CC BY
39
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2017. No. 3
УДК 342.1 Б01 10.23683/0321-3056-2017-3-52-58
СЕВЕРНЫЙ КАВКАЗ В КОНТЕКСТЕ УКРЕПЛЕНИЯ ФЕДЕРАЛИЗМА В РОССИИ: ИСТОРИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
© 2017 г. К.Т. Бураева а
а Северо-Осетинский государственный университет, Владикавказ, Россия
THE NORTH CAUCASUS IN THE CONTEXT OF STRENGTHENING FEDERALISM IN RUSSIA: HISTORICAL ASPECT
K. T. Buraeva а
а North Ossetian State University, Vladikavkaz, Russia
Бураева Кристина Тузаровна -аспирант,
Северо-Осетинский государственный университет, ул. Ватутина, 44-46, г. Владикавказ, 362025, Россия. Е-mail: nosu@nosu.ru
Kristina T. Buraeva -Postgraduate,
North Ossetian State University,
Vatutina St., 44-46, Vladikavkaz, 362025, Russia.
E-mail: nosu@nosu.ru
Анализируются проблемы, связанные с укреплением федеративной системы в России, совершенствованием ее национальной политики. Особое внимание уделяется укреплению государственности в проблемных регионах. Многоконфессиональный Северный Кавказ продолжительное время считался таковым для Российской Федерации. На его примере можно всесторонне рассмотреть проблемы сепаратизма, экстремизма и терроризма, которые фактически привели российское многонациональное общество в шоковое состояние в 90-е гг. XX в. Несмотря на то что сегодня общественно-политическая обстановка на Северном Кавказе кажется значительно благополучней и стабильнее по сравнению с предыдущими годами, необходимо отслеживать и постоянно проводить глубокий и объективный анализ «мелочей», которые, накапливаясь годами, привели к распаду в декабре 1991 г. самого большого государства - СССР. Предлагается авторская концепция по вопросу совершенствования федеративного устройства страны, данная концепция имеет целью сближение субъектов РФ по экономическим, культурным и другим показателям.
Ключевые слова: политика, нация, федерализм, федеративное устройство, государство, сепаратизм, интеграция, взаимоотношения, история, право, конфедерация, федеральный центр, Москва, Грозный, Северный Кавказ, регион, депортация, горские народы, коренные народы, идеология, публикация, конституция, Федеративный договор, альтернатива.
The article analyzes the problems connected with the strengthening of Russian federal system and the improvement of federal and national policy in Russian Federation. Special attention is paid to statehood strengthening in such problematic region as multinational and multiconfessional North Caucasus. The North Caucasus for a long time was considered to be a troubled region for our country. On this example, we can deeply and comprehensively analyze the problem of separatism, extremism and terrorism, which has brought Russia's multi-ethnic society in a state of shock in the 90-ies of XX century. Despite the fact that today the social and political situation in the North Caucasus seems to be much better and more stable than in previous years, it is necessary to monitor and constantly conduct a deep and objective analysis of the "little things" that accumulating over the years, led to the disintegration of the largest state - the USSR in December 1991. The author's concept for improving the federal structure of the country is proposed; this concept is aimed at bringing together subjects of the Russian Federation on economic, cultural and other indicators.
Keywords: policy, nation, federalism, federation, state, separatism, integration, relationships, history, law, confederation, federal center, Moscow, Grozny, North Caucasus, region, deportation, Mountain people, indigenous population, ideology, publication, constitution, federal agreement, alternative.
Настоящая статья посвящена анализу общественно-политических проблем, которые вызвали гражданскую войну на территории Чеченской Республики-Ичкерии, в целом Северного Кавказа в 90-е гг. XX в. Сегодня научное сооб-
щество страны вместе с политиками, общественными и религиозными деятелями постсоветской России должны приложить немалые усилия для укрепления и совершенствования государственности в Российской Федерации,
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2017. No. 3
особенно на Северном Кавказе, который продолжительное время считался проблемным регионом. Необходимо глубоко и всесторонне анализировать проблемы сепаратизма, экстремизма и терроризма, которые фактически привели российское многонациональное общество в шоковое состояние в 90-е гг. XX в. Разумеется, сегодня общественно-политическая обстановка на Северном Кавказе представляется значительно благополучней и стабильнее по сравнению с недавним прошлым. Однако задача ученых состоит в исследовании не только глобальных причин кризисных явлений, но и «мелочей», которые, накапливаясь годами, приводят в конечном итоге к таким явлениям, вызвавшим в декабре 1991 г. распад СССР.
