CC BY
46
УДК 329.735
П. П. Шевелин
ШИИТСКИЙ ФАКТОР В ЛИВАНСКОМ ПОЛИКОНФЕССИОНАЛИЗМЕ (КОНЕЦ XX — НАЧАЛО XXI в.)
В статье рассматривается одна из наиболее актуальных проблем ливанского общества — межконфессиональные отношения. Оценивается текущее политическое состояние шиитской общины, ее участие во внутриполитических конфликтах. Анализируется степень влияния Июльской войны 2006 г на ливанское общество, дается оценка ситуации в сфере межнациональных отношений.
Ключевые слова: межконфессиональные конфликты, поликонфессиональные системы, Июльская война, протекционизм, межобщинные и межрелигиозные отношения, Хез-болла.
На рубеже ХХ-ХХ1 вв. межконфессиональные конфликты — одна из самых острых проблем на территории Ближнего Востока. «Арабская весна», всколыхнувшая этот регион в 2011 г., только усугубила межконфессиональные разногласия в ближневосточных странах. В условиях распада арабских национальных государств и идеологического банкротства идей арабского национализма религиозный фактор начинает играть все более важную роль в политической идентичности. Усиление разногласий и конфликтов на конфессиональной почве в таких поликонфессиональных образованиях, как Ирак, Ливан, Египет и Сирия, чреваты серьезными последствиями. Усиление влияния исламистов стимулирует нарастающую конфронтацию как с немусульманским населением этих стран, так и с представителями других течений ислама и умеренными исламскими группами.
В Сирии и Ливане межконфессиональные отношения усугублены политическими факторами: уже достаточно долгое время у власти находятся конфессиональные группы, которые не являются крупнейшими по численности, но при этом управляют большинством населения, относящимся к другим религиозным направлениям. Политические элиты чувствуют рост напряжения в обществе и испытывают давление со стороны других религиозных конфессий, желающих изменить существующий режим и сложившийся баланс сил.
На протяжении всей истории Ближнего Востока можно констатировать абсолютно разные проявления межконфессиональных контактов и взаимоотношений, начиная от диалога и мирного сосуществования и заканчивая открытой вооруженной конфронтацией и радикальным антагонизмом. Результат разрешения этих противоречий напрямую влияет на положение дел в стране, определение курса внешней и внутренней политики. Обозначение приоритетов военной политики, общегосударственного развития и решение вопросов общенационального характера полностью подчинены законам поликонфессиональной системы
© П. П. Шевелин, 2015
координат. П. А. Рассадин описывает влияние поликонфессионализма на политику следующим образом: «В подобном случае шаги государства на международной и региональной арене приобретают более радикальный, иррациональный характер, перестают быть предсказуемыми и понятными их зарубежным, а особенно внерегиональным, партнерам» (Рассадин, 2011, с. 25).
Социальные процессы, происходившие на Ближнем Востоке за последние полвека, способствовали тому, что межрелигиозное взаимодействие в отдельных государствах приобрело региональное значение. В поисках удовлетворения своих внутриполитических амбиций конфессиональные общины обращаются за поддержкой и защитой к внешним силам в лице других государств или неправительственных международных организаций, построенных на наднациональном уровне. В свою очередь эти силы по максимуму используют сложившуюся ситуацию для реализации планов и задач собственной региональной политики.
В случае с Ливаном поликонфессионализм выходит из культурно-социальной плоскости и превращается в один из движущих факторов региональной политики Ближнего Востока, а учитывая то значение, которое занимает этот регион в сложившихся реалиях мировой политики, решение данной проблемы можно назвать одним из основных приоритетов на мировой арене.
