CC BY
237
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2014. № 5
Александр Николаевич Марчуков,
кандидат политических наук, доцент кафедры политологии Волгоградского государственного технического университета, e-mail: alex. marchukov@mail. ru
«ПУБЛИЧНАЯ ДИПЛОМАТИЯ 2.0» ВО ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ РФ
В статье рассматриваются особенности использования сети Интернет как средства внешнеполитической деятельности. Современное интернет-пространство одновременно стало и сферой распространения позитивной информации о том или ином государстве, и площадкой для дискредитации политических конкурентов на международной арене. Россия, заинтересованная в усилении своих позиций в мировой политике, не может игнорировать новые тенденции и технологии во внешнеполитической деятельности. «Публичная дипломатия 2.0» своим появлением обязана бурному развитию Интернета и созданию к 2004 г. технологий Web 2.0. Внешнеполитические усилия РФ в сфере реализации программ «публичной дипломатии 2.0» условно можно разделить на три направления: размещение контента на видеохостинге "YouTube"; использование сервисов микроблогинга "Twitter"; размещение информации в социальной сети "Facebook". Автор анализирует эффективность использования данных механизмов для представления официальной внешнеполитической позиции России и предлагает определенные рекомендации, способные повысить эффективность их применения.
Ключевые слова: Интернет, внешняя политика, Россия, публичная дипломатия 2.0, цифровая дипломатия, социальные медиа, "YouTube", "Twitter", "Facebook", телеканал "RT".
Alexander Nikolaevich Marchukov,
Kandidate in Political Science, Associate Professor of Political Science, Volgograd State Technical University (Russia), e-mail: [email protected]
"PUBLIC DIPLOMACY 2.0" IN FOREIGN POLICY OF THE RUSSIAN FEDERATION
This article discusses aspects of the use of the Internet as a means offoreign policy activity. The modern Internet space is simultaneously viewed as a sphere for the dissemination ofpositive information about a particular state and as a platform to discredit political rivals in the international arena. The Russian Federation is interested in strengthening its position in worldpolitics and cannot ignore new trends and technologies in foreign policy. "Public Diplomacy 2.0" owes its appearance to the rapid development of the Internet and the creation by 2004 of Web 2.0 technology. The foreign policy efforts of the Russian Federation in the implementation of programs in "Public Diplomacy 2.0" can be divided into three areas: placement
of content on video for YouTube; use of the microblogging service Twitter; and posting information on the social network outlet Facebook. The author analyzes the efficiency of the use of these mechanisms to represent the official position of Russia's foreign policy.
Key words: Internet, foreign policy, Russia, Public Diplomacy 2.0, digital diplomacy, social media, YouTube, Twitter, Facebook, RT channel.
Стремительное развитие информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) за последние несколько лет превратило Интернет не только в эффективное средство коммуникации, но и в чрезвычайно перспективный инструмент внешнеполитической деятельности. С течением времени способность Сети привлекать огромную аудиторию была по достоинству оценена рядом государств, уже имевших опыт использования программ публичной дипломатии для воздействия на общественное мнение за рубежом. При этом современное интернет-пространство стало одновременно рассматриваться и как обширное поле деятельности для распространения позитивной информации о том или ином государстве, и как площадка для дискредитации политических конкурентов на международной арене.
Российская Федерация, заинтересованная в усилении своих позиций в мировой политике, не может игнорировать новые тенденции и технологии во внешнеполитической деятельности. Предпринимаемые российским правительством усилия (проведение XXII Зимней Олимпиады в Сочи, организация Чемпионата мира по футболу 2018 г., создание и поддержка деятельности канала "RT", интернет-активность российского премьер-министра и др.) достаточно ясно свидетельствуют о стремлении отечественной политической элиты развивать «мягкую мощь» России как с помощью традиционных инструментов публичной дипломатии, так и новых информационно-коммуникационных технологий. Кроме того, в условиях «информационных войн» в периоды обострения международной обстановки (как, например, во время вооруженного конфликта в Южной Осетии в 2008 г. или в связи c событиями на Украине в 2014 г.) Интернет становится одним из важнейших каналов артикуляции позиции РФ по широкому кругу вопросов текущей повестки дня.
Термин «публичная дипломатия 2.0» впервые употребил заместитель госсекретаря США Дж. Глассман в 2008 г., обозначив под ним новый подход в рамках публичной дипломатии, предусматривающий использование социальных сетей, блогов, игровых мобильных приложений в реализации внешнеполитических задач США (прежде всего в борьбе США с терроризмом)1. Однако в наи-
1 Glassman J.K. Public Diplomacy 2.0: A New Approach to Global Engagement // U.S. Department of State, 2008. December 3. URL: http://2001-2009.state.goV/r/ us/2008/112605.htm
большей степени его содержание раскрывают работы известного американского исследователя Н. Кулла, который предложил разделить всю внешнеполитическую деятельность США в Интернете (digital diplomacy) на «публичную дипломатию 1.0.» и «публичную дипломатию 2.0» исходя из используемых при ее реализации технологий (Web 1.0 или Web 2.0)2.
Для «публичной дипломатии 1.0» характерно отсутствие интерактивности и ориентация на монологовую форму передачи информации3. В 90-х гг. XX в. (эпоха Web 1.0) Интернет использовался дипломатами как еще один инструмент для размещения пресс-релизов (наряду с традиционными СМИ). В то время пользователи могли лишь ознакомиться с выкладываемой на сайтах информацией, не имея возможности выразить свое отношение к содержанию контента. Подобная деятельность в значительной степени напоминает пропагандистскую работу посредством теле- и радиовещания в период холодной войны, поскольку также не предусматривает обратной связи с зарубежной аудиторией.
