CC BY
20
СБОРНИК ТЕЗИСОВ
102-103
был на уровне 48-50 мм рт.ст., уровень сатурации оставался в пределах 96-98%, без необходимости дотации кислорода. По данным контрольного эхокардиографического исследования, проведенного через неделю от начала терапии, отметилось значимое снижение давления в малом круге — падение систолического давления в легочной артерии до 45 мм рт.ст. С учетом положительной динамики гликемического контроля, нормализации респираторного статуса, пациент был выписан для последующего динамического наблюдения, а также для отоларингологического лечения (Коррекция ВПР гортани, гипертрофии аденоидов).
Заключение. Представленный клинический пример демонстрирует взаимосвязь легочной гипертензии и обструк-тивного апноэ сна у ребенка раннего возраста, где повышение давления в малом круге, а также, наиболее вероятно, изменения в легочной ткани имеют вторичные отношения к синдрому обструктивной вентиляции и обструктивного апноэ-гипопноэ сна. Таким образом, правильная оценка кардио-респираторного статуса позволит правильно выбрать тактику лечения и устранить обратимые этиологические факторы.
102 ФЕНОТИПИРОВАНИЕ СИНДРОМА ОБСТРУКТИВНОГО АПНОЭ ВО СНЕ: ДАННЫЕ КЛАСТЕРНОГО АНАЛИЗА
Белозерова Н. В.1,2, Буниатян М. С.2, Горохова С. Г.1, ЖурихЕ. О.13
'ФГБОУ ДПО "Российская медицинская академия непрерывного профессионального образования" МЗ РФ, Москва; 2ЧУЗ "Центральная клиническая больница "РЖД-Медицина"", Москва; 3ГБУЗ "Городская клиническая больница им. В. В. Вересаева Департамента здравоохранения города Москвы", Москва, Россия
Синдром обструктивного апноэ во сне (СОАС) — широко распространенное заболевание в общей популяции населения. Частота встречаемости СОАС увеличивается при наличии коморбидных состояний, таких как сахарный диабет 2 типа (СД2), ожирение и др. Дневная сонливость при СОАС — важный фактор риска несчастных случаев, травм. Применение СРАР-терапии как "золотого стандарта" лечения СОАС не всегда бывает приемлемым, эффективным. В связи с этим изучаются подходы к персонализации коррекции СОАС, улучшения качества ночного сна, снижения дневной сонливости.
Цель. Охарактеризовать фенотипы СОАС по клиническим и респираторным признакам для персонализации лечения пациентов.
Материал и методы. Группу пациентов составили работники железнодорожного транспорта (п=204, средний возраст — 45,2±9,0 года). Обследование включало традиционные клинико-лабораторные исследования, ЭКГ мониторирова-ние по Холтеру, полисомнографию, кардиореспираторный мониторинг. Для выделения фенотипов болезни проведено изучение гетерогенности СОАС при помощи кластерного анализа.
Результаты. Признаки, группируемые в кластеры, составили: а) нереспираторные — пол, профессия, сопутствующие сахарный диабет, артериальная гипертония, ожирение, нарушения ритма сердца, б) показатели, характеризующие сон (эффективность сна, латентность сна, общее время сна, фаза быстрого сна, время бодрствования внутри сна (МАЗО), индекс активаций, число пробуждений, индекс апноэ-гипоп-ноэ). В оптимальной скорректированной модели анализируемые признаки группировались в кластеры, которые характеризовали фенотипы: с низким или высоким порогом пробуждения, с дневной сонливостью и без неё, с сопутствующими нереспираторными заболеваниями (СОАС с АГ, СОАС с высоким коронарным риском, СОАС с ИБС, СОАС и нарушения ритма сердца). Разработан алгоритм определения тактики лечения СОАС на основе клинического фенотипа.
Заключение. Фенотипирование на основе клинических и респираторных признаков представляет собой новый подход к персонализации терапии СОАС. Его применение по-
зволяет сделать обоснованным выбор методов, применяемых наряду с СРАР, для успешного лечения, сосредоточить внимание на параметрах, ассоциированных с рисками неблагоприятных сердечно-сосудистых исходов.
