27DOI: 10.46725/IW.2020.2.6
В. Л. Черноперов, С. М. Усманов
СИЛА И БЕССИЛИЕ «ТРАНСНАЦИОНАЛЬНЫХ ИНТЕЛЛЕКТУАЛОВ»: СЛУЧАЙ РАЛЬФА ДАРЕНДОРФА
Введение
Ральф Густав Дарендорф (1929—2009) — один из самых известных европейских интеллектуалов ХХ века. Он умер в восьмидесятилетнем возрасте, пройдя долгий путь в науке, политике и общественной деятельности. Его имя уже вошло в учебники по целому ряду дисциплин гуманитарного цикла — прежде всего по социологии, политической науке и философии.
Однако в современной России о Дарендорфе пишут не столь часто, как в недавнем прошлом. Так было и при его жизни. Впрочем, немало написано о его концепции социального конфликта или о каких-то других разработках по конкретным проблемам политологии и социологии1. Гораздо меньше внимания российские исследователи уделяли интеллектуальной биографии этого крупного германского ученого и общественного деятеля. Между тем она очень интересна. Ральф Дарендорф работал в университетах и исследовательских центрах не только Германии, но и Великобритании и Соединенных Штатов. Был принят в члены Британской академии, Академии наук США и Российской академии наук. Дарендорф был также известным политическим деятелем, парламентарием, занимал высокие посты в структурах
© Черноперов В. Л., Усманов С. М., 2020
Черноперов Василий Львович — доктор исторических наук, доцент, заведующий кафедрой всеобщей истории и международных отношений, Ивановский государственный университет, vlchernoperov@rambler.ru (Dr. Sc. (History), Associate Professor, Head of General History and International Relations Department, Ivanovo State University).
Усманов Сергей Михайлович — доктор исторических наук, профессор кафедры всеобщей истории и международных отношений, Ивановский государственный университет, orvozi@rambler.ru (Dr. Sc. (History), Professor at General History and International Relations Department, Ivanovo State University).
евроинтеграции и даже получил в Великобритании титул лорда с правом заседания в верхней палате парламента. Такой опыт, казалось бы, заслуживает внимания российских исследователей.
Однако желающих осмыслить жизнь и труды этого яркого евро" 2 пейца у нас в стране совсем немного .
Авторы статьи уже не раз выражали свою точку зрения по данной проблеме3. Причем сознавая и то, насколько это мнение отличается от впечатлений и оценок большинства других исследователей — не только отечественных, но и зарубежных. Приходится признавать, что наш взгляд на труды и свершения Р. Дарендорфа оказывается более критическим, чем у наших коллег. Вместе с тем полученные нами замечания от рецензентов4 побуждают нас вернуться к данной тематике, тем более что за прошедшие годы появились интересные исследования о Дарен-дорфе. Что само по себе показательно и является свидетельством актуальности творчества германского интеллектуала и в наши дни. Так что феномен Дарендорфа заслуживает более глубокого осмысления.
Методы
Прежде всего для изучения столь насыщенной интеллектуальной биографии, какой она была у Ральфа Дарендорфа, уместно использовать просопографический метод. Здесь речь должна идти не просто о выяснении основных вех жизни и судьбы интересующей нас персоны. Необходимо обратиться к прояснению главных мировоззренческих основ и особенностей самой личности Дарендорфа, выявить исторический контекст его деятельности, стиль его мышления. И те акценты, которые он расставлял в своей интерпретации реальности.
Кроме того, в научном поиске по данной теме для нас весьма полезными оказываются исследовательские практики и инструменты, предоставляемые интеллектуальной историей. В частности, мы используем контекстуализм Квентина Скиннера. Как отмечал этот британский исследователь, для воссоздания интенций и предпочтений различных лиц, проявляющихся в их речевых актах, необходимо установить некие «языковые конвенции», в рамках которых и выражаются такие акты высказывания.
Можно сказать, что исследователю необходимо проработать контекст тех понятий и высказываний, которые «вращаются» вокруг того или иного автора5.