Поликонфессиональный климат в Ливане формировался долгое время: на этих территориях возникало и разрешалось множество конфликтов на религиозной почве. Тем не менее процессы, происходившие после Второй мировой войны, повлекли за собой серьезные изменения в расстановке сил и усугубили давно назревшие конфликты и противоречия. Этот период был связан с распадом колониальной системы и постепенным уходом Франции, которая еще после Первой мировой войны получила статус покровителя территорий Сирии и Ливана. Шииты Ливана, в политическом отношении остававшиеся темными лошадками, начали проявлять себя лишь в гражданской войне 1975-1990-х гг., а по-настоящему заявить о себе как о мощной политической силе они смогли только после второй ливано-израильской войны
Вторая ливанская война (или «Июльская война», как с 2006 г. ее именуют в Израиле) — вооруженное противоборство между регулярной армией государства Израиль и силами шиитской партии Хезболла, которая на момент конфликта контролировала южную часть Ливанской республики. Непосредственно боевые действия проходили в июле-августе 2006 г. и длились 34 дня.
Хезболла около месяца проводила беспрецедентный по своему масштабу ракетный обстрел северных территорий Израиля.
В процессе боевых действий армии Израиля удалось продвинуться на 20 км в глубь территории Ливана, сопровождая свое наступление массивными бомбардировками всей территории. Продолжавшийся с 12 июля по 14 августа 2006 г. конфликт, закончился резолюцией Совета Безопасности ООН о прекращение огня (см. об этом: ЬеэоИ, 1996, р. 87-108). В результате 1 октября 2006 г Израиль вывел войска из Южного Ливана, контроль над данной территорией перешел к регулярной ливанской армии и пришедшим им на помощь миротворцам ООН, силы которых превышали 15 тыс. чел., 10 тыс. из которых — военнослужащие ливанской армии.
Истоки конфликта сосредоточены в палестино-израильском противостоянии, приведшем к оккупации всей южной части Ливана Израилем еще в период гражданской войны в 1982 г., что способствовало достижению израильских целей по формированию буферной зоны, которая, как предполагалось, обеспечит безопасность северной границы Израиля, позволит предотвратить обстрел израильских пограничных пунктов и не допустит проникновения вооруженных палестинских группировок территорию Израиля. Регулярные вторжения Израиля в Ливан во второй половине ХХ в. подтверждают особую геополитическую значимость этой территории для израильтян, вне зависимости от того, кто контролирует эти территории — палестинцы или шииты.
За шесть лет до описываемых событий, в 2000 г., Израиль вынудили вывести войска с территории Ливана в соответствии с Резолюцией Совета Безопасности ООН от 19 марта 1978 г. № 425, что глубоко возмутило израильскую общественность и вызвало бурные споры: для значительной части населения Израиля соблюдение Резолюции означало лишь ухудшение ситуации на северных границах страны.
В то же время Хезболла потребовала вывода войск не только с территории Ливана, но и с территории площадью 25 км2 на пересечении израильской, сирийской и ливанской границ, именуемой «Фермы Шебаа». Эта территория обозначена на картах ООН как принадлежащая Сирии, но фактически занята Израилем в 1967 г. в ходе Шестидневной войны. ООН признала легитимным тот факт, что Израиль в полной мере выполнил все положения Резолюции, вывел войска из Ливана, а Сирия в свою очередь признала право этой территории за Ливаном (Ахмедов, Матвеев и др., с. 79-89).
Интересно, что, не теряя государственной целостности, ливанское правительство негласно поручило шиитской партии Хезболла ведение части внешнего курса политики, касающегося отношений с Израилем, и внутренней политики Ливана на его южных территориях. Результатом стал полный контроль всей пограничной части ливано-израильской границы боевиками Хезболлы, которые до 2006 г. проводили исключительные работы по упрочению своих позиций и приумножению своего военного потенциала. Хассан Насралла, выступая в Бейруте 23 мая 2006 г, заявил: «В зоне поражения наших ракет находится весь израильский север. Все порты, все военные базы, все промышленные предприятия и другие объекты, расположенные в данном районе. Наши силы имеют в настоящее время свыше 12 тысяч ракет. И когда я говорю "свыше 12 тысяч", не следует понимать, что у нас не более 13 тысяч ракет» (Исаев, 1996, с. 125).
