CC BY
83
народа в обновление поиски форм управления экономикой и социальными процессами, попытки создать и реализовать единую научно-техническую политику.
Со второй половины 1960-х гг вновь начались централизация политической и хозяйственной власти, усиление авторитарности руководства, стали закладывать предпосылки сбоев в развитии экономики, утраты темпов развития, образования застойных явлений. Уже в 1970-е гг. стали сказываться последствия количественно-валового подхода к организации производства, преобладания формальных начал над содержательными, отсутствия системы по привлечению творческого потенциала молодых рабочих в совершенствование промышленного производства. «Уравниловка» и «выводиловка» в значительной мере снижали производственный энтузиазм молодых рабочих, их заинтересованность в конечном продукте. По мнению Е.В. Наумовой, «в условиях тотальной жесткости и плановости, всевластия партии и государства комсомол и молодежь имели инициативу только как исполнители принятых ими решений. Несоответствие слов и дела проявлялось во внушаемых молодежи трудовых идеалах, с одной стороны, и с другой - в реальных условиях профессиональной деятельности, в которых не стимулировался труд по способности, в расхождении между пропагандой принципа "перед молодежью все дороги открыты" и реальным положением в структуре занятости и вакансий». На местах комсомольские организации вместо вдумчивого, кропотливого и внимательного анализа происходящих явлений занимались составлением разных отчетов и проведением формальных мероприятий. В отношениях между комсомолом и рабочей молодежью стал доминировать аппаратный стиль руководства, проявляющийся в излишней опеке и назидательности, ограничении инициативы снизу, неконкретности рекомендаций, непоследовательно-
сти. Необходимо иметь в виду и то обстоятельство, что отдельные руководители предприятий были склонны видеть в работе комитетов комсомола лишь своеобразный декор.
Как видно, между молодым рабочим и молодежным лидером шел активный диалог но постепенно он стал превращаться в монолог комсомольского функционера, наполненный цифрами и директивами. Однако практика опровергла аппаратный подход и показала несостоятельность мелких организационных мероприятий. Проблемы возвращались вновь в еще более запущенном состоянии.
Таким образом, прошлое предостерегает нынешних управленцев, действующих под знаком всеобщей стандартизации и унификации, от стандартного, «оцифрованного » подхода к работникам.
1 Основы законодательства Союза ССР и союзных республик о труде от 15 июля 1970 г. [Извлечения] // Молодежь и советское законодательство (сб. документов). М., 1977. С. 108 - 109.
2 Байгузин Р.Н. Деятельность государственных органов и общественных организаций по развитию трудовой активности молодежи. (Уроки отечественной истории 60-х - первой половины 80-х гг.): Дис. ... д-ра ист наук. Саратов, 1996. С. 164, 228.
3 Наумова Е.В. Молодежная политика в России 70-х - 90-х гг. ХХ в. (Исторический опыт и уроки): Дис. ... д-ра ист. наук. Саратов, 2002. С. 290.
4 Государственный архив современной истории Чувашской Республики. Ф. 6. Оп. 9. Д. 44. Л. 8.
5 Российский государственный архив социально-политической истории. Ф. М-1. Оп. 8. Д. 708. Л. 8 - 10.
6 См.: Комсомольскому активисту промышленного предприятия. М., 1974. С. 235.
УДК 94(470)
СЕВЕРНЫЙ КАВКАЗ В РУССКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЯХ В ГОДЫ СЕВЕРНОЙ ВОЙНЫ (1700 - 1721)
Дж.Я. Рахаев,
младший научный сотрудник отдела истории, Институт гуманитарных исследований Правителъства КБР и КБНЦ РАН, г. Налъчик
ВЕСТНИК 2007. № 16(2)
Вхождение петровской России в кавказскую геополитику состоялось в конце XVII в. Азовские походы 1695 - 1696 гг, предопределившие ход Русско-турецкой войны 1686 - 1700 гг., позволили Московскому государству закрепиться в юго-западной части Приазовья, где был сформирован мощный военно-морской плацдарм (Азов, Таганрог). Константинопольский трактат 1700 г не удовлетворял геополитических притязаний ни одной из сторон и фактически лишь откладывал военный конфликт. Потеря Приазовья лишала османское правительство важного военно-политического плацдарма в регионе и ставила под угрозу реализацию экспансионистских планов в отношении кавказского геополитического пространства. Крымское ханство в силу потери Приазовья и фактического ослабления контроля над вассальными владениями в Прикубанье утратило и внутриполитическую стабильность. Многочисленные претенденты на ханский престол в начале XVIII в. находили мощную поддержку на «кубанской стороне», среди местных владетелей. Насущная цель восточной политики Московского государства конца XVII в. - военно-торговое освоение Азово-Черноморского бассейна - не была достигнута. Превентивные переговоры союзников России
по антитурецкой коалиции вынудили правительство Петра I отказаться от военного похода на Керчь - «ключ-город» Черного моря, удовлетворившись приобретением юго -западной части Приазовья.