Руководство Российской Федерации, не имея концепции строительства федеративного государства, попыталось подменить её договорными отношениями. Попытка решить накопившиеся проблемы в области национально-государственного и федеративного строительства, вопросы эт-нополитики правовым путём достойна не только уважения, но и глубокого научного анализа, который имеется в фундаментальных исследованиях Р.Г. Абдулатипова, В.Д. Дзидзоева, М.М. Кучукова, У.Ш. Тедеевой, Л.М. Карапетян [1-5]. В.Д. Дзидзоев подчеркивает: «Российская Федерация, ставшая Отечеством для многих нерусских народов, в том числе осетин, с конца 80-х гг. XX в. испытывает жесточайший кризис в сфере межнациональных, федеративных отношений. Кризис в отношениях между многомиллионными, средними по численности и малочисленными народами бывшего СССР, приведший в 1991 г. к распаду самой огромной по территории многонациональной федеративной державы, был во многом предопределен теми же факторами, что ныне действуют на территории Российской Федерации, особенно в Татарстане, Башкортостане, республиках Северного Кавказа» [6, с. 14]. Отметим, что тенденции распада территориальной целостности Российской Федерации были остановлены в начале 90-х гг. ценой огромных усилий политиков, религиозных и общественных деятелей, научного сообщества страны. Им удалось решить политические, экономические, социальные, национальные и морально-этические вопросы и проблемы, итогом которых стало подписание 31 марта 1992 г. в Москве Федеративного договора [7]. В него были включены положения о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами и орга-
нами государственной власти субъектов Федерации. Договор относил к компетенции федерального центра вопросы гражданства, обороны, защиты национальных меньшинств, поддержание единых норм экономической деятельности и др. Необходимо подчеркнуть, что «становление государственной и политической систем в момент острого кризиса СССР и после его развала происходило в основном по национальному признаку, в соответствии со многими закономерностями развития, политической и межнациональной культурой, действовавшими еще в начале XX в.» [7, с. 15]. Именно национальный фактор стал главным в общественно-политических процессах страны уже с 80-х гг. XX в. Эту проблему внимательно изучали разработчики Федеративного договора, которые предоставили территориям широкие экономические, социальные и культурные права. Однако утверждать, что Договор переломил ситуацию к лучшему, сняв окончательно центробежные тенденции, не представляется возможным по нескольким причинам. Во-первых, Договор зафиксировал факт сложившегося неравенства субъектов Федерации. Так, Адыгея 3 июля 1991 г. преобразована в республику, получила статус субъекта Федерации и была провозглашена государством в составе РФ. Республика со всех сторон окружена территорией Краснодарского края. Площадь Адыгеи -7 790 км2, в ней проживает 441,2 тыс. чел. [8].
Краснодарский край занимает площадь 76 тыс. км2 и является самодостаточным и экономически развитым регионом России. В крае проживает свыше 5 млн чел., в том числе около 53 % -в городах и 47 % - в сельской местности. Средняя плотность населения - 66,6 чел. на 1 км2 [9]. Краснодарский край, в состав которого ранее входила Адыгея, будучи автономной областью, фактически приобрёл с подписанием Федеративного договора одни обязанности и статус административной территории. Более того, будучи донором, Краснодарский край перечислял свои доходы в федеральный центр. Москва в свою очередь распределяла денежные средства между дотационными субъектами Федерации, одним из которых являлась Республика Адыгея. Во-вторых, даже при таких преференциях со стороны федерального центра, Татарстан и Чеченская Республика-Ичкерия отказались подписать Федеративный договор.
В-третьих, крайне опасный прецедент создала Башкирия, которая подписала Договор,
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2017. No. 3
внеся в него фактически в одностороннем порядке ряд существенных поправок. Теперь с согласия федерального центра Башкирия получила право на самостоятельную внешнеэкономическую деятельность, льготное налогообложение, контроль над деятельностью судебной власти и т.д. В итоге эти поправки сводили «на нет» саму идею существования договора» [10, с. 1009].
