CC BY
265
ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ И КАВКАЗ Том 14 Выпуск 4 2011
Г" X
[ РЕГИОНАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА А
ШАНХАЙСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ СОТРУДНИЧЕСТВА (2001—2011 гг.): ЗАДАЧИ, ИТОГИ, ПЕРСПЕКТИВЫ
Марианна АРУНОВА
академик РАЕН (секция геополитики и безопасности), ведущий научный сотрудник Института востоковедения РАН (Москва, Россия)
Введение
Л Гиюия 2011 года в Астане прошел I ^ 10-й, юбилейный саммит Шанхайс-X ь/ кой организации сотрудничества (ШОС). В принятой декларации, в частности, говорится: «Решение о создании ШОС явилось стратегически выверенным шагом», а «выбор, сделанный государствами — членами ШОС в начале XXI века на пути углубления добрососедских, дружественных и партнерских отношений в регионе, стал достойным примером для мирового сообщества. Государства — члены Организации... заложили прочную основу для ее эффективного функционирования в целях совместного обеспечения мира, безопасности и стабильности, а также развития многостороннего сотрудничества на про-
странстве ШОС в политической, экономической, гуманитарной и других сферах».
ШОС действительно стала явлением глобального масштаба. В первые годы существования Организации были заложены необходимые нормативные рамки ее деятельности, созданы соответствующие институты. Было подписано несколько десятков основополагающих документов, среди которых можно упомянуть такие, как Хартия ШОС, Договор о долгосрочном добрососедстве, дружбе и сотрудничестве, Шанхайская конвенция о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом, Соглашение о сотрудничестве в борьбе с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров,
Соглашение о сотрудничестве в борьбе с преступностью, Соглашение о сотрудничестве в области обеспечения международной информационной безопасности и другие межправительственные соглашения.
За минувшие годы система органов ШОС (в нее входят Совет глав государств, Совет глав правительств, Совет министров иностранных дел и Совет национальных координаторов) была дополнена ежегодными встречами секретарей советов безопасности государств-членов и регулярными заседаниями силовых министров (обороны, внутренних дел, глав антинаркоти-ческих ведомств).
Секретариат ШОС обосновался в Пекине; региональная антитеррористическая структура (РАТС) ШОС функционирует в Ташкенте. Выстроены механизмы взаимодействия по отраслям (от экспертного до министерского уровня), запущен ряд конкретных проектов сотрудничества по различным направлениям.
Показателем возрастающей роли ШОС может служить ее признание международным сообществом. Так, ООН предоставила Организации статус наблюдателя и подписала с ней меморандум о сотрудничестве. Официальные контакты с ШОС установили такие структуры, как Экономическая и социальная комиссия ООН для Азии и Тихого океана (ЭСКАТО) и Управление по наркотикам и преступности, а также многие региональные организации, включая ОДКБ, ЕврАзЭС, СНГ и АСЕАН. На сегодняшний день наблюдателями при ШОС являются Индия, Иран, Монголия и Пакистан, а партнерами по диалогу — Беларусь и Шри-Ланка; в отдельных мероприятиях Организации принимают участие представители Афганистана и Туркменистана.
Потенциал ШОС — это не просто арифметическая сумма потенциалов ее
стран-членов, хотя уже одного присутствия в ней Китая и России достаточно для того, чтобы громко заявить о себе. ШОС — это принципиально новая величина: по мнению большинства экспертов, с ее образованием в регионе появилась сила, способная реально противодействовать вызовам и угрозам безопасности и ставшая важной частью геополитического ландшафта, не только регионального, но и глобального.
В то же время, очевидно, что изменение обстановки в мире, ситуация в Афганистане и Центральной Азии (ЦА) и процессы экономической интеграции и энергетического сотрудничества на евразийском пространстве предъявляют к действующим здесь региональным организациям все более высокие требования. Естественно возникают вопросы: Соответствует ли ШОС этим требованиям? Каков реальный потенциал объединения-юбиляра? Какие направления и формы может принять трансформация Организации в ближне- и среднесрочной перспективе с учетом прогнозируемого развития событий и как это отразится на интересах ее членов, уставных целях и практических возможностях?
