CC BY
24УДК 801.808.809
«Шеломы Оварьскыя» в «Слове о полку Игореве» и Дагестан: к истории древних взаимоотношений русского языка с языками Северо-Восточного Кавказа
Г.-Р.Л.-К. Гусейнов
Отэтнонимическос прилагательное оварьскыя (им. п., мн. ч., м. р. оварь-скыи) встречается только в «Слове о полку Игореве» (памятнике, как обычно полагают, конца XII в., однако дошедшему в несохранившемся списке конца XV - начала XVI в.) и ввиду наличия инлаутного -в- считается более поздним заимствованием, чем др.-рус. обьринь, объринъ «авар». Последние в отношении консонантизма полностью отвечают среднегреческому (V -XV вв.)*Арар, мн. Арарвц, Apapoi [1, с. 107] (оно произносится как [аЬаг-] в своей корневой части с ударением на первом слоге).
В свое время Н.М. Дылевский [2, с. 185 - 186], возражая против мнения А. Мазона, считавшего, что форма прилагательного оварьскыя - книжная, заимствованная из языков Запада (ср. лат. avares, avari [1, с. 107]), каковым, в принципе, отвечают, на взгляд Н.М. Дылевского, более поздние формы с начальным а- в сербском списке XIII - XIV вв. жития Панкратия (авареськ, аваревьсъка), авары, аварскыи - в русском (выд. наше. - Г.Г.-Р.) списке XV в. «Откровения Мефодия Патарского» (XII в.) (к ним следует присовокупить аварми, авари, а также в других древнерусских памятниках - аварь-скии (1383 г.), аварскыхъ (1207 г., в списке XVI в.) [3, с. 19, 20]), считал форму оварьскыя более древней - с начальным о-, отвечающим безударному краткому а-(а) греческого apapiKÔç. Последнее вполне соответствует, по его мнению, отмеченным А. Мейе и А. Вайаном закономерностям заимствования из греческого в древнеславянский (церковнославянский).
Однако при этом усвоение из греческого apapucôç не представляется возможным, так как данная лексема - отэтнонимическое прилагательное с соответствующим показателем -ikôç [4, с. 87]. Кроме того, вышеупомянутый автор не учитывает отмеченных выше кардинальных различий в инла-утном (-¿- и -V-) консонантизме всех вышеупомянутых (средне-) греческих и рассматриваемого древнерусского слов, а также известную подвижность ударения в древнегреческом языке, каковая, надо полагать, сохранялась и в среднегреческом, если иметь в виду вышеприведенные формы Арар, мн. Apapeiç, Apapoi с ударением, падающим на первый слог. Поэтому речь, в принципе, должна идти об отражении заимствования в первичной непроизводной основе овар-, каковая (при неясности отношения сюда др.-рус. обьринь, обьринь «авар») могла быть усвоена из источника с начальным о-, т. к. в исходной системе гласных фонем X в. восточнославянского диалекта в составе праславянского языка накануне утраты носовых в начале слова могли употребляться только < о, у, о (носовое) >, а остальные гласные, в т. ч. а и исключая ъ, ь, получали там же протетический <j> [5, с. 49].
Подобный непосредственный (греческий) источник обнаруживается, на первый взгляд, в упоминании византийским компилятором X в. Стефаном Византийским того, что у «реки Кира» (Куры в Закавказье) «живут оварены и отены», первые из которых отождествляются с аварами, последние - с удинами [6, с. 27] - л езги но(дагестано)язычным народом Азербайджана. Однако при этом в среднегреческом (V - XV вв.) языке <о> было закрытым, близким к <у>, в результате чего не только славянские, но и латинские слова с <и> греки передавали через <о>, и только с XII в., когда <о> становится более низким по образованию, оно постоянно соотносится уже с латинским и славянским <о> [5, с. 44], и речь в этом случае (в X в.) может идти о воспроизведении этимона с анлаутным <у>. Последнее, в принципе, не только прямо соответствует самоназванию удин - уди, но и может отражать характерное для многих дагестанских, в т. ч. лезгинских, языков и их диалектов сужение о > у, имеющее место и при освоении заимствовании с <о>, в т, ч. начальным.