Уже в сентябре 2004 г. Совет Безопасности ООН принимает Резолюцию № 1559, согласно которой абсолютно все нерегулярные вооруженные группировки и формирования, а также иностранный военный контингент в полном его составе должны быть выведены с территории Ливанской республики без каких-либо промедлений, что позволяло официальному Бейруту восстановить контроль над всей своей территорией. Однако в отношении Хезболлы резолюция не действовала ввиду фактического отказа правительства разоружать боевые подразделения партии, причислив их к рангу национального сопротивления, борющегося за территориальную целостность страны, безопасность в южных
регионах, возвращение беженцев на родину и за присоединение Ферм Ше-баа.
Для политологического исследования данного конфликта крайне интересна его специфичность: он ведется между военно-политической группировкой и суверенным государством.
После вывода войск Армии обороны Израиля в начале осени 2006 г. внутриполитическая ситуация в Ливане была все еще дестабилизирована и, накаляясь, вылилась в новый виток внутриливанского кризиса уже в декабре 2006 г., когда начались антиправительственные демонстрации в Бейруте. Происхождение этих событий кроется во внешнеполитических перипетиях, главным образом в стремлении США и Израиля принудить правительство Ливана обязать Хезболлу разоружить свои военные формирования и взять под контроль южные регионы страны. В свою очередь руководство Хезболлы воспользовалось недовольством многих граждан, вне зависимости от принадлежности к той или иной конфессии, полным бездействием правительством Фуада Сеньоры во время войны летом 2006 г., что позволило создать мощный оппозиционный альянс, в который наряду с Амаль вошло значительное число представителей суннитов и маронитов. Регулярная ливанская армия сохраняла полный нейтралитет во время израильского вторжения 2006 г. С их стороны не было ни единой попытки противостоять бомбардировкам Бейрута, не говоря уже о южных регионах страны, при этом зачастую жертвами авианалетов и артобстрелов становились военнослужащие армии Ливана. Фактическое противостояние вооруженных отрядов Хезболлы Армии обороны Израиля вселило в сердца граждан убеждение и уверенность в том, что именно они представляют единственную силу, способную противостоять израильскому вторжению.
Антиправительственные демонстрации декабря 2006 г. призывали все политические силы страны объединиться под знаменами смены политического курса. Таким образом, противостояние Хезболлы и союзников правительству носит сугубо политический характер, без какого то ни было религиозного окраса, как это пытаются выставить некоторые обозреватели. Несмотря на то что митинги фактически перекрыли весь центр Бейрута, в целом они носили мирный характер, и обе стороны — как правительство, так и оппозиция — выступали за исключительно мирное разрешение конфликта. Что касается оценки событий странами Запада, то США и Евросоюз, в особенности Франция, занимают позицию правительства Ливана. Хезболла в свою очередь заручилась поддержкой Сирии, чье присутствие в стране было весьма ощутимо на протяжении более чем 30 лет.
Разумеется, после зимы 2006 г. шла нескончаемая череда конфликтов и противоречий, таких как конфликт 2007 г. между студентами, поддерживавшими разные политические блоки, а также серьезные разногласия 2008 г. между двумя основными политическими лагерями страны: официальным Бейрутом и оппозицией, в состав которой входили Хезболла и Амаль. Подобная расстановка сил сохраняется и по сей день.
Рассматривая внутриполитические и внешнеполитические события в Ливане, следует отметить, что Хезболла играет особую роль в ливанской политике.
Деятельность организации выходит далеко за пределы Ливана и затрагивает Иран, Сирию, Израиль и США. Положение «Партии Аллаха» резко изменилось после ухода сирийских войск, позволив ей укрепиться, избавиться от жесткого контроля извне и заявить о себе как о серьезной политической силе, претендующей на власть в стране.
«Именно Хезболла и Амаль являются основными сторонниками деконфесси-онализации ливанской политической системы. С учетом военного потенциала партии подобные лозунги справедливо создают у возрождающихся христианских партий в Ливане ощущение непосредственной угрозы. По сообщениям кувейтской газеты "Ас-Сияса", "ряд маронитских организаций" принял решение о восстановлении своих военных структур и закупке для них в Европе тяжелого вооружения с целью создания противовеса "Партии Аллаха"» (Рассадин, 2006, с. 148).