Из документов ШОС следует, что Организация имеет далеко идущие планы по расширению сотрудничества в деле обеспечения региональной безопасности (в самом широком понимании этого слова), по наращиванию экономического взаимодействия, расширению культурно-образовательных обменов и контактов между людьми и развитию внешних связей в духе сетевой дипломатии. Но есть ряд вопросов, которые ШОС придется решать в ближайшие годы, хочет она того или нет. Это необходимо, чтобы гарантировать жизнеспособность Организации и ее адекватность стоящим перед ней задачам.
Три основные проблемы ШОС
Как представляется, на ближайшие годы наиболее острыми и важными для ШОС являются три проблемы: Афганистан, водно-энергетический узел и расширение Органи-
зации. От позиции стран-участниц по каждой из этих проблем во многом зависит будущее ШОС и то, какое место она займет в мировом сообществе.
Афганистан. Согласно заявлениям, начавшийся вывод части иностранного воинского контингента из Афганистана должен быть завершен к концу 2014 года. Таким образом, обозначился один из векторов будущего развития событий, но осталась и масса нерешенных проблем. Пока неясно, как будут влиять на ситуацию в Афганистане, в сопредельных ему странах и регионе в целом различные внутренние и внешние факторы.
По-видимому, первым делом необходимо разобраться, чем и как будет заполнен военно-политический вакуум, который неминуемо образуется с уходом из Афганистана США и НАТО. Мало кто из серьезных аналитиков полагает, что через три года подразделения Афганской национальной армии смогут стать равноценной заменой американским «джи-ай» и военнослужащим натовских стран, которые обладают хорошо поставленной разведкой и имеют поддержку с воздуха. Можно с высокой вероятностью предположить, что в ряде регионов страны может быть восстановлена власть талибов или местных этнических лидеров, не желающих подчиняться Кабулу. Даже в случае сохранения и укрепления ключевых военных баз США на территории ИРА (не вызывает сомнений, что это будет предусмотрено в готовящемся соглашении между Вашингтоном и Кабулом о стратегическом партнерстве) американцы уже не смогут, как раньше, «зачищать» от «инсургентов» целые провинции.
Вызывает сомнения, что правительство Х. Карзая сумеет обеспечить контроль над подвластной ему территорией и гарантировать бесперебойное функционирование государственной машины сверху донизу.
Как представляется, низкая эффективность госаппарата, коррупция, недостаточное количество и невысокая квалификация подготовленных кадров, бессилие национальной армии, слабая организованность и обученность полицейских, а также ряд других системных изъянов не позволяют рассчитывать в ближайшем будущем на серьезный прогресс в деле государственного и военного строительства Афганистана даже при значительной финансовой и материальной помощи Запада и наличии множества иностранных советников.
Главными «неизвестными» в афганском «уравнении» являются условия и параметры национального примирения между оппозиционными исламистами и американским ставленником Х. Карзаем (если таковое вообще возможно). Складывается впечатление, что даже в случае успешного запуска политического процесса передела власти в Афганистане с участием всех основных сил новоиспеченный режим будет далек от того идеала демократии, на создание которого уповали США и их союзники, затевая афганскую кампанию, ставшую частью мегапроекта «Большая Центральная Азия».
Кроме того, под большим вопросом остается проблема восстановления Афганистана в качестве единого многонационального государства.
В этих условиях естественным финалом авантюристической затеи администрации Дж. Буша и допущенных ею ошибок стала бы, на наш взгляд, регионализация афганского урегулирования. Такая тенденция уже наблюдается, о чем можно судить и по поведению Х. Карзая, и по выдвигаемым в последнее время разнообразным политическим и экономическим инициативам регионального масштаба. Не возражают против этого и в Вашингтоне. Более того, американцы практически в открытую ищут кандидата на роль «няньки» для Кабула, которая взяла бы на себя ответственность за обеспечение безопасности Афганистана и его социально-экономического развития, избавив США и НАТО от бремени, с которым они явно не справились, но при этом не возражала бы против сохранения в ИРА американского патронажа и военного присутствия. Как стало известно, в качестве подходящей кандидатуры рассматривалась и ШОС.