Аналогично, как отмечал еще К.Г. Менгес [7, с. 120], под рассматриваемым словом из «Слова о полку Игореве» «имеются в виду кавказские авары, говорящие на одном из языков группы андийско-дидойских языков. Эта форма... показывает типичное о на месте алтайского а (~ а)». Речь, по его мнению, идет о «монгольских аварах» - обрах, которые «приблизились в 50-х гг. VI в. к общинам славян на западном берегу Днепра», их остатки, «спасаясь от угрозы покорения или уничтожения со стороны тюркских (огузских) групп позже отошли на юг, в глубокие долины Дагестана, где. в конце концов, были поглощены местным населением». Их древнерусское название указывает на народ Apar («(древнетюркское) наименование одного из тюркских (?) племен» в памятнике (732 г.) Кюльтегину [8, с. 47]) ор-хонских надписей и Apapoi византийцев.
Однако, с другой стороны, «только в заимствованиях позже IX в. немецкое, латинское и греческое <а> сохраняются в славянском произношении как [а], до этого они передавались обычно славянским [о]» [5, с. 44]. Таким образом, если следовать отмеченным выше закономерностям, в варианте овар(ьскыя) этимон с начальным а- типа лат. avares, avari мог быть освоен через о- лишь до IX - X вв., что, в принципе, может свидетельствовать о соответственно давнем периоде усвоения, так как после указанного времени (с XII по XVI вв.) согласно вышеприведенным данным появляются, по всей видимости, явно книжные древнерусские варианты этнонима авар с начальным а-.
Вместе с тем вышеупомянутое (др.-)тюркское название Apar (732 г.) может рассматриваться в качестве первичного по отношению к своему среднегреческому (V - XV вв.) (византийскому) репрезентату'Арар-oi, имея в виду возможность перехода первичного инлаутного пратюрк. *-р- > -b- в интервокальной позиции перед исторически долгими гласными в огузских, кыпчакских и карлукских языках. В последних из них (в узбекском) наблюдается развитие *-р- > -Ъ- > -v-, но в предке относящегося сюда же новоуйгурского вне зависимости от долготы гласного сохраняется -ар- [9, с. 38] (ср. вышеприведенное (др.-)тюрк. Apar). В принципе, данная закономерность отвечает времени (после 50 г.) существования распавшейся, по лин-гвостатистическим данным, в 370 г. кыпчакско-огузско-карлукской общности (но при неясности в ней статуса уйгурского языка и выведении за ее
пределы огузских языков у А.В. Дыбо [9, с. 64]), что имело место до времени [10, с. 734], когда рассматриваемый этноним, читаясь примерно как ?а-w(h)an, т. е. (x)awar, был отмечен в китайских источниках поздней Хань [9:81] - рубежа н. э, - начала III в.
В отношении же отмеченного К.Г. Менгесом соответствия праалт. *а ~ пратюрк. *о надо отметить, что оно в современных исследованиях остается неизвестным [9, с. 49, габл. 5]. Вместе с тем пратюрк. > др.-булг. <зй(Д° IX в.), но в среднечувашском (волжско-булгарском) к XIV - XV вв. в сочетании с w в закрытом слоге >jvv-, м-, которые в начале новочувашского периода, после XIV - XV вв., разовьются в ь\~, и- [10, с. 684, 688], В конечном счете, тюрк, awar > др.-булг. *a°war до IX в. либо в дальнейшем jwar [*owar], когда (см. выше) данный булгарский вариант мог отразиться как в рассматриваемом оварьскыя из «Слова о полку Игореве», так и в оварены (X в.) из Закавказья, чем, в принципе, и может объясняться возникновение данного лексического сходства, обусловленного булгарским влиянием на первоначальное акающее звучание рассматриваемого этнонима прежде всего в закавказской зоне.
