CC BY
29
УДК 821.161.1-192 ББК Ш33(2Рос=Рус)64-45 Код ВАК 10.01.08 ГРНТИ 17.07.25
И. А. АВДЕЕНКО
Комсомольск-на-Амуре
СИМВОЛ И ОБРАЗ ГОРОДА В РУССКОЙ РОК-ПОЭЗИИ
Аннотация. В статье рассматривается соотношение образов города в текстах русской рок-поэзии с инвариантной семантикой символа ГОРОД, актуальной для русского рока в целом. Показано, что уникальное авторское видение образа города строится на основе общих для русских рок-поэтов представлений, зафиксированных в семантике соответствующего символа, выраженной в русской рок-поэзии как сверхтексте. К ним относятся идеальность, противоречивость, способность одновременно строиться и разрушаться, способность притягивать и отторгать (отторгаться), подобие существу и человеческой душе, как следствие - сложность и непостижимость.
Ключевые слова: русский рок; рок-поэзия; поэтическое творчество; поэтические образы; символы; образ города; города.
Сведения об авторе: Авдеенко Иван Анатольевич, кандидат филологических наук, заведующий кафедрой русского языка, Амурский гуманитарно-педагогический государственный университет.
Контакты: 681000, Комсомольск-на-Амуре, ул. Кирова, 17/2; iavdeenko@mail.ru.
I. A. AVDEENKO
Komsomolsk-na-Amure
SYMBOL AND IMAGE OF THE CITY IN RUSSIAN ROCK POETRY
Abstract. The article examines the correlation between images of the city in the texts of Russian rock poetry and the invariant semantics of the symbol CITY, which is characteristic of Russian rock in general. It is shown that the author's unique vision of the city's image is built on the basis of ideas common to Russian rock poets, stated in the semantics of the corresponding symbol, expressed in Russian rock poetry as a supertext. These include ideality, inconsistency, the ability to simultaneously build and collapse, the ability to attract and reject (to be rejected), like a being and a human soul, as a result -complexity and incomprehensibility.
Keywords: Russian rock; rock poetry; poetic creativity; poetic images; symbols; the image of the city; cities.
About the author: Avdeenko Ivan Anatolyevich, Candidate of Philology, Head of the Russian Language Department, Amur State University of Humanities and Pedagogy.
Актуальность обращения к анализу соотношения символа ГОРОД и образа города в русской рок-поэзии обусловлена тем, что, несмотря на активное изучение природы и структуры символа, связь символа в языке культуры и образа в языке произведения остаётся вне фокуса внимания исследователей художественных текстов. Вместе с тем, выявление характера этого соотношения на примере актуального символа позволяет пока-
© Авдеенко И. А., 2021
зать специфику рок-поэзии как логоцентрического художественного направления.
С точки зрения поэтики, символ и художественный образ обладают сходством структуры, связывающей частное и всеобщее, конкретный предмет и абстрактную идею [10; 11]. Однако символы, как инвариантные единицы языка, не привязанные к конкретному тексту, определяют устойчивые ассоциативные, но абстрактные связи слова. Авторские образы актуализируют эти связи, варьируя, дополняя, уточняя их, делая более чувственными, воплощенными.
Образ города привлекает внимание множества лингвистов и литературоведов. Так, например, С. Б. Веселова рассматривает образы города мёртвых (вечного города), мнимого города, города-машины, киберполиса как моделей мира [3]; И. М. Покидченко устанавливает, что образ города является ключевым для Европейского декаданса, выражая чувство отторжения и одновременно наслаждения своим страданием [20]; О. С. Шуру-пова и А. С. Шурупова, Ю. В. Малыгина исследуют «городские сверхтексты» в русской литературе [28; 12], аналогично В. В. Суслова исследует топосные сверхтексты провинциальных городов [22]; Ю. А. Маринина обнаруживает мифологическую природу города во французской поэзии второй половины XIX века [13]. В фокус внимания исследователей попадают образы Екатеринбурга [16], Ижевска [19], Саратова [26], Калининграда [21], Челябинска [14] и многих других городов. Исследуется образ города в русской, французской [20], британской [18] и др. литературах.
