CC BY
14
УДК 811.133.1 Н. В. Шувалова
аспирант каф. романской филологии Московского городского педагогического университета; e-maiL: nadejvLadimirowa@yandex.ru
СИНЕРГЕТИЧЕСКОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ГЛАГОЛЬНЫХ ВРЕМЕН ВО ФРАНЦУЗСКОМ ХУДОЖЕСТВЕННОМ ДИСКУРСЕ КАК ОДНО ИЗ ПРОЯВЛЕНИЙ ЗАКОНА СПОНТАННОГО ТВОРЧЕСТВА
В статье речь идет о синергетическом взаимодействии глагольных времен категории времени на материале французского художественного дискурса. Анализ свойств восприятия и понимания текста указывает на существенные аспекты системной организации художественного дискурса, поскольку устанавливает устойчивые связи между коммуникативной деятельностью реципиента (читателя) и текстом произведения. От того, что задумал автор (отправитель), будет зависеть, как продукт его коммуникативной деятельности будет воздействовать на читателя.
Ключевые слова: лингвистическая синергетика; глагольное время; французский художественный дискурс.
N. V. Shuvalova
Postgraduate student, Romance Philology Department,
Moscow City Pedagogical University; e-mail: nadejvladimirowa@yandex.ru
SYNERGY OF VERB TENSES IN FRENCH LITERARY SPEECH AS A MANIFESTATION OF THE LAW OF THE SPONTANEOUS CREATIVITY
The article deals with synergetic interaction of verb tenses of the category of time on the material of French literary discourse. Analysis of the properties of perception and understanding of the text points to the essential aspects of the systemic organization of literary discourse since it establishes stable links between communicative activity of the recipient (reader) and the text of the work. How the product of the author's (the sender's) communicative activity wiU influence the reader depends on what the author conceived.
Key words: linguistic synergetics; verbal time; French literary discourse.
В настоящее время современная наука большое внимание уделяет новому, появившемуся в 70-е гг. XX в. междисциплинарному направлению - лингвосинергетике. Это направление получило большое распространение в изучении языка и дискурса, поэтому целью данной статьи является выявление синергетического взаимодействия глагольных времен в художественном дискурсе во французском языке.
Для того чтобы прийти к этой цели, нужно решить следующие задачи:
1) рассмотреть потенциал синергетический подход в рамках изучения языка;
2) проанализировать понятие «художественный дискурс» с учетом данного подхода;
3) изучить возможность синергетического взаимодействия во французском художественном дискурсе на примерах из литературных произведений.
Объектом исследования данной статьи являются глагольные времена в единстве текста, а предметом - взаимодействие времен в художественном дискурсе.
Этим занимается лингвосинергетика - направление, возникшее на стыке двух наук: лингвистики и синергетики. Много работ изучению синергетики посвятили Г. Хакен и И. Р. Пригожин. Дальнейшему изучению и распространению идей синергетики в языкознании способствовали труды зарубежных и отечественных ученых. Это: И. А. Герман, Е. Н. Князева, Н. В. Дрожащих, В. Ю. Барбазюк, Н. В. Олизько, О. В. Мурдускина, Г. Г. Москальчук, Р. Э. Пиотровский.
Термин «синергетика» был предложен профессором Института теоретической физики в Штутгарте Германом Хакеном, основателем Школы нелинейной оптики, квантовой механики и статистической физики [Хакен 2003].
Параллельно с этим ведет работу физико-химическая и матема-тико-физическая Брюссельская школа Ильи Романовича Пригожина. Впервые о синергетике он напишет как о «междисциплинарном направлении научных исследований, задачей которого является изучение природных явлений и процессов на основе принципов самоорганизации систем; наука, занимающаяся изучением процессов самоорганизации и возникновения, поддержания, устойчивости и распада структур самой различной природы» [Пригожин 1994, с. 41-73].
Новым этапом развития этой науки стало самостоятельно развиваемое направление, которое получило название «лингвистическая синергетика», подходящая к языку и дискурсу как динамической саморегулируемой системе.
По мнению Р. Г. Пиотровского, «синергетика предлагает концепцию динамического хаоса, выступающего в роли источника
потенциальной самоорганизации, которая может привести со временем к возникновению новых упорядоченностей» [Пиотровский 2006, с. 418]. Таким образом, механизму самоорганизации могут быть подвергнуты открытые и постоянно эволюционирующие системы, которые обмениваются энергией и информацией с окружающей средой. Как пишет ученый, системы содержат подсистемы, которые испытывают воздействие внешней среды. Случается, что это воздействие настолько сильное, что организация системы с учетом ее эволюции не выдерживает. Тогда система оказывается в состоянии неустойчивости, и под влиянием внешних сил либо разрушается, либо изменяет структуру. Никто не может предсказать, в каком направлении пойдет изменение системы, однако в случае трансформации внутри хаоса возникает новый системный порядок, подталкивающий систему на новый путь развития.