«Публичная дипломатия 2.0» своим появлением обязана бурному развитию Интернета и созданию к 2004 г. технологий Web 2.0, которые предоставили пользователям Сети не просто возможность просматривать информацию, размещенную на сайтах, но и оценивать ее содержание (например, в виде комментариев или использования специальных кнопок типа «мне нравится» или «рекомендую»). Кроме того, рядовые граждане теперь могли самостоятельно формировать и выкладывать контент в Интернете, что в эпоху Web 1.0. было прерогативой профессионалов.
Таким образом, «публичная дипломатия 2.0» — это направление в рамках публичной дипломатии, представляющее собой способ коммуникативного влияния на зарубежную аудиторию посредством технологий Web 2.0. (социальных сетей, блогов, видеохостингов и пр.). Ей присущ ряд характерных особенностей4. Во-первых, она построена на способности ИКТ облегчать установление взаимосвязей в рамках социальных сетей и интернет-сообществ. Во-вторых, она зависима от создаваемого пользователями контента (от комментариев в социальных сетях и блогах до выкладываемых видеороликов и
2 CullN.J. WikiLeaks, Public Diplomacy 2.0 and The State of Digital Public Diplomacy // Place Branding and Public Diplomacy. 2011. N 7. P. 1-8; Cull N.J. The Long Road to Public Diplomacy 2.0: The Internet in US Public diplomacy // International Studies Review. 2013. N 15. P. 123-139.
3 Aghaei S., Nematbakhsh M.A., Farsani H.K. Evolution of the World Wide Web: from Web 1.0 to Web 4.0 // International Journal of Web & Semantic Technology. 2012. N 1. P. 9.
4 Cull N.J. The Long Road to Public Diplomacy 2.0: The Internet in US Public Diplomacy. P. 125.
тшЬцр-приложений). И, наконец, третьей особенностью «публичной дипломатии 2.0» является ее функционирование в рамках горизонтальных сетей, построенных на взаимном обмене информацией, а не на передаче информационных сообщений сверху вниз (как это характерно для вертикальных сетей в эпоху традиционной публичной дипломатии).
В отечественном научном дискурсе тема использования инструментов «публичной дипломатии 2.0» во внешней политике РФ не получила достаточного освещения. Несмотря на отдельные попытки анализа проводимых Россией усилий по продвижению собственных внешнеполитических интересов в интернет-пространстве5, научные интересы значительной части ученых ограничиваются исследованием возможностей влияния США на зарубежную аудиторию с помощью Интернета (и социальных сетей в частности)6. Вероятно, сложившаяся ситуация обусловлена следующими причинами.
Во-первых, США, являясь пионерами в сфере «публичной дипломатии 2.0», накопили значительный опыт (не сопоставимый с опытом других государств в этой области), требующий научного осмысления. Поэтому не случайно в России наибольший вклад в изучение практики использования Интернета в публичной дипломатии внесли ученые-американисты, которые предпочитают использовать в своих работах термин «цифровая дипломатия» для обозначения «публичной дипломатии 2.0» (Н.А. Цветкова, А.И. Ку-бышкин, Г.О. Ярыгин)7.
5 Зиновьева Е. Россия во всемирной паутине: цифровая дипломатия и новые возможности в науке и образовании // Российский совет по международным делам. 2012. 17 февр. URL: http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=121#top; КорневМ. Дипломатия Веб 2.0: как Фейсбук и соцсети меняют мировую политику. // Российский совет по международным деламю 2014. 4 февр. URL: http://russiancouncil.ru/inner/index. php?id_4=3076#top; Кулик С.А. «Электронная дипломатия». Начало // Институт современного развития. 2013. 1 февр. URL: http://www.insor-russia.ru/files/EDiplomacy_0. pdf; Цветкова Н.А., Ярыгин Г.О. Политизация «цифровой дипломатии»: публичная дипломатия Германии, Ирана, США и России в социальных сетях // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 6. 2013. Вып. 1. С. 119-125.
6 Зиновьева Е.С. Цифровая дипломатия США: вопросы и угрозы национальной безопасности // Индекс безопасности. 2013. № 1. С. 213-229; Цветкова Н.А., Ярыгин Г.О. Netcitizens как новая целевая аудитория интернет-дипломатии США // Вектор науки Тольяттинского государственного университета. 2012. № 3. С. 207-211; Цветкова Н.А. Программы Web 2.0 в публичной дипломатии США // США и Канада: экономика, политика, культура. 2011. № 3. С. 109-122; Цветкова Н.А. Социальные сети в публичной дипломатии США // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 6. Философия. Культурология. Политология. Право. Международные отношения. 2011. № 2. С. 84-89.
7 Кубышкин А.И., Цветкова Н.А. Публичная дипломатия США. М.: Аспект Пресс, 2013; Цветкова Н.А., Ярыгин Г.О. Указ. соч.; Цветкова Н.А. Социальные сети в публичной дипломатии США. С. 84-89; Цветкова Н.А. Программы Web 2.0 в публичной дипломатии США. С. 109-122. Цветкова Н.А., Ярыгин Г.О. Указ. соч.
