CC BY
13
Вестник Томского государственного университета. Экономика. 2023. № 63. С. 38-51. Tomsk State University Journal of Economics. 2023. 63. рр. 38-51.
Научная статья УДК 334.72
аог 10.17223/19988648/63/2
Сетевые межфирменные функционально-интеграционные отношения как подсистема института собственности в условиях интенсивной цифровой трансформации национальной экономики
Светлана Николаевна Лепихина1' 2
1 Томский государственный университет систем управления и радиоэлектроники, Томск, Россия 2 Национальный исследовательский Томский государственный университет,
Томск, Россия 12 svetlana.n.lepikhina@tusur.ru
Аннотация. В статье рассматривается институциональная трансформация экономических отношений собственности в сетевых функционально-интеграционных взаимодействиях экономических агентов. В результате анализа научных источников и материалов исследований в сфере институциональной экономической теории, в том числе экономической теории прав собственности, теории организации и неполных контрактов, теории сетевых экономических взаимодействий, уточнены содержание понятия собственности и экономических отношений собственности; понятия и содержание механизмов сетевых функционально-интеграционных отношений, а также формы их проявления; раскрыты роль и значение института собственности в современных сетевых взаимодействиях; экономические и организационные эффекты, возникающие при трансформации института собственности в условиях сетевизации экономики. Сделан вывод, что происходящее в результате глобальной цифровой трансформации, возрастающей неопределенности и усложнения экономических систем расширение форм сетевых функционально-интеграционных отношений в экономике влияет на институциональные изменения собственности, проявляясь в том числе в появлении эффектов размывания прав собственности, усиления трансакци-онной взаимозависимости экономических агентов, нечеткости спецификации объекта собственности, распыления ответственности и иных эффектах. Ключевые слова: институт собственности, институциональные изменения, теория прав собственности, неполнота контрактов, сетевые функционально-интеграционные взаимодействия
Для цитирования: Лепихина С.Н. Сетевые межфирменные функционально-интеграционные отношения как подсистема института собственности в условиях интенсивной цифровой трансформации национальной экономики // Вестник Томского государственного университета. Экономика. 2023. № 63. С. 38-51. (М: 10.17223/19988648/63/2
© Лепихина С.Н.., 2023
Original article
Network inter-firm functional-integration interactions as a subsystem of the ownership institution under the conditions of intense digital transformation of the national economy
Svetlana N. Lepikhina1
1 Tomsk State University of Control Systems and Radioelectronics, Tomsk, Russian Federation 2 National Research Tomsk State University, Tomsk, Russian Federation 12 svetlana.n.lepikhina@tusur.ru
Abstract. The article discusses the institutional transformation of economic ownership relations in network functional-integration interactions of economic agents. As a result of the analysis of scientific sources and research materials in the field of institutional economic theory, including the economic theory of ownership rights, the theory of organization and incomplete contracts, the theory of network economic interactions, the article has clarified the concepts of ownership and economic relations of ownership, as well as the concepts and the content of network functional-integration relations mechanisms and forms of their manifestation. The article reveals the role and significance of the ownership institution in modern network interactions, economic and organizational effects arising from the transformation of the ownership institution in the context of the economic networkization. Despite many studies and differences in views on specific forms of functional-integration interactions, their common conclusion is the understanding of a significant reduction in transaction costs and the change in the configuration of modern market relations as the principles of the existence and emergence of these forms. The mechanism of network functional integration is the formation of functional links between economic agents as elements/nodes of the network generating synergistic properties of the network as a whole unit. An effective result of such interactions is the mutually supporting and complementary development of the innovative potentials of economic agents for the joint creation of value. The diversity and multidimensionality of network functional-integration relations are connected with the redistribution of ownership rights as a splitting of the bundle of powers and the distribution of ownership rights for assets strategically necessary in the framework of interaction in order to increase the effectiveness of cooperation. Interacting economic agents have to make decisions about delegating significant decision-making rights or about maintaining full control over their assets. At the same time, regardless of the legal independence of economic agents, their transactional interdependence within the functional-integration relations increases. The article concludes that the expansion of forms of network functional-integration relations in the economy, which is taking place as a result of global digital transformation and the increasing uncertainty of economic systems, affects institutional changes in ownership. It manifests in the effects of ownership rights erosion, stronger transaction interdependence of economic agents, vague specification of the ownership object, responsibility diffusion, and others.