Раскрывая природу закономерностей организации и функционирования языковой действительности в той области, в которой деятельность людей включает в себя производство словесных текстов и их понимание, Э. Бенвенист несколько десятков лет тому назад писал: «Свойства языка настолько своеобразны, что можно, по существу, говорить о наличии у языка не одной, а нескольких структур, каждая из которых могла бы послужить основанием для возникновения целостной лингвистики» [Бенвенист 1974, с. 371-400]. Язык - многомерное явление, возникшее в человеческом обществе. Он и система, и антисистема, и деятельность, и продукт этой деятельности, и дух, и материя, и стихийно развивающийся объект, и упорядоченное саморегулирующееся явление, он и произволен, и произведен, и т. д.
Дискурс соответствует определению системы, потому что представляет собой «множество языковых элементов любого естественного языка, находящихся в отношениях и связях друг с другом, которое образует определенное единство и целостность» (ЛЭС). В стремлении дать определение понятию «дискурс» обращаемся к словарю: «Дискурс - это связный текст в совокупности с экстралингвистическими, прагматическими, социокультурными, психологическими и др. факторами; текст, взятый в событийном аспекте; речь, рассматриваемая как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах)» (БРЭ).
По мнению ученого В. Е. Чернявской, дискурс в самом широком понятии - это совокупность тематически соотнесенных текстов. Автор замечает, понятию «дискурс» в публикациях последних десятилетий уделяется особое внимание. Хотя Чернявская подчеркивает, что использование этого термина несет больше негативную динамику, чем позитивную. Дискурс в русскоязычных публикациях проделал путь от воспринимаемого как новое, до размытого в своих границах понятия [Чернявская 2006, с. 8].
Изучение дискурса как особой категории сложилось в различных самостоятельно существующих и развивающихся национальных школах. Ключевое значение имеет научная традиция. Выделяется французская традиция анализа дискурса, связанная с именами Ж. Ж. Ла-каном, М. Фуко, М. Пешё, Л. Альтюссером, П. Серио - традиция, в первую очередь, политико-идеологического, исторического и социокультурного анализа дискурса. Она наиболее автономна и независима в своем подходе и несовместима с лингвистическими принципами анализа [Jacobson 1963].
В. С. Григорьева в монографии «Дискурс как элемент коммуникативного процесса: прагмалингвистический и когнитивный аспекты» исследует дискурс как лингвистическую единицу общения, которая предполагает, что как всякая языковая единица он имеет признак знаковости как совокупности определенных свойств материального (формы) и идеального (содержания). Любой знак сам по себе является объектом реального мира. Вербализация и объективация определенного содержания, представленная в акте речи, знаменует собой работу с информацией, когнитивный процесс, рождающийся в процессах познания и восприятия мира [Григорьева 2007, с. 156].
Первым разграничил понятия «текст» и «дискурс» Т. А. ван Дейк в трактате «Стратегии понимания связного текста», но в указанной работе термины постоянно путаются, что и понятно: англ. ^соигее употребляется как в значении текста, так и просто разговора [Дейк 1989, с. 161]. Основными свойствами текста являются цельность и связность, которые, с одной стороны, относительно независимы друг от друга, а с другой - предполагают друг друга. Текст всегда имеет тему или несколько тем, которые связаны иерархически. Текст обладает структурой, однако не все элементы его структуры обязательно
имеют вербальное выражение, они могут быть оформлены полностью или частично невербально.
О строении речевой коммуникации писал и Ю. М. Лотман, он отмечает неоднозначность как определяющую характеристику художественного текста, делающую возможным постоянное обращение к литературному тексту, его повторное чтение, поскольку в этом случае возможным оказывается получение новых знаний при чтении уже известного текста и смены деавтоматизации автоматизацией, заимствуя эти идеи у русских формалистов. Как только деавтоматизация восприятия сменяется автоматизацией, автор текста должен предложить новую деавтоматизацию. Структура текста тогда будет состоять из цепочек деавтоматизации и автоматизации [Лотман 2004].
Как структура социального взаимодействия акт речевой коммуникации представляет собой целостную совокупность отношений воздействий - взаимодействий компонентов. Следует признать существенной характеристикой онтологии речевой коммуникации наличие в ней внутреннего отношения интеракции с учетом того размаха, который принимает интерактивная определенность каждого из компонентов коммуникативного целого, что следует оценить как отношение системообразующее. Данное отношение надо расценивать как системообразующее и детерминирующее по отношению к другим онтологическим свойствам речевой коммуникации [Рыжова 2018].