Отчасти, как и в других наших работах, мы использовали также приемы феноменологической дескрипции Эдмунда Гуссерля. Они дают возможность в значительной мере исключить в ходе конкретного анализа все эмпирическое, все чуждое по отношению к изучаемому предмету6. А значит, сделать более ясным и определенным истолкование таких ключевых концептов нашего анализа, как «свобода» или «интеллектуал».
Результаты
В нашей главной работе по творчеству Ральфа Дарендорфа, опубликованной в 2016 г., мы пришли к следующим выводам. Во-первых, интеллектуал, активно включающийся в политическую борьбу, начинает быстро иссякать как ученый, как независимый исследователь и аналитик, подчас превращаясь в выразителя тех или иных политических идей. Во-вторых, карьерный рост, включенность интеллектуала в политическую систему приводят его, несмотря на популярность и известность, в группу, которую мы определяем, вслед за Чарльзом Райтом Миллсом, как «бессильные люди». Бессилие таких людей, как Дарендорф, при всей их популярности и политическом весе — в осознании невозможности перейти существующие границы, очерченные интересами западной политической элиты и власти. Такое «бессилие» обеспечивает интеллектуалу вполне комфортное состояние внутри существующей системы, и это становится для него составной частью его жизни7.
Такие выводы показались слишком жесткими некоторым рецензентам наших изысканий. В частности, нижегородские исследовательницы Л. В. Софронова и А. В. Хазина отмечают: «...трудно согласиться с их довольно суровой оценкой творческого пути известного германского интеллектуала Р. Дарендорфа. Хотя В. Л. Черноперов и С. М. Усманов очень подробно аргументируют свой взгляд на наследие Дарендорфа в качестве примера "бессилия интеллектуала", заслуги германского ученого можно, на наш взгляд, оценить существенно выше — и по влиянию
на мировую политическую науку, и по тем проблемам, которые он в свое время поставил»8.
Это замечание, как нам представляется, не затрагивает сути наших прежних соображений, поскольку мы никак не отрицали ни значимости поставленных Дарендорфом научных проблем, ни его воздействия на мировую политическую науку. Его «бессилие» относилось к другой сфере — политике и общественной жизни. Но, как мы старались показать, такого рода «бессилие» стало сказываться со временем и на его творческой продуктивности.
В 2017 г. в Германии вышла обстоятельная биография Р. Дарендорфа, принадлежащая перу научного сотрудника Оль-денбургского университета им. К. фон Осецкого Франциске Майфорт9. Настоящая книга — это диссертация, защищенная исследовательницей в Берлинском свободном университете. Ф. Майфорт, хорошо ориентирующаяся в историографии проблемы, получив доступ к материалам, преданным в 2010 г. Федеральному архиву в Кобленце семьей Дарендорфа10, смогла подготовить исследование, которое принесло ей широкое признание. В частности, престижную в Фонде Фридриха Науманна премию имени В. Э. Келлнера11, которая вручается за труды по истории и
идейным основам либерализма. Кроме того, книга Ф. Майфорт
"12
породила немалое число рецензий .
Многие ведущие германские издания вновь стали заинтересованно обсуждать наследие Р. Дарендорфа и его творческий путь, а также воздействие этого интеллектуала на политическую, общественную и научную жизнь Федеративной Республики Германии. Читая тексты Майфорт и рецензии на ее книгу-диссертацию, трудно отделаться от мысли, что германские коллеги ведут речь о каком-то другом человеке, нам практически неизвестном. Для примера процитируем рецензию известного германского историка и политолога Александра Галлуса: «Он [Дарен-дорф] был странником между мирами: будь то между Германией и Великобританией; между социологией с четкими профессиональными барьерами и нацеленным на публичную критику диагнозом своего времени; между наукой, политикой и управлением научными исследованиями; между сформированными под влиянием его отца Густава социал-демократическими позициями и либеральными убеждениями»13.