Во-вторых, многие страны мира (в том числе и Россия) намного позже, чем США, стали использовать инструменты Web 2.0. для реализации своих внешнеполитических интересов. Следует признать, что, несмотря на определенные достижения в сфере «публичной дипломатии 2.0» (например, AFP ставит Россию на 13 место в области Twitter-дипломатии8), Россия все еще находится в положении «догоняющей стороны» в этой области9.
Внешнеполитические усилия России в сфере реализации программ «публичной дипломатии 2.0» условно можно разделить на три направления: размещение контента на видеохостинге "YouTube"; использование сервисов микроблоггинга "Twitter"; размещение информации в социальной сети "Facebook". Подобный выбор ключевых направлений вполне соответствует общемировой тенденции — деятельность многих внешнеполитических ведомств в интернет-пространстве базируется на использовании возможностей видеохостинга, микроблоггинга и социальных сетей. При этом "YouTube", "Twitter" и "Facebook" являются самыми популярными инструментами для внешнеполитической деятельности, несмотря на имеющуюся практику использования возможностей других программ Web 2.0 — фотохостингов "Flickr" и "Instagram"; микроблоггинга "Tumblr" и "Sina Weibo"; слайд-хостинга "Slideshare"; социальных сетей "Google+", «Одноклассники», «В контакте», "Tuenti", "Second Life".
Значительную роль в продвижении внешнеполитических интересов РФ с помощью видеохостинга "YouTube" играет российская телевизионная компания "RT", у которой есть собственные каналы на английском ("RT" и "RT America"); арабском ("RT Arabic"); испанском ("RT en Español") и русском языках ("RT Russian"). Среди них наибольших успехов достиг англоязычный "RT" (1177 млн просмотров — здесь и далее приведены данные на 18 мая 2014 г.), опережающий по количеству просмотров видеоконтента англоязычные каналы таких всемирно известных телекомпаний, как немецкая "Deutsche Welle" ("DW English" — 34,7 млн просмотров); французская "France24" ("France24English" — 41,9 млн просмотров); американская "CNN" ("CNN" и "CNNInternational" — 397 млн и 9,8 млн. просмотров); катарская «Аль-Джазира» ("Al Jazeera English" — 515 млн просмотров)10.
Несмотря на высокое число просмотров видеороликов "RT" в "YouTube", его сюжеты нередко критикуются за спорное освещение отдельных мировых событий (в том числе и не затрагивающих на-
8 E-Diplomacy Index Countries // AFP. The E-Diplomacy Hub. 2013. May 17. URL: http://ediplomacy.afp.com/#!/countries (дата обращения: 18.05.2014)
9 Кулик С.А. «Электронная дипломатия». Начало.
10 RT // YouTube. URL: http://www.youtube.com/user/RussiaToday
прямую национальные интересы России)11. Как представляется, подобные неточности в изложении международных новостей подрывают возможности российской телекомпании в продвижении внешнеполитических интересов России, поскольку усиливают у ее зарубежной аудитории имеющиеся сомнения в объективности передаваемой информации12. Следует также отметить, что огромная аудитория "RT" хотя и является важным показателем его активной работы, тем не менее не может в полной мере свидетельствовать об эффективности данного канала с точки зрения публичной дипломатии. Значительный интерес публики к информационным сообщениям "RT" может быть обусловлен его оригинальным подходом к подаче материала (так, главный редактор "RT" М. Симоньян отмечает, что в ситуации, когда ближайшие конкуренты придерживаются «одинакового взгляда» на международные события, ее канал занимает зачастую противоположную точку зрения13).
Помимо телекомпании "RT" свои каналы на видеохостинге "YouTube" (исключительно русскоязычные) имеются и у российского внешнеполитического ведомства. Здесь наибольших успехов удалось добиться каналу Министерства иностранных дел России, который по количеству просмотров видеороликов (1,1 млн) опережает каналы МИД ФРГ (13 тыс. просмотров), МИД Франции (587 тыс. просмотров), но уступает каналу МИД Великобритании (2,2 млн просмотров) и каналу Госдепартамента США (6,9 млн просмотров)14. Что касается деятельности российских посольств, консульств, а также постоянных представительств за рубежом, то количество созданных ими каналов в YouTube незначительно15. Из 17 действующих акка-унтов наибольшее количество просмотров демонстрирует канал посольства РФ в Индонезии (73 тыс. просмотров), канал постпредства РФ при ЮНЕСКО (359 тыс. просмотров) и канал посольства РФ в Великобритании (404 тыс. просмотров)16.
Наличие у МИД РФ исключительно русскоязычного канала ограничивает его возможности по артикуляции позиции России по тем или иным вопросам мировой политики, поскольку все передавае-
11 Долинский А. Публичная дипломатия для бизнеса, НКО и университетов // Российский совет по международным делам. 2013. 26 сентября. URL: http://russian-council.ru/inner/?id_4=2399#top
12 Simons G. Attempting to Re-brand the Branded: Russia' International Image in the 21st Century // Russian Journal of Communication. 2011. N 4. Р. 336.
13 Альперина С. Канал "RussiaToday" и его главный редактор выросли на пять // Российская газета. 2010. 10 дек. URL: http://www.rg.ru/2010/12/10/russia-today-poln. html
14 Midrftube // YouTube. URL: http://www.youtube.com/user/midrftube
15 МИД России в социальных сетях // Министерство Иностранных Дел Российской Федерации. 2014. 18 мая. URL: http^/www.mid.ru/bdomp/ministry.nsfin fo/60B74D7F0544334044257A160028D471
16 YouTube. URL: http://www.youtube.com
мые им сообщения могут быть донесены лишь до русскоговорящего интернет-сообщества. В этой ситуации чрезвычайно полезным для российского МИД было бы создание собственного англоязычного канала, что дало бы возможность существенно увеличить его зарубежную аудиторию.