Keywords: ownership institution, institutional changes, theory of ownership rights, incompleteness of contracts, network functional-integration interactions
For citation: Lepikhina, S.N. (2023) Network inter-firm functional-integration interactions as a subsystem of the ownership institution under the conditions of intense digital transformation of the national economy. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Ekonomika - Tomsk State University Journal of Economics. 63. pp. 3851. (In Russian). doi: 10.17223/19988648/63/2
Введение
Институт собственности как один из основных экономических институтов - со сложной структурой, наиболее устойчивый и консервативный, наименее всего подвержен быстрым изменениям, поскольку задает фундаментальные правила, обеспечивающие стабильность существования экономической системы в целом. Глубокие институциональные изменения, по мнению Д. Норта, происходят медленно, поскольку институты являются результатом исторических перемен, формирующих индивидуальное поведение [1]. Эволюция института собственности чаще всего происходит медленно и постепенно и всегда исторически обусловлена. Случающиеся дискретные институциональные изменения собственности, как и изменения других институтов, всегда связаны с кризисной ситуацией и радикально конфликтными представлениями в обществе.
Технологический прогресс и внедрение информационно-коммуникационных технологий порождают новую цифровую реальность. Меняются привычные формы организационно-коммуникационного взаимодействия между людьми, трансформируются существующие и формируются новые предпочтения и представления у субъектов экономики, политики и социальной сферы. Итогом становятся институциональные изменения, выражающиеся в появлении новых и трансформации старых правил «игры» с соответствующими механизмами их обеспечения. Причем возможности различных проявлений хозяйственной практики, например в сфере интеллектуальной собственности, расширяются быстрее ее институционального оформления, в том числе ее законодательного и финансового обеспече-
ния1.
Потребность экономических агентов в адаптации к новой действительности, связанной с цифровой трансформацией и неустойчивостью мировых рынков, приводит к сетевизации экономики и общества, в том числе к расширению видов и форм сетевых функционально-интеграционных отношений в экономике. Изменения в экономической среде и экономических
1 Ветер перемен: трансформация права на интеллектуальную собственность // Российская газета. 22.07.2022. URL: https://rg.ru/2022/07/22/veter-peremen-transformaciia-prava-na-intellektualnuiu-sobstvennost.html?ysclid=lhx90ci4yl212683329; Эксперты обсудили проблемы защиты прав интеллектуальной собственности в современных условиях // Адвокатская газета. 23.07.2021. URL: https://www.advgazeta.ru/novosti/eksperty-obsudili-problemy-zashchity-prav-intellektualnoy-sobstvennosti-v-sovremennykh-usloviyakh/; Резолюция научно-практической конференции «Авторско-правовые проблемы в сфере промышленной собственности» // Федеральная служба по интеллектуальной собственности. 14.04.2021. URL: https://rospatent.gov.ru/ru/activities/conferences/resolution-14042021
отношениях влияют на отношения собственности и на их трансформацию. В свою очередь, формальные юридические нормы, являющиеся основой социального регулирования и описывающие в правовых терминах рамки общественных отношений, в том числе по поводу собственности, в силу их дискретности и стадийности правотворческого процесса, долгосрочности процедуры их закрепления не только не поспевают за реальностью, но и в целом не способны адекватно ее описать. По мнению профессора А.П. Бычкова - основателя научной школы кафедры политической экономии Томского государственного университета «Собственность и экономические отношения», поскольку собственность «всегда выступает в исторически определенной форме... поэтому отношения собственности по своей экономической сущности должны быть отделены от их юридического выражения и должны включать всю совокупность производственных отношений людей в процессе производства, распределения, обмена и потребления материальных благ» [2. С. 321].
Таким образом, необходимо постоянно анализировать как современную практику гибких сетевых взаимодействий между экономическими агентами, включая новые формы и механизмы организационного поведения, так и происходящую в процессе таких взаимодействий трансформацию экономических отношений собственности.
Какие изменения происходят в экономических отношениях собственности в сетевых функционально-интеграционных взаимодействиях между экономическими агентами? Ответ на данный вопрос является целью настоящей статьи. Для достижения цели необходимо решить следующие задачи:
- уточнить содержание понятия собственности и экономических отношений собственности;
- уточнить понятие и содержание механизмов сетевых функционально-интеграционных отношений, а также формы их проявления;
- раскрыть роль и значение института собственности в современных сетевых взаимодействиях;
- определить экономические и организационные эффекты, возникающие при трансформации института собственности в условиях сетевизации экономики.
Гипотеза настоящего исследования заключается в том, что происходящее в результате глобальной цифровой трансформации и возрастающей неопределенности расширение форм сетевых функционально-интеграционных отношений в экономике влияет на институциональные изменения собственности, проявляясь в том числе в возникновении эффектов размывания прав собственности, усиления трансакционной взаимозависимости экономических агентов, нечеткости спецификации объекта собственности, распыления ответственности и иных эффектов.