С мнением А. Галлуса перекликаются слова профессора Манфреда Гёртемакера. Этот специалист по истории ХХ века, также выделяя у рассматриваемого немецко-британского ученого и государственного деятеля «универсализм» и «трансграничность между наукой, политикой и публицистикой», писал: «Дарен-дорф... личность, которая на границе размышления и поступка всегда искала новые темы и вызовы и которая не боялась конфликтов и разломов в своей биографии»14. Сама Ф. Майфорт, опираясь на разноязычные варианты мемуаров Дарендорфа и следуя логике его рассуждений, также характеризует своего героя как «транснационального интеллектуала», который «сидит между стульями» и последовательно преодолевает границы политической, академической и общественной сфер15.
Напомним, что мы в наших работах, напротив, старались показать Дарендорфа как одного из тех «бессильных людей», которые, несмотря на свой мощный интеллектуальный потенциал, не способны перейти те невидимые границы, которые очерчивают им интересы западной политической элиты. Так что сам собой напрашивается вопрос: значит, нам нужно пересмотреть категоричность нашей оценки личности и трудов германского (или «транснационального») интеллектуала?
На наш взгляд, серьезных оснований для этого все-таки не обнаруживается. Действительно, мы не были ранее знакомы с некоторыми текстами Дарендорфа и весьма любопытными обстоятельствами его жизненного пути, но это не меняет самого главного. А именно того, какой духовный, нравственный и политический выбор сделал этот всемирно известный ученый где-то в середине своей жизни. И он об этом свидетельствовал сам.
В довольно странной и не совсем обычной для Дарендорфа по стилистике и тематике книге 2006 г. «Искушения несвободы» он прямо именует прошедшее после Второй мировой войны шестидесятилетие «блистательным»16. Показательное признание, которое трудно себе представить в дискурсе многих других западных интеллектуалов. Мало того, Ральф Дарендорф оправдывал даже самые непривлекательные действия власть имущих в Европе и на Западе в целом.
В 2003 г. вопреки резким протестам многих европейских общественных деятелей и даже политиков Дарендорф поддержал
вторжение коалиционных сил во главе с США и Великобританией в Ирак. Очень выразительна та аргументация, которую в данном случае использовал маститый ученый: «Один из важнейших моментов, которые я подчеркнул в своей книге девяностых годов под названием "Размышления о революции в Европе" также применима к Ираку. Дорога, которая ведет от краха диктаторского режима, основанного на идеологии, в сторону более либерального порядка, проходит через долину слез. Поэтому, вероятно, ситуация будет еще хуже, прежде чем они (жители Ирака) смогут
17
увидеть улучшение» .
Оправдано ли такое суждение? Ведь сегодня только отгородившийся шорами от мира не может не признать, что вторжение западной коалиции в Ирак и смена режима привели не только к гибели тысяч и тысяч людей, но и способствовали рождению и укреплению такого уродливого явления, как террористическая организация «Исламское государство» (запрещена в России), и поставили под вопрос существование государств региона. Впрочем, Р. Дарендорф здесь до известной степени последователен, поскольку для него «либерализм и демократия соединились в формуле: демократия означает конфликт, а конфликт означает свободу»18. Стремление к свободе и демократии, как отмечал М. Гёртемакер, были у Дарендорфа «непоколебимы» и всегда
19
«неразрывно связаны» . А при такой позиции, по-видимому, уже не столь важно, сколько за эту свободу и демократию можно положить жизней. Ведь главное итог — выстраивание строя близкого и понятного западному либеральному мышлению.
