CC BY
29
УДК 811.133.1'38:821.133.17Роллан ББК Ш12=471.1*52Роллан
О.А. ЗАУЛИНА, А.А. ОБЖОГИН
СИМВОЛ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТЕ (опыт языкового структурно-функционального анализа на материале повести Р. Роллана «Пьер и Люс»)
Ключевые слова: символ, стилистический прием, структура, функция, семантический механизм символизации, контрастное построение, имплицитные приращения, контекст.
В статье проводится стилистическое исследование символа, опирающееся на семантику и некоторые понятия теории текста. Анализ символов выполнен в русле комплексного, структурно-функционального подхода, что придает работе научную новизну. Рассматриваются структурные, функциональные и конкретные содержательные характеристики символов в художественном тексте на материале повести Р. Роллана «Пьер и Люс», а также семантический механизм символизации коммуникативных единиц. Между символами повести существует очевидная связь, которая обусловлена композиционной спецификой произведения - контрастным построением. Содержательные и функциональные характеристики символических словесно-художественных образов варьируются в каждом конкретном случаи в зависимости от контекста и семантических особенностей символизированной коммуникативной единицы.
В языкознании наметилось несколько подходов к символу: символ рассматривается как семантический сдвиг (Ю.А. Ладыгин [4]), как определенный тип лексического значения, а именно устойчивые символические значения (А.Н. Молчанова [5]), как стилистический прием, основанный на неявно выраженных приращениях смысла (В.В. Виноградов [1], А. Губер [2], З.И. Хованская [6]). В понимании символа мы придерживаемся точки зрения трех последних названных авторов. Символ определяется как «стилистический прием, построенный по семантической модели иносказания, отличающийся образной и эмоциональной насыщенностью с преобладанием изобразительной функции» [3. С. 137].
В данной статье осуществляется комплексное, структурно-функциональное исследование символов в художественном тексте на материале повести Ромена Роллана «Пьер и Люс».
Отличительной чертой символов повести «Пьер и Люс» является их тесная связь между собой, что обусловлено спецификой структуры произведения. Композиционной доминантой повести является ее контрастное построение, которое материализуется в чередовании эпизодов, отражающих тематику войны и мира. Символы служат одним из средств передачи этих тем: с одной стороны, мир, расцвет искусства, природа, любовь (к этой сфере относится символ дождя), с другой - война с ее разрушительными последствиями (символы крови и рыжей девочки). Связь символов между собой проявляется в их тематической близости или противопоставленности. Так, символ рыжей девочки действует в одном направлении с символом крови, нагнетая тем самым атмосферу повести и подготавливая трагическую развязку. Полный лиризма символ дождя ассоциируется с чистотой чувств героев, с их мечтами о счастье и противопоставлен символам, связанным с тематикой войны.
Рассмотрим словесно-художественный образ крови. Символизация этого образа происходит благодаря тематической доминанте повести (теме войны), которая создает устойчивую ассоциацию: война - смерть - кровь. Такая ассоциация отражает объективную связь явлений. Она поддерживается устой-
чивым символическим значением слова «sang» и формирует своего рода содержательный лейтмотив повести.
Следует отметить, что даже в главах, где, казалось бы, развивается тема любви героев, присутствует мотив войны, представленный какой-либо деталью, мыслями и репликами героев. Такое построение повести создает определенный настрой, внутреннюю напряженность при отсутствии активного внешнего действия. Словесно-художественный образ крови выступает в роли символического призрака войны.
Впервые этот словесно-художественный образ появляется в первой главе анализируемой повести, когда в метро врывается человек с окровавленной рукой. Здесь еще нет оснований говорить о сдвиге в смысловой структуре существительного «sang», которое использовано в своем основном значении, участвующем в создании конкретного, зрительно воспринимаемого образа окровавленного человека. Однако устойчивое символическое значение этого существительного (vie, existence; donner son sang pour la patrie) в его взаимодействии с макроконтекстом приводит к возникновению имплицитного содержания эмоционального характера: окровавленная рука человека, неожиданно появившегося в метро, ассоциируется с вездесущей тенью войны, которая неотступно следует за главным героем.