В работе над статьей использовались общенаучные методы, такие как анализ, синтез, сравнение, обобщение. Были изучены и проанализированы научные источники и материалы исследований в сфере институциональной экономической теории, в том числе экономической теории прав собствен-
ности, теории организации и неполных контрактов, теории сетевых экономических взаимодействий.
Экономические отношения собственности
По мнению О.Е. Рязановой и др. [3], понятие института собственности является сложной и неоднозначной категорией, что обусловливает большую вариацию в оценках его сущностной характеристики. Поэтому проблема «собственности» как экономической категории остается одной из сложных и важных в экономической теории.
Анализ институциональных подходов к исследованию собственности приводит к общему пониманию и определению собственности как «санкционированных поведенческих отношений между людьми в связи с существованием благ и касающихся их использования» [4. С. 67]. Санкционирование выражается в формальных и неформальных правилах, отношениях порядка, возникающих между экономическими агентами по поводу использования ограниченных ресурсов.
Институт собственности имеет сложную внутреннюю структуру, которую составляют пучки различных правомочий как систему взаимосвязанных элементов, называемых еще как «набор допустимых экономических решений», «доля прав по использованию блага».
В силу разнообразия и многовариантности поведенческих отношений между экономическими агентами по поводу производства, распределения, обмена и потребления различных благ перечень правомочий собственности в экономическом плане не является закрытым, в отличие от юридического закрепления, например, в российском законодательстве трех составляющих структуру собственности правомочий: владения, пользования и распоряжения имуществом, и зависит от принципов классификации, выбираемых автором перечня. Например, классификация частичных правомочий, входящих в право собственности, выстроенная по принципу отграничения собственника и имеющихся у него ресурсов от других собственников, предложена английским юристом А. Оноре и состоит из 11 правомочий, включая право владения, право пользования, право управления, право на присвоение, бессрочность, ответственность и другие права. Профессор С. Пейович, исследуя влияние прав собственности на договорные взаимоотношения участников хозяйственной деятельности и ее результаты, выделил в качестве правомочий собственности право пользоваться вещью, право извлекать доход из использования этой вещи, право изменять физическую форму и субстанцию вещи, право передавать обозначенные правомочия другому лицу. Последние два правомочия определяют право собственника вносить коррективы в ценность его имущества и представляют собой фундаментальные компоненты права собственности. Описание классификаций правомочий собственности приводится в [4].
Каждое из правомочий может принадлежать разным лицам. Любое благо, таким образом, может быть рассмотрено как определенная сумма его
потребительских или производственных характеристик, а также как набор сопряженных с ним правомочий собственности. Имеющийся у экономического агента - собственника набор пучков правомочий на материальное или нематериальное благо влияет на выбор и характер использования данного блага и, соответственно, на принятие решения о выборе формы и способа взаимодействия с иными экономическими агентами по поводу этого блага, определяет для собственника последствия такого выбора.
По сути, в конце концов собственность, по словам О. Харта [5], определяется правами контроля, которыми в остатке обладает владелец того или иного актива или блага. На практике экономические агенты, взаимодействуя по поводу использования определенного блага, имеют возможность оговорить в контрактах лишь некоторые специальные права и обязанности. Собственность, таким образом, выступает как средство экономии издержек установления таких специальных прав. Специфицировать остальные правомочия может быть затруднительно в силу высоких затрат или по причине неопределенности, которая возникает из-за того, что некоторые права могут оказаться актуальными только в будущем. Это предполагает возможность экономии путем передачи всех прав, кроме предусмотренных контрактом, стороне, которая в данном случае будет считаться собственником. То есть реальным собственником является тот экономический агент, который обладает правом последнего решающего голоса принимать окончательное решение «обо всех способах использования актива во всех случаях, когда это не противоречит исходному контракту, традициям или закону» [5. С. 20]. Вместе с тем «обладатель остаточных прав контроля будет иметь и значительные остаточные права на доход или, иными словами, остаточный контроль и остаточный доход часто сопутствуют друг другу» [5. С. 57]. Поэтому важно, кто из экономических агентов реально владеет активами, так как различные структуры собственности приводят к разному распределению доходов и, соответственно, к разным стимулам к инвестициям. О. Харт приводит примеры, когда остаточный контроль и остаточный доход во взаимодействиях между экономическими агентами невозможно формализовать в соглашении «в мире неполных контрактов». Поэтому во взаимодействиях независимых компаний «будет разумно передать права контроля и права на доход одному и тому же лицу» [5. С. 58]. Подобная интеграция нивелирует проблемы взаимодействия и увеличит стимулы к эффективной совместной работе экономических агентов.