Развитие наступления в Северном Причерноморье неизбежно должно было привести Россию к войне с Османской империей, причем без поддержки европейских стран, занятых подготовкой к войне за испанское наслед -ство (1701 - 1714). В ситуации, когда Англия и Франция - главные соперники в борьбе за наследство испанского короля Карла II - не могли оказать военной помощи своей северной союзнице, русское правительство 19 ав -густа 1700 г объявило войну Швеции.
Утвержденный послом в Османскую империю в апреле 1702 г. П.А. Толстой получил полномочную грамоту к султану Мустафе II (1695 - 1703), где подчеркивался миролюбивый характер российского посольства, задачей которого являлось укрепление добрососедских отношений между двумя странами, «лучшее и состоятельное оного мира укрепление»1. Приоритетная задача миссии П.А. Толстого заключалась в том, чтобы добиться от османов жесткого контроля над Крымским ханством и предотвратить набеги, отпор которым должен был отвлечь значительную часть русских вооруженных сил от главного театра войны на севере, где шла война со Швецией.
Российской дипломатии в дополтавский период удавалось успешно преодолевать российско-турецкие противоречия. Полтавская победа, кардинально изменившая ход Северной войны, опосредованно повлияла на русско-турецкие отношения. По мнению российского командования, в случае войны с Турцией на южном направлении был необходим надежный союзник из числа феодальных владетелей Северного Кавказа. Крымско-кабардинский конфликт предопределил выбор такого союзника.
По-видимому, мысль о возможности использования крымско-кабардинской конфронтации в случае войны с Османской империей впервые пришла Петру I в феврале 1709 г. В письме, адресованном Азовскому губернатору И.А. Толстому, царь указывал: «Понеже от турков хотя и еще не совершенно, однако ж, некоторое начинает быть помышление к войне, того ради вам надлежит не своим лицом, но чрез верных или из донских казаков или через кого иного обослатца к черкесом, которыя ныне воюют с крымцы, похотят ли они с нами заодно быть. А сие для того, ежели б, отчего боже сохрани, турки или татары что зачали с нами, тогда б уже и нам оных явно принять к себе, что надлежит заранее основать, адна-кож, зело тайно и не от своего лица»2.
Губернатор неукоснительно выполнил царское повеление, и к середине лета 1709 г. правительству Петра I посредством договора с кабардинскими князьями удалось укрепить свои геополитические позиции на всей территории Центрального Предкавказья3.
В конце 1710 г в результате интриг европейских дипломатов Турция объявила России войну. Разработанный русским дипломатическим и торговым агентом С. Рагу-зинским стратегический план военных действий включал в себя операции на широком фронте от Балкан до Кубани. Он исходил из господствовавшей после Полтавы в российских дипломатических и военных кругах переоценки собственных сил и явной недооценки сил Турции, особенно Крыма. Борьбе против Крымского ханства
отводилась явно второстепенная роль (впервые в истории русско-турецких конфликтов). Для проведения отвлекающих действий против татар планировалось выделить не более 20 тыс. казаков под командованием гетмана Украины И.С. Скоропадского и генерала Д.И. Бутурлина. На Кубанскую Орду предполагалось отправить около 7 тыс. солдат казанского губернатора П.М. Апраксина.
В феврале 1711 г. кабардинские князья прислали Петру I письмо, в котором уверяли царя в готовности выполнить договоренности 1709 г. - «что ваше величество укажешь, и мы тебе, государю своему, служить с радением готовы». Уведомив о том, что они знают о начале Русско-турецкой войны, князья просили: «Впредки какой будет... договор и мирное постановление, и в то число и нас, раб своих, не позабутьте, чтоб крымский хан нам впредь никакой обиды и шкоды не чинил»4.