Появляясь во второй раз, символический словесно-художественный образ крови развертывается в более пространное описание ужасов войны, становясь ключевой деталью, ассоциирующейся с войной и смертью.
«A queleques pas, au milieu des décombres du fiacre éventré, des hommes, sortis des maisons, relevaient le cocher moribond; ils passèrent tout près d'eux, avec le malheureux dont le sang s'égouttait» [7. P. 54-55].
Словесно-художественный образ умирающего, истекающего кровью извозчика возникает на базе первоначальных значений существительных «sang» и «cocher», прилагательного «moribond» и глагола «s'égouttait».
Следует отметить, что в этом фрагменте иносказательно осмысляется вся сцена за счет семантических, логических и синтагматических связей существительного «sang», которое является центром символизации и вовлекает в этот процесс весь отрывок. Повторное появление образа крови также способствует его символическому осмыслению.
Развертывание символического словесно-художественного образа крови как бы подготавливает трагическую развязку повести: гибель героев под рухнувшей колонной церкви представляет последнюю жертву войны по нарастающей градации. Вместе с тем это и крах их иллюзий (невозможность ухода от действительности в мир своих чувств), и пассивный протест против ужасов войны.
Символ рыжей девочки (fillette rousse) также относится к тематической сфере войны. Этот словесно-художественный образ является сквозным в пределах одной главы и отличается оригинальностью. Он возникает на последних страницах повести, когда развитие сюжета приближается к трагической развязке: в канун пасхи Пьер и Люс идут в церковь.
Лицо рыжей девочки трижды появляется в видениях Люс, но каждый раз его появление кратковременно. При первом появлении этого словесно-художественного образа нет никаких оснований для его символического восприятия. Только загадочность рыжей девочки «un sourir d'énigme» и странное поведение «le regard ... soudain s'effara» привлекают к себе внимание.
Во второй раз образ рыжей девочки возникает в мыслях Люс в церкви: «Luce revoyait en pensée la fillette rousse» [7. P. 74]. Это видение начинает преследовать героиню. И, наконец, в последний раз лицо рыжей девочки, ис-
каженное страхом, появляется перед самым взрывом - перед гибелью героев. Трагически и фатально звучит последняя фраза произведения: «Et le pilier massif, sur eux d'un coup croula» [7. P. 75].
При третьем появлении словесно-художественный образ рыжей девочки приобретает символическое осмысление по ассоциации с гибелью героев. В свете трагической развязки этот словесно-художественный образ становится символом-предвестником их смерти.
Следует отметить, что ассоциации, связанные с этим символом, несколько необычны и неожиданны. Словесно-художественный образ рыжей девочки вызывает ощущение чего-то неуловимого, навевающего гамму тревожных чувств. Именно этот символический образ способствует возникновению определенного эмоционального настроя, готовящего читателя к трагическому финалу. Роль символического словесно-художественного образа рыжей девочки ограничена рамками заключительной главы повести. Однако он включен в повествование, в динамику самого действия и усиливает драматизм происходящего. Его основная текстообразующая функция состоит в создании глубинной информации.
Словесно-художественный образ дождя представляет тематическую сферу мира. Он фигурирует только в 15-й главе повести. Здесь дождь встречается впервые в качестве фона для развертывания сюжета как часть художественного пространства.
Во второй раз дождь появляется в лирическом эпизоде встречи героев.
«Leurs visages se baisèrent. La pluie en profita, se glissant sous le parapluie maladroit, pour frôler de ses doigts leurs cheveux et leurs joues» [7. P. 71].
В этом фрагменте дождь олицетворяется за счет нарушения сочетаемости существительного «pluie» со словом «doigt» в его основном значении и глаголом «profiter», которые содержат признак одушевленности в своем значении. Вместе с тем происходят развертывание словесно-художественного образа дождя, его детализация, что служит предпосылкой для символизации этого образа. Дождь придает встрече героев лирический характер и создает определенный настрой, задает тональность всему повествованию главы.
Следующее появление дождя связано с подготовкой кульминационного момента повествования, решением героев идти в церковь.
«Ils se taisent... pluie. Pluie. Pluie. La pluie tombe. Le soir tombe» [7. P. 72].