К тому же эффективность экономических отношений собственности во взаимодействиях между экономическими агентами не должна сводиться к пониманию интеграции как юридической централизации всех активов, всех правомочий собственности у одного лица. Подобная консолидация в единую собственность создает иерархическую систему, у которой не всегда хватает гибкости и способности осуществлять эффективный контроль над увеличивающимся размером активов (так как повышаются дополнительные издержки на осуществление этого контроля) и оперативно отвечать на ситуации и требования турбулентных, непрерывно изменяющихся
рынков. На практике современные интеграционные отношения шире, чем интеграция в традиционном смысле, представляющая объединение активов на основе юридически оформленного владения собственностью на эти активы одними и теми же лицами.
Таким образом, институт собственности представляет собой сложные отношения между экономическими агентами по поводу преобразования и использования различных благ, распределения и обмена определенными пучками правомочий на эти блага, которые можно дробить, расщеплять, разделять, комбинировать, передавать. Это обусловливает и стимулирует, при четкой спецификации прав собственности на эти блага, а также потребности в снижении трансакционных издержек взаимодействия, появление разнообразных возможностей для эффективного сотрудничества и иных функционально-интеграционных взаимодействий между экономическими агентами по поводу преобразования и использования различных благ на основе разделения - кооперирования труда и позволяет соединить и объединить так называемую юридическую независимость/автономию экономических агентов и их трансакционную взаимозависимость, когда несколько экономических агентов связаны долгосрочными контрактами.
Механизм и формы функциональной интеграции сетевых взаимодействий
Сетевые межфирменные взаимодействия, а также их виды и формы являются предметом исследования не только экономической теории, но и смежных направлений, таких как теория управления, правоведение, социология и философия, системная и программная инженерия. Вместе с тем имеющийся объем информации не достаточен для описания всех существующих форм сетевых взаимодействий в экономике. Объяснением служит не только недостаточное количество публикаций и исследований, но и то, что практика появления новых форм сетевых взаимодействий противоречива и изменяется быстрее её осмысления и адекватного описания в различных ситуациях. Например, Е.В. Попов, описывая сетевые экономические взаимодействия, отмечает трудности в систематизации взаимодействий в связи с большим количеством типов и разновидностей сотрудничества на рынке в настоящее время [6. С. 73-74].
Теоретической основой для изучения сетевых межфирменных взаимоотношений, так называемых «гибридных отношений», «квазиинтеграцио-ных отношений», являются исследования представителей институциональной экономической школы [7, 8]. «Гибриды» занимают промежуточное положение между иерархическими и рыночными взаимоотношениями экономических агентов: между фирмой и рынком - и обеспечивают снижение трансакционных издержек межфирменных отношений, создавая более гибкие условия для институционального взаимодействия между экономическими агентами по сравнению с традиционными рыночными взаимодействиями на основе ценовых механизмов. Причем «гибридная форма»
организации не представляет собой симбиоз рынка и иерархии, а обладает собственной структурой и обоснованием [8].
Сетевые межфирменные отношения определяются как кооперация, сотрудничество хозяйствующих субъектов, в результате которого происходит объединение материальных и нематериальных активов участвующих во взаимодействиях субъектов для совместного осуществления различных видов деятельности. При этом в качестве специфических черт современного сетевого взаимодействия между экономическими агентами указывается, что вступлению экономических агентов в сети способствует их потребность в адаптации к возрастающей неопределенности внешней среды и обострению конкуренции; то, что оформление этих отношений по большей мере представляет долгосрочные контракты; и то, что в сетевое межфирменное взаимодействие объединяются юридически независимые субъекты рынка, что предполагает отсутствие каких-либо юридических отношений собственности между взаимодействующими экономическими агентами.
В эмпирическом исследовании по применению теории графов для анализа сетевых экономических взаимодействий [9] ученые - системные аналитики, взяв данные о 30 миллионах хозяйствующих субъектов, построили модель архитектуры международной сети владения: применив функцию рекурсивного поиска, свели сеть всех отношений собственности к отношениям, начинающимся и замыкающимся на ТНК. Данная сеть включает в себя 600 508 узлов и 1 006 987 отношений собственности. Таким образом, несмотря на то, что формальных участников мировых экономических процессов может быть много, глобальная международная сеть производства, распределения и потребления находится в руках относительно небольшого числа фирм [10]. Развитие архитектуры сетевых межфирменных отношений порождает проблемы и риски, связанные с еще большей «кластеризацией экономической активности», с расплывчатостью границ фирмы, с приуменьшением роли формальных прав собственности на активы экономических агентов, входящих в структуру функционально-интеграционной сети создания стоимости [11], и с появлением отношений зависимости сетевых экономических агентов [12].