Поэтому, на наш взгляд, вполне логично, что Р. Дарендорф к концу жизни все явственнее становился обычным «апологетом» так называемого Запада. Он решительно поддержал распад социалистической системы в Европе, новые нарождающиеся режимы и их лидеров, а также глобализацию, несмотря на нередко трагические для многих народов последствия этих процессов. Кроме того, выступил с одобрением весьма неблаговидных действий НАТО и транснациональных корпораций. Обращаясь к российским читателям в декабре 2001 г. Дарендорф заявлял: «Многие важные вопросы решаются за пределами национальных государств. Кто принимал решения о военных действиях в Афганистане? США? Только отчасти. Решал блок НАТО, в котором
в определенной форме участвует и России (упоминание России здесь является явным преувеличением. — В. Ч., С. У.). Кто создает новые рабочие места в том или ином регионе? Транснациональные корпорации, в совет директоров которых входят представители разных стран. Политика вышла за национальные границы. Но проблема в том, что нельзя механически перенести имеющиеся национальные институты на общее, глобальное про-странство»20. Пожалуй, в данном случае Дарендорфа нельзя не признать поистине «транснациональным интеллектуалом».
Обсуждение
Итоги жизненного пути и интеллектуальных поисков Р. Дарендорфа представляются нам достаточно однозначными. С ним случилось нечто похожее на то, что американский социолог и общественный деятель Чарлз Райт Миллс еще в 1944 г. описывал так: «Все больше интеллектуалов работает внутри властной бюрократии и на тех немногих, кто принимает решения. Даже если интеллектуал не нанят этими структурами открыто, шаг за шагом, разными путями обманывая самого себя, он стремится сделать так, чтобы в печати его мнения соответствовали ограничениям, наложенным такими организациями и 21
их сотрудниками» .
Но, пожалуй, в случае с Дарендорфом все обстояло еще более драматично. Скорее всего, его духовная и интеллектуальная эволюция была обусловлена не только давлением существующей системы, как это случается чаще всего, но и собственными увлечениями нашего героя, т. е. профессора Дарендорфа.
Даже в упоминавшейся выше последней прижизненной книге «Искушения несвободы. Интеллектуалы во времена испытаний» германский мыслитель изрядно удивил экспертов и рецензентов. Он высказал здесь целый ряд соображений, которые шли вразрез с его прежними позициями. На это обстоятельство обратил внимание, в частности, исследователь из Геттингенского университета Даниэль Морат: если ранее для Дарендорфа теория в контексте интеллектуальной критики социальных проблем была важнее добродетели, то в своей последней книге он основывается
как раз на добродетелях, образцом выражения которых он делает Эразма Роттердамского22.
Действительно, в книге «Искушения несвободы. Интеллектуалы во времена испытаний» тематика и аргументация автора выглядят необычно для Дарендорфа. Прежде всего он стремится обеспечить своим размышлениям о предназначении публичного интеллектуала глубокий исторический контекст. В этой связи он представляет жизнь и творчество мыслителя, жившего на пять веков раньше, — Эразма Роттердамского — образцом для тех публичных интеллектуалов, кто имеет иммунитет против искушений своего времени, особенно искушений несвободы. Он цитирует следующую фразу Эразма: «Я люблю свободу и не хочу служить никакой партии»23. Таким образом, Дарендорф представляет Эразма предтечей апологетов либерализма.
Переходя затем в век двадцатый, германский ученый пытается найти в нем настоящих эразмианцев, так сказать, выразителей духа либерализма. И обретает «блистательное трио» — Карла Поппера, Раймона Арона и Исаию Берлина, в наибольшей степени обладавших, по его впечатлению, добродетелями свободы, к тому же «сердечно» ему близких24. Далее в веренице героев следуют Ханна Арендт и Норберто Боббио, которые, дескать, эраз-мианцы «с определенными ограничениями». Теодор Адорно показал лишь следы причастности к эразмианцам, полагал Дарен-дорф. Теодору Эшенбургу для полного вхождения в сообщество не хватило «либерального понимания противоречий жизни». Артур Костлер и Мане Шпербер стали, по мнению Дарендорфа, решительными и безоговорочными эразмианцами только после отхода от идеологии коммунизма. В его списке также два англичанина — Стефан Шпендер и Джордж Оруэлл. В общем, по Дарен-дорфу, только те могут считаться принадлежащими к эразмиан-
25
цам, кто выдержали испытание временем .