Речевая коммуникация - не хаотичный процесс. Ее природа определяется множеством закономерностей, в частности закономерностями производства высказывания: смыслового восприятия высказывания, речевого воздействия, познания и осознания действительности. В более общем плане природа речевой коммуникации определяется взаимным влиянием коммуникативных деятельностей отправителя и реципиента высказывания, сущностной интеракцией. Составным и конструктивным моментом коммуникативной интеракции выступает фактор адресата [Сидоров 2010, с. 98].
На уровне современных представлений о психологической природе говорения в речевой последовательности можно выделить лингвистические обязательства, относящиеся как к лингвистической вероятности сочетания слов, так и к реализации развертывания грамматических правил, определяющих, в частности, глубину фразы.
По мнению В. Г. Гака, одной из основных категорий в системе глагола стала категория времени. Во французском языке эта категория имеет широкий охват, включает пять оппозиций: абсолютное время, относительное время, ограничение времени действия, актуальность действия, временной интервал [Гак 2004, с. 254].
Также в самой системе глагольных времен, отмечает В. Г. Гак, есть различие между реальным и грамматическим временем. Отличие грамматического времени в том, что точка отсчета может передвигаться свободно: из настоящего в прошлое. В то время как реальное время является для грамматического времени фоном, конструируя семы у временных форм.
Гак подчеркивает, что временнЫе отношения могут быть определены контекстом, конкретнее, нашими знаниями об окружающем мире и возможностями их взаимодействия. Следовательно, в связи с правилами временнЫх отношений, глагольное время участвует в порождении речи, имея возможность сочетания с одними временами, с трудом с другими, и не сочетаясь совсем - с третьими.
Повествование является цепочкой повествовательных предложений. Их порядок старается воспроизвести события, которые содержат в себе внутреннее развитие языка.
Размышляя о внутреннем развитии языка и речевой коммуникации, стоит отметить работу Р. Г. Пиотровского и его лингвистические уроки машинного перевода. Автор анализирует механизм знакообразования в ходе речевого общения и делает важный вывод о том, что процессы формирования высказывания и восстановления сообщения реципиентом регулируются не только коллективным стереотипом системы и нормы языка, но и интенциями и «видениями» мира отправителя и получателя сообщения. Именно этим Р. Г. Пиотровский объясняет присутствие в сообщении трех смыслов (общеязыкового, авторского и смысла, извлеченного преемником). Данная модель помогает выявить скрытые от прямого наблюдения сложные механизмы порождения и восприятия речевого сообщения [Пиотровский 2006].
Л. П. Рыжова, специалист в области лингвистической прагматики, отмечает, что через установление закономерностей использования языковых форм в разных ситуациях общения, возможно выявление способов реализации коммуникативной интенции участников
взаимодействия и объяснение механизмов функционирования языка [Рыжова 2018, с. 187-188].
Чтобы продемонстрировать данные смыслы в художественном произведении, рассмотрим произведение А. Сент-Экзюпери «Маленький принц», в котором развитие двух сюжетных линий: рассказчика и «переплетенная» с ним тема взрослых людей, и линия Маленького принца, деяния его жизни. Композиция произведения очень необычна. Главным компонентом действия повести-притчи «Маленький принц» считается сказка. Об этом можно судить исходя из того, что действие происходит в данном времени и данной ситуации. Содержание разворачивается таким образом, что перемещение происходит по кривой, которое, достигнув высочайшей точки накала - кульминации, опять поворачивается к начальной точке. Смысл такого построения сюжета в том, что содержание обретает свежее философско-моральное значение. Новую точку зрения на проблему образует заключение. Начало и конец повести «Маленький принц» привязаны к прибытию героя на Землю, или же с летчиком и Лисом. Маленький принц снова улетает на собственную планету, чтобы заботиться и выращивать красивую Розу. Время, которое пилот и принц - взрослый и ребёнок проводят совместно, они открывают для себя немало нового и друг в друге, и в жизни. В произведении много диалогов, где осуществляется «обмен информацией для самовыражения и воздействия на сознание и поведение собеседника». При расставании пилот и принц унесят с собой частицы друг друга, потому что они стали более разумными, узнали мир другого и собственный, лишь с иной стороны.
В произведении представлены трое основных говорящих героев рассказчика:
Les grandes personnes m'ont conseillé de laisser de côté les dessins de serpents boas ouverts ou fermés, et de m'intéresser plutôt à la géographie, à l'histoire, au calcul et à la grammaire. C'est ainsi que j'ai abandonné, à l'âge de six ans, une magnifique carrière de peintre. J'avais été découragé par l'insuccès de mon dessin numéro 1 et de mon dessin numéro 2 [Saint-Exupery 2014, с. 6].
