CC BY
23Л.И. Закирова*
СИМВОЛИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
НЕГОСУДАРСТВЕННЫХ АКТОРОВ В СОВРЕМЕННЫХ РОССИЙСКО-АМЕРИКАНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
Аннотация. Статья посвящена деятельности российских негосударственных структур, вовлеченных в формирование имиджа России в США и в российско-американские отношения. Автор проводит параллели деятельности организаций и их эффективности в период «перезагрузки» и на современном этапе взаимного охлаждения отношений. Сегодня коммуникация между государствами автоматически транслируется в область символического взаимодействия, что, в свою очередь, сказывается на принятии политических решений и вносит коррективы в политический процесс. Как государства, так и негосударственные акторы вступают в конкуренцию друг с другом за внимание, лояльность и доверие со стороны целевых аудиторий к производимым ими символам и образам. При этом кризисные явления в отношениях между государствами негативно влияют на деятельность негосударственных структур, снижая их символическое влияние.
Ключевые слова: символическая политика; образ государства; российско-американские отношения; мягкая сила; публичная дипломатия; негосударственные акторы.
* Закирова Лилия Искандеровна, аспирантка кафедры политической теории МГИМО МИД России, исполнительный директор по маркетингу и коммуникациям Некоммерческого партнерства развития финансового рынка РТС, e-mail: zakirova.lilia@gmail.com
Zakirova Lilia, Moscow State Institute of International Relations, MFA Russia (Moscow, Russia), Nonprofit Partnership for the Development of Financial Market RTS (Moscow, Russia), e-mail: zakirova.lilia@gmail.com
L.I. Zakirova
Symbolic dimension of non-government organizations' activitiy in contemporary Russian-American relations
Abstract. The article contains analysis of non-government organizations' activities in the field of public diplomacy in the realm of Russian-American relations. The Author draws parallels between the period of Reset and current confrontation phase in terms of efficiency and outreach of Russian non-government actors in the USA. An interstate communication involves symbolic interaction which is transferred from the real social world to the world of perception and then backward to the real world in the form of decisions, policies and actions. Both states, and non-government organizations compete for attention, loyalty, and trust to the created symbols and images by the social groups. Currently one can observe that the crisis developments on the interstate level undermine non-government organizations' activities and reduce their efficiency.
Keywords: symbolic politics; state image; Russian-American relations; soft power; non-government organizations; public diplomacy.
Символическое измерение мировой политики наиболее ярко проявляется в кризисные моменты истории: любой кризис характеризуется повышенными рисками и высокой степенью неопределенности, что порождает запрос на публичную интерпретацию действий и высказываний партнера (оппонента, врага). При этом резко усиливается конкуренция между политическими акторами в информационно-символическом поле за внимание и лояльность целевых аудиторий и доверие к тем символам и образам социальной реальности, которые креаторы предлагают обществу или отдельным его группам. В этих условиях резко возрастает роль структур, ответственных за формирование имиджей государств на международной арене. На данный момент имеется определенный пласт исследований деятельности государства по продвижению имиджа России [Алексеева, 2009, с. 5775; Малинова, 2008, с. 86-106; Образ России в мире, 2008, с. 60-77; Шаклеина, 2012, с. 159-185]. Гораздо меньше внимания уделялось деятельности негосударственных акторов. Однако в моменты жесткого противостояния именно по неофициальным каналам можно установить обмен мнениями, подготовить общественное восприятие к определенным решениям, провести предварительное внутреннее обсуждение и согласование переговорной позиции.
В данной статье мы предполагаем рассмотреть символическое измерение деятельности негосударственных структур, вовлеченных в российско-американские отношения, и ответить на вопросы о том, насколько они эффективны в роли медиаторов в кризисные моменты, как воспринимается их деятельность и как институциональная культура организаций, вовлеченных в российско-американский диалог,
транслирует символы и образы, которыми наполнена сегодня коммуникация двух государств. Хронологические рамки нашего анализа охватывают период «перезагрузки» российско-американских отношений с 2008 по 2012 г. и их современный этап. В разгар «перезагрузки» доминировала точка зрения, что наличие сильных институтов гражданского общества способствует укреплению связей между государствами, повышению взаимопонимания и развитию всестороннего сотрудничества. В рамках этой парадигмы предусматривалось, что, будучи достаточно сильными, институты гражданского общества способны выработать единую повестку дня для российско-американских отношений на негосударственном уровне и способствовать созданию нового типа коммуникации между двумя ядерными державами. Анализ символической составляющей деятельности неправительственных организаций, рассматриваемых в настоящей статье, позволяет оценить реалистичность этого предположения.