Высказанные выше соображения делают особенно актуальным для осмысления феномена русской рок-поэзии исследование художественного воплощения инвариантной семантики символа ГОРОД, поскольку, как многократно отмечалось в работах, посвящённых русскому року, последний есть порождение именно городской культуры, а значит, антагонистические отношения ассоциаций именно этого символа должны выходить на первый план эстетики русской рок-поэзии [2; 17; 27].
Нужно отметить, что противоречия в составе ассоциативных связей символа ГОРОД в русской рок-поэзии традиционны для мировой и русской культуры. Авторы словарей символов отмечают, что город совмещает в себе представления о структурированности и деструктивности, а также о промежуточности между небом и подземным миром [6; 8]. В. Н. Топоров отмечает существование в культурной традиции двух образов города -бездны (библейского Вавилона) и её антипода (Иерусалима) [25]. Для русской культуры образ города приобретает особое значение в «Петербургском тексте» [24].
Некоторые исследователи русской рок-поэзии связывают её именно с Петербургским текстом [7; 9]. Это может определяться тем, что русский рок возник именно в Ленинграде [5; 15]. Действительно, как будет показано далее, образ города в русской рок-поэзии связан с «призрачностью», «миражностью», двуполюсностью (бесчеловечная бездна - идеал человеч-
ной религиозности), выделенными В. Н. Топоровым в качестве основных признаков Петербурга и Петербургского текста (с учётом дополнительных отношений с его «Московским» компонентом), «цельно-единства», выражаемого в общих местах, клише, штампах, формулах, составляющих смысловое единство различных текстов и тем самым создающих «сверхтекст» русской рок-поэзии.
Однако художественный потенциал города в русской рок-поэзии не ограничен Петербургом. Ю. В. Доманский отмечает важную роль «провинциального текста», который связывает рок-поэзию с культурной традицией: образ города соотносит столицу и провинцию, Россию и остальной мир [4]. Выход «городского» пространства за пределы Петербурга при сохранении некоторых типологических свойств указывает на то, что образы города в русской рок-поэзии связаны с инвариантной семантикой символа ГОРОД в рамках рок-культуры.
Представленное в данной статье исследование опирается на проведённое ранее исследование инвариантной семантики символа ГОРОД в языке русской рок-поэзии. Полученные данные были сопоставлены с материалами корпуса текстов русской рок-поэзии, представленного на сайте rockk.ru [23]. Результатам этого исследования посвящена данная статья.
Анализ контекстных ассоциаций символа ГОРОД в выборке позволил выделить такие компоненты семантики символа ГОРОД, как 'призрачность', 'противоречивость', 'постоянное создание и разрушение', 'недостижимость' [1]. Обозначенные в приведённом перечне компоненты инвариантной семантики так или иначе прослеживаются во всей русской рок-поэзии.
Город идеален. В нескольких случаях призрачность города представляется как его притягательная идеальность. При этом идеальность связана с его отношением к искусству, сну, сказке, религиозным или обобщённым представлением об идеале.
Так, в песне группы «Браво» на стихи В. Жукова «Этот город» город идеализирован, нереален, подобен нарисованному. В песне И. Демьяна «Город на Неве» город, хотя и соотносится с конкретным топонимом «Санкт-Петербург» и предшествующими названиями, представляется сказочным и существующим во сне: «Есть город на Неве, я там ещё ни разу не был... я там бываю во сне... Сказка во сне, город на Неве». Притягательность города, совмещённая с призрачностью, актуализирована в песне В. Шахрина «Лучший город Европы». Здесь город прекрасен, но прекрасен лишь своим сходством с идеальным городом: «Этот город похож на лучший город Европы». Притягательная призрачность города актуализируется и в образе города-сна в песне М. Борзыкина «Город»: «За тревогой поколений вижу новый город-сон». В песне А. Григоряна «Женщины города роз» представлен идеализированный образ города любви, рая: «И жил как в раю, согретый теплом / Женщин города Роз» (призрачность города
возникает в контрасте выражения и содержания: речь в песне идёт о проститутках).