Одним из самых важных остается вопрос о наличии или отсутствии внешнего контроля и поддержки Хезболлы. В начале 1990-х гг., когда по всей стране прокатилась волна разоружения после гражданской войны, благодаря Сирии Хез-болле удалось в полном объеме сохранить свое вооружение и получать новые ресурсы для поддержания конфронтации и антагонизма с Израилем.
Сегодня в треугольнике «Иран — Хезболла — Сирия» сложились достаточно гармоничные отношения, адекватные развитию ситуации в Ливане и регионе. Другими словами, «Партия Аллаха» уже объективно не нуждается в постоянном военно-политическом прикрытии извне, а заинтересована, главным образом, в сохранении стабильного снабжения из Ирана. Вместе с тем Тегеран может использовать эту шиитскую организацию как средство давления на Израиль. Однако иранцам также нет смысла до предела раскалять обстановку как в Ливане, так и в районе ливано-израильской границы. (Рассадин, 2006).
Хезболла — это не классическая марионеточная организация или чей-то проект, поэтому любой прессинг с целью ее разоружения, а также какие-либо вооруженные провокации могут вызвать весьма серьезные ответные действия с ее стороны. У Хезболлы имеется широкая сеть ячеек за рубежом, практически во всех уголках мира (в Западной Европе, Латинской Америке, Африке и США), а также налажен контакт с большинством шиитских организаций Большого Ближнего Востока.
Разумеется, внешние силы также имеют отношение к подобному положению дел. Ливан — невероятно важная геополитическая и геостратегическая позиция США на Большом Ближнем Востоке. Создание эффективного аппарата влияния — задача, сравнимая по важности с позициями в Ираке. Поликонфессиональное многообразие Ливана, прямым образом связывающее все религиозные и политические векторы в регионе, позволяет воздействовать отсюда практически на все болевые точки региона. В Ливане бок о бок функционируют христиане, сунниты, шииты, среди которых Хезболла вместе с тянущимся протекционизмом из Ирана и Сирии, суннитские радикалы, палестинцы, влиятельная армянская диаспора, курды.
Из числа государств Европейского Союза, пожалуй, самым заинтересованным игроком в распространении своего влияния на территории Ливана является
Франция. Однако, не обладая возможностями, сравнимыми по мощи с потенциалом Вашингтона, после провозглашения независимости Ливанской республики Франция действует не на первом плане. Некоторые изменения привнес Р.Харири, имевший теплые дружеские связи с президентом Франции Жаком Шираком, что способствовало усилению роли покровителя Ливана и в целом укреплению французских позиций в стране.
США стремятся монополизировать свое влияние, тем самым вытеснив французские ливанские проекты. Что касается населения, то большая часть христианской общины, разумеется, дорожит добрыми связями с Парижем и не хочет менять союзников. Вполне возможно, что вне зависимости от мнения самих ливанцев американцы могут предложить французам своего рода бартер, дав им больше свободы в Ливане, но тем самым обязав к более активному сотрудничеству по другим ближневосточным проблемам, включая Ирак.
Несомненно, политика Франции на Ближнем Востоке, имеет более благоприятный имидж, нежели политика США: она более склонна придерживаться принципа сохранения территориальной целостности Ливана, что делает французский подход менее прагматичным и более гибким в острых вопросах, таких как разоружение Хезболлы. Тем не менее, невзирая на существующие разногласия, США и Франция стараются действовать сообща, по крайней мере в ключевых вопросах.
Основная цель политики западных государств в Ливане — достижение консенсуса во внутриполитическом климате страны и повышение темпов демократизации. Однако это приводит к тому, что в очередной раз Ливан становится заложником политических процессов регионального уровня, из-за чего нарастает внутригосударственная нестабильность, которая возникает под воздействием внешних причин, в основном исходящих от Израиля, Палестины, Ирана и, несомненно, США.
На первый взгляд ситуация в Ливане сегодня абсолютно статична, но на самом деле она таит в себе множество скрытых проблем. «Проблема конфликтов, подобных ливанскому, заключается в том, что их первопричины лежат в плоскости, обозначаемой современными политологами как human security. В русской трактовке это понятие подразумевает право человека жить в соответствии с его представлениями о собственной идентичности, право защищать свой образ жизни» (Рассадин, 2006, с. 154).