В принципе, признание за ШОС центральной роли в вопросах региональной безопасности, возможно, отвечало бы общим интересам стран Организации. Этому, в частно-
сти, будет способствовать развитие инициативы России по формированию под эгидой ШОС механизма консультаций с участием государств-членов, наблюдателей и Афганистана (после специальной конференции по Афганистану в марте 2009 г. в Москве состоялось уже три раунда таких консультаций). В обсуждении вопросов региональной безопасности наряду с дипломатами должны участвовать и представители силовых ведомств, а впоследствии и спецслужб стран — участниц Организации; хотелось бы, чтобы итогом дискуссий стала выработка конкретных скоординированных мер по укреплению безопасности в Афганистане и вокруг него. К участию в этом диалоге могут быть приглашены и другие заинтересованные страны, например Турция и Туркменистан, представители ООН и других региональных организаций и форумов, а на каком-то этапе, возможно, и внерегиональные государства.
Можно полагать, что ШОС следует резко расширить содействие правительству Афганистана. Это могло бы выразиться в наращивании взаимодействия в борьбе с терроризмом и наркотрафиком, в разработке и реализации программы экономической помощи ИРА в строительстве и восстановлении объектов, важных для возрождения экономики и социальной сферы, а также в скоординированной подготовке военных и гражданских кадров. Государства — члены ШОС могли бы использовать свои возможности (в частности, каналы влияния на ряд этносов Афганистана), чтобы склонить афганцев к национальному примирению. По мнению некоторых экспертов, Организация могла бы предоставить площадку для межафганского диалога.
И, наконец, Афганистану необходимо предоставить статус наблюдателя при ШОС (с такой просьбой Х. Карзай официально обратился к «шестерке» в начале июня 2011 г.) и вовлечь его в процесс сотрудничества по всем линиям.
Что же касается «эстафеты» ответственности за безопасность в Афганистане, то, как рекомендуют большинство исследователей, участвовавших в научных конференциях по проблематике ШОС (они состоялись в мае — июле в Пекине и Шанхае), в этом вопросе следует проявлять осторожность. Мнение ученых в значительной степени отражает и сдержанность подходов правительств стран ШОС: из всех членов Организации только Казахстан заявил было о готовности выделить в состав МССБ незначительное число военнослужащих, но, как известно, верхняя палата казахстанского парламента эту затею не одобрила. Вводить же в ИРА крупные воинские контингенты не готовы пока ни Россия, ни Китай, ни другие государства — члены ШОС. Нет ясности и насчет того, в каких объемах и формах ШОС будет оказывать содействие кабульским властям.
Вместе с тем эксперты единодушны: в любом случае ШОС предстоит всерьез заняться афганскими делами.
Водно-энергетическая проблематика. После распада СССР так и не удалось наладить рациональное и справедливое использование водных и энергетических ресурсов в ЦА; именно поэтому с точки зрения интересов социально-экономического развития и экономической безопасности региона этот вопрос является наиважнейшим. Более того, туго затянувшийся узел взаимных претензий стал причиной острого политического противостояния.
Проблемы, связанные с конфликтом интересов между Таджикистаном и Кыргызстаном (странами верхнего течения центральноазиатских рек), с одной стороны, и Узбекистаном, Казахстаном и Туркменистаном (странами нижнего течения) — с другой, и нарушением соблюдавшегося во времена СССР баланса между использованием гидроресурсов Памира и Тянь-Шаня для выработки электроэнергии и их использованием для ирригации наложились на застарелые территориальные претензии, межэтнические трения и личные амбиции лидеров.
Переплетение упомянутых конфликтогенных факторов привело к серьезному разладу в отношениях между Ташкентом и Душанбе (проявившемуся, в частности, в транспор-
тно-экономической блокаде Таджикистана), росту напряженности на границе, враждебной риторике с обеих сторон весной 2009 года, а также к обострению узбекско-кыргызских отношений, спровоцированному к тому же вспышкой этнического конфликта на юге Кыргызстана весной — летом 2010 года.
Существование конфликтного узла в самом сердце ШОС противоречит духу взаимного уважения и доверия и подрывает устои, которыми так гордятся в столицах стран — участниц Организации. По сути, мы имеем дело с «миной замедленного действия», способной как взорвать ситуацию в ЦА, так и свести к нулю деятельность ШОС.