103 СИНДРОМ ОБСТРУКТИВНОГО АПНОЭ СНА У ПАЦИЕНТОВ СТАРШЕЙ ВОЗРАСТНОЙ ГРУППЫ С СЕРДЕЧНОСОСУДИСТОЙ КОМОРБИДНОСТЬЮ И ХРОНИЧЕСКОЙ БОЛЕЗНЬЮ ПОЧЕК Ефремова Е. В.1, Шутов А. М.1, Серов В. А.1, Габриэль О. В.2 'Ульяновский государственный университет, Ульяновск; 2Поликлиника ФКУЗ "МСЧ МВД по Ульяновской области", Ульяновск, Россия [email protected]
Наличие высокой коморбидности и геронтологических синдромов затрудняет диагностику синдрома обструктив-ного апноэ сна (СОАС) у пациентов пожилого и старческого возраста. СОАС в настоящее время рассматривается как неблагоприятный фактор развития и прогрессирования хронической болезни почек (ХБП). Учитывая общность патогенетических механизмов, в том числе наличие хронической гипоксии, изучение СОАС у пациентов с ХБП становится обоснованным, особенно у коморбидных пациентов старшей возрастной группы.
Цель. Изучить эпидемиологические аспекты, структурно-функциональные особенности сердца и вариабельности ритма у пациентов старшей возрастной группы с СОАС и ХБП.
Материал и методы. Для анализа наличия СОАС были исследованы 80 пациентов пожилого и старческого возраста со стабильной сердечно-сосудистой патологией (37 женщин и 43 мужчины, средний возраст 67,6±6,1 лет). ХБП диагностировали согласно Национальным рекомендациям Научного общества нефрологов России (2012г), СОАС — рекомендациям Российского общества сомнологов (2018г). Для скрининга и диагностики СОАС использовались Берлинский опросник и Шкала сонливости Эпворта, кардиореспираторное мониторирование. Для оценки коморбидности использовали индекс коморбидно-сти (ИК) Чарлсон. Период наблюдения — 12 месяцев.
Результаты. Хроническая болезнь почек наблюдалась у 48 (60%) пациентов пожилого и старческого возраста с сердечно-сосудистой коморбидностью. Значительная дневная сонливость отмечалась у каждого четвертого пациента пожилого и старческого возраста с ХБП (12;25%). Высокий риск наличия СОАС наблюдался у большинства пациентов с ХБП — 34 (70,8%). СОАС впервые был диагностирован у 31 (64,5%) пациента пожилого и старческого возраста с ХБП. Причем, частота не зависела от пола (р=0,39) и возраста (р=0,48). Более половины пациентов имели среднюю степень СОАС (19;61,3%). Легкая и тяжелая степень наблюдалась с одинаковой частотой у 6 (19,4%) пациентов пожилого и старческого возраста с ХБП. При анализе риска наличия СОАС, выраженности дневной сонливости, а также степени тяжести СОАС у мужчин и женщин разницы выявлено не было (р>0,05). Различий в частоте выявления СОАС в зависимости от стадии ХБП не наблюдалось (р>0,05). Различий между пациентами пожилого (60-74 года) и старческого возраста (75-89 лет) в распространенности СОАС выявлено не было (р>0,05).
Пациенты пожилого и старческого возраста с ХБП имели высокую коморбидность: ИК Чарлсон составил 8 (7;8) баллов у пациентов с СОАС и 7 (7;8) баллов у пациентов без СОАС (р=0,51).
Различий по показателям вариабельности ритма у пациентов пожилого и старческого возраста с ХБП в зависимости от СОАС не было. Обращает внимание более высокая суточная частота сердечных сокращений у пациентов с ХБП и СОАС по сравнению с пациентами без СОАС: 60 (57;66) и 60 (57;66) ударов в минуту, соотв., р=0,01.
Также не отмечалось различий структурно-функциональных параметров сердца у пациентов пожилого и старческого возраста с ХБП в зависимости от наличия СОАС (р>0,05).
50
Российский кардиологический журнал. 2022;27(^6), дополнительный выпуск (апрель)
104-105
СБОРНИК ТЕЗИСОВ
При динамическом наблюдении за пациентами через 12 месяцев только 7 (14,6%) пациентов пожилого и старческого возраста с ХБП наблюдались у нефролога и 2 (6,5%) пациента с СОАС и ХБП консультировались у сомнолога.
