CC BY
178
УДК 070.12 С. Н. Ильченко
Вестник СПбГУ. Сер. 9. 2012. Вып. 1
ШОУ-ЦИВИЛИЗАЦИЯ:
РЕАЛЬНОСТЬ СОВРЕМЕННОЙ МЕДИЙНОЙ ПРАКТИКИ
Понимание современных процессов, происходящих в практике средств массовой информации, вряд ли будет методически продуктивным, если не принимать во внимание смену вектора доминирующего вещательного тренда той экранной реальности, которую зрители могут наблюдать в телеэфире. Фактор зрелищности аудиовизуального продукта, независимо от его форматных и жанровых характеристик, предопределяет его потребительские свойства для аудитории. Подобные тенденции в деятельности электронных медиа вызревали постепенно, начиная с того момента, когда телевидение заняло свое место в системе традиционных СМИ. Исторически данный период определяется более или менее точно — 60-е годы ХХ в.
Именно во второй половине ХХ в. образовалось широкое поле медийных практик в сфере телевидения, которые составляли первоначальный эмпирический материал для анализа теоретиков. Появление концепции «общества спектакля» Г. Дебора [1] выглядит закономерной и продуктивной попыткой осмысления происходивших в медийной сфере процессов. Взгляды Г. Дебора, смыкаясь с концепцией «общества потребления» Ж. Бодрийяра [2], которая появилась несколько позже, выводят нас к новому теоретическому понятию, с помощью которого можно попытаться вскрыть закономерности развития отношений СМИ и социума. Для этого вводим в научный оборот термин «шоу-цивилизация».
По нашему мнению, шоу-цивилизация — это современная система информационных связей в социуме, которые характеризуются противоречивыми отношениями между экранной реальностью и эмпирической действительностью, вследствие того что в электронных СМИ1 происходит однонаправленное формирование виртуальной реальности в масштабах общей человеческой цивилизации, независимо от географического фактора. Шоу-цивилизация — феномен имитационной и манипулятивной природы, когда видимое и кажимое определяют сущность содержания любого информационного объекта и субъекта для аудитории независимо от технологического канала распространения. Это объясняет и приоритетное развитие телевидения в системе современных медиа. Парадигму шоу-цивилизации можно определить словами американского историка Дэниэла Бурстина: «Ничто не существует реально, пока это не показали по телевидению».
Понятно, что внедрение телевидения в быт, повседневность, а фактически и в тело массовой культуры, продолжило ту тенденцию, которую заложил в первой половине прошлого века кинематограф, — тенденцию визуализации реальности. А вслед за ней со временем наступил и второй этап — переход к собственно созданию виртуальной
1 Под ними мы понимаем радио и телевидение. Подчеркнем: мы принципиально воздерживаемся от причисления к этой сфере существующей Всемирной сети Интернет. Хотя свою существенную лепту в процесс виртуализации информации и формирования виртуальной реальности она все же вносит.
© С. Н. Ильченко, 2012
реальности. И если бы американские военные на рубеже 1980-х годов не создали прообраз Всемирной сети, то ее было бы необходимо выдумать.
В. Михалкович, рассуждая о природе исследуемого нами популярного электронного СМИ, приходил к аналогичному выводу относительно того, что именно «встро-енность» телевидения в тело культуры и принадлежность его к сфере информации и обеспечивают наглядную визуальность всего, что видит аудитория на экране телевизора в качестве преображенной, виртуализированной реальности. «Телевидение не есть искусство, хотя содержит в себе „художественную подсистему", поставляющую зрителю „порядок культуры", — утверждает теоретик, — в равной мере телевидение не есть средство информации, хотя содержит в себе „публицистическую подсистему", которая сталкивает зрителя с „наличным бытием". Б. Балаш видел главную историческую заслугу кино в том, что человека оно сделало зримым. ТВ будто шагнуло еще дальше: благодаря ему мир стал зримым — в любую минуту и с любого места, если там стоит „волшебный ящик". Потому ТВ не столько искусство, не столько средство информации, сколько зрелище мира, каковое разворачивается перед человеком у приемника» [3, с. 48].
В этом и заключено онтологическое различие кинематографа и телевидения. Первый «воспроизводит» в кадре, прежде всего, человека как объект, а предметом отношения кино к реальности становились результаты его деятельности. Тем самым далее открывался во всем своем многообразии тот мир, который представленного человека и окружал. Чуть позже десятая муза осмелится проникнуть даже в его подсознание, расшифровать его мечты и фантазии. «Человек в мире» — таков кинематографический дискурс, который вписывается в общий современный процесс развития культуры.
Телевидение, напротив, сегодня репрезентует зримый мир со всеми его проблемами и информационными трендами именно через человека. В данном случае реальность мнимо объективируется за счет того, что интерпретируется через субъективное, опредмеченное журналистами или медиаперсонами к ней отношение. В нынешней ситуации информационного общества антропоцентризм телевидения и всей журналистской деятельности очевиден. Персонификация информации давно стала одним из признаков большинства существующих видов и жанров журналистского творчества. «Мир в человеке и через человека» — вот, на наш взгляд, формула бытования телевидения как дуалистической сферы человеческой деятельности.