Ущерб, наносимый ШОС внутренними неурядицами, для всех очевиден. Так, проблема неурегулированности узбекско-таджикских и узбекско-кыргызских отношений, касающаяся вопроса о строительстве новых и реконструкции имеющихся ГЭС, является причиной того, что Ташкент в течение многих лет блокирует налаживание взаимодействия в области энергетики и экологии, в чем объективно заинтересованы все страны региона. Однако Организация до сих пор уклонялась от посредничества в разрешении водно-энергетических противоречий между ее членами и старалась не вмешиваться в конфликты Узбекистана с Таджикистаном и Кыргызстаном. При этом в «разруливании» водохозяйственных споров между странами ЦА все активнее предлагают свои услуги внереги-ональные «игроки»: ЕС, ОБСЕ и Япония; аналогичную инициативу проявляют и западные неправительственные организации.
Таким образом, ШОС, игнорируя наличие в ЦА (и, в сущности, внутри самой себя) серьезной общерегиональной проблемы, рискует утратить контроль за ситуацией непосредственно в зоне своей ответственности, причем в такой приоритетной сфере, как энергетическая безопасность.
На саммите ШОС, состоявшемся 15 июня 2011 года в Астане, президент Казахстана Н.А. Назарбаев выступил с инициативой создания в рамках Организации Водно-продовольственного комитета и формирования единого энергетического пространства. За создание механизмов обеспечения энергетической и продовольственной безопасности ратовал на встрече в верхах и председатель КНР Ху Цзиньтао; идею разработки единой Стратегии развития евразийского пространства на ближайшие 10 лет поддержал также президент Таджикистана Э. Рахмон.
Все это свидетельствует, что в странах ШОС сегодня переосмысливают вопрос о включении водно-энергетической проблематики в повестку дня Организации. Не исключено, что именно в решении этой проблемы ШОС предстоит пройти нелегкий тест на эффективность.
Расширение ШОС. В ближайшие годы членам ШОС уготовано еще одно испытание — определение согласованной линии в вопросе о составе Организации. В статье 13 Хартии ШОС недвусмысленно говорится: «ШОС открыта для приема в ее члены других государств региона, которые обязуются соблюдать цели и принципы Хартии, а также положения других международных договоров и документов, принятых в рамках ШОС»1.
В 2006 году официальную заявку на вступление в ШОС подал Пакистан, в 2007 и 2008 годах — Иран, а начиная с 2010 года заинтересованность в полноправном членстве в Организации проявляют руководители Индии. Другими словами, на прием в ШОС образовалась очередь, с которой надо что-то делать.
Реализация принципа открытости ШОС потребовала разработать нормативную базу расширения; в июне 2010 года на саммите в Ташкенте было принято Положение о порядке приема в Организацию новых членов. Год спустя в Астане в развитие этого документа лидеры стран — членов Организации утвердили Меморандум об обязательствах государства-заявителя в целях получения статуса государства — члена ШОС. Однако и
1 Хартия Шанхайской организации сотрудничества (7 июня 2002 г.) [http://www.mfoshos.m/ru/?id=33].
этого оказалось недостаточно. Как отмечается в Информационном сообщении по итогам заседания Совета глав государств — членов ШОС, посвященного 10-летию Организации, «Совет национальных координаторов и рабочая группа экспертов продолжат рассмотрение комплекса вопросов, связанных с расширением ШОС, включая согласование необходимых юридических, административных и финансовых условий для приема новых членов»2.
Несмотря на то что вышеупомянутые вопросы носят технический характер, они исключительно важны. Достаточно взглянуть на опыт ЕС, готовившегося к расширению долго и тщательно; в случае же с ШОС весьма существенным препятствием является отсутствие единой политической воли государств — членов Организации. Речь идет о расхождениях как в вопросе о том, следует ли ШОС расширяться в принципе, так и по поводу конкретных кандидатур на членство; судя по всему, подобное различие позиций имеет под собой веские причины.