Заключение. Высокая распространенность СОАС наблюдалась у большинства пациентов пожилого и старческого возраста с ХБП (34;70,8%), значительная дневная сонливость отмечалась у каждого четвертого пациента. СОАС впервые был диагностирован у 31 (64,5%) пациента пожилого и старческого возраста с ХБП, несмотря на высокий риск и клиническую симптоматику. Различий в структурно-функциональных параметрах сердца и вариабельности ритма у пациентов пожилого и старческого возраста с ХБП в зависимости от наличия СОАС выявлено не было, что, вероятно, связано с высокой коморбидностью данной когорты пациентов. Проспективное наблюдение отражает крайне низкую обращаемость за специализированной сомнологической помощью коморбидных пациентов старшей возрастной группы с ХБП.
104 АНАЛИЗ ИНТЕРВАЛА О-Т
У ПАЦИЕНТОВ С СИНДРОМОМ ОБСТРУКТИВНОГО АПНОЭ СНА
Карпович О. А., Шишко В. И.
УО "Гродненский государственный медицинский университет", Гродно, Беларусь
Синдром обструктивного апноэ сна (СОАС) часто сопровождается различными нарушениями ритма. Одним из показателей электрической нестабильности миокарда является удлиненный интервал 0-Т.
Цель. Изучить продолжительность интервала 0-Т и его дисперсию у пациентов с СОАС.
Материал и методы. Работа выполнена на базе кардиологического отделения УЗ "ГКБ №2 г. Гродно". Проведен анализ ЭКГ покоя 35 пациентов с СОАС умеренной и тяжелой степени (ИАГ>15 за час ночного респираторного мониторинга). Мужчин 20 (57,1%), женщин 15 (42,9%). Средний возраст составил 51,1±6,6 года (от 37 до 62 лет). Критериями исключения были: невозможность оценки окончания зубца Т по электрокардиограмме (ЭКГ), постоянная форма фибрилляции предсердий, нарушения внутрижелудочко-вой проводимости. Показатели интервала 0-Т определялись на программно-аппаратном комплексе "Поли-Спектр-12" (Нейрософт, Россия): корригированный интервал 0-Т (0-Тс), дисперсия интервала 0-Т (0-Тф. Также рассчитывалась корригированная и нормализованная дисперсия интервала 0-Т (0-Тсё, 0-Тсёп). Значения 0-Тс до 440 мс принимали за норму, от 440 до 479 мс — как пограничные значения, 480 мс и более — удлиненный интервал 0Т. Значения 0-Тсё от 20 до 50 мс принимали за норму, 51 мс и более — увеличение дисперсии 0-Т.
Результаты. Медианы значений 0-Тс, 0-Тсё и 0-Тс<1п пациентов с СОАС умеренной и тяжелой степени существенно не различались и составили: 0-Тс — 422 (405; 446) и 405 (398; 426) мс, соответственно; 0-Тсё — 60 (42; 111) и 71 (46; 96) мс, соответственно; 0-Тсёп — 17 (12; 32) и 21 (13,5; 29,0) у.е., соответственно. Гендерных различий описанных параметров 0-Т не выявлено: 0-Тс у мужчин составил 420 (399; 447) мс, у женщин — 423 (410; 438) мс; 0-Тсё у мужчин составил 60 (50; 109) мс, у женщин — 60 (40; 103) мс; 0-Тсёп у мужчин составил 17 (14; 33) у.е., у женщин — 17 (12; 30) у.е. Индивидуальный анализ интервала 0-Т показал, что у 32% пациентов продолжительность интервала 0-Тс была более 440 мс, в том числе у 20% в пределах 440-479 мс и у 12% — 480 мс и более. У 60% пациентов отмечалось увеличение дисперсии 0-Т. При изучении связи показателей интервала 0-Т с тяжестью СОАС установлено, что величина 0-Тсё и 0-Тсёп прямо коррелировала со средней продолжительностью апноэ (г=0,62, р=0,0049 и г=0,62, р=0,0044, соответственно), продолжительностью десатураций, когда Вр02 была менее 95% (г=0,57, р=0,011 и г=0,58, р=0,01, соответственно), и обратно коррелировала со средней Вр02 (г=-0,45, р=0,032 и г=-0,46,
р=0,028, соответственно). Корреляционной связи продолжительности QTc с тяжестью СОАС не выявлено.