Таким образом, при определении сетевых межфирменных отношений важно делать акцент на функционально-интеграционной составляющей сетевых взаимодействий как адаптационном механизме взаимоподдержи-вающего и взаимодополняющего развития потенциалов экономических агентов для совместного создания ценности в условиях глобального усложнения технологий и нарастающей неопределенности [13] независимо от того, являются они юридически формально независимыми или же находятся внутри вертикально или горизонтально интегрированных структур. В этом контексте можно выделить функциональную интеграцию как владельческую, при которой интегрирующиеся экономические агенты имеют единых собственников или состав собственников отчасти совпадает с составом собственников головной организации. Также функциональная интеграция может быть контрактной, построенная на отношениях вертикаль-
ной специализации - когда в долгосрочное сотрудничество вступают юридически формально самостоятельные агенты в рамках совместной хозяйственной деятельности, и смешанной. Между экономическими агентами образуется функциональная связь как элементами-узлами сети, генерирующая синергетические свойства сети как единого целого.
Формы функциональной интеграции сетевых отношений постоянно расширяются. Объектами исследования таких форм становятся аутсорсинг, франчайзинг, совместные предприятия, альянсы, союзы и т.п. Несмотря на множество исследований и на различие взглядов на конкретные формы функционально-интеграционных взаимодействий, их общим выводом является понимание существенного снижения разного рода трансакционных издержек и изменения конфигурации современных рыночных отношений как принципов существования и появления этих форм.
Выбор конкретной формы сетевого взаимодействия зависит от значимости и специфичности интегрируемых/объединяемых в рамках такого взаимодействия ресурсов/активов. Специфическим ресурсом называется ресурс/актив, который приобретает особую ценность внутри контрактных отношений, в которые вступают экономические агенты в рамках своего взаимодействия (за рамками таких взаимодействий ресурс относительно обесценивается). Экономические агенты в рамках сетевых взаимодействий могут быть юридически независимыми, но в рамках взаимодействия им придется соответствующим образом разделить права собственности, распределить правомочия собственности на объединенные активы, по поводу которых агенты вступают в функционально-интеграционные отношения. За кем будет право последнего голоса в принятии решения относительно стратегического актива? У кого право остаточного контроля на актив?
Чем специфичнее объединяемые ресурсы, тем жестче контроль над связанными с ними правами собственности, тем сильнее будет желание экономических агентов усилить функционально-интеграционные отношения в рамках единой сети в сторону все большей координации и централизации прав принятия решений. При таких обстоятельствах экономические агенты прибегнут к инсорсинговым формам сетевых отношений, таким как создание управляющих совместным взаимодействием компаний, стратегических центров принятия решений, стратегических союзов и альянсов, жертвуя своим автономным контролем над правами собственности.
Взаимосвязь собственности и сетевых форм организации экономических отношений
Между собственностью и сетевыми формами организации экономических отношений образуются сложные и неоднозначные связи.
Многообразие и многомерность сетевых интеграционно-функциональных отношений связаны с перераспределением прав собственности как расщеплением пучка правомочий и распределением правомочий собственности на стратегически необходимые в рамках взаимодействия активы
в целях повышения эффективности сотрудничества. Взаимодействующие экономические агенты вынуждены принимать решение о делегировании значительных прав принятия решений или о сохранении полного контроля над своими активами. При этом независимо от юридической самостоятельности экономических агентов их трансакционная взаимозависимость в рамках функционально-интеграционных отношений увеличивается.
В современных условиях сетевизации экономики вследствие цифровой технологической трансформации и появления инновационных решений увеличивается число экономических функционально-интеграционных взаимодействий по поводу создания, преобразования, использования сложных объектов собственности, причем круг таких объектов быстро расширяется и усложняет функциональную структуру взаимодействий [14, 15], что обостряет проблему нечеткой спецификации новых объектов собственности.
Вследствие существующей неполноты контрактов, характеризующихся нечеткой спецификацией взаимных прав и обязательств, т. е. отсутствия четких «правил игры», в особенности до начала взаимодействия экономических агентов, невозможно полностью описать права, обязанности, ответственность сторон, в том числе при наступлении непредвиденных ситуаций. Таким образом, на первый план выходят проблемы размывания прав собственности и распыления ответственности.