Россия по договору фактически становилась федерацией суверенных государств. В то же время подписание Договора помогло на время снизить градус противостояния в российском многонациональном обществе. В оценке договора и тогда, и сейчас существует большой разброс мнений. Сторонники Договора считают, что он помог избежать зенита этнополитического противостояния и как следствие предотвратил распад Российского государства. Критики Договора придерживаются противоположной точки зрения, считая, что он ослабил центральную власть, фактически ликвидировал такое понятие, как «вертикаль власти», и тем самым поставил под угрозу целостность Российской Федерации. В чём-то правы обе стороны, хотя истина находится посередине. Основным позитивным моментом является то, что подписание Федеративного договора помогло снизить накал этнополи-тических страстей, обозначило новые тенденции развития молодого демократического Российского государства. Все спорные вопросы стали решаться правовым путём, цивилизованным способом за столом переговоров, а не на улицах и площадях. Это обстоятельство также можно занести в позитив Федеративного договора, поскольку альтернативой ему могла стать гражданская война и распад страны.
Но Договор породил ряд проблем и в долгосрочной перспективе мог стать источником масштабных потрясений в государстве и обществе. Так, отношения с республиками строились на договорной основе, тогда как с краями и областями - на унитарных началах. В этой ситуации можно предположить, что подписание Договора для Президента России Б.Н. Ельцина стало тактическим ходом в надежде выиграть время.
По решению VI съезда народных депутатов России 10 апреля 1992 г. Федеративный договор был инкорпорирован в действовавшую Конституцию РСФСР - Российской Федерации 1978 г. [11]. Для республик в составе Российской Федерации это означало закрепление прав и нового статуса, обретённого после распада СССР. Так, в условиях вакуума власти Башкирия, Татария,
Якутия приняли Конституции, закрепившие за ними статус суверенных государств и субъектов международного права. В процессе работы Конституционного совещания Федеративный договор в качестве составной части вошел в проект будущей Конституции, что создавало реальные предпосылки для дальнейшей децентрализации России. В частности, к Башкирии, Татарии и Якутии, провозгласивших себя суверенными государствами и субъектами международного права, несомненно, захотели бы присоединиться республики Северного Кавказа. В окончательном проекте Конституции, принятой Конституционным совещанием, Федеративный договор отсутствовал. Конституция Российской Федерации, принятая на всенародном референдуме 12 декабря 1993 г., провозгласила приоритет конституционных положений по отношению к Федеративному договору, установила равенство всех субъектов Федерации, будь это республика, край, область, национальный округ или город федерального значения.
Объяснить подобный подход можно было бы правовым нигилизмом, который поразил все стороны жизни огромного многонационального российского общества и государства. В то же время для полного понимания проблемы необходимо рассмотреть процесс принятия 12 декабря 1993 г. новой (ныне действующей) Конституции России. Федеративный Договор в качестве составной части был включён в действовавшую тогда Конституцию 1978 г. В 1992-1993 гг. за относительно короткий промежуток времени в ходе проведения экономических реформ значительная часть населения России оказалась за чертой бедности, в первую очередь - работники бюджетной сферы (образования, здравоохранения, культуры и др.) и пенсионеры. Б.Н. Ельцин и младореформаторы - Е.Т. Гайдар, А.Б. Чубайс и другие объясняли плачевные итоги преобразований в экономике для населения страны противодействием курсу реформ со стороны коммунистов и их сторонников, имевших большинство на съезде народных депутатов и Верховном Совете РФ, а также в Советах различных уровней.
После VIII съезда народных депутатов (1013 марта 1993 г.) ситуация в стране резко обострилась. На съезде были рассмотрены три проекта постановления о будущей Конституции - редакционной комиссии съезда, глав администраций субъектов Федерации и президентский. Большинство голосов в ходе мягкого голосования получил проект редакционной комиссии съезда, а
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2017. No. 3
наименьшее - президентский [12]. Надежды Б.Н. Ельцина на поддержку населения на референдуме 25 апреля 1993 г. не оправдались. На референдум были вынесены вопросы: 1) о доверии президенту; 2) о поддержке курса реформ; 3) о досрочных выборах президента и парламента.