Что касается потенциальных кандидатов, то их состав более или менее определен; ясность в этот вопрос внесло упоминавшееся выше Положение о порядке приема новых членов, в котором прописаны следующие критерии членства в ШОС: страны-соискатели статуса участника Организации должны принадлежать к евроазиатскому региону, иметь дипломатические отношения со всеми государствами — членами ШОС, иметь статус государства-наблюдателя или партнера по диалогу ШОС, не находиться в состоянии вооруженного конфликта с другим государством или государствами, добросовестно выполнять свои обязательства по Уставу ООН и соблюдать общепризнанные принципы международного права. Кроме того, международные обязательства стран-соискателей в сфере безопасности не должны противоречить соответствующим международным договорам и иным документам, принятым в рамках ШОС; и, наконец, на них не должны быть наложены санкции Совета Безопасности (СБ) ООН.
С учетом вышеперечисленных критериев на данном этапе из списка возможных кандидатов исключается Иран, в отношении которого введены санкции СБ ООН, и Туркменистан, не имеющий статуса наблюдателя или партнера по диалогу ШОС (он пока еще не заявлял о своем намерении приобрести тот или иной статус). Монголия теоретически могла бы вступить в ШОС, но не хочет этого делать; остаются Индия и Пакистан.
Анализируя возможные последствия расширения ШОС, эксперты обычно приводят следующие доводы против этого процесса: необходимые условия для расширения, требующего консолидации, не созрели, и оно может сделать Организацию трудноуправляемой, принцип консенсуса подвергнется тяжелейшему испытанию, а Индия и Пакистан осложнят ситуацию своими двусторонними противоречиями.
В то же время у сторонников расширения есть весомые контраргументы: они считают, что расширение повышает политический вес и увеличивает практические возможности любого международного объединения (а вступление Индии сразу превратит ШОС в глобальную структуру с огромными возможностями); к расширению с целью усилить свое влияние стремятся все региональные Организации (примеры ЕС, НАТО, АСЕАН и др.); а обязательства, которые Индия и Пакистан возьмут на себя при вступлении, не позволят привнести в Организацию их двусторонние противоречия. Более того, вовлечение в работу ШОС Дели и Исламабада может способствовать налаживанию сотрудничества между ними.
Понятно также, что официальные заявки на вступление в ШОС не могут рассматриваться вечно: как и любые обращения, они требуют ответа. Кроме того, следует иметь в
2 Информационное сообщение по итогам заседания Совета глав государств — членов Шанхайской организации сотрудничества, посвященного десятилетию ШОС (15 июня 2011 г.) [http://news.kremlin.ru/ ref_notes/965].
виду нарастание геополитической конкуренции, особенно в таких перспективных регионах, как Азия и Тихий океан. Медлительность и нерешительность в борьбе за союзников способны обернуться для любого из крупных «игроков» утратой инициативы и привлекательности.
Ключевое десятилетие: сценарии развития ШОС
В предстоящие годы ШОС должна будет решить ряд весьма важных задач: Организации предстоит «раскочегарить» механизмы, основы которых были заложены в первое десятилетие ее существования, консолидировать свои ряды, урегулировав внутренние противоречия, и выработать четкую единую линию по всем стоящим на повестке дня вопросам.
Но еще более ответственными представляются неизбежные решения по расстановке приоритетов в деятельности ШОС, которые страны-члены должны будут принять в процессе адаптации к меняющимся внешним и внутренним реалиям. Они, в свою очередь, поставят перед Организацией новые задачи, главная из которых — гармонизация национальных интересов. Сегодняшний день открывает перед объединением самые разнообразные возможности, и выбор того или иного вектора развития евразийского «шестигранника» самым прямым образом отразится на формировании региональной архитектуры безопасности и сотрудничества.
Какие сценарии дальнейшего развития ШОС можно сконструировать? Как представляется, их по меньшей мере пять.
ШОС может и далее эволюционировать в качестве региональной организации, основными задачами которой являются «развитие многопрофильного сотрудничества в целях поддержания и укрепления мира, безопасности и стабильности в регионе. совместное противодействие терроризму, сепаратизму и экстремизму во всех их проявлениях, борьба с незаконным оборотом наркотиков и оружия, другими видами транснациональной преступной деятельности, а также незаконной миграцией»3. В этом случае события могут развиваться по двум сценариям: условно назовем их «консервативным» и «радикальным».