Высшее руководство России также представлено собственными русскоязычными каналами в "YouTube". Так, канал Президента России В.В. Путина, содержащий его видеообращения и комментарии по вопросам российской внутренней и внешней политики, насчитывает свыше 3,6 млн просмотров17. Ему заметно уступает аудитория канала Правительства России (293,3 тыс. просмотров), где главным действующим лицом зачастую выступает премьер-министр Д.А. Медведев18. Как и в случае с каналом МИД, ориентация российского правительства исключительно на русскоязычную аудиторию вносит определенные ограничения в сфере публичной дипломатии.
Внешнеполитическая деятельность посредством сервиса микро-блогов "Twitter" в последнее время достаточно активно развивается как за рубежом, так и в нашей стране. В ней помимо внешнеполитических ведомств зачастую могут быть задействованы различные министерства, министры, СМИ, главы государств. В определенной степени "Twitter" является уникальной интерактивной площадкой, позволяющей рядовым гражданам напрямую обращаться к политическим деятелям. Простота использования, его информативность, наличие возможностей для неформального общения способствуют постоянному росту численности аудитории микроблога, а значит, и той ее части, на которою могут быть направлены действия России в сфере публичной дипломатии.
Из массмедиа, работающих на усиление «мягкой силы» России, в Твиттере можно выделить деятельность международного информационного агентства «Россия сегодня», уже упоминавшейся телекомпании "RT", а также специального проекта «Российской газеты» "Russia Beyond the Headlines". Рассмотрим подробнее деятельность каждого из них.
После упразднения медиахолдинга «РИА-новости» и радиовещательной компании «Голос России» на их основе было создано информационное агентство «Россия сегодня»19. Оно поддерживает работу принадлежавших им аккаунтов, которые пользуются опреде-
17 Президент России // YouTube. URL: http://www.youtube.com/user/PrezidetRussia
18 Правительство России // YouTube. URL: http://www.youtube.com/user/pravi-telstvoRF
19 Указ Президента РФ от 9 декабря 2013 г. № 894 «О некоторых мерах по повышению эффективности деятельности государственных средств массовой информации» // Российская газета. 2013. 10 дек. URL: http://www.rg.ru/2013/12/09/ ykaz-dok.html
ленной популярностью среди интернет-пользователей, но все же серьезно уступают по количеству аудитории своим конкурентам из числа ведущих мировых массмедиа. Так, англоязычную страницу «РИА-новости» (самую читаемую из существующих страниц «РИА-новости» на данном сервисе с аудиторией в 41,5 тыс. чел.) по этому показателю обходят англоязычные страницы таких информационных агентств, как «Франс Пресс» (188 тыс. чел), "Press Trust of India" (217 тыс. чел), «Синьхуа» (249 тыс. чел), "Reuters" (аудитория акка-унта "@Reuters" — 4,3 млн чел)20. Что же касается радиокомпании «Голос России», то она весьма заметно отстает от таких компаний, как "Radio France Internationale", "Voice of America", "BBC". Например, аудитория только русскоязычной страницы "BBC" в "Twitter" составляет 180 тыс. чел, в то время как количество подписчиков всех страниц «Голоса России» на 27 языках мира — около 151 тыс. человек (здесь и далее приведены данные на 18 мая 2014 г.).
Достаточно большую аудиторию имеет в Твиттере компания "RT". На ее аккаунты на английском, испанском, арабском языках подписано свыше 1,7 млн человек ("@RT_com" — 658 тыс. чел.; "@RTarabic" — 752 тыс. чел.; "@ActualidadRT" — 292 тыс. чел.). Обращает на себя внимание тот факт, что "@RTarabic" не только является самой успешной страницей "RT" в Твиттере, но и обходит по популярности арабоязычные страницы "Deutsche Welle" (287 тыс. чел.) и "BBC" (646 тыс. чел.). Видимо, это объясняется достаточно высоким уровнем доверия населения стран Ближнего Востока к информации, передаваемой российской телекомпанией (и, возможно, присутствием антизападной риторики в сюжетах канала). Тем не менее "RT" пока сложно конкурировать в Твиттере за англоязычную аудиторию с такими ведущими телекомпаниями мира, как "CNN" и "BBC" (так, к примеру, аккаунт "@cnni" собирает аудиторию свыше 2 млн чел., а аккаунт "@BBCWorld" — более 6,2 млн человек).
Еще одним инструментом публичной дипломатии РФ в Твиттере является проект «Российской газеты» "Russia Beyond the Headlines", предполагающий издание информационных приложений о России на иностранных языках внутри международных печатных изданий, таких как "The Washington Post", "The New York Times", "The Daily Telegraph", "Le Figaro", "La Repubblica" и др. Аудитория "Russia Beyond the Headlines" в Твиттере крайне мала (самый читаемый аккаунт "@russiabeyond" насчитывает чуть более 7 тыс. чел.), что, видимо, объясняется его спецификой (выступает как приложение, а не самостоятельное издание).