В данном отрывке за дождем окончательно закрепляется символическое осмысление. Он фигурирует в главе в третий раз, и присутствие этого словесно-художественного образа уже не кажется случайным: дождь ассоциируется с важным решением героев. Имплицитные приращения слова «pluie» идут вразрез с его предметным значением, порождая символ.
В последнем абзаце анализируемой главы дождь снова олицетворяется.
«J'aime tout, et tout m'aime. La pluie m'aime, le vent m'aime, la ciel gris et le froid, - et mon petit bien-aimé» [7. P. 72].
Здесь дождь «pluie» составляет неотъемлемую часть олицетворенной природы благодаря необычности сочетания с глаголом «aimer». Перечисление в качестве однородных членов предложения олицетворенной природы и возлюбленного Люс (petit bien-aimé) подчеркивает их единение и чистоту чувств, в противовес людям, загрязненным, опошленным войной. Такое противопоставление удачно вписывается в образную систему повести, где война со всеми порождаемыми ею пороками противопоставлена миру, несущему расцвет науки, искусства, гармонию, любовь, и участвует в создании эстетического единства текста. При этом любовь для автора и героев неотделима
от первозданности самой природы. Единство человека и природы - такова одна из основных содержательных линий символа дождя. Необходимо отметить, что символ дождя тесно связан с развитием сюжета и является одновременно носителем дополнительной, глубинной информации в качестве эмоционального фона действия.
Подведём итоги. Все проанализированные символы являются сквозными в рамках повести или одной главы. Их семантический механизм сохраняет инвариантную структуру символа, основанную на взаимодействии эксплицитных значений с имплицитными приращениями. Важную роль в символизации играет фактор аналогии.
Символ крови тяготеет к сквозным лейтмотивным образам. Здесь действует принцип аналогии. Кроме того, его осмысление поддерживается устойчивым символическим значением слова «sang». Полное символическое осмысление словесно-художественного образа крови реализуется в рамках всей повести в контексте трагической развязки.
С точки зрения структуры и семантического механизма символизации образ рыжей девочки является символом-самостоятельным стилистическим приемом и формируется по типу лейтмотива. В его основе лежит повторяемость символизированной лексической единицы, а полная символизация осуществляется лишь в рамках всей главы. Символическое осмысление этого словесно-художественного образа происходит по принципу аналогии. Аналогичен контраст между выражением жалости и испуга на лице рыжей девочки, с одной стороны, и контраст между ожиданием счастья и внезапной гибелью Пьера и Люс - с другой.
Сложный словесно-художественный образ дождя является сквозным в пределах одной главы и включает самостоятельные символы и символы -комбинированные стилистические приемы (здесь символ комбинируется с олицетворением). Словесно-художественный образ дождя символизируется также по ассоциативной связи, возникающей между дождем («представителем» природы) и чистотой, естественностью чувств героев. Символизации способствует повторение лексической единицы «pluie» в однотипных ситуациях.
Следует отметить, что проанализированные символы тесно связаны с композицией повести и организованы по принципу контраста. Эти символические словесно-художественные образы включаются в развитие сюжета, участвуют в создании эстетического единства текста и несут одновременно дополнительную глубинную информацию. За счет относительно большой протяженности в тексте одна из основных функциональных нагрузок анализируемых символов состоит в том, чтобы «цементировать» текст путем осуществления дистантных связей, формируя смысловое и референциальное единство текста.
Все символы повести «Пьер и Люс» имеют статус стилистического приема и участвуют в реализации эстетического намерения автора - определенным образом воздействовать на читателя, а именно - выразить протест против жестокой и бессмысленной войны.
Литература
1. Виноградов В.В. О символике Анны Ахматовой // Литературная мысль. Пг.: Мысль, 1922, т. 1. С. 91-138.
2. Губер А. Структура поэтического символа // Художественная форма: сб. науч. ст. М., 1927. С. 125-155.
3. Заулина О.А. Символ как стилистический прием // Вестник Чувашского университета. 2005. № 1. С. 136-140.
4. Ладыгин Ю.А. Стилистические функции семантических сдвигов в языке художественной прозы (Символ и аллегория). На материале творчества Э. Золя: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Л., 1983. 21 с.