Приоритет вопросам безопасности — консервативный сценарий. ШОС концентрируется на реализации того, что в соответствии с утвержденными приоритетами было намечено предшествующими решениями лидеров.
Основное внимание уделяется более эффективному обеспечению региональной безопасности; существенно укрепляется потенциал ШОС по борьбе с терроризмом. В рамках предложения Китая о создании более совершенной системы сотрудничества в области региональной безопасности на основе укрепления потенциала оперативного реагирования формируются силы быстрого реагирования, которые в случае обращения государств-членов выполняют контртеррористические функции, тесно координируя свои действия с ОДКБ. Боеготовность сил быстрого реагирования ШОС обеспечивается регулярными тренировками и целевыми учениями, проводимыми во взаимодействии с министерствами обороны стран-участниц (в том числе и в привязке к военным учениям «Мирная миссия»).
3 Ст. 1 Хартии Шанхайской организации сотрудничества (7 июня 2002 г.) [http://www.infoshos.ru/ru/ ?id=33].
Укрепляется материальная база, совершенствуются правовая основа и практические механизмы деятельности РАТС ШОС. Благодаря привлечению наблюдателей и партнеров по диалогу и налаживанию оперативного взаимодействия с партнерскими антитеррористическими центрами на постсоветском пространстве и в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР) РАТС становится эффективной единицей, способной предоставлять странам ШОС и другим партнерам необходимую информацию для оперативных действий по ликвидации террористов и для предотвращения их возможных акций, а также разрабатывать методику контртеррористической деятельности и координировать подготовку кадров.
Антинаркотическое сотрудничество в рамках ШОС повышается до уровня взаимодействия по борьбе с терроризмом. Создается самостоятельный Антинаркотический центр ШОС, устанавливающий партнерские связи с государствами-наблюдателями, партнерами по диалогу, правительствами Афганистана и США, Международными силами содействия безопасности (МССБ) или НАТО, а также с действующими в ЦА и АТР национальными и региональными антинаркотическими структурами. Во взаимодействии с ОДКБ Антинаркотический центр ШОС инициирует разработку сетевой программы сотрудничества в ЦА по противодействию афганской наркоугрозе; координацию ее осуществления берет на себя Управление ООН по наркотикам и преступности (УНП ООН).
Разворачивается практическое сотрудничество по борьбе с транснациональной организованной преступностью, по обеспечению кибербезопасности и чрезвычайному реагированию.
Благодаря инициативе Казахстана и Кыргызстана в рамках ШОС учреждается Совещание по урегулированию территориальных и региональных конфликтов (Совет по пограничной безопасности). Этот орган занимается урегулированием конфликтов в зоне ответственности ШОС, а также реализацией мер доверия и продвижением методов превентивной дипломатии.
Параллельно продолжается развитие сотрудничества по другим направлениям деятельности ШОС (прежде всего в экономической и гуманитарной областях), расширяются внешнеполитическое взаимодействие и внешние связи Организации. Все это способствует постепенному становлению ШОС как сильной и эффективной региональной организации. В то же время ведущее место в вопросах региональной безопасности в ЦА остается за ОДКБ, а в вопросах экономической интеграции — за Таможенным союзом и ЕврАзЭС.
Приоритет вопросам безопасности —радикальный сценарий. Россия и Китай с согласия стран ЦА принимают решение взять в свои руки полный контроль за безопасностью в регионе, договорившись о «разделении труда» с ОДКБ. В этих целях разрабатывается договорная база для совместного обеспечения безопасности. Усиливаются механизмы принятия политических решений (в т.ч. экстренных) по вопросам поддержания мира и стабильности в зоне ответственности ШОС. Повышаются роль и место сотрудничества по линии оборонных ведомств, создаются миротворческие силы ШОС и базы для их дислокации на территории стран — членов Организации.