При этом притягательность города может быть и не связана с ирреальностью. Так, в песне В. Шахрина «Город мой» актуализируется притягательность города как идеализированное представление о простых человеческих потребностях: «... город мой, дай мне... в гармонии душу греть / И страстью к женщине гореть, / С друзьями пить и песни петь». В песне Д. Арбениной «Ты город» притягательность выражается как желание остаться в нём: «Ты город, ты жёлтый прозрачный улей. / Хочу с тобой, запахом улиц, не разминуться».
Город противоречив. В большинстве текстов образ города нельзя отнести к идеализированным, он разрываем противоречиями. В первую очередь противоречия касаются его стабильности. В текстах, где образ города характеризуется неизменностью, категория стабильности обязательно связана с его ирреальностью или изменённостью состояния сознания. Например, В. Бутусов в песне «Девушка по городу» создаёт образ стабильности, однако в припеве и синтаксической связи припева с куплетом также показывает город как ирреальный объект, в котором день ото дня ничего не меняется (значение актуального настоящего времени меняется на вневременное). С. Чиграков в песне «В старинном городе Обломове» соотносит призрачность города с наркотическим опьянением. При этом в городе ничего не меняется в течение многих лет.
Город стабилен и нестабилен (создаётся и разрушается). Создание и разрушение - одно из самых актуальных для русской рок-поэзии противоречий города.
Так, в песне «Город в огне» группы А. Крупнова призрачность и непостижимость выражаются в образе города, противоречиво стабильного («День прошёл, и всё было как вчера, всё как прежде точь-в-точь») и нестабильного («Цепь событий разорвав. город ринулся в ночь»). Созидание и разрушение в аспекте гендерных отношений ассоциируются с образом города в песне «Город женщин» группы «Ундервуд»: мужчина разрушает жизни, но одновременно и создаёт их. При этом актуализируется призрачность человеческих отношений в городе, безразличие и человека, и города: женщина представляется гербарием, а отец, умирающий никого не любя, - биологической функцией. В песне «Город» группы «Мультфильмы» разрушение и строительство в аспекте субъективного восприятия города представлены как вечное возвращение в него: «И мы будем сюда возвращаться всегда. / Здравствуй, город!».
Город притягивает и отталкивает. Образ одновременно созидающегося и разрушающегося города в русской рок-поэзии связан с противоречивым отношением к нему.
Так, в песне В. Шахрина «В городе трёх революций» город стабилен и изменчив, в силу чего притягивает и отталкивает: после перечисления констант автор парадоксально приходит к мысли, что город разрушен. Это чув-
ствуют поэты: «В городе трёх революций стало тесно поэтам. / Одни уезжают, другие уходят, решив, что конец». Всё, что от него остаётся, в сущности - мутная вода, в которую можно бросить монету: «В мутную воду опять бросаю монету». Но автор задаётся вопросом: «За что же люблю я тебя, трёх революций отец?» Этот вопрос ставит под сомнение ценность как постоянства, так и изменчивости. В песне В. Цоя «Город» образ города сопряжен с одиночеством и смертью, но при этом близок человеку: «Я люблю этот город, / Но так страшно здесь быть одному. / И за красивыми узорами льда / Мертва чистота окна». Любовь сочетается со страхом, красота со смертью, узоры оказываются ледяными, безжизненными, как и чистое окно.