Таким образом, можно предполагать исторически карлукский, но при неясности отношения сюда уйгурских данных, специфичность которых объясняется вторичным влиянием карлукско-кыпчакских языков [9, с. 38], характер возникновения (из исходного Араг) этнонима (x)awar. Образование последнего объясняется некоторыми историками как следствие слияния названий соседних друг другу племен (сармато-аланского) хуни (хионитов) и (угорского) вар (yap). Они после их изгнания в 558 г. тюркютами с северных берегов Аральского моря и вытеснения к Волге слились в один народ вархонитов, или «псевдоавар», каковых нельзя путать с «истинными аварами», т. е. абарами, живущими в Срединной Азии [11, с. 35].
Именно так - «псевдоаварами» - назвал их писавший между 628 - 638 гг. византийский историк Феофилакт Симокатта. Он указал на то, что «псевдоавары» стали именовать себя аварами, хотя «по старинной привычке» одни из них называются yap, «а другие именуются хунни». Это имело место после того, как они при своем поселении в Европе были приняты народами барсельт, уннугур, савир и другими гуннскими племенами, почтивших их блестящими дарами, чтобы обеспечить себе безопасность, за племя авар. Племя (истинных) авар «среди скифских народов... является наиболее деятельным и способным» [12, с. 174].
Однако, как полагают в последние годы некоторые историки, авары, составлявшие, по одной из версий, значительную часть населения Жуань-жуаньского (тунгусо-маньчжурского? [9, с. 200]) каганата, спровоцировавшего переселение огуров (середина V в.) и савир (начало VI в.) из Азии в Европу, стали известны в византийских источниках с 463 г. Они на своем пути в Европу под давлением тюркютов (см. выше) вытесняют ранее неизвестных здесь савир, а последние - племена сарагур, урогов (огуров) и оногур. Причем, по мнению этих исследователей, движение авар на запад из глубин Азии началось еще в первой половине V в., и они впервые упоминаются (вопреки указанному выше времени (558 г.) их вытеснения с берегов Аральского моря) на Северном Кавказе уже в 555 г. («Хроника Псевдо-Захария»), где
последние вступают в контакт с северокавказскими тюркскими племенами, упомянутыми Феофилактом Симокаттой, в правление Юстиниана I (527 -565), принявшего их посольство в 557/558 г., но уже в 567 г. занимают Пан-нонию [12, с. 173,175,176,182] (и часть южнорусских степей [13, с. 91]).
Что касается «истинных авар», которые изгнали савир, «в отличие от позже появляющихся «псевдоавар», то, согласно другому мнению [14, с. 65], «больше всего оснований для отождествления их с племенем а-ба -абар (из надписи Кюльтегину - см. выше), которое, по китайским источникам, в VI - VII вв. жило в Джунгарии» (здесь еще и в 747 г. были представлены и предки носителей современных узбекского и уйгурского языков -карлуки [11, с. 381], которые консолидировались в границах Западного Тюркского каганата [10, с. 339], восстановленного в конце VII в. тюргеша-ми [12, с. 236]) и может быть отождествлено с тторгешами. Их землю - Тю-киши - китайцы в VII в. именовали «областью У-а-ла, то есть авар». JI.H. Гумилев в комментарии к данному положению указывает в качестве истинного имени авар на читаемое как абар (!) византийско-греческое aftapoiQ в условиях, когда в китайском языке конечное ~р опускается и должно звучать как а-ба. Однако смысл последующего изложения у данного ученого остается неясным: «Это название мы находим: так называлось небольшое племя, жившее в VI - VII вв. на Тянь-Шане» (абар?).
Тем самым с учетом отмеченного в предшествующем изложении разви-тия *-р- > -b- > -V- в узбекском и сохранении *-р- в предке относящегося сюда же новоуйгурского представляется возможным предполагать карлукско-узбекское происхождение этнонима авар (< abar < др.-тюрк. apar). Тем более, что отделение, по лингвостатистическим данным, собственно карлук-ского от древиетюркского относится примерно к 560 г. - эпохе формирования Первого Тюркского каганата [10, с. 731, рис. 2; 735], т. е., в принципе, к рассматриваемому времени. Уже в 555 г. тюркюты овладели Семиречьем и всей степной зоной вплоть до Сыр-Дарьи, куда одновременно мигрировали центрально-азиатские тюркоязычные племена [12, с. 231], своеобразным авангардом которых стали преследуемые ими авары. Причем относящиеся вместе с эфталитами к «белым гуннам» хиониты, упомянутые в предшествующем изложении, не были генетически родственны гуннам Центральной Азии, считаются индо-иранцами по своему происхождению и после поражения (вместе с племенами вар, хуни (хионитами) и огоров) в 558 г. от тюрков (тюркютов) отступили в Урало-Поволжский регион [12, с. 138,268, 270].