Исследование символической политики включает в себя анализ «под разными углами широкого спектра явлений и процессов, связанных с производством и обращением смыслов» [Мали-нова, 2012, с. 6]. Такой подход идеально пригоден для анализа пространства символического взаимодействия, которое, в свою очередь, формирует видоизмененную социальную и политическую реальность. Коллективно разделяемые символы внедрены в массовое сознание и коллективную память, они способны придавать смысловую и эмоциональную наполненность событиям. Как пишет российский исследователь А.В. Бабайцев, политический символ используется для сохранения или изменения властных взаимоотношений «в качестве медиатора между человеком, группой людей и социально-политической реальностью» [Бабайцев, 2014, с. 22]. Человеческое сознание постоянно ведет работу по созданию, осмыслению и переосмыслению, узнаванию и продвижению символов. При этом разные акторы конкурируют за доминирование в пространстве символического взаимодействия.
Отношения между государствами не являются исключением из этого правила: они представляются многомерной композицией из разновременных, индивидуальных и групповых символов, сложно взаимосвязанных между собой. Благодаря использованию «мягкой силы» политические символы укрепляются в массовом сознании и формируют дискурс, устойчивые связи и, наконец, системы координат для последующей оценки событий и принятия решений. В этом смысле эффекты символической политики и символического взаимодействия носят вполне объективный характер и воплощаются
в действиях и событиях. Эти эффекты особенно заметны в эпоху «дигитализации» общества, повсеместного распространения Интернета и достижения непрерывности информационного потока. В этих условиях сложно определить, где символическое, а где объективно-реалистичное начало процесса, явления или цепочки событий. Поскольку и объект, и субъект властных отношений (границы между которыми становятся все более размытыми) находятся в одном информационно-медийном поле, эффективность достижения целей каждым из них определяется степенью влиятельности и проникающей способности конструируемых ими идей и символов.
Агенты имиджевой коммуникации как креаторы символов и образов
Символическое пространство российско-американских отношений складывается из нескольких смысловых полей, на которых происходит взаимодействие разных составов участников. Поля могут быть определены географически, организационно, функционально. Например, одно из полей охватывает официальные дипломатические контакты между двумя государствами (функциональное определение). Другое поле определяется географически и организационно: смысловое поле взаимодействия находится в США, а игроками этого поля являются все те организации и индивиды, которые в своей деятельности имеют отношение к России, российско-американскому диалогу или исследованиям. Всех участников взаимодействия можно назвать агентами имиджевой коммуникации. Под этим термином понимаются индивиды, организации, ассоциации, институты, вовлеченные в межкультурный, межстрановой диалог и действующие как в своих интересах, так и в интересах создавших их структур и индивидов [Leonard, Stead, Smewing, 2002, p. 6-8].
Неправительственные организации, присутствующие на этом поле, можно классифицировать следующим образом: первая группа включает российские организации и структуры, представляющие официально или неофициально интересы России за рубежом. Вторая группа - это эмигрантские организации. Третья группа состоит из американских организаций, которые занимаются российскими исследованиями и российско-американскими отношениями. Внутри этой классификации можно выделить подвиды по функционалу: имиджевые, исследовательские и информацион-
ные структуры. Позиционирование организаций относительно официальных российских властей (проправительственные и оппозиционные) является фактором российской внутренней политики, тем не менее на практике отношение организаций к российским властям напрямую связано с восприятием их деятельности со стороны американского общества.
В рамках данной статьи стоит подробнее остановиться на деятельности российских и эмигрантских организаций, поскольку для нас важна их посредническая роль.
К первой из этих групп относятся официальные дипломатические представительства России в США, новостные и информационные агентства, институты и фонды продвижения русского языка и культуры: Фонд «Русский мир», Россотрудничество, Институт демократии и сотрудничества, Агентство «Россия сегодня» и телеканал Russia Today, ИА ТАСС, радио «Голос России», Russia Beyond the Headlines, Russia Direct и другие информационные проекты. Вторая группа включает Русско-американский культурный центр «Наследие», Российско-американский фонд, Фонд «Институт современной России», Общество помощи русским детям, Русскую американскую медицинскую ассоциацию, Американскую ассоциацию инвалидов и ветеранов Второй мировой войны из бывшего СССР, Свято-Серафимовский фонд «Русское возрождение», Американскую ассоциацию русских женщин.