Город притягателен, но недоступен. Вариантом противоречиво притягательного и отталкивающего города в русской рок-поэзии является город, который притягивает, но недоступен. Так, в песне группы «Алиса» «Город» представлен образ пространства перемен, воплощённых в ветре, дожде, грозе, противопоставленного клетке, но этот город «просмотрен», недоступен: «Мы идём, словно тени, навстречу грозе. / Сколько стоит наш день неспокойствия стен... За спиной мы оставили всё, что не спето, / В электрической клетке дожив до зари... Нам осталось немного, наш фильм проглядели, / Фильм о городе сорванных ветром газет».
В песне А. Макаревича «В маленьком городе» отмечается его притягательная стабильность, безлюдье и одновременно невозможность попасть в него: «В маленьком городе без перемен / Много зим и лет... И никого вокруг, / Бури и беды обошли стороной / Маленький город мой... Жаль, что уже никогда-никогда / Мне не попасть туда».
Город отталкивает. В большой части текстов русской рок-поэзии город представляется отталкивающим. Так, притягательность образа города сменяется отторжением в песне С. Чигракова «Ты был в этом городе первым», где повествуется о музыканте, который получил признание, но умер от наркотиков: «Ты был в этом городе первым, / Кто стал носить клёш и играть на гитаре битлов. / Твоя группа здесь была знаменитой. Ты был в этом городе первым, / Кто взял в руки шприц и забил папиросу травой. Ты не верил в то, что лестница в небо, / Та, что выбрал, может быть лестницей в ад».
Отторжение человеком города трансформируется в отторжение городом человека в песне «Город» группы «Фактор страха». При этом пространство города ассоциируется с бездной: «В плену двух стен, в плену своих проблем / Ты лучшим был, пока хватало сил... / Крича слова, ты падал в никуда, / Но город спал, он от тебя устал». В песне И. Чёрта «Город весь завален белым» представлен образ города как территории антиотношений, подавленной жизни: «Город весь завален белым - / Трудно заниматься делом. / Вжавшись телом в батарею, / Я её собою грею <...> Город-голод, город-гад. / На экране голый зад. / А телефон, как труп, молчит, / Сердце на меня стучит».
Город отталкивает, но не отпускает. В ряде текстов русской рок-поэзии противоречивость города воплощается в сочетании отталкивающих характеристик с невозможностью покинуть его. Так, в песне «В этом городе» группы «Billy's Band» создаётся образ города как стабильно неустойчивого, неустроенного пространства, из которого невозможно вырваться: «Почему переулки не ведут никуда. Перекопаны улицы, и так будет всегда. И ты хочешь подняться, но падаешь вновь. / И всё меньше друзей, и всё больше столбов, / И куда б ты не ехал - возвращаешься вновь».
Невозможность уйти из чуждого города, обусловленная тем, что выход из этого пространства упоминается лишь в легендах как уникальный среди множества путей, ведущих обратно, выражается в песне «Легенды большого города» группы «Scartown»: «Вместе с реальностью вокруг / Тебя обступит холод... Но из города есть сотни дорог, / И надо выбрать верную одну. / Все остальные обратно приведут / По легенде той, что ты не знал».
При этом город при всей его безжизненности может быть связан с возрождением. Например, в песне «Город теней» группы «Натиск» вход в пространство города равнозначен смерти, а последняя может трансформироваться только в новую жизнь: «Я уйду в этот город теней, / И покину наш мир навсегда, / Чтобы вновь возродиться скорей. / В этом городе вечного сна / Звёзды падают с неба / В непроглядную тьму. / Я войду в этот город и доверюсь ему».
Город - пространство смерти. В ряде текстов русской рок-поэзии чуждость города человеку выражается в образах мёртвого города или города мертвецов.
Так, в песне «Город мертвецов (Рецепт монаха)» группы «Король и шут» город представляется стабильным, но безжизненным местом обитания призраков: «Миром позабытый мелкий городок, / В нём сотни лет одно и тоже - / Толпы горожан, чей срок давно истёк, / Снуют, на призраков похожи. У окон тени застывают... Заполнили улицы живые мертвецы».