Для координации действий российских войск и кабардинского ополчения в Кабарду был направлен А.Б. Черкасский, куда он прибыл 28 июня 1711 г А.Б. Черкасский предъявил кабардинским князьям Грамоту Петра I - «Та-тархану князю черкесскому, и братьем ево, и протчим владельцам, и всему народу тому» - с предложением принять активное участие в ходе войны. По поручению кабардинских князей А.Б. Черкасский передал российскому правительству условия, на которых они были согласны служить России: «Говорили мне черкесские вла-делцы, чтоб ваше царское величество не оставил черкесов , ежели будут трактаты с турком к миру, в тех трактатах не забыть и черкес, как ваших слуг верных. Второе, чтоб их наделять погодно жалованием, как написано к ним в грамоте вашего царского величества, как пред -ком их было жалованье прежде, и им то учинить погодно жалованье. Третье, не позывать бы их в другие далние краи в службу, а при тех странах ради служить вам верно. Четвертое, ежели неприятель наступит на них, чтоб их в разорение не дать и оборонить от неприятеля». Князь заверил кабардинцев в том, что «царское величество прозьбу вашу милостиво приемлет», однако они поверили только тогда, когда он «им присягу учинил».
В заключение князь информировал царя о том, что «и другим владелцом, которые обретаются близ черкес, посылал призвать в службу к трем народам: кумыком, мичкисом, чеченцом. И оные отповедствовали мне чрез посланцов своих, чтоб им дать жалованье, сколко персон выедут на службу. Ежели вам то угодно, прикажите дачи на них прислать, удобно здешнего края народом червонные ефимки, камки, бельи мехи. И о том писал к Москве к Сенату, по указу вашему, как мне в пунктах до-носителных написано».
В течение лета и осени 1711 г российские войска под командованием П.М. Апраксина совместно с калмыками в результате нескольких решающих сражений нанесли сокрушительное поражение Кубанской Орде. В победной реляции губернатор сообщал, что были побиты 11 460 татар, а 21 000 - взята в плен. Кубанцев преследовали вдоль по течению Кубани на протяжении 100 верст, более 6 тыс. татар утонули в реке. 17 августа 1711 г. П.М. Апраксин получил от А.Б. Черкасского донесение, в котором князь извещал его о том, что «кабардинцы уже собрались и стоят близ Кубани у р. Кумы в двух днях переезда от нее и в одном - скорой езды». Князь указывал на то, что «черкесские (кабардинские -
Дж. Р.) владельцы безмерно докучают ему по неизвестности о ходе русских на Кубань, не верят, что он сбудется, потому что черкесы при р. Куме уже 8 дней и намерены с владелцами близ Кубани напасть на абазинцев, бесленеевцев, башилбайцев и родных им нагаев»5.
Между тем 8 - 10 июля основные силы русской армии на Пруте оказались в катастрофическом положении, окруженные троекратно превосходящими турецко-татарскими войсками. Русскому командованию пришлось вступить в переговоры, результатом которых явилось подписание Прутского мирного договора.
Вскоре П.А. Апраксин получил донесение о подписании Прутского договора и вернулся в Азов. Он так и не встретился с кабардинским войском, чем «крайне огорчил» его руководителей. Кабардинские князья безуспешно требовали послать к ним на помощь 2000 - 3000 казаков, чтобы «разорить вконец кубанцев». Не дождавшись российской помощи, кабардинские князья напали на абазин, вынудив их владетелей признать сюзеренитет Кабарды. Дальнейшее наступление на кубанцев пришлось прекратить в связи с известием о нападении на Кабарду Тарковского шамхала и части дагестанских владетелей.
Прутский мирный договор, завершивший Русско-турецкую войну 1710 - 1711 гг, был выгоден для Османской империи, но не отвечал интересам Крымского ханства. Геополитические притязания ханства на Украину и Центральное Предкавказье не нашли отражения в тексте договора. Сразу же после подписания договора Дев-лет-Гирей II повел энергичную борьбу за его отмену, что во многом осложняло русско-крымские и русско-турецкие отношения в течение 1711 - 1713 гг., поскольку влияние Девлет-Гирея II на Ахмеда III было весьма значительным. Два раза - в декабре 1711 г. и ноябре 1712 г. -ему удавалось добиться объявления войны. Тем не менее российская дипломатия успешно отвергала претензии крымского хана на Украину Однако в вопросе о принадлежности территорий, занимаемых этнополитичес-кими образованиями Центрального Предкавказья, Московское государство пошло на значительные уступки Крымскому ханству. Правительство Петра I, проигнорировав условия прежних договоренностей с обществами Центрального Кавказа, фактически предоставило крым-цам право определять формы и методы геополитической экспансии ханства в этом субрегионе Кавказа.