Заключение. У пациентов с СОАС умеренной и тяжелой степени в 32% случаев выявлено отклонение от нормы интервала Q-T: в 20% — пограничные значения и в 12% — удлиненный интервал Q-T. У 60% пациентов отмечалось увеличение дисперсии Q-T. Указанные нарушения прямо коррелировали с продолжительностью эпизодов апноэ и десатураций, обратно коррелировали со средней сатурацией в ночное время.
105 РЕКОМЕНДАЦИИ ПО ОРГАНИЗАЦИИ БЕЗОПАСНОГО ПРОСТРАНСТВА СНА ДЕТЕЙ ПЕРВОГО ГОДА ЖИЗНИ -МНЕМОНИЧЕСКОЕ ПРАВИЛА РОСТОК
Кораблева Н. Н.
ФГБОУ ВО Сыктывкарский государственный университет им. Питирима Сорокина, Сыктывкар, Россия
Организация безопасного пространства сна детей первого года жизни — основа профилактики состояний, вызывающих смерть младенцев во сне. Американская академия педиатрии в 2016г обновила рекомендации по профилактике СВСМ и других ассоциированных со сном случаев смертей младенцев, сфокусировав их на организации безопасного пространства сна и безопасности младенцев в период сна [SIDS and Other Sleep-Related Infant Deaths: Updated 2016 Recommendations for a Safe Infant Sleeping Environment, 2016]. Данные рекомендации основаны на большом количестве научных исследований, проведенных в разных странах мира, бесспорно доказавших значимую роль безопасного сна в снижении младенческой смертности. Изучение на территории России организации сна младенцев также чрезвычайно актуально, поскольку внешние причины в структуре младенческой смертности занимают не последние позиции [Баранов АА, 2009, Суханов, Л.П. и др, 2012].
При проведении одномоментного исследования путем выборочного индивидуального очного анкетирования 510 матерей, имеющих детей первого года жизни, проживающих в городских и сельских территориях Республики Коми показано, что более половины семей не выполняют современных требований к организации безопасного сна младенцев, практикуя совместный сон (57% случаев), допуская сон младенца на животе (в каждой пятой семье), используя подушки и наличие в кроватке младенца игрушек и предметов ухода (более 40% респондентов) [Кораблева Н.Н. и др., 2015]. Не все исследователи поддерживают точку зрения опасности совместного сна младенца в кровати родителей, совместно с ними, делая акцент на убедительные доказательства того, что совместный сон с ребенком способствует поддержке грудного вскармливания. Существует мнение, что вопрос безопасности совместного сна с ребенком нужно обсуждать осторожно, с поправками на культурный уровень семьи и личные убеждения родителей [Bonamy AK, 2016]. Четкая позиция по данному вопросу представлена только Американской академией педиатрии (ААП), которая запрещает совместный сон в связи с высоким риском развития внезапной необъяснимой смерти младенцев [SIDS and Other Sleep-Related Infant Deaths: Updated 2016 Recommendations for a Safe Infant Sleeping Environment, 2016]. Данную позицию поддержали Канада, Австралия и Океания, большинство стран Европы и Азии. Взяв за основу рекомендации ААП (2016) [SIDS and Other Sleep-Related Infant Deaths: Updated 2016 Recommendations for a Safe Infant Sleeping Environment, 2016], нами предложен алгоритм для создания образовательной программы для родителей детей первого года жизни по организации безопасного пространства сна младенца с целью профилактики внезапной неожиданной смерти младенцев "РОСтоК" (Рядом, Один, Спина, Кровать):
"Р" — рядом с родителями, в одной комнате, но не вместе;
"О" — один, т. е. без родителей, братьев/сестер, бабушек (и др.); без подушки; без бортиков и балдахина; без игрушек;
Российский кардиологический журнал. 2022;27(S6), дополнительный выпуск (апрель)
51