Активизация контртеррористического сотрудничества достигается за счет введения в практику систематического осуществления совместных спецопераций по ликвидации террористического подполья в государствах — членах ШОС, прежде всего в странах ЦА. Создается система профилактики терроризма; по просьбе правительства ИРА страны — члены ШОС проводят на территории Афганистана совместные спецоперации против «Аль-Каиды». Принимаются действенные меры по пресечению наркопотоков из Афганистана в Россию и Китай через страны ЦА; особое внимание уделяется содействию Таджикистану в усилении охраны таджикско-афганской границы и укреплению пограничного контроля.
Происходит постепенное вытеснение военного присутствия США и НАТО из ЦА. Налаживается координация действий в Афганистане между ШОС и МССБ, а после 2014 года — между ШОС и США. Международное взаимодействие по вопросам региональной безопасности с «внерегионалами» осуществляется на условиях, устанавливаемых ШОС.
Реализация указанного сценария наделяет ШОС многими атрибутами военно-политического альянса со всеми вытекающими отсюда последствиями, одним из которых является прогнозируемое обострение отношений между странами Организации, с одной стороны, и Западом — с другой.
На саммите ШОС, состоявшемся 15 июня 2011 года в Астане, акцентированно подчеркивалось, что в современных условиях экономическое сотрудничество выходит на передний план в повестке дня как «вторая ипостась» ШОС; в этом нет ничего удивительного, учитывая первоочередной характер указанных проблем, решаемых всеми без исключения странами — членами Организации.
Заметим, что это направление фигурирует и в перечне уставных целей и задач ШОС, которые предусматривают «поощрение эффективного регионального сотрудничества в торгово-экономической, .научно-технической, .энергетической, транспортной, кредитно-финансовой и других областях, представляющих общий интерес; содействие всестороннему и сбалансированному экономическому росту, социальному и культурному развитию посредством совместных действий на основе равноправного партнерства в целях неуклонного повышения уровня и улучшения условий жизни народов государств-членов; координацию подходов при интеграции в мировую экономику»4.
Рассмотрим возможные сценарии развития ШОС с учетом перечисленных задач.
Приоритет вопросам экономики — консервативный сценарий. Экономическая составляющая ШОС приобретает более существенное значение в повестке дня Организации, одновременно оставаясь подчиненной главному приоритету — безопасности.
ШОС принимает «Дорожную карту» реализации Программы торгово-экономического сотрудничества до 2020 года и приступает к осуществлению конкретных проектов. Для их сопровождения создается Специальный счет (Фонд развития) ШОС, средства которого идут на финансирование работ по технико-экономическому обоснованию предлагаемых проектов. Инвестиции мобилизует Межбанковское объединение ШОС или один из уполномоченных банков, а реализацию координирует Деловой совет Организации.
Согласно статье 16 Хартии ШОС, крупные проекты, в которых на первом этапе заинтересованы не все страны-члены, осуществляются с ограниченным участием. К экономическому сотрудничеству активно привлекаются государства-наблюдатели и партнеры по диалогу. Привлечение частного бизнеса, создание Деловой ассоциации и Венчурного фонда ШОС способствуют интенсификации экономического взаимодействия.
Учреждается Энергетический клуб ШОС, в формате которого разрабатывается единая энергетическая стратегия развития Евразийского региона. Особое внимание уделяется развитию транспортных коридоров, отвечающих интересам ШОС. Разворачивается масштабное взаимодействие в таких сферах, как высокие технологии, коммуникации, сельское хозяйство, туризм и межрегиональные связи.
Одновременно в рамках ШОС создается механизм мониторинга экономической ситуации в регионе, который позволяет отслеживать возникающие негативные тенденции и осуществлять раннее предупреждение экономических кризисов. Этим целям служит и создаваемое по инициативе России Рейтинговое агентство ШОС. Разрабатывается комплекс мер по оказанию помощи наиболее уязвимым экономикам центральноазиатских государств в целях их модернизации и придания динамизма хозяйственному сотрудничеству в рамках ШОС.
4 Там же.
Экономическая политика ШОС осуществляется в тесной координации с Таможенным союзом и ЕврАзЭС, играющими ключевую роль в интеграционных процессах на евразийском пространстве.