Подписание Адрианопольского договора о перемирии с Турцией в 1713 г. имело следствием изменение приоритетов в кавказской политике российского правительства: основное внимание теперь уделялось Дагестану По-видимому, решающее влияние на формирование новых задач внешней политики России на Кавказе оказало донесение вернувшегося в 1714 г. в Петербург А.Б. Черкасского. В нем, в частности, раскрывались намерения османского правительства в отношении феодальных владетелей Северного Кавказа: «Паче всего желают, дабы всех тех народов соединить даже до персидской границы, и тако особливо край тот в волю свою привесть и подданными учинить»6. Прогнозируя возможные последствия изменения военно-политической обстановки на Кавказе в случае, «ежели оное турецкое намерение исполнится», А.Б. Черкасский писал: «Когда война случится, могут немалую силу показать, понеже оный народ лучше в войне, кроме регулярного войска». Для
предотвращения османской экспансии он предлагал перейти к более решительным действиям, вплоть до строительства крепостей и размещения российских войск в узловых пунктах Дагестана и Кабарды, посколь -ку «опасности никакой в привращении их не будет, понеже народ тот вольный есть». Присоединение Прикаспия, по мнению А.Б. Черкасского, привело бы к усилению позиций России на Кавказе: «сила ваша в том краю наилучше расширится. понеже того пригорного народа в тех сторонах безмерно боятся, а паче в страхе персияне, которые для опасения своего кумыцким князьям и шевкалом будто жалованье дают, и ежели разсудить их дела, то подобно дани». О реакции Петра I на предложения своего советника по восточным делам можно судить по именному указу сенаторам, которым предлагалось продумать вопрос «о горских народах, каким образом их к нашей стороне склонить. дабы их каким образом лучше при нашей стороне удержать».
Правительство Петра I пришло к мнению о необходимости тщательной военно-дипломатической подготовки к активным действиям в этом субрегионе Кавказа. С этой целью в 1715 г. в Иран было направлено посольство А .П. Волынского. В письменной инструкции царя послу предписывалось собирать сведения о состоянии сухопутных и торговых сообщений, вооруженных сил и крепостей и т. д. Сам А.П. Волынский, отправляя А.И. Лопухина из Шемахи в Астрахань «сухим путем», приказывал последнему, чтоб он «осмотрел и описал тамошний путь». А.П. Волынский и А.И. Лопухин точно выполнили данные им инструкции. По пути в Иран и обратно они вели подробные записи, ставшие важными источниками для изучения военно-политического и экономического положения в Иране, Прикаспийских областях и Дагестане. Сведения, собранные в 1716 - 1719 гг русскими военными в Прикаспийских областях, уточнили и дополнили накопленную ранее информацию. В 1718 г. А.П. Волынский, подписав с шахом Ирана торговый договор, вернулся в Петербург.
Учитывая создавшуюся обстановку, правительство Петра I предприняло конкретные меры для укрепления своих позиций на Северном Кавказе. А.П. Волынский был назначен астраханским генерал-губернатором. В апреле 1719 г. он обратился с запросом в Сенат: как быть со смежными народами (калмыками, кумыками, ногайцами и кабардинцами), «от коих его царского величества подданным как польза, так и вред бывает». Сам губернатор считал целесообразным укрепить влияние среди кумыков, ссылаясь на пророссийскую ориентацию шам-хала Адиль-Гирея и аксаевского владетеля Султан Махмуда, выказанную им во время проезда А.И. Лопухина. Сенат в ответной инструкции указывал оберегать тех владетелей, которые приняли российское подданство, и склонить к тому же других, пресекая их сближение османским правительством, Крымским ханством и Кубанской Ордой. Для усиления российского влияния на Южном Кавказе А.П. Волынский установил тесный контакт с царем Карт-ли Вахтангом VI и армянскими князьями-меликами, которые обещали выставить вспомогательные силы в случае похода российских войск в Прикаспий.
В ноябре 1720 г. российскому внешнеполитическому ведомству, преодолев противодействие западноевропейских дипломатов, удалось добиться подписания с османским правительством Стамбульского мирного до-
говора, подтверждавшего основные условия Адрионо-польского трактата 1713 г., что, безусловно, являлось крупным дипломатическим успехом накануне подписания Ништадского мирного договора.