Достаточно активную деятельность в Твиттере осуществляет МИД РФ и его учреждения. Привлеченная им аудитория значительно
20 РИА Новости // Twitter URL: https://twitter.com/rianru
меньше, чем у российских массмедиа, но на фоне работы внешнеполитических ведомств других стран не кажется незначительной (для сравнения: число подписчиков англоязычной страницы МИД РФ — 42,5 тыс. чел.; англоязычной страницы МИД ФРГ — 23,8 тыс. чел.; англоязычной страницы МИД Франции — 10 тыс. чел; англоязычной страницы МИД Швеции — 6,1 тыс. чел.). Также у российского внешнеполитического ведомства существует русскоязычный аккаунт, на который подписаны 267 тыс. чел.
Весьма заметным выглядит отставание МИД РФ от Госдепартамента США, чья официальная страница в Твиттере имеет 905 тыс. подписчиков (и это не считая пользователей, подписанных на страницы посольств США в различных странах мира). Российское внешнеполитическое ведомство стремится изменить существующее положение за счет привлечения к этой работе российских посольств и консульств за рубежом (например, аудитория англоязычного аккаунта посольства России в Великобритании составляет 7 тыс. чел.), отдельных дипломатов (так, на аккаунт заместителя министра иностранных дел Г.М. Гатилова подписано 3,8 тыс. чел.; а посла РФ в Великобритании А.В. Яковенко — 3,7 тыс. чел.) и связанных с МИД РФ учреждений (например, аудитория русскоязычного аккаунта Россотрудничества — 40,6 тыс. чел.).
Определенную роль в продвижении внешнеполитических интересов России в Твиттере играет и высшее руководство страны. Президент и премьер-министр параллельно используют два аккаунта — на русском и английском языках. Англоязычный аккаунт Президента России насчитывает 182 тыс. подписчиков, в то время как русскоязычный — 1,24 млн чел. Официальные страницы Д.А. Медведева собирают аудиторию численностью в 3 млн чел. (на русскоязычный аккаунт подписано 2,32 млн чел.; на англоязычный — 755 тыс. чел.). Российский премьер-министр является одним из самых популярных политиков в Твиттере. По числу подписчиков его англоязычный аккаунт обходит аккаунты таких известных современных политических деятелей, как австралийский премьер-министр Тони Эббот (289 тыс.), канадский премьер-министр Стивен Харпер (466. тыс.) и британский премьер-министр Дэвид Кэмерон (672 тыс.).
Еще одной площадкой для продвижения внешнеполитических интересов России является социальная сеть "Facebook". В качестве основных субъектов реализации подобных интересов в данной сети являются российские массмедиа, МИД РФ, высшее политическое руководство России.
Из российских массмедиа следует особо выделить телекомпанию "RT", на страницы которой в "Facebook" подписано свыше 5,6 млн. человек ("RT" —1633 тыс. чел.; "RT Arabic" — 3144 тыс. чел.; "RT en Español" — 881 тыс. чел.). Как и в Твиттере, ее официальная страница
на арабском языке по количеству аудитории опережает арабоязыч-ные страницы ведущих европейских телекомпаний: "Deutsche Welle" (671 тыс. чел.), "France 24" (2333 тыс. чел.), "BBC" (2727 тыс. чел.). Значительной популярностью пользуется и англоязычная страница "RT", которая по количеству подписчиков обходит англоязычные страницы "Deutsche Welle" (288 тыс. чел.) и "France24" (477 тыс. чел.), однако уступает "CNN" ("CNN International" — S464 тыс. чел.) и "BBC" ("BBC World News" — 6270 тыс. чел.).
Достаточно хорошие показатели по привлечению зарубежной аудитории в "Facebook" демонстрируют отдельные страницы радиостанции «Голос России» ("Voice of Russia" — 288 тыс. чел.; "Voix de la Russie" — 80,4 тыс. чел.; "Stimme Russlands" — 76,9 тыс. чел.; "Voz da Russia" — 74,4 тыс. чел.) и проекта "Russia Beyond the Headlines" ("Russia Beyond the Headlines" — 90 тыс. чел.; "Russia & India Report" — 94,1 тыс. чел.; "Russia Beyond the Headlines ES" — 79,7 тыс. чел.; "Russia Beyond the Headlines FR" — 29,6 тыс. чел.; "Russia Beyond the Headlines IT" — 20,4 тыс. чел.). Кроме того, страница бывшего информагентства «РИА-новости» мобилизует вокруг себя свыше миллиона человек (однако она ориентирована исключительно на русскоговорящую аудиторию).
Активную внешнеполитическую деятельность в "Facebook" осуществляет и МИД РФ, на официальную страницу которого подписано 60,8 тыс. чел., что превышает число подписчиков большей части министерств иностранных дел стран, входящих в G-20, за исключением МИД Великобритании (81,2 тыс. подписчиков), МИД Саудовской Аравии (81,4 тыс.), МИД Мексики (86,2 тыс.), МИД Индии (98,6 тыс.), МИД Франции (114,9 тыс.) и Государственного департамента США (S84 тыс.). Возможно, МИД РФ мог бы существенно увеличить число собственных подписчиков, создав аккаунт на английском языке, как это делают многие внешнеполитические ведомства других государств.
Аудитория страниц российских посольств и консульств, как правило, весьма незначительна (так, например, аккаунт посольства в Финляндии насчитывает — 726 чел.; аккаунт посольства в Египте — 1064 чел., аккаунт посольства РФ в Республике Сербия — 1557 чел.). Серьезным конкурентом в вопросе привлечения интернет-пользователей являются посольские учреждения США. Так, к примеру, численность подписчиков официальной страницы Посольства США в Казахстане составляет 11, 7 тыс. чел., в то время как аудитория страницы российского посольства в этой стране — 3,6 тыс. чел.