Итог оказался неожиданным и для президента, и для депутатского корпуса. Так, «из 64 % избирателей, пришедших на избирательные участки, 58,7 % доверяли президенту (40 млн граждан, т.е. менее половины), 53 % доверяли также и социально-экономическому курсу. За досрочные перевыборы президента высказалось 34 млн граждан, при необходимых 53 млн. голосов, а за перевыборы парламента - 46,2 млн» [10, с. 1019]. Таким образом, ни одна из сторон: ни президент, ни народные депутаты не получили поддержки большинства народа. Итоги референдума говорили о глубоком расколе в обществе. 21 сентября 1993 г. Б.Н. Ельцин подписал Указ № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации», который прекратил функции Съезда народных депутатов и Верховного Совета РФ. Этим же Указом на 12 декабря 1993 г. были назначены выборы в двухпалатный парламент и референдум по принятию новой Конституции [13].
Указ положил начало острому политическому кризису в России. Жёсткая и бескомпромиссная позиция противоборствующих сторон привела в итоге к кровавым столкновениям 34 октября 1993 г. в Москве. Политический кризис достиг кульминации 4 октября, когда население Российской Федерации, а с ним и весь мир стали свидетелями расстрела из танковых орудий Верховного Совета, в котором находились в это время народные депутаты России. Западное сообщество, включая действующих и отставных политиков и так называемую демократическую общественность, «с пониманием» отнеслись к действиям Б.Н. Ельцина. Они оказали моральную и политическую поддержку Б.Н. Ельцину, так как его внутренняя и внешняя политика объективно способствовала заметному ослаблению роли России и превращению её в зависимое государство.
В этом контексте становится понятным стремление глав субъектов Федерации к заключению двустороннего договора с Кремлём. Нельзя исключить, что они не доверяли не столько новой Конституции, принятой на референдуме, сколько Президенту Российской Федерации, что он будет её соблюдать. Основанием
подобных опасений могли послужить следующие обстоятельства. Во-первых, референдум по Конституции не был проведён в «Татарии, Чечне и Челябинской области» [10, с. 1023]. Во-вторых, в ходе референдума за принятие Конституции высказались 58,4 % от общего числа избирателей, пришедших на избирательные участки, против - 41,6 % [10, с. 1023]. За принятие Конституции проголосовали менее 53 млн граждан Российской Федерации, что дало основание оппозиции, критиковавшей данную форму принятия Конституции, утверждать о фальсификации итогов референдума. В-третьих, население России на рубеже 1993-1994 гг. ещё не забыло результаты предыдущих референдумов «О сохранении Союза Советских Социалистических Республик» и «О доверии Президенту и Верховному Совету РФ», состоявшимся соответственно 17 марта 1991 г. и 25 апреля 1993 г. Российская власть в лице Б.Н. Ельцина и его окружения проигнорировала итоги референдумов и выраженную на них волю народа. Напрашивался вывод, что президент, изменивший «революционным путём» конституционный строй государства, однажды может пойти на подобный шаг и в будущем. Именно этим можно объяснить стремление руководителей субъектов Федерации к заключению договоров о разграничении полномочий с федеральным центром. Фактически возобладала и начала формироваться модель государственного устройства Российской Федерации, которую можно сформулировать как слабый центр -сильные регионы.
В постсоветский период на территории Российской Федерации появилось огромное количество фондов, гуманитарных миссий и других неправительственных организаций (НПО), штаб-квартиры (мозговые центры) которых находились за пределами России. Именно с подачи иностранных НПО населению России стала внушаться идея подобного государственного устройства «слабый центр - сильные регионы». Например, при поддержке небезызвестного «Фонда Сороса» были изданы учебники по отечественной истории, изображавшие прошлое России от Рюрика и до наших дней только с отрицательной стороны. При такой форме государственного устройства Россия была обречена стать сырьевым придатком Запада с постепенной утратой независимости, что ставило под вопрос сохранение Российской Федерации в будущем как самостоятельного и единого государства.
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2017. No. 3
С другой стороны, стремление руководителей субъектов Федерации к заключению двусторонних договоров было обусловлено самим Федеративным договором. Сложившаяся практика заключения двусторонних договоров между Российской Федерацией и отдельными субъектами РФ отчасти была вызвана тем, что механизм разграничения предметов ведения и полномочий, заложенный в Федеративный договор 1992 г., не отрегулировал все аспекты государственной жизни.
Напомним, что Федеративный договор состоял из трёх частей, имевших статус договора. Это Договор о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти РФ и органами власти суверенных республик [14] в составе РФ; Договор о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти Российской Федерации и органами власти краёв, областей, городов Москвы и Санкт-Петербурга Российской Федерации; Договор о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти Российской Федерации и органами власти автономной области, автономных округов в составе Российской Федерации.