Все эти рассуждения Р. Дарендорфа выглядят достаточно странно, удивляя довольно грубым нормативизмом и субъективизмом. Собственно, какие интеллектуальные и нравственные основания имел германо-британский профессор, чтобы так судить своих именитых современников? Видимо, данное обстоятельство вызвало смущение и у исследователей творчества немецкого ученого26. Позже они очень неохотно упоминали
книгу «Искушение несвободы». Так, Франциска Майфорт в сокращенной англоязычной версии своей работы об этом интеллектуале ее вообще не упоминает27. И только наша соотечественница, воронежская исследовательница А. В. Глухова дважды очень подробно и с явным восхищением представляет читателю данный труд Р. Дарендорфа28.
На наш взгляд, согласиться с интерпретацией личности и наследия Эразма Роттердамского в книге «Искушения несвободы» никак нельзя. Как показывают основательные исследования жизни и трудов знаменитого голландского гуманиста шестнадцатого века, он отнюдь не являлся какой-то ходячей добродетелью. Он был живым человеком со своими пристрастиями и слабостями, что, конечно, совсем не делает его менее симпатичным в глазах настоящих эразмианцев (а не тех, кого «назначил» без их согласия сэр Ральф). Таких эразмианцев было немало и при жизни Эразма, и в последующие времена. Это были люди, не очень -то похожие на героев книги «Искушение несвободы». Достаточно только привести факт из переписки Эразма Роттердамского с его английским современником Джоном Колетом, где он упрекает своего английского друга в скупости за то, что так и не выплатил ему всей обещанной суммы29. Что же, по-видимому, имел определенные основания Мартин Лютер, чтобы так отзываться о великом голландце: «Человеческое заботит его больше, нежели божественное»30.
Очень произвольным выглядит и ранжирование Р. Дарендорфом интеллектуалов двадцатого столетия. Думается, книгу «Искушения несвободы» вообще не стоит рассматривать как научное исследование. В сущности, по своему жанру это калейдоскоп развернутых эссе, местами переходящих в памфлеты. Видимо, автору хотелось более прямолинейно и откровенно, нежели это позволяют обычные правила научной этики, выразить свои предпочтения, сокровенные надежды, а подчас и обиды.
Тогда многое в этой несколько необычной для Дарендорфа книге становится значительно более понятным. Ведь, несмотря на все громкие успехи и в науке, и в общественно-политической деятельности, его жизненный путь отнюдь не был столь уж однозначным. Были у Дарендорфа и конфликты, и размежевания, и разрывы. Характерно, что в нынешней Великобритании имя сэра
Ральфа, несмотря на все его прежние награды и регалии, упоминают не очень часто. С европейскими политиками полного взаимопонимания у него тоже не было, и с евробюрократами ему пришлось расстаться.
Здесь можно вспомнить историю с его критическими статьями о чиновничестве общеевропейских структур Брюсселя, опубликованными в германской прессе летом 1971 г., т. е. в период пребывания Дарендорфа в кресле еврокомиссара. Не решаясь выступить открыто, он публиковал материалы под псевдонимом «Wieland Europa», а когда данный факт раскрылся и разразился скандал, заявил возмущенным коллегам и парламентариям, что он-де «не чиновник». Наконец, и в современной Германии не все и не всегда о Дарендорфе отзываются восторженно. Так, рецензент все той же биографии Дарендорфа в газете «Ди Вельт», как нам кажется, не без иронии пишет, что в свое время на кабриолете и с молодой женой профессор Дарендорф выглядел как «немецкий Кеннеди», но в конце концов этому «вундеркинду», настоящему счастливчику все же не повезло: он «играл со слишком большим количеством мячей» и «большинство этих мячей были слишком легкими для него». В результате сам Дарендорф вынужден был признать, что он не завершил многих дел, не сделал многого. Он видел, что его «любимый трансатлантический дух не пустил глубоких корней в Федеративной Республике»31. Эту мысль уже после смерти германо-британского интеллектуала на излете первого десятилетия XXI в. и на более широких пространствах продолжают развивать некоторые авторы, называющие себя дарендорфианцами. Например, профессор Оксфордского университета Ян Зелонка, который в выходе Великобритании из Европейского союза и укреплении популистских (национальных/националистических) сил в Польше, Австрии, Голландии и других странах видит антилиберальную контрреволюцию. И повинна в этом современная элита ЕС, которая предала идеи Да-рендорфа и его единомышленников и, желая сохранить власть, дошла до присваивания некоторых частей из политических программ популистов — этих открытых противников либерализма32. Создавшееся положение, по мнению Я. Зелонки, требует переизбрания руководства ЕС и скорейшей разработки новой концепции развития Союза на незыблемых ценностях свободы,
демократии и открытости границ. Кстати, подобные заявления не только углубляют дискуссии в Евросоюзе о его будущем, но и вызывают у части так называемого аналитического сообщества к словам Я. Зелонки с трудом скрываемые настороженность и
33
недоумение33.