Из российских политиков наиболее активную деятельность в "Facebook" осуществляет председатель Правительства РФ Д.А. Медведев, чья русскоязычная страница насчитывает свыше 1,2 млн
подписчиков. По этому показателю она опережает страницы таких известных политиков, как английский премьер-министр Д. Кэмерон (204,3 тыс. чел.), французский президент Ф. Олланд (459,5 тыс. чел.), немецкий канцлер А. Меркель (563,3 тыс. чел.), однако уступает странице президента США Б. Обамы с 40,6 млн подписчиков.
Таким образом, можно заключить, что наибольшую активность в России в сфере реализации «публичной дипломатии 2.0» демонстрируют телеканал "ЯТ" и высшее политическое руководство страны (председатель Правительства Д.А. Медведев и Президент В.В. Путин). Они смогли привлечь внимание значительной части зарубежной аудитории, в ряде случаев опередив по количеству подписчиков своих конкурентов из других стран. Деятельность российского внешнеполитического ведомства также заслуживает положительной оценки, хотя и требует определенной корректировки, прежде всего активизации интернет-деятельности его заграничных учреждений.
Несмотря на определенные достижения, реализуемая Россией «публичная дипломатия 2.0» нуждается в разработке конкретной стратегии развития данного направления публичной дипломатии. Для этого необходимо предельно точно определить основные цели и задачи внешнеполитической деятельности России в Интернете, обозначить основных акторов, вовлеченных в данный процесс, а также указать на инструменты реализации намеченных целей.
При формировании собственной стратегии «публичной дипломатии 2.0» России следует учесть некоторые обстоятельства. Так, по мнению американского ученого Д. Ная, важный вклад в формирование «мягкой силы» той или иной страны вносят негосударственные акторы, нередко обладающие более высоким уровнем доверия со стороны зарубежной аудитории, чем связанные с государством структуры21. Это объясняется тем, что финансируемые правительством организации, как правило, зависимы от них политически и финансово, что дает основание сомневаться в их объективности. К сожалению, в нашей стране неправительственные организации практически не вовлечены в процессы публичной дипломатии, реализацией конкретных программ в данной сфере занимается преимущественно государство. Не удивительно, что достигшая определенных успехов телекомпания "ЯТ", финансируемая за счет государственного бюджета, нередко критикуется на Западе как «пропагандистский инструмент» российского государства22.
21 Nye J.S. What China and Russia Don't Get about Soft Power // Foreign Policy. 2013. April 29. URL: http://www.foreignpolicy. Com/articles/2013/04/29/what_china_and_rus-sia_don_t_get_about_soft_power
22 Simons G. Op. cit. P. 336.
Обращает на себя внимание тот факт, что действия России в сфере «публичной дипломатии 2.0» не всегда соответствуют тем целям и задачам, которые обозначены в Концепции Внешней политики Российской Федерации от 12 февраля 2013 г. В соответствии с данным документом приоритетным направлением российской внешней политики является развитие сотрудничества с государствами — участниками СНГ. Однако анализ деятельности российских дипломатических учреждений в социальных сетях и микроблогах дает все основания говорить о недостаточных внешнеполитических усилиях России на постсоветском пространстве. Обычно количество подписчиков на аккаунты российских посольств в странах СНГ в "Facebook" и "Twitter" не превышает 1,5 тыс. чел., за исключением страницы посольства России в Казахстане в "Facebook" (3,7 тыс. чел.). Весьма заметным выглядит отставание России от США в привлечении подписчиков из бывших советских республик (так, например, аудитория страницы посольства США превосходит по численности аудиторию российского посольства в Казахстане в 3 раза; в Таджикистане — почти в 50 раз, в Узбекистане — в 89 раз, в Армении — в 102 раза). Безусловно, подобное отставание обусловлено объективными причинами: довольно поздним включением РФ в данный вид деятельности и недостатком практического опыта. Тем не менее, если Россия стремится сохранить свое политическое влияние на постсоветском пространстве, ей стоит серьезно пересмотреть свои действия во внешнеполитической сфере, в том числе и в области «публичной дипломатии 2.0».
Определенным препятствием на пути развития «публичной дипломатии 2.0» в России является восприятие Интернета большей частью российской политической элиты как пространства, представляющего угрозу национальной безопасности страны (например, он может рассматриваться как инструмент навязывания чуждой идеологии и внешнеполитической пропаганды)23. В конечном счете это отражается на внешнеполитических усилиях РФ в Интернете, которые в большей степени ориентированы на информационное противодействие ряду зарубежных стран, нежели на усиление «мягкой силы» России. Безусловно, в определенных ситуациях, например в период «информационных войн», использование средств Web 2.0 с подобной целью представляется обоснованным. Тем не менее «публичная дипломатия 2.0» должна быть прежде всего направлена не на чрезмерную критику оппонентов, а на прояснение собственной позиции по тем или иным вопросам мировой политики, а также на распространение информации об истории, культуре, традициях собственной страны.
23 Зиновьева Е. Россия во всемирной паутине.