Например, производство авиалайнеров компании «Боинг», от идеи до конечного результата, представляет собой глобальное сетевое функционально-интеграционное взаимодействие, охватывающее свыше 11 тысяч экономических агентов - подрядчиков и их дочерних компаний1. Рассматривая собственность как отношения, которые легитимируются соответствующими пучками правомочий, достаточно сложно однозначно определить статус и роль экономических агентов, входящих в сеть «Боинга», в экономико-производственном процессе, в том числе реальное распределение правомочий собственности между участниками экономической деятельности. Речь о полном или абсолютном владении каким-либо активом в рамках сетевого взаимодействия «Боинга» уже не идет в принципе. Правомочия на один и тот же ресурс могут принадлежать разным собственникам. Длительные расследования ряда катастроф авиалайнеров компании «Боинг» по установлению ответственных лиц2 являются примером реальной проблемы размывания прав корпоративной собственности и размывания границ ответственности субъектов сетевых межфирменных отношений.
1 Boeing Suppliers // Boeing. URL: https://www.boeing.com/suppliers/index.page; The Boeing Company 2022 Annual Report // Boeing. URL: https://www.annreports.com/boeing/ boeing-ar-2022.pdf
2 Boeing's 737 Max Software Outsourced to $9-an-Hour Engineers// Bloomberg, 2019. URL: https://www.bloomberg.com/news/articles/2019-06-28/boeing-s-737-max-software-outsourced-to-9-an-hour-engineers
Положительная динамика количества хозяйственных споров1 о защите интеллектуальных прав между экономическими агентами - партнерами также свидетельствует о нарастании проблемных вопросов, связанных с нечеткой спецификацией новых объектов собственности.
Затруднительность или невозможность четкого определения прав собственности, в том числе субъекта - реального собственника, принимающего окончательное решение и обладающего остаточными правами контроля, приводит к размыванию границ ответственности субъектов сетевых межфирменных отношений, поскольку ответственность возникает только за то, что полностью контролируется, точнее, полностью управляется. Иначе невозможно установить субъекта ответственности, и поэтому можно говорить о распылении ответственности между множеством экономических агентов. В данном случае возникает проблема эффективной реализации своего права собственности субъектом хозяйственной деятельности.
Размывание прав корпоративной собственности и границ ответственности субъектов сетевых межфирменных отношений усиливается в современных условиях турбулентности и непредсказуемости будущего. С ростом технологически сложных наукоемких предприятий, при системной компьютеризации всех отраслей национальной экономики растет нечеткость спецификации новых фирм. Поэтому в заключаемых долгосрочных контрактах усиливаются элементы нечеткости и неопределенности при фиксации прав собственности и ответственности.
Возникающая неопределенность как в определении конкретных прав собственности, так и в ответственности за принятие решений в отношении стратегических активов снижает эффективность и тормозит развитие устойчивых долгосрочных взаимодействий между экономическими агентами. Повышаются риски потери объектов собственности, доходов от использования правомочий на объекты собственности, увеличиваются риски оппортунистического поведения экономических агентов, снижаются стимулы к экономическому взаимодействию, что в условиях несовершенной корпоративно-олигополистической конкуренции и системной цифровиза-ции национальной экономики может привести к дальнейшей межфирменной концентрации и централизации капитала.
Следовательно, в долгосрочной перспективе степень заинтересованности экономических агентов в активном формировании сетевого функционально-интеграционного взаимодействия будет снижаться так же, как в целом будет снижаться эффективность этой подсистемы института собственности.
К факторам, влияющим на размывание прав собственности в сетевой экономике, можно отнести интенсификацию цифровой трансформации национальной экономики, усложнение организации производственных
1 Статистика судебной практики по защите интеллектуальной собственности // АО «Национальный Реестр интеллектуальной собственности». 30.11.2022. URL: https://nris.ru/blog/statistika-sudebnoj-praktiki-po-zashite-intellektualnoj-sobstvennosti/
процессов, включая появление новых форм функциональной интеграции сетевых отношений, расширение круга объектов собственности, в том числе ускорение возникновения новых объектов собственности, усложнение определения субъекта собственности, затруднение или невозможность защиты прав собственности вследствие неполноты правового регулирования и отставания нормативного обеспечения новых проявлений хозяйственных практик в сфере экономических отношений собственности.
Вместе с тем рассредоточение различных правомочий собственности между множеством экономических агентов и их нечеткая спецификация, характерная для сетевых функционально-интеграционных взаимодействий, не всегда воспринимаются в современных экономических исследованиях в негативном ключе, поскольку могут считаться стимулом к более глубокому сотрудничеству и эффективному партнерству [16].