Приоритет вопросам экономики — радикальный сценарий. Государства — члены ШОС берут курс на интеграцию, предусматривающий создание условий для свободного перемещения товаров, капиталов и услуг, использование расчетов по торговым операциям в национальной валюте (а в перспективе — и введение наднациональной валюты), учреждение механизмов валютно-финансового сотрудничества и льготного кредитования. В этих целях создается Банк развития ШОС, финансирующий экономические проекты, создается площадка для региональной электронной торговли, совершенствуются механизмы обмена информацией о возможностях предприятий и компаний стран ШОС. Активизируется работа по гармонизации торгового и инвестиционного законодательства государств — членов ШОС, унификации таможенных правил и процедур. Формируются условия для подписания Соглашения о свободной торговле.
Для выработки единого видения развития ШОС по инициативе Казахстана создается наднациональный институт прогностики. Разрабатываются единая Стратегия развития евразийского пространства и прогноз развития региона ШОС до 2030 года.
Учреждается Комитет по инфраструктурной интеграции государств — членов Организации, в компетенцию которого входит координация энергетической и транспортной политики, разработка и контроль за осуществлением инвестиционных программ разведки и эксплуатации месторождений нефти и газа, строительство и модернизация электростанций, линий электропередачи, нефте- и газопроводов, автомобильных, железнодорожных и воздушных коммуникаций, создание современных логистических центров и других объектов инфраструктуры, а также обеспечение участия ШОС в формировании международных энергетических и транспортных коридоров «Восток — Запад» и «Север — Юг».
Выстраиваются механизмы взаимодействия в обеспечении продовольственной безопасности. ШОС приступает к реализации программы сотрудничества в области выращивания, переработки, хранения и реализации зерна и продовольствия. Создается Зерновой банк ШОС.
Все более важное значение приобретает приграничное и межрегиональное сотрудничество между странами ШОС. В приграничных районах создаются зоны преференциальной торговли и экономического роста.
Проблематика укрепления экономического потенциала центральноазиатских государств — членов ШОС выводится на общеорганизационный уровень. Россия и КНР оказывает им по линии ШОС масштабное финансовое и техническое содействие, а также помощь в подготовке кадров для национальных экономик.
В самостоятельное направление деятельности ШОС выделяется помощь экономическому восстановлению Афганистана. ШОС выступает в роли «диспетчера» оказания помощи Кабулу по двусторонней линии, привлекая к участию в реализации экономических и социальных проектов страны-члены и наблюдателей. В первую очередь ШОС берется за удовлетворение наиболее острых потребностей ИРА, а также за восстановление и модернизацию объектов, построенных при содействии бывшего СССР. Эта работа ведется во взаимодействии с США, ЕС и другими странами-донорами, в том числе и на их средства.
Претворение в жизнь этого сценария позволило бы обеспечить в среднесрочной перспективе экономическую безопасность и ускоренное развитие стран ЦА, укрепление позиций ШОС и активное вовлечение в ее орбиту государств-наблюдателей, а также Афганистана и Туркменистана.
Вместе с тем это может привести к «размыванию» договоренностей, достигнутых в рамках Таможенного союза, и возникновению конкуренции между ШОС и ТС и ЕврАзЭС,
причем явно не в пользу указанных «построений» (с учетом возрастающей экономической мощи Китая).
Маргинализация ШОС. В случае неспособности Организации приспособиться к требованиям времени, сплотить свои ряды, решить насущные вопросы и своевременно скорректировать стратегию и тактику, ШОС постепенно уступает инициативу в ЦА. Политические декларации не переводятся на язык практических действий, а уставные цели и задачи ШОС не получают должной реализации. В итоге страны-участницы, формально сохраняя членство в ШОС, изыскивают другие коллективные или индивидуальные средства обеспечения своих интересов.
Вместо заключения
10-летие ШОС — хороший повод для ее членов попытаться обобщить накопленный опыт, заглянуть за горизонт, выработать обновленную, отвечающую динамично меняющимся реалиям стратегию и принять необходимые решения. На кон поставлены глобальные и региональные интересы России, мир и безопасность ЦА, судьба энергетического сотрудничества и транспортных коммуникаций, политическая стабильность и экономическое благополучие расположенных здесь стран, а также облик Евразии в обозримой перспективе.