Россия способна использовать свои ресурсы «публичной дипломатии 2.0» для сотрудничества с зарубежными странами в решении глобальных проблем современности, таких как терроризм. Взаимодействие стран в интернет-пространстве является обоюдополезным и способно улучшить характер взаимоотношений между ними. Подобное сотрудничество могло бы включать мониторинг социальных сетей, сервисов микроблогов, видеохостингов с целью поиска экстремистской информации и лиц, ее распространяющих; а также информационную борьбу против активных сторонников идеологии джихада. Так, например, в Госдепартаменте США с 2006 г. работает особая группа специалистов (Digital Outreach Team), которая занимается сбором и анализом информации террористической направленности из социальных ресурсов на языках урду, дари и пушту, а также принимает участие в дискуссиях в социальных сетях с целью убедить сочувствующих движению «Талибан» и «Аль-Каида» отказаться от своих взглядов. Поскольку РФ рассматривает терроризм как серьезную угрозу своей национальной безопасности, то у нее есть все основания обсудить с американской стороной возможности совместной работы в данном направлении (а также рассмотреть возможности привлечения других заинтересованных стран к решению данного вопроса).
Еще одной важной проблемой РФ в реализации программ «публичной дипломатии 2.0» являются ее недостаточные усилия в установлении двусторонней коммуникации с зарубежной аудиторией. Существующие аккаунты в социальных сетях, сервисах микроблоггинга и видеохостинга в основном используются для размещения пресс-релизов; при этом практически не осуществляется диалог с рядовыми пользователями24. А ведь подобное взаимодействие положительным образом сказывается на популярности блога или интернет-канала (как, например, в случае с блогом в "Facebook" бывшего посла США в России М. Макфола).
Наконец, серьезным препятствием на пути развития «публичной дипломатии 2.0» (не только в России) является отсутствие системы оценки ее эффективности. Безусловно, количество подписчиков интернет-страницы (интернет-канала) является важным показателем успешной работы структур, вовлеченных во внешнеполитическую деятельность в Интернете; но оно не может в полной мере определять ее эффективность. Просмотр пользователями видеороликов или текстовых сообщений не обязательно подразумевает их согласие с передаваемой информацией (подобный просмотр может быть обусловлен и обычным интересом). Кроме того, с точки зрения
24 Osipova E. Seeing Beyond the Bear: Selective Processing and Russian Public Diplomacy in the West // Center on Global Interests. 2013. August 15. URL: http://www. globalinterests.org/wp-content/uploads/2013/08/
публичной дипломатии привлечение зарубежной аудитории на свою сторону не гарантирует достижения намеченных внешнеполитических целей. Для того чтобы это стало возможным, зарубежная общественность должна быть способна оказать влияние на собственную политическую элиту в интересах страны, реализующей программы «публичной дипломатии 2.0».
Важно осознавать, что сервисы микроблогов, фото- и видеохо-стинги, социальные сети — это не просто «модные» инструменты современной дипломатии. В условиях интенсивного развития ИКТ «публичная дипломатия 2.0» представляет собой весьма перспективное направление внешней политики, влияние которого в дипломатической практике со временем будет усиливаться. В этой связи активная деятельность России в этом направлении будет способствовать не только освоению ею новых подходов в публичной дипломатии, но и укреплению собственных позиций на международной арене.
ЛИТЕРАТУРА
Альперина С. Канал "RussiaToday" и его главный редактор выросли на пять // Российская газета. 2010. 10 дек. URL: http://www.rg.ru/2010/12/10/russia-today-poln.html
Долинский А. Публичная дипломатия для бизнеса, НКО и университетов // Российский совет по международным делам. 2013. 26 сентября. URL: http:// russiancouncil.ru/inner/?id_4=2399#top
Зиновьева Е. Россия во всемирной паутине: цифровая дипломатия и новые возможности в науке и образовании // Российский совет по международным делам. 2012. 17 февр. URL: http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=121#top
Зиновьева Е.С. Цифровая дипломатия США: вопросы и угрозы национальной безопасности // Индекс безопасности. 2013. № 1. С. 213-229.
Корнев М. Дипломатия Веб 2.0: как Фейсбук и соцсети меняют мировую политику. // Российский совет по международным деламю 2014. 4 февр. URL: http://russiancouncil.ru/inner/index.php?id_4=3076#top
Кубышкин А.И., ЦветковаН.А. Публичная дипломатия США. М.: Аспект Пресс, 2013.
Кулик С.А. «Электронная дипломатия». Начало // Институт современного развития. 2013. 1 февр. URL: http://www.insor-russia.ru/files/EDiplomacy_0. pdf
Цветкова Н.А. Программы Web 2.0 в публичной дипломатии США // США и Канада: экономика, политика, культура. 2011. № 3. С. 109-122.
Цветкова Н.А. Социальные сети в публичной дипломатии США // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 6. Философия. Культурология. Политология. Право. Международные отношения. 2011. № 2. С. 84-89.
Цветкова Н.А., Ярыгин Г.О. Netcitizens как новая целевая аудитория интернет-дипломатии США // Вектор науки Тольяттинского государственного университета. 2012. № 3. С. 207-211.
Цветкова Н.А., Ярыгин Г.О. Политизация «цифровой дипломатии»: публичная дипломатия Германии, Ирана, США и России в социальных сетях //
Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 6. Философия. Культурология. Политология. Право. Международные отношения. 2013. Вып. 1. С. 119-125.
Aghaei S., Nematbakhsh M.A., Farsani H.K. Evolution of the World Wide Web: from Web 1.0 to Web 4.0 // International Journal of Web & Semantic Technology. 2012. N 1. Р. 1-10.
Cull N.J. The Long Road to Public Diplomacy 2.0: The Internet in US Public diplomacy // International Studies Review. 2013. N 15. P. 123-139.