О пребывании авар на Северном Кавказе и Дагестане свидетельствует присоединение к ним в конце VI в. преследовавшихся в числе прочих племен тюрками племен забендер и тарниах, первое из которых (забук) упоминается в списке хазарских колен, или родов, еврейского историка Иосиппо-на (IX и X вв.), второе обнаруживает близость к названию хазарского рода Тарна [14, с. 13, 38]. Оно, в свою очередь, может быть соотнесено с кумыкским топонимом Тарнаир, представленным в пределах г. Махачкалы в Дагестане. При этом обращает на себя внимание упоминание авар в списках хазарских родов, или колен, принадлежащих еврейскому историку Иосип-пону (IX и X вв.) и хазарскому кагану Иосифу (960-е гг.), но в последнем случае и в зетацирующей форме аваз [14, с. 9, 10, 13]. Все это говорит о вполне возможном их пребывании в данном ареале и в последующее время.
О продолжившемся пребывании авар в Дагестане в X в., но уже, надо полагать, в горной зоне свидетельствуют материалы арабоязычной датируемой XIV - XVI вв. хроники «Тарих Дагестан» Мухаммадрафи аш-Ширвани («из Ширвана» - исторической области Северного Азербайджана к востоку от р. Куры до Дербента и Каспийского моря). В ее начальной наиболее древней части (930 - 931 гг.) говорится, с одной стороны, о том, что [первоначально] в Дагестане было «три области: Авар, Равнина (Сахл) и Зирихгеран» [Кубачи]. с другой - о «жителях всего Дагестана, от вилайа-та Чаркас до города Шамах» [15, с. 88 - 89, 94, 97, 102, 103, 104] - столицы Ширвана, расположенной в южной части Большого Кавказа,
При этом в письменных источниках раннесредневекового Дагестана и арабской литературе IX XIV вв. ойконим Дагестан не встречается, и первый случай его использования имеет место в арабоязычной хронике 1456 -1457 гг. Махмуда из Хиналуга (селения в Ширване, известного с XIII в. [16, с. 55]), которая была составлена в нынешнем южном Дагестане - Докузпаре (азерб. «девять частей») - на границе с тем же Ширваном. В ней говорится только о «вилайате Кайтаг [в пределах которого располагается Зирихгеран] в Дагестане» и охране «перевалов, через которые своевольники Кумука и других земель Дагестана проникают (в Ширван)» [17, с, 7 - 8, 12, 13, 15, 41, 48,155 комм. 45]. Под «своевольниками их Кумука», точнее Комука, имея в виду отсутствие графемы для о в арабском и аналогичное окающее турецкое название кумыков котик, представляется возможным понимать кумыков, которые уже после начала XV в. получили независимость от Тимури-дов и избрали себе хана (шамхала) из рода Чингизхана [18, с. 65].