Russia Today: От рассказа миру про Россию до российского взгляда на мир
Телевизионный канал Russia Today, основанный в 2005 г. и с декабря того же года начавший вещание на английском языке, изначально был ориентирован на информирование мира о России. Позже канал стал предлагать «российский взгляд» на мировые события. Это позволило существенно увеличить аудиторию и рейтинг канала. Согласно рейтинговому агентству Nielsen Media Research, в 2010-2011 гг. RT занял первое место по популярности среди иностранных каналов в округе Колумбия, а в 2013-2014 гг. значительно увеличил аудиторию за счет крупных городов США [Xie, Boyd-Barrett, 2015, p. 72-73].
В 2008 г. впервые в основополагающем документе, содержащем внешнеполитическую стратегию России, - «Концепции внешней политики России» - была закреплена установка «доби-
ваться объективного восприятия России в мире, развивая собственные эффективные средства информационного влияния на общественное мнение за рубежом» [Концепция внешней политики России, 2008]. Стремление создать собственный нарратив, собственную повестку дня международных отношений сопровождалось «напористой, хоть и завуалированной, критикой американского лидерства» [Богатуров, 2007, с. 68]. ЯТ является одним из таких средств информационного влияния и продвижения российской внешнеполитической позиции. За 10 лет своего существования телевизионный канал вырос численно и профессионально, но с началом украинского кризиса его, как и другие СМИ, затронул процесс политической поляризации, что повлекло за собой публичные заявления журналистов-иностранцев о несогласии с политикой редакции и ответную реакцию канала. Материалы канала приобрели открытый пропагандистский характер, что не могло не сказаться на восприятии ЯТ и России иностранными аудиториями.
Мягкая сила в случае с каналом ЯТ работала на продвижение имиджа России в условиях благоприятного климата в отношениях России и западных государств, но в условиях международной конфронтации усилия ЯТ по разъяснению позиции России стали восприниматься как заведомо ангажированные.
Фонд «Русский мир»: Распространение русского языка как инструмент общественной дипломатии
Фонд «Русский мир», созданный указом президента РФ В.В. Путина 21 июня 2007 г., реализует миссию по популяризации русского языка как национального достояния России и важного элемента российской и мировой культур. Под «русским миром» идеологи фонда понимают не только всех россиян, живущих в России и за ее пределами, всех бывших соотечественников и их детей, но и всех людей на планете, кому интересны русский язык, литература, культура. В США (Нью-Йорке) деятельность «Русского мира» представлена Центром «Подсолнух» под руководством педагога-филолога М.А. Терентьевой. В центре функционирует библиотека, преподается русский язык, организуются мероприятия для русскоязычной общины.
Несмотря на кажущийся локальный характер мероприятий, проводимых русскими центрами за рубежом, интерес к деятельности фонда обусловлен, прежде всего, тем, что они обеспечивают
индивидуальную коммуникацию с теми, кому интересны Россия и русский язык. Деятельность подобных институтов очень важна в кризисные моменты отношений между государствами, потому что именно эти центры обеспечивают связи на низовом уровне. Они обладают очень высоким кредитом доверия со стороны местного населения и могут быть эффективными посредниками в имиджевой коммуникации. Непосредственная деятельность таких культурных центров находится в символическом поле, освобожденном от политических образов и интерпретаций, тогда как целеполага-ние и миссия их головных организаций лежат в политической сфере. Впрочем, в современных условиях можно отметить недостаточную координацию между центром и отделениями «Русского мира», а также неизбежное дублирование функций Россотрудни-чества, Фонда Горчакова и представительств «Русского мира».
«Russia Beyond the Headlines»: От печатного приложения к созданию сообщества
«Russia Beyond the Headlines», печатное приложение Российской газеты к ведущим мировым изданиям, и «Russia Direct» (аналитическое интернет-издание, ориентированное на освещение российско-американских отношений), начинались как переводные материалы из Российской газеты. Эта модель оказалась нежизнеспособной и в дальнейшем была заменена на представление российского взгляда на происходящие в мире и в России события. Критики издания утверждают, что до сих пор непонятна целевая аудитория проекта, а высокая стоимость создания и распространения в соотнесении с низким по сравнению с мировыми СМИ (The New York Times, The Wall Street Journal, The Financial Times) охватом аудитории делают этот инструмент экономически неэффективным. Тем не менее представителям RBTH удалось создать профессиональную команду, которая постоянно ищет возможности для сотрудничества с местными аудиториями, вовлекается в культурные и образовательные проекты, выступает информационным спонсором и промоутером представителей российской культурной элиты, отдельных мероприятий (книжные фестивали или гастроли российских театров). Иными словами, несмотря на проблемы издания как инструмента информирования иностранных аудиторий о российском взгляде на мир и события, есть тенденция к образованию на базе Russia Beyond the Headlines некого сооб-
щества людей, интересующихся Россией, конструирования новой системы символов, ассоциаций и образов. В выстраивании этой системы креаторы плавно движутся от универсальных культурных и исторических образов к ценностным и политическим.
