OF THE DIALECTS OF THE TABASARAN LANGUAGE. Historiograph-ical materials, sources, and contemporary problems further, more in-depth study and analysis of the dialect material of the Tabasaran language are of scientific interest. The originality of the phonetic and grammatical system of the Tabasaran language attract the attention of scholars for a long time. A number of researchers have attempted to give a classification of the dialects of Tabasaran. The main disadvantage of many classifications of dialects is that they often are built on the basis of mere phonetic signs without distinction of the contents of the Russian academic concepts of "govor", "dialect" and "narechie". The author believes that the classification should take into account the degree of the relationship and differences between dialects. And this is only possible, when posting phonetic and morphological characteristics of all organically linked specific dialectal features.
Key words: Tabasaran language, dialectology, historiography, grammar, Caucasian studies, linguistics.
Ж.А. Агабеков, канд. филол. наук, доц. каф. дагестанских языков, Дагестанский государственный университет,
г. Махачкала, E-mail: uzlipat066@mail.ru
К ВОПРОСУ ОБ ИСТОРИОГРАФИИ ДИАЛЕКТОВ ТАБАСАРАНСКОГО ЯЗЫКА
Историографические материалы, источники и современные проблемы дальнейшего, более глубокого изучения и анализа диалектного материала табасаранского языка представляют научный интерес. Своеобразие фонетической системы и грамматического строя табасаранского языка давно привлекали к себе внимание ученых-кавказоведов. Ряд исследователей попытались дать классификацию диалектов табасаранского языка. Основной недостаток многих классификаций диалектов, что нередко они разработаны на основе одного лишь фонетического признака без разграничения содержания понятий «говор», «диалект», «наречие». Автор статьи считает, что при классификации необходимо учитывать степень взаимоотношений и отличий диалектов. А это возможно лишь при учете фонетических и морфологических особенностей, представляющих все органически связанные между собой специфические диалектные признаки.
Ключевые слова: табасаранский язык, диалектология, историография, грамматика, кавказоведение, лингвистика.
Табасаранский язык с давних пор привлекал к себе неослабное внимание как отечественных, так и зарубежных лингвистов-кавказоведов. К настоящему времени его грамматика и диалектология характеризуются более или менее сложившейся традицией своего описания. Исследование табасаранского языка имеет свою собственную историю, которая связана с име-
нами славной плеяды русских учёных-кавказоведов прошлого, среди которых почётное место занимает Пётр Карлович Услар. Он оставил неизгладимый след в изучении языков, диалектов, этнографии и истории народов Дагестана. Замечательные труды кавказоведа не потеряли своего значения и в наши дни. Они являются ценными источниками для современных учёных, изу-