Заключение
Подводя итог, мы хотели бы во многом повторить и акцентировать наши прежние наблюдения, касающиеся интеллектуальной и политической биографии Ральфа Дарендорфа.
Не так просто ответить на вопрос о том, дала ли Дарендор-фу политическая деятельность, особенно в рядах либералов в Германии и в Великобритании, нечто принципиально ценное как исследователю, как аналитику.
Все-таки настоящему ученому для точной, более или менее непредвзятой оценки событий и явлений нужна определенная от них дистанция. В том числе и в тех пределах, какие уже веками в Европе обеспечивала университетская автономия. Если же интеллектуал находится внутри политической системы, тем более — в самом ее ядре, критическая острота его постигающего реальность разума обычно притупляется. Но даже если и в таких условиях критический разум интеллектуала останется состоятельным и действенным, тогда сам интеллектуал вполне может идти на своего рода самоограничение, прибегая к фигуре умолчания или корректируя свои анализы и выводы в духе обязательных для нынешней Европы принципов толерантности, политкоррект-ности и мультикультурализма.
Между тем Р. Дарендорф после Второй мировой войны стал одним из наиболее заметных проводников именно этих ценностей в европейскую общественно-политическую жизнь. И следует признать, небезуспешно. В то же время, если сравнивать его научные труды 1950—1960-х гг. и многочисленные публикации начиная с 1970-х гг., невольно обращаешь внимание на тот факт, что за последние тридцать лет германский ученый свои работы все чаще посвящал конкретным вопросам политической жизни. В них все меньше становилось по-настоящему глубокой аналитики и все больше обоснований ценностей западной демократии,
особенно идей либерализма. Неслучайно его самое популярное произведение, если судить по количеству переводов на иностранные языки, — «Размышления о революции в Европе», 170-страничная книжка34.
По крайней мере, нам трудно назвать здесь что-то схожее с его сугубо научными трудами 1950—1960-х гг. о взглядах Карла Маркса или о критике марксизма Максом Вебером, о классах и классовом конфликте в индустриальном обществе, о демократии в ФРГ или о проблемах свободы. Исключением стала, пожалуй, лишь книга «Социальный конфликт», увидевшая свет в 1992 г. и являвшаяся, по сути, продолжением и итогом его прежних научных изысканий.
Задумывался ли Дарендорф над проблемой разграничения призвания интеллектуала/ученого и политика, на что обращал внимание еще Макс Вебер? По-видимому, иногда задумывался. Во всяком случае, нам известны его слова о том, что для человека, занимающегося наукой, происходит удвоение (усложнение) мира. Причем эти два мира не пригодны для совмещения, за исключением смены опыта. В полной мере эти слова приложимы к ученому и политику.