Институт демократии и сотрудничества: Успех во время «перезагрузки»
и неэффективность во время конфронтации
Институт демократии и сотрудничества - неправительственная организация, созданная в 2007 г. для расширения возможностей российско-американского диалога по целому спектру вопросов политического, экономического и культурного сотрудничества как на федеральном, так и на региональном уровнях. Миссией института являлось продвижение российской позиции во взаимодействии между российскими и американскими научно-исследовательскими центрами и общественными организациями.
В период «перезагрузки» наблюдался всплеск активности двустороннего сотрудничества России и США, ежегодно организовывались 10-15 мероприятий, проводился обмен опытом между российскими и американскими экспертами, выпускались доклады о состоянии двусторонних отношений, мониторинги по правам человека и аналитические материалы по внутренней политике США. В символической плоскости наблюдалось некоторое раздвоение: с одной стороны, институт работал над созданием, продвижением и масштабированием «опыта позитивного взаимодействия» между российскими и американскими экспертными, политическими и бизнес-кругами. С другой стороны, мониторинг прав человека в США, проводимый институтом на регулярной основе, и критика американской внутренней политики неизбежно «включали» режим недоверия и напоминали о холодной войне. Кроме того, серьезная проблема в работе института заключалась в низкой степени узнаваемости организации и отсутствии каналов для информирования широких внешних аудиторий о существующих проектах на уровне организаций и институтов гражданского общества. В период противостояния и роста напряженности в российско-американских отношениях этот недостаток оказался особенно критичным. В 2015 г. Институт демократии и сотрудничества прекратил свое существование. Отсутствие у института уникальной компетенции в выстраивании российско-американского диалога в период напряженности
в условиях слабости инфраструктуры общественной дипломатии в России не позволило ему осуществить свою миссию и продолжить существование, несмотря на качественный институциональный дизайн организации, широкие связи с российским и американским экспертным сообществом и принятую им на себя роль медиатора от гражданского общества.
«Наследие» и Российско-американский фонд: Устаревший перформанс и зависимость от эмигрантских общин
Русско-американский культурный центр «Наследие» (РАКСИ) был основан в 2003 г. для реализации проектов по сохранению и распространению русской культуры в США среди американцев [Зацепина, Ручкин, 2011, с. 227]. Основателями организации выступили филолог и общественный деятель Ольга Зацепина и профессор Городского университета Нью-Йорка Хулио Родригес.
Первыми проектами РАКСИ стали выставки художников, проживающих в северной части Манхэттена, далее центр стал проводить семинары и круглые столы, нацеленные на повышение степени информированности американского общества о России и русских. С 2007 г. ежегодно проводится международный «Детский фестиваль русской культуры в Нью-Йорке». «Наследие» представляет собой в чистом виде «низовую» локальную инициативу активных индивидов, чувствующих свою сопричастность к русской истории и культуре, ассоциирующих себя преимущественно с православием. В деятельности РАКСИ, как и многих подобных структур, присутствует элемент перформанса, театрализованного представления, в котором подчеркиваются и гипертрофированно выделяются те черты русского характера, которые, по мнению идеологов организации, являются положительными и важными. Однако общей проблемой для подобных эмигрантских организаций является то, что их идеологи способны воссоздавать и конструировать только те образы, которые им самим кажутся понятными и приемлемыми. Они как бы «застывают» в том времени, которое они застали, покидая Россию.
Вышесказанное распространяется на Российско-американский фонд, основанный Мариной Ковалевой и Риной Киршнер в 1997 г. для ознакомления американского общества с богатым культурным наследием России, продвижения совместных проек-
тов в области культуры и искусства. Марина Ковалева, будучи научным сотрудником Ленинградского музея этнографии народов СССР по приезде в США направила силы на выстраивание взаимосвязей в культурной сфере. Самым крупным проектом фонда является проведение ежегодного фестиваля русского наследия, в рамках которого проходят выставки, концерты, презентации, выступления ансамблей и отдельных музыкантов. Зрелищность мероприятий достигается за счет приглашения российских актеров и музыкантов, а политический вес набирается благодаря присутствию известных и высокопоставленных политиков.