Les grandes personnes ne comprennent jamais rien toutes seules, et c'est fatigant, pour les enfants, de toujours et toujour leur donner des explications [Saint-Exupery 2014, с. 8].
В притче есть также речь от летчика:
Le premier soir je me suis donc endormi sur le sable à mille milles de toute terre habitée. J'étais bien plus isolé qu'un naufragé sur un radeau au milieu de l'océan. Alors vous imaginez ma surprise, au lever du jour, quand une drôle de petite voix m'a réveillé [Saint-Exupery 2014, с. 13].
Одним из главных героев является сам Маленький принц:
- Cette nuit, ça fera un an. Mon étoile se trouvera juste au-dessus de l'endroit où je suis tombé l'année dernière... [Saint-Exupery 2014, с. 16]
И отдельной линией выделены обобщения и выводы:
Les grandes personnes sont comme ça [Saint-Exupery 2014, с. 6].
Mais, bien sûr, nous qui comprenons la vie, nous nous moquons bien des numéros! [Saint-Exupery 2014, с. 23]
Речь каждого из героев имеет своего собеседника и свою цель, но в то же время они представлены в разных временных планах: рассказчик и герой летчика - в прошедшем, Маленький принц - в будущем, а обобщения автора - в настоящем. Несмотря на то, что у каждого времени есть свои значения, здесь они «переплетены» между собой и образуют канву произведения. Это позволяет при восприятии произведения читателю не акцентировать внимание на времени, употребленном в каждом случае, а видеть произведение целостно, следуя за развитием сюжета.
Подводя итог, мы видим, что язык - это открытая система, стремящаяся зафиксировать все явления реального мира и отношения между ними. В связи с огромным количеством постоянно меняющихся явлений, невозможно отразить всё. Язык стремится зафиксировать реальность в максимальном соответствии с правилами. Однако с попытками улучшения, «упрощения» и экономии усилий языка изменяются и правила фонетики, лексики и грамматики языка. Синергетическое взаимодействие грамматических времен дает возможность автору выразить замысел своего произведения посредством разных временных форм, выбор которых зависит от контекста, определяется стилистическим и модальным значением грамматического времени и производит определенное воздействие на читателя.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Алефиренко Н. Ф. Понятие синергетического пространства лингвокульту-ры // Вестник МГОУ. Серия: Русская филология. 2009. № 3. С. 7-12.
Бенвенист Э. Общая лингвистика. М. : Прогресс, 1974. 446 с.
Гак В. Г. Теоретическая грамматика французского языка. Морфология. Синтаксис. М. : Добросвет, 2004. 832 с.
Григорьева В. С. Дискурс как элемент коммуникативного процесса: прагма-лингвистический и когнитивный аспекты : монография. Тамбов : Изд-во Тамбовского гос. техн. ун-та, 2007. 288 с.
Дейк Т. А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. М. : Прогресс, 1989. 308 с.
Лотман Ю. М. Семиосфера. СПб. : Искусство-СПб., 2004. 704 с.
Пиотровский Р. Г. Лингвистическая синергетика: исходные положения, первые результаты, перспективы. СПб. : Филологический факультет СПбГУ, 2006. 525 с.
Пригожин И. Р. Стенгерс И. Время. Хаос. Квант. М. : Прогресс, 1994. 266 с.
Рыжова Л. П. Влияние антропологической социологии на становление лин-вистической прагматики // Языковой дискурс в социальной практике: материалы Междунар. науч.-практ. конф. Твер. гос. ун-т, 2018. 187 с.
Сент-Экзюпери А. де. Маленький принц. М. : Дет. лит., 1983. С. 245-578.
Сидоров Е. В. Общая теория речевой коммуникации : учеб. пособие. М. : Изд-во РГСУ, 2010. 244 с.
Хакен Г. Тайны природы. Синергетика: учение о взаимодействии. М., Ижевск : Институт компьютерных исследований, 2003. 320 с.
Чернявская В. Е. Лингвистика текста. Лингвистика дискурса. М. : Ленанд, 2014. 248 с.
Saint-Exupéry A. de. Le petit Prince. М. : Икар, 2014. 96 с. (на фр. яз.)
Jakobson R. Essais de linguistique générale. Minuit, 1963. СЪар. IX. 260 р.
Лингвистический энциклопедический словарь / под ред. В. Н. Ярцевой. 1990. URL : tapemark.narod.ru/les/136g.html
Большая российская энциклопедия. URL : bigenc.ru/sociology/text/1958366
Проблемно-филофский анализ произведения. URL : www.litra.ru/composition/ get/coid/00254511331929715190