Cull N.J. WikiLeaks, Public Diplomacy 2.0 and The State of Digital Public Diplomacy // Place Branding and Public Diplomacy. 2011. N 7. P. 1-8.
E-Diplomacy Index Countries // AFP. The E-Diplomacy Hub. 2013. May 17. URL: http://ediplomacy.afp.com/#!/countries
Glassman J.K. Public Diplomacy 2.0: A New Approach to Global Engagement // U.S. Department of State, 2008. December 3. URL: http://2001-2009.state.goV/r/ us/2008/112605.htm
Nye J.S. What China and Russia Don't Get about Soft Power // Foreign Policy. 2013. April 29. URL: http://www.foreignpolicy. Com/articles/2013/04/29/ what_china_and_russia_don_t_get_about_soft_power
Osipova E. Seeing Beyond the Bear: Selective Processing and Russian Public Diplomacy in the West // Center on Global Interests. 2013. August 15. URL: http:// www.globalinterests.org/wp-content/uploads/2013/08/
Simons G. Attempting to Re-brand the Branded: Russia' International Image in the 21st Century // Russian Journal of Communication. 2011. N 4. Р. 322-350.
REFERENCES
Aghaei, S., Nematbakhsh, M.A., and Farsani, H.K. "Evolution of the World WideWeb: from Web 1.0 to Web 4.0." International Journal of Web & Semantic Technology, No. 1, 2012, pp. 1-10.
Al'perina, S. "Kanal 'RussiaToday' i ego glavnyi redaktor vyrosli na piat'". Rossiiskaia gazeta, December 10, 2010, http://www.rg.ru/2010/12/10/russia-today-poln.html (data obrashcheniia: 18.05.2014)
Cull, N.J. "The Long Road to Public Diplomacy 2.0: The Internet in US Public diplomacy." International Studies Review, No. 15, 2013, pp. 123-139.
Cull, N.J. "WikiLeaks, Public Diplomacy 2.0 and The State of Digital Public Diplomacy." Place Branding and Public diplomacy, No. 7, 2011, pp. 1-8.
Dolinskii, A. "Publichnaia diplomatiia dlia biznesa, NKO i uni-versitetov." Rossiiskii sovet po me-zhdunarodnym delam, September 26, 2013, http://russian-council.ru/inner/?id_4=2399#top
"E-Diplomacy Index Countries." AFP. The E-Diplomacy Hub, May 17, 2013, http://ediplomacy.afp.com/#!/countries
Glassman, J.K. "Public Diplomacy 2.0: A New Approach to Global Engagement" U.S. Department of State, December 03, 2008, http://2001-2009.state.gov/rZ us/2008/112605.htm
Kornev, M. "Diplomatiia Veb 2.0: kak Feisbuk i sotsseti meniaiut mirovuiu politiku." Rossiiskii sovet po mezhdunarodnym delam, February 4, 2014, http://rus-siancouncil.ru/inner/index.php?id_4=3076#top
Kubyshkin, A.I., Tsvetkova, N.A. Publichnaia diplomatiia SShA. Moscow: Aspekt Press, 2013.
Kulik, S.A. "'Elektronnaia diplomatiia'. Nachalo." Institut sovremennogo ra-zvitiia, February 1, 2013, http://www.insor-russia.ru/files/EDiplomacy_0.pdf
Nye, J.S. "What China and Russia Don't Get about Soft Power." Foreign Policy, April 29, 2013, http://www.foreignpolicy. Com/articles/2013/04/29/what_china_and_ russia_don_t_get_about_soft_power
Osipova, E. "Seeing Beyond the Bear: Selective Processing and Russian Public Diplomacy in the West." Center on Global Interests, August 15, 2013, http://www. globalinterests .org/wp -content/uploads/2013/08/
Simons, G. "Attempting to Re-brand the Branded: Russia' International Image in the 21st Century." Russian Journal of Communication, No. 4, 2011, pp. 322-350.
Tsvetkova, N.A. "Programmy Web 2.0 v publichnoi diplomatii SShA." SShA i Kanada: ekonomika, politika, kul'tura, No. 3, 2011, pp. 109-122.
Tsvetkova, N.A. "Sotsial'nye seti v publichnoi diplomatii SShA." Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta. Seriia 6: Filosofiia. Kul'turologiia. Politologiia. Pravo. Mezhdunarodnye otnosheniia, No. 2, 2011, pp. 84-89.
Tsvetkova, N.A., Iarygin, G.O. "Netcitizens kak novaia tselevaia audi-toriia internet-diplomatii SShA." Vektor nauki Tol'iattinskogo go-sudarstvennogo universiteta, No. 3, 2012, pp. 207-211.
Tsvetkova, N.A., Iarygin, G.O. "Politizatsiia 'tsifrovoi diplomatii': publichnaia diplomatiia Germanii, Irana, SShA i Rossii v sotsial'nykh setiakh Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta. Seriia 6: Filosofiia. Kul'turologiia. Politologiia. Pravo. Mezhdunarodnye otnosheniia, No. 1, 2013, pp. 119-125.
Zinov'eva, E. "Rossiia vo vsemirnoi pautine: tsifrovaia diplomatiia i novye vozmozhnosti v nauke i obrazovanii." Rossiiskii sovetpo mezhdunarodnym delam, February 17, 2012, http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=121#top (data obrashcheniia: 18.05.2014)
Zinov'eva, E.S. "Tsifrovaia diplomatiia SShA: voprosy i ugrozy natsional'noi bezopasnosti." Indeks bezopasnosti, No. 1, 2013, pp. 213-229.