Примечания
1 См., напр.: БиканинК. Т. Теория господства, конфликта Р. Дарендорфа: [методическое пособие для изучающих курс политологии и социологии]. Самара, 1997; Кольба А. И. После 2009: современные тенденции управления социальными конфликтами в контексте теории Р. Дарендорфа // Политическая экспертиза. 2011. Т. 7, № 1; Светлов В. А., Семенов В. А. Конфликтология: учебное пособие. СПб., 2011. Разд. 1.5: «Диалектический метод» в конфликтологии Ральфа Дарендорфа. С. 61—75; Семенов В. А. История зарубежной конфликтологии: в 2 т.: учебник для бакалавриата и магистратуры. 2-е изд., испр., доп. М., 2018. Т. 2, гл. 5: «Диалектический метод» в конликтологии Ральфа Дарендорфа. С. 48—61; Степанова В. А. Социальные конфликты по Ральфу Дарендорфу и способы их разрешения // Экономика и социум. 2014. № 2—4 (11); Стоякина Е. Д. Конфликтологические воззрения Р. Дарендорфа и М. Вебера // Там же. 2015. № 2—5 (15).
2 Миняжев П. Памяти Ральфа Дарендорфа: «Не пытайтесь упрощать мир, в котором живете...» // Социологическое обозрение. 2009. Т. 8, № 2.
3 Интеллигенция и интеллектуалы в изменяющейся социально-политической действительности: коллективная монография / отв. ред.
B. С. Меметов, В. Л. Черноперов. Иваново, 2014. С. 20—22; Интеллигенты и интеллектуалы — такие разные... и похожие: проблема самоопределения и деятельности в ХХ — начале XXI века: коллективная монография / отв. ред. В. С. Меметов, В. Л. Черноперов. Иваново, 2016. С. 30—36; Chernoperov V., Usmanov S. The powerlessness of intel-lektual: Ralf Dahrendorfs experience // American Scientific Journal. 2016. Vol. 7, № 7.
4 Софронова Л. В., Хазина А. В. Интеллигенты и интеллектуалы — такие разные. и похожие // Диалог со временем. 2018. № 64. С. 349.
5 Skinner Q. Meaning and understanding in the history of ideas // History and Theory. 1969. Vol. 8, № 1.
6 Подробнее см.: Усманов С. М. Безысходные мечтания: русская интеллигенция между Востоком и Западом во второй половине XIX — начале XX века. Иваново, 1998. С. 35.
7 Chernoperov V., Usmanov S. Op. cit. P. 66.
8 Софронова Л. В., Хазина А. В. Интеллигенты и интеллектуалы.
C. 349.
9 MeifortF. Ralf Dahredorf: Eine Biographie. München, 2017.
10 Ibid. S. 15.
11 Franziska Meifort. URL: https://uol.de/franziska-meifort (дата обращения: 10.02.2020).
12 См., напр.: GallusA. Franziska Meifort: Ralf Dahredorf. URL: www.sehepunkte.de/2018/09/30743.html (дата обращения: 12.01.2020); Schmid T. Come back! URL: https://www.welt.de/print/die_welt/literatur/ article170129475/Come-back.html (дата обращения: 12.01.2020).
13 Gallus A. Op. cit.
14 Görtemaker M. Der Vielseitige: Grenzgänger zwischen Wissenschaft und Politik // Frankfurter Allgemeine Zeitung. 2018. 10. Juli. URL: https://www.faz.net/aktuell/politik/politische-buecher/franziska-meifort-ralf-dahrendorf-15682660.html (дата обращения: 12.01.2020).
15 Meifort F. Ralf Dahrendorf: Eine Biographie. S. 21, 22; Eadem. The border crosser: Ralf Dahrendorf as a public intellectual between theory and prac-tics // Societa Mutamento Politica. 2019. Vol. 10, № 19. P. 67.
16 Dahrendorf R. Versuchungen der Unfreiheit: die Intellektuellen in Zeiten der Prüfung. Bonn, 2006. S. 20.
17 Dahrendorf R. Lo stretto passagio alla democrazia // La Repubblica. 2003. 17 aprile.
18 Meifort F. Ralf Dahredorf: Eine Biographie. S. 12.
19 Görtemaker M. Op. cit.
20 Ральф Дарендорф: «Любой министр имеет личные интересы» // Известия. 2001. 17 декабря.