Показательно, что «арабская историческая и географическая литература IX - X вв. знает только Сарир, отождествляемый с территорией современной Аварии», в то время как «тюркоязычные (выд. наше. - Г.Г.-Р.) народы Северного Кавказа, в частности кумыки, подразумевали под названием Авар часть Хунзахского нагорья вместе с с. Хунзах и прилегающей к нему территорией» [15, с. 107 (прим. 1, 4), 58 (прим. 176)]. При этом обращает на себя внимание близость корневой части хоронима Сар-ир к булгарским ре-презентатам аналогичной части пратюркского китаизма сег^ «войско», где
- тюркский основообразующий аффикс, чув. ¿аг-ь, дун.-булг. тг-ак [8, с. 68, 69], в последнем из которых -ак может рассматриваться как следствие редукции узких гласных в древнебулгарском, имевшей место до IX в., чув. -ь(к) - характерных для него утраты ауслаутного -к и редукции а > ъ, завершившейся после XIV - XV вв. [10, с. 255, 694, 680, 687]. Промежуточная стадия редукции -г- > -а- до оглушения > -к отразилась, по всей видимости, в венг. «войско», которое могло развиться вследствие характерной для старовенгерского языка (XI - сер. XIV вв.) гармонизации вторых частей заимствованных слов [19, с. 358, 354], т. е. > в то время как конечное ~(и)р в Сар-ир может быть отождествлено с дун.-булг. *-г -показателем мн. числа [20, с. 50], т. е. «войска» (пограничные). О возможности бытования подобного хоронима в указанном значении свидетельствует известный и вайнахским языкам аварский термин бо «народ», «общество», «войско», восходящий к общетюрк. орду «стан, лагерь, войско», который используется не только для обозначения Хунзахского (см. выше), но
и некоторых других аварских обществ - Гидатлинского, Андалальского и др. [21, с. 66-67].
Все это, возможно, свидетельствует об инфильтрации восточных тюрок-авар в хазаро-булгарскую (Сарир) среду, если принять во внимание практически синхронное сообщение армянского автора X в. Товмы Арцруни, отметившего, что рядом с цанарами, известными в армянских источниках с VII в. и находившихся в верховьях Терека, обитают горцы авархазы [6, с. 27; 22, с. 125].
Литература
1. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. - М., 1979. Т. III.
2. Дылевский ИМ. Лексические и грамматические свидетельства подлинности «Слова о полку Игореве» по старым и новым данным // «Слово о полку Игореве» - памятник XII века. - М. - Л., 1962.
3. Словарь-справочник «Слова о полку Игореве». - Л., 1973. Вып. 4.
4. Рытова М.Л. Практический курс новогреческого языка. - М., 1978.
5. Колесов В. В. История русского языка. - М. - СПб., 2005.
6. Айтберов Т.М. Древний Хунзах и хунзахцы. - Махачкала, 1990.
7. Менгес КГ. Восточные элементы в «Слове о полку Игореве». - Л., 1979.
8. Древнепоркский словарь. - Л., 1969.
9.Дыбо A.B. Лингвистические контакты ранних тюрков. - М., 2007.
10. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. - М., 2002.
11. Гумилев Л.И. Древние тюрки. - М., 1967.
12. История татар. - Казань, 2002.
13. Эрдели И. Авары // Дагестан в эпоху великого переселения народов. -Махачкала, 1998.
14. Баскаков H.A. Тюркская лексика в «Слове о полку Игореве». - М., 1985.
15. Шихсаидов А.Р., Айтберов Т.М., Оразаев Г.М.-Р. Дагестанские исторические сочинения. - М., 1993.
16. Гусейнов Г.-Р.А.-К. К локализации Чунгарса и Вабандара, или еще раз о северо-западных и некоторых иных пределах «страны hoHOB» // Дагестанский этнографический сборник. - Махачкала, 2006. № 2.
17. Махмуд из Хипалуга. О событиях в Ширване и Дагестане XIV - XV вв. - Махачкала, 1977.
18. Гусейнов Г.-Р.А.-К. Щелкан Дудентьевич русских былин в контексте древних взаимоотношений русского языка с тюркскими языками Северо-Восточного Кавказа. Этимологический этюд // Лингвофольклористика на рубеже XX - XXI вв.: итоги и перспективы. - Петрозаводск, 2007.
19. Основы финно-угорского языкознания. - М., 1976.
20. Хакимзянов Ф.С. Булгарский язык // Языки мира. Тюркские языки. -М., 1997.
21. Гусейнов Г.-Р.А.-К. О некоторых изолексах тюркского происхождения в истории восточно-кавказских и древнерусского языков // Вестник ДГУ. Гуманитарные науки. - Махачкала, 2001. Вып. 3.
22. Волкова Н.Г. Этнонимы и племенные названия Северного Кавказа. -М., 1973.