Характерно, что с началом противостояния в российско-американских отношениях деятельность подобных американских структур серьезно осложнилась, в том числе и в связи с тем, что их лидерам пришлось определиться, на чьей они стороне, и решающим было мнение их групп поддержки. Так, в силу объективных причин Российско-американский фонд объединил вокруг себя ранние волны эмиграции - людей, покинувших Россию во времена Советского Союза (1970-1980-е годы), среди которых широко распространены негативные образы советского прошлого. Как таковой русскоязычной общины или диаспоры в США никогда не было, потому что не существовало общности: люди тут же делились по национальному, религиозному и «местечковому» принципам. Отчасти поэтому казахские или украинские диаспоры и нанятые ими лоббисты более заметны в отстаивании своих интересов в США. Россия же унаследовала негативные черты общего советского имиджа, на которые накладываются сравнения и параллели из современной истории России.
Все вышеперечисленные объективные обстоятельства не позволяют русскоязычной общине серьезно заявлять о своих интересах, влиять на российско-американские торгово-экономические отношения или способствовать притоку иностранных инвестиций в Россию. Для сравнения, китайская диаспора, живущая за пределами Китая, обеспечивает около 70% иностранных инвестиций в Китай [Бтше, 2008, р. 73].
Более молодые поколения профессионалов, приехавшие в США в 1990-е и 2000-е годы, не интересуются проектами и деятельностью такого рода и настроены на интеграцию в американское общество. На их отношение в большей степени воздействуют американские СМИ, представляя законченный и логичный взгляд на современную Россию. Помимо американских медиа активно вовлечены в процесс конструирования образов и символов представители российской оппозиции.
«Институт современной России»: Успех на фоне поддержки американских политиков и низкой активности пророссийских организаций в США
Фонд «Институт современной России» был создан бывшим юристом ЮКОСа Павлом Ивлевым и сыном Михаила Ходорковского Павлом Ходорковским в 2010 г. в целях информирования американского общества о политических и экономических процессах в России, привлечения внимания американских СМИ к случаям нарушения прав человека, международных правовых норм, борьбы с коррупцией в России. У организации значительное число последователей в Нью-Йорке и Нью-Джерси. На ее сайте обозначено, что фонд существует на средства пожертвований, однако детальная информация не разглашается.
Идеи Института современной России попадают на благоприятную почву и находят сторонников как среди эмигрантов, так и среди американской общественности. Организация активна в социальных сетях и блогосфере. При отсутствии внятной, адекватной позиции со стороны российских властей официальное информационное пространство, не говоря уже о блогосфере, занимают оппозиционно настроенные силы и активно продвигают свой образ России за рубежом. Идеологи Института используют негативные образы и символы российского государства, что при наложении на нынешнюю внутриполитическую американскую и российскую конъюнктуру дает усиленный медийный эффект. Особенный резонанс мероприятиям Института придает то, что его эксперты позиционируют себя как русских профессионалов и патриотов, которые по политическим причинам вынуждены жить за пределами родной страны.
Заключение
Таким образом, приходится констатировать, что организации, продвигавшие в американском обществе официальную российскую позицию, потеряли часть возможностей (каналов, ресурсов или аудитории) либо прекратили свое существование. Они не способны в кризисных обстоятельствах конструировать новые образы и символы, которые бы могли быть универсально приняты. В то же время институты, деятельность которых лежала в области перформанса, культуры и искусства, потеряли часть сторонников и
меценатов или вынужденно сместились в сторону оппозиционно настроенных по отношению к России кругов. К сожалению, налицо недостаток организаций, которые могли бы эффективно выполнять роль медиатора от гражданского общества и продвигать неполитизированную повестку дня двусторонних российско-американских отношений. Кроме того, остро ощущается потребность в организации, которая взяла бы на себя роль интегратора, идеолога и координатора усилий негосударственных российских акторов в области публичной дипломатии.
На конструирование образа России в США существенное влияние оказывает логика холодной войны. Практика информационных войн показывает, что внедрение определенных образов и символов ведется «на всякий случай» независимо от того, на какой бы высокой ноте ни находились текущие отношения. С исчезновением внутренней «пропаганды» времен СССР произошла дезориентация населения, потеря уверенности в себе и веры в Родину. Негативизм по отношению к своей собственной стране транслируется вовне отдельными людьми, что добавляет красок к существующему резко отрицательному образу России.