Чуждость города, мертвенность и враждебность фиксируется в образе города-концлагеря в песне «Город крыс» группы «Пурген»: «Я хожу по улицам города / И не вижу... Ни одного прохожего, / Похожего на меня. Не живём мы в городах, / Городах-концлагерях. На улицах я встречаю людей, / Они для меня совсем не живые, / Просто мёртвые манекены, / И у них миры гнилые».
Город как сказка, обездвиженная, отчужденная от человека, опустошенная, трансформируется в инфернальный мир в песне «Город» группы «Пилот» (сон представляется как смерть, дома - как могилы): «Слышал в детстве я сказку про город чужой. / Там все жители спят, тишина и покой». Инфернальная сущность города персонифицируется в звере: «Когда в последний путь пойдут ноги мои / И я пожму лапу Зверю, что выйдет встретить меня».
В песне «Городок» К. Никольского город отчуждён от человеческого, его безразличный сон подобен смерти: «Во сне он видел земли городов
безлюдных / И мёртвых скал. / Среди холодных скал музыка играла, / А город спал».
Город подобен человеческой душе. В ряде текстов русской рок-поэзии образ города соотносится с образом души человека.
В песне А. Макаревича «Хрустальный город» подобие жизни в городе создаётся многократным отражением самого лирического героя: «Я был вчера / В огромном городе, / Где совершенно нет людей, / И в каждом доме / Вместо окон / Я видел только зеркала. // И я прошёл / По людным улицам: / Был город полон отражений, / Они брели за мной, / Как тени, / И молча слушали меня».
В песне «Тёмный город» группы «Кукрыниксы» город соотносится с душой человека, но характеризуется темнотой и безлюдьем: «В тёмном городе одни мы.». При этом сам город только порождение сна, не позволяющее выйти за его пределы: «И вот уже снится немая столица. / И тени гуляют по нашей душе». Здесь же город связан с огнём, город ждёт его и боится: «Тёмный город ждал огни... И ворвутся в этот мир, / И разбудят тёмный город, разожгут свои огни... И вот уже Солнце за нами стремится, / И вот уже город боится огня».
Город - существо, сопровождающее жизнь человека. Вариантом персонификации города в русской рок-поэзии является его представление в виде существа, сопровождающего жизнь человека. Это существо может быть независимым от человека, страдающим от него и враждебным.
Так, в песне З. Рамазановой «Город» с помощью ряда олицетворений создаётся образ города как живого существа, но при этом закрытого, непонятного, непостижимого для человека: «Город / Грустил со мной, летел за мною следом. Позже. Упрямо прятал тайны в тёмных окнах / Город. С ума сходили перекрестки жёлтым».
В песне Ильи Чёрта «Задыхается город в табачном дыму» город показан как существо, убиваемое людьми: «Задыхается город в табачном дыму. Выжить, сколько он жил, в этой луже нельзя! / Расклюют по помойкам стервятники плоть, / Выжрут сердце-вокзал. Город мёртв: он затравлен и смогом, и льдом».
В песне «Горло города» группы «7 раса» город представляется хитрым существом, враждебным человеку: «Этот город питается кровью / Тех, кто жив ещё, кто ещё не иссяк, / Сгустком страха с фронтов и районов / И мясом бездомных собак. / Я сам отзываюсь на зов Притяжения. / Я знаю, как слепят все его "хочется"». / Хор людей с перебитым корытом. / А я жгу себе горло, я плачу одиночеством».
Город непостижим. Наконец, в русской рок-поэзии город может представляться не только крайне сложным, как в песне Г. Сукачёва «Города, где после дождя дымится асфальт» или в песне «Город» В. Петкуна, но и непостижимым, что выражается в стилистике абсурдизма.
Так, непостижимость города выражается Б. Гребенщиковым за счёт абсурдистской стилистики текста в песне «Миша из города скрипящих
статуй»: «Кто откроет дверь, бесстрашный, как пёс? / Мастер мух, собеседник стрекоз, / Увенчанный крапивой и листьями роз - / Миша из города скрипящих статуй. / С полночными зубами, славный, как слон, / Царапающий лбом скрижали времён; / Стоять столбом - это движется он, / Миша из города скрипящих статуй. / Последний шанс, выпиватель воды, / Идущий вниз с четверга до среды, / Живущий за стеной секретной слюды - / Миша из города скрипящих статуй».