Федеративным договором все субъекты Федерации были разбиты на три группы: республики; края, области и города федерального значения; автономные образования. Знакомство с документом позволяет сделать вывод, что Договор федерального центра с республиками предоставил им больше прав в сравнении с другими субъектами. В преамбуле договора содержались термины, вызывавшие больше вопросов, чем ответов. Например, «органы власти суверенных республик в составе Российской Федерации», т.е. республики в договоре были обозначены как суверенные государства. Получалось одно в другом - суверенное государство (республика) в составе другого суверенного государства (Российская Федерация). Это неверно в принципе, так как суверенное государство не может быть частью другого суверенного государства. Но если оно входит в состав или является составной частью другого государства, то оно не может быть (не является) суверенным по определению.
Таким образом, договор законодательно установил неравенство и разнотипность субъектов Федерации. Из этого можно сделать вывод, что национальные элиты сумели пролоббировать своё видение государственности, добившись закрепления за национально-территориальными
образованиями статуса суверенного государства. При этом все республики жили за счёт дотаций из федерального центра, т.е. потребляли больше, чем производили. Заложенное в договоре неравноправие или привилегированное положение республик дополнительно было подтверждено протоколом к Федеративному договору, где было указано на необходимость «обеспечить предоставление не менее 50 % мест в одной из палат высшего законодательного органа Российской Федерации» [15], что давало возможность представителям республик в составе Российской Федерации блокировать принятие любого неугодного решения.
Принципиальным подтверждением неравноправия подписантов является то, что субъектами договор признавал только республики. Так, например, договор с суверенными республиками установил, что «территория и статус республики в составе Российской Федерации не могут быть изменены без её согласия» [16]. Это означало, что федеральный центр не имел права регулировать территориальное устройство республики, деление (районирование) на составные части и изменение границ районов и муниципальных образований. Договор с краями, областями и городами федерального значения к ведению федерального центра относил «утверждение образования новых краёв, областей; утверждение изменений границ краёв, областей, городов Москвы и Санкт-Петербурга» [17] (ст. I, п. 1, пп. «б»). «Установление общих принципов территориального деления и организации местного самоуправления в краях, областях, городах Москве и Санкт-Петербурге» было отнесено к совместному ведению (ст. II, п. 1, пп. «в»).
Привилегированное положение республик не могло не вызвать недовольство населения краёв, областей и городов Москвы и Санкт-Петербурга. В то же время, несмотря на сделанные уступки, Чеченская Республика-Ичкерия и Республика Татарстан отказались подписать Федеративный договор. Ситуация с чеченскими сепаратистами, взявшими курс на отделение (выход) из состава Российской Федерации была более понятной, хотя и более опасной, тогда как с Татарстаном возникали вопросы, на которые трудно было найти ответы в федеральном центре. В Федеративном договоре, де-факто признавшем суверенитет республик, возникло понятие двойного суверенитета. С точки зрения права, термин двойной суверенитет изначально был юридически несостоятелен. Однако политическая целесообразность перевесила доводы
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2017. No. 3
противников концепции двойного суверенитета. Более того, на этом витке она показала свою политическую действенность, поскольку с её помощью удалось сбить накал страстей и умерить «аппетиты» национальной этнократии.
Практика политического лавирования между федеральным центром и национальными движениями различной политической окраски приносила национальной элите немалые дивиденды, объективно способствуя укреплению собственной власти или своего рода возрождению в России на рубеже XX-XXI вв. «института удельных князей». В Кремле рассматривали руководителей республик как единственную силу, с помощью которой можно обуздать тлеющие очаги сепаратизма, экстремизма и терроризма, а также сохранить целостность Российской Федерации. Договор закрепил целостность и неприкосновенность территории республик в составе Российской Федерации. При этом подобная норма в договоре с краями, областями, городами федерального значения и договоре с другими автономными образованиями отсутствовала. Важнейшим элементом договора стало положение: «Земля и её недра, воды, растительный и животный мир являются собственностью (достоянием) народов, проживающих на территории соответствующих республик» (ст. III, п. 3). Однако на практике это понималось как собственность титульного этноса. Попытки других этнических групп заявить о своих правах не поощрялись федеральным центром и решительно пресекались национальной этнократией. В Договоре с краями, областями подобная норма отсутствовала, что дало основание руководителям республик и определённой части населения отстаивать идею этнотерриториаль-ной идентичности, в том числе и недр.