Кроме того, вслед за австралийским исследователем Гремом Гиллом [Gill, 2013, p. 79] стоит обратить внимание на важность противоречия между институциональной культурой и риторикой. В эту ловушку попали некоторые современные российские организации, работающие в США. Их институциональная культура была выстроена с учетом логики противостояния сверхдержав и теми людьми, которые профессионально работали на успех своей стороны в этом противостоянии, и простой смены риторики в период «перезагрузки» было недостаточно для смены парадигмы отношений. Так, российская сторона небезосновательно видела во многих американских организациях иностранных агентов, а американские СМИ неоднократно критиковали российский канал Russia Today за отсутствие объективности и ангажированность. Символическая интеракция развивалась в логике противостояния, несмотря на позитивную риторику о сотрудничестве и общий вектор на конструктивное взаимодействие. В тот момент, когда пропала мотивация для сотрудничества, негосударственные акторы вернулись к привычной им парадигме противостояния и соперничества.
К сожалению, в данный момент не наблюдается политической воли какой-либо из сторон российско-американских отношений изменить образы, риторику и нарратив взаимодействия. Это, впрочем, не означает того, что необходимо заморозить все ини-
циативы в области общественной дипломатии. Кризис в российско-американских отношениях, как лакмусовая бумажка, показал все неэффективности и пробелы в российской мягкой силе. Для дальнейшего развития крайне важно их устранить.
Литература
Алексеева Т.А. Россия в пространстве глобального восприятия // Международные процессы. - М., 2007. - Т 5, № 2 (14). - Режим доступа: http://www.intertrends.ru/ fourteen/005.htm (Дата посещения: 25.03.2016.) Бабайцев А.В. Подходы к определению понятия политический символ // Символическая политика: Сб. науч. тр. / РАН. ИНИОН. - М., 2014. - Вып. 2. - С. 18-25. Богатуров А. Д. Три поколения внешнеполитических доктрин России // Международные процессы. - М., 2007. - Т 5, № 1 (13). - Режим доступа: http://www. intertrends.ru/thirteen/005.htm (Дата посещения: 25.03.2016.) Зацепина О.С., Ручкин А.Б. Русские в США: Общественные организации русской эмиграции в XX-XXI вв. / Русско-Американский культурный центр «Наследие». - Нью-Йорк: RACH-C PRESS, 2011. - 290 с. Концепция внешней политики России // Президент России. - М., 2008. - Режим
доступа: http://kremlin.ru/acts/news/785 (Дата посещения: 25.03.2016.) Лидерство и конкуренция в мировой системе: Россия и США / Отв. ред.
А. Д. Богатуров, Т.А. Шаклеина. - М.: КРАСАНД, 2010. - 352 с. Малинова О.Ю. Теория представительства и политический символизм парламента в российском контексте // Вестник Томского государственного университета. Серия: Философия. Социология. Политология. - Томск, 2014. - № 3(27). - С. 5-11. Малинова О. Ю. Темпоральность и другие свойства символического в политике // Символическая политика: Сб. науч. тр. / РАН. ИНИОН. - М., 2014. - Вып. 2. -С. 5-18.
Образ России в мире: становление, восприятие, трансформация / Отв. ред.
И.С. Семененко. - М.: ИМЭМО РАН, 2008-152 с. Шаклеина Т.А. Россия и США в мировой политике: Учеб. пособие для студентов
вузов. - М.: Аспект Пресс, 2012. - 272 с. Dinnie K. Nation branding: Concepts, issues, practice. - Oxford: ButterworthHeinemann, 2008. - 264 p. Gill G. Symbols and legitimacy in Soviet politics. - Cambridge; N.Y.: Cambridge
university press, 2013. - 264 p. Leonard M., Stead C., Smewing C. Public Diplomacy. - L.: Foreign Policy Centre, 2002. - Mode of access: http://fpc.org.uk/fsblob/35.pdf (Дата посещения: 25.03.2016.) Xie S., Boyd-Barrett O. External national TV news networks' way to America: Is the United States losing the global «information war»? // International journal of communication. - Los Angeles, CA, 2015. - Vol. 9. - P. 66-83. - Mode of access: http://ijoc.org/ index.php/ijoc/article/viewFile/2752/1285 (Дата посещения: 25.03.2016.)