Разумеется, безопасности в Ливане достичь можно, однако произойдет это лишь при соблюдении определенных условий. Сложившаяся ситуация показывает, насколько страна подвержена внешнему влиянию. Поскольку Ливан органично вливается в Большой Ближний Восток, то он зависит от всех процессов, протекающих в регионе. В свою очередь, Ливан сам принимает активное и непосредственное участие в формировании политического климата региона, и в случае внутриполитической нестабильности, существующих противоречий и дисбаланса, эскалации кризиса ситуация может выйти далеко за его пределы или за рамки сирийско-ливанских диспутов.
Никакая религиозная община в Ливане сегодня не способна эффективно функционировать, даже несмотря на протекционизм сторонних игроков, что
подталкивает членов общин к объединению. В сложившейся ситуации общины стали слишком сильно зависить от своих влиятельных патронов.
Межобщинные и межрелигиозные отношения в современном Ливане постепенно обретают нарастающий конфликтный потенциал, что ведет к повышению ценности сохранения баланса, нарушение которого может привести к угрозе безопасности в Ливане в частности и в регионе в целом. Пожалуй, самую большую опасность представляет неосторожное внешнее воздействие на хрупкую основу межконфессионального сосуществования. Печальный пример нарушения баланса сил — перерастание социально-политических трений и религиозных разногласий в гражданскую войну 1975-1990-х гг.
В настоящее время Ливан превращается в своеобразный нервный узел Ближнего Востока, выступая некой площадкой для борьбы сторонних государств. Иностранные государства, активно использующие лояльные им марионеточные религиозные общины, с их помощью лоббируют свои интересы в регионе.
Сейчас, после «арабской весны», Ливан стоит на пороге больших изменений. Затянувшийся кризис режима аль-Асада, который долгое время во многом определял генеральную линию политического развития Ливана, ведет к тому, что Сирия постепенно теряет рычаги воздействия. С начала 2005 г, после «ли-ванизации» многих подконтрольных режиму аль-Асада сил, сирийские позиции стали заметно ослабевать, но не исчезли полностью, оставив целую сеть спецслужб, продолжающих лоббировать интересы Дамаска.
Литература
Ахмедов В. М., Матвеев И. А. и др. Проблема поддержания этноконфессионального баланса и стабильности в Сирии в новых геополитических условиях. М.: Ин-т изучения Израиля и Ближнего Востока, 2004. 235 с. (Akhmedov V. M., Matveev I. A. et al. The Problem of Maintaining Ethnic and Confessional Balance and Stability in Syria in the New Geopolitical Conditions. M.: Institute for the Study of Israel and the Middle East, 2004. 235 p.).
Исаев В. А. Проблемы социально-экономического развития современного Ливана // Востоковедный сборник / глав. ред. В. А. Исаев. М., 1996. С. 121-131 (Isaev V. A. Problems of Social and Economic Development of Modern Lebanon // Collection of Oriental / chief ed. V. A. Isaev. M., 1996. P. 212-131).
Рассадин П. А. Развитие внутриполитической ситуации в Ливане и общерегиональные тенденции // Ближний Восток и современность: сб. Вып. 28. М., 2006. C. 146-157 (Rassadin P. A. The Development of the Political Situation in Lebanon and the Region-Wide Trend // The Middle East and the Present: collection. Issue 28. M., 2006. P. 146-157).
Хантингтон С. Столкновение цивилизаций / пер. с англ. Т. Велимеева, Ю. Новикова. М.: ООО «Издательство АСТ», 2003. 603 с. (Huntington S. The Clash of Civilizations / trans. from English T. Velimeeva, Yu. Novikov. M.: Open Company "Publishing AST", 2003. 603 p.).
Lesch D. W. Prelude to the 1958 American Intervention in Lebanon // Mediterranean Quarterly. 1996. Vol. 3(7). P. 87-108.
ПОЛИТЭКС. 2015. Том 11, № 1