Таким образом, поскольку институт собственности является основным фундаментальным экономическим институтом, то обозначенные эффекты размывания собственности, усиления трансакционной взаимозависимости экономических агентов, нечеткости спецификации объекта собственности, распыления ответственности и иные эффекты, проявляющиеся в связи с институциональными изменениями в сетевых экономических отношениях в настоящее время, влияют на его устойчивость и эволюцию.
Заключение
В результате исследования сделан вывод об изменениях, происходящих в экономических отношениях собственности на современном этапе развития. Усложнение структурно-функциональной организации экономических систем приводит к расширению видов и форм сетевых производственно- и функционально-интеграционных отношений между экономическими агентами.
Хозяйственная практика меняется быстрее ее институционального закрепления. Юридические нормы не создают отношений собственности, они лишь фиксируют и закрепляют те отношения, которые фактически сложились в обществе. Поэтому необходимо постоянно анализировать как современную практику гибких сетевых взаимодействий между экономическими агентами, в том числе механизмы организационного поведения и новые формы сетевых функционально-интеграционных взаимодействий, так и складывающиеся в процессе сетевых взаимодействий экономические отношения собственности, их трансформацию в результате таких взаимодействий.
Список источников
1. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М.: Фонд экономической книги «Начало», 1997. 180 с.
2. Ложникова А.В., Хлопцов Д.М., Бычков А.Ю., Черняк М.Э., Андреева И.Е. О научной школе «Собственность и экономические отношения» первого доктора эко-
номических наук в г. Томске А.П. Бычкова // Вестник Томского государственного университета. Экономика. 2021. № 54. С. 319-330.
3. Рязанова О.Е., Ивашковский С.Н., Золотарева В.П. Трансформация категориального содержания института собственности в ретроспективе // Философия хозяйства. 2019. № 4 (124). С. 145-157.
4. Капелюшников Р. Право собственности (очерк современной теории) // Отечественные записки. 2004. № 6. С. 65-81. URL: https://strana-oz.ru/2004/6/pravo-sobstvennosti-ocherk-sovremennoy-teorii
5. Харт О. Фирмы, контракты и финансовая структура. М. : Издательский дом «Дело» РАНХиГС, 2019. 256 с.
6. Попов Е.В. Сетевые экономические взаимодействия / отв. ред. В.Л. Макаров. 2-е изд., перераб. и доп. М. : Юрайт, 2023. 199 с.
7. Williamson O.E. Outsourcing: Transaction Cost Economics and Supply Chain Management // Journal of Supply Chain Management. 2008. № 44. P. 5-16.
8. Ménard C. Hybrids: Where are we? // Journal of Institutional Economics. 2022. № 18 (2). P. 297-312.
9. Vitali S., Glattfelder J.B., Battiston S. The Network of Global Corporate Control // PLoS ONE. 2011. № 6 (10). e25995. URL: https://www.researchgate.net/publica-tion/51761051_The_Network_of_Global_Corporate_Control
10. Bernard A., Jensen J.B., Redding S., Schott P. Global Firms // NBER Working Paper no. 2016. 22727. URL: http://www.nber.org/papers/w22727
11. Розанова Н. Эволюция фирмы в условиях цифровой экономики // Мировая экономика и международные отношения. 2019. № 8. С. 21-28.
12. Устюжанина Е.В. Сетевая экономика как социально-экономическая модель // Экономика и математические методы. 2022. T. 58, № 1. C. 27-37.
13. Лепихина С.Н. Аутсорсинг в системе развития инновационных процессов // Вестник Томского государственного университета. Экономика. 2016. № 3 (35). С. 228-239.
14. Рыжкова М.В. Концептуализация феномена «цифровая платформа»: рынок или бизнес? // Вестник Томского государственного университета. Экономика. 2019. № 47. С. 48-66.
15. Беликова К.М. Теоретические и практические аспекты правовой квалификации виртуальной собственности в России и за рубежом // Юридические исследования. 2021. № 7. С. 1-28.
16. Комарова И.П., Устюжанина Е.В., Ходжа К. Размывание прав как этап развития института собственности // Journal of Institutional Studies. 2023. № 15 (1). С. 78-88.
References
1. North, D. (1997) Instituty, institutsyonalnye izmeneniya i funktsyonirovanie ekonomiki [Institutions, institutional change and the functioning of the economy]. Translated from English. Moscow: Fond ekonomicheskoy knigi "Nachalo".