21 Миллс Ч. Р. Бессильные люди: роль интеллектуалов в обществе // Неприкосновенный запас: дебаты о политике и культуре. 2014. № 2 (94). URL: https://magazines.gorky.media/nz/2014/2/bessilnye-lyudi.html (дата обращения: 20.01.2020).
22 Morat D. Rezension zu: Dahrendorf, Ralf: Versuchungen der Unfreiheit. Die Intellektuellen in Zeiten der Prüfung. München, 2006. URL: www.hsozkult.de/publicationreview/id/reb-8500 (дата обращения: 20.01.2020).
23 Dahrendorf R. Verchungen der Unfreiheit. S. 85.
24 Ibid. S. 40.
25 Ibid. S. 92—93.
26 Augstein F. Auch eine Versuchung Ralf Dahrendorf hat einen liberalen Club gegründet, er heißt «Societas Erasmiana», und nicht jeder darf Mitglied warden // Süddeutsche Zeitung. 2006. 14. März. URL: https://www.buecher.de/shop/freiheit/versuchungen-der-unfreiheit/dahrendorf-ralf/products_products/detail/prod_id/20749013/#reviews (дата обращения: 21.01.2020); Kaube J. Club der Unversuchbaren: Ralf Dahrendorfs vorsoziologisches Plädoyer für die Freiheit // Frankfurter Allgemeine Zeitung. 2006. 6. März. URL: https://www.buecher.de/shop/freiheit/ versuchungen-der-unfreiheit/dahrendorf-ralf/products_products/detail/prod_id/ 20749013/#reviews (дата обращения: 21.01.2020).
27 Meifort F. The border crosser: Ralf Dahrendorf as a public intellectual between theory and practics. P. 67—76.
28 Глухова А. В. Искушения несвободы: (интеллектуалы во времена испытаний) // Вестник Воронежского государственного университета. Сер.: Философия. 2009. № 1, 2; Ее же. А. В. Заповедь эразмийца, или Что значит быть интеллектуалом во времена испытаний. Ч. 1 // Политическая экспертиза. 2011. Т. 7, № 4; Ее же. Заповедь эразмийца, или Что значит быть интеллектуалом во времена испытаний. Ч. 2 // Политическая экспертиза. 2012. Т. 8, № 1.
29 Софронова Л. В., Хазина А. В. Ренессансный ученый в интеллектуальных и социальных практиках: (по переписке Джона Колета и Эразма 1512—1513 гг.) // Интеллигенция и мир. 2014. № 3. С. 107.
30 Цит. по: Гагарин А. С. Одиночество как экзистенциал человеческого бытия в воззрениях Эразма Роттердамского и «отцов» Реформации //
Вестник Омского государственного педагогического университета. Гуманитарные исследования. 2018. № 1 (18). С. 17.
31 Schmid T. Op. cit.
32 См.: Nowicki M. Brexit si§ nie uda do zaplacenia gigantyczne ra-chunki // MSN Wiadomosci. 2018. 16 styczen. URL: https://www.msn.com/ pl-pl/wiadomosci/swiat/„brexit-si§-nie-uda-do-zaplacenia-b§d3-gigantyczne-rachunki"/ar-AAuKImv?li=BBr5MK7&ocid=iehp (дата обращения: 21.01.2020); Rosner A. Lepiej zapytac, dlaczego ten elektorat porzucil PO dla PiS // Wyborcza magazyn. 2018. 5 maja. URL: https://wyborcza.pl/magazyn/7,124059,23356122,prof-jan-zielonka-prosze-ostroznie-z-ich-elektorat-lepiej.html (дата обращения: 21.01.2020).
33 См., напр.: Buchsteiner J. Die Zukunft Europas: Vom Versagen der Eliten // Frankfurter Allgemeine Zeitung. 2018. 16. April. URL: https://www.faz.net/ aktuell/politik/ausland/ist-die-eu-am-ende-vom-versagen-der-liberalen-eliten-15543248.html (дата обращения: 21.01.2020).
34 Chernoperov V., Usmanov S. Op. cit. P. 66.