Явное доминирование в практике современного телевещания игровых форматов, повсеместное внедрение в информационный сегмент инфотейнмента, эксплуатация постоянного присутствия на разных каналах ограниченного круга медиаперсон, тренд скандальности и сенсационности, явление сериальности как структурообразующий элемент формирования информационной картины в эфире — вот только очевидные на первый взгляд признаки того, что шоу-цивилизация из теоретического понятия превратилась в практическое его воплощение, прежде всего как раз в той разновидности экранных зрелищ, опирающихся на яркую, игровую форму (порою с соревновательным элементом) эфирного контента, которое чаще всего организуется в подобном случае как шоу. Удельный вес такого эфирного аудиовизуального продукта настолько велик в количественном измерении, что мы можем с полным основанием фиксировать трансформацию нынешнего информационного общества в шоу-цивилизацию.
В ней контент электронных СМИ (т. е. медиареальность) и действительность, разворачивающаяся во всех ее проявлениях вне эфира, находятся в сложных, диалектически
противоречивых отношениях. Принципы их анализа должны отличаться от того набора методов, на которые привычно опираются медиаисследователи, ибо в такой ситуации в силу вступают правила и законы шоу, а не привычные диалектико-материали-стические парадигмы. Одним из первых на данное обстоятельство обратил внимание В. А. Шкуратов: «Движение к сплошному миру-спектаклю через наращивание арте-фактной оснащенности зрения я назову спектакуляризацией. Ему противостоит обратное движение — к натуральной целостности взгляда, к виду мира как он дается сетчаткой глаза, а также внутренним взглядом в сновидениях» [4, с. 37]. Таким образом, исследователь предлагает схожую с нашей концепцию, исходя при этом из иных — биолого-психологических — основ восприятия экранного зрелища конкретным зрителем. К этому методологически присоединяется и инструментарий психоаналитического подхода. Не акцентируя внимание на данном методе, мы согласимся с основным тезисом отечественного исторического психолога в той его части, которая коррелирует с концепцией трансформации «общества спектакля» в «шоу-цивилизацию».
Трудно не согласиться с мнением другого медиаисследователя П. Бурдье, предостерегавшего в конце прошлого века: «Телевидение — это мир, создающий впечатление, что социальные агенты, обладающие всеми видимыми признаками значимости, свободы, независимости, иногда даже невероятной ауры (достаточно обратиться к газетам о телевидении), на деле являются марионетками необходимости, которую нужно описать, структуры, которую необходимо выявить и выставить на всеобщее обозрение» [5, с. 55].
Тогда как в ситуации наступившей шоу-цивилизации в электронных СМИ происходит однонаправленное формирование виртуальной реальности в масштабах общей человеческой цивилизации, независимо от географического фактора. Экранная реальность, доставляемая аудитории по различным каналам коммуникации (телевидение в их числе), практически не соотносится с той реальностью, которая эту самую аудиторию и окружает. Зрители видели на экранах в прямом эфире ту версию террористических актов 11 сентября 2001 г., которую успели «схватить» телекамеры крупнейших компаний, установленные в пределах прямой видимости от зданий башен-близнецов Всемирного торгового центра на Манхэттене. Любая попытка выдвинуть иную версию причин их обрушения разбивается о неопровержимый довод: «Ведь мы же видели собственными глазами!»
Тем не менее, шоу-цивилизацию, по нашему мнению, от «общества спектакля» отличает существенное обстоятельство: вектор развития современной медийной виртуальности носит иной характер нежели то, как изменяется сама жизнь вокруг конкретного человека, и более конкретно — куда направлена сама деятельность этого человека. Таким образом, эмпирический опыт конкретного индивидуума входит в противоречие с тем, как отражается в эфирной повестке дня в генеральной информационной совокупности реальность. Понимание подобной ситуации позволит практикующим тележурналистам адекватно оценивать собственные творческие возможности при попытках создания информационного аудиовизуального продукта.
Литература
1. Дебор Г. Общество спектакля / пер. с фр. С. Офертас, М. Якубович; ред. Б. Скуратов; по-слесл. А. Кефал. М.: Логос, 2000. 184 с.
2. Бодрийяр Ж. Общество потребления. Его мифы и структуры / пер. с фр., послесл. и примеч. Е. А. Самарской. М.: Республика: Культурная революция, 2006. 269 с.
3. Михалкович В. И. О сущности телевидения. М.: Институт повышения квалификации работников телевидения и радиовещания, 1998. 50 с.
4. Шкуратов В. А. Искусство экономной смерти. Сотворение видеомира. Ростов н/Д: Нарра-дигма, 2006. 400 с.
5. Бурдье П. О телевидении и журналистике / пер. с фр. Т. В. Анисимовой, Ю. В. Марковой; отв. ред. и предисл. Н. А. Шматко. М.: Фонд научных исследований «Прагматика кульутры»: Институт экспериментальной социологии, 2002. 160 с.
Статья поступила в редакцию 19 декабря 2011 г.