5. Молчанова А.Н. О соотношении внешних и внутренних факторов, влияющих на процесс вторичной образной номинации: дис. ... канд. филол. наук: Л., 1983. 275 с.
6. Хованская З.И. Принципы анализа художественной речи и литературного произведения. Саратов, 1975. 429 с.
7. Rolland R. Pierre et Luce. M.: Ed. en langues étrangères, 1953. 86 p.
ЗАУЛИНА ОЛИМПИАДА АНАТОЛЬЕВНА - кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка и литературы, Чувашский государственный университет, Россия, Чебоксары (o.zaulina@mail.ru).
ОБЖОГИН АНДРЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ - старший преподаватель кафедры русского языка и литературы, Чувашский государственный университет, Россия, Чебоксары (obzhogin@mail.ru).
O. ZAULINA, A. OBZHOGIN
SYMBOL IN THE LITERARY TEXT (LANGUAGE EXPERIENCE OF STRUCTURAL AND FUNCTIONAL ANALYSIS BASED ON A MATERIAL OF R. ROLLAND'S NOVEL «PIERRE AND LUCE»)
Key words: symbol, stylistic device, structure, function, semantic mechanism of symboliza-tion, construction contrast, implicit increment, context.
The article presents a stylistic study of the character, based on the semantics and some concepts of the theory of the text. Character analysis is performed in line with a comprehensive, structural-functional approach that gives the scientific novelty. Considered structural, functional and specific characteristics of meaningful symbols in the art text on a material of Romain Rolland's novel «Pierre et Luce», as well as the semantic mechanism of symbolization communication units. Between the characters story, there is an obvious link, which is due to the specifics of the composite product - a contrast construction. Meaningful and functional characteristics of verbal and symbolic artistic images vary in each case depending on the context and semantic features symbolized communication unit.
References
1. Vinogradov V.V. O simvolike Anny Akhmatovoi [On the symbolism of Anna Akhmatova]. Literaturnaya mysl' [Literary thought], 1922, no. 1, pp. 91-138.
2. Guber A. Struktura poeticheskogo simvola [The structure of the poetic symbol]. In: Khudoz-hestvennaya forma [Art form]. Moscow, 1927, pp. 125-155.
3. Zaulina O.A. Simvol kak stilisticheskii priem [Symbol as a stylistic device]. Vestnik Chuvash-skogo universiteta, 2005, no. 1, pp. 136-140.
4. Ladygin Yu.A. Stilisticheskie funktsii semanticheskikh sdvigov v yazyke khudozhestvennoi prozy (Simvol i allegoriya). Na materiale tvorchestva E. Zolya: dis. ... kand. filol. nauk [Stylistic functions of semantic shifts in the language of fiction (symbol and allegory). On the basis of works of Emile Zola. Abstract of PhD thesis]. Leningrad, 1983, 21 p.
5. Molchanova A.N. O sootnoshenii vneshnikh i vnutrennikh faktorov, vliyayushchikh na protsess vtorichnoi obraznoi nominatsii: dis. ... kand. filol. nauk [On the relation between internal and external factors affecting the process of secondary shaped nomination. PhD. Diss]. Leningrad, 1983, 275 p.
6. Hovanskaya Z.I. Printsipy analiza khudozhestvennoi rechi i literaturnogo proizvedeniya [Principles of analysis of artistic speech and literary work]. Saratov, 1975, 429 p.
7. Rolland R. Pierre et Luce. M.: Ed. en langues étrangères, 1953. 86 p.
ZAULINA OLIMPIADA - Candidate of Philological Sciences, Associate Professor of Russian Language and Literature Department, Chuvash State University, Russia, Cheboksary.
OBZHOGIN ANDREY - Associate Professor of Russian Language and Literature Department, Chuvash State University, Russia, Cheboksary.
Ссылка на статью: Заулина О.А., Обжогин А.А. Символ в художественном тексте (опыт языкового структурно-функционального анализа на материале повести Р. Роллана «Пьер и Люс») // Вестник Чувашского университета. -2016. - № 2. - С. 177-181.