В песне М. Науменко «Уездный город N» город представляется непостижимым, ирреальным, деформированным пространством, где смешиваются люди и персонажи, разные времена, реальность и вымысел: «Этот город странен, этот город непрост. / Жизнь бьёт здесь ключом. / Здесь всё непривычно, здесь всё вверх ногами. / Этот город - сумасшедший дом». Приведём в качестве примера лишь одну строфу: «Диоген зажигает свой красный фонарь, / На панели уже стоят / Флоренс Найтингейл и Мерилин Монро, / Разодетые, как на парад. / К Джоконде пристали Казанова с Пеле: / "Мадам, разрешите наш спор: / В чём смысл прихода Боддисатвы с Юга? / Мы не можем понять до сих пор"».
Результаты анализа показывают, что уникальное авторское видение образа города строится на основе общих для русских рок-поэтов представлений, зафиксированных в семантике соответствующего символа, выраженной в русской рок-поэзии как сверхтексте. Призрачность соотносится в текстах с идеальностью, недостижимость - со способностью притягивать и отторгать (отторгаться). При этом противоречивость города, способность строиться и разрушаться и непостижимость соотносят его в русской рок-поэзии одновременно со смертью и живым существом, душой человека. Источником этой образности являются как противоречия, зафиксированные символом ГОРОД в мировой культуре, специфика Петербургского текста, так и инвариантная семантика символа ГОРОД, актуальная для русской рок-поэзии.
Литература
1. Авдеенко, И. А. Пространственные символы русской рок-поэзии : монография / И. А. Авдеенко. - Комсомольск-на-Амуре : Изд-во АмГПГУ, 2014. - 144 с.
2. Арустамова, А. А. Урбанистическое сознание и русская рок-поэзия 1980-1990 гг.: к специфике воплощения / А. А. Арустамова, С. Ю. Королёва // Русская рок-поэзия: текст и контекст : сб. науч. тр. - Тверь : Твер. гос. ун-т, 2000. - Вып. 3. - С. 84-92.
3. Веселова, С. Б. Город как образ сознания и образы города в сознании / С. Б. Веселова // Acta Eruditorum. - 2013. - № 13. - С. 63-68.
4. Доманский, Ю. В. «Провинциальный текст» ленинградской рок-поэзии / Ю. В. Доманский // Русская рок-поэзия: текст и контекст : сб. науч. тр. - Тверь : Твер. гос. ун-т, 1998. - Вып. 1. - С. 70-86.
5. Касьянова, Е. В. Рок-культура в контексте современной культуры : дис. ... канд. филос. наук : 24.00.01 / Касьянова Е. В. - СПб., 2003. - 162 с.
6. Королёв К. М. Город / К. М. Королёв // Королёв К. М. Энциклопедия знаков, символов, эмблем. - М. : Мидгард, 2005. - С. 110-111.
7. Крылова, Н. В. Литературные реминисценции в «Петербургских текстах» Ю. Шевчука / Н. В. Крылова, В. А. Михайлова // Русская рок-поэзия: текст и контекст : сб. науч. тр. - Тверь : Твер. гос. ун-т, 1999. -Вып. 2. - С. 45.
8. Куклев, В. Город / В. Куклев // Энциклопедия. Символы, знаки, эмблемы / В. Андреева, В. Куклев, А. Ровнер. - М. : Издательство «Аст-рель» ; ООО Издательство «АСТ», 2004. - С. 126-131.
9. Логачева, Т. Е. Рок-поэзия А. Башлачёва и Ю. Шевчука - новая глава Петербургского текста русской литературы / Т. Е. Логачева // Русская рок-поэзия: текст и контекст : сб. науч. тр. - Тверь : Твер. гос. ун-т, 1998. -Вып. 1. - С. 62-76.