Трудно переоценить роль Федеративного договора 1992 г., остановившего угрозу распада территориальной целостности страны. Тем не менее этот важнейший документ подтверждает сложившиеся неравенства субъектов РФ. Необходимо совершенствовать федеративное устройство страны таким образом, чтобы с годами если не ликвидировать неравенство субъектов, то хотя бы их приблизить по экономическому, культурному и другим показателям. Следовательно, как подчеркивает В.Д. Дзидзоев, должна формироваться «новая национальная политика, как в стране, так и в республиках» [18]. Необходимо помнить об ошибках, почти провалах, национальной и федеративной политики в 90-е гг. XX в. А задача всех специалистов и в первую
очередь ученых-историков состоит в том, чтобы всесторонне изучить причины таковых как в отдельно взятых республиках, так и в масштабах страны. Нужно сделать самые глубокие и серьезные выводы из наших ошибок. Без этого мы обречены на многочисленные этнополитические конфликты и межнациональное противостояние, которые испытали не только в 90-е гг. XX в., но и в начале XXI в.
Литература и примечания
1. Абдулатипов Р.Г. Национальный вопрос и государственное устройство России. М. : Славянский диалог, 2000. 655 с.
2. Дзидзоев В.Д. Национальная политика: уроки опыта. Владикавказ : Алания, 1994; 1997; 2002. 266 с.
3. Кучуков М.М. Нация и социальная жизнь. Нальчик: Эль-Фа, 1996. 174 с.
4. Тедеева У.Ш. Грузино-осетинские противоречия: социальные и идеологические основы (XIX - 90-е гг. XX в.). Владикавказ: СОГМА, 2011. 215 с.
5. Карапетян Л.М. Федеративное устройство Российского государства. М. : Норма, 2001. 352 с.
6. Дзидзоев В.Д. Кавказ конца XX века: тенденции этнополитического развития (историко-политологическое исследование). 2-е изд. Владикавказ, 2004. 359 с.
7. Российская газета. 1992. 1 апр.
8. Республика Адыгея // Официальный интернет-сайт исполнительных органов государственной власти Республики Адыгея. URL: http:// www.adygheya.ru/about/information/ (дата обращения: 01.07.2017).
9. Краснодарский край // Официальный портал исполнительных органов государственной власти Краснодарского края. URL: http:// krasnodar.ru/content/36/show/29838/ (дата обращения: 01.07.2017).
10. Хроника России. XX век. М.; СПб .: Слово / Slovo, 2002. 1104 с.
11. Постановление Съезда народных депутатов РФ от 10 апреля 1992 г. № 2689-1 «О Федеративном договоре» // Ведомости СНД и ВС РФ. 1992. № 17. С. 898.
12. Российская газета. 1993. 12, 13, 15, 16 марта.
13. Российская газета. 1993. 22 сент.
14. В Федеративном договоре 1992 г. республики в составе РФ были признаны суверенными, а в Конституции РФ 1993 г. республики «потеряли» уже статус суверенности.
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2017. No. 3
15. Протокол к Федеративному договору (Договору о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти Российской Федерации и органами власти суверенных республик в составе Российской Федерации) (Москва, 31 марта 1992 г.).
16. Договор о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти РФ и органами власти суверенных республик в составе РФ (Москва, 31 марта 1992 г.). Статья III. Пункт 1.
17. Договор о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти РФ и органами власти краев, областей, городов Москвы и Санкт-Петербурга Российской Федерации (Москва, 31 марта 1992).
18. Дзидзоев В.Д. Национальные отношения на Кавказе. 3-е изд. Владикавказ, 2000. С. 169.
References
1. Abdulatipov R.G. Natsional'nyi vopros i gosu-darstvennoe ustroistvo Rossii [The National Question and the Russian State System]. Moscow : Slavyanskii dialog, 2000, 655 p.
2. Dzidzoev V.D. Natsional'naya politika: uroki opyta [National Policy: Lessons Learned]. Vladikavkaz: Alaniya, 1994; 1997; 2002, 266 p.