Восточная политика страны в годы Северной войны 1700 - 1721 гг. реализовывала несколько приоритетных задач, но в первую очередь - сохранение добрососедских отношений с Османской империей и Крымским хан -ством. Прагматичность, оперативность, гибкость, внимание к военно-политическим и экономическим интересам феодальных владетелей Кабарды и Дагестана, прояв -ленные правительством Петра I при реализации геополитических притязаний на Кавказе в первой четверти XVIII в., позволили России избежать крупных материальных и людских потерь и, опираясь на военно-политические союзы с горцами Северного Кавказа, обезопасить южные границы страны.
1 Инструкция гр. П.А. Толстому при отправлении полномочным послом к Порте Оттоманской в 1702 г. // Отечественные записки. 1822. № 25, 26, 29, 30.
2 Письмо Петра I Азовскому губернатору И.А. Толстому. 15 февраля 1709 г. // Письма и Бумаги императора Петра Великого. Т. 10 (январь - декабрь 1709 г.). Вып. 1. М. - Л., 1956. С. 89.
3 Подробнее о русско-кабардинских переговорах в 1709 -1711 гг. см.: Рахаев Дж.Я. Центральное Предкавказье в русско-турецких отношениях в 1700 - 1711 гг. // Ист. вестн. ИГИ Правительства КБР и КБНЦ РАН. Вып. 1. Нальчик, 2005; Он же. Центральное Предкавказье в Русско-турецкой войне 1710 -1711 гг. // Перспектива-2006. Нальчик, 2006.
4 РГАДА. Кабинет Петра Великого. II. Кн. 14, л. 164 об.
5 Цит. по: Очерки истории Карачаево-Черкесии. Т. I. С древнейших времен до Великой Октябрьской Социалистической революции. Ставрополь, 1967. С. 270.
6 ПСЗ. Т. V. № 2815. С. 108.
УДК 392.5(470)
БРАЧНО-СЕМЕЙНЫЕ ОТНОШЕНИЯ ГОРОДСКОГО НАСЕЛЕНИЯ ТЫЛОВЫХ РАЙОНОВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
Исследованию городской семьи периода Великой Отечественной войны в исторических и демографических работах прежде не уделялось достаточного внимания, так как значительная часть статистических сведений была засекречена. К тому же по законодательству о браке, семье и опеке 1926 г регистрация брака не являлась обязательной, фактические (незарегистрированные) браки имели равную с зарегистрированными браками юридическую силу. Данная норма продолжала действовать до 1944 г., что привело к определенному недостатку информации, так как фактические браки не включались в текущую статистику. Необходимо учитывать и то, что военные условия существенно осложнили работу органов загса. И все же изучение имеющегося архивного материала позволяет на примере Та -тарской АССР сформировать представление о состоянии в военный период брачно-семейных отношений городского населения тыловых районов России.
В городских поселениях Татарской АССР к январю 1941 г. проживали 649,7 тыс. человек. Мужчины составляли только 47,8% городского населения ТАССР, т.е. естественное соотношение полов в структуре городского населения было нарушено1. В качестве положительного факта можно указать, что это соотношение (на 1000 мужчин 1092 женщины) все же было более благоприятным, чем в целом по городскому населению РСФСР (на 1000 мужчин 1203 женщины)2.
По материалам переписи 1939 г видно, что нарушение в соотношении полов в пользу женщин начинается в городах России уже с шестилетнего возраста и усиливается в возрастной группе 15 - 19 лет, где лица мужского пола составляли только 48% населения. В возрастной группе 20 лет - 24 года в связи с нахождением части мужчин на действительной службе в РККА эта диспропорция выражена еще сильнее. В возрасте 25 лет - 34 года мужчин среди городского населения становится более 50%, что было обусловлено миграцией мужчин в города в период проведения форсированной индустриализации. После 35 лет удельный вес мужчин снижается, эта тенденция с увеличением возраста становится доминирующей. Так, в возрасте 35 - 39 лет мужчин - 46%, в возрасте 60 лет и старше - 44% и т.д.3. Таким образом, уже в предвоенный период половозрастная структура
В.Т. Сакаев,
соискатель кафедры современной отечественной истории, Казанский государственный университет
ВЕСТНИК 2007. № 16(2)