2. Lozhnikova, A.V. et al. (2021) The Property and Economic Relations Scientific School of Aleksandr Bychkov, the First Doctor of Economics in Tomsk. Vestn. Tom. gos. un-ta. Ekonomika - Tomsk State University Journal of Economics. 54. pp. 319-330. (In Russian). doi: 10.17223/19988648/54/19
3. Ryazanova, O.E., Ivashkovskiy, S.N. & Zolotareva, V.P. (2019) Transformatsiya kategorial'nogo soderzhaniya instituta sobstvennosti v retrospective [Transformation of the categorical content of the ownership institution in retrospect]. Filosofiya khozyaystva. 4 (124). pp. 145-157.
4. Kapelyushnikov, R. (2004) Pravo sobstvennosti (ocherk sovremennoy teorii) [The right of ownership (outline of modern theory)]. Otechestvennye zapiski. 6. pp. 65-81. [Online] Available from: https://strana-oz.ru/2004/6/pravo-sobstvennosti-ocherk-sovremennoy-teorii
5. Hart, O. (2019) Firmy, kontrakty Ifinansovaya struktura [Firms, contracts and financial structure]. Translated from English. Moscow: Izdatel'skiy dom "Delo" RANHiGS.
6. Popov, E.V. (2023) Setevye ekonomicheskie vzaimodeystviya [Network economic interactions]. 2nd ed. Moscow: Yurayt.
7. Williamson, O.E. (2008) Outsourcing: Transaction Cost Economics and Supply Chain Management. Journal of Supply Chain Management. 44: pp. 5-16.
8. Menard, C. (2022) Hybrids: Where are we? Journal of Institutional Economics. 18 (2). pp. 297-312.
9. Vitali, S., Glattfelder, J.B. & Battiston, S. (2011) The Network of Global Corporate Control. PLoS ONE 6 (10) e25995. [Online] Available from: https://www.researchgate.net/ publication/51761051_The_Network_of_Global_Corporate_Control
10. Bernard, A., Jensen, J.B., Redding, S. & Schott, P. (2016) Global Firms. NBER Working Paper no. 22727. [Online] Available from: http://www.nber.org/papers/w22727
11. Rozanova, N. (2019) Evolyutsiya firmy v usloviyakh tsyfrovoy ekonomiki [The evolution of the firm in the digital economy]. Mirovaya ekonomika i mezhdunarodnye otnosheniya. 8. pp. 21-28.
12. Ustyuzhanina, E.V. (2022) Setevaya ekonomika kak sotsial'no-ekonomicheskaya model' [Network economy as a socio-economic model]. Ekonomika i matematicheskie metody. 58 (1). pp. 27-37.
13. Lepikhina, S.N. (2016) Outsourcing in the system of innovative processes development. Vestn. Tom. gos. un-ta. Ekonomika - Tomsk State University Journal of Economics. 3 (35). pp. 228-239. (In Russian).
14. Ryzhkova, M.V. (2019) Conceptualization of a digital platform: market or business? Vestn. Tom. gos. un-ta. Ekonomika - Tomsk State University Journal of Economics. 47. pp. 48-66. (In Russian). doi: 10.17223/19988648/47/4
15. Belikov, K.M. (2021) Teoreticheskie i prakticheskie aspekty pravovoy kvalifikatsii virtual'noy sobstvennosti v Rossii i za rubezhom [Theoretical and practical aspects of the legal qualification of virtual ownership in Russia and abroad]. Yuridicheskie issledovaniya. 7. pp. 1-28.
16. Komarova, I.P., Ustyuzhanina, E.V. & Khodzha, K. (2023) Razmyvanie prav kak etap razvitiya instituta sobstvennosti [Erosion of rights as a stage in the development of the ownership institution]. Journal of Institutional Studies 15 (1). 2023. pp. 78-88.
Информация об авторе:
Лепихина С.Н. - старший преподаватель кафедры автоматизации обработки информации, Томский государственный университет систем управления и радиоэлектроники (Томск, Россия); соискатель кафедры экономики Института экономики и менеджмента, Национальный исследовательский Томский государственный университет (Томск, Россия). E-mail: svetlana.n.lepikhina@tusur.ru
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Information about the author:
S.N. Leрikhina, senior lecturer, Tomsk State University of Control Systems and Radioelec-tronics (Tomsk, Russian Federation); external postgraduate student, National Research Tomsk State University (Tomsk, Russian Federation). E-mail: svetlana.n.lepikhina@tusur.ru
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 31.05.2023; одобрена после рецензирования 26.07.2023; принята к публикации 30.08.2023.
The article was submitted 31.05.2023; approved after reviewing 26.07.2023; accepted for publication 30.08.2023.