3. Kuchukov M.M. Natsiya i sotsial'naya zhizn' [Nation and Social Life]. Nalchik: El-Fa, 1996, 174 p.
4. Tedeeva U.Sh. Gruzino-osetinskie pro-tivorechiya: sotsial'nye i ideologicheskie osnovy (XIX - 90-e gg. XXv.) [Georgian-Ossetian Contradictions: Social and Ideological Foundations (XIX - 90s of XX Century)]. Vladikavkaz: SOGMA, 2011, 215 p.
5. Karapetyan L.M. Federativnoe ustroistvo Ros-siiskogo gosudarstva [The Federal Structure of the Russian State]. Moscow: Norma, 2001, 352 p.
6. Dzidzoev V.D. Kavkaz kontsaXXveka: tendentsii etnopoliticheskogo razvitiya (istoriko-politologicheskoe issledovanie) [Caucasus of the Late 20th Century: Trends in Ethnopolitical Development (Historical and Political Research)]. 2nd ed. Vladikavkaz, 2004, 359 p.
7. Rossiiskaya gazeta. 1992, Apr. 1.
8. Respublika Adygeya [Republic Adygea]. Official site of executive body of power in Republic of Adygea. Available at: http://www.ady-gheya.ru/about/information/ (accessed 01.07.2017).
9. Krasnodarskii krai [Krasnodar Area]. Official portal of executive body of power in Krasnodar Area. Available at: http://krasnodar.ru/con-tent/36/show/29838/ (accessed 01.07.2017).
Поступила в редакцию / Received
10. Khronika Rossii. XX vek [Chronical of Russia. XX Century]. Moscow; Saint Petersburg: Slovo, 2002,1104 p.
11. Postanovlenie S"ezda narodnykh deputatov RF ot 10 aprelya 1992 g. № 2689-1 «O Federa-tivnom dogovore» [Resolution of the Congress of People's Deputies of the Russian Federation of April 10, 1992 No. 2689-1 "On the Federal Treaty"]. Ve-domosti SND i VSRF. 1992, No. 17, p. 898.
12. Rossiiskaya gazeta. 1993, March 12, 13, 15, 16.
13. Rossiiskaya gazeta. 1993, Sept. 22.
14. V Federativnom dogovore 1992 g. respubliki v sostave RF byli priznany suverennymi, a v Konstitutsii RF 1993 g. respubliki «poteryali» uzhe status suveren-nosti [In the Federative Treaty of 1992, the republics within the Russian Federation were recognized as sovereign, and in the 1993 Constitution of the republic, the republic "lost" the status of sovereignty].
15. Protokol k Federativnomu dogovoru (Dogo-voru o razgranicheniipredmetov vedeniya ipolnomo-chii mezhdu federal'nymi organami gosudarstvennoi vlasti Rossiiskoi Federatsii i organami vlasti suveren-nykh respublik v sostave Rossiiskoi Federatsii) (Moskva, 31 marta 1992 g.) [Protocol to the Federal Treaty (the Treaty on the Delimitation of the Terms of Reference and Powers between the Federal Bodies of State Power of the Russian Federation and the Authorities of the Sovereign Republics within the Russian Federation) (Moscow, March 31, 1992)].
16. Dogovor o razgranichenii predmetov vedeniya i polnomochii mezhdu federal'nymi organami gosudarstvennoi vlasti RF i organami vlasti suverennykh respublik v sostave RF (Moskva, 31 marta 1992 g.). Stat'yaIII. Punkt 1 [Treaty on the delimitation of resposibilities and powers between the federal bodies of state power of the Russian Federation and the authorities of sovereign republics within the Russian Federation (Moscow, March 31, 1992). Article III. Paragraph 1].
17. Dogovor o razgranichenii predmetov vedeniya i polnomochii mezhdu federal'nymi organami gosudarstvennoi vlasti RF i organami vlasti kraev, ob-lastei, gorodovMoskvy i Sankt-Peterburga Rossiiskoi Federatsii (Moskva, 31 marta 1992) [The Treaty on the Delimitation of the Terms of Reference and Powers between the Federal State Authorities of the Russian Federation and the Authorities of the Territories, Regions, Cities of Moscow and St. Petersburg of the Russian Federation (Moscow, March 31, 1992)].
18. Dzidzoev V.D. Natsional'nye otnosheniya na Kavkaze [National Relations in the Caucasus]. 3rd ed. Vladikavkaz, 2000, p. 169.
_29 июля 2017 г. / July 29, 2017