10. Лосев, А. Ф. Знак. Символ. Миф: труды по языкознанию / А. Ф. Лосев. - Москва : Изд-во МГУ, 1982. - 479 с.
11. Лотман, Ю. М. Символ в системе культуры / Ю. М. Лотман // Избранные статьи. Т. 1. - Таллинн, 1992. - С. 191-199.
12. Малыгина, Ю. В. Образ города в языке русской классической литературы / Ю. В. Малыгина // Челябинский гуманитарий. - 2016. -№ 1 (34). - С. 30-33.
13. Маринина, Ю. А. Мифологизированный образ города во французской поэзии второй половины XIX века (от Бодлера - к символистам) : автореф. дис. ... канд. филол. наук / Маринина Ю. А. - М., 2007. - 16 с.
14. Мусина, Л. Р. Образ города в зеркале художественного дискурса (к вопросу об идентификации Челябинского текста) / Л. Р. Мусина // Lingua mobilis. - 2010. - № 2 (21). - С. 61-64.
15. Невская, Т. Н. Эволюция рок-культуры в России : автореф. дис. ... канд. культурологи : 24.00.01 / Невская Т. Н. - СПб., 2009. - 22 с.
16. Панарин, Р. А. Образ уральского города в русской литературе XIX века / Р. А. Панарин // Актуальные проблемы филологии. - 2016. -№ 13. - С. 193-199.
17. Пауэр, К. Ю. Урбанистический пейзаж в поэзии Янки Дягилевой / К. Ю. Пауэр // Русская рок-поэзия: текст и контекст. - 2017. - Вып. 17. -С. 145-150.
18. Питина, С. А. Реализация образа поликультурного города в художественном дискурсе / С. А. Питина // Вестник Челябинского государственного университета. - 2010. - № 4 (185). - С. 140-143.
19. Подшивалова, Е. А. Певец города и город певца: образ Ижевска в произведениях русских писателей Удмуртии / Е. А. Подшивалова // Ижевск: история, повседневность, образы. - Ижевск : Галерея, 2014. - С. 192-201.
20. Покидченко, И. М. Образ города и ночи в литературе западноевропейского декаданса / И. М. Покидченко // Художественная культура. -2017. - № 2 (20). - С. 4.
21. Рубцова, Л. В. «Загадки Кенигсберга-Калининграда»: образ города в народных нарративах / Л. В. Рубцова // Живая старина. - 2007. - № 3. -С. 9-10.
22. Суслова, В. В. Образ провинциального города в русской литературе (к теории вопроса) / В. В. Суслова // Актуальные проблемы филологии. - 2016. - № 13. - С. 267-272.
23. Тексты песен русского рока. - иЯЬ: http://rockk.ru (дата обращения: 12.02.2021). - Текст : электронный.
24. Топоров, В. Н. Петербург и «Петербургский текст русской литературы» / В. Н. Топоров // Миф. Ритуал. Символ. - М. : Прогресс - Культура, 1995. - С. 259-367.
25. Топоров, В. Н. Текст города-девы и городской блудницы в мифологическом аспекте / В. Н. Топоров // Исследования по структуре текста. -М. : Наука, 1987. - С. 121-132.
26. Чижикова, И. Д. Персонификация образа города как отражение локального самосознания (на примере города Саратова) / И. Д. Чижикова // Вестник Московского университета. Серия 19: Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2016. - № 3. - С. 170-175.
27. Шуркалина, Н. А. Образ города в творчестве Земфиры Рамазано-вой / Н. А. Шуркалина, А. С. Афанасьев // Русская рок-поэзия: текст и контекст. - 2019. - Вып. 19. - С. 282-287.
28. Шурупова, О. С. Образ и имидж города в русской культуре / О. С. Шурупова, А. С. Шурупова. - М. : Билио-Глобус, 2018. - 500 с.
